Ashes

Йеджи ведёт себя как ни в чём не бывало. Так же общается, так же занимается, так же отдыхает. Всё также. Словно между ними не было этого короткого мига, словно это игра разума Рюджин, а не реальность, но след от укуса старшей на шее кричал об обратном. То был не сон, то был самый настоящий поцелуй, их первый с самого времени расстования. Девушка морщится, проводя по засосу пальцами. Аккуратно надавливает, улыбаясь собственным мыслям. Надо было прикусить и её шею, ходили бы с одинаковыми следами. От подобных мыслей на лице растягивается глупая улыбка. Глупая, но искряняя.       — Очаровательная картина. — слышится едкий голос позади, заставляющий Шин в мгновение обернуться. Джимин опирается о косяк двери в их квартиру. Волосы собраны в небрежный пучок, на теле повисла одна из оверсайз футболок Минджон, лицо выражает только вселенскую усталость и неприязнь. Как, в прочем, и обычно.       — Чего тебе? Хван на занятиях. — наплевательски бросает девушка, отходя от зеркала. Ставит чайник на плиту, действуя больше по привычке, нежели из гостеприимства, скролит видеохостинг в поисках того, с чем можно поесть, а ещё стараясь всем видом показать, что Ю здесь явно лишняя.       — Я к тебе. — плюя на личные границы ненавистного ей доигровщика, Джимин падает на свободный стул, не отрывая взгляда от хозяйки квартирки. — Ты мне не нравишься.       — Удивила. — испускает насмешливый смешок Шин, по инерции наливая две кружки чая, а не одну. Мысленно ругает себя, все же ставя перед раздражающей гостьей напиток. Она настороженно его принимает, качает головой в знак благодарности.       — И это мне тоже не нравится. — продолжает она, кивая на яркий след на шее младшей. Пока руки сжимаются в кулаки, оставляя на запятьсях следы.       — И чего же ты хочешь? Чтобы я опять кинула Йеджи? Не дождешься.       — Уверена? Ты и тогда говорила, что ни за что её не оставишь.       Метко, как и всегда. В самую цель, в самое болезненное место. В её предательство. Рюджин сглатывает, отворачивая голову, ловит на себе внимательный взгляд тёмных глаз, выдыхая.       — Я не отступлю, нравится тебе то или нет.       — Тогда обратись к психологу.       — Чего? От неожиданно брошенной фразы Рюджин закашливается чаем, бросая пару ругательств. Поднимает глаза на старшую, встречаясь с ясным взглядом. Девушка явно не под градусом, а про кайф Шин даже не думает, эта тема слишком далека от отличницы Ю. Облизывает губы, откидываясь на стуле и кивая Джимин, прося ее продолжить. Та пожимает плечами, испуская тихий смешок, после чего все же отвечает.       — Это мое условие. Курсы с психологом.       — Тогда ты не будешь мешать нашим отношениям? - с плохо скрываемой надеждой в голосе спрашивает Шин. Ей было плевать на то, что думает о ней Джимин, но Йеджи было не плевать. Все таки, это ее лучшая подруга, а значит, чтобы быть ближе к Хван, надо быть ближе и к этой занозе, к сожалению.       — Вы не в отношениях. И я подумаю над этим.       — Идёт.       Джимин уходит так же тихо, как и появляется, оставляя на столе наполовину осушенную кружку. Кажется, пара сеансов мозгоправа не такая уж и большая цена, когда итог — возможность быть с Йеджи. Даже ненавистные ей чудики, мнущие идеально выглаженные белые халаты в кожаных креслах, не станут преградой на пути к рыжеволосой. Она готова вытерпеть и их, и кого бы там ни было, но насколько этого хочет Хван, раз упрямо делает вид, что между ними ничего не было прошлой ночью? Что не так? Где Шин успела накосячить? Снова. Снова провал. Провал за провалом. Жизнь брюнетки — один большой проигрыш, причём со всех сторон, во всех аспектах, в каждой своей маленькой детали.       Рюджин тяжело вздыхает, отправляя кружку Джимин в стену.       На первый сеанс она записывается уже через два дня, чему оказался очень рад тренер Мин, оценив столь зрелый, хотя и не самый искренний, поступок ученицы. Даже проводил на первый осмотр, что её не так обрадовало, познакомив с врачом. Ким Сокджин был высоким мужчиной с широкими плечами. На них висел белоснежный халат и такого же цвета рубашка. Бежевые брюки на высокой талии идеально подчеркивали фигуру психолога, выгодно выделяя его. На носу поклялись золотоватого цвета металлические очки, которые тот то и дело поправлял ребром ладони. Он сил но отличается от тех, кто работал с девушкой в лечебнице. Нет, они тоже за собой смотрели и прям уж запущенными не были, за редким исключением, но этот врач явно тратил на себя времени куда больше, чем все её прошлые вместе взятые.       