я не дам тебе разбиться

Хосок стоит на парковке уже как десять минут, мысленно проклиная водителя среднего автомобиля, который оставил машину в диагональном положении, перекрыв проход парня к двери своего автомобиля. Он не знает, чья машина и как скоро водитель второй машины явится. Дождь, что недавно начал накрапывать, потихоньку набирал обороты, а последнее, чего хотел парень, — простоять под ливнем, не имея возможности уехать с учебного заведения. В эту секунду он подумал, что ездить в университет на автобусе, затея не самая худшая. Прождав минут пять, которые, как казалось, тянулись полчаса, Хосок решил пойти в кабинет к руководству и попросить сделать объявление, попросив парня, владеющего машиной, отогнать ее и дать проехать. Он уже развернулся, как услышал громкие шлепки по асфальту. — Прости, это твою машину я загородил, — доминант, стоявший перед ним, смотрит извиняющимся взглядом. — Опаздывал жутко, не было времени нормально припарковаться. Хосока это выводит из себя. А если бы у него пары закончились ещё раньше, а тот бы не подошёл? Он не любит такие эгоистичные поступки, так что даже заискивающее поведение не вызывает в нем жалости. — Попробуй в следующий раз подумать и о других, — злость оправдана, так что ему лишь кивают и, садясь в машину, отъезжают. Чон повторяет эти же действия, наконец, получив возможность сесть за руль своей машины. И вовремя. На улице погода портится окончательно, а утреннего солнца и не видать, дождь усиливается, приходится включить дворники. Хосок думает, что придется мыть машину из-за грязи на улице. Он не успевает отъехать далеко от университета, как видит до боли знакомую макушку на тротуаре. Повезло, что не успел набрать скорость, а то бы даже не заметил сквозь такую завесу. Он тормозит, сигналя, чтобы привлечь внимание, но резкий громкий звук заставляет Юнги отскочить в сторону, пугая. Он вглядывается в водителя, и заметив, кто сидит за рулём, машет и подходит к ней ближе. Хосок спускает окно со стороны пассажирского сиденья и тянется к нему, чтобы его расслышали. — Садись — довезу, а то у тебя даже зонтика нет. Юнги не горит желанием оставаться в закрытом и тесном пространстве один на один с доминантном, так что он делает шаг назад, пугаясь такой перспективы, но не удерживает себя на ногах и падает в лужу. Хосок моментально выбегает из машины, чтобы помочь парню. Юнги протирает спину, чувствуя боль от удара, и не спешит подниматься на ноги. Но видя подходящего к нему доминанта, вскакивает с нервной улыбкой. — Все в порядке? — близко подходить не решается, но оглядывает всего внимательным взглядом. — Вроде, — сам пока не понимает. — Теперь точно на машине надо, — Хосок указывает на нее, — а то ты весь мокрый. После такого позора отказываться неуместно, но Юнги все же пытается. — Я же тебе машину испачкаю, — прячет руки за спиной, играясь с кольцом на указательном пальце, чтобы успокоиться. — Ничего страшного, я все равно мыть ее собирался, — правда только снаружи, но сабу об этом знать необязательно. Парень в итоге соглашается, а Хосок открывает ему дверь, как истинный джентльмен. Юнги старается сидеть аккуратно, чтобы не сильно запачкать салон автомобиля. Мокрая одежда неприятно липнет к телу, заставляя мурашки бежать по коже. Хосок это замечает и включает обогреватели, чтобы в салоне было теплее. Он делает это тихо, никак не акцентируя внимания, но Юнги, следящий за каждым действием доминанта, видит. Он грустно улыбается, думая о том, что Чонхо, вероятно, сам бы выгнал его из машины и заставил идти пешком, чтобы все оставалось в чистоте. Молчать Хосок так часто не привык, разговаривать он любит, но рядом с Юнги приходится сдерживать себя, чтобы не доставлять парню лишних недоубств. Он привыкает уже даже. Тишина с этим парнем приносит ему умиротворение, душа, кажется, сама выбрала. — Заедем за кофе? — Юнги отвлекается от созерцания дождевых капель, быстро стекающих вниз по стеклу. — Давай. Хосок сворачивает с основной дороги в небольшой дворик, где затаилась небольшая кофейня. Он останавливает машину около входа, чтобы несильно промокнуть за время нахождение на улице. — Ты со мной или подождешь тут? Юнги теряется. Он не хочет выходить в мокрой и грязной одежде, но боится, что Хосок посчитает его слишком наглым — все же машина его. Парень не знает, какой ответ будет верным, а доминант спокойно ждет, наблюдая за чужими метаниями. Он решает их облегчить и сам предлагает остаться тому в машине: — Я быстренько заберу заказ, что ты будешь? — Юнги удивлен, но старается не подавать виду. — Можно мне чай с мятой? — резко вспоминается тот прекрасный вкус напитка, что уже приносил ему Хосок. — Конечно, можно, — улыбка парня настолько теплая, что Юнги тоже хочется улыбнуться. Но Хосок на него не смотрит, уже убегая за напитками. Возвращается быстро, видимо, в такую погоду люди предпочитают сидеть дома, а не разгуливать по улицам. Он залетает в машину и встряхивает головой, чтобы капли стекли с головы, пара из них попадает на Юнги. Тот морщится, и Хосок невольно сравнивает его с недовольным котенком. Различий найти не может.

