Право рождения

Июнь 2046 года, Качурский округ, Приполярье.       ...Спустя три дня началась дрисня.       Ближе к полярному кругу и так лета, считай, нет. Вдобавок и качурская погода решила внезапно объявить вторженцам ультиматум. Впрочем, ничего удивительного. Задним умом Илья понимал, что сама земля способна таким образом отгораживаться от докучливых учёных, не желая раздвигать перед ними недра, полные сокровищ. Или, может, ему просто чудилось. Он ведь не был вещим. А дочки-ведуньи, и большая, и маленькая, спокойно себе жили и не выказывали тревог. Вот и сейчас Владка лазала, шелестя непромокайками, где-то в длинной пологой низине со следами схода ледника, а Светка собирала скупые цветы и травы для венка. Ключицу гадко тянуло, настроение из-за этого было неважным, да и в целом больше хотелось спать в прогретом чуме, чем барахтаться в грязи. Одно радовало в моросящей слякоти — гнус прибило к земле. Пользуясь простоем в шурфовке, Илья взял девочек не на прогулку — на разведку. Но его «научный-консультант-шести-лет-от-роду» оказалась настолько впечатлена строгой красотой края предков, что попытки добиться от неё внятных предсказаний Илья вскоре признал провальными. И больше обсуждал вероятность нахождения следов цивилизации Калтысь со Светославой Истиславовной, ох, простите, Светланой Семёновной. Хотя, Светка не возражала и против первой трактовки имени. Илья украдкой залюбовался старшей, и тёплая гордость согрела ему душу. Светка получилась красавицей и рукодельницей. Русые волосы падчерицы отростали отлично, и она сегодня смогла заплести их в короткие косички, заметные из-под штормовой куртки. Тонкие, но сильные пальцы, не боящиеся никакой работы, умело перебирали стебли, складывая цветок к цветку. Щёчки успели расцвести поляной веснушек — и когда только успела? А губы шептали слова песенки. Илья знал её от слова до слова и прекрасно понимал, о ком стучит падчерицыно верное сердечко. — Я спущу на воду венок со свечою, так легко, так легко... Чтобы плыл по ручьям-полыньям за тобою далеко, далеко. В полыньях среди туч чтоб светил он высоко, высоко, в том краю, куда я тебя отпустила — далеко, далеко... — Где коса об чьи-то шеи, словно песня, звенит? — хохотнул Илья, пытливо щурясь.       Светка прыснула, прикрывшись рукавом. Шутка ей понравилась. — Ох, да. — Её глаза бликнули озорством и тут же стали печальными. — Неужели, так и будет в нашей жизни? Я тут, он там. И видеться раз в два месяца по большой удаче. — Ты знала, с кем обручилась, — рассудил Илья. — Я ли тебя не предупреждал. Это его долг и путь. Он не свернёт с него, Светоч. — И не надо. — Светка решительно сдвинула брови, перевязывая кругляш венка травинками. — Тимур — великий воин. Я выдержу разлуку, если и он выдержит. — Куда он денется, вы же Небом венчанные, — утешил её Айвазов. — Он столько искал тебя, и... Александра Малютична ведь тоже чёрти где, а мы тут. — Да, — дохнула Светка и набросила на большую голову отчима своё духмяное рукоделие. — Эй, эй, сними, завянет, — упредил он её, но Касаткина полезла за мобильным. — Сдерживай силу, Илюш, и улыбайся!       Засмеялась, подбадривая напряжённо замершего Айвазова, и сделала пару кадров. По-видимому, удачных. Илья выдохнул, и почувствовал, как венок на его голове резко обвис сухоцветами. — Ну вот, теперь никому не докажешь, что ты — чернобог. — Светка довольно развернула на экране сосредоточенную рожицу Ильи с венком живых цветов на высоком челе. — Отправим Саше и Тимке. Тот заулыбался и вручил ей бублик мокрого сена. — Поиздевайся, поиздевайся. — Папочка! Светочка! — заголосила из оврага младшая дочка. — Идите сюда!       Взрослые устремились на зов, особо не рассчитывая услышать ничего сногсшибательного, как зачастую бывает с маленькими детьми. Но Влада махала им рукой и показывала себе под ноги. — Вот тут, папа! — она топнула ножкой. — Что «тут»? — Тут везде спят люди. Тут, тут и тут.       