Даже здесь...

Как он оказался в Шенбруннском парке после проваленной пары — парень сам не понял, но лучшего места, чтоб поразмыслить над всем, что произошло за один день просто не было. Неупорядоченность деревьев и протоптанные дорожки делали его больше похожим на лес, однако это успокаивало и приводило мысли в голове к благостной тишине. Сейчас два часа дня, а значит, что австрийцы, наконец, удалились на работу со своего нескончаемого перерыва и оставили парк тихим и уединенным местом, поэтому он никого не встретит и может быть абсолютно спокоен. Прошлогодние листья шелестели под ногами почти при каждом шаге, создавая приятный фоновый шум. Дилюк спустился по двум каменным ступенькам, присел на них и обхватил голову. Это ничего, что так случилось. Он и не собирался сильно сближаться с этими людьми — так не все ли равно в таком случае, что они о нем подумают? Только вот его смущала сама мысль о том, что они вообще будут о нем думать. Парень не хотел привлекать к себе внимания ни в каком виде, просто спокойно доучиться и закрыться где-то в одиночестве, помогать Хельге и Йозефу управлять их винодельней — в обшем делать что-угодно, чтоб никто не видел как ему сложно. И в идеале подальше от этого Кейи. Мысли прервал тихий голосок: — Ты в порядке? Дилюк дернулся от неожиданности и резко обернулся. За спиной стояла с застенчивой улыбкой уже знакомая ему азиатка, придержавшая дверь в аудиторию утром. — Преследуешь меня? — оглядев ее с черной макушки и до носков балеток, вопросом на вопрос ответил он пустым, бездушным голосом. Та слегка нахмурилась, однако ее застенчивая улыбка сверкнула вновь ешё ярче. Дилюк на секунду прищурился, только этим выразив невольное восхищение — мало кто (по крайней мере, по его мнению) согласился бы говорить с ним, а тем более улыбаться после того, что парень вытворил на лекции. Но девушка вела себя как ни в чем не бывало. — Нет, что ты! — поспешно ответила: — Я тоже тут часто гуляю и увидела тебя. Ты наверняка не хочешь никого видеть, но я очень беспокоилась. А нет, она не забыла — и лицо Дилюка приняло еще более каменное выражение, и он отвернулся. — Ничего страшного не произошло, — последовала ледяная отповедь, — я просто уснул. Буду тщательнее следить за собой, чтоб вы не беспокоились. — От нарастающего стыда и раздражения он не заметил, как перешел на надменно-уважительный тон. Невольная собеседница со вздохом прислонилась к дереву рядом. Даже незаслуженная грубость не стерла из ее черных, раскосых глаз солнечного добродушия, и парень почувствовал себя еще более неполноценным, с его невозможностью чувствовать что-то более светлое, чем догрызающая остатки сердца пустота. — Ты меня не заставлял приходить, — еще ласковее зазвучал голос, мелодичность которому придавал корейский акцент. — Пусть и случайно, но я нашла тебя сама, пришла сама и решила говорить сама, потому что просто хочу знать, вдруг ты хочешь с кем-то поговорить. Дилюк закусил нижнюю губу так, что она побелела. А как еще заглушить всколыхнувшуюся внутри вину, за отсутствием его любимого рецептурного снотворного под рукой? Собственная резкость показалась неуместной до крайности, и парень почувствовал, как щеки потеплели от позора. — Я в порядке, все хорошо, спасибо, — покорно ответил он. — Не стоит волнений. Извиниться надо бы, но простые слова застревали в горле и замерзали на дне души. Внезапно он понял, что если она сейчас уйдет, то он не простит своего мерзкого поведения себе, однако со словами снова не нашелся. Как и всегда. Иногда Дилюк не понимал, зачем ему язык, если он им не научился пользоваться по назначению. — За всех переживать никаких сил не хватит, — только и смог проронить парень, усилием воли поднимая обратно взгляд. Собеседница засмеялась, откинув волосы от лица: — Ничего не могу поделать с собой, не в состоянии пройти мимо чужой беды. О, кстати, где мои манеры, — спохватилась она, — меня зовут Джису. Возможно, тебе не очень хочется знать… — Джису подошла и протянула слегка подрагивающую руку для приветствия. Дилюк застыл. План провести три года бакалавриата в одиночестве проваливался, только вот в нем это не вызывало злости, только бесконечную усталость и желание снова спрятаться. Странно… Видимо, его нестабильная психика агрессивно реагирует только на Кейю… из-за снов?! Так, потом подумает. Кстати сказать, Хельга наверняка будет счастлива, но нужно признать — дело не только в этом. Просто надо быть с собой честным — Джису и правда располагает к себе своим поведением и яркой, открытой улыбкой. Не то что некоторые наглые любители австрийского ликеро-водочного производства. Все тело невольно пробила дрожь отвращения и страха одновременно. Молчание так затянулось, что девушка неловко начала убирать руку, густо краснея, но он, вынырнув из своих мыслей, быстро поднялся и пожал ее: — Мое имя Дилюк, — постарался выдавить дружелюбную улыбку. Что ж, остается надеяться, что он выглядит не как будто все зубы свело болью. — Я рад с тобой познакомиться. — Дилюк… — задумчиво