Сдать сессию

В четверг Джейс Талис решил, что отдал бы свой ненаглядный внедорожник за устройство, ускоряющее время. В пятницу вечером по собственной воле сел за учебу. Мать спросила, не болен ли он, и интуиция ее не подвела. Это была самая настоящая ломка. С сегодняшнего дня выходные для него — это пустая трата времени. Суббота, воскресенье, вся эта житейская фигня. Друзья, тусовки, бар. Родители, покупки, уборка. Понедельник тоже в топку. Он умрет от нетерпения быстрее, чем наступит вторник, а с ним и очередная лекция у Виктора. Как ждал он этого дня! Единственное, что хоть как-то помогало, это пропускать сквозь себя сказанные друг другу слова, снова и снова. Ну, а еще лучше, пропускать их сквозь чьи-то чужие уши. Во-первых, на душе сразу как-то полегче. Во-вторых, лишнее подтверждение того, что взаимность ему не привиделась, тоже не помешает. К сожалению, Кейтлин Кирамман не разделяла его энтузиазма. Выслушав исповедь третьекурсника по телефону, девушка лишь сочувственно вздохнула. — Что значит, “все хорошо складывается”, Джейс? Я рада, что он заинтересован твоим проектом, правда. Но, если хочешь мое мнение, у Виктора в словаре нет таких слов, как “складываться“, “отношения“, “нравится“. Особенно в сочетании со словом “студент”... — Да нет же, это еще не все! — Джейс прервал ее, чуть не топнув ногой от нетерпения. — Мы... мы переписывались! — Да? — при этих словах он прямо-таки видел, как Кейтлин скептически подняла бровь. — И что же он написал? Джейс заколебался. Возможно, говоря “переписывались”, он, хм… чуточку преувеличил. Получив в распоряжение такое бесценное сокровище, как номер телефона Виктора, он долго маялся, думая, что написать. “Хочу увидеть тебя”? Чересчур в лоб. “Есть новые идеи по проекту, когда можем обсудить?” Самому зевать захотелось. В итоге он ограничился простым “Спокойной ночи” в тот самый вечер, когда подвез преподавателя до дома. “Спокойной ночи, Джейс” — ответ пришел почти мгновенно и запустил сердце в галоп. Больше никто из них друг другу ничего не писал. Может, он действительно замечтался и видит искру там, где ее нет? Или это Кейтлин ничего не понимает? Ведь она не знает Вика так, как он! Да для него такой ответ это все равно, что признание в любви! — Э-э... это личное! Кейтлин полюбопытствовала, что за непристойности являются настолько "личными", что нельзя рассказать лучшей подруге, но развивать тему дальше не стала. Через минуту они переключились на обсуждение уже ее собственных любовных приключений.

***

Вторник наступил, как положено, после понедельника — хотя по подсчетам Джейса, минул как минимум месяц со дня их с Виктором последней встречи. В универ Талис прибежал, как ребенок на рождественский утренник — чуть ли не вприпрыжку. Едва не вскрикнул на своей скамейке от радости, когда услышал знакомый стук трости. Секундой позже на пороге аудитории показался и сам аспирант, и Джейс почувствовал, что перестает владеть собой от захватившего его волнения. Он совсем забыл о традиционном кофе для виновника своих переживаний. Да что уж там, он и голову свою забыл где-то в промежутке между первой и второй неделей сентября, когда он впервые повстречал Вика. Лекция началась, а старшекурсник все не знал, куда себя деть: то пытался ловить взгляд преподавателя, то поправлял собственные волосы, то делал беспорядочные заметки в тетради. То, что Виктор явился на пару в черной облегающей рубашке, совсем не помогало. Черный придавал его привычной бледности что-то аристократическое. Из-за этой проклятой рубашки, из-за этого горячего акцента его мысли переплелись в один сплошной тревожный клубок. Стоит ли подойти после занятий? И если да, то о чем заговорить? Если написать сообщение прямо сейчас, не будет ли это перебор? Опустить Джейса на землю смог лишь результат за письменное задание, которое Виктор раздал под конец первой половины занятия. На листе бумаги красовалось четыре с жирным минусом. Не так плохо, но и ничего хорошего. Кейт, сидевшая рядом, посмотрела вопросительно, а Мел, вечно встревающая, куда не просят, заволновалась. — Джейс, как староста и друг, должна предупредить, что твоя средняя оценка по материаловедению вот-вот упадет ниже тройки. — А то я не знаю, — огрызнулся Талис. — Иди к нему, возьми дополнительное задание, — Мел была невозмутима. — Виктор не так плох, если слушать все, что он говорит, и выполнять инструкции. Я уже выправила почти все свои оценки за этот семестр. Подойти, чтобы спросить про оценки? Вообще-то, он совсем не это хотел бы обсудить. Да и Вику вряд ли будет приятно такое приветствие. Может, все же стоит просто по-человечески пригласить его на кофе? Но сначала, конечно, пошутить про что-нибудь нейтральное... Занятия подходили к концу, а Джейс все робел и собирался с духом. Очнулся он от раздумий лишь после того, как Кейтлин потянула его за рукав в сторону выхода. Лекция закончилась. Виктор уже покинул аудиторию, а в проходе толпились и галдели незнакомые студенты-младшекурсники.

