Наш секрет

      Родители всегда хотели, чтобы моя студенческая жизнь прошла ярко и незабываемо. Очевидно, я восприняла их желание слишком буквально, отчего каждый день в Антерос становился незабываемее другого.         Несмотря на предупреждение Муни, всё произошло совершенно внезапно. На мою голову надели плотный мешок прямо на выходе из туалета и на плече несли куда-то долго и нагло, хлопнув пару раз по заднице. Понимая, что к чему, я не запаниковала и больше не дала придурку повода прикоснуться к своей пятой точке. Судя по темпу, он был из атлетов и за всё время даже не остановился передохнуть. В конце концов, когда у меня отекли мышцы живота, он вошёл в помещение, спустился по ступенькам и всё-таки снял меня с себя и аккуратно поставил на колени.         ­— Вот так, малышка, теперь посиди немного, ­— он похлопал меня по плечу, но мешок остался на месте.         Я больше не видела свет через плотную ткань, но уловила слабый запах геля для стирки. В помещении было не только мрачно, но и немного прохладно и тихо, хотя здесь я явно находилась не одна.  Некоторые девушки дышали очень глубоко и медленно, словно рассчитывали кислород или пытались себя таким образом успокоить. Дышать через мешок было не самым приятным удовольствием: над верхней губой выступили капли пота, а передние волосы липли к щекам и лезли в глаза.         Мы стояли в таком положении абсолютно молча, никто не пытался заговорить, и я тоже решила не нарушать это негласное правило.         Сюда завели ещё двоих, прежде чем послышался размеренный стук высоких каблуков. Она шла не торопясь, игриво и уверенно. Было несложно догадаться, кто перед нами стоял и даже как смотрел.         — Переоденьтесь, — без лишних приветствий скомандовала Дебра. — Мешки не снимать.         Моего плеча снова коснулись, и я вытянула руки. На ладони положили лёгкую ткань. Я замешкалась, не понимая, каким образом я должна была это надеть.         ­— Живее. Снимайте свои тряпки и надевайте форму.         Рядом послышалось неуверенное копошение. Кто-то медленно расстегнул молнию, кто-то стянул шуршащие штаны или юбку. Мне не нужно было видеть лица остальных, чтобы понять всеобщее смущение. Раздеться перед незнакомыми парнями, хоть и в полумраке, вызвало неудобство у всех, помимо того что это нужно было сделать вслепую. И снова — все это сделали, не проронив и слова.         Я была одета в широкую футболку и шорты, когда меня выкрали из собственного общежития. Вместо красивого белья я всегда выбирала удобные спортивные топы и трусы невпопад, поэтому сняв с себя одежду, я не почувствовала себя откровенно раздетой, как если бы это было в красивом кружевном белье или бюстгалтере. Однако форма, в которую нужно было переодеться, заставила понервничать. У меня долго не получалось разобрать, что есть что и куда это надевать. Я несколько минут нащупывала изнанку и определяла перед и зад. Наконец, разобравшись в сторонах, я натянула верх. Из-за мешка пришлось попотеть ещё больше, натягивая майку, которая теперь плотно прилегала к телу. Надеюсь, я правильно всё рассчитала, понадеявшись, что прощупываемый принт на одной из сторон ­— знак ПиКси, который должен находиться спереди. С юбкой было проще, но её длина меня смутила. Пока я сидела на согнутых ногах, она едва касалась пола. Либо у меня была слишком высокая задница.         Форма по ощущениям походила на ту, что была у сестёр на вечеринке. Интересно только, какая досталась мне ­— белая или чёрная?         Каблуки Дебры стучали рядом в медленном, размеренном темпе. Она ходила вдоль ряда и наблюдала.         Переодетая я подождала ещё некоторое время, пока шорох одежд снова не перешёл в некомфортную тишину.         ­— Теперь приятно на вас смотреть, — произнесла Дебра, и я представила, как уголок её губ изогнулся в ухмылке. — И, конечно же, поздравляю всех с началом Адской недели в доме сестринства ПиКси. Сегодня вы станете любимой Дочерью и обзаведётесь любящей Матерью. На этой неделе Мать научит вас важным навыкам, которые так необходимы в современном мире. Мать может быть строга, но она делает это с заботой о будущем дочери. Примите этот опыт с благодарностью. — Девушка сделала небольшую паузу, возможно, с наслаждением понаблюдав за тем, с какой покорностью мы стояли перед ней. — Если вы готовы к испытаниям и стать частью большой заботливой семьи, встаньте на четвереньки.         Мне понадобилось несколько секунд, чтобы побороться с собой и выполнить команду. Пройти через унижения и не иметь права за себя постоять ещё несколько дней — вот, что называется жизненным уроком во многих студенческих сообществах. К сожалению, подход ПиКси в этом ничем не отличался, но, надеюсь, оно хотя бы того стоило.         Затолкав всю свою гордость поглубже, я упёрлась ладонями и коленями в прохладный пол. Прогнись я чуть-чуть в пояснице, короткая юбка едва ли прикрыла мои ягодицы, поэтому пришлось стоять в небольшой напряжении — в физическом и моральном.         — Вот так, — в голосе Дебры проскочила нотка искреннего одобрения, словно мама, наблюдавшая за успехом дочки. Иронично.         —  Теперь слушайте внимательно: я произнесу правила Адской недели. Если хоть одно правило нарушается, игра для вас заканчивается. Имейте это в виду. Ну, не будем тянуть. Правило первое: ношение формы ПиКси весь период Адской недели является обязательным. Второй комплект вы найдёте в комнате пребывания.         Внезапно я услышала несколько хлопков и через секунду ощутила его на своей коже. От неожиданности я по инерции наклонилась вперёд, хоть и шлепок по заднице был безболезненным.         ­— Правило второе: все дочери проживают в комнате своих матерей на весь период Адской недели и обязуются поддерживать порядок.         Что-то плоское и деревянное снова шлёпнуло меня по ягодицам и в этот раз как будто немного сильнее. Показалось? Какого вообще чёрта?!         ­— Правило третье: дочь обязана быть послушной и делать всё, что «попросит» мать.         Шлепок.         ­— Правило четвёртое: каждая дочь обязана выполнить список индивидуальных заданий в срок окончания Адской недели. Задание считается засчитанным, если произошло в присутствии хотя бы одной из матерей или доказательства предоставлены в виде фотографий или видео.         Шлепок.         — Правило пятое: дочери обязаны посещать все свои учебные занятия по расписанию и после проводить не менее трёх часов в библиотеке на весь период Адской недели.         Шлепок.         Моя кожа слегка потеплела на месте ударов. Колени тоже неприятно саднили.         — Правило шестое: дочери обязаны участвовать во всех событиях сестринства ПиКси, и ежедневных вечерних сборах, связанных непосредственно с Адской неделей.         Шлепок, который заставил меня прогнуться в спине.         Я прикусила губу, сдержав громкий выдох, наполненный негодованием и болью.         — Правило седьмое: дочери обязаны следить за порядком в доме на весь период Адской недели. В обязанности входит: ежедневная уборка всех этажей и комнат, включая комнаты матерей и остальных резидентов, общая стирка вещей, поддержание порядка прилегающих территорий сестринства. Не так уж много, согласитесь?         Шлепок.         Девушка, стоящая рядом со мной, выдохнула со звучным стоном.         — Правило восьмое: гости дома ПиКси должны чувствовать себя максимально комфортно. Дочери не имеют права отказать в просьбе гостя на весь период Адской недели.         Шлепок.         Я сжала руки в кулаки. Рваный выдох прошёл сквозь крепко сжатые зубы.         — Правило девятое и последнее: всё, что происходит в период Адской недели, должно оставаться в секрете. Дочери не имеют права разглашать правила и обсуждать индивидуальные задания даже друг с другом. Уверяю, нарушить это правило вам не понравится.         Шлепок, и я подалась вперёд, чуть сгибая руки в локтях. Рядом послышался сдержанный всхлип. Возможно, у того, кому досталась эта бедняжка, рука была тяжелее. Либо девушкой овладели не только боль, но и эмоции, что я прекрасно понимала, хотя и не могла определить, что сама испытывала в этот момент.         Сорваться с места и показать им, кто я такая, помешали другие девушки. Это унижение было однозначно проще перенести вместе с кем-то. Пусть мы и не знали друг друга, но я мысленно посочувствовала и поблагодарила каждую за стойкость и инстинктивную поддержку.         — Ну вот и всё, — воодушевлённо пролепетала Дебра. — Мальчики, хочу увидеть их счастливые лица.         Я непроизвольно дёрнулась, когда чьи-то руки коснулись верхней части моей спины. Парень тут же успокаивающе прошептал:         — Тише-тише. Ты отлично справилась. Дай снять с тебя эту дрянь.         Он развязал узел на мешке, и наконец моё лицо прикоснулось к свежему прохладному воздуху.         Я села горящей задницей на пол и стала вытирать капли пота чем-то из своих одежд.         В помещении было действительно мрачно: ни окон, ни ламп, только свет из приоткрытой двери и горящий экран телефона в руках Дебры. Возможно, оттуда она зачитывала все эти дурацкие правила.         Так как девушка стояла напротив источника света, я могла видеть только её тёмный высокий силуэт. Дебра была одета в чёрную форму ПиКси, напоминающую наряд чирлидеров. Моя форма и ещё нескольких девчонок тоже была чёрная, у второй половины — белая.  А вот лица были у всех красные и мокрые ­— у кого от пота, а у кого от слёз.         За спиной каждой девушки стояли парни с мощной мускулатурой, и если бы это было настоящим похищением, то картина вырисовывалась жуткой. Я содрогнулась от мысли, насколько женщинам может быть не по зубам справиться с мужчиной вдвое больше себя.         — Спасибо, мальчики. Увидимся на ближайшей вечеринке.         Парни поняли намёк и один за другим вышли из помещения, оставив дверь широко раскрытой, так что теперь здесь стало светлее. Дебра дождалась, когда их шаги стихнут и снова обратилась к нам, на удивление очень спокойным голосом, почти дружелюбным:         — Посвящение почти закончилось. Можете встать.         Я первая подорвалась с места, не желая ни секунды больше чувствовать себя как пресмыкающееся. Одно колено звонко хрустнуло, но болели оба одинаково. Слегка закружилась голова от перепада давления; по рукам спустился холодок.         Дебра прошлась по всем взглядом, подмечая, кто из нас сумел надеть форму вслепую правильно.   ­      — Начало неплохое, — кивнула она, не задерживая взгляд ни на ком конкретно. Я испытала облегчение, потому что ожидала привлечь её особое внимание снова, но сегодня ей это было неинтересно. — Надеюсь, вы хорошо слушали и запомнили правила. Покидая эту комнату, вы все подпишите бумагу на согласие с правилом девять.         — Если я не захочу ничего подписывать? — подала голос одна из девушек, нарушив такое долгое и чуть ли не сакральное безмолвие среди нас.         Глаза Дебры сверкнули в её сторону, но выражение лица ничуть не изменилось.         — Значит, Элин, твоей маме придётся увидеть твои развлечения в свободное от учёбы время, — она кивнула куда-то в сторону, чтобы мы обратили внимание на горящую красную точку в углу под потолком.         Неужели это всё снимала камере наблюдения? Да у ПиКси всё схвачено. Как-то слишком много забот для обычного студенческого сестринства.   — После вашей подписи, запись будет удалена. Не стоит сильно переживать. Просто держите свой язычок за зубами; больше договор ни к чему не обязывает.         