Tinder или дополнительные занятия в университете

Рио не думала, что отсутствие может быть таким… громким. Тишина внутри неё не была спокойной, размеренной. Нет. Это была жестокая, липкая пустота, которая цеплялась за рёбра, просачивалась в лёгкие, тянула вниз, не давая вздохнуть полной грудью. Она ненавидела это чувство. Ненавидела, что зависит от кого-то настолько, что теперь, спустя неделю, её мир всё ещё ощущался погребённым под завалами. Всё вокруг было тем же самым. Те же улицы, те же лица, те же привычки. Но только не она. Она чувствовала себя разобранной на части. Жизнь продолжалась — конечно, продолжалась. Она ходила на работу, встречалась с Реджиной, делала вид, что всё как всегда. Но внутри… Внутри всё было не так. Она ловила себя на том, что слишком долго смотрит в одну точку, пока кто-то не окликнет её по имени. Что перечитывает их старую переписку, даже зная, что ответа больше не будет. Что неосознанно заходит в Инстаграм и открывает профиль Агаты — и тут же закрывает, прежде чем её пальцы успеют нажать на фотографии. Что не может заснуть, потому что пустота рядом сводит с ума. И самое отвратительное… Ей не хватало её. Не только тела, не только саркастических шуток и того, как Агата прищуривалась, прежде чем сказать что-то с ядовитой усмешкой. Ей не хватало даже её злости. Её присутствия. Её звука дыхания рядом. Какого чёрта она сделала с ней? Какого чёрта она заставила её чувствовать? Рио хотела бы сказать, что пережила эту неделю, пережила этот разрыв. Но правда заключалась в том, что она не могла её забыть. Что бы она ни делала, что бы ни говорила себе в голове — всё было бессмысленно. Потому что, чёрт возьми, Агата всё ещё была внутри неё. И чем больше Рио пыталась её вытолкнуть — тем глубже она въедалась в неё. Каждый раз, когда она закрывала глаза. Каждый раз, когда случайно слышала в толпе чей-то голос, напоминающий её. Рио никогда не страдала от нехватки кого-то. Она не была той, кто ждёт. Не была той, кто тоскует. Но сейчас… Сейчас она просто разрушалась. И что самое страшное — не знала, как остановить это. Рио сидела у окна автобуса, наблюдая, как размытые огни города пробегают мимо, отражаясь в стекле. За окном мелькали знакомые улицы, вывески магазинов, редкие прохожие, кутающиеся в шарфы, словно осень внезапно вспомнила, что должна быть холодной. Но всё это было фоном. Бесцветным, пустым, ничего не значащим. Автобус плавно раскачивался, наполняя пространство ровным, почти успокаивающим гулом. Люди вокруг были такими же уставшими, как и она — кто-то сонно листал телефон, кто-то держался за поручень, уставившись в одну точку. Рио невольно поймала своё размытое отражение в стекле. Тёмные круги под глазами. Бледная кожа. Слишком напряжённые губы. Она выглядела так, будто плохо спала. И это была правда. Каждую ночь она снова и снова переживала один и тот же момент. Эмма, входящая в дом Агаты. Дверь, закрывающаяся за ней. И тишина. Та самая оглушающая, жестокая тишина, в которой не было ответа. Её пальцы сжались на ремне сумки, как будто это могло вернуть ей хоть какое-то ощущение контроля. Автобус тронулся с очередного светофора, качнул её в сторону. Рио сжала зубы. Она не собиралась страдать. Нет. Это не про неё. Она не из тех, кто сидит, глядя в телефон, надеясь на сообщение. Не из тех, кто чувствует себя ненужной. Не из тех, кто позволяет кому-то сломать себя. Но... Она никогда раньше не привязывалась настолько, чтобы разрушаться без этого человека. И вот в этом-то и была её главная ошибка.

