Академия падших сердец

      Мин Юнги всегда был замкнутым и вдумчивым ребенком. Со слов ровесников, альфа был как будто бы нелюдим, кто-то называл его социофобом. Сам же Мин называл себя похуистом. Ему действительно было все равно на окружающих его людей, его не беспокоило, кто и что думал о нем. Единственное, что имело значение, — интернет.       Но это «увлечение» не так давно появилось в его сердце. Раньше он мог душу продать за баскетбол, постоянно играл с одноклассниками, участвовал в соревнованиях и получал первые места. Если поначалу, когда он попадал на площадку, над ним смеялись из-за низкого роста (на самом деле его рост был даже выше среднего, но все равно недостаточно высокий, чтобы играть в баскетбол), то потом, после трехочкового мяча на последних секундах игры, где все зависело только от одного игрока, стадион стоя аплодировал Юнги, даря благодарность за то, что альфа привел команду к победе. Юнги упивался этим. Поэтому ему было все равно, что о нем подумают окружающие, ведь Мин понимал, что первое впечатление обманчиво. Баскетбол научил его не только забивать на мнение окружающих, но еще и показывать всем, на что он действительно способен, и пусть никто больше не смеет оценивать его только из-за внешности. Мин был уверен, что еще покажет себя.       Но всё это закончилось так же быстро, как и началось. В девятом классе альфа травмировал плечевой сустав, и, как бы он ни умолял и ни просил тренера вернуть его на площадку, тот ни в какую не шел альфе навстречу.       Травма плеча — и жизнь закончилась.       Тогда Юнги очень сильно переживал по этому поводу, ведь, кроме баскетбола, он ничем серьезно не увлекался. Год-два раздумий привели его к глубочайшей депрессии. Он и без того был не очень-то общительным, а без баскетбола больше ни в чем не видел смысла и погрузился в себя.       И только недавно, сидя в своей комнате, альфа все же взял себя в руки и активно думал, чем же ему заниматься. Потирая болезненное плечо, он украдкой смотрел на старый компьютер отца, которым старший альфа не пользовался уже долгое время. Юнги решил разобрать устройство и посмотреть, в чем же причина поломки. Отец говорил, что компьютер в какой-то день решил просто не включаться. Он, конечно, отдавал мастерам на починку, но те лишь пожимали плечами и говорили, что дешевле купить новый компьютер, нежели починить старый. На том и порешили, но Юнги вдруг почувствовал необходимость самому разобраться в этом устройстве. Тем более, если у него получится, он починит его бесплатно, что, конечно же, порадует отца.       Тогда альфа еще не знал, что это будет первый шаг на пути к невероятной карьере в IT. Он просто делал то, что ему нравилось, не заботясь о том, какие могут быть последствия. Он просто чинил компьютер отца, что в этом такого? Родители посчитали это дело занятным и радовались, что их сын наконец-то нашел себе то, чем хочет заниматься. Но баскетбол продолжал жить в сердце Юнги вместе с надеждой на то, что его плечо перестанет болеть и альфа вновь вернется к игре.       Операции в те времена были дорогими, да и сейчас не сказать, что дешевые. Его родители были не из богатых семей, и альфа никогда не чувствовал себя тем, кто родился с золотой ложкой во рту. Да, была еда, они не голодали, не ходили в обносках, но операция стоила примерно как два их дома, поэтому решили с ней повременить. Альфа понимал, что ради мечты придется самому заработать денег… Папа тогда сказал, что без операции Юнги может жить и дальше, занимаясь менее травматическими делами, на что Юнги ответил, что без баскетбола он будет только существовать, но никак не жить.       Он решил для себя, что вернется в игру. Альфа не стоял на месте, постоянно изучая новую информацию, пытаясь усовершенствовать свои навыки и научиться чему-то новому в программировании, а самое главное, он хотел понять для себя, как именно сможет заработать на этой сфере деятельности. Книги стали его лучшими друзьями. Он начал с базовых учебников по программированию, таких как «Python для всех» Майкла Доусона и «Компьютерные сети» Джеймса Кергола. Эти книги дали ему фундаментальные знания, необходимые для понимания устройства компьютерных систем и программного обеспечения. Юнги также увлекался чтением более сложных материалов, таких как «Искусство программирования» Дональда Кнута и «Код: Тайный язык компьютерного оборудования и программного обеспечения» Чарльза Петцольда.       Пока в школе все активно готовились к выпускным экзаменам и занимались подготовкой к весеннему балу, Мин начал искать практические способы применения своих знаний.       