Verbot macht Lust, Майорова

      Машина до невозможности медленно ползла по карте, собирая, кажется, все светофоры, так что вместо одного обещанного себе стакана виски я начинал уже третий.       Передо мной уже 40 минут лежала стопка студенческих работ, которую нужно было проверить к завтрашнему дню, а я все пялился в приложение такси, на иконку, за которой для меня скрывалась Майорова, и пытался понять, что происходило в этой квартире последние 3 часа.       — Надень, — я протянул ей футболку и штаны, которые нашел аккуратно сложенными на полке Аннет, и сразу же словил вопросительный взгляд. — У меня знакомая иногда остается на ночь, это ее.       Большие и печальные глаза полураздетой девушки — то еще зрелище, не уверен, что хочу когда-нибудь наблюдать его снова. И это при том, что в нижнем белье Майорова выглядит чертовски соблазнительно: хоть и не фигуристая, но такая тонкая, изящная, пластичная, точно зефирная глина — лепи что хочешь, сопротивляться не будет, лишь податливо примет нужную форму.       Оглянувшись в сторону выхода в коридор, я представил, как она, такая мелкая и глупая, закрывает глаза в ожидании поцелуя. Я заслужил медаль за порядочность — будь я хоть немного пьян, не уверен, что стал бы миндальничать. И все-таки: разве можно быть такой наивной? Где инстинкт чуть что сводить вместе коленки?       — Вы мне угрожали? — просипела так, будто ей только что сдавливали горло. Я оценил степень ее смятения и понял, что пора переходить от предупредительных действий к воспитательным: все-таки я не изверг и не хочу, чтобы, будучи у всех на виду, она шарахалась от меня и тряслась от простой просьбы выйти к доске.       — Майорова, — стараясь звучать как можно более безобидно, я все же постарался придать своему голосу нравоучительности. — Ты сейчас в нижнем белье, дома у человека, который несколько дней назад сказал, что хочет тебя трахнуть. Тебе очень повезло, что у меня все в порядке с головой, но настолько по-детски себя вести уже должно быть стыдно. Понимаешь, о чем я?       Ответом мне был стыдливый кивок. То смелеет, то зажимается, то просто замирает в ступоре — с какой планеты эта девчонка?       Услышав, как в замочной скважине поворачивается ключ, я бросил короткий взгляд на экран айфона. Иконка такси резво приближалась к финальной точке маршрута, значит, Майорова вот-вот будет у общаги. Я так и не решил, что теперь буду с ней делать, но сейчас от этого однозначно стоило отвлечься: встряхнувшись, я залпом прикончил свой виски и направился встречать Энн.       Она выглядела идеально, как и всегда: волосы собрала в тугой пышный хвост на макушке, открыв всю прелесть тонкой шеи, покатых плеч и пышной груди, которую удерживал в неподвижном положении лиф красного комбинезона, талию — и без того тонкую, как молодое деревце, — подчеркнула атласным поясом, и всю эту красоту умудрялась удерживать в идеальном равновесии на десятисантиметровом каблуке.       — Заглядываюсь на тебя каждый раз, как вижу, — признался я, забирая из рук гостьи пакет с продуктами и легко целуя ее в щеку.       — Ты почему не перезвонил? — пробурчала Аннет, вешая поверх моей толстовки свою сумку и снимая обувь.       Я молча направился на кухню и ответил ей только тогда, когда она помыла руки и появилась справа от меня.       — Ко мне внепланово заглянула студентка.       — Та, которая от Паши залетела? — спросила Энн, забирая у меня из рук упаковку помидоров. Я поморщился от упоминания неприятного мне имени и медленно покачал головой, продолжая опустошать пакет. — А кто тогда?       Выдержав паузу, я развернулся к девушке и посмотрел ей в глаза. Стоит ли рассказывать все с самого начала?       — Если там кринж стори, — подмигнула она, точно угадав, о чем я думаю, — то сначала налей мне. И разбери уже продукты, как можно так долго копаться?       Я хмыкнул, выуживая призывно торчащий из-под бутылки кефира тюбик лубриканта.       — Зато ты, я смотрю, лошадей уже в мыло загнала.       — Хочешь сказать, ты не забыл, что он закончился, и сам купил? — голос Энн так и сочился сарказмом, и я невольно заулыбался. — То-то же. Пойду переоденусь, а ты разогрей масло.       К тому моменту, когда она вернулась, переодетая в домашнюю одежду, я уже приготовил соус и обжарил в нем говядину с овощами; оставалось добавить лапшу, чтобы наш ужин был готов, но наманикюренные женские пальчики, внезапно возникшие слева от меня, выключили плиту и сплелись с моими, утягивая их прочь от столешницы — кажется, у их хозяйки были на меня другие планы.       — Алиса, включи sexcapades, — скомандовала Энн, соблазнительно облизывая с моих рук остатки специй и тертой моркови. Заиграла знакомая музыка, и я ухмыльнулся: как минимум на ближайшие полчаса про еду и все остальное можно забыть.