***

Дождь барабанил по окнам, превращая улицы в мутное отражение света. За окном сгущались вечерние сумерки, и квартира Рио была наполнена тишиной, нарушаемой только приглушёнными звуками города. Она стояла на кухне, лениво потягивая воду из стакана, когда раздался стук в дверь. Рио прищурилась. Она не ждала никого. Курьеры обычно звонили заранее, а друзей у неё, честно говоря, было не так уж и много. Она отставила стакан, прошла в коридор и распахнула дверь, уже готовая сказать, что они ошиблись адресом. Но нет. Перед ней стоял парень в фирменной курьерской куртке, с типичным уставшим выражением лица, в руках – бумажный пакет. Он протянул его ей, но Рио даже не потянулась. — Я ничего не заказывала. Парень лишь пожал плечами и небрежно указал на наклейку на пакете, где чёрным маркером было выведено: «Для Рио Видаль». Рио почувствовала, как внутри всё сжалось. Она знала, от кого это. — Кто отправил? — голос её прозвучал резко, но курьер, казалось, не был впечатлён. — Я просто доставляю, мэм. Рио скользнула взглядом по пакету. Её пальцы невольно сжались в кулак. Ей не нужно было заглядывать внутрь, чтобы догадаться, что там. Какой-нибудь сраный чай, может, вино или что-то бесполезно заботливое. Агата. Конечно, это была Агата. Она перевела взгляд обратно на курьера, но тот уже явно собирался уходить. Однако прежде чем развернуться, он вытянул из кармана небольшой конверт и протянул его ей. — Сказали передать. Рио нахмурилась. Вытащила записку, развернула. Внутри было всего два слова.

«Разблокируй меня.»

Глупое, детское раздражение вспыхнуло внутри. Она стиснула зубы, резко выдохнула, ощущая, как что-то тяжёлое застряло у неё в горле. Агата действительно думает, что может просто… вот так? Прислать ей пакет с дурацкими вещами. Прислать дурацкую записку. И что, Рио должна тут же разблокировать её? Словно ничего не было? Она сжала бумагу в кулаке, чувствуя, как внутри всё закипает. Чёртовы манипуляции. Чёртова самоуверенность. Чёртова… Агата. Курьер уже ушёл, а Рио так и стояла в дверном проёме, глядя на пакет на полу. Она поддела его носком тапочка, словно это был подозрительный предмет, который мог взорваться в любой момент. И, возможно, он действительно им был. Потому что всё внутри неё уже взорвалось. Рио не знала, злилась ли она на Агату за этот шаг — или на себя, за то, что это её задело. Женщина стиснула зубы, бросив взгляд на телефон, который безмятежно лежал на кухонном столе. Она могла бы просто взять его, разблокировать номер Агаты, написать что-то колкое, ядовитое. Напомнить ей, что неделю назад она выбросила её из своей жизни так же легко, как сегодня выбросит этот пакет. Но нет. Она не собиралась давать Агате эту победу. Разблокировать её означало признать, что всё ещё думает о ней. Что ждёт. Что чувствует. А Рио Видаль не ждёт. Никогда. С едва заметной усмешкой, наполненной досадой, она захлопнула дверь и схватила телефон, быстро пролистав контакты. — Подруга, — голос Рио прозвучал лениво, но с отчётливой ноткой усталости. — Собирайся. Сегодня мы пьём. Реджина на другом конце провода театрально вздохнула: — Ну наконец-то. А то я уже думала, что ты решила стать святой. Рио усмехнулась. — Мне в ад прямиком, ты же знаешь. — Тем более, — протянула Реджина. — Где встречаемся? Рио бросила последний взгляд на записку, которую всё ещё сжимала в руке. — Где-нибудь, где наливают достаточно, чтобы я забыла это чёртово имя. Реджина фыркнула: — О, значит, мы говорим об этой категории проблем? Тогда беру каблуки и помаду убийственного красного оттенка. — Договорились, — усмехнулась Рио. Она отбросила записку на стол, туда же смахнула и бумажный пакет. А затем направилась в спальню. Сегодня вечером она собиралась выжечь из себя всё это. И если для этого нужно было утопить Агату Харкнесс в паре-тройке бокалов текилы — так тому и быть.