Альфа обнаружил форумы программистов и онлайн-сообщества, где делился своими проектами и изучал чужие. Уже летом он присоединился к местным хакерским сообществам, где его навыки быстро заметили ветераны индустрии. Это дало ему первую возможность для практики: он получил доступ к реальным проектам и начал разрабатывать свои собственные программы. Юнги был по-настоящему счастлив, когда его знания и умения, спустя долгие месяцы теоретической и практической подготовок, начали приносить доход. Он стал фрилансером, работая на различные стартапы и компании, которые нуждались в квалифицированных специалистах так же сильно, как и Мин нуждался в деньгах.       Но было еще кое-что, что помогло ему заработать на операцию — черный рынок данных. Юнги нашел себя в мире кибершпионажа. Он использовал свои навыки, чтобы взламывать многочисленные системы и добывать секретные материалы, которые затем продавал через сеть нелегальных контактов. Это было рискованное ежедневное дело, но оно приносило существенный доход.       Попав в мир киберкриминала, Юнги начал строить себе двойную жизнь. Днем он работал для родственников и их знакомых, помогая тем в установке операционной системы и скачивая Word на компьютеры, а ночью под псевдонимом «Agust D» он входил в роль хакера, известного своими беспрецедентными способностями и безупречной репутацией.       Его путь был полон трудностей, но к двадцати годам Мин Юнги стал одним из самых уважаемых айтишников на рынке, оставаясь при этом одним из самых разыскиваемых киберпреступников в сети.       И что бы ни случилось, Юнги понимал одну простую истину: если ты владеешь информацией, значит, ты владеешь всем. Информация — это сила, нужно только ее найти и с умом ею пользоваться.       — Доброе утро, — поздоровался альфа с папой на языке жестов, присаживаясь за стол и ожидая, когда приготовится завтрак.       Его родители глухие, и, может быть, поэтому Юнги считали каким-то социофобом, ведь почти все те, кто его окружали, — глухие. Будь то родители и их друзья. У самого Мина друзей не было, и отчасти потому, что он не любил общаться голосом, а мало кто из его одноклассников понимал язык жестов.       Он привык общаться так, хотя сам не обделен слухом. Просто так проще выражать свои мысли и чувства, когда почти все детство общаешься с помощью рук.       Папа улыбнулся Юнги и показал ему жестами, что завтрак почти готов. Он кивнул, возвращаясь мыслями к предстоящему дню и тому, что ему срочно нужно закончить работу, пока заказчик не пристрелил его и не выкинул где-нибудь на окраине его мертвое бренное тельце.       Альфа тяжело вздохнул и спрятал лицо в ладонях. Папа заметил его настроение и подошел ближе, положив руку ему на плечо. Альфа поднял голову и встретил тревожный взгляд родителя.       — Просто устал, — жестом объяснил он, успокаивающе улыбнувшись.       Омега прижал его ладонь к своей щеке, словно передавая свою любовь и поддержку. Юнги почувствовал, как его сердце наполнялось теплом. Семья всегда была для него тихой гаванью, местом, где его понимали и принимали таким, какой он есть.       — Помни, что мы всегда рядом, — показал старший, смотря на сына с любовью.       Юнги кивнул, внутренне обретая уверенность. Независимо от того, что его ожидало за порогом дома, он знал, что всегда сможет вернуться в этот мир, где его любят и понимают без слов.

***

      На первый взгляд сегодняшнее утро альфы не отличалось от предыдущих: он проснулся в восемь часов, позавтракал, поговорил с родителями, обсуждая планы на день, затем попрощался, чтобы уехать в интернет-кафе.       И всё же было то единственное, что отличало этот день от предыдущих: вместо того, чтобы сейчас спокойно поработать над новой операционной системой, которую просил установить его дядя, Мин, не дожидаясь вечера, пошел в кафе, где его знали под псевдонимом «Агуст Ди», чтобы доработать проект, у которого и так уже горели все сроки. Юнги не успевал сдать вовремя работу, которую назначил клиент, поэтому альфе пришлось идти на риск и работать на черном рынке в дневное время.       В том месте, где находилось кафе, куда каждую ночь приходил Мин, высокие жилые дома прижимались друг к другу, образуя нарядные улочки со множеством местных закусочных и магазинчиков. Кафе находилось на третьем этаже серого здания с облупившейся штукатуркой, и путь к нему предполагал крутые деревянные лестницы, поскрипывающие под каждым шагом. Это место не выделялось никакими неоновыми вывесками или яркими указателями, только неприметная металлическая дверь с маленькой табличкой «Банк компьютеров» обозначала местность.       Хотя в неоновых вывесках и не было необходимости — постоянные клиенты знали, куда и для чего они идут. Им не нужны были никакие мигающие указатели, чтобы попасть сюда. А всякие разноцветные стрелочки только привлекали к себе больше внимания, которое могло отпугнуть всех постояльцев, ведь для них самое главное — анонимность, и чем меньше народу знало про это место, тем им же лучше.       