«Изумрудный город»
<<<•>>>
Макс сразу же начинает допрос, как только они с Колоссо оказываются в логове. Сандермэн проверяет входы, чтобы все были заперты.
Были бы они ещё звуконепроницаемые, цены бы им не было. Макс конечно хотел сделать так, чтобы всё, что происходило в логове, оставалось внутри стен логова. Но зачастую от шума к нему заходили то родители, то Фиби. От них и не запереться: молнии, суперсила, огонь, замок не титановый. Было бы время, может, он бы и сделал, но ни времени, ни желания. Зато есть любопытство: интересно, что понял и понял ли доктор Колоссо.
— Что ты знаешь?
— В голову мне лезть не надо, ведьмак. — сразу говорит Колоссо, чувствуя лёгкое покалываение в голове. — Как ты вообще открыл эту способность?
Макс фыркает, складывает руки на груди и отворачивается. Мысли твердят о том, что лучше уж рассказать, но так как не было внутри «не хочу я по зову упрямости», Макс рассказывает. Потом конечно он ещё подумал над тем, почему из-за «упрямства» он мог не рассказать что-то. Это было бы просто глупо.
— Когда в часовую мастерскую ворвались Игла и Морок. — говорит он, понимая, что лучше сказать сразу, а поможет эта информация или нет уже неважно. — Хрон всё видел, более того, он, скорее всего, всё знал про меня и про своих клиентов. Поэтому, чтобы узнать ещё хоть что-то я солгал Фиби. Это было рискованно, ведь Игла могла всё рассказать. — Колоссо слушал его внимательно, что довольно сильно удивляло. — Я захотел.. забыл, что мои «хотелки» могут спокойно встать против меня. Но тогда я заставил Иглу соврать. Сначала думал, что она сама солгала, а потом уже дошло, что это сделал я..
Кролик молчит долго, даже слишком. Сверхчеловек не трогает его и не торопит, видно, что тот думает и подбирает нужные слова, чтобы объяснить (если Колоссо хоть что-то понял). Но по морде его видно, что он просто ищет нужную информацию в голове. Макс никогда не сомневался в гениальности доктора Колосса во многих вопросах (кроме стиля), поэтому терпеливо ждал.
— Как я и говорил, всё, что связано со способностями я изучал. Знаю то, что не знают сверхлюди. — начинает он, осторожно поглядывая на Макса. — Способности делятся на две большие группы: те, которые полностью зависят от эмоций и те, которые не зависят. Первых, конечно, намного больше. Поэтому и сверхлюдей я старался не злить, чтобы вдруг не случилось всплеска силы (но я обычно об этом забывал). Ты же… относишься ко второму типу. Что довольно иронично: до эксперимента ты был ходячим клубком эмоций, а они, к слову, сильно мешали твоим способностям.
— Погоди. — перебивает Макс. — Ты же сказал, что способности «не зависят от эмоций», значит есть они или нет, ничего не должно измениться.
— Да, ты прав. — соглашается Колоссо. — Но эта группа делится на подгруппы. Если эмоций слишком много, они мешают. А ты был таким человеком. Поэтому, если тебя разозлить, то это скорее привело бы к тому, что ты сильно ослаб.
— Было бы логичней поделить на группы: «зависят положительно» и «зависят отрицательно». — негодует Макс.
— Это не придумал, а Джордж Эбилит. — отвечает Колоссо. — В тебе исчезло всё человеческое, поэтому и для способностей больше нет границ. Появляются новый интерпретации старых сил. И, скорее всего, действие способностей стало разрушительней, я прав?
Не поднимая рук, Макс поднял с поверхности кровать, по воздуху начали летать колбы и бумажки. Он просто захотел продемонстрировать то, что неважно сколько весит предмет и сколько таких предметов может быть. Любое количество с любым весом, сколько угодно может держать на воздухе Макс. Доктор Колоссо смотрит на эту процессию как на казнь свою. Ощутима аура, которая висела над ним и держала предметы навесу. И она сильно не нравилась Колоссо, кажется, что он в горах, где воздух разряжен и дышать тяжело.
— Если бы только я мог сказать, что это меня волнует.
Доктор Колоссо же немало испугался, поэтому когда его подняли в воздух телекинезом, Макс увидел небольшую лужицу на своём столе. Сверхчеловек вздыхает, превращаяет лужицу в лёд и бросает в мусорку. Кролик немало удивился, чтобы заморозить мочу нужно иметь ледяное дыхание от -100 градусов по Цельсию. Конечно, это не показатель, ведь и раньше он мог заморозить людей. Поэтому, поставив всё «за» и «против», кролик понял, что глупо такому удивляться.
— Я не телепат, почему я могу залезать в головы людей? — спрашивает Макс, параллельно убирая комнату.
Доктор Колоссо в этот раз молчал намного дольше. Видимо тоже не понимая, почему так происходит. Кролик смотрит на свою клетку, вспоминает свой первый подарок на день рождения от Макса. Тогда он ещё писать толком не умел и вечно путал «мама» и «папа». Поэтому вместо «самому лучшему злодейскому папе», он написал на открытке «самой лучшей злодейской маме». Вспомнив про открытку, он понял и про телекинез.
— Телекинез — «мать» всех остальных подобных ей способностям.. эмпатия, телепатия.
— Ну, круто. — комментирует всю полученную информацию Макс.
Будет сказано не раз, но Максу как обычно плевать. Он узнал много нового, чего лучше не знать родственникам, потому что мало ли как всё может закончится. Мысли Макса прерывает смех Колоссо.
— У тебя такие возможности, такие силы.. — успокаиваясь от внезапного приступаха смеха, произносит Колоссмо. — А ты не хочешь быть злодеем? Ты же по щелчку пальцев сможешь завоевать весь мир! Я, конечно, преувеличиваю, но всё же!
