Договор на любовь

      26 апреля 2024 года, головной офис «ЭйчКей», Инчхон       После обеда с коллегами Соён возвращается в свой офис и замечает, что кабинет Дживона пуст. Зная, что обычно он не ест и не перекусывает, Соён заказывает ему здоровую еду и подаёт к его столу.       Он оставил свой планшет, и Соён удивляется, где его может носить без своего обычного «помощника». Она звонит ему на сотовый.       Тот трезвонит в кармане его куртки, которую он тоже оставил здесь, на спинке кресла.       – Чёрт возьми, Хван Дживон! – ругается Соён в голос. И тут кто-то кашляет у неё за спиной. Она вздрагивает и оборачивается.       Дживон небрежно прислоняется к дверному косяку с ухмылкой на лице.       – Что-то потеряла, мелкая? – поддразнивает он, скрещивая руки перед собой.       Соён смеривает его самоуверенную фигуру сердитым взглядом.       – Да, – неохотно отвечает она, пропуская неожиданное обращение мимо ушей. – Своего директора. Такой высокий брюзга, вы его не видели? – дразнит она в ответ и упирает руки в бока. – Разве вы не говорили, что никогда не оставляете свой телефон, чтобы я всегда могла найти вас, если понадобится?       Она склоняет голову набок, наблюдая за ним. На нём сегодня тёмно-серые брюки, чёрный блейзер и чёрная же рубашка без воротника, в вырезе которой видны бледные ключицы. Соён оделась будто на полном контрасте с ним – в белую блузку с широким бантом на шее и узкую бледно-голубую юбку ниже колен.       Дживон усмехается, его ухмылка становится еще шире.       – А, этот высокий ворчун, – говорит он, делая вид, что размышляет. – Хм, кажется, я где-то его видел.       Он заходит в собственный офис, подходит к столу и кивает на коробку с заказным салатом из овощей и кружкой кофе.       – Что это?       – Ваш обед, – поясняет Соён, как маленькому. – Ваша мама просила следить за питанием.       Дживон фыркает и садится в кресло.       – Но ты-то не моя мама. Ты моя…       – Секретарь, – прерывает его Соён твёрдо. – Прилежный секретарь должен следить, чтобы его директор питался вовремя и ел что-то кроме чипсов, которые он прячет в верхнем ящике стола.       Дживон опускает глаза к закрытому ящику с запасами всякой вредной фигни вроде орешков, сухариков и фисташек, чьи скорлупки Соён находит у него под столом с периодичностью раз в пару дней. Дживон прочищает горло и упирается локтями на стол.       – Я был на крыше, – поясняет он без надобности. Соён вскидывает бровь. – Иногда мне просто нужно отдохнуть. К тому же, забавно видеть, как ты волнуешься, когда не можешь меня найти.       Он пожимает плечами, локоть соскальзывает со стола, и он неуклюже ставит его обратно, теперь-то уж точно смущённый.       Соён закатывает глаза, думая, что он невыносим.       – В любом случае, – она подходит к нему, протягивая планшет. – Через двадцать пять минут у вас собрание акционеров в главном зале. Я пришла, чтобы проводить вас.       Дживон берёт планшет из рук Соён, его пальцы на мгновение соприкасаются с пальцами Соён.       – Как всегда, деловитый маленький секретарь, – говорит он насмешливо. – Хорошо, веди.       Он встаёт и жестом приглашает тебя выйти из его кабинета.       Соён стоит на месте.       – Сперва поешьте. У вас есть ещё время на обед.       Она разворачивается на каблуках и выходит из его офиса, прикрывая за собой дверь. И не замечает, что улыбка Дживона становится шире.       Когда он покидает офис, на ходу выкидывая в урну пустую коробку из-под салата, Соён поднимается со своего места, поправляет юбку и приглашает его к лифтам.       В лифте, спускаясь на первый этаж, Соён откашливается. Дживон стоит позади неё, но его отражение она видит в зеркале – высокий, собранный, длинные волосы убраны за уши, отдельными прядями спадая на бледный лоб. Кажется, он снова мало спит из-за готовящейся сделки с «Хан Груп».       – О, звонила ваша мама, – говорит Соён. – Спросила, когда мы с вами навестим их. Я предложила ей дату в следующем году, - добавляет она с сарказмом.       Дживон закатывает глаза. Ему тоже не нравится навязчивость его матери, но вместо того, чтобы согласиться с Соён, он опускает недовольное:       – В следующем году? Довольно оптимистично, Чан Соён.       