Шин неловко присаживается на место, провожая Юнги взглядом. Теперь его присутствия даже немного не хватало. Господин Ким терпеливо ждал, не желая наседать на девушку, но она молчала, от чего в помещении воцаряется тишина, давящая на барабанные перепонки. Честно говоря, Рюджин не планирует отрываться этому врачу, лишь сделать вид, дабы успокоить всё сомнения Джимин, но, почему-то, теперь она хочет, чтобы он смог ей помочь. Хочет почувствовать его курс лечения на себе. Хочет вернуться к Хван здоровой настолько, насколько это возможно. Но не может. Просто не может заставить себя открыть рот и заговорить. Сокджин пожимает плечами, словно сумев прочесть ее мысли, отходит к электрическому чайнику. Кабинет заполняется противным звуком, который после прерывается щелчком. Вскипело довольно быстро. Мужчина наливает им кофе, ставит на маленький столик бутылку молока и сахар с ложками. Шин пьёт без ничего, как вообще можно портить напиток молоком, сливками, сиропами и другими примесями?       Они молчат весь час. Брюнетка кидает что-то дежурное на прощание, на что господин Ким желает хорошего вечера. Так же идёт и второй сеанс. Снова крушка кофе, но сахар и молоко уже не на столе, снова тишина, снова лишь приветвие и прощание. Странно, но общество Сокджина не было для неё тяжёлым. Можно сказать, она отдыхала в эти минуты тишины. На третий она даже принесла с собой домашнее задание, сев делать его прямо перед психологом. Мужчина только тихо посмеялся с наглости юного визитёра, после подсев рядом. Помогает, вставляя реплики тогда, когда рука девушки надолго замирает. Кажется, Рюджин ему тогда сказала не две фразы, а три — благодарность была для врача наивысшей наградой.       В перерывах между парами, тренировками и сеансами с Сокджином брюнетка пытается заговорить с Йеджи, но все заканчивается парой фраз, причём всегда относящихся только к делу. Никаких светских бесед. Это раздражает. Особенно учитывая тот факт, что рыжеволосая сама полезла к ней в Хэллоуин, а теперь игнорировала, словно отменяя все то, что было между ними тем вечером. Что было до. Но, к сожалению или к счастью, Рюджин не обладает настолько большим запасом свободного времени, чтобы мучить себя подобными мыслями. Она обязательно поговорит со старшей, обязательно выведет ее на разговор, узнает все то, что творится в этой голове, почему она то притягивает, то отталкивает, а пока Шин просто постарается не свихнуться, изо дня в день крутясь подобно белке в колесе.       — Почему вы со мной возитесь? — неожиданно спрашивает брюнетка на четвертый день своего визита, зачеркивая неверно написано слово. Поднимает темные глаза на мужчину, который, не думая над ответом ни секунды, сразу же отвечает:       — Потому что ты выбрала меня. — Сокджин просто водит плечами, словно это обычное дело. Да, она доверила ему решение своей проблемы, видимо, для него это дорогого стоит. Да и для Шин тоже, наверное, поэтому ей так трудно с ним.       — Вы же знаете, что я была в лечебнице? — спрашивает, задерживая ручку над работой. Ждёт ответ, поднимая взгляд на доверительные глаза господина Ким. Он кивает, перебирая пальцами.       — Ты помнишь почему? — осторожно спрашивает Сокджин, решаясь. Раз девушка начала этот разговор, значит, она готова что-то сказать. У Рюджин уже был опыт с психологами, а учитывая лечебницу, ещё и с психиатрами.       — Наркота.       — Не из-за чего туда попала, а почему.       Шин застывает. Кажется она никогда не думала, почему вообще начала принимать препараты. Никто у нее не спрашивал, и она сама у себя тоже. Хотя, может, было, из-за провалов в памяти там осталось не так много информации о том периоде. Сокджин отходит налить им чай, он купил какой-то новый, чем похвастался ещё в начале, давая девушке спокойно подумать. Но, порывшись у себя в памяти, Рюджин понимает, что ответа нет. Она не знает, почему начала принимать запрещённые вещества, но точно знает, что не стала бы делать это из чистого любопытства.       Когда психолог возвращается к столику с двумя кружками, он ловит на себе загнанный взгляд подростка, подростка, у которого нет ответа. Который сам не знает, как и почему стал таким. И Сокджин поможет понять, обязательно поможет, ведь Шин подпустила его, позволила ему.

