Чего ты хочешь?

Решив не терзать себя лишними сомнениями, Уильям заперся в своей мастерской, обложился выкройками и эскизами. Его портфолио всё ещё было далеко от идеала, а возвращение на учёбу было уже не за горами. От этого тоже потели ладони и волосы вставали дыбом. Но не так сильно, как от происходящего в личной жизни. Свою специальность Уильям просто обожал. Попробуй тут не полюбить, если это прекрасный способ не видеться с роднёй днями и ночами сидя за эскизами или швейной машинкой! Однако Мориарти считал, что достаточно прозрачно намекнул, когда начал вешать на дверь мастерской табличку «Не беспокоить». Почему-то ей редко удостаивали достаточно внимания, вот и сегодня в мастерскую в очередной раз назойливо постучались, Майкрофт уехал может полчаса назад, значит, точно пришёл кто-то другой. — Что ещё?! — Раздражённо прикрикнул Уильям, чертыхаясь и вылезая из завала. — Ты сегодня весь день собрался дома торчать? Альберт. Кто же ещё. — А что? Меня уже твои стажёры один раз чуть не спалили! Развлекайтесь как-нибудь без меня. — Как вежливо, даже не впустишь меня? — Ты будешь мешаться как слон в посудной лавке! — Крикнул Уильям, ни секунды не раздумывая. Альберт цыкнул, но его следующий комментарий отчего-то совсем не был похож на их обычные перепалки. — Сходите хоть с Майкрофтом куда-нибудь. А то завянешь дома, как розочка. — Боюсь-боюсь. Брат ушёл, и Уильям рвано выдохнул. Прошло не так плохо, как обычно, но в душе поселилось какое-то тянущее чувство. Время даже не приблизилось к пятичасовому чаю, а в небе над Лондоном уже начали сгущаться сумерки. Может быть Альберт и прав, но ночь Гая Фокса точно не входила в число любимых Уильямом праздников. Один раз по-настоящему обжечься хватило, чтобы возненавидеть открытый огонь в любом его проявлении. Едва-едва удалось заново смириться с газовой плитой. — Хочешь… Не хочу, — продолжая мысленный разговор с братом, Уильям вернулся к работе. Булавки с непривычки снова кололи пальцы. Иголка застревала в стежках. А делов-то! Когда окончательно стемнело, Уильям погасил торшер и спустился на кухню. Дом отвечал на звук шагов блаженной тишиной. Похоже, даже Майкрофт ещё не вернулся. Если, конечно, вообще приедет сегодня назад. Его рабочий день уже закончился, а если бы что-то случилось на переговорах с Милвертоном, он наверняка бы сказал. Уильям поставил греться чайник и вздохнул. Признаваясь самому себе, Уильям понимал, что шанс на счастливое сосуществование с Майкрофтом для него ничтожно мал. Столько переменных было в жизни, и так не хотелось, чтобы Холмсом управляло что-то, кроме его собственных чувств. Уильям злился от одной мысли, что Майкрофт сделает ему очередное одолжение. Но уже не там. Не тогда, когда надо. А совсем наоборот. Задумавшись, Уильям настолько ушёл в себя, что испуганно вздрогнул, когда открылась дверь со двора. Майкрофт повернул замок, закрыв за собой, и заметил его. Уильям от столь неожиданной встречи даже не нашёлся что сказать. Благо, Майкрофт совладал с собой быстрее. — С Чарли я всё уладил, можешь быть спокоен. Альберт сегодня гуляет? Уильям неловко кивнул, хотя уточнение прозвучало так, словно Майкрофт говорит о домашнем коте, а не человеке. Холмс оставил пальто на одном из барных стульев. Взглянул на плиту. — Что на ужин? — Пока чай, — ответил Уильям. — А ты что хочешь? Кажется, полумрак из-за горящего лишь над плитой освещения играл с ними злую шутку. Глаза Майкрофта казались чёрными, а выражение лица точно таким, каким оно быть при Уильяме никак не могло! Холмс приблизился почти вплотную, положил ладонь Уильяму на поясницу и томно предложил. — Закажем навынос? Нет, таким голосом