Сердце на страницах: тень прошлого

      Девушки второй час сидели в машине, направляясь в другой город. Трусова, как и всегда, была за рулем, периодически посматривая на совсем недавно уснувшую Аннушку. Щербакова, оперевшись головой на окно, тихо посапывала, чему-то улыбаясь во сне. Саша же, решив немного полюбоваться ею, притормозила на обочине и несколько минут просто смотрела на нее, легонько улыбаясь. Почему-то именно этот момент хотелось отложить в памяти.       «Какая же она красивая», — пронеслось в голове у рыжеволосой, и затем, еще немного постояв, она вновь нажала на педаль газа, и автомобиль поехал дальше.

***

      — Анька! — бросилась к сестре Яна, с порога накинувшись на девушку с объятиями. — Как же я скучала по тебе!       — Привет, малышка, — улыбнулась Аннушка, стискивая ее в своих руках. — Как же ты выросла!       — Вот именно, поэтому я совсем и не малышка! — запротестовала девочка. — Мне, между прочим, уже двенадцать!       — Ну конечно, взрослая ты моя, — тепло улыбнулась Щербакова, потрепав сестренку по голове.       — Ой, а это кто? — заметила стоящую позади нее Александру Яна. Сама же Саша, слегка улыбнувшись, помахала ей рукой, затем поправляя длинный рыжий локон.       — Это моя… — начала Анна, но за нее договорила уже сама преподавательница.       — Подруга, — вновь улыбнулась Трусова, протягивая руку Яне, когда та, наконец, отлипла от сестры. — Я — Саша.       — Приятно познакомиться, Саша! — тут же пожала протянутую ладонь младшая. — Меня зовут Яна! Саша, — вдруг обратилась к ней девочка. — Ты такая красивая! У тебя классные волосы!       — Спасибо, мне очень приятно, — благодарно кивнула ей Трусова. Такое внимание со стороны подростка льстило. Анюта не соврала: сестра у нее действительно была очень доброжелательным и открытым ребенком, сразу говоря то, что было на уме.       — Проходите, — по-хозяйски открыла дверь шире она. — Мама в гостиной.

***

      — Здравствуй, Анна, — холодно поприветствовала дочку лежащая на диване Юлия, увидев ее на пороге. — А это еще кто? — приподняла бровь женщина, увидев нежданную гостью.       — Познакомься, мам, — стоя в нескольких метрах от нее, произнесла Аннушка. — Это моя подруга — Саша.       — Здравствуйте, Юлия Александровна, — деловым тоном проговорила она.       — Анна ничего не говорила о вас, — приподняв бровь и приняв полусидячее положение, недружелюбно заметила родительница.       «Удивительно, почему же?» — пронеслось в голове у Саши. — «Будь ты нормальной матерью, то хотя бы иногда интересовалась жизнью Ани». Вслух она, разумеется, ничего не сказала, лишь дежурно улыбнувшись, сжав челюсть и приподняв подбородок. Аня давно заметила, что девушка всегда так делает, когда ей дискомфортно, словно это был ее особый защитный жест.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила Щербакова, присаживаясь в кресло напротив дивана. Садиться рядом с матерью не хотелось, что было ничуть не удивительно. Трусова же стояла поодаль, скрестив руки на груди, и наблюдала за происходящим.       — Вы так и будете там стоять? — раздраженно произнесла Юлия, обращаясь к преподавательнице. — Нам с дочерью нужно поговорить. Наедине.       — Мама! — возмутилась Анна, но тут же стушевалась под родительским взглядом и посмотрела на Сашу, безмолвно извиняясь за бестактность матери.       — Я буду в коридоре, Анют, — бросила девушка и вышла из комнаты.       — Кто она такая? — нахмурившись, решила устроить допрос женщина. — Почему она тебя так называет?       — Она моя подруга, — вновь повторила Аня. — Только и всего.       Тем временем в гостиную вышел отец. Выглядел он как с иголочки: сколько себя помнит Аннушка, он всегда носил рубашки. Неважно, дома был мужчина или на работе — он не изменял своим привычкам и деловому стилю никогда. Подойдя к дочери, он кивнул ей в знак приветствия, даже не улыбнувшись.       — Здравствуй, Анна.       Почему-то Щербакову всегда раздражало, что родители обращались к ней именно этой формой имени. Хотелось услышать от них что-то доброе, уютное и домашнее, а не это сухое обращение. Но ее желания редко учитывались в этом доме, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть.       — Здравствуй, отец.       — Как тебе уже успела рассказать Инночка, — при упоминании сестры, которую так ласково назвал отец, она едва заметно поморщилась. — Маме предстоит операция на сердце, и нашей семье необходимо собрать ровно триста тысяч для лечения.       — Ваша «Инночка» ничего мне толком не рассказала, — холодно заметила Аня. — Она даже не сказала мне, чем больна мама. Держу пари, ее это даже не интересует. Как не интересует ничего кроме себя и своей жизни.       — Не смей так говорить о своей сестре! — повысил голос Станислав. Казалось, даже стены содрогнулись от его крика, и Аннушка невольно съежилась под его натиском. Услышав шум, из коридора выбежала Александра и сразу же подошла к мужчине.       — По какому праву вы повышаете на нее голос? — своим фирменным ледяным тоном произнесла рыжеволосая.       — А это еще кто? — пренебрежительно спросил он, обращаясь к дочери.       — Очередная недоподружка Анны, — вмешалась Юлия, поморщившись.       — Будьте добры, выйдите отсюда и не мешайте нам разговаривать, — бросил он Трусовой, однако та, казалось, побагровела от злости: никто не имел право кричать на Аннушку. У всего должны быть последствия.       — Если вы еще раз повысите на нее голос… — опасно начала Саша, а ее зеленые глаза, казалось, искрились от огня, горевшего в них.       — Саш, пожалуйста, не надо, — умоляюще попросила ее Аня, не желая устраивать скандал. Было чертовски стыдно, и девушка уже тысячу раз пожалела о том, что позволила ей поехать с ней: знала ведь, что подобных сцен не избежать.       — Если тебе что-то понадобится — я в коридоре, — строго произнесла преподавательница и вновь покинула гостиную.