Мин любил эту атмосферу тайны и уединения. Каждый вечер он проходил по скрипучим ступенькам, чувствуя приятное волнение, словно входил в закрытый клуб. Никто здесь не задавал вопросов, все понимали друг друга с полуслова.       Несмотря на ясное утро, здесь круглосуточно царил полумрак из-за плотных штор на окнах, и лишь тусклые лампы над столами и свет мониторов освещали лица посетителей, а тихий гул вентиляторов создавал скорее убаюкивающую, нежели отвлекающую атмосферу. Интерьер был скромным и слегка устаревшим по современным стандартам. Внутри пахло смесью жареных закусок и кофе. Ряд мощных компьютеров стоял на столах, расположенных в индивидуальных узких кабинках, дающих каждому клиенту минимум приватности.       Юнги, раздумывая над грядущей работой, внимательно пробежался взглядом по посетителям, отмечая знакомые лица и кивая официанту, прошел к своему привычному месту в углу, довольно удаленному и скрытому от чужих глаз. Он изначально полюбил это место, как только пришел сюда, понял, что это именно тот компьютер, на котором он хочет работать. Словно само место выбрало его. Никто не смел сесть за него даже в отсутствии альфы. Все молчаливо принимали тот факт, что данный компьютер принадлежит только Ди.       Альфа залез в особую папку на запароленной флешке для работы с материалами — это была его ежедневная рутина, то, чем он зарабатывал себе на жизнь. Работа требовала полной концентрации и умения искать ответы в лабиринтах интернет-теней.       Юнги понимал, что каждое посещение этого старого, но надежного интернет-кафе важно не только для его заработка, но и для эмоционального спокойствия. Это место, хоть и обшарпанное, стало своего рода убежищем. Это место, его анонимность и безопасность обеспечивали именно ту степень защиты и стабильности, которую Мин так ценил. В вечных клубах дыма и шепчущихся голосах посетителей он мог спокойно заниматься своим делом, оставаясь на виду и всё же будучи невидимым.       — Сегодня как обычно, Ди? — к нему подошел владелец этого здания по кличке «Кай», выступающий сегодня в роли официанта. Здесь у всех, кто появлялся в кафе более одного раза, появлялись клички, потому что люди понимали, что для интернет-кафе анонимность — знак качества и доверия.       Мин легко кивнул, не оборачиваясь на подошедшего. Кай кивнул в ответ, мысленно отметив для себя, что новый цвет волос Агуста очень подходил ему, но, не сказав ни слова клиенту, ушел на кухню выполнять заказ.       Посетители, как и владелец, обратили внимание на парня с ярко-салатовыми волосами, но быстро пришли в себя, когда узнали в этом незнакомце Агуста. Мин, не обращая внимания на заинтересованные взгляды, продолжал сосредоточенно печатать. Его работа, казалось, была важнее всего на свете, погружая в цифровое море задач и идей.       Спустя десять минут, когда Юнги уже активно работал над проектом, рядом с ним на столе тихо оказались большая кружка крепкого американо и два круассана без начинки.       — Кстати, — Кай присел рядом с альфой, стараясь не пялиться в экран монитора, понимая, что айтишникам такое не нравилось. — Про тебя спрашивали.       — Сколько? — без какой-либо воодушевленности спросил Юнги голосом, не отвлекаясь от работы. Ему не нравилось общаться так, без помощи рук, но поделать он с этим ничего не мог, потому как осознавал, что никто из присутствующих не знал жесты.       Мин в курсе, что в этом кафе он довольно-таки популярная личность и им могут заинтересоваться все: от начинающего айтишника, который хотел бы поднять свой уровень знаний в кибернетике, до заказчика, которому в эту секунду нужна интересующая его информация. Единственное, что было важно для альфы: сколько денег ему предложат за его работу.       — Не знаю, — пожал плечами парень, изучая задумчивое лицо напротив. Каю нравилось наблюдать за людьми вроде Мина, которые дышали своей работой и увлеченно выполняли ее, не замечая ничего вокруг. Это будоражило парня и волновало, и именно по этой причине он стал владельцем и пошел работать в это кафе. Но была еще одна причина: Каю нравился сам Ди. И пусть тот тоже альфа, Кай знал, что с ними может быть так же охуенно, как и с омегами, если не лучше. Альфы чувствительны в плане анального секса. Их можно завести, только коснувшись простаты. И если до этого момента тебя не уебут, значит, все пойдет по высшему разряду. — Спрашивали твой номер телефона или адрес проживания… — облизав пересохшие губы, произнес парень.       Перед глазами только Ди, который стоит в коленно-локтевой, предварительно растянув свою попку для альфы…       Сука…       Юнги впервые за время диалога отвлекся от компьютера и грозно посмотрел на собеседника.       — Ну, я им ничего из этого не сказал, — быстро успокоил его Кай, выставляя руки вперед из-за страха, что альфа на него сейчас накинется.       — Может, потому что ты ничего из этого не знал? — на языке жестов спросил Мин, выгнув бровь. Он поддерживал слоган кафе о том, что анонимность — главная вещь этого заведения, и сам никому и ничего личного не рассказывал из-за безопасности.       Но Кай об этом не думал, продолжая испуганно смотреть на альфу. Мин так смотрел на него, будто прочитал все грешные мысли и увидел все картинки, которые пронеслись перед глазами Кая.       Мин вновь вернулся к рабочему процессу, потому что ему нужно закончить проект. Сегодня!       — Но они не отставали и предложили деньги… — Кай нервно вдохнул, понимая, что из-за этого потеряет своего лучшего клиента, который постоянно заходит к нему и оставляет немалые чаевые. — И я сказал, в какое время ты тут обычно бываешь.       — Сука, — выругался тот на языке жестов.       Мину это явно не нравилось, но уходить раньше завершения работы он не мог, потому что анонимность для работы ему могли обеспечить только эти компьютеры, которые скрывали IP-адрес.       — Блять, — выдохнул альфа, продолжая печатать. — И какое время ты им сказал?       — Три часа после полуночи, — честно ответил Кай. Его голос был грустным. Он хотел извиниться перед Юнги, понимая, что, возможно, подставил его, но деньги те парни вручили ему немаленькие, и он просто не смог удержаться.       — Значит, у меня есть еще время, — альфа быстро перевел свой взгляд в правый уголок монитора, посмотрев на время. Сейчас только девять утра, и ему нужно поскорее закончить начатое. Он вновь кивнул в надежде, что официант поймет его намек и свалит отсюда.       — Прости, — тихо проговорил тот.       Кай, если честно, был удивлен тому, что Агуст пришел сюда не поздней ночью, как обычно приходит, а рано утром. Зато он был рад сообщить Ди, что кто-то искал альфу, и тем самым предупредить Мина, чтобы тот был в курсе. Да, Кай, возможно, предал его, но тут никто и никому ничем обязан не был. Если тебе предлагали несколько тысяч вон за то, чтобы просто сказать время посещения одного из клиентов, то ты сделаешь это, даже если этот клиент — самый частый посетитель в кафе и самый щедрый в плане чаевых. Каю, возможно, будет стыдно, может быть, он пожалеет о том, что рассказал кому-то про Ди, но сейчас ему было все равно на это, нужны были деньги. Если ты владелец здания и одновременно с этим еще и официант в нем, то очевидно для всех, что тебе нужны деньги.       Он вновь безэмоционально, словно не испытывая какой-либо вины, попросил прощения перед Агустом, но когда спустя время никакой реакции не последовало, встал и ушел обратно на кухню.

***

      Юнги активно набирал команды на клавиатуре, его глаза напряженно следили за изменяющимися строками кода на экране. Его мозг работал на пределе возможностей, каждый микросекундный сбой мог стоить всего. В воздухе витала напряженность — он знал, что промедление или ошибка могли привести к катастрофическим последствиям. На экране наконец-то вспыхнуло подтверждение: доступ к военной базе был успешно открыт.       Альфа понимал, что делал это не по своей прихоти, но азарт настолько захватил его, что, приступив к делу, он уже не мог остановиться. Система была отработана «от» и «до». Две недели назад к нему подсел парень и попросил найти его друга, которого забрали военные. Уточнив сумму работы, Юнги приступил к действиям, которые спустя только две недели дали плоды. Естественно, сначала у альфы ничего не получалось, и он уже был готов вернуть предоплату незнакомцу, сообщив, что военная база очень хорошо охранялась, но вместо того, чтобы забрать деньги, тот парень предложил тройную выплату, и Юнги понял, что не может сдаться и потерять эти деньги.       У него получилось. Найдя необходимую информацию, он стал перекидывать ее на встроенную флешку, чтобы потом вручить ее заказчику. Перекидывалась эта информация непозволительно медленно. Взглянув на часы в правом нижнем углу монитора, альфа понял, что времени у него осталось не очень много и что через два часа могут зайти те, кто спрашивал про него у Кая. Юнги готов дать руку на отсечение, что эти люди пришли за ним из-за того, что он начал работать с секретной информацией. Но осталось совсем чуть-чуть. Индикатор загрузки показывал завершенность на девяносто два процента, еще какие-то восемь процентов, и он сможет покинуть это место, вручить флешку заказчику и забрать оставшиеся заработанные деньги.       Но как только он получил стопроцентную загрузку, сработала система. Несколько строк кода появились на его экране, уведомляя о том, что кто-то отслеживал его действия.       — Блять, — Юнги быстро попытался скрыть следы взлома и выключить компьютер, но было уже поздно. — Сука, — прохрипел альфа, ударив по клавиатуре. Он только и мог, что вытащить флешку и выбежать из кафе.