Она оборачивается, чтобы взглянуть на него снизу вверх и хмыкнуть.       – Ну, придумайте тогда отговорку, чтобы я могла отказать вашей маме вежливо.       Двери лифта открываются, Соён выходит первой и идёт через главный вестибюль в зал для собраний. Слова Дживона опускаются на её плечи:       – Надо согласиться, – сухо говорит он.       Смешно, думает Соён, не разобрав его тон, а потом косится на него и видит его абсолютно серьёзное лицо.       – Вы… шутите? А как же наше соглашение?       Дживон вздыхает и открывает перед ней, изумлённой, двери зала собраний.       – Насколько я помню, перед моими родителями мы играем счастливую семейную пару, – надменно заявляет он, приглашая её войти. – Будь добра, соблюдай это условие нашего соглашения.       Соён ведёт его к сцене, подготавливает документы по текущему кварталу, раскладывает их на кафедре и кивает работникам, проверяющим звук. В зал уже заходя акционеры – здесь мужчины и женщины разных возрастов из числа крупных инвесторов компании. Соён натягивает на губы дежурную улыбку и кланяется каждому.       – Мина, проверь, пожалуйста, чтобы у каждого господина рядом с его местом стояла вода, документы я уже разложила, – просит Соён, крутясь рядом со сценой. Хван Дживон стоит за кулисами, и когда она подходит, чтобы поправить ему костюм, он наклоняется и заглядывает ей прямо в глаза.       – В эти выходные и поедем.       Он слишком близко стоит, думает Соён. От него пахнет приятным парфюмом – что-то древесное с цитрусами, – и Соён видит каждую мимическую морщинку на его бледном лице. Она поджимает губы. Зная, что рядом ходят люди, и их могут подслушать, она ничего не отвечает, что предусмотрительный упрямый Дживон воспринимает, как молчаливое согласие.       С последствиями ей приходится разбираться тем же вечером.       – Я не поеду, – говорит она, когда они возвращаются в офис, и опускает на свой письменный стол тяжёлую папку с документами и планшетом. Собрание затянулось, Соён заметно выдохлась, и у неё нет сил спорить с директором, который с момента их последнего близкого взаимодействия то ли совсем отпустил тормоза, то ли прикидывается идиотом, потому что вечно хватает её под руки. Как сейчас: Соён хочет обойти застрявшего на полпути к себе Дживона, но тот берёт её под локоть и заставляет остановиться рядом.       – Почему? – выдыхает он ей прямо в лицо.       Соён смотрит на него, как на капризного ребёнка, не умеющего просить вежливо. Он и есть ребёнок – требовательный, упрямый, избалованный ребёнок, разве что не закатывает истерику, если не получает того, что хочет. Обычно Хван Дживон берёт своё так или иначе. В крупном бизнесе это хорошее качество, но в жизни, думает Соён, оно делает взаимодействие с директором Хваном почти невыносимой пыткой. Особенно если взаимодействовать с ним приходится не как секретарю, а как жене-невольнице.       – Послушайте, – прочищая горло, начинает Соён, – мы же с вами договорились, что не будем мешать личную жизнь с рабочими отношениями. Директор Хван, если так пойдёт и дальше, мы составим полноценный договор на бумаге с подписями и заверениями обеих сторон соблюдать прописанные условия.       Дживон продолжает стискивать локоть Соён, и на последних своих словах она отчётливо ощущает, как хватка становится сильнее. Ей больно, она хмурится.       – Господин Хван.       Он вдруг щёлкает языком и отпускает Соён так резко, словно обжёгся и вот-вот затрясёт ладонью. Она хочет спросить, какая собака его покусала, но Дживон уходит в свой кабинет и закрывает дверь, точно это Соён его обидела.       Она бы закатила глаза, но в последние пару недель такое поведение для директора Хвана в её присутствии – обычное дело, и тратить силы на попытки понять его Соён не хочется. Она садится за свой письменный стол, собирает в одну аккуратную стопку все документы и открывает файл для редактирования протокола собрания.       В левом нижнем углу рядом с иконкой даты горит оповещение календаря. Соён тыкает в уведомление и замирает, уставившись в экран монитора.       «28 апреля, день рождения эксдиректора Хвана».       