It's not about that | Дело не в этом

      Крупнокалиберная пуля очертила ровную окружность в стекле окна, выходившего на противоположные многоэтажные здания, и с перезвоном прокатилась к плинтусам.       Кэтрин вернула должок по спасению жизни.       Кейт и Елена изо всех сил прижались спиной к подлокотнику дивана. Грудь вздымалась в каждом рваном вдохе. Организм бил тревогу, стук сердца отдавал взбесившимся ритмом в барабанных перепонках.       Во время падения из рук Елены выскочил разблокированный телефон, но до него дела уже никакого не было.       — Тебе стоит задуматься над переездом, — переглядываясь с взволнованной лучницей, констатировала факт Елена.       — Ага, — ответила многочисленными кивками Кэтрин и сглотнула подступивший к горлу ком. Во рту пересохло. — Только теперь тебя пытаются убить, а не меня.       — Мне не привыкать, — гордиться здесь, по правде, нечем.       Бишоп только набралась смелости, чтобы мельком выглянуть из-за дивана для обнаружения местонахождения стрелка, но Белова с недовольством отдёрнула её за плечо. Русская не позволит рисковать жизнью Кейт, тем более когда под прицелом ожидают засечь её саму.       Не стоит лишний раз проверять врага на меткость – увидев в оптике мелькающий силуэт своей жертвы, впоследствии ему будет проще сконцентрироваться и рассчитать уравнение траектории снаряда.       Противник не стрелял. Подбирал удачный момент.              А если снайпер действует не один? Его сообщники вполне могут окружить дом, добраться до квартиры, тем самым застать девушек враcплох. Пойдя против толпы злоумышленников, они ведь могут и не выбраться.       Вечно сидеть в ловушке и прятаться нельзя. С каждой утраченной секундой возрастает вероятность их поражения.       Кейт уже успела пожалеть о своей мечте стать профессиональным агентом.       В голове Елены созрел план побега, и упокоение на небесах в него, безусловно, не входило.       Елена осмотрелась по сторонам, заострив прежде внимание на вещи, небрежно разбросанные по столешнице. На краю лежал один из предметов её старой экипировки – дымовая шашка маленького диаметра. Времени её воздействия хватит для того, чтобы незамеченными покинуть квартиру Бишоп.       — Кейт, послушай меня, — голос наёмницы внушал ту уверенность, которой не доставало лучнице взять себя в руки, — по моей команде хватай телефон и быстро возвращайся обратно. Я скажу, когда можно будет бежать.       Темноволосая утвердительно качнула головой и набрала воздуха в лёгкие, физически и морально подготавливаясь метнуться к мобильнику Елены. Находясь в столь опасной ситуации, Кэтрин могла довериться только Елене и её словам.       Белова выждала паузу, а затем резко подала голос. Девушки одновременно высунули головы и рывком пробрались к своим целям. Вторая пуля ударилась об угол стола, когда Елена выхватила с него пиротехнику, и вслед за её ладонью посыпались древесные ошмётки. Кейт, крепко державшись за телефон, уставилась на крохотную баночку в руках Елены. Вдова, выпустив чеку, тотчас привела механизм в действие и отбросила шашку в центр гостиной комнаты.       — Давай! — после пары мгновений отдала приказ Елена, а сама ринулась сквозь густеющую серую завесу к спинке дивана, чтобы забрать верхнюю одежду.       Стрелок, по всей видимости, растерялся и передумал зазря тратить свои боеприпасы на отвлекающий манёвр.       Елена, выиграв несколько секунд, напоследок отсоединила портативное устройство от ноутбука, закрыв прежде его крышку для блокировки рабочего стола. Таким образом, она предохранилась от нежелательного внедрения неизвестных обидчиков в ход расследования, если те в дальнейшем решат обыскать квартиру Кэтрин.       Белова догнала лучницу в коридоре и на ходу передала ей фиолетовую толстовку. Сама же второпях, спускаясь вслед за Кейт по пожарной лестнице, накинула на себя куртку цвета грязный беж. То была изношенная куртка Наташи, спонтанно подаренная ею под предлогом великоватого размера.       Елена опередила Кейт, уводя её через закоулок к месту парковки своего мотоцикла. Изо рта валил пар. Тихий, как казалось на первый взгляд, район Нью-Йорка под покровом прохладной ночи уже давно спал, но сегодняшним субботним вечером успел обзавестись нарушительницами людского покоя. Руки с неконтролируемой дрожью хаотично пробежались по карманам брюк.       — Где мои ключи? — воскликнула Белова и с недоумением посмотрела на Кейт.       Бишоп, словно байк принадлежал ей, по-собственнически с металлическим лязгом брякнула связкой ключей. И про чужой мобильник не забыла – тотчас отдала.       — Сучка, — испепеляя девушку тяжёлым взором зелёных глаз, протянула на русском языке Елена, которая из-за сего жеста намертво вросла в мокрый асфальт.       Кейт, не поднимая на ту невиновный взгляд, обогнула транспортное средство и перекинула через него одну ногу. Ей не хотелось верить в правдивость своих действий и в собственное упрямство, что разожглось в ней благодаря бешеному адреналину.       Елена села на пассажирское заднее сидение и обвела руки вокруг талии Кейт, а та, в свою очередь, загремела мотором прокручиванием поворотного шарнира и рванула вперёд.       Да, всё было реальным. Ведь только, обретя чувство спокойствия, они удостоверились в безопасности и сохранности своих жизней. Постепенно начали привыкать к обыкновенным будням, которые сопровождались приятной компанией друг друга. Но нельзя жить, не озираясь по сторонам, без приключений, когда то самое чувство спокойствия приносит тебе Чёрная вдова.       Хорошего, так сказать, помаленьку.       Кэтрин гнала по мерцающим улицам города мимо параллельно плывущих машин и озирающихся в замешательстве прохожих. Леденящий ветер неприятно бил в лицо, развивая кончики волос, собранные в длинный хвост. Окружающий мир мелькал лишь очертаниями ярких рекламных баннеров, автомобильных фар и спектром света фонарей.       Когда стрелка на спидометре переступала штрих каждого десятка показателей, Елена невольно усиливала свою хватку, продолжая держаться за водителя.       В ворохе повседневной рутины девушка взяла привычку ухаживать за своим мототранспортом, как за единственным лучшим другом, поэтому не терпела ни грязи, ни пыли, ни тем более царапин на поверхности алюминиевого каркаса. Однако, в связи с назревшими обстоятельствами, за чужую жизнь она переживала намного больше, чем за целостность байка, поэтому боялась, не обернётся ли для Кэтрин высокая скорость потерей управления или аварией на перекрёстке.       Крутящий момент девушка сбавляла только на поворотах, и из-за угла на одном из них вынырнули трое крепких мотоциклистов, одетых в кожаную спецовку. Издалека вышитые эмблемы на их куртках было не разглядеть. Они неслись во всю прыть, точно стараясь уменьшить расстояние до своей цели под именем Елены Беловой.       — Чёрт, они едут за нами, не оторвёмся, — пролепетала наёмница в надежде, что лучница уже проложила определённый маршрут следования.       — Давно в клубе была? — сквозь рёв двигателя громко задала неоднозначный вопрос Кэтрин.       Белова взялась одной рукой за заднее крыло байка, второй же отыскала во внутреннем кармане верхней одежды ствол. Glock-19, девятимиллиметрового калибра. Патронов в обойме не хватит для того, чтобы в процессе беспорядочной езды ловко попасть с длинной дистанции по шинам или самим врагам, дабы вывести из строя хотя бы одного из них. Говоря об электрических браслетах, называемых в простонародье «Укусом вдовы», те были предназначены исключительно для атак ближнего боя.       Елена аккуратно развернула корпус и вытянула руку, держащую огнестрельное оружие. Раздались выстрелы, а за ним и испуганные крики неспящих горожан.       — Только на задании, — честно сказала Елена, почувствовав, как курок стал свободно прожиматься к рамке. Она на нуле.       Девушка не заботилась об усмешках со стороны Кейт после её слов – уж больно не подходящее время. Кэтрин ещё вернётся к ненавязчивой мысли о стёбе, если они, конечно, выживут в погоне.       Бишоп отвлеклась на боковое зеркало, в отражении которого она увидела, как с мотоцикла кубарем свалился раненый гонщик, а его двухколёсный транспорт повело в бок, прямиком к бордюру. Покачиваясь, изогнутые спицы врезавшегося в гидрант байка неспешно сокращали обороты. Бездыханное тело водителя осталось лежать, истекая алой кровью, на пересечении тротуаров.       Кейт на доли секунды забыла как дышать. Смертоносный рок настигнул мужчину по велению руки Елены. Если же для вдовы практика убийств стала привычным делом, то Кейт неизменно одолевал шок при виде жестоких картин. Однако, в задворках сознания девушка понимала справедливость сути мрачного правила. Либо ты, либо тебя. Она вполне могла оказаться на месте того смертника, не будь Беловой рядом. Впрочем, благодаря ей она, перебарывая порывы паники, убегала от вооружённых злоумышленников.       Лучница вернула взгляд на дорогу в тот же миг, когда Елена коснулась её бёдер, тем самым освободив высокорослую от впечатлительности ума и жутких мыслей.       — Тогда устроим заварушку в «Раз-два-три», — предложила с толикой юмора Бишоп, тщетно пытаясь восстановить сбитое дыхание под действием стресса.       — О, Кейт Бишоп, больше так не зарекайся, — не подвергнись они опасности, Елена бы усмехнулась, но сейчас её грубый голос выказывал отрешённую серьёзность. — Мне уже название не нравится.       Кто бы её спрашивал. Кейт резко свернула на противоположную улицу и, слегка пригнувшись, выжала ручку до предела, пытаясь оторваться от преследователей.       Колёса принесли их к зданию, на первом этаже которого неоном полыхала курсивная, ядовитая надпись «Раз-два-три». На входе заведения стоял мускулистый, суровый вышибала с подслушивающим устройством на лысом затылке. Очередь в клуб не превышала пяти человек. Бандиты отстали, но, судя по их настойчивости, так просто девушки от неприятелей не отделались.       Девушки оставили мотоцикл на противоположной улице и, оглядываясь вокруг, перебежали к входной двери. Изнутри доносилась громкая, ритмичная музыка. Чтобы миновать долгое ожидание в толпе людей, Кейт вынула из-под телефонного чехла лакированную карточку удостоверения сотрудника «Bishop Security» и преподнесла её охраннику.       Один из плюсов её скучной работы – она могла взмахнуть своим удостоверением перед кем угодно, и ей, как авторитетному лицу, всё станет дозволено.       Молодой человек, вперёд которого протиснулись незваные гости, возмутился.       — Она со мной, — указала куда-то в сторону Елены спортсменка, дожидаясь с лучезарной улыбкой на лице безоговорочного разрешения пройти в клуб.       Мужчина молча пожал плечами и отступил, прежде отдав бейдж обратно его обладательнице. На неподобающий дресс-код, благо, закрыл глаза. Дотошно осматривать девушек он не собирался – сумок с собой нет, да и другие желающие посетить клуб развели бы скандал из-за мучительного ожидания.       Кейт вцепилась в запястье Беловой и увела её внутрь.       Позже к бару подъехали двое мотоциклистов, и, обнаружив байк Елены, решили пойти по горячим следам жертвы. Только вот для них, угрюмых и грозных парней, поблажки вышибала делать отказался.       Кейт и Елена, не разнимая рук, спустились вниз по лестнице и застопорились на входе.       Ночная жизнь Нью-Йорка кипела в подземном царстве высокоградусного алкоголя, выразительных танцев, безудержного смеха и откровенных разговоров.       Просторное, душное помещение заполняла огромная куча народа, и возраст людей рознился в широком диапазоне.       На потолке висели серебристые дискотечные шары, разрозненно вращалось световое оборудование. Мигали, поблёскивали броские лазерные лучи. По периметру стены окрашивались в розовые и синие тона, кое-где перемешиваясь в бордовые и фиолетовые оттенки.       Бодрые посетители шумели неразборчивыми взвизгами и раскатистыми диалогами, некоторые плясали до выступления капелек пота, кто-то с открытой камерой телефона проводил видеосъёмку происходящего фурора.       Все столики были заняты. Даже если за ними не сидели люди, – полупустые тарелки, жестяные банки, стеклянные бутылки и стаканы из-под коктейлей осуществляли своеобразное бронирование мест.       Вопреки всему радостному хаосу, среди нетрезвых беспредельщиков нашлись и опечаленные алкоголики, предпочитающие гордое одиночество, – такие сидели за барной стойкой и всем своим грустным видом отражали ауру уныния.       Неподалёку от прилавка с различными видами спиртного расположилась высокая металлическая рама, за которой присланный профессионал укрощал все прелести дорогого музыкального оборудования. Диджей крутил на микшерном пульте кнопки, тумблеры, пластинки, создавая многочисленные трюки со звуками и регулируя тембр эквалайзера. На выходе выстраивалась приятная, зажигательная музыка. Песня, в слова которой вслушивались только загруженные пессимисты, чёткими битами отзывалась в барабанных перепонках, волновыми частотами пробиралась под кожу, в пульсации сердца подстраивая под себя его ритм.       Елена словила себя на мысли, что из-за накалённых нервов и проклятия вечного предостережения первым делом начала искать признаки угрозы. Кроме смелой, одурманенной девчонки, которая взобралась на край барной стойки и выплёскивала на ней оставшуюся после танцпола энергию, не было ничего примечательного. К сожалению, охранники её усмирили достаточно быстро.       Кейт, слегка сжав ладонь Елены, потянула её в самую гущу вечеринки, чтобы смешаться с другими отдыхающими. Белова не сразу опомнилась и переняла на себя контроль ситуации.       — Кейт, только не возникай и делай, что я говорю, — раскомандовалась Белова, нехотя расцепив их руки, — дай мне свою толстовку и распусти волосы.       — Что? — нахмурилась Бишоп, замедлив шаги.       — Кейт Бишоп, — не останавливаясь, мягко пригрозила та.       Наёмница стянула с себя куртку, вручила её Кейт, и, дождавшись, когда темноволосая послушно выполнит её просьбу, растворилась в фиолетовой толстовке, параллельно стягивая резинку с густого, дымчатого хвоста.       Бишоп поверх белой футболки с надписью «ЛАЙКА» накинула верхнюю одежду вдовы, затем расплела водопад угольных, волнистых прядей, упавших вдоль её стройной спины.       Таким нестандартным образом Елена обеспечила охотникам за её головой трудности в поисках, хотя найти цель по поверхностным приметам внешнего вида в громадном зале, где люди тряслись, как в бочке селёдка, – тоже задачка не из простых.       Кейт ухмыльнулась, обернулась вокруг своей оси и динамично задвигала плечами, утаскивая Елену вслед за собой в центр танцевальной площадки. Белова не сдержала улыбку и закатила глаза, без словесной и физической обороны поддавшись безумству подруги.       Они потерялись в музыкальном урагане светового шоу. Качаясь под такт песни, раскрепощённо виляя бёдрами и взмахивая руками.       Елена заметила, как напряжение в мышцах постепенно стало исчезать. Наёмница подчинилась тому искушению расслабления и покоя, которого не ощущала долгие годы. И всё благодаря невообразимому энтузиазму Кэтрин Бишоп.       Елена никогда не танцевала в заведении такого рода, и неизведанный прежде антураж чувств накрыл её с головой.       Она, на удивление, быстро влилась в атмосферу молодёжной тусовки, и двигалась так, словно кроме них самих на танцполе никого не существовало.       Кейт засмеялась, когда заметила у Елены отсутствие навыков современных танцев. Да, наёмница не блистала пластичностью, в отличие от гимнастки, однако в мелодичном потоке движения Елены не характеризовались закрытостью, смущением или неким пренебрежением к происходящему.       Ей больше всего нравилось взаимодействовать с лучницей. Их дуэт слаженно исполнял свой, не похожий на варьирование других, лейтмотив, будто совместный клубный концерт был далеко не первым в их жизни.       Иллюминированные точечные светильники искрились в темноте, глянцем отражаясь на их весёлых лицах. Сейчас, сказать по правде, девушки были по истине счастливы, видя широкие улыбки по все тридцать два зуба, слыша в перебое такта песни заливистые смешки и нелепые комментарии. Они заражали друг друга приятным восторгом и неимоверной энергией позитива.       Елена чуть махнула головой, чтобы убрать с лица выпавшие локоны волос, и ненавязчиво оглядела помещение по его периметру. На невысоких ступеньках около входа стояли их злосчастные наниматели, которые, сговорившись, приняли решение разделиться и тщательно обойти бар.       Девушка тут же обхватила рукой хрупкие плечи Кэтрин и прижала к себе. Кейт в замешательстве остолбенела и, поправив чёлку, наклонила голову ближе к Елене, дабы лучше её слышать.       — Замолчи и обними меня, — намеренно возвратилась в своё исходное состояние вдова, — смейся над моими словами.       — Но... — начала было разглагольствовать Кейт, но её поспешили перебить.       — Быстро, — прыснула Белова и, заметив, как незнакомец в кожаной куртке бросал на каждого пристальный взгляд, поскорее натянула улыбку. — Да, да... А потом, знаешь...       Бишоп обвела руку вокруг талии наёмницы и безо всякого артистизма выдавила смех, мол, ей только что рассказали всем известный, нелепый анекдот, хотя на самом деле Елена плела на ухо несусветную чушь из несвязных по смыслу слов. Прикрывая профиль лица длинными волосами, так они создавали вид некого общения.       Елена мигом прошлась глазами по входной двери. Бандиту, по крайней мере, на первое время не удалось засечь Чёрную вдову в толпе людей, и тот неторопливо зашагал к барной стойке.       Белова аккуратно выбралась из объятий Кейт и во внезапном танце поменяла их тела местами, чтобы на противоположной стороне отследить среди заядлых тусовщиков другого напарника. Он находился относительно недалеко, поэтому шанс попасться на его поле зрения был довольно велик.       Елена прошла ближе к Кэтрин и завела руки за её спину.       Кейт нервно сглотнула, ощутив чужое дыхание в области шеи, но не осмелилась и шелохнуться, лишь обняла девушку в ответ. Каждый выдох Беловой обжигал мочку её правого уха.       Лучница опустила глаза на кончики её волнистых волос и невольно смочила губы, почувствовав запах горького шоколада и тёплые, бережные прикосновения Елены на своей пояснице.       Кейт готова поклясться, что её органы сжимались каждый раз, когда русская дотрагивалась кончиком носа до её серьги или, сдержанно дыша, этим слабым дуновением щекотала кожу.       