Обещание на мизинцах

Дженни Ким потребовалось несколько дней, чтобы понять, что что-то изменилось.   Три, если быть точным.   Конечно, это был экзаменационный сезон. Обычно ответственные студенты университетов превращались в бледные, худые версии самих себя, напичканные кофеином и на грани срыва, так что неудивительно, что Лиса тоже испытывала стресс. А она явно испытывала - усталые, напряжённые глаза и сильное напряжение в перерывах на их репетициях на занятиях, хотя после их разговора на прошлой неделе ей стало лучше, она пила воду, делала перерывы…   Но внезапно Лиса стала вечно занята.   По крайней мере, так казалось. Она никогда не занималась с Дженни один на один, как та привыкла, почти не бывала дома, всегда допоздна где-то гуляла и редко смотрела Дженни в глаза. Иногда Дженни оборачивалась, чтобы сказать ей что-нибудь - что-то, что пришло ей в голову по поводу хореографии, или, может быть, что-то забавное, что однажды сказала Джису или Наён, - и понимала:   Лисы там не было.   И это можно было бы понять - даже простить, учитывая их загруженность, - но Дженни начала беспокоиться, когда странное чувство смешанной боли и дискомфорта внутри неё окончательно подорвало её терпение.   Что-то было не так.   “Лиса-я, у тебя всё в порядке с семьёй? Дома?” - спросила она с напускной небрежностью во время их быстрого ужина. Это было единственное, о чём она могла думать. Они почти не разговаривали; Дженни пыталась рассказать о своих планах на день, но в ответ получала лишь кивки и односложные ответы.   Лиса едва взглянула на неё, даже не оторвавшись от еды. Она ела быстрее, чем обычно, словно куда-то торопилась.   Куда-то, где не было с Дженни.   “Нет, с ними все в порядке. А что?”   “Я…  просто так”.   Тишина до конца еды. Затем:   “Мне нужно успеть в репетиционную...”   “Я тоже пойду”, - тут же заявила Дженни, ухватившись за возможность, и Лиса на мгновение смущённо взглянула на неё.   “Разве ты не говорила, что собираешься встретиться с Джису-онни в библиотеке? И тебе нужно поработать над итоговым проектом по бизнесу?”   Черт.   “О. Ладно, ну, я могу-”   “Иди в библиотеку, Джен”, - сказала Лиса, натянуто улыбаясь при виде её лица, и это прозвище вызвало у брюнетки абсурдную вспышку надежды.   Но потом Лиса отвернулась от неё, поставила посуду в раковину и взяла со стола телефон.   “Удачи тебе с этим. Передавай от меня привет Джису, хорошо?”   “Я так и сделаю”, - ответила Дженни, но дверь уже закрылась.   Она уставилась на неё на мгновение, напрягая слух, чтобы услышать, как Лиса торопливо идёт по коридору. Она посмотрела на остатки своего ужина и поняла, что даже не голодна. Ни по еде, ни по чему-либо ещё, хотя прошло уже несколько дней, но сейчас это было наименьшей из её забот.   Раздражение поднималось, но это было не продуктивное раздражение - такое, которое она могла направить на работу, или такое, из-за которого ей хотелось пойти в студию и накричать на Лису, возможно, немного неразумно, и спросить, в чём, чёрт возьми, её проблема.   Просто было пусто и странно. Холодно. Почти больно.   Что со мной не так?

***

“Что с тобой не так, манду?”   Дженни оторвала взгляд от экрана компьютера, в который тупо втыкала последние двенадцать минут, даже не замечая этого.   Джису смотрела на неё с лёгким удивлением, лёгким беспокойством и сильным утомлением - экзаменационная пора была тяжёлой и для неё. Какими бы сложными ни были её собственные экзамены, Дженни не завидовала эссе по анализу фильмов и совместным актёрским проектам, которые ждали её лучшую подругу в конце года.   Они устроились в немноголюдном уголке библиотеки, который студенты редко посещали в первые, так что там можно было спокойно поговорить и перекусить, не привлекая внимания библиотекарей, что, по словам Джису, было необходимо во время экзаменационной сессии. Или, что более вероятно, она просто привыкла учиться вместе с Рози, которой постоянно требовались разные закуски, чтобы не отвлекаться во время занятий.   “Ничего”, - попыталась Дженни, моргая и в отчаянии потирая глаза, чтобы снова сосредоточиться на экране.   Бумажный шарик попал ей в голову.   “Йа!”   “Не ничегошничай мне”, - сказала Джису, возвращая ей взгляд с ухмылкой, хотя и стала немного серьёзнее, когда продолжила. – “Что-то тебя беспокоит, и ты не сможешь работать, пока не расскажешь об этом. Так что говори”.   Дженни продолжала смотреть на неё в упор так долго, как только могла, но в конце концов почувствовала, что не выдерживает. Возможно, она была слишком откровенна, хотя и старалась не говорить лишнего; она никому не рассказывала о смутном потенциале связи между проклятыми суккубами и людьми, и в тот момент ей определённо не хотелось об этом думать, но слова сами полились из неё горячим, обиженным потоком.   “Это ничего не значит, правда. Просто… Лиса. Она не… я имею в виду, она не сделала ничего плохого, онни, она просто… сама не своя. Я не знаю. Большую часть времени её нет дома, она не останавливается, чтобы поговорить, и в последнее время она даже не смотрит на меня. Она просто… Я знаю, что она занята. Но я просто подумала…”   Она замолчала, не зная, что сказать. Она почувствовала, как Джису взяла её за руку и слегка сжала в знак поддержки.   “Мы все знаем, как она относится к своим оценкам, Дженни-я. Сейчас она, должно быть, сильно переживает, пытаясь сосредоточиться, особенно учитывая, что это её первый сезон выпускных экзаменов. Ты же знаешь, что не стоит принимать это на свой счёт, верно?”   Дженни покачала головой, в отчаянии прикусив язык, потому что Джису была очень мягкой и логичной, и, вероятно, она была права, но что-то в Дженни всё равно было не так.   “Это не просто оценки, онни. Я не могу это объяснить, но что-то…”   Она поймала себя на том, что слегка потирает грудь, пытаясь успокоить что-то внутри, и остановила это движение, снова вынырнув из своих мыслей, когда Джису ещё раз сжала её руку, прежде чем отпустить.   “Ченг-и не упоминала о ней ничего странного. На днях они ходили на пробежку, и, насколько я слышала, Лиса выглядела нормально. Может, немного устала, но беспокоиться не о чем”.   Это не помогло. Внезапно стало ещё больнее, потому что у Лисы, очевидно, было достаточно времени, чтобы выпить с друзьями, но недостаточно, чтобы уделить ей больше, чем мимолетное приветствие или молчаливое, отстраненное сосуществование.   И Дженни вдруг захотелось поговорить с Джису. Она хотела рассказать ей о том, что не давало ей покоя, о Со Суджин и о предложении Джухён, которое было скорее предупреждением, и о том, что в последнее время она чувствовала себя не в своей тарелке, потому что с Лисой было что-то не так, но она не могла объяснить, почему была в этом так уверена, и она была не в порядке, и это её пугало.   Достаточно.   Дженни деликатно перевела разговор на другую тему, чтобы спросить, как дела у их розоволосой подруги. Она слабо улыбнулась, увидев явный энтузиазм Джису по поводу потенциальной идеи Дженни и Рози провести какое-то время в студии во время зимних каникул. R2P уже присматривалась к потенциальным весенним постановкам, и Момо с Дженни думали, что оригинальная совместная композиция привлечёт внимание. Тогда, конечно, кого же лучше спросить, как не Рози... И Дженни поймала себя на том, что на самом деле с нетерпением ждет этого, хотя и отстраненно, отправляя Рози смс и получая в ответ поток восторженных смайликов.   Однако на её телефоне было тихо, и она хотела, чтобы на экране высветилось имя той, кто ей нужен.   И, как и следовало ожидать, по мере того как день продолжался, её состояние только ухудшалось.

***

Позже той же ночью Дженни сломалась.   Она не могла уснуть. Она не могла отдохнуть, даже после нескольких часов ворочаний с боку на бок, и хотя какая-то часть её была измотана и пыталась утянуть её в тёплое бессознательное состояние сна, Дженни всё равно чувствовала себя неуютно.   И холодно тоже. Она даже добавила ещё одно одеяло, чёрное, которое лежало рядом с диваном, но это не помогло.   Предыдущие несколько ночей она тоже плохо спала. Они с Лисой молчаливо договорились, что в последнюю неделю перед экзаменами они будут спать в разных комнатах. Она не думала, что это её расстроит, но ей казалось, что она лишилась какой-то неотъемлемой части себя - конечности, органа, чего-то связанного с ней, чего-то интимного, чего-то, что было так близко, что она не замечала этого, пока оно не отдалилось.   Ей было нетрудно уговорить себя встать и позволить ногам нести её туда, куда она так стремилась последние три дня. Ей было нетрудно сказать себе, что ей нужно хорошо выспаться, особенно перед экзаменами, - ей было нетрудно поддаться слабости, когда наступила полночь, а лучше не становилось.   И когда она вошла в комнату Лисы, с её груди словно свалился тяжёлый груз.   В этом знакомом запахе Лисы, напоминающем запах чистого белья и манго, было что-то успокаивающее. Было что-то успокаивающее и в физическом ощущении: несколько толстых свитеров Лисы, разбросанных по полу, её сумка на столе, даже её фигура под одеялом. Дженни подошла к ней, сердце странно колотилось, её тянуло вперёд, как магнитом, как будто один вид лица Лисы, мягкого и умиротворённого во сне, успокоил бы её…   Какого хрена я делаю?   Лиса пошевелилась, и она замерла.   “Дженни?”   Она почти развернулась, чтобы уйти, охваченная паникой и смущением от того, что её поймали, но когда Лиса медленно открыла глаза и позвала Дженни по имени, хотя брюнетка не издавала ни звука…   Она не могла уйти. Не могла, потому что взгляд Лисы, растерянный и более мягкий, чем обычно, приковывал её к месту.   “Прости”, - пробормотала она вместо этого, всё ещё застывшая, всё ещё немного оцепеневшая и потрескавшаяся по краям, и Лиса слегка нахмурилась, начиная садиться.   “Джен-”   “Не… не вставай, всё в порядке, я просто… прости”, - снова попыталась Дженни, но Лиса протянула к ней руку, и первым её инстинктивным порывом было взять её, позволить притянуть себя ближе, и от прикосновения Лисы к её коже она чуть не заплакала.   