Точно. Видимо, мама Дживона просила приехать именно из-за праздничного события. Соён проклинает себя, пока прикидывает все за и против: если они с Дживоном не явятся на вечеринку по случаю дня рождения его отца и её свёкра, мама Дживона заподозрит что-то неладное в их отношениях, а если всё же приедут, то… Перспектива провести ещё одно воскресенье в компании Хван Дживона Соён очень не улыбается – в прошлый раз её занесло, и она наговорила ему лишнего. Впрочем, он в тот же понедельник сделал вид, что между ними ничего не изменилось, и по-прежнему строил из себя равнодушную глыбу, разве что стал чаще хватать её за руки.       С другой стороны, Соён обещала Дживону, что его родители не узнают об их маленькой сделке. Перед ними Соён должна вести себя примерной женой – если не любящей, то хотя бы вежливой и предупредительной.       Соён со вздохом поднимается с места и идёт в кабинет директора. Тот закрыл жалюзи – точно обиделся, – и Соён приходится гадать, насколько он её ненавидит сейчас, раз запаковался в свою броню до последнего слоя.       Она стучится, получает усталое «войди» и ступает в офис директора.       Дживон сидит в кресле у стола, подперев голову руками. Когда Соён заходит, он поднимает к ней расфокусированный взгляд.       – Вы спали? Простите, я…       – Всё нормально, что ты хотела?       Соён подходит к его столу и чуть кланяется.       – Я передумала, – говорит она. – Я поеду с вами к вашим родителям.       Дживон вскидывает бровь в недоумении, откидывается на спинку кресла и натягивает на лицо надменную ухмылку.       – Передумала? Как нетипично для тебя, Чан Соён…       – У вашего отца день рождения, я об этом совсем забыла, – говорит она, обрывая попытки директора задеть её. Тот реагирует неожиданно – он теряется.       – Совсем не обязательно ехать ради такого повода, – отвечает он тихо и словно нехотя. Соён хмурится.       – Ехать только ради поклона вашим предкам я бы не стала, – возражает она, – но день рождения свёкра это совсем иной повод.       Дживон кашляет и отворачивает от Соён лицо. Да что с ним? Она предлагает ему салфетку, но Дживон машет рукой и просит её покинуть кабинет. Не простудился бы он перед важным периодом сделок…       Соён возвращается на своё место в некоторой растерянности. Что, она неверно поняла приглашение мамы Дживона? Уточнять у неё Соён не станет, но реакция самого Дживона вызывает вопросы, поэтому Соён берёт в руки телефон и ищет в контактах КакаоТока аккаунт Джиука. Вот и настало время воспользоваться полезными связями.       «Джиук, это Чан Соён, – набирает Соён первое сообщение младшему брату Хван Дживона. И добавляет, весьма неуверенно и нехотя: – Жена Дживона».       Джиук отвечает незамедлительно, словно только и ждал её сообщения – все две недели.       «Нуна!» – Джиук почти кричит на неё с экрана смартфона. К сообщению добавляются смайлики и анимированные стикеры с серой кошкой в чёрном парике. Боже, как их много…       «Слушай, Джиук», – быстро отвечает Соён, пока младший брат её договорного мужа не утопил её в эмодзи. На мгновение она замирает, не понимая, как задать вопрос. В итоге приходится остановиться на изворотливом вопросе другого толка: «У твоего папы же день рождения в выходные? Что ему подарить? Раньше я посылала ему цветы, но он отказывался…»       Пять лет, что Соён работает на Хван Дживона, его отец в дни рождения лаконично, но вежливо от букетов отказывался. В какой-то год Соён прислала ему набор эликсиров с женьшенем, и вот его Хван Шивон принял, только прислал Соён странное сообщение: «Очень неожиданный и щедрый подарок, госпожа Чан! Весьма вам признателен!».       Соён гадала о значении его слов полдня – как будто отошедшему от дел богатому человеку редко присылают подобные вещи, что он так радуется... Тем более, в день рождения…       Дживон на вопросы об отце как-то тоже отмахивался, и Соён решила, что в их семье праздновать дни рождения не принято – в конце концов, дату рождения Хван Дживона она до сих пор не знала, как и остальная часть его личной команды. Каждый год все делали ставку, в какой день родился упёртый, как овен или козерог, Хван Дживон.       