Мокрый палец Бусинки считал точки, как сообразил Илья, захоронений. — Давно, дочка? — Угу, — кивнул цветной капюшон. — Много много эпох. Ты тут найдёшь и их, и всякие вещи, вазочки и красивые украшения. Раньше их постельки выше находились, а потом сюда съехали. — Айвазов, мигом вспотев от возбуждения, зарыскал глазами по сектору. Дочка явно имела в виду оползень, и, судя по всему, не единственный за много веков. Если так, то под слоем грунта всё могло перемешаться и переместиться на десятки километров вниз. Он обратил внимание на склоны оврага и покрытые мхом молчаливые камни по их краям. Да, весьма вероятно, что тут могли располагаться захоронения. — До кремации эрси обустраивали своих мёртвых в подвешенных к деревьям домовинах, — напомнила Светка. — Я не слышала о распространении у кочевников ингумации. — А жители древней Калтысь, если верить написанному моим отцом, широко применяли погребения в земле. Когда на неё ещё не надвинулась вечная мерзлота. Он искал именно земляные захоронения, но удача не улыбалась ему, — объяснил Илья. — Да, у Бабогурова не упоминаются раскопки захоронений на территории Качурки. — Светка стряхнула с очков капли. — Значит, мы станем первыми.       Илья собрал ладонью дождевую морось с волос и перетёр в пальцах, прикидывая. — Ну и — Всеславу Ростис... — он внезапно вспомнил о Каргиной и осёкся. — Ростиславовичу не помогали маленькие ведьмы, а Умси, полагаю, не спешила снабжать его сведениями! — Это может стать очередной сенсацией, — озвучила Касаткина то, что уже пришло Илье в голову. Он лишь кивнул и устремился рысью вверх по склону, инспектируя участок. Забрался наверх, уцепившись рукой за сосновые корни, вгляделся в частокол древесных стволов, сам не зная, что высматривает. Куски плит? Торчащие над могилами треугольные крыши домиков, свойственные более южным свирьцам? Ерунда. Хорошо искать приметы столетней давности, а когда речь идёт о нескольких тысячелетиях, то тут глаза тела не помогут. Нужно иметь чистые глаза разума. Ведовскую или шаманскую мережку. — Пап, папуля, — Илья вздрогнул, когда Влада зависла перед ним на одном уровне с лицом. Привыкнуть к её колдовским умениям было сложновато. С её ноги сполз и брякнул оземь сапожок. Айвазов поймал дочь в объятья. Та сразу прижалась к нему, словно он не был колдуном смерти, отпугивающим всё живое. Ну да, ну да, для неё-то он всего-навсего отец, которого она мечтала узнать с самого рождения. И всегда охотно принимала ласку, не то, что он сам. «И моя, и не моя», — Илья присел у корней, стараясь удержать на руках детское тельце, и натянул Бусинке обувку. — Ну что такое? — А хочешь, — дочь приблизилась губами к его уху и залепетала тихо-тихо, — я тебе большой секрет расскажу! От Лики узнала. — А ну-ка. — Вон там, видишь, гора, как спина у кошки? — Влада указала пальцем на соседнюю сопку, видневшуюся за редким таёжным массивом. — И у неё, видишь, шерсти не хватает на спине. — Вижу. — Илья приметил лысое, лишённое растительности пятно на склоне. — Там спит принцесса. — Владкины чёрные глаза на мгновение полыхнули зелёным самохваловским пламенем. — Настоящая! У неё много игрушек и нарядов, а ещё есть пять куколок. Они очень красивые. Ты мне веришь, папа? — Верю. — И мы их достанем? — Если они там, достанем. — Айвазов сглотнул, прикидывая, когда распогодится, сколько дней займут работы, и как доходчивее объяснить группе почему стоит задвинуть всю прочую дребедень и копать там, где до них никто не рылся. «Впрочем, к этому можно припахать и Светку, — думал Илья, подавая старшей девочке свободную руку, чтобы та забралась к ним. — С даром убеждения у неё всё отлично, пусть тренируется. А мы пока разрисуем карту в соответствии с изменением плана, и хотя бы примерно наметим точки для нанесения шурфов».       Он от всего археологического сердца надеялся, что не напрасно решается на авантюру. Как показывала практика, подобные экспедиции довольно часто затягивались, сжирая куда больше бюждета, чем было запланировано. Однако, зацепившись взглядом за сине-белую эмблему на новой камуфляжной куртке, Илья тут же мысленно пожурил себя за излишние сомнения. Впервые за всё время исследования Качурки главным спонсором мероприятия выступал сам «ГосПар». А значит, теперь, с подачи супруги и согласия всех членов экспедиции, доцент Илья Каримович Айвазов мог творить на родной земле, что хотел. Качурка принадлежала сама себе и его семье. И средств на любые капризы у новосвирьских археологов было просто завались. В кои-то веки! Чернобог неосознанно, но очень довольно осклабился и дёрнул Светку за капюшон.