***

Чонгук перечитывает последнее сообщение на телефоне, где Чимин пожелал ему спокойной ночи. Он чувствует себя чрезмерно счастливым даже от таких простых взаимодействий. Последняя их совместная тренировка привнесла в их отношения определенный прогресс. Много общих тем для разговор, похожие взгляды на жизнь и найденные точки соприкосновения сделали свое дело. Душа поет, а улыбка даже не собирается сползать с лица. Чонгук думает, что теперь у него точно есть шанс. Он обязательно им воспользуется, как только предоставится возможность. Утро впервые за многие дни встречает ярким солнцем, бьющим в глаза. Хотя прогноз показал, что днем и вечером стоит ожидать сильного ветра вместе с дождем, прекрасная погода радует с утра. Чонгук встает даже раньше, чем звенит будильник. Он проверяет почту, два билета на кино-ночь греют сердце. Реклама сама вылезла на сайте, пока он искал материал для проекта по учебе. Чонгук редко на нее вообще обращает внимание, но большая фотография Тони Старка заставила посмотреть, о чем же там говорится. В ночь с пятницы на субботу в кинотеатре, недалеко от его дома будет проходить кино-ночь, где будут показывать четыре части мстителей, так что, даже не думая, он приобрел два билета — себе и Чимину. Надеется, что у саба не будет дел и он сможет составить ему компанию. Чонгук хотел дождаться обеда, на котором они все чаще и чаще составляют компанию сабам, но не мог сдержать себя. Он просматривает расписание Чимина и выезжает на учебу чуть раньше, чем обычно, чтобы успеть сходить к парню перед парой, которая будет проходить в другом конце университета. Знает, что обычно Чимин сам приезжает чуть заранее — не любит опаздывать. Он мог бы написать сообщение, но ищет лишние поводы для встречи. Вживую общаться ему нравится намного больше. С каждым шагом, приближающим его к аудитории, он ускоряет свой темп, а когда замечает, то вынужден себя физически сдерживать, чтобы не выглядеть глупо в чужих глазах. Чимина он замечает издалека, не может не заметить. Тот стоит спиной, бурно обсуждая что-то со своим одногруппником. Чонгук замедляет свой шаг, не отводя взгляда. В голове лишь со скоростью света проносятся мысли. Какой же саб красивый и яркий, какой он живой, активный, как он привлекает внимание, ничего не делая для этого, просто будучи собой. Чонгук готов, кажется, на многое, чтобы быть с этим парнем. Чимин, чувствуя чей-то внимательный взгляд на себе, оборачивается. Заметив Чона, он быстро что-то шепчет своему собеседнику и сам делает шаги навстречу. Он останавливается перед Чонгуком, перекатываясь с пятки на носок, а тому просто хочется сжать парня в своих крепких объятиях и простоять в таком положении так долго, как сможет. — Привет, ты мимо проходил или ко мне? — Чимин смотрит заинтересованно, а Чонгук чувствует, как в горле пересохло. — К тебе, — хрипло, сам свой голос не узнает. — Ты что, заболел? — Чимин тоже это замечает. Чонгук бы откровенно флиртовал. Ему хотелось сказать, а может сразу и прокричать — чтобы было лучше слышно — что болен им, но приходится молчать, чтобы ничего не испортить. Сам себя ведь потом простить не сможет. — Нет, пить хочется, — Чимин тянется за водой, но Чонгук уже сам начинает вытаскивать бутылку. — Я вообще к тебе по делу, а ты меня отвлекаешь, — пытается говорить строго, — Я купил нечаянно два билета на кино-ночь «Марвел», так что был бы рад, если бы ты мне составил компанию. — Так уж и нечаянно, — язвит чуть-чуть, на что Чон даже бровью не ведет. — Да, прикинь, рука ткнулась на плюсик, сама по себе, приобрела два билета, а сдать уже поздно, так что придется тебе идти со мной, — принимает правила негласной игры. Чимин тоже не отстает, включая внутреннего актера, прикладывает руку к сердцу и громким выдохом произносит печальным голосом: — Так уж и быть, я вынужден пойти на такую жертву и потерпеть твою компанию ради спасения лишнего билета. А когда он? — Сегодня ночью? — спрашивает, будто не он покупал билеты. — Ты меня спрашиваешь? — Я не спрашиваю, я так утверждаю. Так ты свободен? Чимину хочется