С этими словами Дебра развернулась и встала у прохода, приглашая нас на выход. Так как ко мне он был ближе всех, я двинулась с места первая, однако Элин, стоявшая где-то в середине, опередила меня и переступила порог раньше всех. Кажется, для неё Адская неделя тоже будет не из простых. Проходя мимо Дебры, я услышала, как та сама себе довольно и ехидно ухмыльнулась поведению девушки.         Несмотря на некоторые время, проведённое в полумраке, глаза быстро привыкли к ярко освещённой… лестнице, ведущей наверх. Элин передо мной поднималась быстро и уверенно, а я рассчитывала каждый шаг, боясь оступиться и позорно навернуться прямо у Дебры на глазах. К счастью, всё обошлось, и я вышла в очередную распахнутую дверь и оказалась в уже знакомом месте.         Общая комната дома ПиКси сегодня оказалась почти пустой и даже уютной, несмотря на огромные размеры. На полах лежали ковры, появилось больше мебели и визуального декора. Видимо, все эти вещи убирались на сохранение во время вечеринок и многолюдных сборищ. Разумное решение.         Там нас уже ждали остальные ПиКси, которые повставали со своих мест, чтобы поприветствовать нас, высказать слова поддержки и вручить «договор о неразглашении».         Муни протянула мне двухстраничный документ с как будто виноватым видом. Впрочем, я отметила, что выглядела она сейчас намного лучше и свежее, чем утром на парах.         — Ты в порядке? — участливо спросила она, когда мои глаза внимательно следили за строчками в договоре.         В нём действительно не было ничего такого, кроме условия не разглашаться о внутренней жизни сестринства, виды разглашения и последствия, которые оно может понести. Помимо выплаты кругленькой суммы, очень завуалированно обещалось подпортить репутацию того, кто нарушит договор, какими-либо «материалами», если таковые имеются. Я прочитала этот пункт несколько раз, стараясь убедиться, что я его как-то не так поняла, однако смысл слов не менялся.         — Этот документ действительно имеет юридическую силу? — спросила я, подняв глаза на Муни.         — К счастью или к сожалению, этого пока никто на себе не проверил. Подпишешь? — девушка протянула ручку. Она обходилась со мной очень осторожно, казалась тише обычного и внимательно следил за моей реакцией. Она явно чувствовала себя неудобно за всю ситуацию и переживала, что я передумаю.         — Выбор без выбора? Обожаю, — я саркастично ухмыльнулась и забрала ручку. Несколько линий ­— и моя судьба здесь предрешена. Так, получается?         — Когда я стану новым президентом ПиКси, сожгу этот договор к чертям.         Я огляделась по сторонам посмотреть на других девушек: большинство выглядели неожиданно воодушевлёнными и, кажется, подписали договор, едва ли его прочитав, хотя некоторые из нас, включая ту самую Элин, не разделили подобного энтузиазма.         Когда подписанные бумаги собрали в одну стопку, нас оставили для остальных инструкций. Начиная с сегодняшней ночи, мы должны взять все минимально необходимые вещи и переместиться в дом сестринства до окончания Адской недели.         Каждая из нас подселялась к одной из старших сестёр, или Матерей, и спальный мешок на ближайшие семь дней — наше единственное место для сна. Душ только холодный и обязательная утренняя спортивность, видимо, для поднятия боевого духа на фоне испытаний.         В остальном сёстры повторили то, что уже сказала Дебра, только дополнили информацией и ответили на наши вопросы.  Атмосфера в кругу этих девушек заметно сменилась на более тёплую и весёлую. Мы также наконец-то нормально познакомились, рассказали о себе и даже посмеялись, что стёрло неприятное, унижающее впечатление от приветствия Дебры в подвале дома. Как оказалось, это была прачечная, оттуда и приятные запахи. Камера, которой грязно пригрозила Дебра, уже давно не ничего не записывала, а поставили её туда, чтобы отпугивать охотников за нижним бельём из других братств, особенно во время их Адской недели.         