***

Слушать, что он говорит. Выполнять инструкции. Слушать, что говорит… Джейс смотрел в пол и повторял, как мантру, совет Мел. Их староста может быть той еще занозой, но в ее словах было здравое зерно. Здравомыслие и прагматизм — это как раз то, что ему сейчас надо. С Виктором надо поговорить сегодня же. Об оценках, кофе или дополнительных занятиях, неважно. Им нужно прояснить некоторые вещи, иначе не видать ему сна и покоя. Ждать следующего занятия не вариант. Еще парочка дней в таком духе, на воде, нервах и мечтах, и он загремит в больницу. Сердце здоровяка и вечного оптимиста Джейса не привыкло к таким нагрузкам. Приближаясь к кабинету сотрудников кафедры, он разволновался еще пуще прежнего. Сердце барабанило о грудную клетку так, что эхо должно было разноситься по всему коридору. Сейчас точно кто-нибудь подойдет и попросит его быть потише… Дверь кабинета была приоткрыта, и третьекурсник замешкался. Постучать? Или дверь специально приоткрыли, чтобы студенты входили в случае вопросов? До него вдруг донесся голос Виктора, перебиваемый попискиванием старого Хаймердингера. Джейс навострил уши. Ему показалось, или в кабинете было произнесено его имя? — Профессор… — Виктор звучал одновременно нетерпеливо и раздраженно, — как я уже сказал, Джейс Талис не годится для участия в вашем проекте, и я не поддерживаю его кандидатуру. Я буду рад порекомендовать другого, весьма талантливого студента со своего курса. — Что ж, Виктор, очень жаль. Подумай еще раз. Если передумаешь, дай мне знать. — Я не передумаю, но очень ценю вашу заинтересованность. Послышались приближающие шаги, и Джейс отпрянул от двери. — Мистер Талис! — на пороге показался крошечный профессор Хаймердингер. — Легок на помине. Проходите, проходите, я уже закончил. До свидания, Виктор! Третьекурсник набрал в грудь побольше воздуха и переступил порог. В кабинете остались только он и Виктор. — А, Джейс. Рад тебя видеть. Вик, погруженный в какие-то бумаги, бросил ему короткую теплую улыбку. Улыбку, которая повалила бы его на лопатки в любой другой ситуации, но не сейчас. Он приблизился на пару шагов. Вот он, его Вик, сногсшибательный, чувственный, такой красивый. Который только что — нет, ему не послышалось — очернял его кандидатуру перед другим профессором. Ведь Хаймердингер только что хотел пригласить его в свою исследовательскую команду! — Вы же говорили, что мое исследование синих кристаллов имеет огромный потенциал?— как хотел он звучать грозным, возмущенным несправедливостью обвинителем. Но, увы, его голос сел и был больше похож на скулеж побитой собаки. Виктор вскинул точёные брови, отложил в сторону свои бумаги и посмотрел в глаза своему студенту. — Говорил. — Вы сами предлагали помочь с расчетами по их стабилизации! — Предлагал. — И вы сказали Хаймердингеру, чтобы он не брал меня в проект и не давал финансирования? — Да. Слова “нравится” и “студент” у него не стоят близко — всплыли в голове слова Кейт. — Грр! Почему с тобой так сложно? — Джейс отчаянно сжал кулаки, снова забываясь и переходя на “ты”. — Ты же знаешь, что я ищу грант! По его щекам и лбу расплывались красные пятна вперемежку с потом. Нет, этот невозмутимый тон доводил его до белого каления! С этим человеком невозможно говорить, как с другими нормальными людьми. Во рту стало сухо. Он вдруг начал дышать мелко и прерывисто. — Почему? Хотел предложить тебе… — У меня уже столько неприятностей из-за тебя и твоей предвзятости! — взорвался Джейс. Потребность выговориться, выплеснуть всю свою тревогу наружу оказалась