***

Рио Видаль вошла в бар так, будто он принадлежал ей. Секунду назад улица за спиной была прохладной, наполненной влажным осенним воздухом, но здесь, внутри, царила совсем другая атмосфера. Тёплый полумрак, мерцающие неоновые огни, запах алкоголя, парфюма и чего-то терпкого, возможно, сандала или мускуса. Люди смеялись, целовались, разговаривали, растворялись друг в друге и в ночи, но Рио не обращала на них внимания. Она знала, что сегодня выглядит слишком хорошо. На ней – узкие чёрные брюки, идеально обтягивающие бёдра и ноги, подчёркивая каждое движение. Высокие каблуки — тонкие, едва заметные, но убийственно элегантные. Сверху – смелый чёрный топ с глубоким вырезом и тонкими бретелями, оставляющий плечи и ключицы открытыми. А поверх – слегка небрежно накинутый пиджак, как будто напоминание о её обычной сдержанности. Но сегодня она не собиралась быть сдержанной. Сегодня она не собиралась быть собой. Рио провела рукой по волосам, расчёсывая пальцами мягкие, свободно распущенные локоны, и направилась к барной стойке, небрежно скользнув взглядом по толпе. Губы слегка подкрашены бордовым. Глаза – подведены тёмным, глубоким оттенком. Она знала, что ловит на себе взгляды. Знала, что кто-то уже строит планы подойти. Но плевать. Она пришла сюда не за этим. Реджина уже сидела за стойкой, с грацией королевы потягивая коктейль с ярким лаймом на краю бокала. Увидев Рио, она приподняла бровь и медленно оглядела её с ног до головы. — Ну, дорогая, если это попытка доказать, что ты не страдаешь, — усмешка в голосе, — то… ты чертовски хороша в этом. Рио хмыкнула, опускаясь на высокий барный стул. — Как раз хотела сказать тебе то же самое. Реджина улыбнулась, склонив голову. — Не надо, иначе я подумаю, что ты во мне заинтересована. Рио закатила глаза, но не удержалась от лёгкой ухмылки. — Не хочу разбивать твоё сердце. — Поздно, дорогая. Бармен подошёл, и Рио, не раздумывая, заказала себе крепкий алкоголь. — Ну же, рассказывай, — с лёгким азартом произнесла Реджина, сделав ещё один глоток. — Насколько сильно ты хочешь забыться? Рио посмотрела на неё, затем подняла бокал, который только что перед ней поставили. — Достаточно, чтобы утром не вспомнить, почему мы здесь. Она сделала первый глоток. И в этот момент поняла, что только что официально объявила войну своим чувствам. Спустя полчаса. Рио покрутила телефон в руке, наблюдая, как голубоватый свет экрана освещает её пальцы. Ещё одно пустое уведомление. Ни сообщений. Ни звонков. Только молчание. Она поднесла палец к кнопке «разблокировать», но рука так и не нажала. Внутри неё что-то застонало от раздражения — мучительный, невыносимый позыв к тому, чтобы сломаться. Позволить себе слабость. Позволить себе скучать. Но нет. Она медленно положила телефон экраном вниз, будто он больше не имел значения. Хотя, конечно, он имел. Реджина наблюдала за этим процессом, делая ленивый глоток из своего бокала. Её тёмные глаза сузились, в уголках губ мелькнула легкая ухмылка — едкая, проницательная, с тем оттенком сочувствия, который никогда не звучал как жалость. — Ты либо разблокируешь её, либо наконец займёшься кем-то другим. А то это уже становится скучно. Рио выдохнула через нос, протянула руку к своему бокалу и осушила его наполовину. — Господи, Реджина, ты бы хоть сделала вид, что тебе интересно со мной тусить. — Мне интересно с тобой тусить. Но ещё интереснее смотреть, как ты страдаешь. Рио