Это было смешно. Всё это было смешно, был почти час ночи, и у них обеих было много дел, и если бы Лиса спросила, она не смогла бы привести ни одной веской причины, почему она здесь.   Но Лиса не спрашивала, она просто без лишних слов затащила её в постель, и она была такой тёплой и такой нежной, что Дженни неосознанно подчинилась.   “Детка, что случилось?”   Дженни уткнулась лицом в шею Лисы, вместо того чтобы сразу ответить, вдыхая сладкий аромат геля для душа с мёдом и манго, и почувствовала, как другая её часть задрожала от жалобных ноток в голосе Лисы.   Всё. Я. Со мной что-то не так, и мне больно, а ты была так далеко, что даже не заметила...   “Я плохо себя чувствую”, - вот что она решила сказать приглушённым шёпотом, прижавшись губами к коже Лисы.   Сильные, знакомые руки обняли её, одна рука Лисы успокаивающе гладила её по спине, другая расчёсывала ей волосы, и это было так приятно, но всё равно так больно.   “Это… ты думаешь, это потому, что ты не кормилась несколько дней?”   Нет. Я не знаю, я не голодна, я… что-то другое, я...   “На самом деле не голод”, - поняла Дженни. На мгновение она застыла, представив, как Лиса заглядывает ей в голову, как она сделала это в подсобке после представления. Как Лиса тоже понимает эту правду и говорит ей уйти, но они не питаются, их мысли принадлежат им самим, по крайней мере, пока, и она позволила себе подумать.   Я не знаю, что со мной не так.   Мне страшно.   Это больно-   “Наверное. Я не знаю”.   Она немного удивилась, когда Лиса крепче прижала её к себе, разочарованно вздохнув, но, похоже, это было направлено на саму Лису.   “Чёрт, Джен, прости. Я была так… занята, что забыла…”   “Нет-нет, всё в порядке”, - пробормотала Дженни, теперь жалея, что не осталась в своей комнате, потому что там она была бы одна и ей было бы холодно, но это чувство обузы, было хуже.   “Всё в порядке, прости, я могу… я могу просто… я в порядке…”   Лиса нежно поцеловала её в лоб, и по какой-то причине ей захотелось закричать. Губы Лисы на её коже, даже лёгкое прикосновение, вызывали странное покалывание и прилив тепла, по коже побежали мурашки…   “Всё в порядке, детка. Спасибо, что попросила о том, что тебе нужно, хорошо? Тебе не нужно извиняться за это. Если хочешь, я могу… мы можем…”   Облегчение, которое Дженни испытала всем телом, когда Лиса прошептала ей на ухо, что возбуждена, заставило её скользнуть под одеяло, скрывая дрожь и странный комок в горле. Она стянула с Лисы мягкие шорты, которые та надевала в постель, сняла с неё нижнее бельё и прижалась к ней языком.   Даже от одной мысли о том, чтобы сделать это по-обычному, с поцелуями, которые постепенно перерастали в страстные объятия, она почему-то чувствовала, что теряет контроль, поэтому Дженни просто сделала то, что умела лучше всего, - трахнула её.   Сильно, как ей нравилось, катаясь на волнах возбуждения, облизывая и делая паузы, чтобы пососать в нужный момент, и, несмотря на отсутствие прелюдии, Лиса была восприимчива, Лиса была влажной и тёплой для неё, Лиса…   Стоны Лисы, её возбуждение, её тихие вздохи и движения бёдрами под руками Дженни, которые осторожно прижимали её к кровати, - всё это придавало Дженни такую же уверенность, как в тот раз в шкафу на зимней выставке. Ощущение - да, моя, только я могу сделать это с тобой...   Она обнаружила, что тонет в Лисе, ожидая того момента, когда почувствует, что они с Лисой по-настоящему связаны, что мысли и чувства Лисы наполняют её и снова делают цельной.   Дженни иррационально жаждала этого. Несмотря на то, что от одной мысли об этом её охватывал трепет, она ловила себя на том, что задерживает дыхание в ожидании…   Но по какой-то причине сегодня вечером это происходило медленно. Казалось, что блондинка по какой-то причине сдерживалась, но, конечно, Дженни могла бы исправить это одним движением языка прямо там-   Там-   “Джен, подожди-”   Дженни сразу же остановилась, охваченная внезапной паникой, но Лиса лишь слегка покачала головой, всё ещё приглаживая волосы Дженни, чтобы успокоить её.   “Всё хорошо, детка, не волнуйся. Не волнуйся, ты можешь продолжать, но…”   “Лиса-я, нам не нужно этого делать”, - тихо сказала Дженни, хотя от мысли о том, что её отвергнут вдобавок к тому, что она чувствовала себя не в своей тарелке последние несколько дней, ей стало не по себе, внутри неё поселились холод, тревога и что-то более болезненное.   “Нам не нужно ничего делать. Если ты устала, я знаю, что эта неделя была тяжёлой, я-”   “Нет, нет, я хочу. Я хочу-”   Это была правда, и они обе это знали, но Лиса всё равно подбирала слова.   “Ты можешь попробовать... не слушать?” Наконец сказала Лиса.   