Эльфийский сонет, или Безухая

Утро наполнило легкие свежестью и прохладной влагой. К Селериану вернулась привычка вставать с первыми лучами солнца. Он потянулся в постели и медленно встал. Его сосед по комнате ещё спал, и его размещавшиеся белые волосы свешивались со второго яруса. Всю ночь ему снилась Вероника, и всю ночь он высказывал ей о несправедливости её решения, а она ласково и в чём-то снисходительно улыбалась ему и говорила, что этот опыт пойдет ему на пользу. Однако на душе царил относительный покой вследствие того, что он уже смирился со своим положением. Но душа просила эмоциональной разрядки. Он оделся, заправил постель, сел за стол, взял лист из стопки для принтера и начал писать. Солнечные лучи пробивались сквозь зелёные листья растущего у окна дерева, рисуя на стенах танцующие тени. Вдоль окна, на подоконнике, лежали немые свидетели этого момента — старые книги, видимо, взятые во всё той же библиотеке. Вдохновение заполнило его, как лёгкий ветерок, колышущий занавески. Селериан стал писать, и его строки звучали как музыка. Он ловил каждую мысль, каждую эмоцию, и они превращались в чувства и образы. С каждой новой строчкой он ощущал, как усталость отступает, а на её место приходит обновление грядущего дня. Не приходи ко мне во сне Виденьем чистым и прекрасным И пеньем нежным, сладострастным, Покой тревожа в тишине. Не приходи ко мне во сне Весенней вешнею капелью И летним зноем, золотом осенним И блеском бриллиантов ледяных. Не приходи ко мне во сне Огнем немого вожделенья, Что вызовет желание обладать. И тело нежно, трепетно ласкать. Не приходи ко мне во сне, Тебя я страстно жажду наяву. Он удивился последним строчкам. С появлением в его жизни этой непонятной землянки она перевернулась с ног на голову. Но смог ли он воспринять это всё с холодным спокойствием, стало бы его существование настолько многогранным. И это её стремление примирить его с тёмным. Ему казалось это глупым и невозможным. Селериан взял темноэльфийскую книгу и начал читать, сидя на кровати. Сюжет был схож с теми книгами, что ему нравятся, только с женскими и в чем-то неправдоподобно непобедимыми, потому что были жрицами Ллос. Через некоторое время Селериан решил сходить в кафе за завтраком. Покинув общежитие, он пришёл в заведение прямо после открытия и был первым покупателем. Его несказанно радовало, что не было косых взглядов от его соотечественников. Однако, покинув кафе, за дверьми столкнулся с группой эльдар во главе с Артамиром. Они смерили его придирчивыми, издевательскими взглядами. — Ну и каково это быть шлюхой для дроу? — спросил один из них, осмотрев его довольно откровенную одежду из кожи и латекса. — Мне плевать на ваши слова, подхалимы Алдариона, — хмуро ответил Селериан и хотел продолжить путь, но его остановил говоривший, схватив его за ворот куртки и чуть не выбив из рук коробки с завтраком. — Кажется, кому-то вчера мало досталось, — услышал он за спиной голос Язолина и обернулся. Оппоненты заметно побледнели и ретировались. Рилинвар подошёл к Армантасу. — Я не нуждался в твоей защите, — хмуро ответил Селериан. — Ну да, я видел, — усмехнулся дроу. — Между вами что-то произошло, — догадался эльдар. — Да так, пустяки. Правда, кружку твою жалко. Красивая была. Этот урод её разбил. Но не волнуйся, я возмещу убыток. Хочешь, вместе пойдём в магазин и ты сам выберешь себе новую. Вероника же ясно дала понять, что портить чужое имущество запрещено, — с сожалением говорил Язолин. — Кто разбил? — уточнил Селериан. — Алдарион, его светлоэльфийское убожество, — ответил Язолин. Взгляд светлого заметно погрустнел. Проблемы с Алдарионом ему были ни к чему, но что ещё было ожидать от тёмного. — Да не переживай ты так. Я же сказал, что куплю тебе новую, — ответил