протянула она. — Знаешь, я недавно в Австрии и не знаю — тут это имя распространенное или же… Парень покачал головой: — Я всячески проверял, но, боюсь, моих тезок не существует. Будто не услышав реплику, Джису тихо спросила: — Могу сесть с тобой? — Что ж, отказывать уже поздно, да и нагрубить ей снова казалось таким же бесчеловечным, как и ребенку — настолько беззащитно Джису выглядела со своей добротой. Поэтому парень кивнул, она опустилась на ступеньку и чуть громче заговорила: — Не стоит огорчаться. Разве уникальность это плохо? Дилюк лишь пожал плечами. Как-то в нем слишком много уникальности, большинство проявлений которой люди обычно называют «психическим нарушением». Имя к этому, естественно, не относится. — Ты не единственный с необычным именем, — продолжила девушка, снова сверкнув улыбкой, — и тот человек вообще не переживает, насколько я знаю. Желания спрашивать кто это у Дилюка не было — все равно он не захочет говорить с этим человеком. Хватает уже Джису и этого странного Кейи-век-бы-его-не-видеть. Оперевшись локтями на колени, только и смог ответить: — Все реагируют по-разному, ты же должна это понимать. Девушка быстро-быстро закивала: — И я понимаю, уверяю тебя. Просто некоторым людям необходимо знать, что они не одиноки в своей проблеме. Извини, если ошиблась на твой счет. Взмахнув рукой легким движением, Дилюк снова всеми силами постарался придать своему лицу более дружелюбное выражение: — Не извиняйся. Ты действительно права. Дело… — Он спрятал лицо в ладонях, запутав пальцы в волосах, — во мне. Боковым зрением парень уловил движение Джису, будто она хотела успокоить прикосновением. Пришлось приложить всю свою волю, чтоб не дернуться. — Ты наверное устал уже от меня? — понимающе зазвучал ее мягкий голос. Вежливо было бы сказать: «Нет, что ты», но ласковый голос и поведение заставляли быть честным, поэтому он невольно кивнул. Одним грациозным движением Джису встала, словно до этого сидела не на земле, а на троне и с недрогнувшей улыбкой проговорила: — Тогда до новой встречи? Я буду очень рада тебя видеть на лекции. — До новой встречи, — на прощальную улыбку сил уже не хватило. Он задумчиво наблюдал, как силуэт девушки в облегающей темно-синей одежде скрывается между деревьями, а потом и сам поднялся, потеряв интерес к сидению в одиночестве. Оглядевшись, парень неожиданно понял, что не понимает, куда идти обратно, а спросить не у кого теперь. Поэтому, выбрав направление наугад, он решил идти только прямо. Деревьям, казалось, не будет конца, пока, наконец, не показалась лужайка с яркой зеленой травой. Выйдя к ней, Дилюк огляделся и замер от восхищения. Внизу, как на ладони, виднелся дворец пастельного цвета самой минималистичной из всех виданных им в Вене архитектуры, хотя он и знал, что с другой, невидимой сейчас стороны роскошь такая же как и везде. Парень сделал пару шагов вперед, чтоб лучше видеть. На крыше через равные промежутки стояли статуи людей, возле верхних этажей виднелось немного лепнины. Центральная часть выступала чуть вперед и ее окна были полукруглыми, в отличии от прямоугольных по бокам. Скромность была достаточно обманчивой еще и потому, что Дилюк знал, что внутри собраны немалые богатства династии Габсбургов, создающие потрясающий музей. Он не обращал внимания на проходящих редких людей, ослепленный отражаюшимся в окнах закатом. Впервые за эти годы в сердце сверкнула искра надежды на то, что все будет хорошо, что он сможет здесь прижиться, даже если никогда не вспомнит прошлое. Через мгновение конечно она погасла, но свет остался. Сбросив пелену очарования, Дилюк огляделся и начал спускаться вниз. Он прошел мимо дворца и фонтана-каскада, отключенного сейчас, через парк к остановке. Остаток пути невольные попутчики наверное думали, что он в кататоническом ступоре, настолько пустым взглядом он смотрел перед собой, не реагируя ни на что и не думая ни о чем. С тем же отстраненным лицом он поднялся в свою комнату, запер дверь и опустился на кровать, спрятав лицо в ладонях. Долго так сидеть не пришлось — зазвонил телефон, и Дилюк, вздрогнув, вернулся в реальность и принял звонок, даже не глядя на имя. — Слушаю, — немного севшим голосом ответил он, и прочистил горло. В трубке зазвучал немного настороженный женский голос: — Привет. Не помешала? — О, Хельга! — с толикой радости откликнулся парень, чувствуя невольное облегчение от знакомого голоса. — Нет, конечно. На пару мгновений повисла тишина. Голос приемной матери стал еще осторожнее: — Ты в порядке? Дело в том, что Дилюк никогда прежде не проявлял откровенно светлых чувств. С его уст сорвался сухой смешок: — Как обычно. Просто обрадовался знакомому человеку. Женщина явно расстроилась: — Ты так ни с кем не познакомился? Может, все-таки найдем варианты заочного обучения, если тебе так трудно? Предложение заманчивое, несомненно, но сейчас почему-то вызвало отторжение. Уйти сейчас равно расписаться в своем бессилии. — Нет-нет, — заверил он поспешно? — На самом деле, я уже с парой человек общался. Они