Attraction

Будучи в модельном бизнесе не первый год, большего всего в своей работе Минхо ненавидел показы мод. Ради них надо было пройти девять кругов ада, вывернуться наизнанку, довести себя до изнеможения идеала и при этом остаться с дружелюбной улыбкой, без маниакального желания выйти в окно. — Я бы с большим удовольствием провел пятнадцать часов на съемках, чем торчал тут ради трех походок по подиуму, — процедил Минхо сквозь сжатые зубы, пока преданный визажист аккуратно водил кисточкой по его губам. — Потерпи еще пару лет и тебя больше не будут звать на подобные мероприятия, — спокойно отозвался Чонин, сосредоточенно прокрашивая мелкие сухие трещинки. — На пятки наступает молодое поколение. Так что... — он повел плечом и снова замолчал, сосредоточившись на своей работе. Хо вздохнул. Чонин был как никогда прав. Ему уже давно не двадцать два. Да и фигура, над которой он трудился не мало времени, перестала подходить для большинства модных домов (к счастью). Он не Хёнджин, который за ближайшие два года получил хуеву тучу приглашений о сотрудничестве. Но и быть Хёнджином он в то же время не хотел. Ему вполне хватало того, что предлагали агенство и менеджер. Съемки. Обучение стажеров. Рекламные промо. Достаточный минимум, чтобы не отказывать себе в своих желаниях и иметь возможность откладывать средства на чёрный день. — Так, у меня тени закончились. Подожди пару минут. — Хорошо. Минхо взял с бьюти-столика телефон и принялся листать новостную ленту. Очень скоро ему это наскучило. Все посты только и были, что о грядущем ненавистном показе. Но один из них всё же зацепил внимание. И заставил внутренности прийти в лёгкое движение. То был пост о фотографах показа. С одним из них Минхо был знаком лично. — Так, я тут, — Чонин вернулся, вооруженный кистями и баночками. Посмотрев на модель, удивленно округлил глаза. — А ты.. чего такой красный? Душно? В горле застрял комок. Может и правда от духоты в помещении. А может и от нахлынувших воспоминаний. Минхо разобраться не успел. — Принести тебе воды? — Кхм-кхм.. нет, все в порядке. Продолжай творить, — с трудом выдавил из себя старший, убирая телефон обратно на столик экраном вниз. Чонин недоверчиво сощурился. Но с вопросами приставать не стал. Молча принялся за работу, ведь до старта мероприятия оставалось всего ничего. А Минхо еще предстояло одеться, обуться и сделать несколько закулисных видео. Когда с макияжем и одеждой было покончено, а между моделей засуетился стафф, Чонин придирчиво осмотрел друга с ног до головы. Подперев подбородок кулаком, с важным видом изрек: — Ему определенно понравится. — Чего?! — не понял Минхо. Младший улыбнулся одной из своих заговорщеских хитрых улыбочек. — Не притворяйся. Ты понял, о ком я. В глотке резко пересохло. Ладошки зачесались, по телу прошлась волна мелких неприятных иголочек. — Блять, Нини, — прохрипел Минхо опустившимся дрожащим голосом. — Я боюсь с ним встречаться... Мы не виделись несколько лет, я не у-... — Чш-ш-ш, — Чонин прервал начавшийся тревожный монолог одним взмахом руки. Потянувшись к лицу друга, приподнял его на пару сантиметров вверх, так, чтобы их взгляды пересеклись. — Ты выглядишь ахуенно, Хо. Так что поверь мне на слово: он не сможет перед тобой устоять. В это очень хотелось верить. Слабо кивнув, Минхо поблагодарил младшего за старания, после чего направился к другим моделям. Стафф объявил трехминутную готовность. Волнения перед выходом на подиум не было, но от потенциальной встречи со старым знакомым внутри зародилось тревожное чувство. От него пекло в районе солнечного сплетения и страшно зудели губы. Хотелось вонзить в них зубы, но страх за собственную жизнь перевешивал это желание. Ведь, упаси боже, Чонин увидит испорченный макияж! Он же лично ему голову оторвет за такое кощунство. — Так! Ласточки мои, всё внимание на меня, пожалуйста! — раздался