дроу. — Не нужно. За твои выходки он может отыграться на мне. Неужели ты не мог тихо просидеть пару дней в комнате и не лезть на рожон? — возмущался эльдар. — А я-то тут при чём, он первый начал, — оправдывался Язолин. — Ты вечно найдешь отговорку, что бы ни натворил, — продолжал нападать Селериан. — Почему ты на его стороне? — удивился Рилинвар. — Я не на его стороне. Я на своей стороне, — ответил Армантас и пошел было прочь. Некоторое время посмотрев ему вслед, дроу пошёл за ним и остановил его, взяв за руку. — Постой, если захочешь навестить Филруса, приходи сегодня после обеда к общежитию преподавателей и Солтрана с собой прихвати. Ему будет не лишним с ним познакомиться, — сказал Язолин. — Хорошо, — ответил эльдар и продолжил путь. Селериан поспешил в тёмное общежитие. После завтрака он снова лёг на постель и принялся читать, рассчитывая вернуть её сегодня. Время до обеда пролетело быстро, и, пообедав в кафе, они с Солтраном направились к общежитию для преподавателей, где их уже ждал Язолин. Селериан вовсе не скучал по темноэльфийскому подростку, но решил, что забота о нём приблизит Язолина к Веронике, а этого он допустить не мог. Они вошли в здание, и Язолин повел их к знакомой двери квартиры Максимовой, коротко нажал на клаксон. В квартире прозвучала трель звонка. Вскоре девушка открыла дверь, и одета она была по-походному. — Хорошо, что вы пришли. Мне нужно отлучиться в город, а он боится города как огня. Так что присмотрите за ним. Компания ему сейчас не помешает, — сказала девушка. Эльфы украдкой осматривали скромный интерьер квартиры. — Филрус, к тебе гости! — крикнула Вероника, и в следующую секунду послышался грохот падающей посуды. Вероника быстро вошла на кухню. Филрус жался в угол и дрожал как осиновый лист. На полу лежало несколько разбитых тарелок. — Прости. Я не... — тихо пролепетал он, и его глаза были полны ужаса. Девушка не понимала причину такого страха. — Я обязательно прибрать. Только не отдавай меня мой опекун, — ответил он, вцепившись в метелку на длинной ручке. — Так это ты его так боишься, — догадалась она. — Ты думаешь, это он к тебе пришёл? Филрус выжидающе посмотрел на неё. Видимо, сюрприз, который она хотела ему сделать в виде прогулки с эльфами, обернулся трагедией. — Пришли Язолин, Селериан и Солтран. Ты его не знаешь, но познакомишься. Он ещё один ученик Марка Францевича, — объяснила Вероника. — Правда? — с тенью недоверия спросил он. Девушка улыбнулась и согласно кивнула. Эльф улыбнулся в ответ, вытирая выступившие на ресницы слёзы. Вероника подошла к нему вплотную и обняла. — Успокойся. Никто не собирается вредить тебе, — сказала она, растрепав его белые волосы. Ему очень нравился этот непосредственный жест. Как будто она выражала этим то, что считает его частью своей семьи. Они быстро прибрали осколки, и Филрус, прихватив ветровку, вышел в прихожую, улыбнулся знакомым эльфам, поздоровавшись с ними, познакомился с Солтраном. Они ушли в парк. Девушка покинула квартиру. Эльфы шли по аллее и в конце концов достигли самой непроходимой части парка, где он плавно перерастал в небольшой лесной островок с поляной и высокой травой. Там и расположились под тенью деревьев. Филрус буквально завалил эльфов вопросами об их родных городах и их семьях. —Твой сестра, наверное, взрослый, а город красивый, — отозвался Филрус, когда Селериан рассказал о столице светлоэльфийского государства и своей семье. — Твоя сестра, наверное, взрослая, — поправил Селериан. Филрус отвёл взгляд от неловкости, но исправился. Селериан достал из кармана куртки свой смартфон и показал ему несколько фото Лилталоссэ днём и ночью и фото Лассэланты. Увиденное очень поразило юного эльфа, настолько красота светлоэльфийского города была непередаваема, про