Помоги, а?

      О Джинни и Луне я забыл, как и о Сьюзан, которая Боунс, а не которая Хоффманн. Спасибо Герде, напомнила. Потому прямо с утра я потопал к родителям с логичными вопросами. В конце концов, это же интересно, особенно мне. Что-то я за собой начал замечать все более детское поведение, вступающее в противоречие с памятью, отчего временами довольно сильно болит голова у нас обоих. То есть и у Герды, и у меня. Надо с целительницей пообщаться на эту тему. Если это то, о чем я думаю, то выход будем искать все вместе.       — Папа, любовь моя напомнила мне о потеряшках, — начал я разговор. — Джинни, Луне и Сьюзан. Расскажи, пожалуйста, чем там дело закончилось.       — Это то, о чем я тебе говорила, — заметила отцу наша семейная целительница, держа новую сестричку на руках. — И голова у него болит еще, так что…       — Сын, сначала я расскажу тебе то, что интересует тебя, но потом нам надо поговорить, — кивнув женщине, ответил мне папа, покачав головой в ответ на рефлекторный жест Герды. — Ох, дети…       — Башню сносит от несоответствия памяти и психики, — признал я то, что и так уже было понятно. Все-таки мозг двенадцатилетнего пацана не может вместить сорок с гаком лет. Пока мы были в состоянии перманентного стресса — это одно, а вот сейчас может наступить расплата.       — Смотри, Рикрах, он и сам все понимает, — улыбнулась целительница. — Значит, проще будет.       — Ладно… — наш отец вздохнул. — Сьюзан была украдена… Зовут ее Мария, она из Болгарии. Девочка была возвращена своей семье, ну а что случилось и почему, Британия и Болгария разберутся и без нас. Вот с Луной и Джинни сложнее… Они близняшки, но мы о них поговорим позже — за ужином у нас будут гости. Давай-ка о тебе поговорим, сынок. Альира! — позвал он нашу маму. Почему-то захотелось прикрыть рукой вместилище интуиции, на что голова просто разорвалась болью, от чего я потерял сознание.       Очнулся я в постели рядом с Гердой. Увидев, что она без сознания, я чуть не уплыл обратно, но целительница, как оказалось, следила за ситуацией, приведя нас обоих в сознание. Женщина покачала головой, укоризненно посмотрев на меня. От понимания, что именно произошло, мне стало стыдно. Герда, почувствовав мое настроение, просто обняла меня, показывая тем самым, что мы вместе.       — А еще цели-итель… — протянула женщина с насмешливой улыбкой. — Что делать будем?       — Частично пригасить «взрослую» часть памяти, оставив колдомедицину, но дать возможность лидировать детской психике, — предложил я единственный, по моему мнению, работающий вариант. — А лет в шестнадцать-семнадцать будет постепенно деблокироваться.       — Ты об этом уже думал, — заметила вошедшая в нашу спальню мама. — Я согласна, это предложение имеет смысл.       — Я тоже согласна, — кивнула целительница. — Не вижу другого варианта, иначе можешь до инсульта доиграться, а зачем нам инсульт?       — Я тоже согласна, — вздохнула Герда. — Если так будет лучше. И… А… Ну… — она явно хотела что-то спросить.       — Что, солнышко? — поинтересовался я, чувствуя ее эмоции, от которых девочку хотелось обнимать, чем я и занялся.       — А ты меня из-за этого не разлюбишь? — жалобно-испуганные глаза смотрели, казалось, в самую душу.       — Я тебя из-за этого буду любить еще сильнее, — улыбнулся я Герде, прижав ее посильнее к себе. — Потому что ты мое чудо.       — А ты мое чудо, — прошептала она, прикрыв глаза. На том пока и порешили. Для процесса требовалось длительное время подготовки, поэтому его отложили. Я пришел в себя, и мы с Гердой отправились готовиться к ужину.       Что значит готовиться? Ну, во-первых, надо себя убедить, что я пацан, и не пытаться контролировать все вокруг. Это сложно, но когда-то давно меня чему-то подобному учили. Поэтому я уселся поудобнее, вводя себя в медитативное состояние, что было сложно, учитывая шалящую Герду. Моя девочка щекотала меня, сбивая настрой, наконец я ответил ей тем же, и в веселой возне прошло время, однако, как оказалось, меня-таки отпустило, поэтому к ужину я был уже спокоен.       Гости… хм… Что называется «вот только эльфов тут и не хватало». Классические, просто канонные, если верить Толкиену, эльфы — высокие, остроухие, светловолосые, на которых классические костюмы в женском и мужском варианте смотрятся просто чужеродно, и две маленькие эльфийки рядом с ними.       — Как же так вышло, что ваши дети оказались здесь, да еще и в таком виде? — не выдержал я, понимая, что веду себя по-мальчишечьи, но не желая ничего с этим делать.       — Это моя вина, — вздохнула особь женского пола. — Отправились гулять по Звездным Путям, а тут что-то произошло и пришлось оставить младших ради их же безопасности в первом попавшемся мире. Кто же знал, что так получится, — эльфийка очень виновато посмотрела на вздохнувшего мужчину своего народа.       — Мы благодарим Потерянных за детей нашего народа, — торжественно произнес эльф. Я удивленно взглянул на отца, который сделал жест, интерпретированный мною как «потом». Или «неважно».       — Мы принимаем благодарность народа Аль, — ответила мама, отчего гости как будто расслабились. Дальнейший ужин мне ничем не запомнился, кроме взгляда мужского представителя гостей. В нем было сочувствие и что-то еще. Эльф о чем-то спросил отца, на что тот кивнул. Но вот о чем была речь, я так и не понял.