♬ Tyga, J Balvin, Chris Brown — Haute

      Мы пересекли полгостиной, и девушка толкнула меня на диван, тут же усаживаясь сверху. Один только хитрый блеск ее глаз уже здорово возбуждал, и она, прекрасно об этом зная, прижалась ко мне одновременно лбом и бедрами и обвила руками шею. Я выдохнул, подхватывая ее под ягодицы, и подался вперед для поцелуя, но она молниеносно отстранилась, не давая мне сократить расстояние между нашими губами.       — Мне, в общем-то, нет разницы, спал ты с этой студенткой или нет, — промурлыкала Аннет, начиная тереться о мою промежность своей, — но одежду мою ей давать было совсем необязательно.       Я усмехнулся, поняв, что позаимствованные для Майоровой футболка и штаны меня выдали, и поднялся одной рукой к шее девушки, сжимая ее и силой вынуждая наклониться вперед. Энн часто красилась очень стойкой ярко-красной помадой, которой я не любил пачкаться, но сегодня она слишком потешила мое эго, чтобы такая мелочь была помехой. Когда наши губы соприкоснулись, второй рукой я надавил ей на поясницу, чтобы она прижалась ко мне всем телом, и чуть привстал, скользнув рукой ей под футболку. Ответом мне был тихий полувздох: я знал, что ей нравится, когда мы тесно сплетаемся между собой, как змеи. Нащупав сосок, я сжал его между пальцами, выжимая из Аннет первый стон, и тут же скользнул языком ей в рот, начиная мять и поглаживать ее левую грудь.       Всего минута такой ласки — и ее кожа стала горячее, кое-где покрывшись легкой испариной: этой девушке, как никому другому на планете, подходила характеристика «ходячий секс», потому что заводилась — как и заводила — она с полуоборота, трахаться любила так же сильно, как дышать и часто разряжала меня в абсолютный ноль. Удовлетворить ее было целым квестом, и чаще всего после его выполнения мы оба засыпали, как убитые.       — Зачем ты это сделал? — прорычала Энн, разрывая наш поцелуй и пытаясь отстраниться. Но мои руки держали ее тело достаточно крепко, чтобы оно по-прежнему тесно прижималось к моему.       — Не думаешь, что давать девочке мою одежду было бы слишком? — улыбнулся я, подкидывая дров в разгоревшийся в ее глазах костер и попутно задирая ей футболку.       — Зачем это вообще пона... а-ах! — Аннет громко вскрикнула, когда я прикусил ее набухший сосок и поддел его языком, посасывая, и изо всех сил царапнула меня по спине. Несмотря на то, что она сделала это через футболку, кожу пронзила жгучая боль: я зашипел, отрываясь от девушки и опрокидывая ее на диван. Судя по ощущениям, на недельку-другую у меня останется кровоподтек.       — Блять, да она просто нас пеной на автомойке залила! — рявкнул я, наваливаясь на Энн и заводя руки ей за голову. Она тут же скрестила ноги у меня на пояснице, не давая подняться повыше, и фыркнула.       — Признайся, что просто искал повод затащить ее в квартиру, — ехидно проговорив эти слова, Аннет запрокинула голову, открывая шею для моих поцелуев. Я повиновался этой неозвученной просьбе и стал покрывать ее, миллиметр за миллиметром, то укусами и засосами, то легкими касаниями языка и губ, то и тем и другим, не прерываясь, пока не почувствовал, что в штанах стало слишком тесно.

♬  DJ Thunder 500 — Unholy (Tribute Version Originally Performed By Sam Smith and Kim Petras)