В её голосе слышалась нерешительность, какая-то вынужденная отстранённость, как будто она изо всех сил старалась держаться от чего-то подальше, и Дженни не могла не думать с новой вспышкой ледяной боли, что этим чем-то была она сама. Она подумала о том, как Лиса избегала её взгляда, небрежно отстранялась от любых прикосновений в последние несколько дней…   Но нет-нет, это было несправедливо. Было несправедливо ожидать, что Лиса будет постоянно готова к такой интенсивной близости, особенно учитывая всё остальное, что у неё на уме. Как, наверное, сказала Джису: Дженни не должна принимать это на свой счёт.   Однако это было личным.   “Конечно”, - сказала Дженни с опозданием на долю секунды, пытаясь скрыть в своём голосе любые намёки на собственные мысли и чувства. Она тоже колебалась. – “Ты… ты уверена, что хочешь этого? Потому что этого было достаточно, я в порядке, мне не нужно… тебе не нужно заставлять себя что-то делать. Я не умираю с голоду…”   Одна из рук Лисы обхватила её за шею, притягивая к себе вместо ответа, и когда их губы встретились, это было похоже на возвращение домой.   На мгновение. Поцелуй стал чуть более нерешительным, почти формальным, но Дженни старалась не думать об этом. Она пыталась подавить непрекращающееся, мучительное желание расширить свои способности, снова почувствовать, как они сливаются воедино, — она пыталась держать себя в руках, отстраняясь от поцелуя, хотя это немного причиняло боль, и снова переключая внимание на юг.   То, что она сдерживалась, практически сработало. Прошло всего несколько минут, прежде чем мышцы Лисы напряглись, а рот беззвучно открылся, когда голова Дженни оказалась между её бёдрами. Дженни поняла, что медлит, слизывая каждую каплю, даже после того, как оргазм утих, словно это могло насытить её, словно этого могло быть достаточно…   Этого было недостаточно.   Она всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке. Немного опустошённой, даже несмотря на то, что её демонические потребности были удовлетворены, и она слегка вздрогнула, вынырнув на поверхность, чтобы свернуться калачиком рядом с Лисой и обнять её, пока та приходит в себя после оргазма.   Было так приятно находиться рядом с ней. На мгновение этого почти хватило - чувство гордости за то, что ей доверили утешать Лису после случившегося, повод насладиться нежностью и теплом, - но потом Лиса отстранилась.   “Теперь ты чувствуешь себя лучше?”   Её голос был немного хриплым, немного напряжённым, хотя она и не издавала громких звуков. То, как она вывернулась из осторожных объятий Дженни, было похоже на пощёчину, хотя Дженни быстро пришла в себя.   Она открыла рот, но слова «да, спасибо, я пойду» не выходили у неё изо рта.   Не покидай меня снова.   Чувство охватило ее, как когти.   “Лиса...”   Может быть, Лиса заметила на её лице отголосок внутренней борьбы, разрывающей её на части, потому что она снова нахмурилась и придвинулась ближе. Дженни выдохнула, расслабив мышцы, и с губ снова сорвалось тихое «Лиса», она тоже наклонилась, осторожно прислонившись лбом к плечу Лисы, и запустила руки в ночную рубашку блондинки.   Пожалуйста.   Пожалуйста, не уходи…   “Что тебе нужно, детка?” Прошептала Лиса, потому что не знала, что ответом всегда будет ты, ты, ты. Дженни тоже не знала, до этого момента, и это снова чуть не разорвало ее надвое, что со мной не так-   Она просто покачала головой, позволила Лисе обнять себя и попыталась успокоить бешено колотящееся сердце, которое тяжело и болезненно билось в груди.   Это было больно.   Но когда руки Лисы скользнули по её обнажённой коже, показавшейся из-под задравшейся рубашки, боль на мгновение утихла. Казалось, это было заметно, потому что Лиса коснулась губами её губ, когда заговорила:   “Джен... ты хочешь, чтобы я...?”   Дженни лишь успела кивнуть, а затем Лиса стала прикасаться к ней чуть увереннее, оставляя цепочку поцелуев на её шее, а её руки осторожно избавили её от шёлковой пижамы, оставив её кучкой на полу.   Дженни знала, куда направлен взгляд Лисы, но она судорожно выдохнула, притягивая Лису к себе - ближе, пожалуйста, всегда ближе - и сдерживая стон. Может быть, Лиса полностью осознала, что бушует и бурлит внутри неё, требуя её близости, потому что она виновато поцеловала Дженни в грудь и позволила ей поднять себя, наконец-то посмотрев на неё как следует.   Ее глаза были нежного медового оттенка, даже в темноте.   “Ты в порядке?”   Дженни чуть не всхлипнула, чуть не притянула Лису к себе и не поцеловала её, грубо, жестоко, повинуясь первому порыву, но та жгучая ярость, которая раньше так легко вырывалась наружу, теперь угасла. Казалось, что единственное тепло в мире исходит от прикосновений Лисы.   На самом деле у неё не было ничего, кроме правды, какой бы жалкой она ни казалась, произнесённой вслух. Её голос слегка дрожал, когда она наклонилась вперёд, чтобы спрятать лицо в изгибе шеи Лисы.   “Лиса-я, это... больно”.   