***

      Прошло несколько дней, и Юнги чувствовал себя на грани. Плюс ко всему погода совсем не радовала: август в этом году был каким-то холодным и дождливым.       После того, как он передал флешку заказчику и получил оставшуюся заработанную сумму, он не появлялся в кафе, понимая, что именно там его будут ждать люди, которые его искали. Он все больше оставался дома, не брал новые заказы, пытаясь на время «осесть» и выполнять только легкую работу родственников и просто знакомых, получая копейки, но зато не совершая ничего противозаконного.       Он редко выходил на улицу, прячась в своей комнате. Только тогда, когда папа просил его сходить в магазин или на почту, Юнги с тяжелой ношей на сердце выходил из дома, стараясь спрятать лицо от посторонних глаз и многочисленных камер, которыми был увешан весь Сеул.       Мин впервые пожалел, что перекрасил волосы в салатовый. Идя по темному переулку, он будто ощущал над своей головой яркую вывеску с неоновой стрелочкой и надписью «уголовник». Его могут посадить — это в лучшем случае. Его могут закопать, и никто даже не пикнет — это то, что, скорее всего, может произойти. Он украл и продал военную информацию и готовился к худшему.       Каждый звук вокруг, каждое шуршание листвы заставляли его вздрагивать. Город, который раньше казался ему знакомым до последней улочки, теперь превратился в опасный лабиринт. Он старался держаться в тени, надеясь, что темнота хоть немного скроет его необычный цвет волос.       Адреналин и страх смешивались в его крови, заставляя сердце биться быстрее. В голове крутились безумные идеи — возможно, стоило бы попытаться сбежать за границу, но как? Все его контакты и связи были теперь под подозрением. Он был один на этом пути, единственным компаньоном в котором был страх.       Свернув за угол здания по дороге, которая вела его к дому, он на мгновение замер, услышав шаги за спиной. Шаги были медленными и размеренными, словно кто-то намеренно следовал за ним. Холодный пот прокатился по его спине. «Неужели нашли так быстро?» — мелькнула мысль. Но тогда все обошлось, и он просто вернулся домой в холодном поту от страха за свою жизнь и жизнь родителей. Ведь не только он был под угрозой, но и все те, кого он любит. Мин понимал, если выживет, закопает Кая за то, что так быстро и легко продал его.       Спустя неделю, когда альфа более или менее успокоился, страх снова настиг его, он понял, что окончательно влип, когда гулял и рядом с ним внезапно остановился черный фургон. Дверцы распахнулись, и несколько человек в военной форме выскочили, усадив Юнги на асфальт. Ему накинули на голову черную ткань и надели наручники, скрутив руки за спиной, посадили в фургон, ни слова не объяснив. Свидетели этой картины лишь пожимали плечами и доставали телефоны, чтобы заснять происходящее.       Уже внутри фургона, когда они несколько часов стремительно ехали в одну сторону, раздался хриплый голос одного из его похитителей, который сидел по левую руку от Юнги.       — Вы имеете право хранить молчание. Все, что Вы скажете, может и будет использовано против вас в суде.       Альфе не было страшно. Глубоко внутри он даже предвкушал грядущие события, понимая, что наименьшее, что ему светит, — тюрьма. Возможно, они даже не доедут до суда, а остановятся где-нибудь в лесу и закопают Юнги заживо. Фургон мчался на сумасшедшей скорости. Адреналин бушевал внутри, и страх отпустил. Наверное, это то самое чувство, которое посещает тебя незадолго до смерти. Эйфория — вот что ощущал альфа, сидя с пакетом на голове и ожидая худшего. Ему несколько грустно оттого, что не дали попрощаться с родителями. Мин даже корил себя за то, что, зарабатывая на операцию, которая помогла бы ему воплотить мечту в реальность, в итоге останется ни с чем. Даже его собственная жизнь теперь принадлежала не ему, а этим амбалам, которые вновь и вновь зачитывали ему его права. Только непонятно, для чего всё это, если они едут его закапывать? Они думали, что, лежа в гробу и ощущая землю во рту и во всех естественных отверстиях, он сможет выдавить что-то вроде: «Я требую адвоката»?       Минуты тянулись как часы, прежде чем автомобиль, наконец, остановился с резким скрежетом. Двери вновь распахнулись, и его грубо вытащили наружу. Колени дрожали, но не из-за страха, а из-за долгого нахождения в одной позе, из-за чего альфа едва держался в вертикальном положении. Его привели внутрь какого-то здания, где пахло прогнившим железом, и заставили сесть на жесткий металлический стул.       Мешок сдернули с головы, и глаза невольно зажмурились от яркого света настольной лампы, направленного прямо в лицо. В комнате было мрачно и пахло сыростью, старыми бумагами и краской.       Напротив него сел человек в строгой форме — по-видимому, командир. Рядом стояли двое солдат, готовые исполнить любой приказ.       — Итак, — начал командир ледяным голосом. — Ты наверняка понимаешь, зачем ты здесь.       Юнги молчал, пытаясь выдержать взгляд командира.       — Мы знаем, что ты взломал нашу базу данных, — продолжил тот. — И ты расскажешь нам, как именно это сделал и с кем работаешь.       — Возможно, — спустя долгое молчание, наконец, буркнул Мин, пытаясь собраться с мыслями. — Но это не изменит того факта, что у вас дыра в безопасности размером с Луну, — проговорил он на языке жестов с закрученными назад руками из-за наручников.       