вскинула на неё недоверчивый взгляд. — Ты садистка. — Я реалистка. Реджина наклонилась ближе, опираясь локтями на стойку, и изучающе посмотрела на подругу. — Детка, я не говорю, что тебе надо бежать и трахнуть первого встречного, но серьёзно… — она покрутила бокал в руке. — Как долго ты собираешься страдать по женщине, которая даже не удосужилась рассказать о жене? Рио сжала челюсть. Чёрт, как же раздражало, когда кто-то ставил её чувства под прямой, резкий свет. — Не твоё дело. — Ты притащила меня в бар, напоила и теперь ждёшь, что я не стану давать тебе советов? Рио закатила глаза, снова поднося бокал к губам. — Может, просто выпьем и замолчим? Реджина усмехнулась. — Не могу, я обожаю свои монологи. Она сделала большой глоток, с явным удовольствием прищурилась, затем снова повернулась к Рио. — Ты просто должна решить, чего ты хочешь. Если она нужна тебе — разблокируй. Напиши. Попроси. Сделай что-то. Но если она снова уйдёт, не вини никого, кроме себя. Рио сглотнула, опуская взгляд в бокал. — А если я не хочу ничего решать? Реджина фыркнула. — Значит, остаётся только бухать. И надеяться, что кто-то красивый уведёт тебя отсюда, пока ты ещё в сознании. Рио закатила глаза. — Ты отвратительна. — Ты меня обожаешь. Рио не ответила, только сделала ещё один большой глоток. Тепло алкоголя растекалось по телу, оставляя приятное головокружение. Она чувствовала, как медленно, но верно начинает терять контроль. Как её внутреннее сопротивление ослабевает. Как мир становится чуть размытым, чуть более безразличным. И как это, черт возьми, было лучше, чем чувствовать реальность. Реджина хлопнула её по плечу, подзывая бармена. — Нам ещё два. Кажется, моя подруга наконец-то принимает мою философию. Рио усмехнулась. — И какая же она? Реджина подняла бокал в тосте. — Жизнь слишком коротка, чтобы жить в ожидании одной женщины. Рио взяла свой бокал. — Чёрт возьми, ты иногда слишком мудрая для этой жизни. Реджина ухмыльнулась. — Я знаю. Стекло коснулось стекла. И они выпили. Рио медленно прокрутила бокал в руке, наблюдая, как янтарная жидкость скользит по стеклу, оставляя тонкие, вязкие следы. Ей нравился этот момент — когда алкоголь уже приятно согревал, но сознание ещё не утекало в туман. Когда эмоции ещё под контролем, но язык уже развязывается, а мысли становятся честнее. Реджина удобнее устроилась на высоком барном стуле, скрестив ноги, и посмотрела на неё. — Ну что, хватит о тебе, давай поговорим обо мне. Рио хмыкнула, сделала последний глоток и поставила бокал на стойку. — Да, конечно. Ты же только что накатала целую лекцию о моём разбитом сердце, давай теперь про твоё безупречное. Реджина склонила голову к плечу, её чёрные глаза лукаво сверкнули. — Моё сердце никогда не разбивалось, детка. Рио покачала головой. — Не верю. У всех хотя бы раз бывало что-то… настоящее. Реджина усмехнулась, обводя пальцем край бокала. — Бывало. Но это не значит, что оно закончилось драмой. Грэм был… — она сделала паузу, подбирая слова. — Хорошим вариантом. Рио прищурилась. — Вариантом? — Да. — Ты говоришь о мужчинах, как о меню в ресторане. Реджина пожала плечами. — Так и есть. Я выбираю, пробую, иногда оставляю на вторую порцию, но редко беру одно и то же дважды. Рио фыркнула. — Звучит чертовски цинично. — Зато честно. Бармен налил им ещё. Реджина кивнула, приняла свой бокал и сделала небольшой глоток. — Знаешь, что самое странное? Рио