только просить раздвинуть ноги или встать на колени. Когда Уильям осознал, о чём его спросили, он нервно рассмеялся. — Майкрофт! Балда! Кто же нам сейчас что-то привезёт?! Дороги все в гуляниях и празднике! Повезло, хоть ты вернуться успел. Уже даже не стараясь держать язык за зубами, Уильям лепил всё, что хотел. И уже от этого чувствовал себя сегодняшнего в сто раз счастливее себя вчерашнего. — Ты не против? — Уже своим обычным голосом уточнил Майкрофт. Уильям покачал головой и проследил за тем, как Холмс достаёт из-под пальто пакет с китайской едой. Губы Мориарти вновь расплылись в улыбке. — Мне нравится твой план. Может и посмотрим тогда что-нибудь? Майкрофт возражать не стал. Однако «Виктор Франкенштейн» с Рэдклиффом и МакЭвоем заставил их обоих покрыться холодными мурашками. Лапшу, благо, доесть успели за время подготовки и выбора фильма. Устав сидеть ровно, как примерный мальчик, Уильям повернулся к Майкрофту и очень ненавязчиво попросил забраться к нему на колени. То ли из-за успешного дня, то ли немного притупившей реакцию сытости, Холмс согласился и даже обнял устроившегося на нём боком к экрану Уильяма за талию. Но чем дольше Мориарти сидел на коленях Майкрофта, тем сильнее увлекался далеко не только происходящим на экране. А, например, ощущением от чужих ног, гладкостью пиджака под пальцами. Шорохом дыхания и ощущением от колотящегося в собственной груди сердца. Уильям изначально понимал, что делает. Но вот остановиться сейчас мог бы только по чей-то просьбе. Майкрофт посмотрел на него, — боже, как близко сейчас были их лица! — едва Уильям пошевелился. Мориарти нервно дёрнул уголком губ. — Ты ещё хочешь досмотреть? Глаза Майкрофта снова приобрели то выражение, которое Уильям заметил на кухне. — Я вполне могу отложить это. Майкрофт щёлкнул кнопкой пульта и обнял талию Уильяма обеими руками. Мориарти вспыхнул, осознав, что ему в самом деле отвечают. Отвечают именно так, как нужно! — М-майкрофт?.. — Можно, Уильям? — Шёпотом попросил Холмс. — Только пообещай мне, что... — Без надуманностей, — оборвал его Майкрофт, словно прочитав мысли, — лишь мы с тобой. Уильям сглотнул и подался навстречу к нему, позволяя поцеловать себя. Губы Майкрофта сначала лишь на пробу прикоснулись к его, словно привыкая, а потом припали уже серьёзно. Язык разомкнул губы Уильяма и тот вспомнил, что вообще-то нужно тоже что-то делать, а не сидеть изваянием. Обняв Майкрофта за шею, он навалился на него, продолжая отвечать на долгий, шумный поцелуй. Вдохи носом, конечно, возвращали кислород в организм, но всё равно дышать было тяжело. Уильям оторвался от губ Майкрофта и судорожно выдохнул, стараясь унять волнение. Майкрофт тем временем подался ближе и прислонился к его шее. Его поцелуи всё ещё были жаркими, а руки, сжимавшие талию, крепко удерживали Мориарти на месте. Уильям запрокинул голову, открывая партнёру больший простор для ласк. — Ах... Майк...рофт... Холмс провёл языком по его шее, Уильям возбуждённо подтянул колени к груди, а от его ёрзанья и Майкрофт взбудораженно вздохнул. Они почти продолжили. Когда со стороны дверей, ведущих в кухню донёсся голос Себастьяна. — Вот и надо было ему забыть... Где мне искать?!.. Хэй, Майк... Уильям покраснел настолько, насколько это было возможно, когда пересёкся взглядом с заглянувшим к ним Мораном. Их положение не оставляло вариантов. Особенно если бы Уильям попробовал бы сейчас встать. — Что у вас снова случилось? — Вздохнул Майкрофт, тоже оборачиваясь к гостю, но, в отличие от Уильяма, имея возможность связно формулировать предложения. И в принципе говорить, тогда как у Мориарти в голове было панически пусто, а язык прилип