продолжить эти глупые переговоры, но время заставляет побыстрее все закончить и идти повторять конспект, молясь, что его сегодня не спросят. Выучить он толком ничего не успел. — Свободен, скинешь адрес и время. Уже разворачивается, чтобы уйти, но слышит: — Я сам тебя заберу, будь готов к восьми. Пары пролетают медленно и напряженно. Он любит пятницы настолько же сильно, сколько их ненавидит. Кто придумал, что в последний учебный день недели надо ставить самые сложные дисциплины с самыми требовательными преподавателями. Однако мысль, что последующие два дня будут свободны от учебы, помогают продержаться. А ближе к концу последней пары он понимает, что ждет похода в кино с Чонгуком. Возвращается мыслями к этому предложению и улыбается, сам не обращая внимания на искренние эмоции. Дойдя до квартиры, он скидывает сумку на пол около входной двери и, повесив куртку на вешалку, мчится к дивану и ложится на него. Вставать ближайшие пару часов не хочется. Чимин слышит шаркающие шаги, так что приподнимает голову, смотря на то, как Юнги вылезает из комнаты с пледом на плечах. Он тоже подходит к дивану и ложится на него, половиной тела залезая на Чимина, который смеется с действий друга. Он обхватывает парня за спину и подтягивает его вверх, удобно располагая в своих объятиях и сжимает сильнее, кусая аккуратно за плечо. — Ай, за что? — Юнги пытается развернуться, чтобы посмотреть на лицо, но ему не дают. — Я так выражаю свою любовь, что непонятного, — бурчит тихо, на что Юнги смеется. Ему так тепло в этих объятиях. Будучи с Чонхо, он часто вспоминал нежные касания, которыми его одаривал Чимин. С доминантом до своего бывшего он не был, чтобы видеть, какими должны быть отношения и скучать по прикосновениям, но Чимин всегда был рядом. Таким всегда нежным, а после всего произошедшего он стал еще аккуратнее, не позволяя себе даже сильных дружеских толчков в плечо. Они лежат, тихо переговариваясь о прошедшей неделе, за окном льет дождь, добавляя уюта атмосфере, Юнги чувствует себя дома, на своем месте в этот самый момент, не желая, чтобы он заканчивался, но Чимин заглядывает в телефон и хныкает: — Надо собираться, а мне лень вставать, — он даже не делает усилий подняться. — А ты куда, — недоумевает Юнги, — вроде не было же планов на вечер. — Не было, но появились, еду с Чонгуком смотреть фильмы «Марвел» в кинотеатре каком-то, — открывает на телефоне сообщение от Чона, чтобы проверить, правильно ли он помнит время, когда за ним заедут, — он только сегодня позвал. Юнги становится серьезным, Чимин это замечает сразу, как убирает телефон. Видит, как шестерёнки быстро крутятся в голове друга, но молчит, давая тому время сформулировать мысли в голове. — Вы с ним сблизились так в последнее время, — уводит взгляд, — вы просто дружите или это нечто большее. Чимин до этого времени и не задумывался о том, что это может быть нечто бо́льшим, чем просто попытки подружиться. Но эти мысли быстро отметает в сторону. Они просто друзья ведь, нашли много общего. От Чонгука не было ни одной попытки сблизиться в другом смысле слова, он держит эту дистанцию очень явно. — Друзья конечно, — отмахивается. — Просто в последнее время нашли много общего, вот и стали чуть ближе общаться. Юнги ответ принимает, не приставая больше с такими неловкими вопросами, в конце концов, если Чимин захочет об этом всем поговорить, то сам начнет разговор. Чимин же собирается наконец-то в спокойном темпе, имея достаточно времени, чтобы не спешить. Он медленно принимает душ, наслаждаясь теплой водой, выбирает одежду, даже слегка укладывает волосы, на что Юнги посмеивается, шутя, что он будто на встречу с президентом собирается. В ответ в него летит подушка. В кинотеатре людей оказывается больше, чем они ожидали. Кажется, все же фанатов слишком много. К счастью, места рядом с ними оказываются не занятыми, так что парни кладут куртки на соседние кресла и усаживаются на свои. Первый фильм пролетает быстро, даже не успевают заметить, как уже на экране показывают титры, после которых выходят проветриться из зала