эльфийку он благоразумно ничего не сказал, боясь не угодить эльдару. — Ты и Язолин с один город? — спросил Филрус у Солтрана, когда они сидели прямо на траве на небольшой поляне под деревом. Селериан и Язолин стояли около дерева. — С одного города, — нетерпимо поправил его Селериан. Полукровка повторил фразу правильно. — Нет, с разных, — ответил Солтран. — Чего ты к нему цепляешься? — не выдержал Язолин. — Пусть сразу говорит правильно, — настаивал Селериан. — Как под земля... под землёй?! — услышали они возглас подростка, который тут же исправил ошибку в сказанном слове. — Дроу живут в подземных городах, полных пауков, — говорил Солтран. — Но как вы видеть... видите и не наступаете на них? — изумился Филрус. — Наши глаза светятся в темноте, как фонарики, и ими мы освещаем себе путь, — пошутил Мит'тар. Голубые глаза Филруса изумленно округлились. Он перевёл взгляд на Язолина, ожидая подтверждения его слов. Тот согласно кивнул, чуть посмеиваясь. — Да так. — Это ложь, — вставил Армантас. — Ты обманул, — слегка обиделся Филрус, обратившись к Солтрану. — Ты бы видел свои глаза, — засмеялся Солтран, откинувшись на спину. Филрус нахмурился и, подобрав рядом лежащую палку, попытался ударить ею обидчика, приговаривая: — Вот тебе, получай! Солтран, не прекращая смеяться, ловко уворачивался от его выпадов, поднявшись на ноги. — Ах так! Это нападение! — с напускным возмущением крикнул он и, подобрав палку, стал парировать неловкие выпады Филруса. Было видно, что фехтованию его не учили. Иногда Солтрану было достаточно всего лишь уклониться, и порой Филрус чуть не падал, получив от соперника легкий удар палкой пониже спины. Язолин, наблюдая за ними, вспоминал свои тренировки, когда был того же возраста, что и Филрус, и, как ни странно, в памяти всплыл образ красивого тёмного эльфа. Он шёл с занятий в корпус общежития для новичков. Прошло три дня с тех пор, как он оказался в шикарных апартаментах Яркого и как покинул их. «Хорошего понемножку», — решил Язолин не привыкать к своему новому знакомому и не возвращаться к нему. И тут увидел замешательство в толпе темноэльфийских подростков. В стороне стоял Алакейл, одетый в богато украшенную эльфийскую одежду, и взоры новичков были устремлены на него. А он будто кого-то искал в толпе. Он говорил другим, что все эти дни провёл у Яркого, но ему никто не поверил. И сейчас он постарался быстро прошмыгнуть мимо, надеясь, что дроу не заметит его, но почти миновав его, Язолин почувствовал, как чья-то ладонь опустилась на его плечо, и услышал тихий голос, произнесший его имя. Юный дроу обернулся и увидел рядом с собой Алакейла. — Почему ты не пришёл ко мне? — обеспокоенно спросил Яркий. — А зачем мне приходить к тебе? Или простого спасибо за спасение тебе недостаточно? Хочешь, чтобы я ещё чем-нибудь тебе отплатил? — начал агрессировать Язолин, боясь поддаться обаянию Алакейла. — Зачем ты так? Я же просто беспокоюсь о тебе. Неужели у меня тебе было плохо? — с легким укором спросил он. Язолин хмуро потупил взгляд, не желая признавать, насколько забота Алакейна была ему приятна и в то же время внушала тревогу. Инстинкты твердили ему, что просто так ничего не бывает, что за всё хорошее, что выпадает на долю мужчины-дроу, приходится платить, а зачастую и переплачивать. — Меня назначили твоим репетитором, и я хотел бы, чтобы ты некоторое время пожил у меня, пока будут проходить наши индивидуальные тренировки, — ответил Яркий. — И чему же это ты собрался меня учить? — насмешливо спросил Язолин. — Ты хочешь здесь об этом услышать? — спросил дроу, посмотрев в сторону. Язолин обернулся. Вокруг них собиралась толпа малолетних зевак. Алакейл приобнял его за плечи и слегка подтолкнул вперёд, вынуждая идти в нужном ему направлении. Так