довольно милые. — «Ну, Джису точно» Собеседница неподдельно обрадовалась: — Правда? Йозеф будет тоже очень рад слышать. А то и ему было последние пару месяцев с тобой скучно, — подколола она в конце. — Какая сказочная доброта с его стороны — терпеть скучного меня, — фыркнул Дилюк. Хельга звонко рассмеялась. — Ладно, мне пора. Звони, если что. Разговор закончился, и парень отбросил на кровать телефон. Он действительно был рад, что именно эта пара его нашла, поскольку, будучи ненамного старше его самого (Хельге было 29, а Йозефу — 30) относились ко всему гораздо спокойнее пожилых людей. Именно поэтому над ним сейчас никто не кудахтал и не допрашивал. Дилюк запустил пальцы в волосы, в попытке привести мысли в порядок, потом резко выпрямился, вырвав несколько ярких прядей и встал. Остаток вечера он провел, как и все предыдущие вечера, углубившись в потоки информации и в попытках сделать все, чтоб в следующий раз не уснуть при звуках английской речи. Каждое непонятое слово невольно заставляло его требовательную душу давать себе мысленную оплеуху за недостаточное усердие. Рассветные лучи солнца проникли без стука в комнату, тихо прокрались по столу и затанцевали яркими искрами в блестящих шелковистых волосах, рассыпавшихся по столу, спящего на конспектах парня. Еще неуловимое движение — и солнце поцеловало веки, заставив их затрепетать и открыться. Дилюк тут же зажмурился от яркого света и с трудом снова раскрыл глаза. Медленно, хмурясь от боли в затекшем теле от неудобной позы, он выпрямился и потер лицо в попытке окончательно проснуться, поскольку его состояние сейчас напоминало «тело присутствует — душа отсутствует». Из-за настолько нездорового сна он даже не вспомнил, что приснилось этой ночью. Дилюк усилием воли поднялся, и снова началась утренняя рутина — душ, сборы, небрежно подобранная одежда, только сегодня он решил пойти в кофейню после пар. И это не связано с Кейей, совсем нет. Еще он наконец додумался заранее взглянуть на расписание и номер аудитории в нем. Теперь 357. Хорошо, главное не заблудиться. Сегодня, как ни странно, уже чувствовалось слабое дыхание осени в прохладном воздухе и давящем небе, с которого периодически срывались тяжелые, крупные капли дождя. Зонтом Дилюк так и не разжился, по непонятным для себя причинам не чувствуя в нем надобности. Что ж, ничего страшного, не сахарный — не растает. Тем более, вот уже и университет. На этот раз он быстро выбрал лестницу и по указателям добрался в нужную аудиторию и снова сел как можно дальше от толпы, однако здесь, к сожалению, не было одиночных парт и оставался риск, что какой-то одиночка найдет в его лице компанию. Пока парень старался не встречаться ни с кем взглядами, чтоб не давать надежду, кто-то опустил маленькую, почти детскую ладошку и побарабанил по столешнице лишенными маникюра короткими ногтями. В ответ Дилюк поднял лицо и встретился с уже знакомыми черными глазами. Девушка вопросительно приподняла брови: — Я хотела сказать доброе утро. Тебе лучше? Брови слегка дернулись вверх от неожиданности, и Дилюк кивнул: — И тебе доброе утро. Все в порядке. — Вспомнив о полагающейся вежливости он вернул вопрос: — А твои как дела? Сверкнув белоснежными зубами, будто ежедневно отбеливаемыми у стоматолога, Джису заверила: — У меня все прекрасно. Я… — Везет тебе, — зазвучал рядом голос с легкими страстными придыханиями, который обычно наводит на мысли о дерзкой соблазнительности его хозяйки. Он принадлежал незаметно подошедшей девушке со светло-каштановыми волосами. При первом взгляде довольно сильно бросалось в глаза несильное расходящееся косоглазие, которое, однако, не уродовало, а придавало нечто дьявольское ее лицу с восковыми, почти детскими чертами. Несмотря на удивленные взгляды Джису и Дилюка, она продолжила: — А я вот не выспалась, хотя живу буквально в одной комнате с тобой. Джису хихикнула и хлопнула по запястью новую собеседницу. — Я стараюсь забыть этот ужас, — Потом она обернулась к парню, — Дилюк, эта милая особа — моя подруга Тина. Тина это Дилюк, мой новый знакомый. — Приятно познакомиться, — вежливо ответил он, не чувствуя и капли радости. Еще одна свидетельница его вчерашнего позора. — И мне, — настороженно ответила она. Ну вот, еще и за душевнобольного считает. Хотя кто он по сути? Однако Тина тут же разубедила его, заставив одной лишь фразой считать ее саму не совсем здравой: — Извини, просто у тебя очень необычное имя. Непривычно слышать. — Она задумчиво положила палец на пухлые губы, накрашенные нежно розовой помадой: — Нужно будет узнать его значение. От подобных заявлений Дилюк почти проглотил язык, и даже Джису слегка нахмурилась, обреченно вздохнув: — Тина, ты опять? Извини ей это, Дилюк, — мягко улыбнулась она парню, который не знал куда глаза девать, — Она у всех хочет знать значения имен, знаки зодиака и все такое. — Но это и правда многое говорит о человеке, — с полнейшей верой в свои слова воскликнула Тина. — Разве плохо знать заранее о знакомом? Джису еще раз вздохнула, а