Мин впервые за все то время, пока ехал сюда, почувствовал себя беспомощным, когда не смог выразить свои слова с помощью жестов. Ему было трудно и больно двигать руками, скованными за спиной. Он чувствовал себя так, словно его лишили голоса. Сквозь сжатые зубы ему пришлось выразить свои чувства вслух, но командир только усмехнулся и придвинулся ближе к альфе, создав неприятный скрежет скольжением металлического стула по полу.       — Агуст Ди, — прохрипел тот, сидя напротив. — Или Шуга? — выгнув бровь, спросил тот с усмешкой. — Или Мин Юнги? — видимо, они знали всю его подноготную. Если «Агуст Ди» появился во время работы с компьютерными программами, то «Шуга» был во времена баскетбола. У Юнги даже где-то лежала красная футболка с надписью на спине «Suga 13», потому что тринадцать — его самое счастливое число.       После короткого кивка офицера или капитана, или… Юнги не понимал в этих звездах на плечах ничего, и пока он гадал над званием мужчины напротив, к нему подошел один из похитителей и сильно ударил кулаком по лицу, из-за чего Юнги вновь почувствовал привкус железа, но уже в собственном рту. У него было такое противное послевкусие от удара, словно он облизал все стены этого помещения и, проглотив, прошелся по второму кругу. Видимо, ему разбили губу, возможно, зубы или даже нос. Он не чувствовал собственное тело и мало что осознавал из происходящего.       — Твоя дерзость может тебе дорого стоить, — продолжил мужчина и вновь жестом указал похитителю вернуться на свое место. — Ты ведь осознаешь, что сейчас твоя жизнь полностью в наших руках? — звучало так, словно то было утверждение, а не вопрос.       Юнги откашлялся, сплевывая красную жидкость, накопившуюся во рту, и пытался собраться с мыслями, игнорируя боль и привкус крови. Он понимал, что никакие слова не изменят ситуацию, но на кону была его жизнь, и он не собирался сдаваться так легко. Его мозг вновь стал работать на полных оборотах, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.       — Что Вам нужно? — прохрипел он, стараясь сохранять спокойствие в голосе. — Если Вы думаете, что сможете что-то получить, избивая меня, Вы сильно заблуждаетесь.       На лице командира появилась жестокая улыбка.       — Это мы еще посмотрим, — сказал он, вновь подавая знак одному из солдат.       Подчиненный подошел ближе, держа в руках предмет, выглядевший как скрученные вместе резиновые жгуты с металлическими креплениями, создававшими зловещий звук, когда его крутили в руке.       — Это больно, но следов почти не оставляет, — зло усмехнулся командир, глядя прямо в глаза альфе.       Юнги стиснул зубы, готовясь к удару, но не был готов к тому, что солдат будет настолько жесток и методичен в своих действиях. Первый удар пришелся прямо в живот, выбивая из него весь воздух. Юнги согнулся пополам, но из-за скованных рук за спиной ему пришлось принять прежнее положение, ощущая, как боль пронзала его тело. Он постарался не издать ни звука, чтобы не доставить своему мучителю удовольствия.       Солдат не остановился. Он продолжал наносить удары один за другим, целясь в различные части тела Юнги. Следующий удар пришелся по челюсти, заставляя голову резко откинуться в сторону и тем самым вызывая резкую боль в шее.       Солдат старательно бил так, чтобы не оставалось явных синяков, выбирая места, где удар был максимально болезненным, но трудно заметным с первого взгляда. Ребра, бок, верхняя часть рук. Особенно болезненные удары приходились на когда-то травмированное и не успевшее полноценно зажить плечо. Мин шипел от боли, но не проронил ни одного вскрика, умирая где-то внутри.       Альфа начал терять счет времени и ударам. Его тело превратилось в одну сплошную массу боли.       Помимо физической боли, он ощущал все сильнее разрастающиеся отчаяние и усталость. Он понимал, что никто не придет ему на помощь.       Но солдат, разъяренный отсутствием отклика, начал терять контроль. Один удар вслед за другим становился все сильнее, вск быстрее. В какой-то момент Юнги почувствовал, как мир перед его глазами расплывался и начинал исчезать в темноте.       Красные всполохи начали появляться в его поле зрения, и он уже почти потерял сознание, когда главный из похитителей, завидев, что солдат терял контроль, подошел и грубо оттащил его.       — Довольно! — рявкнул тот, отбрасывая солдата в сторону, словно грязную тряпку. Он наклонился к Юнги, схватил его за подбородок и поднял лицо вверх, чтобы лучше разглядеть его состояние. Сквозь пелену Мин видел скорченность на чужом лице. — Он нам нужен живой, мать вашу!       Юнги был неузнаваем. Его светло-салатовые волосы прилипли ко лбу из-за крови, и концы были окрашены в грязно-красный цвет. Видимо, его так сильно и так долго били, что кровь успела высохнуть на волосах. Альфа едва мог открыть глаза, кожа изуродована многочисленными ударами, которые, казалось, прожгли его до самой души.       — Тоже мне, избиение без следов, — фыркнул командир, толкнув Юнги в сторону, из-за чего тот, обессилив, не удержался на месте. Звук падения был довольно гулким и звонким из-за металлического стула. — Унесите его отсюда. И помните, нам нужны его знания, а не его труп.       Юнги с трудом удержался от того, чтобы не рухнуть в беспамятстве. В темноте, которая поглотила его сознание, он видел лишь одно — желание выжить, несмотря ни на что.       И когда темнота все-таки взяла верх, Юнги лишь мысленно попрощался с родителями и попросил прощения за все, что когда-либо сделал. Альфа просто хотел вернуться в баскетбол. Он понятия не имел, что его ждет такой конец.