***

      Проснувшись утром, я понял, что окончания вечера не помню. Зато мне как-то легче дышится, да и мысли в голове. Кстати, а что с мыслями? Рядом со мной открыла свои блестящие, будто от непролитых слез, глаза самая лучшая девочка на свете, я почувствовал ее страх, поэтому обнял крепко-крепко. Потому что это же Герда, а она самая-самая, точно вам говорю.       — Я тебя люблю, ты чудо, — сообщил я сразу же заулыбавшейся девочке.       — А я люблю тебя, — Герда прижалась ко мне, будто желая от чего-то спрятаться.       — Пора вставать, — погладил ее я. — У нас еще уроки не сделаны, и Петра обещала заскочить… Здесь за невыученные уроки по попе не дадут, но все равно надо же.       — Ты… все получилось, да? — тихо спросила меня девочка, принявшись щекотать, ну и я ее в ответ, конечно же. Мы возились в кровати, когда на меня упала Миона.       — Братик! Ты теперь маленький, как мы? — поинтересовалась веселящаяся сестренка.       — Я большой! — чуть не обиделся я и вдруг понял. Исчезло давление опыта, стремление держать все в голове, как и удерживать контроль. Я стал просто пацаном. Пусть целителем еще, но пацаном. — Кто последний на завтрак, тот черепаха! — схватив Герду за руку, я потащил ее прочь из комнаты.       Наверное, на этом можно было и закончить сказку, в которой доктор стал пацаном, чуть не сойдя с ума от невозможности объять необъятное. У нас впереди были дни и ночи, лучшие друзья, приключения и учеба в школе. Просто учеба в обычной магической школе Эльц. Четыре года пролетели совершенно незаметно… О! Новость! У Петры парень появился! Зовут его Йорг Нойманн, мы его рассматривали все вместе и признали достойным нашей любимой подруги. Парень был в шоке — три пары Предназначенных. Но теперь нас стало восемь. Конечно же, мы не ссоримся, потому что друзья же.       Так и живем. Скоро экзамены, выпускные, а там будем думать, кого куда. Ну мы-то с Гердой понятно куда — гимназия, а потом и университет, где весь мой опыт вернется обратно. Миона, сестренка моя любимая, со своим Гарри отправятся тоже в гимназию и, кажется, в ту же, а что потом, они еще не решили. Хайке с Юргеном долго думали, но решили с нами, ну и Петра с Йоргом, так что в гимназию мы поедем все вместе, будем ставить новую школу в Кёльне на уши, вот.       Наверное, так правильно — у нас было детство, настоящее, и мне есть, что вспомнить, а без Герды я, наверное, и дышать-то не смогу. Как и она без меня. Мы порознь разве что в туалете только встречаемся, потому что… хм… Понятно почему, короче. Пройдет совсем немного лет и…