• • •

      Рюджин мысленно благодарит всех известных богов, когда оказывается, что Рики до сих пор в Америке. И он, и Йеджи говорили, что парень собирается вскоре вернуться на родину, а потому это небывалая для брюнетки удача. Она пишет ему с просьбой встретиться в кафе в городе, дабы обсудить один давно волнующий вопрос. Нишимура тут же соглашается, понимая, что это как-то связано с его просьбой звонить в случае чего.       Когда Шин заходит в кофейню, младший уже внутри. Сегодня на нём тёмно-синий пиджак, такого же цвета брюки и расстёгнутая на три пуговицы рубашка. Парень развалился на диване, откинув голову на высокую спинку, на столе лежало уже раскрытое меню, повёрнутое в сторону сиденья Рюджин.       — Привет. — быстро проговаривает она, присаживаясь. Парень кивает, взглядом указывая на открытую первую страницу. Девушка уже думает ограничиться одним кофе, как Рики подаёт голос.       — Возьми что-то сытное. Сейчас полвосьмого, не думаю, что у тебя был завтрак. Поговорить можем пока готовится.       Шин заказывает себе омлет с беконом, а парень же ограничивается салатом с кофе. Слишком странное сочетание, хотя, возможно, даже вкусное. Милая девушка официантка быстро принимает короткий заказ, покидая столик, пока между собеседниками воцаряется тишина. Брюнетка прокашливается в ладонь, немного приподнимаясь на сиденье, выпрямляя спину.       — Думаю, знакомить с парнем Йеджи тебя не надо. — парень утвердительно кивает, прикусывая от резкого приступа раздражения щёку, — Ты в курсе о тех таблетках которые она принимает? — осторожно спрашивает Рюджин, словно прощупывая почву. Она уверена, что он знает куда больше неё, но сказать лишнего всё равно не хочется, а потому приходится осторожно выбирать выражения.       Взгляд Нишимуры внезапно мрачнеет. Он водит плечами, выпуская тяжёлый вздох. Напрягает память, доставая воспоминания о ядерно красных пилюлях, которые родители девушки подсовывали во всю еду, что она ела. Глушит в себе резкий приступ тошноты от внезапно вспыхнувшего в памяти момента, где он подбрасывает отраву в воздух, ловя ее ртом.       — Да. Успокоительные.       — Успокоительные?       — Йеджи не особо… Послушный, наверное, человек. В конце последнего года старшей школы она начала препираться с отцом и матерью. Те потаскали её по врачам и шаманам, пока не нашли то, что успокаивало её. Те самые красные таблетки. — нехотя рассказывает Рики, явно не желая ни погружаться в это, ни просвещать Рюджин. Возможно, дело в том, что это слишком личная тема для самой девушки, но брюнетка должна знать. Должна, ведь хочет помочь.       — А что будет, если взять и перестать пить?       — Эмоции. Много. И если выпить сразу кучу — эмоции.       — Видимо, ты насмотрелся уже. — невесело ухмыляется девушка, принимая в руки кружку с горячим напитком, что только что был принесён официанткой. Темные глаза парня, кажется, поглощают всякий свет, что находится близ него, иначе объяснить эту странную мрачную ауру Рики ей не представляется возможным.       — Насмотрелся. Видел, как ее словно отключали, и видел, как она от них билась об стены и предметы… Постой… Ты видела? — вдруг спрашивает Нишимура, ледяным взглядом проходясь по телу Шин. Она медленно кивает, прикусывая губу, пытаясь справиться с резким приступом дрожи по телу. — Это из-за того ублюдка, не так ли?       — Я слышала крики, пошла и увидела её, лежащую на полу совсем без сил, а её ухажёр ушёл с ебучей улыбкой. — выплёвывает девушка, видя эту картину в ярчайших цветах, это ещё долго не покинет её память.       