      Извивающееся от ласк и желания тело под моими руками так и просило немедленно овладеть им до конца, но я все-таки замер, разглядывая его обладательницу. Она напоминала мне лесную нимфу, которая днем была россыпью диких ягод в тени молодой яблони, а ночью — буйными зарослями орешника, угнетающими все, на что можно положить глаз, в радиусе метра. И неспроста, ведь Энн всегда была просто нереальной красоткой: волосы от природы густые и вьются, глаза светлые и спокойные, как у ангела, губы пухлые, фигура — «с нее писали Афродиту», причем так сказал не я, а наш общий университетский друг, который поразбивал сердца всему нашему потоку, а Аннет завоевать не смог.       И вот она, эта самая недоступная богиня, лежит у меня на диване и всем своим существом умоляет взять ее здесь и сейчас.       — Ты что делаешь? — выдохнула, когда я внезапно отстранился, встал с дивана и легко, точно пушинку, подхватил ее на руки.       — Продолжим на кровати, — отозвался я, через пару секунд уже занося ее в спальню и ногой захлопывая дверь. Плотно задернутые шторы почти не пропускали свет, поэтому мы оказались в приятном полумраке: опустив девушку на покрывало, я стянул с себя одежду и угрожающе навис над ней, намереваясь отомстить за поцарапанную спину.       Но и Энн была не так проста: уперевшись ступней мне в грудь, она соблазнительно облизнула губы и стала медленно снимать футболку. Степень моего возбуждения уже была болевой, но стоило мне дернуть хотя бы мускулом, как она начинала отталкивать меня и надевать одежду обратно; оставалось лишь мучительно дожидаться, когда она закончит.       — Видела бы сейчас твое лицо та несчастная студентка, — ухмыльнулась Аннет, когда из-под ворота показались ее довольные глаза. — У тебя взгляд убийцы, Карсавин.       — Заткнись, — почти простонал я, буквально срывая с девушки изрядно намокшие шорты, под которыми даже не оказалось белья, и одним резким, привычным для нас обоих движением вводя в нее член.       Она выгнулась мне навстречу, сжимаясь, и я зажмурился от посыпавшихся из глаз искр. С первых же секунд боль уступила удовольствию, и мы застонали друг другу в губы, переплетая пальцы обеих рук; приоткрыв глаза, я увидел, как тусклый свет поблескивает в застывших на ее ресницах слезинках наслаждения, и это было одним из самых прекрасных зрелищ в моей жизни — уже через секунду я целовал ее глаза, виски, лоб и выбившиеся из хвоста пряди, а потом и вовсе распустил ей волосы и позволил доселе приглаженным кудрям раскинуться по покрывалу сумасшедшим вихрем. С каждым толчком они мешались друг с другом, точно танцуя; казалось, что это рой черных пчел, а бронзовая кожа девушки — мед, в который я погружался глубже и глубже с каждым движением.

♬ Bones & Dylan Ross — DawsonsCreek

      — Андрей, я... еще быстрее... — просила Энн, захлебываясь собственными стонами и стараясь подмахивать бедрами в такт моим движениям. Она говорила что-то еще, но ее всхлипы и шум крови у меня в ушах будто шифровали все слова; лишь наши разгоряченные тела, точно настроенные на одну частоту радиоприемники, позволяли понимать каждое прикосновение, движение головы или изменения в голосе. Никогда и ни с кем кроме Аннет у меня не было такой химии, которая бы спаивала двоих в одно монолитное ощущение.       Я набрал темп, еле сдерживаясь от оргазма, потому что хотел даже момент торжества плоти делить с ней, такой близкой и почти полностью единой со мной, и высвободил руки из объятий ее цепких пальцев, чтобы взять ее бедра и предупредительно сжать их: видимо, Энн тоже была на пределе, потому что она коротко вскрикнула и задрожала, сметаемая подступающей разрядкой. Сделав еще несколько жестких толчков, я подался чуть вперед и с размаху впечатался в ее губы: во рту появился металлический привкус, но мне было плевать, потому что ее язык уже сплелся с моим, заменяя соль сладостью, а наши тела сотрясал один и тот же приступ неконтролируемого экстаза, который, словно пытка электрофорезом на высокой мощности, пронизывал кожу, мышцы и кости словно тонкая игла — пленку воздушного шара.       — Аня моя, — нежно прошептал я, отрываясь от мягких губ, и провел носом по ее щеке.       — Только тебе позволяю называть меня так, — ответила тихо, посмотрев на меня присмиревшей пантерой, и обвила руками мою вспотевшую шею.