сильнее всяческих границ и приличий. — Да нет же, дай сказать… — Хочешь меня на второй год оставить, или вообще выставить отсюда? — он окончательно перешел на крик, обвинения слетали с языка одно за другим. — Ну что, что я тебе сделал!? Я не понимаю, просвети меня, пожалуйста! Чем я хуже, чем мои одногруппники? Что такого сказал, что ты относишься ко мне, как будто я заразный? Какой тебе интерес выкидывать меня из универа? Лишать финансирования? — Послушай… — Виктор запнулся, явно подбирая слова. — Послушай, Джейс, это совсем не так. У меня к тебе большой исследовательский интерес. Или, возможно, личное дружеское участие… — Дружеское участие?! Ты…— задохнулся Джейс. Эта неприкрытая ложь не могла его обмануть. Что бы Виктор не думал на его счет, это не было дружеское, мать его, участие. Третьекурсник покачнулся. Он вдруг со страхом понял, что продолжает задыхаться, и схватился рукой за спинку близстоящего стула. Он редко повышал голос, и громкие крики вытянули из него все силы. В ушах зашумело. Ему отчаянно не хватало воздуха. Джейс хотел сказать еще что-то, разъяснить, как ужасно поступает с ним Виктор, но сил хватило лишь на то, чтобы упасть на тот же стул и спрятать лицо в ладонях. Паника растекалась по жилам, и Джейс почувствовал, что теряет контроль над собой. Ему стало совсем нехорошо. Что он еще должен сделать? Сколько еще можно унижаться?.. Кажется, в этот момент кто-то хотел сунуться в кабинет, но голос Виктора прикрикнул: “Подождите пару минут!”. Послышался звук закрываемого замка, стук трости где-то рядом, какой-то скрип. Джейс же все не мог отнять рук от своего мокрого, раскрасневшегося лица. Вдобавок ко всему, ему стало ужасно стыдно за свой непонятный приступ. За то, что показал свою слабость самому неподходящему человеку на свете и расписался перед ним в собственной несостоятельности. Что же поделать, если признание других, академические успехи — вообще любые успехи и победы — были для него жизненной необходимостью?.. Привычкой?.. — А теперь глубокий вдох, — послышалось где-то над ухом. К сожалению, преподаватель все еще находился в кабинете. И, судя по звукам и ощущениям, подошел совсем близко и в упор смотрел на его скрюченную на стуле фигуру. Еще одно унижение. Джейс титаническим усилием отвел ладони от лица. Перед глазами все еще плыло, но все же зрение его не обманывало. Виктор... Виктор опустился перед ним на колени, придерживая свою больную ногу левой рукой, а правой протягивал стакан. — Выпей. Аспирант помог поднести стакан к его губам, не отрывая рук от трясущихся пальцев студента. Джейс отпил глоток. Вкус кисло-сладкий. Вода с лимоном и сахаром. — Сделай еще один глубокий вдох. Вот так, — янтарные глаза смотрели заботливо, с добротой и участием. — Я солгал. Причем дважды. Прости меня. Джейс все еще не вполне понимал, что говорил ему Виктор, но его тело живо отзывалось на ласковый, спокойный голос, и на прохладную ладонь, все еще накрывающую его пальцы. Дышать стало полегче, грудную клетку больше не сжимали железные тиски. — Я слишком большой эгоист, чтобы отдавать тебя на какой-то другой проект, кроме собственного. По коже побежали мурашки. Ему показалось, или Вик придвинулся еще ближе? Очень-очень близко? Колени Джейса касались его бедер. Как загипнотизированный, он видел только золото глаз напротив и вдыхал запах легкого парфюма и сигарет, исходящие от Вика. Все остальное превратилось в бессмысленный бледный фон. — Ч-что это значит? — слабо усмехнулся он. — Дружеское участие? — Нет, не совсем. Не прерывая