Дилюк спрятал лицо в ладонях. И что теперь говорить? Как этот странный разговор поддерживать? «Может разойдетесь и продолжите без меня?», — вертелось на языке. Тина же завелась: — Я никого не заставляю верить в очевидное. Только потом не жалуйтесь на разо… — Рассвет, — раздалось из-под ладоней. Нервно похихикивающая от испанского стыда Джису и охваченная праведным гневом Тина резко обернулись к парню, так удивляясь, будто забыли, что он здесь. — Что? — настороженно переспросила Джису. Тина же слегка нахмурилась. Дилюку и самому хотелось провалиться сквозь землю. Зачем он вообще рот открывает без нужды? Сама бы изучала, если хочет, он-то чего лезет? Но отступать уже поздно. Карие глаза показались над пальцами, и парень пояснил: — Мое имя. На латыни оно означает «рассвет». Но не похоже, что это соответствует реальности. Лоб Тины тут же разгладился, и она усмехнулась, в то время как ее подруга выглядела немало удивленной. Еще бы — находишь замкнутого одиночку с кошмарами, случающимися прямо на лекциях, а он абсолютно спокойно самоиронизирует. Джису про себя решила в будущем присмотреться. Пока она размышляла, разговор продолжался. — Что ж, я буду судить об этом в будущем, — пожала плечами Тина. Парень окончательно убрал руки от лица и устало взглянул на нее: — Удачи в этом занятии, — вздохнул он. Беседа может быть и продолжилась бы, но вошел лектор, и все разбежались по местам. Из плюсов — Дилюк не уснул (хотя, может быть, дело было в том, что пара на немецком). Из минусов… опять ничего не понял. Ничего не поделать, придется умереть за конспектами. Так и прошло последующие несколько дней: пары, редкие прогулки в Шенбруннском парке, когда мозги окончательно плавились, короткие перебрасывания парой фраз с Джису и Тиной и кофе исключительно после лекций. Смог ли Дилюк хотя бы минимально адаптироваться в этой среде? Нет. Он по-прежнему чувствовал себя чужаком на этом празднике жизни. Захотел ли уехать обратно домой в тишину и уют? Как ни странно, тоже нет. Адекватных причин он даже себе не мог назвать — может быть, дело в том, что парень устал себя чувствовать фарфоровой куклой, которая может разбиться от любого неосторожного жеста. Кто знает, может он сможет стать сильнее и… социальнее? Посмотрим. Сны были все такими же регулярными и такими же жуткими в своей реалистичности, а таблетки все так же не работали. Возможно, стоило бы найти нового психиатра в Вене, чтоб он прописал другие таблетки. Впрочем, он не верил, что даже общий наркоз поможет. Еще больше напрягало то, что теперь драка перемежалась с истерикой синеволосого мальчика, одно за другим, будто его сознание пыталось сложить сны в общую картину, но получалось так себе. Однако в потоках самокопаний Дилюк старался не допускать размышлений об этом и того меньше — связывать их со странной встречей в первый день. Но Кейа больше не мелькал ни в коридорах, ни в кафе, ни в университете, и парень почти полностью выбросил Кейю из головы. После выходных, в понедельник, после мучений на статистике, Дилюк вышел из аудитории и, едва он направился к лестнице, кто-то сзади окликнул. Вздохнув и мысленно закатив глаза, он обернулся и бросил взгляд в том направлении. Нежелательным собеседником оказался светловолосый, чрезвычайно худой парень с непримечательным лицом. Неудивительно, что Дилюк его не заметил, хотя тот находился прямо возле аудитории, явно кого-то ожидая. Невежливо просто испытующе смотреть, когда с тобой хотят поговорить, поэтому Дилюк подошел. — Ты что-то хотел? — как можно спокойнее заговорил он. Парень кивнул и представился: — Меня зовут Якоб. Я знакомый Джису. — Приятно познакомиться Якоб-знакомый-Джису. Я Дилюк, хотя ты это видно знаешь. Так все-таки, ты ж зачем-то меня звал, — конец фразы прозвучал вопросительно. Парень закрыл глаза и глубоко вдохнул и выдохнул — его явно неимоверно раздражало поведение собеседника, но старался держаться. Дилюк невозмутимо наблюдал за этими телодвижениями, не пытаясь извиниться или помочь — слишком был занят тем, чтобы самому набраться терпения. Наконец, Якоб продолжил: — Джису боялась сама тебе это говорить, сказала, что ты точно откажешься. А я считаю, что она преувеличивает. Хотя, — серые глаза парня чуть прищурились, — уже сомневаюсь. Дилюк поморгал в полном непонимании. — О чем речь? Якоб отошел чуть подальше от двери, чтоб не мешать беседующим с профессором после пары студентам, и парень последовал за ним. — Ну? — чуть надавил Дилюк, скрестив руки на груди. Терпение утекало из него все быстрее с каждой секундой. — Мы встречаемся в комнате моего друга своей компанией, и Джису хотела тебя позвать. Понимать, что происходит, Дилюк лучше не стал. — Но ты же сам сказал, что «своей» компанией, — заметил он, — Сомневаюсь, что я к ней отношусь. — Однако наша компания — это ж не какое-то закрытое общество, — терпеливо пояснил Якоб, — Мы приводим кого хотим. Дилюк отвел взгляд от лица собеседника и немного понаблюдал за снующей толпой, собирая мысли и аргументы во что-то вменяемое. Можно