Сообщение Джиука вырывает Соён из запутанных мыслей о директоре и повергает в ещё большее недоумение.       «О чём ты, нуна? В эти выходные день рождения хёна!»       Соён смотрит на ответ Джиука с минуту. Мыслей в голове столько, что она не знает, за какую хвататься.       «Не Хван Шивона?» – на всякий случай уточняет она. Джиук присылает стикер с желтолицым кроликом в белом костюме, у рта которого стекает слюна. Понятно, Джиук не понимает вопроса. Соён теперь тоже мало что понимает.       Она проверяет календарь, убеждается, что все предыдущие даты 28 апреля у неё помечены одинаково: «День рождения эксдиректора Хвана».       Либо она дура. Либо Хван Дживон прикалывался над ней все эти годы. И тогда она ещё большая дура.       Соён делает медленный вдох и выдох.       «Так, в эти выходные вы празднуете день рождения Дживона?» – набирает она сообщение, уже не беспокоясь, какой наивной или беспечной покажется в глазах десятилетнего мальчика. Тот, впрочем, ничего необычного в её вопросе не видит, потому что весело отвечает:       «Ага! Приезжай, пожалуйста, я не хочу умирать в компании взрослых серьёзных идиотов!»       На месте ответственного сотрудника «ЭйчКей» Соён стоило бы приструнить пацана – взрослые серьёзные идиоты всё-таки его родители и брат, но, честно говоря, сейчас она полностью с ним согласна. Как минимум двое взрослых идиотов на празднике будут: Чан Соён и Хван Дживон собственной персоной.       Соён пытается вспомнить, с чего вообще она решила, что 28 апреля родился Хван Шивон, а не его сын – и не может. Кажется, её ввели в заблуждение. Кажется, она даже знает, кто.       Со вздохом она опускает голову на руки и мысленно даёт себе оплеуху. И обещание не верить словам Хван Дживона никогда в жизни.              28 апреля 2019 года, головной офис «ЭйчКей», Инчхон       Соён провела в компании Хван Дживона всего месяц и уже готова была выть от огромного объёма работы, свалившейся на её плечи в одночасье. расписание, встречи, переговоры, контракты, отслеживание поставок, сбыт и реклама… У Соён не было времени даже поспать.       В последнее воскресенье апреля она должна была бы отдыхать, сладко посапывая в подушку, но и сегодня ей пришлось выйти в офис, потому что ни в пятницу, ни в субботу она не успела проверить все скопившиеся договоры поставок.       Выходя из лифта на нужном этаже здания с бумажным стаканчиком кофе наперевес, она и подумать не могла, что директор… тоже окажется на рабочем месте в выходной день.       Соён повернула в опенспейс от лифтовой и замерла, столкнувшись изумлёнными взглядами с Хван Дживоном.       Он был в бледно-сиреневом свитере и светлых джинсах, волосы не уложены и чёлка торчит во все стороны. Этот его вид, разительно отличающийся от собранных образов во время рабочих недель, совсем сбил Соён с толку. Она прокашлялась и неловко переступила с ноги на ногу.       Она тоже была одета не по дресс коду – в ярко-жёлтую юбку и белую майку с широкой джинсовой курткой поверх неё. Хван Дживон запретил появляться в его офисе в ярких одеждах, но, эй, Соён и не ожидала увидеть его сегодня!       – Э… – протянула Соён вглубь офиса, звук её голоса словно сбил Хван Дживона с места, потому что он вздрогнул и выпрямился, оставляя в покое принтер. – Латте с карамелью не хотите?       – Я… не пью сладкий кофе, – точно таким же неуверенным тоном возразил Дживон. Соён кивнула. Да, точно, она про это забыла. Она про многое пока что забывала, тут своё имя бы помнить, пока бегаешь с этажа на этаж, выполняя поручения неугомонного директора…       Он и в университете казался ей невыносимым, но устраиваясь к нему в компанию, Соён полагала, что с ним самим сталкиваться не будет. Она изначально хотела попасть в отдел переговоров, но перепутала даты собеседования и случайно прошла отбор на должность личного секретаря директора.       Теперь, когда неловкая пауза между ними разбухла, как мыльный пузырь, Соён вспомнила, отчего в университетские годы мало его изучила, несмотря на довольно близкое общение из-за проекта. Хван Дживон был… неразговорчив.       – Я, эм, я пришла допроверить документы… – бросилась в объяснения Соён, словно бы само присутствие Хван Дживона обязывало её искать оправдания.       – Не нужно, – отрезал вдруг Дживон. – Я пришёл сюда с той же целью. Двум людям сразу не обязательно тратить свой выходной на скучную бумажную работу.       Соён не поняла, имел он в виду себя или её, и на всякий случай расстроилась и мгновенно окунулась в чувство вины. Вот, директор теперь за ней ещё и работу доделывает…       – Я всё-таки помогу, – виновато улыбнулась Соён. – Вдвоём быстрее всё сделаем и сможем ещё потом отдохнуть.       Вспоминая гору договоров, Соён и сама слабо верила в то, что сейчас сказала. Тем не менее, Дживон кивнул и предложил ей сесть в своём кабинете. И когда Соён уже более-менее свыклась с мыслью, что проведёт воскресенье в компании своего молчаливого босса, у него зазвонил телефон.       Дживон взглянул на экран, махнул рукой Соён – продолжайте, госпожа Чан, – и принял вызов. Соён сидела рядом и только потому услышала звонкий голос какой-то женщины.       – Дживон-а, ты собираешься приехать сегодня? Всё-таки, праздник!       Дживон потёр переносицу двумя пальцами и вздохнул, разворачиваясь в своём кресле к окну.       – У меня полно работы, мама, – ответил он. Тогда Соён вспомнила, откуда ей знаком голос женщины в телефоне директора – она сталкивалась с четой Хван во время учёбы в университете несколько раз, и мама Хван Дживона показалась ей приятной общительной женщиной. Интересно, чьи манеры перенял Дживон, раз его мама так от него отличается?..       – Перестань! – услышала Соён голос мамы Дживона. – Это день рождения, ты можешь уделить важной дате хотя бы пару часов своего драгоценного времени?       – Много работы, вешаю трубку, – скороговоркой ответил Дживон и в самом деле завершил вызов. К документам он вернулся с усталым видом.       – Думаю, вам стоит оставить дела мне и поехать к родителям, – заметила Соён тихо, когда поняла, что не может промолчать. Дживон покосился на неё от своего стола, и она кинулась в сбивчивые объяснения: – Простите, я услышала вашу маму, и она говорила про день рождения, и если это ваш день рождения, то зачем же вы торчите сегодня здесь, вы можете поехать к семье, а мне оставить остальное, я всё доделаю, и…       – Чан Соён, – прервал её Дживон, и Соён замерла с полуоткрытым ртом. Он взглянул на неё, отчего-то хмыкнул и заметил со вздохом: – День рождения не у меня. У моего отца. Я поздравлю его позже.       Соён прикусила нижнюю губу.       – А. Понятно, – ответила она, хотя понятно ей ничего не было. День рождения отца – тоже важная дата… Впрочем, больше поднимать эту тему она не стала и вернулась к документам.       Весь день Хван Дживон провёл рядом с Соён, прервавшись только на доставку еды. Соён думала, что Дживон с трудом вытерпел её компанию – вероятно, он тоже мечтал, если уж и работать в воскресенье, то в одиночестве. Но поздним вечером, выходя из офиса, он предложил подвезти её до дома и на прощание даже улыбнулся.       – Спасибо, Чан Соён, – сказал он ей, полностью заворожённой этой переменой в его поведении и голосе. – Мне было приятно провести этот день с тобой.              28 апреля 2024 года, пригород Инчхона       В резиденцию четы Хван Соён приезжает отдельно от Дживона, хотя тот настаивал на том, чтобы забрать её от дома.       – Мы не хотим, чтобы моя матушка узнала, что мы не живём вместе, – ворчал Дживон в смартфоне Соён, пока она собиралась на семейный праздник.       – Это вы не хотите, – отрезала она и улыбнулась своему отражению в зеркале на прикроватном столике. Саркастично так улыбнулась.       Сама Соён не хотела давать Хван Дживону возможность исправить недоразумение, которое он поддерживал на протяжении пяти лет, не моргнув и глазом. Теперь, как мстительно надеялась Соён, она заставит директора переживать, что он не нашёл причины открыть свой рот раньше назначенной даты казни (зачёркнуто) праздника и исправить своё же положение.       