Моя тихая гавань

Ёнхи ещё не раз приходила на пляж и звала своего таинственного нового знакомого, но он не откликался. Их встреча состоялась совсем при других обстоятельствах, когда девушка уже почти собиралась домой. Она вроде бы проверила свои вещи, когда уходила. Но отойдя уже на достаточное расстояние, поняла, что выронила на берегу самое главное — ключи от своего домика. Девушка пошарила по карманам и сумке, и, поняв, что их нигде нет, решила вернуться обратно. И каково было удивление Ёнхи, когда она снова увидела парня, который выглядел, словно Адам из райского сада — такой же красивый и снова абсолютно голый. Сердце девушки зашлось в волнении, и даже не от того, что парень был не одет, хотя и из-за этого тоже, а скорее из-за того, что Ёнхи боялась его спугнуть. Она стала медленно продвигаться в его сторону, пока парень присел над ключами и с интересом разглядывал чужую вещицу. Ёнхи старалась не смотреть на него, но любопытство всё равно щекотало её где-то под рёбрами. Парень был хорошо сложен, и если бы она была абсолютно свободна, то о таком красавце было бы не грех и помечтать. Но она отбросила прочь пелену наваждения и, стараясь не смотреть на мальчишку, решила его осторожно позвать. — Привет! Я тебе не помешаю? — тихонько сказала девушка, а парень, заметив Ёнхи, снова спрятался за деревом и уставился на неё, как и в первый раз. — Привет… — как-то слишком запоздало ответил он, словно вспоминал, как произносится это слово. — И почему на тебе снова нет никакой одежды? — попыталась разговорить парня Ёнхи. Девушка до сих пор не могла понять, что с этим парнишкой не так, отвергая любые намёки на то, что он может принадлежать к морскому народу. Выглядел он вполне себе по-человечески. Никакой чешуи, перепонок между пальцами и жабр в области шеи у него не было замечено. С виду обычный паренёк, правда немного одичалый. — Что это? — удивлённо спросил он, а Ёнхи нахмурилась, не до конца понимая, почему парень спрашивает у неё о таких вроде бы простых вещах. — Одежда? — переспросила она. Либо Чонгук слишком убедительно врал, либо он действительно не знал, о чём идёт речь. — Да… Что это? Их диалог больше начинал походить на абсурд, но девушка всё равно решила ответить, не желая просто так уходить с пляжа, оставляя парня здесь снова. В этот раз её совесть не позволила бы это сделать. — Видишь, — она указала рукой на свои вещи, — на мне есть футболка и шорты, это всё мы называем — одеждой… А также у нас есть то, что мы надеваем на ноги, чтобы не ходить босиком, — после она указала рукой на кроссовки и переключила обратно своё внимание на парня, — их мы называем — обувью. Чонгук покивал словно болванчик, а Ёнхи задумалась над тем, что, возможно, мальчишка просто потерял память, раз задает такие элементарные вопросы. Иначе как это ещё можно было объяснить. — У тебя есть одежда? — не прекращала задавать вопросы Ёнхи, и, кажется, уже начала понимать, что ответы на них ей придётся выуживать из парня силком. — Нет. — Как это? Её что, кто-то украл? — всё ещё недоумевала Ёнхи, но парень напротив был абсолютно спокоен, только пожалуй немного ошеломлён. — Её просто нет. — Послушай, даже если её нет, ты не можешь расхаживать в таком виде… — возмутилась Ёнхи, как бы отчитывая парня. — Почему? — спросил Чонгук, и снова чужие глаза были полны любопытства, искрясь непониманием. — Потому что так не принято. Люди ходят одетыми, чтобы… — на этой фразе ей стало сложно объяснить, почему это должно быть именно так, а не иначе, поэтому она просто ответила, — в общем ходят одетыми. На улице начало заметно темнеть, а воздух становиться более прохладным. Парень, к её удивлению, даже не покрылся гусиной кожей, несмотря на всю свою наготу, но