было бы просто сказать все, что парень думает о таких предложениях, но одно дело просто проявлять раздражение и доводить людей, совсем другое же — открыто нахамить. Опускаться до этого не очень приятно. — Но я не переношу алкоголь и сомневаюсь, что вы без него обходитесь, — нашелся он, — К тому же, не люблю большие компании. Якоб закатил глаза: — Мы не ангелы Божии, но и не клуб анонимных алкоголиков. Никто не напивается, да и, тем более, не будет тебя заставлять. Тихо подошедшая после беседы с преподавателем Тина заметила: — Отвечай за себя, дорогой. Ты не будешь — хозяин тусовки будет. Джису, которая вышла из аудитории вместе с подругой, вздохнула: — Тина, прекрати. Дилюк — взрослый человек, он сам может выбирать. А ты, Якоб, — чуть строже заговорила она, — Я же сказала, что он откажется. Неужели трудно поверить на слово? — Я думал… — Надо слушать, а не думать. Тина тихо похихикивала, явно ловя удовольствие от этой легкой перепалки, а Дилюк смотрел то на одного участника, то на другого, ощущая нарастающую неловкость. И все это из-за него… Якоб же фыркнул: — Ну извини, что я хотел сделать тебе приятно. Джису только открыла рот, как Дилюк резко поднял руки в примирительном жесте: — Слушайте, если вы правда хотите меня видеть — я приду. Лица, с которыми на него воззрились все трое, были достойны запечатления в веках. — Правда? — осторожно переспросила Джису, пытаясь подавить невольную улыбку. Что ж, согласиться стоило хотя бы чтоб ее не расстраивать. Все таки единственный человек, который смог найти слова в первый тяжелый день. Поэтому Дилюк кивнул: — Если вы хотите, то на полчаса могу зайти. — «Чтоб и самому не поехать крышей окончательно, и других порадовать» Тина хмыкнула с легкой усмешкой: — Вечер обещает быть веселым. Якоб бросил на нее осуждающий взгляд и с явным облегчением предложил: — Ты можешь позвать соседа, если хочешь. — Кстати, да. Думаю, никто не будет против, — поддержала Джису. — Потому что ни у кого не спросят, — раздалось тихое ворчание Тины. Никто не обратил внимание, но решимость Дилюка от этих слов немного пошатнулась. Может, не стоило лезть? Однако внешне он ничем не выдал своих мыслей и немного неловко ответил: — Я, — он на секунду запнулся, — я живу один. Однако никто не отреагировал как-то по особенному, а Джису даже обрадовалась: — У тебя одиночная комната? — получив подтверждение, она улыбнулась: — Тогда мы легко найдем тебя — она же одна на все общежитие. На этом они и попрощались до вечера. Дилюк медленно спустился вниз и вышел из университета. С неба по-прежнему срывались редкие капли дождя, а ветер резким порывом бросил на бледное лицо рыжие, выбившиеся из хвоста, пряди, но был не в силах освободить так же легко от собственного решения. Медленная прогулка до общежития давала ощущение того, что время до встречи тоже остановилось. Но какой в этом смысл? Во всем виновато его идиотское желание для всех быть хорошим, будто бы оно было способно скрыть диагнозы от психиатра в медицинской карточке. Обман себя, обман окружающих — вот из чего состоит жизнь. Жалкий лжец. «А если что-то пойдет не так прямо среди людей, — с ожесточением подумал он, — то и поделом тебе. Будешь знать свое место» Но ведь… Выйти из клетки, в которой он сидит последние три года, так заманчиво. Листья понемногу начали желтеть еще с июля — один из них сорвался и, совершив легкий, короткий полет, запутался в волосах. Дилюк сразу же достал его оттуда, но не успел даже рассмотреть — резкий порыв ветра унес листик вдаль, и парень почувствовал невольную зависть. Как бы он хотел, чтоб и его ветер унес куда угодно. Куда-нибудь, где и для него найдется место и свобода. Где не придется притворяться тем, кем он не является. Например, сегодня вечером. Даже целая упаковка его антидепрессантов не снимет тоску, которая будет пожирать его душу. Да и Джису не хочется портить вечер своим присутствием, пусть лучше побудет с друзьями. Тина же, судя по всему, не станет возиться с застенчивым новичком. Значит ждет прекрасный вечер в одиночестве среди толпы. Может быть, если они увидят, что он не приживается, то оставят в покое. Но уже поздно сокрушаться. Пьем таблетки, натягиваем дружелюбную маску и никакого суицида. Около восьми вечера, когда Дилюк уже смог привести мысли в максимально возможный для себя порядок, в дверь постучали. Испытывая детское желание спрятаться под кровать со словами «я в домике», парень поднялся и быстро, чтоб не утратить решимость, открыл дверь. Он даже не потрудился переодеться в что-то поярче, оставшись по прежнему в одной из черных рубашек и джинсах в тон, поэтоу именно в таком виде застали его Джису и Якоб. — Ну что, готов? — с неизменной улыбкой спросила девушка. «Нет», — подумал Дилюк, кивая. Он быстро закрыл дверь и последовал за сопровождающими. — Тина не с тобой сегодня? — пытаясь отвлечься от тревоги, спросил Дилюк первое пришедшее в голову. Вопрос явно смутил обоих, и Якоб с Джису переглянулись, что не ускользнуло от внимания парня и он напрягся. — Она уже