они дошли до привилегированного общежития, и Язолин остановился. — А что потом? Что будет после того, как наше обучение закончится? — спросил Язолин. — Я отвечу на все твои вопросы, когда мы окажемся в моей комнате, — сказал дроу. — Ну так что? — произнёс Язолин, испытующе глядя на Яркого, садясь на диван в его комнате. — Я буду учить тебя принимать всё, чему тебя учат, уметь использовать это в своих целях, чтобы выжить и максимально улучшить своё положение в нашем доме, — ответил Рилинвар. Язолин посмотрел на него исподлобья, давая понять, что ничему он учиться не собирается. Алакейл сел с ним рядом и ласково взглянул на него. — Тебе же нравится моя комната. Разве ты не хочешь жить так же? — продолжал убеждать его дроу. — Я не знаю, — признал Язолин, подтверждая, что Алакейлу всё-таки удалось посеять в его душе сомнение. — Послушай, я понимаю, что некоторые вещи тебе будут отвратительны, но раз уж ты приговорён к дому Танца, то надо найти приемлемый для себя компромисс, — продолжал Яркий. — А что насчет тебя? Неужели тебе не противно? — удивился Язолин. — Здесь к этому относятся по-разному. Некоторые терпят и делают вид, что им нравится, некоторые смиряются, а некоторые относятся к этому философски, — ответил дроу. — Это как? — не понял Язолин. — Некоторые считают, что им всё равно, кто доставляет им удовольствие, — ответил Алакейл с легкой полуулыбкой. — Ты так и не ответил на вопрос, — недовольно заметил подросток. — Ты поймешь это, когда лучше узнаешь меня. А что касается тебя. У тебя превосходный потенциал. Это я понял, как только увидел тебя. Я хочу, чтобы ты стал лучшим, лучшим во всём, непревзойденным притворщиком в доме Танца, и, может быть, когда-нибудь ты станешь жить в этом доме, — ответил Алакейл. Язолин задумался. И чем дольше он думал о его словах, тем больше приходил к выводу, что у него не было выбора, как бы он этому не противился. — И с чего начнём? — спросил Язолин. — С твоего тела, которое тебе так не нравится, — ответил Алакейл, и после того как он переоделся, они пошли на спортивную площадку, находящуюся недалеко от здания. Она была пуста. Там дроу подошёл к рукоходу, ухватился за крайнюю перекладину, подтянулся, забрался на неё и легко прошёлся по всему тренажёру танцующей походкой, ни разу не покачнувшись и не оступившись. — И что мне делать? — спросил Язолин, подойдя к тренажёру. — Попытайся пройти весь тренажёр, — сказал Алакейл. Язолин сделал вид, что в этом нет ничего сложного. Он ухватился за перекладину и стал продвигаться вперёд, перехватываясь с одной перекладины на другую, постепенно поднимаясь. Получалось у него довольно шустро, и Алакейл отметил, что, несмотря на явную худобу, подросток был в неплохой физической форме и хоть что-то, чему его учили, ему нравилось. Когда Язолин приблизился к стоящему на вершине тренажёра Алакейлу, тот неожиданно наступил ему на руку, и Язолин упал на землю. — Зачем ты это сделал? — сердито сдвинув белые брови спросил юный дроу. На красивом лице Яркого мелькнула злорадная ухмылка, и он понял, что тот не даст ему просто так дойти до другого конца тренажера. Он повторил попытку, но после ещё несколько раз оказывался на земле, но упорно опять повисал на перекладине. В очередной раз Алакейл наступил ему на руку, но на этот раз Язолин схватил его другой рукой за лодыжку, вынуждая того потерять равновесие и спрыгнуть с тренажёра, чтобы не повредить себе ноги. Язолин без проблем продолжил продвижение и достиг другого края, спрыгнул, посмотрев на Яркого. В его глазах светилось торжество момента. — Так нечестно! — громко протестовал Филрус, вырывая Язолина из круговорота воспоминаний. — Я не говорил, что буду честно сражаться, — смеясь, ответил Солтран, смотря на лежащего после неудачной