наклонилась ближе, заинтересованно глядя на подругу. — Просвети меня. Реджина покрутила бокал в руке, словно сомневаясь, стоит ли говорить. — Я больше ничего не чувствую. Рио нахмурилась. — В смысле? — Я хотела бы влюбиться. Хотела бы… почувствовать этот трепет. Это идиотское тепло внутри, когда смотришь на человека. Хотела бы, но… — она чуть пожала плечами. — Ничего. Пусто. Рио сжала губы. Она не знала, как на это реагировать. Ей казалось, что слишком много чувств — это её личное проклятие. Она чувствовала всё — больно, остро, без шанса на компромисс. Её разрыв с Агатой был катастрофой, потому что она не могла просто стереть её из памяти, переключиться, заняться чем-то новым. А у Реджины — наоборот. Она не чувствовала. И от этого становилось не менее тоскливо. — Может, ты просто не встретила нужного человека? — осторожно предложила Рио. Реджина фыркнула. — Классическая надежда романтика. Рио скрестила руки на груди. — Прекрати. Ты хочешь чувствовать — значит, ты всё ещё способна. Просто… пока никто не зацепил тебя по-настоящему. Реджина задумчиво покрутила бокал, затем посмотрела на Рио долгим, выжидающим взглядом. — И когда тебя зацепило по-настоящему… что ты сделала? Рио замерла. Тупой вопрос. Простой. Но он ударил в самое нутро. — Я… — она замялась, а потом нервно рассмеялась. — Я заблокировала её и напилась с тобой. Реджина закатила глаза и сжала переносицу. — Господи, ты невозможная. Рио выдохнула, глядя в бокал. — Я знаю. Реджина оценивающе посмотрела на неё, потом осушила остатки своего бокала и поставила его на стойку. — Ну что ж, раз никто нас не цепляет… давай хотя бы напьёмся до потери памяти. Рио усмехнулась. — Эй, я думала, ты здесь для контроля. Реджина взяла с барной стойки новый шот и многозначительно взглянула на Рио. — Да, но контроль — это скучно. И они снова выпили. Рио не знала, на каком именно бокале всё начало размываться. Всё вокруг превратилось в калейдоскоп света и теней, смеха и музыки, резких вспышек осознания и мгновений, когда ничего не имело значения. Она чувствовала себя легче, чем за всю прошедшую неделю. Легче, чем в те ночи, когда лежала в темноте, вглядываясь в экран телефона. Легче, чем в те моменты, когда раздражение кипело под кожей, но она не могла ничего с этим сделать. Теперь всё это исчезло. Здесь, в этом полумраке, под ритм музыки, под алкогольную горечь на языке — ничего не имело смысла. Только ощущения. Она откинулась назад, почувствовала, как поясница касается барной стойки, а пальцы автоматически нашли кромку холодного дерева. Её губы чуть приоткрылись, когда басы проникли под кожу, отдаваясь в рёбрах. Реджина смеялась рядом, запрокинув голову, её чёрные глаза сверкали в отражении бутылок за стойкой. — Чёрт, давай развлекаться по-настоящему! Рио склонила голову на бок, лениво приподняла бровь. — Ты предлагаешь мне трахнуть тебя прямо здесь? Реджина фыркнула, махнула рукой. — Детка, ты меня не потянешь. Рио расхохоталась, запрокидывая голову, чувствуя, как музыка становится чувством, как каждый такт скользит по коже, проникает в каждую клетку. Её тело хотело двигаться. Хотело отпустить последние тени прошлого, хоть на один чёртов вечер. Она сделала шаг вперёд, чуть потянулась вверх, прокручивая шею, словно разминалась перед выступлением. Реджина прищурилась, наблюдая. — Что ты задумала? Рио медленно перевела на неё взгляд. — Я собираюсь украсть это шоу. И, прежде чем