там, — странным тоном ответил Якоб, а девушка кивнула. «Главное — не загнаться» — зазвучало в голове Дилюка, повторяясь как мантра. Никаких загонов, полчаса — и ты свободен. Он никак не влияет на поступки Тины. Однако поток вины и самобичеваний не прекратился ни когда они поднимались на пару этажей вверх, ни прямо возле двери, за которой немного громче, чем обычно, звучал недовольный голос Тины. И это она жаловалась на шум через стенку. Забавно. Дилюк про себя хмыкнул. Прежде чем войти, Джису обернулась с ободряющей улыбкой к Дилюку. Тот не нашел в себе сил на ответные эмоции, поэтому лицо осталось все таким же отстраненным и холодным. Неожиданно он подумал, что не додумался даже спросить, чья это комната, но уже поздно и ответ ничего не изменит. Поэтому когда дверь открылась, парень глубоко вдохнул и вошел в комнату. Присутствующих всего было пятеро, если считать Тину, переодевшуюся в черное короткое платье. Она, кстати, тут же подбежала к вошедшим и бросилась нашею Джису, будто они не виделись год: — Где вы потерялись? — капризно прозвучал ее голос. Якоб закатил глаза: — Дилюка забирали. Не веди себя так, Тина. Девушка отпустила подругу и бросила обвиняющий взгляд на рыжеволосого, причину которого тот не понял. Поведение Тины вообще напрягало, но сейчас думать об этом было некогда. Стоило взгляду карих глаз чуть сместиться, как он наткнулся на уже знакомые голубые глаза и еле слышно ахнул. Парень тоже перестал безмятежно потягивать пиво на кресле возле кровати и уставился на случайного знакомого со странным выражением, от которого Дилюку захотелось сбежать хлопнув дверью. — Ребята, если что, это Дилюк, — будто сквозь туман прозвучал голос Джису, и парень с усилием перевел взгляд на остальных, чтоб не выглядеть идиотом. Девушка тем временем продолжала: — Дилюк, это Ингрид, — (застенчиво улыбнулась маленькая блондинка с серыми глазами), — Йозеф, — (парень с чуть вьющимися каштановыми волосами приподнял брови), — Роман, — (почти идентичный Йозефу его друг помахал рукой), — и… — Джису чуть сощурилась, глядя на последнего из компании: — Прости, забыла твое имя. Тот ухмыльнулся: — Кейа. Но мы с Дилюком уже знакомы, правда? — он так подмигнул парню, будто они вместе обокрали супермаркет. Если бы взглядом можно было сжечь, от Кейи бы осталась горстка пепла. Что ж, ничего страшного. Он незаметно посмотрел на дисплей телефона. Осталось 25 минут из получаса. Когда все представились и выразили радость от знакомства (пусть и невсегда искреннюю), а потом расселись по кроватям, Джису спросила: — О чем вы говорили до нашего прихода? Йозеф фыркнул: — О том, как скучно Тине с нами. Госпожа, видите ли, недовольна более спокойной обстановкой. Тина перебросила ногу на ногу и гордо вскинула голову: — Если собирались звать на похороны, надо было предупредить. — Зачем? — лениво протянул Кейа: — У тебя и так и наряд, и настроение в тему. Дилюк задумчиво наблюдал за каждым участником перепалки, а Якоб закрыл лицо руками, скрываясь от испанского стыда ситуации. Джису же фыркнула: — Да хватит вам. — Потом чуть спокойнее продолжила: — А если серьезно, что случилось? У вас и правда очень тихо. Подал голос Роман, сидевший на полу со скрещенными по-турецки ногами: — Нам сделали предупреждение. Если будет опять шуметь сильно, вызовут полицию. Все понимающе закивали — штраф платить неприятно, но Тина не удовольствовалась: — Это ж как нужно было шуметь? — Спроси у этих баранов, — фыркнул Кейа, показывая на своих друзей банкой пива. Йозеф и Роман резко обернулись: — Ах, мы бараны? А кто нас… — Ну, началось, — раздался прямо возле уха голосок Ингрид, которая оказалась рядом. Дилюку хотелось бы проигнорировать и продолжать рассматривать пастельные стены, точно такие же, как и в его комнате. Комната вообще была похожей на его, за исключением того, что мебели было не на одного, а на двоих. Он скользнул взглядом на потолок, рассматривая его и отстраняясь от перепалки. Плевать, что имела ввиду Ингрид. Но почему же он сейчас поворачивается к девушке и тихо спрашивает: — А что случилось? Девушка поправила легкие волосы и слегка пожала плечами: — Я просто знаю, почему им предупреждение было сделано. Дилюк нахмурился: — Что-то серьезное? Ингрид бросила взгляд на парней, чтоб убедиться, что они увлечены перепалкой, бросила взгляд на беззаботно болтающих Якоба, Тину и Джису и почти в самое ухо заговорила: — Пару дней назад мне Кейа позвонил и попросил помочь довезти эти два тела. Все было бы ничего, но они подрались прямо в вестибюле. Несерьезно, на самом деле, все это поняли, поэтому их и не задержали. Глупости какие. Дилюк бросил мимолетный взгляд на Кейю — и замер. Голубые глаза внимательно разглядывали его и тут же отвратились от него. Значит, чувство взгляда во время разговора не показалось. — А почему тебя попросили помочь? — Я подруга детства Романа, — лаконично ответила Ингрид. В следующую секунду она глубоко вздохнула: — Ну вот, опять. Парни с грохотом упали на пол, сцепившись в «тестостероновом клинче». Именно