***

      Мин пришел в сознание, не имея ни малейшего понятия о том, сколько пролежал в отключке: возможно, час, возможно, год, но очнулся он, лежа в мягкой и теплой кровати. Свет ярко светил в глаза, и он не мог понять, где именно находился. Он знал одно: это точно не его комната, потому как родные стены не видели такое количество света. В ушах пищало, голова кружилась, все тело изнывало от боли. Медленно повернув голову, он дернулся, когда увидел рядом с кроватью незнакомого мужчину в военной форме.       Он не видел его раньше, и тот определенно не был из числа его похитителей, которые устроили допрос с избиением, но все равно чувство самосохранения вело альфу даже сквозь боль и пелену перед глазами. Он хотел убежать отсюда, где бы он ни находился, но его руки словно были прибиты к кровати, и только тогда, когда он посмотрел вниз, понял, что его запястья были прицеплены наручниками к железным поручням кровати.       Юнги едва мог осознать, что происходило. Боль и дезориентация заполнили его разум, как густой туман. Военный, который сидел рядом с ним, выглядел строгим и неумолимым, но в его глазах можно было уловить острое, почти хищное любопытство.       — Ну что, мистер Мин, — произнес солдат, выпрямляясь и аккуратно поправляя манжеты своего кителя. — Как вы себя чувствуете?       Юнги промолчал, пытаясь собрать все свои силы и осмыслить ситуацию. В его голове вертелось множество вопросов, но один из них вырвался наружу первым:       — Где я? — его голос прозвучал хрипло и слабее, чем он ожидал. Он вновь не мог ничего сказать с помощью рук из-за наручников, но это сейчас, как ни странно, волновало его меньше всего.       — Вы в больнице, — ответил военный.       Он сделал паузу, оценивая реакцию Юнги. Тот с трудом поднял взгляд, прищурившись от яркого света.       — Вы украли секретные военные материалы, — продолжил солдат. — И за это Вас непременно ждет наказание, — его лицо ничего не выражало, словно он говорил про погоду. Хотя на самом деле сейчас он своими словами рушил чью-то жизнь. — И Вы можете выбрать один из вариантов, которые определят ваше будущее.       От этих слов Юнги зажмурился, чувствуя, как холодок страха прокрадывался по телу. Как он вообще мог здесь оказаться? Все, что он помнил, это мрачную комнату, где его пытали, но детали того момента были туманными. Перед глазами все плыло, и ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями.       — Какие есть варианты? — спросил он, чувствуя, как кружилась голова, а к горлу подступала тошнота.       Юнги готов поклясться, что видел одобрительный кивок военного после того, как озвучил свой вопрос, но, возможно, это ему всего лишь показалось.       — Наше предложение таково: Вы поступаете к нам в военную академию. Нам нужны специалисты с Вашим уровнем интеллекта и знаниями в программировании. У Вас будет возможность использовать свои навыки на благо страны. Либо… мы заключим вас под стражу в тюрьму и, гарантирую, обеспечим пожизненный срок.       Юнги почувствовал, как холодный пот стекал по его шее. Он не мог поверить своим ушам. Академия? Военная академия? Это звучало как один из его худших кошмаров, но альтернатива была куда страшнее — тюрьма. Пожизненно… То есть сколько бы ему ни осталось на этом бренном свете, он все время проведет в заключении? Будь то пять лет или пятьдесят… А военная академия насколько?       — У меня выбор, — подытожил он после долгой паузы. — Между тюрьмой и обучением в вашей академии?       Солдат кивнул, наблюдая за ним с определенной долей терпения.       — Да, и я советую Вам принять верное решение, — сухо бросил тот. — Если Вы выберете обучение, то, гарантирую, Вам предоставить сурдопереводчика или...       Солдат продолжал говорить о том, что может предложить ему армия. Он убеждал, что служба — лучший вариант из тех, что были озвучены, и что если есть выбор между тюрьмой и академией, то здоровый человек выбрал бы второе.       Мина охватило смятение. Ему никогда не нравилась идея обязательств перед армией. Он не любил приказы и жесткие структуры, предпочитая свободу собственного выбора, даже если это было опасно.       В девятом классе, когда он получил травму плеча, ему сказали, что про спорт и про обязательства перед армией можно забыть, и Юнги в тот момент почувствовал облегчение, словно тяжелая ноша свалилась с его плеч. Но, видимо, с тех пор многое поменялось, и теперь даже с физической травмой, но работающими мозгами ты — лакомый кусочек для военных.       