***

      — Они уже и тебя успели достать? — подошла к Александре Яна, прекрасно услышав сцену, произошедшую в комнате. — Порой они бывают слишком невыносимыми и бестактными.       — Это я уж заметила, — усмехнулась Трусова, продолжая сжимать кулаки от негодования. Она злилась. Злилась на равнодушную мать Анны, злилась на самонадеянного отца, но, увы, ничего не могла с этим поделать.       — А Аня тебе кто? — прищурилась девочка, а сама Саша замерла от столь неожиданного вопроса.       — Подруга, я ведь уже говорила, — не понимая, к чему клонит младшая сестра Анюты, произнесла девушка.       — Никто из друзей ее так не защищал перед родителями, — недоверчиво проговорила Яна.       — Как — «так»?       — Как будто Аня — самое ценное, что есть во вселенной, — пожала плечами она. — Да и смотришь ты на нее… По-особенному…       — Никак я на нее не смотрю, — продолжала спорить с ребенком Александра, упрямо гнув свою линию.       — Ты себя со стороны не видела, — ухмыльнулась сестренка. — Светишься вся как будто.       — Не придумывай, — благосклонно произнесла преподавательница.       — В любом случае, кем бы ты ей ни была, — строго произнесла девочка. — Если ты ее обидишь — будешь иметь дело со мной и моей сумасшедшей семейкой.       — Аня — это самое дорогое, что у меня есть, — не задумываясь произнесла девушка. — Меньше всего на свете я хочу ее обидеть.       — Я тебе верю, — улыбнулась Яна. — Но ты все еще не говоришь, как ее подруга, — скрестила руки на груди она. — Подумай об этом как-нибудь.