Из плохих новостей: комнату делить я буду с Деброй, но не в одиночку. Элин тоже вытянула золотой билет на настоящую Адскую неделю. У меня не возникло чувства, что мы подружимся, но оказаться не одной в этой лодке определённо бы нас сплотило.         После приветственных сборов нас отправили в последний раз надышаться свободой и забрать необходимые вещи из общежития. Некоторые девочки снимали квартиры неподалёку, поэтому на самом деле в общагу отправилась совсем небольшая компания.         По дороге Элин проявила дружелюбие и особенно интерес к моей учёбе в Стэнфорде. Она показалась мне амбициозной, и я даже уловила нотки зависти в её словах. Девушка наверняка была бы рада стать одной из Лиги Плюща. Возможно, именно поэтому её привлекло вступление в сестринство с таким исключительным образом и репутацией в университете.         Удивительно, но, всё ещё чувствуя шлепки незнакомого парня на своей коже, я неплохо провела вечер. После стольких месяцев самоизоляции я поразительно легко влилась обратно в общество и не хотела бежать куда подальше. Это как будто вернуло меня к прежней жизни, где я ходила на пары, заводила знакомства, дружила, переживала по пустякам. Словно всё стало снова нормальным. А самое приятное, я забывалась. Что бы там не придумала Дебра, ей вряд ли удастся переплюнуть мои последние месяцы в Стэнфорде. Хотя пусть попробует переписать мою память. Если у неё получится, я буду благодарна от всего сердца и поздравлять подарками на каждый день рождения, захочет она этого или нет.         Наше появление в общежитии в форме ПиКси не осталась без внимания. До наших комнаты вдоль коридора нас сопровождали аплодисменты и подбадривающий гул. Я не смогла сдержать улыбку и благодарно кивала на каждый доброжелательный взгляд, с которым могла встретиться. Вернувшись в комнату, я приготовилась встретиться с эмоциями Бавны, но тут её не было, только догорающая палочка благовоний на подоконнике, чей дым вылетал в раскрытое окно. Призрачные тюлевые шторы слегка подрагивали от редкого ветра, дополняя комнату, освещённую только лунным светом, романтичным мраком.         Я быстро собрала всё необходимое в рюкзак: учебные принадлежности, ноутбук, зарядки, наушники, пару чистых полотенец, некоторые уходовые и гигиенические средства, бельё и резиновые тапочки. Носить только форму, с одной стороны, было удобно: это определённо спасало от головной боли «что надеть?» и заметно упростило задачу со сборами. Однако она могла привлечь много нежелательного внимания.         Я в последний раз окинула комнату взглядом, чтобы убедиться, что ничего важного не забыла. Даже ещё не успела привыкнуть к этому месту, а уже покидаю.       Взгляд зацепился за постеры над кроватью Бавны. Возможно, стоило оставить ей записку, но, перед тем как отправиться обратно в дом ПиКси, я хотела ещё кое-что сделать.         Возвращаться мы договорились по отдельности, так как никто не знал, сколько времени каждой понадобится на сборы. Я решила воспользоваться этой возможностью и проведать Армина. Дом его братства располагался на одной улице с сестринством, но находились в разных её концах.         По дороге я с опаской оглядывалась по сторонам, боясь снова наткнуться на собаку. К счастью, добралась без приключений, хоть и пришлось идти по траве, чтобы не наткнуться на других студентов. Армин уже ждал меня на заднем дворе и тихо провёл в свою комнату через общий коридор, откуда было слышно, что дом был полон парней.         — У наших тоже Адская неделя, — сказал Армин, прикрыв за собой дверь и обращая внимание на мою форму. ­— Тебе идёт. Как всё прошло?         