Она почувствовала, как Лиса выдохнула ей в кожу, словно пулевое ранение, и поняла, что, вероятно, слишком сильно сжимает спину блондинки, слишком глубоко впиваясь в неё ногтями, но она ничего не могла с собой поделать, кроме как прижимать Лису к себе и не поддаваться бессмысленному, глупому…   “Было недостаточно кормления? Я могу-”   “Дело не в этом”, — прошептала Дженни, закрыв глаза и подавив вспыхнувшую внутри боль от этих слов. Мысль о том, что это было лишь необходимостью, внезапно показалась невыносимой, настолько оторванной от того, как они нестабильно хотели друг друга в последнее время, исследуя и пробуждая как приятные, так и личные стороны их связи.   Думая об этом как о простом кормлении, она почему-то чувствовала себя холоднее, отстранённее и мучительно одиноко.   “Я в порядке. Дело не в… Я не голодна, дело не в этом, ты просто так… Лиса-я, ты так далеко”   Слова повисли в воздухе между ними, прерываемые лишь звуками их дыхания. Только равномерное вздымание и опускание груди Лисы удерживало Дженни на месте. Её лицо горело от смущения, а внутри всё ещё что-то грызло её, разрывая на части.   “Прости, прости”, - сказала она после секундной паузы, торопясь. Она никогда раньше не чувствовала себя так, открыто, честно и беспорядочно, но внезапно поняла, что не может этого выносить.   “Прости, я знаю, что ты… мы все очень заняты, я знаю, я не хотела… я просто…”   “Дженни”, - начала Лиса, но Дженни покачала головой, прижимаясь к ней ещё крепче, словно боялась, что её в любой момент оторвут от невыразимого утешения в объятиях Лисы.   “Прости, просто… ты так далеко в эти дни, и я не могу… я не могу… это больно…”   Губы Лисы коснулись её губ прежде, чем она успела как следует начать заводиться, но теперь это было что-то более мягкое, более глубокое, не поверхностное, как раньше, и сочетание этого и того, что руки Лисы обхватили её лицо, было таким приятным, что она не знала, что делать, не знала, что это значит, не знала, почему тепло, облегчение и отчаяние наполняли её в равной степени.   “Пожалуйста”, - прошептала она охрипшим и надтреснутым голосом, отдаваясь мягким, нежным поцелуям Лисы. И, словно почувствовав, о чём она на самом деле просит, Лиса снова опустила руку ниже, оставляя огненный след на её коже. Дженни застонала, когда руки Лисы нашли её грудь, выгибаясь навстречу прикосновениям, и услышала, как этот звук эхом отразился в ещё одном вздохе самой Лисы.   Лиса какое-то время разогревала её, опуская голову, чтобы провести языком по соскам, возвращаясь к губам, когда Дженни застонала, и снова целуя её там, глубоко и медленно, проникая языком в её рот и глотая стоны, которые это вызывало. Она оставляла поцелуи на её лице, словно извиняясь, блуждая руками, прижимаясь телами…   “Малышка”, - пробормотала Лиса, слегка отстранившись в шоке, когда почувствовала солёную влагу на щеках Дженни. – “Прости, я не хотела… Я не хотела причинить тебе боль…”   Дженни просто покачала головой, небрежно подавшись вперёд и снова прижав их тела друг к другу, потому что звук, с которым Лиса назвала её малышкой, был почти невыносимым.   Лиса поняла намёк, прошептала успокаивающие слова и наконец просунула руку между бёдрами Дженни.   Ощущение, что Лиса прикасается к ней, вызвало у Дженни неконтролируемую волну эмоций, настолько сильную, что она прикусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови, а в рот хлынула слюна. По её телу разлилось тепло, которое смешалось с влагой, уже стекавшей по пальцам Лисы, когда она нежно гладила её, прижимаясь к клитору.   Дженни не смогла сдержать тихий вскрик, когда Лиса попыталась опустить рот вниз, чтобы снова соединить их пальцы. Она яростно замотала головой, сцепив лодыжки за бёдрами Лисы и резко, умоляюще потянув её вверх.   “Нет, не- не уходи, Лиса-я, пожалуйста… Ты нужна мне здесь, нужна- не уходи-”   “Я не буду, Джен, я не буду, прости, я здесь, детка, я здесь”, - пообещала Лиса, соглашаясь, и снова опустилась на неё, соединяя их губы. – “Ты хочешь игрушку или…”   “Я хочу тебя”, - это всё, что Дженни могла ответить, и в этот момент она почти прижималась к Лисе, но ей было всё равно, потому что это было хорошо, а рука Лисы между её бёдрами кружила голову и посылала искры по всему телу, огонь бежал по её венам. Она шире раздвинула ноги, всё ещё крепко обхватывая бёдрами Лису, давая ей больше доступа, но при этом не отпуская её.   Ей нужно было, чтобы она была рядом. Ей нужно было снова почувствовать, как они дышат, вздыхают и стонут вместе, нужен был знакомый аромат Лисы, нужно было, чтобы они растворились друг в друге, пока не почувствовали, что сливаются, пока это не стало похоже ни на что другое в мире, только они вдвоём и это чувство…   Когда два пальца Лисы скользнули внутрь неё, Дженни почувствовала, как внутри неё разливается удовольствие и мучительное облегчение, и она была рада, что блондинка лежит на ней, удерживая её на матрасе, а губы Лисы успокаивают её отчаянные стоны.   Ощущения были почти невыносимыми. Она чувствовала себя почти лихорадочно, удушливо-горящей и безудержно-возбуждённой, шире расставив ноги и тихо постанывая, когда Лиса начала медленно входить в неё и выходить.   “Всё хорошо, Джен”, - пробормотала Лиса, целуя её в щёку, а затем в ушко, её голос был низким и ровным. – “Я здесь. Прости, детка, я… но теперь я здесь, всё хорошо, я с тобой…”   От этих слов и от всего этого ощущения её голова откинулась назад, она погрузилась в подушку, её веки затрепетали, а дыхание участилось от сладкой теплоты в воздухе. И этого было достаточно, она могла кончить и так, но ей хотелось большего, она хотела…   “Вернись ко мне”, - прошептала Дженни, когда уже не могла сдерживать слова, которые рвались с её языка, когда она ощущала вкус Лисы во рту и чувствовала, как пальцы Лисы входят в неё и выходят, доводя её до сильного возбуждения.   “Вернись ко мне”, - сказала она снова, чуть громче, чуть дрожащим голосом, прижимаясь лбом к лбу Лисы, как будто это могло помочь, как будто она не умоляла, не дрожала и не оставляла на спине Лисы красные следы от попыток притянуть ее ближе, ближе, ближе.   “Пожалуйста...”   Я здесь, Джен. Я прямо здесь.   Как будто что-то внутри нее сдвинулось на свое место, и они обе идеально, так искусно вписались друг в друга, и она не смогла сдержать еще один приглушенный крик облегчения, и она не знала, почему ей было так хорошо, но в тот момент она не могла заставить себя задуматься об этом.   Лиса…   “Лиса-я… тебе не обязательно, если ты не… если ты не хочешь, я просто… я просто…”   Я скучала по тебе.   Лиса нежно успокоила ее поцелуем, медленным и успокаивающим.   Я тоже по тебе скучала.   Дженни физически ощущала разницу, связь, то, как она чувствовала себя, наслаждаясь собственным удовольствием и удовольствием женщины, которая была сверху. Этого было достаточно, чтобы по пальцам Лисы, которые продолжали входить и выходить из неё, потекла влага, и когда она надавила большим пальцем на её клитор, Дженни поклялась, что увидела звёзды…   Лиса по-прежнему смотрела на неё. Напряжённо, с благоговением, смотрела так, словно она сама была чем-то с небес, и именно тогда Дженни уловила обрывок шёпота в своей голове:   -любимая-   “Мне нравится, как ты ощущаешься, Джен”, - внезапно пробормотала Лиса. - “Ты такая влажная для меня, это так приятно…”   Дженни не знала, откуда взялись эти грязные разговоры, но она едва ли обратила на это внимание, потому что низкий голос Лисы, грязные фразы и похвалы снова заставили её застонать, а бёдра - податься вперёд навстречу руке Лисы.   -боже, я люблю-   “Мне тоже нравится, какая ты красивая. Ты такая красивая, всегда такая красивая… ты так хорошо выглядишь, ты всегда так хорошо принимаешь меня, такая красивая, вся для меня…”   Для тебя, подумала Дженни, внезапно ощутив прилив свежего желания.   Сила эмоций была ошеломляющей, и Лиса, должно быть, тоже это почувствовала, потому что резко замолчала, её пальцы замерли внутри Дженни, и брюнетка чуть не застонала от этого, но внезапное ощущение внутри неё было настойчивым, заглушая все остальные мысли, безмолвно крича:   Твоя.   Это было так чертовски приятно, что Дженни почувствовала, как у неё заныло, пульсируя, от прикосновения пальцев Лисы, она выгнулась и наклонила голову, даже не задумываясь, подставляя обнажённую кожу шеи губам Лисы, словно умоляя об этом, отдаваясь этому моменту…   Я хочу быть твоей…   Лиса впилась зубами в кожу на её шее, как только снова начала двигаться внутри неё, и тогда все притворство и спокойные мысли исчезли.   “Пожалуйста”, - выдохнула Дженни, снова чувствуя, как у неё всё болит, как каждый нерв в её теле охвачен жарким, пьянящим пламенем. – “Пожалуйста, ещё, Лиса-я, пожалуйста, я хочу почувствовать это, хочу…”   Лиса сильно прикусила её кожу, и восхитительное ощущение от того, как на месте укуса появляется отметина, заставило Дженни тихо вскрикнуть, и всё её тело задрожало от удовольствия. Ей казалось, что она растворяется под осторожными, умелыми ласками, чувствуя, как губы Лисы касаются её шеи, а пальцы снова проникают между её бёдрами, наполняя её и погружаясь глубоко внутрь снова и снова, издавая влажные звуки, и волны удовольствия, которые они обе испытывали, наполняли воздух, пока она не смогла дышать, чувствовать и ощущать только Лису.   (Если бы Дженни мыслила рационально, она бы задалась вопросом, откуда, чёрт возьми, берётся эта опьяняющая, всепоглощающая потребность. Потому что, конечно, обычно она удовлетворялась тем, что брала Лису в свои руки, разжигая огонь той демонической сущности внутри себя, которая рычала от собственнического инстинкта. Но сейчас…   Теперь та же самая демоническая часть её существа, казалось, мурлыкала, извивалась от удовольствия и таяла в ладони Лисы при мысли о том, что она принадлежит Лисе, полностью принадлежит Лисе. Как что-то приручённое, что-то на поводке, красная верёвка, идеально обёрнутая вокруг мизинца Лисы.   