Челюсть парня сжимается до желваков. Ногти впиваются в руку, пока вторая опускается к телефону, желая назначить с придурком встречу и выбить из него дурь, дабы он даже не подумал больше о причинении вреда сестре, но так нельзя. Отец много раз твердил об осторожности, вдалбливая в сына это слова. Он не может так просто взять и поддаться импульсивно у порыву, нужно подготовиться. В голове уже рождается план, заставляющий углы губ парня прип однятся в оскалистом подобии улыбки. Рюджин, хмурит брови, отпивая немного горького напитка. Откидывается в кресле, прикусывая до бледности губу. Рики все же поднимает смартфон, печатая что-то. Долго думает над содержанием, отводя взгляд и обводя им комнату.       — Я разберусь с ним в скором времени, но не сейчас. — с ноткой раздражения в голосе проговаривает он, заставляет девушку в удивлении вскинуть брови. Как это, не сейчас? — За Хартингсом стоят родители сестры. Сначала разберусь с ними, а он уже не будет проблемой.       — В смысле?       — Влияние дяди в штатах все ещё выше моего, но скоро всё изменится. Очень скоро.       — М, ясно… - коротко отвечает брюнетка, решая не посвещать себя в бизнес планы брата Йеджи.       — Мне надо встретиться с дядей и тётей, передай сестре привет, а и не упоминай наш диалог. — кидает на прощание парень. Встаёт с места, оставляя на столе сумму явно большую, чем должен. Рюджин провожает его коротким взглядом, отправляя в рот последнюю вилку омлета. На часах восемь, ей пора назад.

• • •

      — Это так странно. — вдруг начинает девушка, ставя психолога в лёгкий ступор, он переводит на нее взгляд, кивком прося продолжить. — Я ваш пациент, но мне комфортно от этого.       — И я это ценю. Моей первостепенной задачей это и было, сделать кабинет безопасным местом для тебя, чтобы ты могла говорить спокойно. — отвечает он с лёгкой улыбкой, от чего уголки губ Шин сами по себе ползут вверх.       — Недавно я видела одного человека. Кажется, у меня была паничка или что-то вроде того, и он пришёл. — Сокджин осторожно кивает, прося девушку продолжить. Она прикусывает губу, ёрзая на сиденье, — Он был слишком расплывчатым, я не помню его. Но, кажется, он… Он как-то связан с моей зависимостью…       — У него были какие-то определенные черты? Подумай.       — Ммм, не думаю… — она прикрывает глаза, откидываясь на спинку кресла. Пытается представить его, по кусочкам собирая образ неизвестного. — Темные волосы. Кажется, он был шатеном. Полный и высокий… Он… Он не один, рядом папа. - Шин тут же обрубает поток воспоминаний, не желая видеть отца. Ещё живого отца рядом с этим ублюдком, который, теперь она уверена, точно связан с её проблемами.       Когда Рюджин открывает глаза, на глазах видна тонкая пелена. Она быстро смаргивает непрошенные слезы, пряча лицо. Кидает быстрый взгляд на психолога, видя там только поддержку. Не злобу, как в лечебнице, а доброту. Кажется, не все мозгоправы так плохи, как она думала. Сокджин подносит к ней бумажный платок, который та с благодарностью принимает и, отвернувшись, быстро стирает влагу.       — Думаю, на сегодня хватит. Давай выпьем ещё по кружке, и я тебя отпущу. Я купил сегодня печенье, думаю, оно тебе понравится. — улыбается он, доставая из ящика стола коробку. Отдает в руки девушки, прося открыть, а сам отходит к чайнику.       Рюджин молча принимает, разрывая упаковку. В голове всё ещё стоит образ умершего отца и того мужчины. Она не знает, что он сделал, но знает, что ей было больно. Очень больно.