Ёнхи, всё-таки стало немного не по себе, когда она вспомнила, что он ответил ей в их предыдущую встречу. — Чонгук-а, в прошлый раз ты сказал, что живёшь здесь… — аккуратно начала Ёнхи, — но ты же не можешь жить круглый год просто на пляже… У тебя есть дом? Почему-то этот вопрос не оставлял её в покое. Мальчишка и в самом деле выглядел так, словно он откуда-то сбежал, а девушку не покидало чувство, будто парень действительно вырос в лесу. И она боялась представить, что парень будет делать зимой, если она оставит его сейчас здесь. В голову Ёнхи сразу стали лезть воспоминания о неприятных событиях, которые были связаны с похищениями детей, которые она освещала будучи журналистом. А что если Чонгук был одним из этих детей? Что, если его похитили ещё в детстве, но он умудрился недавно сбежать от своих похитителей и остался жить в этом лесу или на берегу. Это бы объяснило его неразговорчивость и незнание элементарных вещей. — Что это? Парень снова задал вопрос, и Ёнхи уже не удивлялась. — Дом? — уточнила она, а парень напротив задумчиво нахмурился. — Да… Что такое дом? С каждым новым вопросом и последующим ответом, Ёнхи становилось всё сложнее не думать о своей догадке. Теперь её теория о пропавших детях перешла на первый план, а загадочная история о русалках, казалась и впрямь сказкой, оставшейся тогда у костра. — Это такое строение, в котором живут люди, сделанное из дерева, камня или железа, — ответила Ёнхи. — У тебя он есть? — Я… — попытался ответить Чонгук, и его голос отдавал нотками грусти, — не знаю. Чужие слова поставили девушку немного в тупик. «Думай, Ёнхи, думай… А что если этот несчастный парень действительно потерял память, и его сейчас всё ищут. Или ещё хуже… Если сами похитители его ищут, а он от них как-то сбежал», — подумав о последнем предположении, девушке резко стало нехорошо. Ей захотелось спасти этого парня от чего бы там ни было или помочь ему обрести вновь семью. — Слушай, у меня есть свободная комната… Только нужно тебя приодеть, потому что ты не можешь разгуливать по улице в таком виде. Девушка тяжело вздохнула, обдумывая масштаб бедствия. И сейчас она была так рада, что жила где-то на окраине, и их с Чонгуком никто не мог увидеть. Ёнхи принялась шарить в рюкзаке, доставая оттуда полотенце, которое лежало у неё с собой на случай, если ей вдруг захочется поплавать. Благо оно было большим. А также она сняла с себя ветровку, которая была у неё повязана поверх бёдер. Она осторожно протянула их парню, который всё ещё прятался за деревом, стараясь не разглядывать его слишком пристально, но, кажется, парнишка не понял, что с этим всем нужно делать. — Чонгук-а, возьми вот эту штуку, — она показала на полотенце. Ёнхи сделала неловкую паузу, потому что бессмысленно было говорить ему про бёдра, если он не знал, чего-то попроще, — и оберни вокруг себя. А эту, — она указала на ветровку, — накинь сверху. Кажется парень её почти понял и кое-как замотался в полотенце, а вот с другой вещицей он справится не смог с первого раза, даже после объяснений. «Я сойду с ума с ним, не иначе», — подумала про себя Ёнхи, пока Чонгук пялился на неё своими огромными чёрными бусинами, словно безмолвный оленёнок, искренне одними глазами просящий о помощи. Девушке пришлось подойти к парню ближе, практически вплотную, чтобы показать ему, как надеть вещицу на себя, а также заткнуть чёртово полотенце за пояс, чтобы оно держалось и не свалилось с парня, пока они будут идти. — Вот умница… А теперь пойдём скорее домой, а то уже совсем стемнело, и становиться очень холодно. Несмотря на то, что на Кодже всё ещё было лето, оно потихоньку подходило к концу, и по вечерам становилось совсем прохладно. Иногда приходилось набрасывать на себя