звучный голос организатора. Все модели синхронно повернулись к нему. — Мы начинаем через три, два, один, Хёнджин пошел! Всё за кулисами резко пришло в движение. Это помогло Минхо быстро переключиться на рабочий настрой. В голове не осталось ни одной лишней мысли, тело перешло в режим автопилота. Он просто делал то, что давно было выучено наизусть. Уверенная походка, дерзкий взгляд. Ни единого намека на улыбку. Зрители не должны отвлекаться на его эмоции, всё внимание только на новую коллекцию. Пусть лучше смотрят на его крепкие бедра, обтянутые матовой чёрной кожей. На пиджак, что разлетается при каждом движении. И ебучую сетчатую кофту, в которой Минхо был больше похож на элитную проститутку, чем на модель. Дойдя до конца подиума, он замер на пару секунд для фото. Вспышки так и сверкали с разных сторон, немного ослепляя. Минхо крепко сжал челюсти. Он чувствовал, как на него смотрят. И прекрасно осознавал, что он на него тоже смотрит. Круто развернувшись на пятках, Хо направился в обратную сторону. Сердце колотилось как сумасшедшее, горяча циркулирующую по артериям кровь. Но ни один мускул на его лице не дрогнул; профессионализм превзошел потревоженные чувства. Остаток показа прошел как в тумане. Минхо следовал указаниям стаффа, менял один образ на другой, подставлялся под вспышки фотоаппаратов и возвращался обратно за кулисы. — Ты отлично справился! — похвалил его по окончании показа Чонин, протягивая телефон и стаканчик с кофе. С благодарностью принятый горячий напиток уже через секунду скатился по пересохшим стенкам горла в пустой желудок. — Как же вкусно... — простонал Минхо, сваливаясь в кресло у бьюти-столика. — Мне кажется, я бы сейчас слона съел. — Слона не обещаю, — раздался за спиной смутно знакомый голос, — но вкусным ужином накормлю. — Какого ху... — Хо от неожиданности вскочил на ноги, чудом не выплеснув кофе на Чонина. Обернувшись на наглеца, нервно выругался, — Бан Кристофер Чан, я тебе, блять, за шиворот сейчас кофе вылью! Чан по-доброму усмехнулся. — Я тоже рад тебя видеть. — Как тебя сюда пустили? — Ловкость рук и никакого мошенничества, — улыбка на лице фотогафа стала шире, а лучиков-морщинок возле глаз больше. Минхо громко вздохнул. Ну-ну, конечно. Так он ему и поверил. — Ну, и что ты тут забыл, спустя столько лет? — спросил чисто из вежливости, складывая руки на груди. Чан сделал вид, что задумался. — Эм-м, тебя? — произнес с неловким смешком. Повисла минута затяжного молчания. — С дуба ёбнулся?! — наконец, прошептал Минхо. — Спустя четыре года работы за границей, ты вдруг решил, что тебе не хватает меня?! — Именно, — Чан сделал шаг вперед, сокращая дистанцию между ними до сущих сантиметров. — Я скучал, безумно скучал. И не переставал думать о тебе, — его ладонь нежно погладила пылающую щеку младшего. — Я пожалел, что согласился на контракт, сразу же как подписал его. Но теперь я здесь и... — О боже, просто заткнись и поцелуй меня, — потребовал Минхо, первым вцепляясь пальцами в воротник чужой рубашки и притягивая к себе. — Эй, голубки, вам пора уединиться, — хохотнул Чонин, наблюдающий за долгожданным воссоединением. И, забрав из руки Минхо стаканчик с кофе, вложил в нее какой-то ключ. — От подсобки на первом этаже, — пояснил негромко. — У вас есть минут пятнадцать-двадцать. Тратить их впустую никто не собирался. Бегом добравшись до нужной комнатушки, Хо запер дверь изнутри и примерно сразу же оказался в нее впечатан. Губы Чана заскользили по шее, от уха вниз, собирая соленые капельки пота. — Тебе придется очень постараться, чтобы я принял тебя обратно, — язвительно предупредил Минхо. Чан хищно сверкнул глазами в полутьме тесного помещения. — Обещаю, тебе понравится. Развернув младшего к себе спиной, он продолжил выцеловывать каждый миллиметр влажной кожи, пока пальцами порхал над пуговицами на чужих штанах. — Ты