• • •

      — Скучаешь? — интересуется Жизель, присаживаясь на свободное место. Устраивается поудобнее на диване, кладя на живот подушку и складывая руки на ней. Младшая пожимает плечами, сводя взгляд с телефона на шатенку. Взгляд у нее непонятный, Эри сложно предугадать её мысли, но были они явно не о чём-то позитивном.       — Мне не нравится этот парень. — заявляет Ичжо, обнимая согнутые ноги руками. Откидывается на спинку дивана, прикусывая внутреннюю сторону щеки. Теперь эмоции девушки проясняются. Старшая видеть что-то похожее на злость и обиду в её глазах, смешанную с чем-то весьма болезненным.       — Ты про кавалера Йеджи или ее брата? Больше здесь парней не оказывалось, что странно. — продолжает она, ловя каждое мимолётное действие взглядом.       — Не сказала бы. Джимин и Минджон явно что-то чувствуют друг к другу, Черён слишком стеснительная, чтобы водить кого-то сюда, Карин, кажется, не по мальчикам, парень Айлин за границей, у тебя отношений нет, и у нас с Рюджин тоже. — размышляет Нин вслух, загибая пальцы. Морщит лоб и прикусывает губу, почёсывает тыльную сторону шеи, после падает обратно на подушки.       — Вот это список. — улыбается старшая, тихо посмеиваясь. Занятно, что предположения девушек относительно команды сходились. Видимо, Нин Ичжо куда наблюдательнее, чем кажется. — Никого не забыла?       — Надеюсь, нет, получится неловко. — трёт шею девушка, пересчитывая членов их команды.       Повисает тишина, давящая на грудную клетку. Недосказанность, повисшая в воздухе, напрягает с каждой секундой все сильнее и сильнее. Эри сглатывает, кидая взгляд на вновь расслабившуюся на диване младшую, собираясь с духом. Кивает себя, мысленно делает удачи и, наконец, все же спрашивает вопрос, волнующий её довольно долгое время.       — Почему тебя так волнует парень Йеджи? Ты ведь про него говорила? — проговаривает она, прикрывая глаза. Усталость тренировки накатывает на нее постепенно, как и на младшую, которая там энергичнее всех вместе взятых, а уже в общежитии напоминает коматозника.       — Он… Уёбок. У меня был парень гандон, это вообще не круто. — тихо говорит она, в конце едва слышимо усмехаясь. То был ужасный опыт, и последнее, чего хотела девушка, — о нём вспоминать. Но что-то внутри требовало этого, просило поделиться этим хоть с кем-то, перестать держать в себе и выговориться кому-то. Может, Жизель как раз тот человек, который ей нужен. Однако Ичжо не уверена, что хочет грузить её своими тараканами, у неё, она уверена, своих полно.       — Останови, если полезу куда нельзя, но что он делал, что тебя так триггерит?       — Он ее заставляет, я вижу, ведь и меня заставляли. В основном принуждал к чему-то не самому законному. Интиму в публичных местах, распитию спиртного, мелким кражам… Когда дело коснулось наркоты, я свалила от него. Точнее, меня вытянули из этих отношений. Сама я бы не справилась. — проговаривает она еле слышимо, будто не хотя, чтобы это кто-то слышать. Загибает пальцы, прикрывает глаза до звёздочек, стараясь стереть из головы образ бывшего.       — Мне жаль, Нин… — столь же тихо отвечает Жизель, не зная, что стоит говорить в таких ситуациях, а что нет.       — Все в порядке, это уже в прошлом. Это и началось, и закончилось на последнем году. — уже с ноткой веселья, но явно наигранной, подмечает младшая, улыбаясь.       — Не таком уж и далёком, сейчас середина ноября. — скептически подмечает Эри, переводя взгляд на Ичжо.       — Уже ноябрь… Ужас. — Нин водит плечами, хмуря брови. Жмуриться, поджимая губы, что заставляет старшую сначала улыбнуться, а после тихо рассмеяться.       — Сессию боишься? — догадывается она, ловя взгляд чужих темных глаз.       — Что ты, какой первокурсник в здравом уме боится сессию. — с нотками сарказма отвечает девушка, разводя руки в стороны. Конечно же, никто, ну разумеется.       — Ладно тебе, привыкнешь.       Старшая улыбается, откидываясь на спинку дивана. Переводит взгляд на Ичжо, трагично вздыхающую и дующую щёки. Устало смеётся, обнимая младшую и кладя руку ей на голову, после чего ворошит мягкие пряди под крик их обладательницы.