в нем, так как серьезной дракой там и не пахло. Дилюк посмотрел на своих знакомых, которые даже не повернулись. — Они скоро закончат, — спокойно заметила Ингрид, — все уже привыкли. Они просто дети. — Она снова вздохнула: — Они хорошие люди. Не думай дурно только… — Все нормально, — прервал ее парень, не слушая, и разговор затих. Тем временем оставалось минут 15. Едва погасив дисплей, он снова ощутил взгляд и на этот раз быстрее поднял глаза, чтоб поймать любопытствующего «на горячем». Кейа не смутился и с легкой улыбкой поддержал зрительный контакт. Неловко, но у этого человека нет монополии на пристальный взгляд, поэтому Дилюк не отвернулся. Ухмылка на губах Кейи стала шире, и он слегка прищурился. Карие глаза от долгого глядения заслезились, и парень моргнул и отвел взгляд, проявив чрезмерный интерес стене. Снова чувство взгляда. Едва Дилюк отреагировал, Кейа показал всем своим видом «Ты проиграл». Тот в ответ только пожал плечами. Парень указал глазами на место рядом и слегка кивнул. «О боже мой, — подумал Дилюк, — Только не это. Нет, нет, нет. Что же мне с тобой делать?» В жалкой попытке отказать и не обидеть, он слегка нахмурился, будто не понял о чем речь. Жест повторился, и Дилюк снова не понял. После пятого раза Кейа сделал вид, что поднимается. «Это уж лишнее. Ни к чему чужое внимание», — слегка панично подумал Дилюк, поднимая ладонь, чтоб остановить это и подошел сам, пытаясь не наступить на дерущихся и стараясь придать походке уверенность. Улыбка Кейи становилась все шире с каждым шагом: — Значит, ты понял, — сказал он с хитрым блеском в глазах. Дилюк беспомощно обернулся на Джису, в надежде на то, что она его позовет, но девушка, погруженная в разговор, даже не повернула голову. Поэтому он вздохнул и повернулся обратно к невольному собеседнику, слегка сощурившемуся. — Ты надеешься, что тебя от меня кто-то спасет? — улыбка стала немного… опасной? Другого слова подобрать для описания этого дружелюбного оскала Дилюк не смог. — Нет, что ты, — спокойно, не моргнув глазом, солгал тот. — Просто хотел убедиться, что никому от меня ничего не нужно. Кейа хмыкнул: — Мне казалось, что ты со мной в гляделки играл не от обилия общения. Парень резко скрестил руки, пытаясь максимально отстраниться. «Что ж, — неожиданно для себя подумал он, — ты первый начал эту игру. Теперь я попробую следовать правилам» Вслух же он произнес: — Не только же тебе меня рассматривать. — Не знал, что тоже интересен тебе. Кейа расслабленно откинулся, как довольный домашний кот. Правда слишком худой для холеного любимца, но от этого аналогия не уменьшалась. Дилюк отвел глаза. Хотел смутить Кейю — смутился сам. В этом весь он, Дилюк. Парень почувствовал легкий жар в скулах и попытался себя одернуть. Какой позор — покраснеть так запросто, словно восьмиклассница перед красивым выпускником. Все, что ему осталось — это спросить: — Что же ты хочешь? Ответ не заставил себя ждать: — Сядешь — скажу. Стоило бы принять приглашение без вопросов, но в душе Дилюка внезапно всколыхнулась волна упертости и желания говорить «нет» на все. Поэтому, сощурившись, он заметил: — Я не могу знать, что ты сдержишь слово. Кейа открыто и звонко рассмеялся, откинув голову. Успокоившись, он снова посмотрел на Дилюка с еще танцующими искорками смеха в море его глаз и торопливо поправил челку. Парень не знал, видели ли остальные, но он точно видел мутно голубой зрачок правого глаза, и непрошенная жалость и сострадание не заставили себя ждать. Только он подумал о том, чтобы согласиться, не успокаивающиеся друзья Кейи наткнулись на ноги Дилюка так, что тот упал на кровать, рядом с которой стояло кресло. Кейа снова засмеялся, а парень, сгорая со стыда, быстро сел и выпрямился. — Ни дня без приключений, Дилюк? — пропела Тина с еле заметной насмешкой. И явно недоброй. Парень даже не удостоил ее взглядом. Пусть говорит, что хочет. Тем более, раздался тихий голосок блондинки: — Ребят, может не нужно так больше делать? Но парни и так остановились. — Все хорошо? Извини, пожалуйста, мы не хотели. — встревоженно произнес Йозеф. Дилюк отмахнулся и даже нашел силы на новую маску улыбки: — Ничего не случилось. Я не хочу портить вам удовольствие. Напряженное молчание казалось можно было резать ножом. Парни выглядели посрамленными, а Якоб и Джису неловко переглянулись. Общая атмосфера не укрылась от Дилюка, хотя он и не мог взять в толк, что сказал не так. — Дилюк, — осторожно заговорила Джису, — ты никому ничего не портишь. Это была и правда случайность. Парень еще раз прокрутил в голове свою собственную фразу, и только раза с пятого понял, насколько это прозвучало пассивно-агрессивно. Это осознание заставило всыхнуть щеки еще ярче. — Я не хотел, — начал он, — не хотел, чтоб так прозвучало. Простите меня, я просто хотел сказать «ведите себя, как вам нравится» Это все из-за моей манеры речи, — парень неловко уставился на темный паркетный пол. Снова молчание, которое на этот раз прервала Ингрид: — А мне понравилось. Очень… литературно, я