атаки юного дроу. Солтран подошёл к нему, чтобы помочь подняться, но вместо этого получил удар в лодыжку и повалился на траву. — Вот тебе получи! — крикнул Филрус и принялся колотить по спине и плечам Солтрана. Тот смеялся и катался по земле, уворачиваясь. —Безобразие, — с досадой произнёс Селериан, наблюдая за весёлой вознёй тёмных эльфов, намереваясь прекратить этот дебош. — Постой. Пусть развлекаются, — возразил Язолин. Селериан же был погружен в свои собственные воспоминания. Его тренировки никогда не были веселыми, скорее напротив. Он вспомнил, как, будучи юным эльфом, практически ещё ребенком, стоял напротив соперника в тренировочном бою, судорожно сжимая в руках узкий тренировочный меч. Уставшие мышцы натянулись, как струны, и каждый неверный удар отзывался в его сознании гулким эхом. Наставник, сложив руки на груди, лишь поднимал брови, комментируя каждую ошибку с красноречивым недовольством. «Вот так нельзя, попробуй ещё раз!» – звучали в ушах слова наставника, как приговор. Но хуже всего было ощущение, что за его спиной в тренировочном зале у стены наблюдал его отец. Лицо Эваэля не выражало понимания или поддержки – только строгий взгляд зеленых глаз, пронизывающий, как лед. Селериан тихо вздыхал, стараясь подавить растерянность, но сердце колотилось, напоминая о том, что неудачи его отца только огорчат, ведь он, как отпрыск благородного рода, должен быть во всём совершенством. Он снова замахнулся мечом, но движения, дававшиеся раньше с лёгкостью, теперь были скованы страхом и усталостью. Каждый удар производил гулкий звук, а юному эльдару казалось, что вокруг него повисло молчание, в котором только он чувствует себя не на месте. Меч в его руках внезапно показался слишком тяжёлым, а смятение окажется непреодолимым разочарованием. — А пойдёмте смотреть мультики, — предложил Филрус, когда весёлая потасовка с Солтраном закончилась его безоговорочной победой. — А это ещё что? — с подозрением посмотрев на подростка, спросил Армантас. — Это сказки, только нарисованные, и они сами двигаются и сами себя рассказывают, — ответил Филрус, вспомнив объяснения Вероники. — Если хочешь, идём, — согласился Язолин. — Кто дал тебе право решать за всех? — гневно произнёс Армантас. —А ты не хочешь побывать в квартире у Вероники, посмотреть, как она живёт? — парировал Рилинвар. Селериан вздохнул, и они все направились к зданию общежития. Оказавшись в квартире Вероники, Филрус проводил их в зал. Они расселись на диване. Юный эльф включил телевизор, решив показать им историю о пирате, которому предстоит пережить множество захватывающих приключений и нелегкий выбор между дружбой и любовью. С первых минут анимационный фильм произвел на них неизгладимое впечатление, ведь раньше никто из них не смотрел экранизации, созданные людьми. А что касается дроу, они и вовсе не были этим избалованы. После того как сеанс был окончен, эльфы активно обсуждали сюжет, почему-то рассуждая о рисованных персонажах как о живых актёрах. Филрус, как радушный хозяин, заварил цветочный эльфийский чай и принёс блюдо с булочками, которые пекли в человеческой пекарне в центре Ласшила. Это заведение очень нравилось ему, и он частенько забегал туда, чтобы купить булочку или пирожок. Угощению были особенно рады дроу. Селериан же не показывал особого восторга. Вскоре вернулась Вероника. — Надеюсь, он не очень утомил вас, — сказала девушка, увидев гостей. — Нет, было весело, — ответил Солтран улыбаясь. — Мы хорошо провели время, — поддержал его Язолин. Селериан ответил строгим взглядом, но промолчал, скрывая свои чувства. Вскоре, распрощавшись, все разошлись по своим общежитиям. Завтра Селериан и Язолин поменяются местами, и их жизнь вернется в привычную колею. Но будет ли их жизнь прежней?