подруга успела что-то сказать, Рио легко подтянулась и запрыгнула на барную стойку. Все взгляды — на неё. Мгновенно вокруг неё вспыхнул интерес. Чьи-то разговоры оборвались на полуслове, кто-то резко развернулся в её сторону, а музыка всё так же продолжала пульсировать, загоняя ритм под кожу. Она стояла в центре внимания. Богиня вечера. Длинные ноги, подчёркнутые узкими брюками. Глубокий вырез, открывающий достаточно, чтобы заставить кого-то пересохнуть во рту. Распущенные волосы, чуть растрёпанные, но от этого только более опасные. Она знала, как выглядит. Она знала, что делает. Её губы тронула ухмылка, когда она провела пальцами по линии ключиц, затем выше, к шее, едва касаясь, словно сама пробовала, насколько приятно может ощущаться это прикосновение. Бармен что-то возмущённо сказал, но был заглушён шумом восторженных возгласов. Кто-то свистнул. Кто-то крикнул: «Давай, детка!» Рио запрокинула голову, наслаждаясь этим моментом. Скольжение рук по бокам, плавное движение бёдер, лёгкий изгиб в пояснице — её тело подчёркивало каждый удар музыки, каждый аккорд, каждый такт. Она контролировала этот момент. Она контролировала всех. Горячие взгляды впивались в неё, как молнии, но её это только подогревало. Её пальцы скользнули по бедру, затем вверх, медленно, почти лениво. Чьи-то глаза расширились, кто-то захлопал в ладоши, а Реджина внизу хохотала, бросая на неё восхищённый взгляд. Рио наслаждалась каждой секундой. Она потерялась в этом танце. Но в этот момент… В этот чёртов момент… Двери бара распахнулись. И всё пошло к чёрту. Двери бара распахнулись с такой резкостью, что даже сквозь громкую музыку это прозвучало грозным предупреждением. Рио заметила это краем глаза, но не сразу придала значение. Она продолжала двигаться, тело горело от алкоголя, музыки и всех этих жадных взглядов. Она чувствовала себя на вершине мира. А затем… Тишина. Не полная, но разрывающая. Крики стали тише, смех оборвался. Музыка всё ещё грохотала, но что-то в воздухе изменилось. Рио остановила движение, её рука зависла на талии, пальцы чуть касались кожи под краем топа. — Что за…? — пробормотала она, опуская взгляд вниз, туда, где стояла Реджина. Подруга уже не смеялась. На её лице появилась ухмылка. Но не радостная. А… развесёлая. Та, что появляется, когда ты понимаешь, что сейчас случится полный ад. Рио нахмурилась, затем медленно повернула голову в сторону входа. И увидела её. Эмма Свон. Форма. Значок. Серьёзный, абсолютно невозмутимый взгляд. И выражение лица, которое говорило «какого чёрта» громче любых слов. — Слезай. Голос Эммы прозвучал твёрдо. И Рио сразу поняла, что это не просьба. Это приказ. Она могла бы просто спрыгнуть и сдаться. Могла бы просто сказать что-то остроумное и разрядить обстановку. Но… это была Эмма. Жена Агаты. И внутри у Рио что-то взорвалось. Она прищурилась, губы тронула ленивое подобие ухмылки. Она задрала голову выше, сложив руки на груди. — Оу. Вот это встреча. Эмма не изменилась в лице. — Слезай. Сейчас же. Реджина всхлипнула от смеха, прикрыв рот ладонью. Рио опустила на неё взгляд, затем снова посмотрела на Свон. — Прости, офицер, но мне здесь нравится. Толпа взорвалась криками. Кто-то захлопал, кто-то засвистел, кто-то крикнул: «Вот это я понимаю – сопротивление!» Эмма не моргнула. Рио чувствовала, как её прожигает этот взгляд. «Ты действительно хочешь это провернуть?» Рио чуть склонила