Юнги понимал, что его берут не в качестве очередного солдата, который будет носиться с оружием, как ужаленный. Альфу, скорее всего, посадят за каким-нибудь стареньким компьютером, который несильно будет отличаться от того, который находился в интернет-кафе, и заставят искать информацию, которая так или иначе поможет для военных действий. И, если признаться, перспектива провести остаток дней в мрачной тюремной камере у Мина не вызывала никакого восторга, и он больше склонялся к тому, что все же согласится поступить в армию.       Юнги посмотрел на свои наручники и медленно втянул воздух через нос. Он знал, что у него не было выбора. Если шанс избежать тюрьмы существовал, он должен держаться за него любой ценой, ведь тюрьма означала конец его жизни, полное отсутствие свободы и творчества для осуществления его гениальных замыслов. В свою очередь, работа на военных предлагала некоторый уровень независимости. Да, ему придется подчиняться приказам, но, возможно, он сможет найти способ использовать эту ситуацию в свою пользу. Возможно, его будут обучать в сфере айти, и он научится чему-то новому, потому что сам понимал, что его знания неидеальные и нужно еще многое изучить, чтобы впредь даже военные не смогли его вычислить.       Мин точно где-то проебался, ведь будь он умнее и опытнее, он бы ни за что в жизни не оставил следы своей проделанной работы. И то, что он сейчас в больнице и над ним нависал один из военных, подтверждало тот факт, что ему еще многому нужно научиться.       — Я согласен, — выдавил он, наконец. Возможно, это из-за головной боли, помутнения рассудка или еще чего-то, но Мин не видел других вариантов.       Лицо солдата осветила легкая улыбка, почти незаметная, но все же она была. Он встал и, взяв рацию, отдал короткий приказ кому-то на другом конце связи.       — Отличный выбор, мистер Мин. Добро пожаловать в новый этап вашей жизни, — сказал тот на языке жестов, чем ошарашил Юнги, и громко хлопнул в ладоши, отчего Мин съежился из-за пронизывающей боли в голове. Было ощущение, будто солдат прям по голове ему хлопнул.       Мин также заметил, что военный за все то время их разговора впервые показал свои эмоции, и радости, которую он испытывал, хватило бы на двоих.       — Собирайте свои вещи. После того, как Вы поправитесь, Вы пополните ряды нашей академии!

***

      Солдат уже давно покинул палату после того, как получил положительный ответ, но альфа продолжал лежать на больничной койке и думать, смотря в потолок, пытаясь утихомирить бурю в больной от травмы голове.       Он знал одно — его жизнь изменилась навсегда, и отныне каждому его шагу будет сопутствовать осторожность и расчет. Едва различимый шум оборудования и мерное биение собственного сердца стали негласными свидетелями его исповеди перед самим собой. Конфликт эмоций и мыслей колотился в его сознании, как разъяренная океанская волна о прибрежные камни.       Он и представить себе не мог, что все зайдет так далеко. Невинное любопытство, пара часов за компьютером, помощь друзьям и родственникам, заработок денег на операцию — все это было ради мечты вновь оказаться на баскетбольной площадке, но теперь его мир уже никогда не будет прежним. Юнги закрыл глаза, пытаясь прогнать образ бесконечных тюремных коридоров, холодных камер, одиночества и страха.       Но вместо этого его ждала бесконечная дисциплина и стальные порядки армейских казарм. Ему еще предстояло узнать все тонкости воинского быта, научиться подчинять свою волю высшим по званию, забыть о личной жизни и свободе. Его будущее оказалось запертым в суровые рамки обязательств и приказов.       Шантаж — вот что предложили ему военные власти: закрыть глаза на его проступок в обмен на службу в рядах военных. Отказ от тюрьмы стоил ему всех благ гражданской жизни. Пополнение рядов военнослужащих Южной Кореи стало своего рода облегчением и проклятием одновременно.       Альфа тяжело вздохнул. «Больше никогда», — прошептал он, осознавая тягчайшую ношу своей судьбы. Больше никогда он не будет свободно работать над проектами, забудет про вкусные завтраки папы, никогда не посетит то интернет-кафе, чтобы врезать Каю за то, что тот предал его.       Никогда…       Не тюрьма, но рабство под флагами воинского долга.