что-то, но так как Ёнхи решила отдать свою куртку парню, ей пришлось идти так, немного поёживаясь от подступающего холода и прохладного прибрежного ветра. Чонгук всю дорогу молчал, осторожно шлёпая босиком за Ёнхи. Когда они дошли до её домика, парень насторожился, вглядываясь вдаль, где начинали виднеться город и пристань, и хмурился так, словно побаивался всего этого. — Чонгук-а, ты боишься города? Тебя кто-то там обидел? — Да… — только и смог ответить парень, пристально вглядываясь в городские огни, мерцающие вдалеке. Зайдя в дом, Ёнхи сразу же принялась искать какую-то одежду для парня, пока Чонгук рассматривал дом с неподдельным интересом. — Ты, наверное, голоден… — пробормотала она, но парень ничего не ответил. Он словно заворожённый рассматривал антураж гостиной и кухни, как будто видел что-то подобное впервые. Спустя несколько минут Ёнхи всё-таки удалось раздобыть для парня шорты и футболку, которые, конечно, оказались ему немного малы. Но Чонгук всё-таки умудрился в них влезть, когда девушка отправила его в ванную, чтобы он переоделся. Правда, он надел их на левую сторону, но Ёнхи решила, что потом объяснит этому несносному ребёнку, как правильно нужно носить одежду. Она никак не могла предположить, что вместо умиротворяющего отдыха на островах и разгадывания тайн здешних мест, ей придётся побыть в роли няни, для такого здоровенного парня, но жизнь иногда умеет вносить свои коррективы. И девушка подумала, что теперь времени для грусти и меланхолии у неё станет в разы меньше, потому что во что бы то ни стало, ей захотелось хотя бы попытаться разыскать семью Чонгука или попробовать выяснить тайну его появления на пляже, или возможную пропажу, когда-то давно. Но Ёнхи решила, что займётся этим всем с завтрашнего дня, а сегодня им стоит просто поесть и хорошенько отдохнуть. Наспех переодевшись, Ёнхи достала из холодильника купленную в ресторанчике еду и поставила её в микроволновку, чтобы разогреть. Чонгук, который до этого довольно смирно сидел на диване в гостиной, где его оставила Ёнхи, и очень внимательно наблюдающий за всеми действиями девушки, распахнул в ужасе глаза, когда техника стала шуметь слишком громко и, резко подскочив с дивана, спрятался за него, закрывая голову руками. Ёнхи тут же бросилась к нему и, присев рядом, стала тихонько успокаивать его, словно у парня случился приступ паники. — Чонгук-а… Ты меня слышишь? — она сперва немного задумалась о том, а имела ли она право так делать, но пересилив себя, всё-таки положила свою ладонь на чужую макушку и аккуратно стала поглаживать парня, чтобы успокоить. — Всё хорошо, это просто микроволновка, она не причинит тебе вреда. Техника громко дзынькнула, оповещая о том, что еда была готова, а парень зажмурился сильнее, чем сильно напугал Ёнхи. Девушка никак не могла понять причину такого страха, но на обдумывание каких-то предположений у неё не было никаких сил, ни моральных, ни физических. — Ладно, это уже закончилось… Давай просто поедим и пойдём отдыхать. После этих слов девушка направилась обратно и, разложив еду по тарелкам и поставив их на стол, села на высокий стул и позвала парня. — Ты идёшь? Чонгук неохотно выглянул из-за дивана с опаской, но после всё-таки подошёл и повторил те же действия, что и она, усевшись напротив. И когда он попытался начать есть, напрочь игнорируя палочки и вилку, Ёнхи поняла, что ей будет совсем не просто справится с парнем. И если потом окажется, что он всё это время мастерски притворялся, то ему нужно будет непременно вручить Оскара за лучшую роль. Но об этом она решила подумать завтра, когда настанет новый день, не насыщенный столькими событиями. — А теперь пойдём спать, а завтра уже решим, что мы будем с тобой делать.