Дженни не думала рационально. Она вообще ни о чём не думала, кроме как - ещё, Лиса, ещё, пожалуйста, твоя, вся твоя-)   Дженни почувствовала приближение оргазма почти сразу и хотела продержаться подольше, чтобы слышать в своей голове шёпот Лисы и её желания, чувствовать Лису на своей коже, внутри себя, повсюду, и хотя от нарастающего ощущения приближающейся кульминации у неё чуть не перехватило дыхание, она сумела выдохнуть:   “Пожалуйста, детка, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты это сказала-”   -пожалуйста, я хочу быть твоей-   “Вся моя, Джен”, - прошептала Лиса, касаясь губами её кожи, и от этих вибраций всё её тело содрогнулось.   “Я твоя. И ты тоже моя”.   Дженни почувствовала, как её рот приоткрылся в беззвучном стоне, почувствовала, как она подалась вперёд, прижимаясь к Лисе в каком-то отчаянном трепете, а затем всё закружилось, мир померк от головокружительного оргазма и ощущения, что Лиса снова кусает её за шею, сильно всасывая кожу, а её пальцы всё ещё входят и выходят из неё, и теперь их движения стали совершенно непристойными, когда Дженни пропитала их насквозь.   Это было совершенно ошеломляющее ощущение, и всё, что она могла делать, - это хныкать и сжиматься вокруг пальцев Лисы снова и снова, и каждый раз, когда она думала, что кончила, большой палец Лисы скользил по её клитору, или её пальцы проникали внутрь, или она шептала: моя снова, и тогда у Дженни кружилась голова, и мир снова рушился.   Она все еще слышала шепот в голове Лисы. Такие вещи, как моя и хорошенькая и так хорошо, и что-то еще, что-то вроде этого другого слова, но затем голос Лисы быстро брал верх, и Дженни забывала слушать что-либо еще, слыша только этот тихий, непрерывный поток похвал, о том, как хорошо она выглядит, как хорошо звучит, о том, как сильно Лисе нравится вот так заботиться о ней, о том, что - моя, Джен, вся моя , и это было так приятно. только когда она, наконец, расслабилась на пропитанных потом простынях, Дженни поняла, что звала ее, снова и снова, твоя, Лиса, детка, пожалуйста, твоя, вся твоя...   Это было почти слишком хорошо, чтобы быть правдой, - долгое послевкусие удовлетворения и довольства. Ей было тепло, она наполнялась изнутри, и когда Лиса снова поцеловала её в губы, это ощущение снова усилилось, ещё один прилив и хор голосов: «Да, безопасно, дома, тепло, Лиса, Лиса, Лиса…»   “Пожалуйста”, - снова прошептала Дженни с удовлетворённой усталостью, когда Лиса осторожно вынула из неё пальцы. – “Останься… останься внутри, пожалуйста…”   “Тебе нужно поспать, детка”, - прошептала Лиса ей на ухо так нежно, что Дженни позволила ей отстраниться, на этот раз лишь слегка вздохнув. – “Я буду рядом, не волнуйся”.   Лиса останется.   Эта мысль успокоила её, и она наконец уснула, так тесно прижавшись к Лисе, что ни одна из них не смогла бы никуда уйти, даже если бы захотела, а они не хотели. Ощущение того, что она снова в объятиях Лисы, было таким успокаивающим и приятным, что Дженни могла только прижиматься всё ближе, ближе, всегда ближе…   "Твоя", - было последнее, что она помнила, думая, смутно и только с мягким, блаженным счастьем при этой мысли.

***

В кои-то веки Дженни проснулась раньше.   Первое, о чем она подумала, было тепло.   Тепло и так уютно, что ей не хотелось двигаться, а подушка под головой казалась намного мягче, чем обычно…   Глубокое, всеобъемлющее чувство нежного удовольствия и спокойствия мгновенно исчезло, как только она открыла глаза, прищурилась от утреннего солнечного света, проникающего в окно Лисы, и воспоминания о прошлой ночи обрушились на неё, как ведро холодной воды.   Дженни тут же застыла, и её сердце бешено заколотилось, когда она начала понимать, что происходит. Она дико огляделась, а затем посмотрела вниз и увидела, что лежала в обнимку с Лалисой Манобан, которая всё ещё крепко спала и слегка посапывала, тихо, очаровательно. О чём я только думаю.   Что со мной не так-   Дженни инстинктивно потянулась к шее и надавила достаточно сильно, чтобы почувствовать синяк.   Она вспомнила неконтролируемое, всепоглощающее желание прошлой ночи, холод, который могло развеять только прикосновение Лисы.   Она вспомнила, как умоляла, как раскрывалась, обнажалась перед Лисой-   Она вспомнила - это больно и я скучала по тебе и я хочу быть твоей-   Что, черт возьми, со мной происходит-   Лиса не проснулась, когда Дженни выскользнула из её кровати и, пошатываясь, вышла из спальни блондинки, даже не взглянув на нее. Лиса, вероятно, тоже поддалась напряжению ночи, вероятно, была погружена в столь необходимый отдых после полного воздействия сил Дженни на таком интенсивном уровне, но в конце концов она проснется, и как, блядь, Дженни собиралась встретиться с ней лицом к лицу-   Бэ Джухён ответила на втором гудке, хотя было ещё довольно рано.   “Все в порядке?”   Перед глазами Дженни всё поплыло, она почувствовала, как у неё перехватило дыхание.   “Дженни? Я говорю, всё в порядке, малыш?”   Дыши.   “Джухён-онни. Онни, мне нужно-”   Она не дышала. По крайней мере, правильно - всё получалось неправильно, совсем неправильно.   Дженни снова потянулась, чтобы коснуться своей шеи, и ощущение закружилось с удвоенной силой.   