***

      Когда я вышел из душа, солнце полностью спряталось за горизонтом, и вся квартира погрузилась в такой же сумрак, который еще недавно встретил нас в спальне. Энн в фартуке на голое тело заканчивала сервировать наш ужин под Cigarettes After Sex. Улыбнувшись, я выудил из кармана шорт телефон и сделал классическое селфи с ней «на ладошке». Заметив меня, она подошла почти вприпрыжку и демонстративно поцеловала меня в шею, оставляя засос.       — Что вот ты делаешь? — пробурчал я, пряча гаджет. — Мало мне слухов в вузе?       — Под рубашкой не видно будет, — пообещала девушка, возвращаясь к своему увлекательному занятию. — Тебе скотч или вино?       — То же, что и тебе, — я подошел к Аннет сзади, развязал фартук на ее талии, оставив его болтаться на шее, и начал поглаживать ее живот. Монотонные движения по кругу успокаивали и расслабляли; она замерла, откинув голову мне на грудь, и прикрыла глаза.       Какое-то время мы молча покачивались под музыку, но потом она внезапно спросила:       — Ты хочешь детей?       Я прислонился щекой к ее макушке и легонько потерся о нее, ничего не отвечая. Видимо, Энн восприняла это движение как положительный ответ, потому что развернулась ко мне и наградила таким тяжелым взглядом, точно сейчас мы должны были расставаться навсегда.       — Я очень уважаю тебя, Андрей, — серьезно сказала она, беря мою руку в свои, — и очень люблю. И я считаю, что мужчина должен делать предложение только один раз в жизни, поэтому сказала сразу: мы не поженимся, пока я не дорасту до замдиректора. Я не хочу, чтобы твое достоинство как мужчины пострадало из-за того, что я карьеристка. И чтобы ты ждал меня, если хочешь семью строить уже сейчас.       Я слышал это уже достаточно раз, чтобы как-либо реагировать, поэтому просто вздохнул и поцеловал Аннет в лоб. В последнее время ее командировки сильно участились, так что мне не хотелось тратить время на бесполезное выяснение отношений.       — Я тебя тоже люблю, — только и сказал, шутливо шлепнув ее по попе. — В комнате хочешь поесть или здесь?       — Настроение — до самого утра из кровати не вылезать, — призналась девушка, подхватывая поднос с едой и направляясь в спальню. Я понимающе хмыкнул и полез за штопором.       За годы нашего «прогрессивного сожительства» я выучил про Энн все: какой алкоголь под какое настроение наливать, какие у нее параметры, на что аллергия и что, наоборот, лучше всегда иметь под рукой. Сейчас как раз был звездный час последнего пункта: я полез в морозилку и достал оттуда форму для льда, в которой не так давно замораживал клубнику. Опустив по паре красивых кубиков в бокалы, я убрал оставшиеся обратно в морозилку и направился в спальню.       Аннет сидела под пододеяльником, зачем-то натянув его до самого горла, и дымила в сторону приоткрытой форточки. На прикроватной тумбочке покоилась свежевскрытая пачка вишневых сигарет: значит, она нашла мою заначку.       — Ты что делаешь? — спросил я, ставя бокалы на комод.       — Тебя «Джинго» схантить хотят, — как бы невзначай заметила Энн, делая затяжку. Я недовольно скривился и забрал у нее сигарету.       — Сто раз просил: не кури в кровати. Пепел роняешь.       Она искоса взглянула на меня и поджала губы. Помада, смазавшаяся от наших поцелуев, из-за этого стала выглядеть как остатки ужина только что полакомившегося вампира. В сочетании с ее бронзовой кожей получалось почти произведение искусства: я невольно засмотрелся и пропустил момент, когда рука Аннет скользнула ко мне в шорты.       — Ты будешь уходить от Томпсонов? — невинно спросила она, обхватывая мой член и начиная двигать рукой.       — «Джинго» — крысы, которые сманивают обещаниями чужих переводчиков и за счет этого делают бабки, и это при том, что если пробьешь их в любом платном сервисе, увидишь системное падение чистой прибыли и кучу проигранных судов. Ты могла купиться и на кого-то более продуманного. Или в разведке сейчас совсем скукотища? — ехидно спросил я.       — Ты умный, и меня это заводит, — улыбнулась Энн, вылезая из своего импровизированного гнезда, но я не дал ей закончить и отстранился.       — Мисс Уилсон, ваш мужчина вас уже удовлетворил. Теперь он хочет есть. А еще ему проверять кучу сочинений бестолковых перваков, так что очень кстати будет ваша помощь мозгами, а не... — я посмотрел на очертания груди девушки, проступающие сквозь пододеяльник, и отвел глаза. — Короче, не заводи. Сейчас ведь не выходные.       Театрально вздохнув, Аннет придвинула к себе стоящий на моей половине кровати поднос, взяла оттуда пиалу с лапшой и призывно похлопала по покрывалу рядом с собой.       — Так и быть, не будем отдавать тебя в «Джинго». И соблазнять тоже не будем. Ты счастлив?       Я усмехнулся, взял с комода бокалы и сел рядом с девушкой. Мне было так хорошо, что все мои желания сводились к еде и сну, но следующая прозвучавшая фраза вмиг разогнала приятную негу и утяжелила воздух в спальне.       — Настало время узнать, что там за история у тебя произошла со студенткой, — проговорила Энн, внимательно изучая мою реакцию. Но ее — по крайней мере внешней — не последовало, так что ей ничего не оставалось, как принять у меня из рук вино, отдать лапшу и терпеливо дожидаться, пока я соберусь с мыслями.