Если уж смотреть на ситуацию объективно, то это Соён следовало бы беспокоиться о своём положении. Она намеренно сама себя подставляла. Она заказала большой букет цветов – семь высоких тёмно-бордовых орхидей в окружении плотных стеблей леукодендронов, украшенных ярко-зелёными листьями экзотических рускусов, – и приехала к дому семьи Хван, нарядившись в тон цветам: в коричневое платье-рубашку, чья ломаная линия подола доставала до коленок Соён, накрывая высокие бежевые сапоги. Перед четой Хван ей следует выглядеть с иголочки, как и подобает жене директора «ЭйчКей», даже если она собирается вести себя, как полная идиотка.       Двери огромного двухэтажного дома открываются перед Соён, когда она уже хочет постучать или позвонить, и ей навстречу выходит госпожа Окнам.       – Боже, невестка Соён! – ахает старушка и обнимает Соён, так что она вынуждена перехватывать тяжёлый букет из руки в руку, пока крутится с госпожой Окнам у порога.       – И цветы принесла, ах, ну что за леди! – причитает госпожа, и идея подразнить Хван Дживона на глазах всей его семьи, включая старушку, уже не кажется Соён такой уж хорошей. Пока она идёт за госпожой по длинному коридору, она думает о том, чтобы пойти на попятный – да и Дживона что-то не видно, перед кем же ей выделываться? – но времени обдумать новое решение у Соён не хватает.       В итоге в зал, где её ждёт господин и госпожа Хван, а также Джиук, Соён входит растерянной.       Джиук, заметив её, тут же бросается ей навстречу.       – Нуна! – кричит он на всю комнату, и его звонкий голос отражается от стен зала, блуждает между колоннами и возвращается к Соён эхом. Вот это радости в парне, в разы больше, чем в Хван Дживоне. Точно ли они братья по крови?..       Джиук замирает рядом с Соён и хватает её под локоть. А, ну вот эту-то привычку Соён знает не понаслышке.       – Ты опоздала, но брат тоже опаздывает, так что всё в порядке! – тараторит Джиук, дёргая Соён за рукав платья. – Цветочки папе принесла? Он говорит, ты ему каждый год на день рождения Дживона цветы отправляешь, устал отказываться. Ты слишком вежливая, нуна.       Если бы Соён не сделала недвусмысленные выводы о том, насколько она ошибалась насчёт дня рождения эксдиректора Хвана ещё в пятницу вечером, сейчас был бы идеальный момент, чтобы выронить из вспотевших рук букет экзотических цветов и задрожать в попытках нацепить на лицо подобающую дежурную улыбочку, призванную скрыть её недоумение.       Но, к счастью Соён, она подготовилась к такой ситуации заранее, и потому никакого удивления не выказала. Кроме того, рядом не было Хван Дживона, который должен был наблюдать её реакцию и досадовать, что не рассказал ей, бедняжке, о том, как безмерно нелепо она выглядела все эти годы, поздравляя господина Хвана с днём рождения его собственного сына.       На секунду Соён стало даже жаль, что спектакль и своё разоблачение ей придётся отменить, раз уж нужного зрителя нет в зале.       – Где Дживон? – спрашивает Соён, оглядывая зал. Джиук пожимает плечами.       – Звонил час назад, сказал, что задержится. Я думал, вы вместе приедете, нуна.       А, вот он, тот момент, когда Соён всё же нужно подбирать слова для адекватного ответа.       – Я… забирала букет из цветочной лавки, – даже не врёт она.       – Ясно, – кивает мальчишка и тянется к ней с новым вопросом: – Билеты купила?       Соён всё ещё не уверена, что билет на концерт музыкальной группы – лучший подарок для Хван Дживона, но Джиук заверил её, что года три назад его старший брат (директор компании, уважаемый человек строгих правил) в каком-то отчаянии искал возможность попасть на концерт HEY7 – и потерпел неудачу. Соён сама с удовольствием сходила бы их послушать, но никогда бы в здравом уме не подумала, что Хван Дживон тоже фанат кей-попа.       Чтобы раздобыть билет на живой концерт, у неё не хватило ни скиллов, ни возможностей, ни времени, но вот на фестиваль, где молодой коллектив будет выступать в следующем месяце, Соён всё-таки билеты нашла. Пришлось использовать связи Ли Тэсома, парня из отдела сбыта, и теперь Соён должна ему свидание (она предпочла бы назвать это простым ужином). Зато Хван Дживон, вероятно, обрадуется подарку.       По-хорошему Соён следовало бы оставить директора ни с чем, раз пять лет он водил её за нос, но это было бы чересчур.       