Дыши. Дыши. Дыши, просто дыши, просто-   “Что случилось? Что тебе нужно?”   Тон Джухён был на грани опасности, и именно это, больше всего на свете, заставило Дженни взять себя в руки. Она не могла допустить, чтобы на неё обрушился весь гнев древнего демона, вдобавок ко всему прочему - Джухён, вероятно, обвинит в этом Лису, в этом…   Что это вообще-   Дженни прочистила горло.   “Прости, что беспокою тебя так рано, я просто… Я хотела сообщить, что передумала. Я хочу встретиться с Со Суджин. Мне нужно встретиться с ней”, - поправилась она, а затем поморщилась, не зная, что хуже.   “Ладно”, - медленно произнесла Джухён, явно пытаясь оценить ситуацию. – “Ладно, это… хорошая новость, я полагаю. У тебя всё ещё есть её контактные данные, которые я тебе дала, или мне нужно отправить их тебе?”   Дженни потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить о клочке бумаги, который Джухён дала ей несколько недель назад, после чашки чая и их первого разговора о Со Суджин. Она потянулась, стараясь не обращать внимания на лёгкую дрожь в руке, чтобы открыть ящик кофейного столика, в который она тогда бездумно бросила его, и…   Вот оно. Как будто ждало её. От этого у неё снова перехватило дыхание, хотя она и пыталась его восстановить.   “У меня они есть”.   “Хорошо”, - сказал Джухён прямо и по-деловому, вероятно, в интересах обеих. – “Ты хочешь, чтобы я составила тебе компанию, или ты предпочла бы…”   “Одна”, - машинально и твёрдо сказала Дженни. – “Мне нужно сделать это одной”.   Затем небольшая пауза:   “Как пожелаешь, малыш. Однако… если что-нибудь случится, если тебе что-нибудь понадобится…”   “Я приду к тебе”.   Часть ее на мгновение сломалась, и она с острой болью осознала, что может доверить это только Джухён, если это вообще было чем-то, о чем стоило беспокоиться. Это было слишком по-демонски, чтобы другие- они бы не поняли, Джису точно не позволила бы ей справиться с этим в одиночку, а Лиса-   Лиса-   “Спасибо тебе за помощь”, - выдавила из себя Дженни, заставляя себя отвлечься от этих мыслей. В глубине души она боялась, что Лиса каким-то образом услышит её, даже несмотря на то, что связь с питанием давно прервалась.   “Всегда”.   Она повесила трубку, прежде чем Джухён успела задать ещё вопросы - о том, что происходит, о том, что заставило её передумать. Стараясь не думать, она развернула листок бумаги и ввела цифры в свой телефон.   Со Суджин не ответила на первый звонок, но ответила на второй, её голос звучал немного приглушённо, как будто она только что проснулась. Наверное, так и было - Дженни не была уверена, какая у них разница во времени, но это не имело значения.   “Алло?”   По какой-то причине от одного этого слова у Дженни скрутило живот.   “Со Суджин. Это Дженни Ким”, - сказала она, впечатлённая и немного разочарованная тем, как её голос сразу же превратился в ровную, холодную пустоту. Как у Джухён, как маска.   “О”, - сказала Суджин, а затем раздался шорох, как будто она села в кровати, осознав это. “О. Ты от Бэ Джухён...”   “Да”, - вмешалась Дженни. Она больше не могла сдерживаться, ей нужно было перейти к делу. – “Мы встречаемся на этой неделе, верно? Когда ты свободна?”   “Я… я ничего от тебя не слышала, так что… но я свободна, эм, в любое время, правда. Конечно. Когда ты…”   “Сегодня?”   “Сегодня”, - эхом отозвалась Суджин, словно пытаясь удержать нить разговора. – “Конечно. Сегодня мне подходит, может быть… Джухён-ним сказала, что у тебя занятия, верно? Так что, может быть, мы сможем…”   “Подойдет ли кофе в 14:00?”   Дженни знала, что ведёт себя прямолинейно, даже грубо, но ничего не могла с собой поделать. И, кроме того, она считала, что должна поддерживать репутацию могущественного маленького демона Бэ Джухён, даже если не пытается держать себя в руках.   “В 14:00? Да, я могу...”   “Я пришлю тебе адрес смс-кой”. Она повесила трубку и тут же соскользнула с дивана на пол. Листок бумаги с номером телефона Суджин был скомкан в её руке, и это была единственная причина, по которой она вообще сжимала кулак.   Дыши. Все в порядке. Все в порядке.   Наверное, это было пустяком, всё это. Иногда обстоятельства заставляли людей предпочитать определённые вещи в постели, это было нормально, это было пустяком. И то, что она чувствовала - обнажённая, нуждающаяся, замёрзшая и согревающаяся только от прикосновений Лисы, жаждущая Лису, даже сейчас, даже после того, как её накормили и уложили…   Это было ничего. Наверное, это был просто стресс из-за экзаменов и глупые обиды и отказы за последние несколько дней, которые в итоге вылились в одно, но…   Дженни лучше убедиться в этом. По крайней мере, ради собственного спокойствия.   И как только она точно узнает, что это ничего не значит, - это ничего не значит, это должно ничего не значить, пожалуйста, - тогда всё будет хорошо. С Дженни всё будет хорошо. И, что ещё важнее, с Лисой тоже всё будет хорошо. Всё будет хорошо.   Пожалуйста.