***

      Александра прождала Аннушку в коридоре около получаса. Из гостиной периодически доносились обрывки фраз, но полноценного диалога слышно не было: говорили слишком тихо, иногда даже переходя на шепот. Через некоторое время, попрощавшись с родителями, Анна быстрым шагом вышла из комнаты. Саша, пообещав подождать ее в машине, вышла из небольшого частного дома, давая возможность сестрам поговорить наедине.       — Она тебе нравится? — вдруг спросила Яна, как только преподавательница вышла за дверь.       — Что?! — ошарашенно спросила Аня, ожидав чего угодно, но только не этого вопроса.       — Саша, — настаивала сестра. — Она тебе нравится?       — С чего ты вообще это взяла, мелкая? — нахмурившись, спросила Щербакова.       — Ну я ведь не слепая, — скрестила руки на груди она. — Вижу, как вы смотрите друг на друга, будто вы — самое драгоценное, что есть друг у друга.       — Янка… — предостерегла девочку от опрометчивых фраз Анна. — Думай, что говоришь.       — Но она же тебе нравится! Почему ты не скажешь ей?! — возмущенно спросила девочка.       — Да потому что она — моя преподавательница! — тихо прошипела Аня.       — Ничего себе… — удивленно прошептала Яна. — Анька влюбилась в преподавательницу…       — Ни в кого я не влюбилась, поняла? — строго настаивала на своем девушка. — И вообще, забудь об этом!       — Не будь дурой, я тебя прошу, — нахмурилась сестренка. — Ты ведь ей тоже нравишься.       И тут Аннушка замерла. Подобное заявление выбило ее из колеи: будто с ног до головы окатили ледяной водой. Как это вообще было возможно? Она нравится Александре? Это даже звучит, будто чья-то злая шутка. Нет, таких мыслей допускать было нельзя. Все это заранее обречено на провал.       — С чего ты это взяла? — тихо спросила Анна, присаживаясь на небольшой пуфик у двери: слишком уж неожиданным было подобное заявление.       — Я же вижу, — как ни в чем не бывало, произнесла Янка.       — Слишком много ты видишь, — закатила глаза сестра. — Даже то, чего не нужно.       — Просто скажи ей, — пожала плечами девочка. — По крайней мере ты хотя бы попытаешься стать счастливой.

***

      Девушки сидели в машине уже четверть часа и молчали. Ни одна не знала, с чего начать разговор. У каждой из них в голове прокручивались моменты из диалога с Яной, в котором она убеждала обеих в том, что им просто необходимо признаться во всем друг другу. Но ни одна не была к этому по-настоящему готова.       «Ты смотришь на нее, будто она — самое ценное, что есть во вселенной», — вспоминала Александра.       «По крайней мере ты хотя бы попытаешься стать счастливой» — пронеслось в голове у Анны.       — Я… — одновременно вдруг произнесли девушки, затем тут же рассмеявшись произошедшему совпадению.       — Говори ты, — сказала Аннушка, желая услышать, о чем думала Саша.       — Что сказали родители? — как ни в чем не бывало, спросила она. «Не время забивать голову всякими мыслями. Сейчас самое главное — помочь Ане выбраться из этого».       — Толком ничего нового… — расстроенно произнесла Щербакова. — Постоянно говорили про деньги и про то, что времени остается совсем мало.       — Тебе не кажется это странным? — вдруг нахмурилась рыжеволосая. — Прости, но твоя мама совсем не похожа на человека, который чувствует себя плохо. Да и почему она в таком случае не в больнице, раз ей так срочно нужна операция?       Анна задумалась над словами рыжеволосой. Ведь и правда… Все время все говорили о деньгах, но никто толком так и не сказал, какой диагноз поставили Юлии врачи. Ни одной справки, подтверждающей заболевание, ни одной выписки, ни одного листка с анализами. Как только Саша озвучила свои мысли вслух, Аня вдруг подумала, что здесь было что-то не так.       — Думаешь, они способны на такое?.. — не желала верить очевидному Щербакова.       — Судя по твоим рассказам — запросто.       — Но ведь это Яна сказала, что у мамы проблемы со здоровьем, — пыталась убедить себя в обратном Аннушка, стараясь оправдать странное поведение родителей.       — Девочка могла попросту ничего не знать, — пожала плечами преподавательница. — Ей сказали, что маме плохо, и она сразу бросилась писать сестре.       — Но что, если ей действительно нужна операция? — обеспокоенно посмотрела на нее Аня. — Что, если это все — правда?       — Для начала вернись и попроси родителей показать справки из больницы, — рассуждала Александра. — Если они начнут отнекиваться — все очевидно.       Аннушка сидела, задумчиво глядя в окно. Яркий луч солнца, появившегося из-за туч, освещал ее лицо. Трусова, завороженно наблюдая за этим, вновь подумала о том, насколько красивой была девушка. Прокрутив в голове диалог с Яной, она вдруг поняла: девочка была права. Медведева постоянно твердила рыжеволосой о том, что ей нравится Щербакова, и вот уже второй человек буквально ткнул ее носом в этот факт. Лишь одна Саша пыталась отрицать очевидное. Решив, что врать самой себе она больше не может, она четко осознала: в ближайшем будущем она обязательно придумает, как рассказать все Анне.