Обо всём этом Соён думает, когда сидит на заднем дворе дома рядом с Джиуком. Здесь неожиданно собрались партнёры Хван Шивона, друзья семьи, какие-то высокопоставленные лица из числа людей, чьи имена Соён видит в документах «ЭйчКей». Ей неуютно, она осматривается с опаской и не знает, куда себя деть.       Мама Дживона просит её чувствовать себя, как дома, и располагаться с комфортом, но она и Соён понимают комфорт по-разному. Косые взгляды и случайно пойманные разговоры, которые затрагивают Соён, ей не нравятся. Она с удовольствием разместилась бы в своей спальне на кровати и провалялась бы весь день вместо того, чтобы аккуратно есть тарталетки с икрой.       Дживона всё нет, и, видя окружение его отца, Соён понимает, почему все эти годы Дживон игнорировал собственный день рождения. Только вот сегодня она лично в нём очень заинтересована. Она бы хотела, чтобы Дживон был рядом и хотя бы отвлекал на себя внимание.       Не выдержав напряжения, она набирает номер Дживона, скрываясь на кухне среди горячих блюд.       Вместо Хван Дживона Соён отвечает равнодушный женский голос. Номер недоступен.       Теперь Соён беспокоится всерьёз. Она ходит из угла в угол в пустой гостиной, потом некоторое время пережидает в туалете. Выходя оттуда, она сталкивается с мамой Дживона.       – Госпожа Хван? – икает от испуга Соён. Та улыбается.       – Всё в порядке, Соён?       – Да, только… Никак не могу дозвониться до вашего сына.       Госпожа Хван вдруг ободряюще улыбается.       – Знаю, он никогда не посещает свои дни рождения, даже если я прошу его приехать на скромный семейный ужин.       Соён косится на широкое арочное окно, сквозь которое открывается вид на переполненный задний двор.       – Это не похоже на скромный ужин, – замечает она неуверенно. Госпожа Хван смеётся.       – Да, наш папа решил, что Дживон вечер в честь себя снова пропустит, так что пригласил своих друзей. Не каждый день выпадает повод отпраздновать день рождения собственного сына, верно?       Верно, думает Соён. Почему бы не собрать друзей отца, думает Соён. Почему бы не отметить день рождения сына, даже если сам сын являться на него не хочет, думает Соён. Только вот в этот раз Хван Дживон действительно собирался приехать в дом своих родителей – и Соён уговаривал это сделать. А теперь Соён не знает, куда деваться в доме, полном чужих людей.       Если это таким образом Хван Дживон решил кинуть её, ещё и наплевав на то, что Соён выставит себя идиоткой, то шутка вышла неудачная.       Уже заметно злясь, а не беспокоясь, Соён вспоминает, что Хван Дживон собирался забрать её от дома. То есть, намерений кидать её на этом вечере тщеславия у Дживона не было.       Значит, с ним действительно что-то случилось.       – Джиук, – зовёт Соён, поймав мальчишку на выходе в сад. – Когда Дживон звонил, он не сказал, почему задерживается?       Джиук беззаботно пожимает плечами.       – С ним мама разговаривала. Может, что-то по работе его задержало? Ты его знаешь!       Он убегает в дом, оставляя Соён теряться в догадках, действительно ли вместо поездки к родителям Хван Дживон выбрал рабочие дела или его могло задержать что-то более серьёзное…       Она набирает его номер ещё раз, снова получает тот же ответ – абонент недоступен. Или решил игнорировать вас. Или решил, что какие-то сделки для него важнее дня рождения. Соён было бы плевать, если бы она в этот момент сидела в своей комнате, а не одиноко болталась по чужому дому.       К вечеру, когда заметно темнеет, и на Инчхон и пригород опускается прохлада позднего апреля, Соён решает, что ждать Хван Дживона нет смысла. Если он намеренно проигнорировал свой день рождения, как делал это все предыдущие годы, что ж, его выбор. Жаль, что она потратила время и силы на то, чтобы приехать сюда.       На что она вообще надеялась… На то, что у директора Хвана будут человеческие чувства? Смешно.       Она прощается с мамой Дживона и его заметно захмелевшим отцом, пытается покинуть дом своих свёкров, не привлекая внимания. Но у арки из сада её останавливает полупьяный мужчина – бывший председатель компании-партнёра «ЭйчКей», господин Ким Муон.       – Эй, а вы, разве, не госпожа Чан Соён? – спрашивает он, размахивая рукой с пустым бокалом из-под вина. Соён вежливо ему кланяется.       – Господин Ким, – здоровается она.       – Точно, вы! – улыбается во все свои зубы господин Ким Муон. – Вы здесь от лица директора Хвана присутствуете? Весьма предусмотрительно с его стороны отправить к нам хотя бы своего личного секретаря. Вы же его секретарь, насколько я помню?       Соён его не поправляет – выдавать себя и своё истинное положение на этом вечере она не хотела бы, хотя слова сейчас Ким Муона задевают её, и сильно.       – Директор Хван сейчас общается с моим сыном, – говорит вдруг пьяный господин. – Вы же знаете, они всё никак не могут решить вопрос слияния…       Соён хмурится. Во-первых, в планы Дживона не входит слияние: «ЭйчКей» достаточно востребована на рынке сама по себе, и ей не нужна помощь компаний со стороны, и достаточно сильна, чтобы противостоять растущей конкуренции. Во-вторых, несколько недель назад Дживон уже отверг три предложения господина Ким Минсока подряд, и сегодня в его расписании не было никаких переговоров.       Значит, сегодняшняя встреча, если она действительно состоялась, инициирована Ким Минсоком.       И чего Дживон не послал его в таком случае? Видимо, решил, что не интересующие его переговоры будут полезнее посещения собственного праздника. Видимо, решил, что Чан Соён справится здесь самостоятельно.       Отчего-то Соён чувствует обиду, хотя в любом другом случае приняла бы ситуацию, как должное. Обычно Хван Дживон мог спокойно оставить на неё некоторые встречи, прекрасно зная, что личный секретарь сможет защитить его честь.       Но сегодня Соён пришла в дом четы Хван, как жена Хван Дживона, на чём он сам настаивал. А не как его секретарь.       Это пренебрежение ею… Бесит. Злит. Обижает.       Соён сглатывает горький комок из эмоций, застрявший в горле, и хочет уже уйти с вечера, где ей порядком надоело прикидываться ширмой. Она кланяется господину Киму, бормочет что-то сухое, как лист бумаги, и поворачивается к выходу из сада.       И сталкивается нос к носу с директором Хваном.       Двадцать – тридцать один, саркастично думает Соён. Хван Дживон прибыл.       Он подхватывает её под локоть и притягивает к себе – словно Соён собиралась упасть ему под ноги, как героиня мелодрамы, в слоумо.       – Господин Хван? – хмурится Соён.       Он одет в выходной костюм – светлые бежевые брюки с поясом, белая рубашка под удлинённым блейзером. Они хорошо бы смотрелись вместе сегодня, как настоящая парочка, если бы кое-кто не решил проигнорировать Соён.       Дживон неожиданно ей улыбается – Соён отмечает, что его взгляд усталый, а ещё волосы спутались, и на виске застыла капля пота, словно он сюда мчался, – и обнимает её со спины. Его рука – большая, тёплая, – скользит по полочкам её коричневого платья и замирает на пояснице, в нескольких дюймах от задницы.       Про… сти… те?       – Извини, милая, я задержался, – говорит Дживон низким голосом, в котором Соён слышит внезапную нежность. Он не сводит с Соён тёмных глаз, окружённых сеточками мимических морщин, несколько долгих секунд. Соён чувствует аромат его тела – лёгкий выходной парфюм и кисловатый пот целого дня, – и невольно сглатывает. Дживон так и собирается обнимать её, словно свою собственность?       – Господин Хван! – восклицает господин Ким, привлекая внимание. Дживон дёргает верхней губой и поворачивается к нему очень нехотя, даже не скрывая разочарования.       – Господин Ким, – кивает он. Его рука покоится на пояснице Соён, посылая жар по всему телу. Боже, он же… Да что он, собственно, делает?       – Ваш секретарь тут места себе не находила! – хохочет пьяный господин Ким. Соён хочет наступить ему на ногу, но не может двинуться с места. Дживон, услышав пьяный смех бывшего партнёра своего отца, внезапно мрачнеет. Соён чувствует, как его пальцы стискивают ткань её платья на спине.       – Она не мой секретарь, – сухо говорит Дживон. Соён не успевает ничего сказать, когда слышит грубое, но уверенное: – Она моя жена, господин Ким. Прошу, обращайтесь с ней деликатнее.