что, подготовился? — нервно усмехнулся Минхо. Под напором Кристофера он никогда не мог связно и трезво мыслить. А после долгой разлуки вообще едва ли мог шевелить распухшим от нетерпения языком. — Не я, — рыкнул старший, рывком спуская брюки по подрагивающим бедрам до щиколоток, — это все Чонин. — Ах, он мелкий паршивец. — Ну, не знаю, лично я ему благодарен. Достав из заднего кармана джинс крохотный тюбик с лубрикантом, Чан выдавил его содержимое себе на пальцы, слегка растер между фаланг. Его лихорадило от предвкушения и жажды поскорее войти в желанное тело, но подготовку никто не отменял. Свободной рукой коснувшись упругой ягодицы Минхо, он отвел ее слегка в сторону, открывая доступ к сжатому сфинктеру, и мягко коснулся его, поглаживая покрытой смазкой подушечкой указательного. Минхо задушено застонал, невольно подаваясь тазом назад. — Всё такой же нетерпеливый... — довольным шёпотом пробормотал Чан. Как же он скучал по этому. — Или ты мне сейчас же вставишь, или я тебя придушу, — разозлился Хо. — Согласен, если ты сделаешь это своими бедрами, — кончик языка коснулся мочки уха младшего, заставляя того мелко задрожать. — Oh, my... я и забыл, какой ты слабый на уши. — Завались. — Ни за что, — с этими словами Чан плавно вошел одним пальцем в узкий проход, срывая с губ тихие ругательства вперемешку со стонами. — Я не могу себе отказать в удовольствии подразниться. Ты же любишь дразниться, так почему мне нельзя? — он начал медленно двигать указательным внутри, исследуя шероховатые стенки. — Кто вообще тебя выпустил в таком блядском костюме на подиум? А эта сетка? Ты себя в ней вообще видел? Минхо закусил костяшку собственного пальца, заглушая рвущиеся наружу звуки. — Не будь это показ модного дома, — продолжал Чан, — я бы трахнул тебя прямо в том костюме. Но боюсь выводить с них нашу сперму будет дорого. К первому пальцу добавился второй. Чуть погодя — третий. Минхо активно насаживался до основания, скуля фальцетом и изнывая от жажды почувствовать в себе наконец чужой член. — Я готов, выеби меня уже, ну, — грубо потребовал он от старшего. За это ему звонко прилетело по бедру. До жжения и красноты кожи. — С каких пор ты такой ненасытный? — оскалился Чан, при этом послушно доставая из кармана презерватив и ловко раскатывая его по возбужденной плоти. — С тех самых, как ты подписал контракт. — Вот как... — старший приставил головку к разработанному анусу и одним слитным движением вошел до конца. Воздух завибрировал от одовременных  низких грудных стонов. — Блядскийбоже, как же это хорошо-о-о, — скороговоркой выпалил Минхо, туго сжимаясь вокруг члена. — Полностью согласен. Только боюсь, у нас осталось не так много времени. — Тогда двигайся, — разрешил Хо. Закусив губу, сказал на придыхании, так, как всегда нравилось Чану, — Можешь не сдерживаться. У Чана внутри всё сладко сжалось от разрешения. — Как скажешь, сладкий, — и он сразу же задал бешеный темп. Комната мгновенно заполнилась влажными звуками, шлепками тел. Воздух стал зыбким, раскаленным и сухим. Каждый вдох приносил боль. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с опьяняющим удовольствием, струящимся по венам. Минхо затыкал себе рот руками, стараясь не выть в голос,  ведь Чан параллельно начал стимулировать его неприлично мокрую головку правой рукой. Движения были быстрыми, легкими. Проходились по самым чувствительным точкам. И всё это было так умело и правильно, что совсем скоро его с головой накрыло оглушающим оргазмом. Возможно, он даже на время отключился. Потому что он совершенно пропустил момент, когда Чан тоже кончил. — Ты в порядке? — заботливо спросил старший, нежно целуя в косточку за ухом. — В полном, — сипло отозвался Минхо. Такого секса у него не было уже четыре года. — Повторим после ужина? Чан хрипло рассмеялся в лохматый затылок. — Столько, сколько пожелаешь, — пообещал он.