зрительного контакта, почти не мигая, Вик медленно потянул его на себя. Длинные пальцы переместились со стакана на подбородок Джейса, удерживая, не давая отстраниться. Аромат разгоряченной кожи обволакивал его со всех сторон — и как он мог подумать, что Вик был холоден? В следующий миг он почувствовал на губах медово-горький вкус. Джейс слегка приоткрыл рот, намекая, позволяя партнеру сделать с ним все, чего бы он не пожелал, но поцелуй прервался, едва начавшись. Перестав ощущать на лице чужое теплое дыхание, он чуть не застонал от разочарования. Кто-нибудь, пожалуйста... Ему же не привиделось? Его несносный преподаватель и правда отстранился, отпил глоток воды из его же стакана, и теперь устроился у Джейса в ногах совершенно как ни в чем не бывало. — Я сам хотел предложить тебе поработать вместе со мной. Не мог выкинуть эту идею из головы, с тех пор, как прочитал твои наработки. Не припомню, чтобы что-то увлекало меня настолько сильно… А тут еще студенческий проект. И не переживай, финансирование не будет проблемой. Я хотел предложить тебе поработать со мной в команде, как партнеры, понимаешь? Талис просто не верил собственным ушам. — Но... сначала тебе нужно сдать зимнюю сессию без троек. Это не только мое условие, кстати. Декан факультета ясно обозначил свою позицию. — Какой же ты засранец, Виктор, — Джейс чуть не засмеялся сквозь слезы, которые почему-то все еще стекали по щекам. Он быстро вытер их рукавом рубашки. И это все? Вот так вот просто? — Какой же засранец, — с чувством повторил он. — Ну что, сможешь? Осознав, что не годится вести переговоры о научном сотрудничестве, стоя на коленях перед потенциальным партнером, Виктор попытался подняться. Но встать с колен явно оказалось для него большим вызовом, чем опуститься на них. Опершись ладонью о пол, он негромко выругался и поискал глазами трость. Потянулся к рукояти, но Джейс перехватил ее первым. Он подскочил со стула и схватил аспиранта за плечи. Первым мощным рывком поставил Виктора на ноги, вторым осторожным, мягким движением вложил трость в его руку. Так они оба и стояли, выпрямившись в полный рост и в упор разглядывая друг друга. Некто за дверью вновь принялся настойчиво стучать, и в то же самое время раздался звонок на следующую пару. Сколько же он тут просидел? Пять минут? Полчаса? Мозг Джейса после продолжительной спячки и эмоционального кризиса внезапно стал соображать. Туда-сюда, и раз такая ситуация… Теперь все или ничего. — Да, но у меня есть свое условие. Или, скорее даже, пари. — Я слушаю, — Вик смотрел серьезно и внимательно. — Я обязательно закрою сессию без троек и присоединюсь к твоему проекту. Но тогда ты, — Джейс набрал в грудь побольше воздуха и выпалил на одном дыхании, — ты должен пообещать мне одно свидание! Настоящее свидание, как в фильмах. Кино, попкорн, ресторан, и все такое. Если я провалюсь, то обещаю, что перестану тебя доставать. Никаких больше записок и преследований на машине. Вот. Все. Он это сказал. Ух ты. Хотя... осталось еще кое-что. — Да, Виктор, и еще одно… если свидание тебе не понравится, я от тебя отстану. Но ты все равно будешь спонсировать мое исследование из собственных грантов. Виктор, к его удивлению, откинул голову назад и звонко рассмеялся. Это был просто бесподобный звук. Тем более неожиданный, так как вызвала его джейсова бесстыдная наглость. — Такой материалист… Ты бы часы продал, Талис, и проблема грантов была бы закрыта. Хорошо. Пари так пари. Я согласен. Но раз ставки повышаются, то и ты должен сдать сессию на все пятерки.