Елена прикрыла веки и наполнила лёгкие воздухом, несвежим, сбитым примесью всевозможных запахов. И среди бурной палитры ароматов она ясно учуяла цветочный вкус духов Кейт. Он дурманил. До головокружения манил, пьянил, как наркотик. Руки обрели автономию и, расслабившись, спустились к тонкой талии темноволосой спортсменки.       Елена осторожно отстранилась от лица Кейт и посмотрела ей в глаза, сначала выстроив созвездия из родинок на её лице. То ли она набиралась мужественности, то ли подбирала подходящий момент для изложения своих мыслей.       Кейт безмолвно, свысока глядела на очертания её скул, малахитовых глаз и пухлых губ. Она словно была ею околдована.       Девушка напоследок сфокусировалась на предмете угрозы, что стоял около захламлённых столиков, сложив руки в карманы джинсов, и Елена, чуть не встретившись с ним взглядами, снова обратила внимание на Бишоп.       — Поцелуй меня, — вдруг произнесла Елена, глядя на лучницу, которая голубыми, сверкающими глазами прожигала в той дыру.       — Что? — растерялась Кейт, словно ощутив в верхней мантии души колебания литосферных плит и начальную стадию извержения вулкана.       Она старалась не подавать вида, что попалась на очередную непредсказуемую уловку вдовы.       Бишоп до последнего верила, что любой манёвр Елены объясним, хотя бы потому, что именно так им удастся избежать нападения преследователей. Однако, дальнейшие события больше походили на сладкую, терпкую часть сценария, которая неординарностью выбивалась из концепции сей мрачной сказки и нарушала обычный порядок вещей. В них Кэтрин верить не хотела до победного. Пока мишень, кругом вырисовавшуюся в её сердце, не поразили чётким попаданием острой стрелы прямо в центр.       — От публичных проявлений любви люди испытывают дискомфорт, — чуть придвинулась Елена, выдерживая между их лицами чрезвычайно короткое расстояние.       — Естественно... — еле видно кивнула головой Кейт, и взгляд её уже был полностью порабощён губами Чёрной вдовы. Она чуть наклонилась вперёд.       Всё это казалось сумасбродством. Но настолько приятным и ошеломительным, что возражать Кэтрин была не намерена. Сейчас она плыла по течению, с которым, безудержно барахтаясь, боролась на протяжении всей последней недели. Она готова была сделать всё, что угодно Елене; всё, что та скажет, Кейт без раздумий превратит в реальность.       Елена переметнула взгляд с глаз Кейт на её слегка разомкнувшиеся губы и накрыла их своими.       Волна порхающих бабочек горячим всплеском лавы растеклась по конечностям, одаривая их пылким жаром. Они закрыли глаза.

Я не видела вулканов, Говорят, кто были, Что нисколько не брутальны, Горы молчаливы. Но в себе несут снаряды, Пушки, дым... Обедом Деревушки станут рядом, Горы – это беды. Если выглядишь спокойней Спящего вулкана, Скрыто, как фатально больно – Внешностью титана, Если страсть, что долго зреет, Не осилит страх, Виноград, что нежно зреет, Превратится в прах.

      Елена на долю секунды, которая требовалась, чтобы вобрать недостающий кислород, отпрянула от губ Кейт и, прислонив ладонь к её щеке, поцеловала вновь.       Ей охотно отвечали.       Лучница провела рукой вдоль спины Елены, останавливаясь в области лопаток.       Поцелуй был нежен, длителен, и прекращать его не желал никто.       Эта приторная сладость губ... Эти неимоверные чувства, что оказывали влияние на мозг двойной дозой, были попросту неудержимыми.       Окружающий мир словно утих и замер, но сойти с него девушки не могли. Они были очарованы друг другом, и сей факт приняли довольно давно, а подтверждение ему подписали только сейчас.       Их не волновали ни посторонние, ни музыка, что раскатывалась в повышенном пульсе, ни, в конце концов, последствия. И об этом поцелуе девушки не пожалеют никогда.       Наёмники прекрасно понимали, почему Белова скрылась у всех на виду. Нельзя нарушать общественный порядок путём применения оружия или громких угроз и наводить панику в заведении, полном людьми. Им, профессиональным киллерам, не нужны проблемы с полицией или того хуже – с пьяными разгильдяями, чьё веселье они потревожили. Ни бармен, ни посетители не признаются, видел ли кто успешно сбежавших девиц. Ведь до них, кроме бандитов, дела никакого нет.       Елена нехотя прервала поцелуй. Кейт выпрямилась, чтобы посмотреть на визави, и, не сохранив самообладание, растаяла в довольной улыбке.       Белова приподняла уголки губ, не убирая пальцы с талии студентки.       