и докупить попкорн, который умудрились съесть моментально. Чонгук подходит к стойке и встает в очередь, которая внезапно быстро успела набраться, а Чимин направляется в туалет. Он моет руки, как рядом встает сабмиссив в возрасте, с теплой улыбкой смотря на него. — Заметила вас с вашим доминантом снаружи, вы очень мило выглядите с ним, — Чимин теряется от такого комплимента. — Вы чуть-чуть перепутали, — он тихо смеется, — мы просто друзья, он не мой доминант. Но даже после такого ответа улыбка с лица мужчины не спадает, она лишь произносит: — Думаю, это ненадолго. Чимин задумывается. Не может же быть такого, он не думает, что Чонгук испытывает к нему что-то, кроме дружеских чувств, но слова мужчины отпечатываются в голове. Он выходит, витая в своих мыслях, анализируя каждое действия Чона по отношению к нему. Тот же сразу замечает неладное в поведении саба. — Ты долго, — внимательно рассматривает, чтобы убедиться, что все в порядке, — все в порядке? — Да, просто разговорился с каким-то сабом, — удивленный взгляд Чонгука заставляет смутиться. — Что-то не так? — Нет, просто в очередной раз нахожусь в шоке от экстравертности других людей, — смеется. — Ты буквально за пару секунд умудрился с кем-то разговориться, да еще и в туалете. — Ну вот такой я, — Чимин улыбается, отвлекаясь от своих тяжелых мыслей, — общительный. К концу второго фильма Пак понимает, что глаза начинают слипаться. Тяжелая учебная неделя дает о себе знать, так что в моменте ему очень хочется оказаться дома в кровати и выспаться. Замечает это и Чонгук, двигаясь ближе к парню, чтобы подставить дружеское плечо. Хотя сабу искренне хочется досмотреть и вторую часть, но засыпает, роняя голову на плечо Чона, который остаток фильма проводит в наблюдении за парнем, а не экраном. В зале включается свет, отчего Чимин вскакивает, сразу просыпаясь. Он неловко смотрит на Чонгука, кусая щеку, чтобы справиться с нервозностью. — Кажется, я все проспал, — зал пустеет, люди выходят пройтись и размяться, чтобы вскоре вернуться обратно за просмотр уже третьего фильма, — прости. — За что ты извиняешься? — смотрит с недоумением. — Устал и поспал, выспался хоть? — серьезный взгляд парня смягчается, но Чимин отрицательно машет головой. — Может, домой поедем, а то ты не высидишь уже. Чимин понимает, что тот прав. Глаза слипаются, тело ватное, а шея болит после неудобной позы сна. Но он не хотел портить вечер, хотя Чонгук не выглядит злым или расстроенным. — Я не хотел портить вечер. — Ты его не испортил, Чимин, — Чонгук встаёт и ждет, пока Чимин тоже соберётся, вместе начинают двигаться к выходу, — я был рад провести вечер в хорошей компании, а просмотреть третий фильм могу и дома на ноутбуке. Не нужно себя мучать. На этих словах саб виснет. Он идёт вперёд лишь по инерции, а выход на свежий воздух заставляет шестерёнки в голове двигаться ускоренно, даже слишком. Чимин не понимает, когда лучше поднять разговор на такую щепетильную тему. Он собирается с силами всю дорогу. Замечая отстранённость парня, Чонгук просто молчит, не желая тревожить его. Остановив машину прямо напротив двери в подъезд, он глушит мотор, разворачиваясь к парню, чтобы поблагодарить за прекрасное времяпровождение, но не успевает и слова сказать, как Чимин первым начинает говорить. — Мы можем поговорить? — сердце доминанта сжимается, будто заранее предупреждая его, что разговор не понравится. — Конечно, — Чонгук тянется и включает свет в машине, чтобы видеть Чимина, он радуется, что на дворе ночь и нет машин, потому что они преграждают проезд, — что-то случилось? — Не совсем, — собирается с силами, а потом выпаливает настолько быстро, что Чонгук еле успевает понимать, что тот говорит, — я это спрашиваю чисто, чтобы вдруг между нами не было недопониманий, — прерывается на глубокий вдох, — мы же просто друзья ведь? Мы как-то резко сблизились на основе общих интересов, танцев, музыки, фильмов, но это все с твоей стороны же просто дружба ведь? Мне очень важно это знать, пожалуйста, не ври. Сердцебиение ускоряется настолько, что кажется, будто