***

      Ой, как башка-то трещит. Как будто на нее упало что-то малоинтеллектуальное, например, руководство по гомеопатии. И такое бывает. Вот кто бы мог себе подобное представить… Приподнявшись на кровати, я вспомнил — мы же в колдомедицинскую академию с Гердой вчера поступили. А сегодня… сегодня… голова полна медицины так, что, кажется, сейчас из ушей польется.       — Душа моя, — обратился я к любимой супруге. — Что мы вчера такое пили?       — А как ты думаешь? — поинтересовалась улыбающаяся Герда, почувствовав на себе чары диагностики. Ознакомившись с ответом, я вскочил, схватил свою любимую на руки и понес в ванную. Спали мы, в чем на свет появились, кроме плаценты, конечно, поэтому в ванну, уже налитую магическим слугой, упали вместе, благо размеры позволяют.       — А я думаю, что мы ничего не пили, потому что у тебя срок три недели, — ответил я чуть погодя. — Зна-а-ачит…       — К тебе притушенная память вернулась, — кивнула девушка. — И как ощущения? Мозги зашевелились? Мысли наверху вышли из спячки?       — Люблю тебя, — абсолютно искренне произнес я. — Просто не описать, как.       — Тоже мне новость, любимый, — захихикала Герда. — Ну что, будем шокировать Академию?       — Будем! — решительно произнес я.       Академию мы, конечно, не шокировали. Глядя на медленно растущий живот любимой, у которой там завелась аж тройня, зачеты у нас старались принять побыстрее, а я с ужасом думал о том времени, когда дети родятся. Вы знаете, что такое тройня? Вы не знаете, что такое тройня! Это ночи без сна и дни без покоя, это непрерывный конвейер на кормление, это… В общем, будет весело. Скучать нам точно будет некогда, поэтому стараемся сдать как можно больше сейчас. Родители улыбаются — они детям рады, хотя и они не представляют, что такое тройня.       — Телесфор, подойдите сюда, пожалуйста, — попросил нас декан, когда мы закончили сдавать все за первый курс.       — Да, профессор? — изобразил я вежливое внимание.       — Знаете, молодой человек, иногда я жалею об отмене телесных наказаний, — вкрадчиво сообщил пожилой мужчина. Желание прикрыть рукой сосредоточие интуиции на этот раз головной боли не вызвало.       — А что я сделал? — глаза поудивленнее, и взгляд барана накануне Курбан-Байрама.       — Позвольте, я угадаю, — поднял глаза к потолку декан. — Подтвержденный целитель пришел в академию, чтобы провести время… Я не люблю чувствовать себя клоуном, молодой человек!       Следующие два часа мы убеждали профессора в том, что даже и в мыслях не было, а было получение образования. В конце концов он нам поверил, отправив на экзамен. Находясь под впечатлением разговора, я в суть вопросов не вникал, так же, как и Герда, учившая все это… месиво теории со мной, конечно же. Терминология различается, хотя я просто вспоминал, конечно… Но в суть вопросов мы сильно не вникали, а тем временем нас прогнали по анатомии, физиологии, пропедевтике, гистологии и большой куче других страшных для обывателя слов. Спустя два часа мы из аудитории буквально вывалились.       — Поздравляю вас с окончанием теоретического курса Академии, — сообщил нам оказавшийся у дверей декан. — Теперь у вас только практика, практика и практика, поэтому можете проваливать в отпуск по уходу за детьми.       — А… это как? — глаза Герды стали большими-пребольшими, но профессор только улыбнулся и с видом хорошо пошалившего ребенка удалился.       — Засада, — согласился я, но решил об этом не задумываться. У нас впереди было непростое время.