Подарок из прошлого

***

      В огромном зале Нотт мэнора присутствовали все знаменитости волшебного мира со всех областей. Блейз вместе с Тео беседовали с очередным актером, что постоянно подходили к ним весь вечер. Два друга также украдкой следили за Гермионой и Драко, которые за весь вечер ещё ни разу не потанцевали или не поговорили, что было неправильно по мнению Нотта и Забини, твёрдо решивших свести их. Блейз Забини внимательно посмотрел на жену, дружелюбно болтавшую с Гермионой, пока Джинни и та певица, с которой Пэнси успела подружиться и обменяться телефонами, ушли. Где был Драко он не знал. — Гермиона, я так рада тебя видеть. Честно говоря, не ожидала, что Чарли встречается с твоей дочкой. Она, кстати, нереальная красотка. Этот синий индиго ей и мальчикам безумно идёт, — Пэнси в своей манере говорила быстро, легко и излагала абсолютно все, что было у неё на душе, а Девелер с улыбкой слушала весь поток мыслей бывшей своей близкой подруги слизеринки. — И я рада тебя видеть, Пэнси. Для меня было полной неожиданностью, когда Скарлетт в пятницу за ужином преподнесла нам с сыном конверты с приглашениями. А когда она стала кривиться от боли, в попытке рассказать о своих отношениях и чувствах я просто пришла в бешенство на Чарльза. — Я понимаю тебя, если бы узнала, что с моей малышкой Корой так поступили, то убила бы на месте, — поддержала женщину Забини, обняв ее. — Но я аврор и на убийство не пойду, поэтому могла только наградить его разъярённым взглядом, да ледяным голосом, — произнесла Гермиона. — Дааа, от твоего этого взгляда кровь в жилах стынет, — пошутила Пэнси, рассмеявшись. — Гермиона! — окликнула ее Джинни, подошедшая к ним. — Джинни, — шатенка отпустила бывшую Паркинсон, которую обнимала за талию, и повернулась к Поттер. — Мы столько лет с тобой не виделись, — с трепетом сказала Гермиона. — Да. И многое за эти годы жизни произошло, — холодно сказала Джинни, вызвав недоумение своим тоном у Пэнси, в удивлении поднявшую идеальные, чёрные брови и Гермиону, едва ли не разинувшую рот от холода в голосе миссис Поттер. — Джинни, ты чего? Это же наша Гермиона, — попыталась разрядить обстановку миссис Забини, приобняв Девелер за плечи. — Я знаю, Пэнс, но после того, как ее дети с сыном Драко напали на моего сына, я не могу относиться к ней, как прежде. — Мои дети сделали это, защищая меня и мое имя, Джинни, — сдержано ответила Гермиона, надев маску непроницаемого главы аврората. — И ты это знаешь. — Откуда они могут знать «Остолбеней»? И как смеют они подговаривать Скорпа и весь их факультет против моего сына, включая Альбуса также моего сына и младшего брата Джеймса? — Что прости? — изумилась женщина. — Подговаривать? Ты правда думаешь, что мои дети подговорили Скорпиуса, Альбуса и весь факультет Слизерин против Джеймса? — А кто ещё это мог сделать?! Как только твои дети поступили в Хогвартс все пошло под откос! — едва ли не крикнула Джиневра, привлекая к себе внимание посторонних волшебников и ведьм. — Девочки, давайте вы хотя бы отойдёте подальше от гостей, — тихо предложила Пэнси, на что Гермиона согласно кивнула ей, благодаря мысленно ту за то, что она не уходит сейчас прочь со словами, что им нужно поговорить наедине. Пэнси всегда была той, кто понимал, когда стоит оставаться на месте происшествия, а когда лучше уходить. Ещё в школьные годы Гермиона стала ценить проницательность, внимательность и взаимопонимание слизеринки. Паркинсон порой могла просто зайти к ней в выручай комнату и молча обнять, понимая, что это ей сейчас необходимо, куда больше, чем разговоры. — Ты знаешь, когда я узнала, что Скорпиус вызвал на дуэль твою дочь в ноябре, то честно говоря, не удивилась, — произнесла рыжая женщина, когда они втроём вышли на балкон, где сейчас не было ни души. — Малфой младший всегда был тем ещё хулиганом. И я даже была на твоей стороне тогда, но после того, что случилось с моим старшим сыном, как они напали на него. Я… — Прекрати этот цирк, Джинни, — остановила ее на полуслове Девелер, опираясь об перила. — Мои дети никого никогда не подговаривали. Более того — они бы никогда не применили такого типа заклинание к кому-то без надобности. Твой Джеймс оскорблял меня и моих детей на протяжении всех этих месяцев, также как и оскорбляет до сих пор. Они просто защищали меня и друг друга. — Я тебе не верю! Он не мог так поступить. Твой агрессивный сын и избалованная дочь должны быть исключены из Хогвартса! — Джинни, прекрати так говорить о моих детях! — грозно сказал Малфой, выйдя из тени колонны, который больше не мог слушать все эти оскорбления с обвинениями из уст Поттер в сторону его