Да, их не волновали последствия, в особенности, когда они касались субординации в отношениях преподавателя и ученицы. О ней речи и вовсе не шло.       Краем глаза Кэтрин заметила, как мотоциклисты, пропуская мимо себя группу угорающих во всё горло подростков, протиснулись к выходу.       — Они ушли, — утвердительно провозгласила Кейт, оповестив Елену об их маленькой победе над раздосадованными злоумышленниками.       — Ну что, испытала дискомфорт? — играючи спросила Белова и, взявшись за запястье Кейт, потащила её по направлению к барной стойке.       Они только что буквально пережили покушение на убийство, и от спиртного, по правде говоря, точно не отказались бы.       — Тут подошло бы другое слово, — вздохнула Кейт, стараясь отрезвить сознание.       Кажись, сегодняшней ночью девушке не удастся быстро прийти в себя.       В помещении было до невозможности жарко. Они стянули с себя верхнюю одежду, оставаясь в футболках, и приземлились на высокие стулья рядом с баром.       Свет здесь был приглушён, добавляли некую нотку романтики лампочки с маленьким цоколем, встроенные в колонны по обеим сторонам от длинного стола и в матированные полки шкафов, которые до упора были заставлены разноцветными бутылками.       Официанту удалось вырвать свободную минутку, чтобы натереть до блеска и без того чистые бокалы, но ему помешали новоиспечённые покупательницы.       — Что желаете? — приветливо улыбнулся молодой человек, предплечья которого были изрисованы неразборчивыми татуировками. На уголке его густой брови красовался пирсинг. Типичный красавец-бариста с пышной бородой.       — А-а... — протянула задумчиво Елена, высматривая нужный напиток в списке меню. — Два шота вот этой бурды, пожалуйста.       Кейт не разглядела, на какой именно коктейль ткнула пальцем вдова, но уже успела предположить, что после попадания высокопроцентного спиртного в организм ей несдобровать. Спортсменка не припомнит, когда последний раз трапеза с друзьями обвенчалась украшением стола хмельными зельями.       — Умеете пить горящие напитки? — поинтересовался работник клуба «Раз-два-три» по имени Джаред (так гласил его бейджик, нацепленный поверх фартука) и принялся наливать в рюмки разного вида ликёры.       — А как же стереотипы о русских? — съязвила Елена и приложила пластиковую карточку к терминалу для оплаты заказа, совсем не обращая внимания на введённую сумму. — Говорят, мы водку пьём, не жмурясь.       — Вот и проверим, — подстегнула её Кэтрин, слабым ударом локтя подбив её в бок.       — А сама-то умеешь? — выгнула бровь Елена и ухмыльнулась. Она повернулась к бармену. — Эй, объясните, пожалуйста, этой высоченной красотке, как пить алкогольные напитки.       Кейт наигранно цокнула, облокачиваясь на столешницу, а сотрудник заведения рассмеялся.       Перед ними поставили стопки, содержимое которых, не смешиваясь, стойко удерживалось тремя ровными слоями. Верхний же бармен мастерски поджёг газовой горелкой.       На поверхности жидкости материализовался синеватый, полупрозрачный огонёк. Он завораживал не меньше, чем предсказания Елены о том, как Кейт собирается выпить волшебный эликсир до дна.       — Берёшь трубочку, — стал рассказывать Джаред заученную на зубок мантру, — быстро суёшь в рюмку и также быстро пьёшь.       Кейт застыла, лихорадочно крутя между пальцами пластиковый прибор. Ладошки вобизор вспотели.       — Чёрт, Кейт Бишоп, я на тебя сильно плохо влияю, — пришла к горестному выводу Елена, потупив взгляд на невидимой точке где-то в области свисающих с потолочных держателей бокалов.       — Ладно, давай на счёт три, — суетливо настраивалась Кейт на поглощение убийственного коктейля.       Она подавила усмешку, вызванную каламбуром собственных слов. Иронично произносить такое выражение в клубе под названием «Раз-два-три».       — Меня долго уговаривать не приходится, — усмехнулась Елена и придвинулась ближе к краю столешницы, выстраиваясь на один уровень с корпусом Кэтрин.       — Тут могу поспорить...       — А вот спорить со мной не стоит, — парировала Белова. — Давай.       — Раз... — начала длительный отсчёт Бишоп, готовясь опустить трубочку в сосуд.       — Два...       В следующую секунду девушки ринулись к стопкам. Кейт скривила лицо на одной трети дижестива в то время, как Елена безо всякого отвращения уже достигала дна.       По началу напиток казался прохладным, но к концу прозрела тёплая температура, которая вдребезги разбила все вкусовые рецепторы Бишоп. Во рту создалось вяжущее ощущение. Обжигающий ликёр пробежался по стенкам горла, не оставляя на них живого места.       