Attraction

Утро очередного четверга ничем не отличалось от утра среды или вторника: такое же серое, угрюмое, местами дождливое и, по ощущениям, слегка помятое. Ну, один в один как лицо Хёнджина, едва ли отставшее от подушки. И чтобы хоть немного скрасить не менее тусклое, чем погода настроение перед парами, Хёнджин решил заскочить в маленькую кофейню, притаившуюся между двумя раменными. Прежде незаметная, она совершенно случайно зацепила его взгляд. И то не ясно: то ли ярко-горящими гирляндами, то ли штендером перед входом с надписью «студентам скидка 50%». Так или иначе, Хёнджин поспешил к двери и мягко толкнул её вовнутрь. Над головой раздался мелодичный звон ветряного колокольчика, а помещение встретило запахом корицы, выпечки и роз. — Добрый день! — тепло поприветствовала на входе девушка с очень милой улыбкой. В руках она держала охапку свежих, усыпанных капельками воды эустом. — Добро пожаловать в наш уютный уголок, — цветы отправились в стеклянную вазу, — Чем вас порадовать? Хёнджин немного растерялся от девичьей манеры говорить. Бегло осмотрелся по сторонам. Пространство хоть и было маленьким, но сочетало в себе кофейню и цветочный с крохотной библиотекой. Целая стена здесь была отведена под стеллаж с книгами. Это было довольно необычно. И чертовски атмосферно. — Я, — голос немного осип от прохлады, — кхм, я бы хотел кофе. Девушка кивнула. — Одну минуту, — после чего рукой пригласила к стойке с кофемашиной, а сама юркнула за угол, позвав кого-то. Слов Хёнджину разобрать не удалось. Словно те были произнесены на другом языке. «Как странно» — подумалось ему. Спустя мгновение, девушка вновь вернулась к сбору букетов, а из служебного помещения вышел молодой парень, с ослепительно яркой улыбкой и множеством веснушек на щеках, собранных в причудливые созвездия. Сердце, при первом взгляде на него, пропустило один удар. — Bonjour, monsieur,— поздоровался юноша на французском, бодро вставая за стойку. —  Чем вас порадовать в этот дождливый день? День больше не казался Хёнджину дождливым. Наоборот, в нем теперь было столько света и тепла, что хотелось стянуть с себя своё тусклое пальто и больше никогда к нему не притрагиваться. — Кофе... — прозвучало на пол-тона ниже, чем обычно. — Какой предпочитаете? — бантиковые губы двигались очень красиво. «Такой же солнечный, как и вы», — чуть ли не вырвалось из груди. Но Хёнджин сделал над собой усилие и перевел взгляд на стену позади бариста. Там красовалась вывеска с названиями напитков. Такими же необычными, как и царившая в кофейне атмосфера. Ледяной феникс. Волшебный рассвет. Кедровый шёпот. Сахарная пыльца... Голова шла кругом. — Знаете, —  пробасил Хёнджин, неловко зажевав нижнюю губу, —  сделайте что-нибудь на ваш вкус. Юноша кивнул, слегка прищурившись. В острых чертах появилось что-то плутовское, кошачье. — Вам здесь или с собой? — Здесь, — не раздумывая, ответил Хёнджин. Плевать на пары, он не уйдет, пока не узнает имя этого ходячего очарования. — Тогда присаживайтесь, signore, — прозвучало в этот раз на итальянском. Помещение заполнилось звуками гудящей кофемашины, горячего пара, металлического стука и стеклянного звона. Светловолосый бариста суетился за своим рабочим местом, пока Хёнджин с интересом посматривал то на него, то на девушку с цветами. Когда же его внимание упало на стеллаж с книгами, девушка за спиной заговорила: — Вы можете что-нибудь почитать, пока ждете заказ, —  Хёнджин обернулся; та ободряюще улыбалась, порхая ножницами над тонкими зелеными стеблями. — Эм, спасибо. Взгляд заскользил по корешкам. Местами