Attraction

Май выдался тёплым. Вокруг пестрели васильки с фиалками, превращая поле в маленький островок спокойствия. Джисону как раз чего-то такого не хватало в последнее время. Шелестя страницами книги, он негромко читал вслух: «Одни говорят: мир умрёт в огне. Другие твердят про лёд. Я долго жил и кажется мне — огонь скорей подойдёт». За ухом опустился кроткий поцелуй. Невинный, лёгкий, ни к чему не обязывающий. Но по спине Джисона ровным строем поползли мурашки. Голос слегка надломился. «Но если бы кто-нибудь мне сказал, Что дважды нас гибель ждёт, Я не удивился бы...» И снова поцелуй. На этот раз прямо в седьмой шейный, разгоняя волны дрожи до самых кончиков пальцев. «Я узнал, Что ненависть, толще чем лёд». — Минхо! — Джисон обернулся на парня, беззвучно смеющегося одной улыбкой. — Ну, что ты делаешь? Светло-карие глаза сверкали под солнечными лучами. И, ловя в себе их отблески, больше напоминали жидкое золото. Невероятно завораживающее зрелище. — У меня экзамен по литературе. — Я знаю, — тёплый мурлыкающий голос обволакивал лучше любого одеяла. После пережитой разлуки и встречи с Вольтруи Джисон готов был слушать и слушать, и слушать его, лишь бы не терять это ощущение безопасности. — Тогда зачем отвлекаешь? Минхо беззаботно повёл плечом. Ему-то не надо было волноваться по поводу предстоящих экзаменов. — Ты зря переживаешь, — он без труда забрал книгу и аккуратно отложил в сторону. Правой рукой придвинул Джисона поближе к себе, а левую положил на заалевшую от смущения щеку. — Ты все знаешь. Просто лишний раз себя накручиваешь. Джисон попытался фыркнуть. Во-первых потому, что Минхо был прав. Он и правда частенько себя накручивал из-за тревожности в период экзаменов. А во-вторых, мягкие, розовые губы Минхо оказались прямо возле его лица. И ему очень, нестерпимо сильно хотелось к ним припасть, чтобы ощутить их вкус и прохладу. Но он все ещё переживал, достоин ли без разрешения проявлять свои чувства таким образом. Минхо тихо усмехнулся. — Я не умею читать твои мысли, но иногда на твоём лице написано все, о чем ты думаешь. И поэтому первым поцеловал, нежно и осторожно обхватывая своими губами чужие. Он двигался плавно, смакуя каждую секунду. Слегка покусывал тонкую, напитанную жизнью кожу зубами, не выпуская клыков. И в ответ получал тихие, просящие не останавливаться стоны. Джисон не мог долго терпеть такую пытку ласками; первым углубил поцелуй. Голова слегка кружилась, как и всегда от близости Минхо, а в груди нагревался и распутывался клубок тревог. Пока они вместе, пока они есть друг у друга, никакие проблемы не имеют значения. Они справятся с ними. Только вот... Как долго это продлится у них? Отрываясь от парня с тихим влажным звуком, Джисон заключил мерцающее лицо в ладони. Его собственный взгляд ещё немного расплывался, не в состояним поймать фокус, но он всё равно произнес: — Обрати меня. Минхо по-человечески вздохнул. — Нет. — Минхо, обрати меня, — более настойчиво попросил Джисон, очерчивая большими пальцами верхние острые скулы. — Мы каждый день теряем время. — Я обращу тебя только тогда, когда ты примешь моё предложение. Пришла очередь Джисона вздыхать. — Это слишком серьёзное предложение. — Как и твоя просьба для меня. Джисон нахмурился. — Замкнутый круг какой-то. Минхо мелодично засмеялся. Острый кадык плавно заскользил на его длинной шее вверх-вниз. — Это называется компромисс, милый. Он перехватил джисоново запястье и прикоснулся к тыльной стороне губами. Такие жесты заставляли младшего краснеть до самых корней волос. Было в них что-то необыкновенное, и в то же мгновение неловкое. Не из их эпохи. — Не торопись, — мурлыкал Минхо, ластясь к тёплой ладони. — Я выбрал тебя. И буду с тобой всегда. — Я знаю, — в груди расплескалось горячим и вязким. Облизало ребра и просочилось в интонацию. — Просто я хочу, чтобы наше «всегда» оказалось вечностью. — Так и будет, — Минхо подарил новый, долгий поцелуй. В нем дикая страсть мешалась с топлёной нежностью, вызывая внутри фейерверки эмоций и чувств. — Нам пора. Отец тебя ждёт дома. Джисон, немного потерянный, как и всегда после времяпрепровождения со старшим, рассеянно кивнул. Точно. Ему же на ужине нужно быть к четырём. — Ты же придешь ко мне вечером? — с надеждой в голосе спросил он. Минхо исправно приходил к нему после охоты, или когда отец засыпал за телевизором. Но Джисон все равно уточнял. На всякий случай. — Конечно, — с улыбкой подтвердил тот. — Буду оберегать твой сон. — Лучше бы ты с таким же усердием мне спать не давал, — пробубнил младший себе под нос, что вызывало очередную волну смеха. — Всё впереди, Ханни, — заверил Минхо. — Всё впереди.