Кэтрин предательски покраснела и откашлялась, продолжая щуриться. Елена засмеялась и положила той ладонь на бедро.       — Больше никогда, — осипшим голосом промолвила наглую ложь Бишоп и выдохнула.       В желудке растворились языки пламени. Мышцы машинально расслабились, и к извилинам прильнула эйфория.       — Да, все мы, грешники, так говорим, — пожал плечами местный психолог и, подарив напоследок девушкам мягкую улыбку, удалился с запачканными рюмками в служебную комнату.       Следующие полчаса девушки выделили на поверхностные диалоги. Им не хотелось расставаться. Не хотелось, чтобы эта невероятная ночь подходила к своему грустному концу. Ведь на следующее утро их ожидали невзгоды взрослой жизни, учёба и тягостная работа, непрекращающиеся поиски Наташи Романофф, разбирательство с новыми проблемами и хлопотами, которые волей-неволей те друг другу доставляли.       Но это всё – бремя грядущего дня. Сейчас же Кейт и Елена желали сберечь ту беззаботность, что грела душу, и радость от подаяний прелестной жизни, дарованной обыкновенным людям. Отставить на задний план рассудок, чтобы насладиться упоением безмятежности в столь прекрасный, дивный час. Он глубоко засядет в их памяти и ещё долго будет вторить в сердце приятным резонансом.       Как там говорится, нужно жить моментом?       Кейт полностью развернулась к Елене и прервала их необычно продолжительное молчание, тем самым развеяв внезапно овладевшую их думу.       — Это был твой первый поцелуй со времён... — Кэтрин старалась правильно подобрать слова, но уже поняла, что опоздала, — не знаю, прошлого десятилетия?       — Что? — усмехнулась Елена, невольно прищурив нос.       Белову не накатила обида. Она попробовала вычислить в словах излишний повод Кейт подшутить над ней, но вопрос, вопреки сияющей улыбке, был задан довольно серьёзно.       — Всё так плохо? — разбавляла неловкость риторикой вдова, ни капли не сомневаясь в превосходном качестве своих навыков в поцелуях.       — Я даже этого не сказала, — скромничала Кейт.       — Подтекст совершенно очевиден!       В данной ситуации лучшая защита – это нападение, да, Елена?       — Нет! Нет, мне просто интересно, сколько у тебя было практики...       — Мне не нужна практика, — оборонялась Елена, непреднамеренно отведя взгляд.       — Всем нужна практика, — улыбалась Кейт, не переставая издеваться с тем чувством наслаждения, которое снизошло до неё благодаря успешной попытке раскрыть для себя ещё одну щепетильную грань характера Елены.       — Нет, — отрицала с непоколебимой уверенностью наёмница, — это не был мой первый поцелуй за последнее десятилетие.       Бишоп наградила преподавательницу недоверчивым взглядом. Всё равно Кейт не признается, что Елена безупречно целуется.       Честно сказать, Кейт не отказалась бы снова поцеловать девушку, и недвусмысленный взгляд васильковых глаз, скользнувший по контуру пленительных губ Елены, сдал её намерения с потрохами.       Белова ухмыльнулась, убедившись в своих догадках о чувствах Кэтрин, однако раздумывать об этом стоит лучше на свежую голову.       Русская метнула взгляд на время, что засветилось на экране телефона, и округлила глаза. Три часа, двадцать четыре минуты. Обычно в эту пору преподаватели уже гуляют по царству Морфея.       — Пойдём, Кейт, — тяжело вздохнув, спустилась со стула Елена, захватив с собой куртку. — Уже поздно.       Лучница ещё задержалась за столом барной стойки, допивая последние капельки апельсинового сока, а затем надела толстовку и поспешила за удаляющейся в сторону выхода подругой.       Ввиду их долгого пребывания в душном помещении, тело не ощущало ненастья низких температур. Глоток свежего воздуха обернулся седативным средством. Девушки словно ступили за порог иного мира.       Они, шагая вровень, только приблизились к поребрику, как Елене на телефон пришло новое уведомление. Смахнув куртку на предплечье, та устремила свой взгляд на мобильник.       И всё то отрадное облегчение как рукой сняло. В который раз.       — «Ну здравствуй, Елена. И как оно – находиться в роли жертвы? Для тебя непривычно, да? Надеюсь, выживешь хотя бы до завтрашнего дня. И не убей при этом свою милую студентку. Целую, твоя Вилланель», — глаза неоднократно пробежались по леденящему душу тексту сообщения, не желая принимать его действительность.       Из-за неё всё и началось. Из-за Оксаны Астанковой. Злобная змея внутри неё всё не унималась, дабы обратить на себя внимание.       Даже разыскала номер её телефона, какой же ещё информацией она обладает? И смеет с такой наглостью писать.       