голову, прищурившись. «О, да. Да, хочу.» — Я при исполнении, — спокойно напомнила Эмма. — Это не игра. Рио усмехнулась. — Ты уверена? Потому что я наслаждаюсь этим моментом. Толпа снова захохотала. Эмма даже не дёрнулась. А затем сделала шаг вперёд. — Ладно. Твой выбор. Рио не успела сообразить, прежде чем пальцы Эммы схватили её за запястье. Всё произошло слишком быстро. Её тело потянуло вниз, она не сопротивлялась, но всё равно потеряла равновесие. И в следующее мгновение… Она оказалась спиной к барной стойке, а перед ней стояла Эмма с наручниками в руках. — Ты арестована. Чёрт. — Серьёзно? — выдохнула Рио. — Да. И прежде чем она успела возразить — холодный металл щёлкнул на её запястьях. Толпа сошла с ума. Крики. Смех. Реджина уже рыдала от смеха, стуча ладонью по стойке. — Ох, мать твою… — выдавила она, наблюдая за сценой. Рио зашипела. — Ты только что испортила мой вечер. Эмма медленно ухмыльнулась. — Поверь, ты мне тоже. И, не давая Рио возможности на ответ, повела её к выходу. В участке будет ещё хуже. Рио ощутила, как холодные наручники врезались в кожу, когда Эмма крепко взяла её за руку и повела сквозь толпу. Гулко стучали каблуки по деревянному полу бара. Смех, крики, аплодисменты — всё это слилось в единый, громкий, бьющий по нервам фон, но Рио уже не обращала внимания. Она была зла. Разозлённой и пьяной. Не лучшая комбинация. — Ты, мать твою, вообще умеешь расслабляться? — фыркнула она, когда Эмма вывела её наружу, в прохладный воздух ночи. Свон проигнорировала. Просто крепче сжала её запястье и повела к машине. Реджина буквально вылетела следом. Всё ещё смеясь. — Эй! Подожди! Вы что, правда её забираете? Эмма даже не замедлилась. — Да. Реджина тут же оказалась рядом. — Ну, тогда и я поеду с ней. Эмма остановилась. Рио почувствовала моментальную смену напряжения в воздухе. Свон вдохнула через нос, медленно повернув голову к Реджине. — Ты пьяная. — А что? Законом не запрещено ехать в участке с лучшей подругой? — заигрывающе протянула Реджина, приподняв бровь. — Нет. Но законом запрещено пьянствовать в общественном месте и приставать к офицерам полиции. — Приставать? — Реджина рассмеялась, шагнула ближе, нагло, лениво, оценивающе оглядывая Эмму с головы до ног. — Хм… А я могла бы. Рио захохотала. — Ох, Свон, ну всё. Теперь ты не отделаешься. Эмма не изменилась в лице. — Ты даже не понимаешь, во что вляпалась. Реджина наклонила голову, не отводя от неё глаз. — Оу, так ты любишь, когда люди вляпываются в тебя? Рио задохнулась от смеха. Эмма просто напряжённо зажала челюсть. — Садись в машину. Рио покачала головой, не в силах сдержать ухмылку. — Скажи «пожалуйста», офицер Свон. Эмма прищурилась. — Садись. В. Машину. Реджина усмехнулась. — Какая суровая. Прямо… — она драматично вздохнула, проводя пальцем по металлической пряжке ремня пальто Эммы, потом ниже, мимо значка. — Ну просто огонь. Рио рыдала от смеха. Но… Эмма не повелась. Даже не моргнула. — Ты мэр. Твои фото с арестованной подругой уже завтра будут везде. Пауза. Реджина моргнула. Рио всё поняла первой. — Вот сука… Эмма хищно усмехнулась. Реджина разжала пальцы, делая шаг назад. — Вот это был грязный ход, офицер. — Я знаю. Рио зашипела, но всё же села в машину. — Ладно, Свон. Но знай: в следующий раз я буду твоей проблемой. Эмма ухмыльнулась. — Ты уже моя проблема. Дверь захлопнулась. А Рио покачала головой, не сдерживая ухмылку. Ну что ж. Похоже, будет весёлая ночь.