куда-то к нёбу. Себастьян быстро пришёл в себя, словно представшая перед ним картина была совершенно привычной, и продолжил как ни в чём ни бывало. — Ал сказал, что оставил какую-то фиговину на кухне, но я в упор её не увидел. — Утром я убрал её в ящик. Надо же было додуматься оставить её просто так, — с напускным недовольством ответил Майкрофт. — Ты его знаешь, – закатил глаза Моран, кивнул Уильяму. — Я мешать не буду, да и они возвращаться не собираются. Но всё же будьте осторожны. И хорошего вечера! Себастьян игриво подмигнул и оставил их. Уильям смущённо уткнулся лицом в шею Майкрофта. Холмс погладил его по спине, словно тоже прислушиваясь к удаляющимся шагам Себастьяна. Громко хлопнула задняя дверь. Уильям сглотнул. И едва слышно предложил: — Может... Перейдём ко мне? — Тогда я тут приберу, — в тон ответил Майкрофт, отпуская его из объятий. Вести в спальню, пусть и самого любимого на свете человека, на следующий день после того, как представлял его в мокром сне, казалось Уильяму в высшей степени неприличным жестом. Но вариантов у них было не так много. Майкрофт повернул щеколду двери, Уильям зажёг лампы на тумбочках по обе стороны кровати. — Проходи. Только... У меня ничего нет... — Я заехал в аптеку по пути, — спокойно ответил Майкрофт. Уильям машинально кивнул, но поворачиваться не спешил. Одно дело представлять и совсем другое... Майкрофт снова оказался рядом, взял его за руку. — Чего ты хочешь, Уильям? Уильям снова вспомнил тот сон. Ему всё ещё было жарко от простых прикосновений, но вдруг Майкрофту будет мало? — Хочу потрогать тебя, — прошептал Уильям, захлёбываясь смущением с головой. — И чтобы ты меня... Потрогал. Майкрофт мягко улыбнулся, поцеловал его пальцы. — Хорошо. Мне тоже будет интересно. Скажи, если что-то пойдёт не так, как ты хочешь. Когда Холмс снял с себя пиджак и начал расстёгивать рубашку, Уильям сдался и повернулся, чтобы посмотреть на это своими глазами. А посмотреть на это стоило. И ещё желательно не раз. Наверное, факт того, что Майкрофт делал это сам только подливал масла в огонь чувств и желаний Уильяма. Это значило, что Майкрофт сам выбрал его. И сам пришёл… Верилось слабо, но Уильям был не в том настроении, чтобы пытаться найти подвох в этой ситуации. Вместо этого он дождался, пока рубашка Майкрофта останется застёгнутой только на половину, а затем приблизился к Холмсу, протягивая руки. — Разрешишь? Майкрофт опустил руки, смотря на него сверху вниз. Уильям чувствовал, что пальцы подрагивают от волнения, но отступать не собирался. Закончив с рубашкой и вытащив её из-под ремня, он взял Майкрофта за руку. Поцеловал костяшки пальцев, аккуратно вынул из манжеты первую запонку. Майкрофт всегда был строгим и даже немного старомодным, но Уильяму это нравилось до дрожи в коленях. Что там говорить, в Майкрофте ему нравилось абсолютно всё. И такие маленькие детали, в частности. Когда Уильям попытался провернуть всё это со второй рукой, Майкрофт обнял ладонью его лицо и поднял на себя. Большой палец мягко провёл по припухшим губам Уильяма. Мориарти моргнул, фокусируя взгляд на его лице. Погрузившись в новый манящий поцелуй, Уильям позволил оттеснить себя к кровати. Майкрофт опрокинул его на матрас, и Мориарти вдруг очнулся. В голове первой связной мыслью за последний час мелькнула мысль. — Погоди! Ты с самого начала это спланировал?! Те слова про аптеку… — Как ты умеешь отвечать через четверть часа, — усмехнулся Майкрофт, — но да. Мне показалось, что это неплохой способ скрасить твой нелюбимый праздник. Уильям негромко рассмеялся. — Значит, это не ответ. Хорошо. Они напряжённо переглянулись. Мориарти коснулся щеки Холмса. — Ничего… Я