Точно старалась показать свою власть, унизить Белову путём доказательств о знании некоторых тонкостей её личной жизни.       Кейт перебралась к середине неширокой, пустующей проезжей части и развернулась к белокурой лицом, когда обнаружила её отсутствие подле себя.       — Елена? — вдруг услышала наёмница и второпях спрятала телефон в карман.       Голос Кейт звучал так взволнованно. Её имя, произнесённое лучницей, эхом пролетело в её подсознании.       «И не убей при этом свою милую студентку».       Елена задумчиво закусила щёку изнутри, поддавшись напору воспоминаний об их приключениях с Кейт.       «Чёрт, Кейт Бишоп, я на тебя сильно плохо влияю».       Безобидная шутка превратилась в горькую правду. Да, Елена спасла ей жизнь, но сколько навлекла вместе с тем беды?       На её квартиру дважды совершили налёт, её похитили, привязали к крану над Гудзоном и чуть было не отправили на верную смерть.       Кейт тайком проникла в компанию безопасности, чтобы найти информацию по делу Вилланель.       В них стреляли из снайперской винтовки.       За ними гнались незнакомцы на мотоциклах, а после Елена, как ни в чём не бывало, подстрекала Кейт выпить рюмку горящего коктейля в каком-то баре с глупым названием.       Елена раскручивала эмоции Кэтрин на высоких качелях.       Вдобавок, Елена позволила Кейт влюбиться в неё. Поцеловала её.       Да, она всё прекрасно понимала. Понимала, почему так случилось.       Разрешила ей и самой себе проявлять знаки симпатии. Раскрепостилась, показала сущность собственного нутра, которое однозначно противоречило её непреступному облику.       Елена расколола плотный панцирь, помогавший ей выживать столько лет. Дала слабину, заполнив раздирающую пустоту, обитающую в бездне её внутреннего мира.       Она понимала, но не принимала ответственности.       Чем дальше Елена утаскивает прилежную отличницу, некогда живущую умиротворённой, плавно текущей жизнью, в пропасть тяжёлой судьбы Чёрной вдовы, тем больше ей грозила опасность. Как бы Елена не старалась оградить Кейт от всевозможных рисков, она не учла самый страшный из них – своё присутствие в её жизни.       Тем не менее, уже было слишком поздно.       Но дело не в этом.       Елена признала, что Кейт ей не безразлична во всех смыслах этого выражения, и подавить это влечение не допускал даже здравый рассудок. Будь он не затуманен чувствами, вечные мысли о Кейт Бишоп всё равно не уйдут из головы.       Нельзя заставить себя чувствовать то, чего нет. Но можно заставить себя поступить правильно, несмотря на чувства.        Душа её разрывалась на части. Перед ней стоял тяжёлый выбор, и одна чаша весов всё же перевешивала другую.       Она не могла заставить себя вновь слепить вокруг израненного сердца снежный айсберг, который никто при всех усилиях и желании не растопит любыми, даже магическими способами, потому что с этим без сверхъестественных заклинаний уже справилась её неугомонная, энергичная, умная, симпатичная, любознательная и храбрая лучница Кейт Бишоп.       Но Елена могла заставить себя поступить правильно.       — Останешься у меня? — тихонько предложила Белова, будто её тотчас загрызут после сказанного.       — Конечно, — без раздумий согласилась Кейт, сделав несколько шагов по направлению к потускневшей собеседнице. — Всё хорошо?       — Да, — твёрдо, с русским акцентом и прорезавшейся хрипотой ответила Елена. — А Счастливчик не обидится?       Елена на мгновение ока улыбнулась и прошла дальше, доставая ключи от мотоцикла. Его бандиты соизволили оставить нетронутым.       Кейт устало усмехнулась:       — Надеюсь, нет. Прогуляюсь с ним утром, когда ты подвезёшь меня до квартиры тёти.       Что ж, первоначальные планы на приближающийся день деликатным образом построились сами, без каких-либо намёков.       Кэтрин не одобряла вождение в нетрезвом виде, но, с другой стороны, разве одна стопка ликёра может вывести сознание из-под контроля? Людей их телосложения и возраста точно нет.       Вдова надела куртку, завела двигатель и убрала боковую подножку к раме байка.       Кейт расположилась на пассажирском сидении и крепко обняла водителя со спины, складывая потяжелевшую голову той на плечо. Елена прокрутила ручку руля и, заревев мотором, тронулась с места. Они поехали по безлюдным, объятым сном улицам города к дому Елены.       Она убеждала себя в том, что поступила правильно.       Иначе, кто, как не Елена, сможет защитить Кейт от всех невзгод суровой реальности, которые они собираются одолеть и пережить вместе, находясь в одной лодке на поверхности бушующей реки.