Макс усмехается, наконец научившись контролировать своё лицо.
— Все злодеи грезят о завоевании мира. Сделают, порадуются месяц, а потом без героев им станет скучно. Пойми, Колоссо, без героев нет злодеев, без злодеев нет героев. — Макс берёт колбочку в руку, внутри неё прозрачная жидкость. Рассматривает её несколько секунд и ставит обратно. — Завоевание мира просто желание маленького ребёнка, пересмотревшего мультики. Глупость.
— Мне уже страшно становится, — тихо говорит Колоссо и ловит ухмылку Макса, — что ты задумал?
— Я же на нейтральной стороне… — говорит он, сцепляя руки в замок и прислоняя к губам. — Узнать, кто писал Хрону можно любыми способами. На сегодняшний день, это моя единственная цель.
— Давай я лучше буду кое-какой, но всё-таки твоей совестью. — говорит Колоссо, смотря на то, как ухмылка с лица Макса медленно сползает. — Если ты двинешься, можешь меня винить.
— Как хочешь. Лучше уж ты, чем если моей совестью будет выступать Фиби.
Стоило только упомянуть её имя, как она кричит и зовёт Макса подняться. Мысленно он спросил её, что она зовет, он ясно почувствовал страх этот, который сразу же пропал. Видно, вспомнила, что так они общались. Фиби отвечает: «Эллисон пришла».
«Что за Эллисон?»
В ответ он получает долгое молчание.
— Эллисон какая-то пришла, — говорит Макс Колоссо поднимаясь по ступенькам, — знаешь кто это?
— Знать не знаю.
Макс пожимает плечами и скрывается за дверью, Колоссо вздыхает: только Макс избавился от любви, как она сама её нашла. И ещё неизвестно, насколько эта любовь сильна, как описывают её в книгах и фильмах и растопит ли она ледяное сердце Макса Сандермэна.
«Девушка твоя, которая с тобой рассталась месяц назад».
Он это услышал тогда, когда зашел в гостевую комнату. Там стояли и беспечно болтали Фиби и, видно, Эллисон. Ведь этого человека Макс не видел в доме.
— Эллисон? — спрашивает Макс, смотря на её спину. — Что ты здесь делаешь?
Она мигом поворачивается и, не отвечая, бежит к нему. Макс делает шаг назад, но это не помогает избежать объятий. Не помогает и от «прости», вылетающая как пробка от шампанского. Макс искренне не понимает за что она просит прощения, но гладит её спину, успокаивает, так, словно её было хоть немного жаль. Было откровенно плевать, особенно, если эта девушка бросила его, но Макс смотрел на выражение лица Фиби и понимал, что всё не так просто.
— Макс… Как ты? Я слышала про кому… даже навещала тебя, а ты.. ты даже и не знаешь… — она говорит неестественно для себя. Такая мысль пролетела в голове Макса, но он не мог подкрепить её фактами. — К чёрту эту Землю!
«Вот что точно необычно для неё».
Макс вспоминает некоторые факты про Эллисон. Одна из ключевых: она защитница Земли. Зеленый — её цвет. Она друид, вот и всё.
— Я сглупила, ошиблась, покатилась не в ту берлогу.. — говорит она, хватая Макса за плечи, глаза её блестели от слёз. — Я люблю тебя!
Макс хватается за сердце и сжимает его. Что-то сильно кольнуло в груди. Фиби делает шаг к нему, но Макс поднимает взгляд и она понимает, что лучше оставаться на месте. На лицо Эллисон легла тень беспокойства.
— Что с тобой? Всё нормально? — она поглядывает то на него, то на Фиби.
— Не беспокойся, — начинает Макс, опуская руку, в груди всё также кололо, — просто твои слова… в самое сердце.
— Я просто.. — она смотрит так, что любому стало бы её жалко, но Максу было плевать, по крайней мере, он так думал. — Тот месяц был самым сложным для меня, пусть я и ушла к зелёным… но я не могла забыть тебя. Ты был везде, Макс, везде… неужели я так сильно полюбила…
Фиби смотрит на спокойного Макса, она замечает, как трясутся его руки. Боится, что это может предвещать что-то плохое, но ничего не случалось. После монолога Эллисон он стоит молча, явно что-то обдумывая.
— Тот вечер, помнишь? Когда у меня ещё были силы… разве ты не стыдишься сверхчеловека без суперсил?
— Что ты хочешь услышать? — Эллисон улыбается, а по её щеке катиться слеза, которую Макс заботливо вытер пальцем. — Для меня это просто было интересным открытием. Со способностями ты или нет, мне без разницы. Я полюбила не сверхчеловека Макса, а самого обычного парня.
— Полюбила?
— Да, полюбила.
Макс молчит несколько минут, Эллисон тоже.
— Я не могу понять свои чувства к тебе сейчас… не могу понять, люблю ли я или нет.
— Я всё готова сделать… Лишь бы ты снова полюбил!
Фиби мысленно согласилась с Эллисон, молилась, чтобы сейчас бездушный Макс не прогнал её. Но он не прогонял. Что удивительно, брат её улыбнулся. После комы это его первая не кривая улыбка, будто искренняя, но всё же не та.
— Как ты на себя не похожа. — он касается её щек. — Пойдём вместе в Изумрудный город, Элли.
Он мгновенно сокращает расстояние и целует её. Эллисон обхватывает его шею, Макс аккуратно касается её талии. Фиби широко улыбается, а Колоссо, который наблюдает за развернувшиеся картиной тихо охает. Кролик пытается уследить за мыслями Макса, но не мог понять, что его «злодейский сын» задумал.