никогда подобного раньше не слышала вживую. Пожалуйста, не прекращай так говорить. — Конечно, — согласился Роман, расслабленно улыбнувшись, — ты тоже говори, как тебе удобно. Мы привыкнем. Стыд сменился невольной благодарностью и даже… радостью? Чувство настолько забытое, что он не мог его назвать, а тем более выразить. Оно вырвалось только двумя словами: — Благодарю вас. Поулыбавшись, все снова вернулись к своим делам, кроме парней, которые начали поддразнивать скучающую Тину. — Вот видишь, — раздался рядом голос Кейи, от которого Дилюк вздрогнув, забыв про существование нового знакомого, — я думаю, даже судьба за то, чтоб ты поговорил со мной. Парень обернулся, приподняв брови: — Не судьба, а Роман и Йозеф. — Чем тебе мои друзья не нравятся в качестве длани судьбы? Дилюк промолчал. Не нужно быть гением, чтоб понять, что Кейа смеется над ним. Поэтому он спросил то, что его волновало: — Ты хочешь, чтоб я ушел? — Что? — опешил Кейа: — Ты правда думаешь, что я на тебя смотрел, чтоб ты ушел? Глупо. Очень. Дилюк отвел глаза: — Я не понимаю твоего интереса ко мне, — тихо признался он. Кейа потянулся за банкой пива, стоящей на полу в пачке. Неторопливо открыв ее и отхлебнув, он заговорил: — Я же сказал еще при первой встрече — мне интересны люди. А твоя неприступность… — Тонкие губы изогнулись в легкой усмешке. Еще раз отпив, он продолжил: — Я искал встречи с тобой после того случая, но ты не появлялся в кофейне. Парень подавился воздухом: — Искал встречи? — Конечно. — последовал невозмутимый ответ: — Разве не естественно хотеть извиниться за свою ошибку и хотеть исправить ситуацию? Дилюк нервно сжал кулаки и тут же разжал. Новая волна стыда. Интересно, когда он перестанет создавать неловкие ситуации? — Будь на моем месте другой тогда, тебе не пришлось бы извиняться. — Но в тех кустах сидел именно ты. Зачем рассуждать о том, чего нет? — Сделав еще глоток, Кейа сменил тему: — Могу узнать, почему тебя не было в кофейне? «Потому же, почему я и сейчас хочу бежать. Мне страшно. Стыдно. И неодолимо тянет извиниться. И, может… Нет. Не может. Никакого сближения» Терзания пронеслись в голове за пару секунд, вслух же он только и ответил, пожав плечами: — Времени нет. — А если я тебя позову? Дилюк снова поперхнулся воздухом от такой наглости. Чего этот странный парень от него хочет? Боже, почему он не может просто встать и уйти? Кстати, сколько там времени осталось? Парень взглянул на дисплей и тихо ахнул. Полчаса прошло больше десяти минут назад, а он… А он не хочет уходить в свое одиночество от них всех, особенно от… Хватит. Парень прикусил щеку изнутри, наказывая себя за глупые мысли. — Если позовешь, — спокойно ответил Дилюк, подняв глаза, — то время может все равно не появиться. — Посмотрим. — сощурился тот в улыбке. И снова перескочил на другую тему: — Ты совсем не пьешь. Почему? «Потому, что антидепрессанты и алкоголь не лучший дуэт на свете» — Не нравится вкус. — И запах? — хмыкнул Кейа, явно напоминая о бестактном замечании Дилюка при первой встрече. Он не дал себя вогнать на этот раз в краску: — И запах, — эхом согласился он. — Это проблема? — Почему ты ищешь везде проблему? Взгляд Дилюка невольно наткнулся на кокетливо хихикающую с парнями Тину, и он невольно сжался. «Потому что я и есть проблема» Его одолели бесконечная усталость от пустой болтовни и желание уйти тут же. Кейа проследил за взглядом собеседника, и его голос зазвучал немного встревоженно: — Все хорошо? Вздрогнув, Дилюк снова взглянул на знакомого и кивнул: — Да, конечно. — Парень судорожно зевнул: — Мне, наверное, пора. Еще увидимся? Парень хитро подмигнул: — Буду ждать в кофейне. Они оба поднялись, и Кейа протянул руку для прощания. Чуть поколебавшись, Дилюк сжал ее… но теплой, гладкой кожи под пальцами уже не почувствовал. Он уже был в другом месте. Перед глазами, во тьме ночи, взлетела огненная сова и сверкнула ярким блеском на мече в его руке. А потом все поглотила тьма. — Дилюк? Дилюк! — За пару мгновений, пока он был без сознания, Джису подбежала к нему и панически начала трясти за плечи. За ее спиной мелькало лицо Кейи, которое оказалось неожиданно испуганным. Остальные, хоть и не пошевелились, но были тоже довольно встревоженными. Сгорая от унижения и дрожа от страха, парень медленно высвободился из рук девушки и встал. Он не смел поднять глаза ни на кого, а особенно на Кейю. — Все хорошо, — будто со стороны, услышал он свой голос, — Со мной такое иногда бывает. — Может, тебя проводить до комнаты? — негромко спросил Якоб. — Нет-нет, — Дилюк отправил кривую усмешку стене за спиной парня. — Я дойду. Неловкое прощание прошло мимо него, как и дорога до комнаты. И в коридоре, и в запертой комнате он думал только одно. «Так и должно было закончиться. Ты, жалкий псих, надеялся приспособиться? Как бы ни так. Вот увидишь, Завтра никто на тебя даже не посмотрит» Про видение он даже не думал — настолько оно напугало. Этой ночью он выпил три таблетки снотворного вместо одной, в надежде на тихий сон без новой встречи.