Войдя в комнату, я сразу начала искать глазами котёнка. В комнате с моего последнего визита практически ничего не изменилось, кроме того что теперь здесь стояла пара мисок и огромный лоток, который я не постеснялась нести через весь городок, в котором запрещены домашние животные. Также изменился беспорядок на столе соседа Армина, и к висящей на стуле рубашке добавились чёрные штаны и белая футболка.         Продолжая пока безуспешные поиски, я ответила на вопрос парня:         — Не думаю, что могу об этом говорить.         — А, соглашение о неразглашении. ПиКси бывают скучными.         Похоже, Армин был в курсе, хотя это не удивительно, раз он водит дружбу с Муни. Интересно, что ещё он о них знает.         — Тебе не кажется, что это как-то слишком? Никогда не слышала, чтобы в братствах и сестринствах подписывали такие документы.         Армин опустился в своё удобное кресло, бездумно наблюдая за моими тщетными поисками.         — ПиКси хоть и популярное, но закрытое общество. Наверное, так они защищают себя… от чего-то. Слышал, Адские недели у них не из лёгких.         Да-да, это я тоже слышала, но хотелось бы поконкретнее.         — Но почему они так популярны?         Парень пожал плечами и развёл руки в стороны, но почему-то опустил глаза. Он в целом за всё время так и не посмотрел на меня прямо, даже когда я сейчас пялилась на него в упор.         — Это одно из двух первых сообществ Антероса, и отсюда выпустились какие-то нынешние знаменитости и важные кедровые орешки.         — Шишки?         — Может и шишки. Но это я к тому, что у ПиКси ей история и крепкие связи в высших кругах. Кому бы такое не понравилось?         Я задумчиво кивнула на его риторический вопрос, и мы оба замолчали на несколько секунд. Армин сцепил руки перед собой в замок и увлечённо наблюдал за игрой своих больших пальцев.         — Армин, с котёнком всё в порядке? — настороженно спросила я, подметив его странное скромное поведение. Не то чтобы я знала парня достаточно, чтобы разбираться в его настроениях, но утром он показался мне более сговорчивым.         Армин вдруг расцепил руки и наконец мы встретились взглядами. Прядь чёрных волос упала между его светло-голубых глаз, а губы изогнулись в дерзкой ухмылке.         — Съел его на обед. Я ведь тот ещё маньяк и живодёр.         Я схватила ближайшую подушку, запустила ею в Армина и присела, спрятавшись за дальней стороной его кровати в случае, если он захочет атаковать в ответ.         — Я же извинилась за утро!         Со стороны послышались его мягкие шаги, а затем показались ноги. Армин обошёл кровать и, держа в руках вовремя пойманную подушку, присел рядом. Наши плечи плотно соприкоснулись, а лицо парня немного приблизилось к моему. Под таким напором я чуть накренилась вбок.   ­      — А может, не надо было. Может, ты была права с самого начала, — его глубокий ровный взгляд прошёлся по моему безэмоциональному лицу, после чего парень закатил глаза и весело усмехнулся, сдаваясь. ­— Он под кроватью.         Может, лицо моё и было без единой эмоции, но его голос, взгляд и близость оставили меня в смятении. На мгновение я зависла, как компьютерная программа, неспособная обработать множество новых задач. В голове смешались мысли и столкнулись противоречивые чувства. Они смешались в одно так, что уже было невозможно размотать этот клубок и разложить всё обратно по полочкам.         «Он под кроватью», — повторила про себя и незаметно для Армина быстро вернулась обратно в реальность.         Я опустилась на колени, как уже делала это ранее, и сильно наклонилась вниз, почти дотронулась щекой до ламината, чтобы видеть пространство между кроватью и полом. Там в тени, в кроссовке Армина, без задних лап спал наш общий пушистый друг, чья пуховая шёрстка торчала вдоль его крошечного тельца так, что он был больше похож на крупную пылинку, чем на живое существо.         