ветхих, местами тесненных золотым орнаментом. Данте, Дюма, Макиавелли... Фамилии шли строем в алфавитном порядке. Выбор пал на Шекспира. Ромео и Джульетта. Вечная классика. Бережно вытащив и раскрыв книгу на середине, Хёнджин пробежался пальцами по хрупким страницам. Выученные наизусть реплики героев выглядели по-новому. Будто лично вышли из-под пера мастера. Стало интересно. Книга приятно зашелестела за пролистыванием, пока не остановилась на первой странице. Дата печати: 1597 год. В груди волнительно защекотало. — Это одна из первых публикаций?! — не смог скрыть своего восхищения Хёнджин, обращаясь к бариста. Юноша довольно кивнул. — Любите Шекспира? — Я по нему писал курсовую в прошлом семестре. — Правда? — ореховые глаза блеснули удивлением. — Вот видишь, Феликс, — снова подала голос девушка, произнося заветное имя, — а ты переживал, что не встретишь собеседника. «Феликс». Хёнджин почувствовал сладость на языке, даже не попробовав проговорить чужое имя вслух. Оно искрилось в мыслях, переливалась фонтанами блестящих брызг и бесконечно подходило своему обладателю. — Ваш заказ, — Феликс поднес большую чашку на блюдечке и поставил на столик. Присел на свободный стул напротив Хёнджина и закинул ногу на ногу в предвкушении грядущей беседы. — А кем еще увлекаетесь так же страстно, как Шекспиром? Прежде чем пуститься в длительное повествование, Хёнджин отпил глоток горячего кофе с воздушной пенкой. Нежная, она растворялась на губах, таяла во рту и в сочетании с карамельным привкусом, удивительным образом раскрывала привычный вкус кофе. — Это восхитительно! — блаженно прикрыв глаза, признался Хёнджин. Определенно, это был лучший кофе, который он когда либо пробовал. Феликс счастливо улыбнулся. Последующие несколько часов они разговаривали, разговаривали и разговаривали. Они перебрали десятки книг, читали друг другу вслух. Даже Лия (спасибо, что Феликс обратился к девушке по имени)иногда присоединялась к ним и цитировала героев наизусть. Так утро перетекло в день, а день — в вечер. — Что ж, уже так поздно, — Хёнджин виновато покосился на часы. Ему очень не хотелось покидать это волшебное место и расставаться с Феликсом. — К сожалению, мне пора. Я вернусь завтра. — Мы будем тебя ждать, — Феликс, казалось, светился. Его кожа медового оттенка в приглушенном освещении мерцала таинственным, загадочным блеском. — Мне было очень хорошо с.. вами. Заминка не осталась незамеченной. — Отойду на минутку, — уведомила парней Лия, скрываясь за входной дверью. Ветряной колокольчик с озорством прозвенел ей в след. Хёнджин неловко потоптался на месте. Смущение сковывало по рукам и ногам, а непосредственная близость Феликса заставляла испытывать волны мурашек в самых разных частях тела. — Мне тоже было хорошо с тобой, — шёпотом признался Феликс, сжимая в ладони чужое крепкое плечо. — Я давно не встречал столь удивительного молодого человека. Губы мазнули по румяной щеке, оставляя на коже тлеть первый поцелуй. — Я буду ждать тебя, — всё так же шёпотом повторил Феликс. — Спасибо... Нервно облизнув губы, Хёнджин тоже мазнул по веснушчатой щеке прикосновением, а потом трусливо выбежал из кофейни. — Над прощаниями вам еще предстоит поработать, — хихикнула Лия, выходя из подсобки и с наслаждением расправляя перламутровые крылья. Ослепший от смущения Хёнджин даже не заметил, что её не было возле входа. Феликс невесомо погладил место поцелуя пальцами. — Быть может, нам и не придется с ним больше прощаться, — повел он плечом, убирая волосы за заостренные уши. — Я чувствую, он тот самый. И достоин вечной жизни.