не хочу опять всё портить. Майкрофт потёрся о его руку. — Не порть. Хочу, чтобы ты радовался. Этого хватит. Чёрт… Меланхоличный из меня романтик. — Знаю, — кивнул Уильям. Майкрофт снова склонился к нему для поцелуя. Проведя так уже некоторое время, Уильям подумал, что Майкрофту гораздо лучше даются чувственные поступки. Он любит следить за словами, предпочтёт промолчать или ответить односложно, чтобы его не поняли иначе. Может, это касается и его любви? — Майкрофт… Подожди. Холмс сразу отстранился. Уильям сел, поправил съехавшую с плеча рубашку. Кивнул на кровать. — Ты тоже можешь остановить меня в любой момент, но я хочу кое-что попробовать. Майкрофт неловко устроился на спине. Уильям перемахнул одной ногой через его бёдра и уселся верхом. Нежности нежностями, но его любимый человек так старался сегодня, что Уильяму ничего не хотелось сильнее, чем отблагодарить его. Уильям склонился к его груди, поцеловал впадинку между ключицами, спустился ниже, понемногу исследуя бледную кожу. Погладил ладонями бока. Решив, что пара пирожных Майкрофта бы точно не испортила. Пальца Уильяма наконец добрались до ремня на брюках Холмса. И, надо сказать, очень вовремя. Уильям попыхтел, слез с Майкрофта и отложил его брюки в сторону. Холмс сел, скептически взглянул на Уильяма. — Меня начинают одолевать сомнения, кто кого соблазняет сегодня? — Я тебя, — беззастенчиво улыбнулся Уильям, старательно смотря ему в лицо. — Я, между прочим, до сих пор!.. — О том я и говорю. Майкрофт рывком подобрался ближе, стянул с него рубашку и отправил джинсы Уильяма вслед за брюками. Мориарти принял новую череду поцелуев, щедро рассыпанных Майкрофтом по его плечам поверх веснушек. — Мы так и будем заниматься перетягиванием каната? — Поинтересовался Уильям, вцепившись в плечи партнёра. — Если бы ты не пытался перехватить инициативу, вышло бы быстрее, — согласился Майкрофт, целуя его в челюсть. — Не думал, что ты будешь так стараться, Уильям… Мне нравится. — Ещё бы не нравилось, — пробормотал Уильям, внутри уже рассыпавшись в прах, окончательно сгорев от последних слов Майкрофта. Ну нельзя же так делать! Только Холмсу забыли сказать эту простую вещь. Он делал. И сердце Уильяма грозило разорваться от всей испытываемой им любви. Майкрофт целовал его, касался везде, где только можно. И даже там, где нельзя. Когда Холмс наконец дополз до пакета из аптеки в кармане пиджака и смазал ладонь, чтобы в следующий момент сцепить их члены в кулаке, Уильям на мгновение забыл, как дышать. — Май-ах… Холмс принял это за разрешение и принялся понемногу наращивать темп рукой. Уильям поджал пальцы на ногах. Ну как… В голове стало пусто. Во рту сухо. Но губы продолжали бормотать, словно уверяя в происходящем. — Майк… В конце концов, Уильям зажмурился, не выдержав такого наплыва эмоций. Не после дня, полного переживаний, сомнений и откровений. Кончив, Уильям уткнулся лбом в плечо Майкрофта, стараясь привести дыхание в норму. — Уильям? Мориарти сглотнул и собрал мысли в кучу, чтобы поскорее попросить, пока сон не настиг его. — Останься со мной. Пожалуйста. Майкрофт поправил одеяло на плече. — Конечно. Только вытру нас. Знаю, ты не прочь слипнуться навсегда, но я пока к такому не готов. Уильям сонно хмыкнул, но уже ничего не почувствовал. Узнал, что Майкрофт сдержал обещание только когда проснулся посреди ночи и почувствовал рядом чужое присутствие. Уильям повернулся лицом и обнял Холмса за талию, снова проваливаясь в сон с довольной улыбкой на губах. А где-то на периферии сознания собственный голос восторженно кричал, радуясь случившемуся вечером накануне. Как же хотелось чтобы Майкрофт был так близко и дальше.