сердце пробьет грудную клетку и выскочит наружу. Времени на раздумья нет, потому что Чимин смотрит так внимательно на него и ждёт ответа. Хочется прокричать, что никакой дружбы он не хочет, что дружба ему не нужна, что он не хочет быть под этим глупым клеймом обычного друга. Он влюблен — себе признал, сабу не может. Чонгук не хочет рушить все, рушить то, что своими руками так взращивал и берёг. Каждая прошедшая секунда кажется ему вечность, он будто видит, как время утекает сквозь пальцы, заставляя все же огласить ответ. Такой лживый, такой нежеланный. — Друзья, — улыбка на лице, а на душе так погано. Ещё хуже видеть, как лицо Чимина озаряется радостью, потому что именно это он хотел услышать. Быть с ним он не хочет. — А что, я такой крутой, что хочется со мной встречаться? — язык работает без его ведома, переводя все в шутку, делая вид, что не чувствует такой невыносимой боли внутри. Чимин смеётся, говоря что-то о самоуверенности парня, отрицает, а Чонгук еле себя сдерживает, последние силы тратит на то, чтобы сохранить эту глупую маску на лице, чтобы не дать ей треснуть, не показывать свои чувства. Они тут не к месту, они лишь его ответственность, с которой придется смириться. Какая дружба, о какой дружбе может идти речь, когда Чонгук засыпает с мыслями о Чимина, просыпается с мыслями о нем, ищет глазами его взъерошенную макушку в толпе, ищет поводы для встреч. Какая наглая ложь. Не хочет дружить, нет. Чонгук хочет любить. Чимин прощается с Чоном, выходить из машины с успокоившийся душой. Как же хорошо, что он не слышит звука разбитого сердца, потому что Чонгук точно слышал, как его сердце разбивалось на тысячи крошечных осколков. Он смотрит вслед за парнем, мысленно приковывая себя к сиденью, не давая себе вольности действий. Хотелось выскочить их машины, побежать за парнем, признаться в собственной трусости, сказать все, что он чувствует, но просто сидит и смотрит в окно, видит, как саб скрывается в подъезде, а позже замечает, как загорается свет в окне. Дошел до дома. Чонгук надеется, что тому не придет в голову смотреть на улицу, спустя что десять минут, что двадцать, Чон не двигается, чувствуя себя настолько опустошенных, что желания двигаться нет. Он не понимает сколько времени прошло — полчаса, час, а может, и два, но все же находит в себе силы и уезжает.

***

Хосок стоит с двумя стаканами в руках и сам удивляется своим действиям. Он, почти не раздумывая, купил себе кофе и чай Юнги. Уже выйдя из кофейни, понял, что он даже не знает, находится ли саб в университете, но выкидывать жалко, так что в завидным рвением отправляется на поиски парня. Долго искать, к счастью, не приходится. Он находит Юнги недалеко от входа, сидящего на мягком диване. Парень сидит, не поднимая головы, он судорожно листает конспект, пытаясь вникнуть в написанное. Хосок приближается, радуясь, что его не видят и он может замедлить шаг, чтобы любоваться. Присаживается рядом, сохраняя небольшую дистанцию, чтобы не напугать. Юнги мимолётно смотрит на него, возвращается к тетради, а потом, поняв, кто сидит рядом, снова поднимает свою голову и тихонько ойкает. Хосок на это лишь улыбается. — Прости, — тянет, закрывая конспекты, — я не заметил, что это ты. — Ничего страшного, я, когда в учебу вникаю, тоже не отвлекаюсь, — протягивает стакан, резко меняя тему. — Я в кофейню зашёл, взял чай нечаянно, будешь? Юнги хоть и старается так явно не глазеть, но его эмоции написаны на лице, он медленно берет чай, с удивлением спрашивая: — Нечаянно взял чай? — Хосок уверенно кивает, будто в этом нет ничего странного. — Хорошо, спасибо, — принюхивается, — это мята? — очередной кивок со стороны Хосока, — она мне нравится. Кажется, это самое большое количество слов, которое Хосок слышал от парня за все время знакомства с ним. А хотелось бы слышать больше и чаще, но доминант замечает, как Юнги маленькими шагами начинает чувствовать себя спокойнее рядом с ним. Это выражается в самых крошечных действиях, но Чон внимателен к нему, так что все замечает. Так же, как замечает, что парень сегодня чрезмерно бледный. Он и так почти ходячая Белоснежка, но сегодня это особенно бросается в глаза. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Хосок волнуется, себе признать в этом легко. Юнги задумывается. Первая реакция соврать и сказать, что все в порядке. Но он пытается отучить себя от вечного сокрытия своих чувств, но в слабости признаваться так не хочется. Он понимает, что затягивает с ответом, уже хочет произнести привычное «все хорошо», но в последнюю секунду передумывает. — Сплю не очень хорошо, — обхватывает двумя руками стакан в руках, делая глоток, приятное тепло разливается по всему телу. Хосок не собирается давить, думает, что если увидит или почувствует хотя бы малейшее проявление нервозности, то попрощается и уйдет или переведет тему разговора на что-то более нейтральное и спокойное. — Этому есть причина? — по печальному взгляду понимает, что причина есть. — Есть, — подтверждает его мнение. — Кошмары, просыпаюсь, а уснуть уже чаще всего не выходит. Тяжёлый выдох и такое безэмоциональное повествование лишь говорит о том, что парень будто бы смирился со своим плохим самочувствием, а Хосок, к его великому сожалению, ничем, кроме советов, помочь не может. — Когда у меня были проблемы со сном, то хорошо помогало всегда засыпать и просыпаться в одно время и обязательно проветривать комнату перед сном, — Хосок отпивает кофе, от которого в то время тоже отказался, — а ещё слышал, что сабам в таком случае советуют спать под тяжёлым одеялом. Юнги кивает, зная обо всем этом, он благодарен Хосоку за попытку помочь и поддержать. — А из-за чего у тебя были проблемы со сном? — спрашивает, не думая, а когда осознает, что это неприлично задавать личные вопросы доминанту, весь сжимается, быстро проговаривая. — Если, конечно, хочешь поделиться. Хосок облокачивается на спинку дивана, показывая собственную открытость и расслабленность, чтобы и Юнги мог выдохнуть и чуть успокоиться. — У меня была травма ноги, представляешь, просто почти на ровном месте сильно упал, да так неудачно, что потом несколько месяцев отлеживался, — предается воспоминаниям о не самых приятных моментах своей жизни, — я боялся, что это потом помешает мне танцевать. Юнги жаль, что парню пришлось пройти через такие трудные времена, он знает, как тяжело бросать дело, которым горит душа, которое любишь до подрагивания кончиков пальцев. И он внутри чувствует сожаление за то, что, в отличие от Хосока, он не смог вернуться к музыке. — Но все же закончилось хорошо получается? — Как видишь, — улыбается, — танцы для меня отдушина, я не представляю своей жизни без них. По мне бы очень сильно ударила неспособность дальше этим заниматься, поэтому и не мог спать, тревожился практически без повода, но во мне сидел очень сильный страх. А ночь — самое время страху вылезти наружу и заполнить мысли, вот и были проблески небольшие. Юнги прекрасно понимает. Ночь дарит ощущение спокойства для тела и беспокойства для души. Он хочет спать, но как только голова касается подушки, мысли атакуют, не давая вдохнуть воздуха, парень уже боится откладывать телефон и оставаться наедине с собой. — Я рад, что все хорошо закончилось, — искренне радуется за него. — И я, — почти восклицает, — но мне кажется, что даже с ампутированной ногой меня бы не смогли остановить. Юнги смеётся, но так восхищается таким рвением к делу. Хосок вдруг резко подскакивает на ноги и смотрит в экран телефона. Юнги понимает, что они остались вдвоем, а это значит, что пара уже началась. Хосок бледнеет на глазах и жалобно произносит: — Меня убьют сейчас, на эту пару опаздывать нельзя, а от начала прошло уже шесть минут. — А где у тебя пара? — Юнги встаёт спокойно, его преподаватель сам любит опаздывать всегда на пару минут, да и за небольшую задержку никогда не ругает студентов. — Во втором корпусе, — глаза Юнги расширяются, — все я побежал, пока. Парень не успевает даже попрощаться, как Чон уже убегает на учебу. Юнги улыбается своим мыслям и спокойно доходит до шумной аудитории, где преподавателя ещё даже нет. Он так и думал.