Уровень милоты зашкалил. Я забыла почти про всё, даже физические ощущения, глядя на то, как мордочка котёнка с крепко закрытыми глазами выглядывала из обуви. Видимо, неравный бой со шнурками уморил его настолько, что малыш совсем не среагировал на мой приход и наши голоса.         Я могла только представить, какое чувство уюта и теплоты котёнок давал Армину в этой небольшой комнате. Могла только представить и позавидовать.         — Армин, прости, но у меня вряд ли получится участвовать в его жизни эту неделю.         Я с трудом оторвала взгляд от умиротворяющей картины под кроватью и выпрямилась. На долю секунда заметила, как взгляд парня проследил за моей опускающейся пятой точкой. Однако, пойманный с поличным, он не отвёл его, а наоборот, вперился так требовательно и серьёзно, словно это я загляделась на его причиндалы.         — Я знаю. Не переживай об этом, ­— Армин прикусил губу с внутренней стороны и задумчиво нахмурился, пока наконец не выдал: — Ты практикуешь БДСМ?         Смешок, на котором я выдохнула, провалился где-то в груди. Неожиданное заявление.         — Что? С чего ты?..         Но тут меня осенило. Он увидел свежие следы от ударов, которые теперь неизвестно когда сойдут. Самое ужасное, что и прятать их было нелегко, как и объяснять.         Мои глаза опустились и пытались зацепиться за детали, которые бы помогли придумать правдоподобную историю. С горькой усмешкой, я подумала, что надо было соглашаться на версию с БДСМ.         В голову ничего не шло, хотя бы потому что хотелось рассказать правду, поделиться эмоциями. И прежде чем Армин бы начал вытряхивать из меня ответ, в комнату вошли.         А вот и сосед. Я узнала его сразу: по длинным красным волосам, по строгому неприветливому взгляду. Он стоял в полотенце, низко обёрнутым вокруг бёдер, а широкие плечи, грудь и рельефный торс были покрыты хрусталиками воды. Одной полностью зататуированной рукой Кастиэль держался за край полотенца, а другой ­прикрывал за собой дверь.         Армин задержал на мне обеспокоенный взгляд, нехотя поднялся с места и молча протянул мне руку. Я неуклюже схватилась за его тёплую ладонь и тоже встала, чувствуя, что меня разглядывают. Или уничтожительно пялятся. Впрочем, это была отличная возможность сбежать.         — Мне пора, — я потянулась за рюкзаком, — дай знать, если что-нибудь понадобится. Постараюсь что-нибудь придумать.         Армин будто только проснулся. Он резко распрямился, прочистил горло и сказал:         — Не переживай. Мы справимся. Это тебе удачи.         Он даже не попытался нас представить. Неловко.         Я благодарно кивнула и сделала пару шагов к выходу, где как статуя стоял он. Полуголый. Неловко вдвойне. Не просто стоял, а загораживал дверь.         Когда я встала прямо перед парнем, тот даже не пошевелился. У нас была хорошая разница в росте, поэтому я почувствовала себя муравьём под лупой.         — Кас? — позвал соседа Армин. В его голосе послышалась непривычная нотка раздражения.         — Кто твоя Мать? — спросил Кастиэль, не выражая никаких эмоций, лишь взгляд медленно перемещался по чёрным тканям на моём теле.         Стоит ли ему говорить? Кажется, они дружат. Будет ли мне что-нибудь за посещение дома братства? За конкретно эту комнту?         — Дебра, — как можно более небрежно бросила я. Лучше сказать правду. В конце концов, в правилах подобных запретов не было.         Кастиэль ухмыльнулся, как будто ехидно, словно и ожидал этого услышать, но всё-таки двинулся чуть в сторону и сам приоткрыл для меня дверь:         — Тогда действительно удачной Адской недели, маленькая феечка.         Была ли это угроза? Если нет, то почему мурашки по телу?