детей. — Хватит. Так. Говорить! Прекрати. Их. Оскорблять! — строго сказал Драко, борясь с последними каплями самообладания. — Драко, ты же знаешь Джеймса. Он бы никогда так не поступил, — с нотками жалобности сказала женщина. — Я видел воспоминания. А даже, если бы их не было, то я бы все равно принял сторону моих детей. Всех троих, — холодно сказал мужчина, подходя к Гермионе и обнимая ее, притягивая чуть ближе к себе. — Поэтому не советую тебе заводить такого врага, как я, подруга, — прошипел Малфой, словно змея. Понимая, что ещё одна капля яда Джиневры в адрес его детей и они больше никогда не смогут быть друзьями. — Подруга значит? — удивлено произнесла Джинни Поттер. — А вот когда мой муж пошёл снова по бабам ты мне ничего не сказал. — Он что? — удивился Малфой тому, что его друг — начальник вернулся к своей ужасной и низкой пристрасти. — Я понятия не имел, что он снова шатается по борделям. — Ложь. Я не верю ни одному твоему слову, Малфой. Как и твоим, Гермиона. У вас двоих просто ужасные дети — жестокие, холодные, избалованные и злые, причём все трое. — Заткнись, Джиневра и никогда больше не смей так говорить о наших детях, ни то мне придётся совершить то, о чем я потом буду жалеть, — в ярости сказала Гермиона, не в силах больше терпеть это. От порыва схватить палочку ее сдерживал только Драко, теперь державший ее крепко за руку и не дававший потерять окончательно рассудок от услышанного. — Как смеешь ты говорить так об Александре, Скорпиусе и Скарлетт?! Ты ничего не знаешь о том, что пережил каждый из них! Ничего не знаешь об их переживаниях и дружбе! Тебе плевать на то, что тебе пытаются открыть глаза на поведение твоего старшего сына. Ты лишь оскорбляешь наших детей, даже не задумываясь о причине. И почему они так поступили. — С такой матерью, как ты, — Джинни смерила брезгливым взглядом Гермиону. — и генами такой семьи, как твоя, — она сделала тоже самое с фигурой Малфоя, закипавшего от злости. В данную секунду только присутствие Гермионы и Пэнси сдерживали его, чтобы не сорваться и применить какое-то заклинание к Поттер. Он знал, что после этого у него будут проблемы и большие, но, то что она говорила об их семье было ужасно. Гермиона погладила Драко большим пальцем по запястью, стараясь унять его гнев, что, действительно, подействовало и помогло ему. Для Малфоя Джинни Поттер с этой минуты стала «врагом номер один», как мог стать любой, кто тронет его детей или… или Гермиону. — другие дети и не могли родиться. Однажды, вы припомните мои слова, — Джинни развернулась и быстро пошла прочь к выходу с балкона. — Прошу тебя, скажи, что мне это все послышалось и она не оскорбляла наших детей, — произнесла опустошенным голосом Гермиона, повернувшись всем корпусом к Малфою. — Тебе не послышалось, Гермиона, — сказала Пэнси, положив руку подруге на плечо. — Мне очень, очень жаль. Если я могу вам двоим хоть как-то помочь, то только скажите мне. — Оставь нас вдвоём, пожалуйста, — мягко попросил подругу Драко. Сумев сымитировать мягкий тон, чтобы не обидеть Пэнси своей резкостью. — Я в полном шоке от услышанного, — сказал он Гермионе, когда они остались одни. — Я хочу ее уничтожить, — сказала женщина, обняв мужчину за талию. Драко стал поглаживать ее по спине, успокаивая ее и себя. — Никто не смеет так говорить о наших детях, Драко. Никто. — Ты плачешь? — спросил он, почувствовав, как его рубашка начинает намокать. — Да, — прохрипела она в ответ. — Мне обидно за всех нас. Почему Джинни так говорит? Я считала ее своей подругой. — Я тоже так думал, Ми. — Я никогда этого ей не прощу. Никогда, Драко, — она подняла заплаканные глаза и посмотрела на мужчину, вытиравшего платком у неё дорожки от слез. — Такое невозможно простить, — ответил с пониманием Малфой. — Гермиона, я хотел спросить у тебя кое-что касательно Александра и Скарлетт, — тихо сказал он, когда она уже успокоилась спустя пять минут и теперь волшебной палочкой подправляла свой макияж. — Конечно, спрашивай что хочешь. — Я правильно понял, что у них день рождения четырнадцатого июля? — Да, все верно, — не задумываясь ответила Гермиона, продолжая убирать излишки слез. — Что-то не так? — поинтересовалась она, заметив, как побледнел Драко. — У Скорпиуса тоже. Они все родились в один день. — В котором часу родился Скорпиус? — серьезно спросила Девелер, убрав волшебную палочку. — В два часа дня и семь минут. — Шутишь? — удивилась женщина. — Александр родился ровно в два часа дня, а Скарлетт в два часа дня и четырнадцать минут. — Это получается, что… — Между ними разница по семь минут. — Они как тройняшки, только от разных мам, — печально сказал Малфой. — Но от одного папы, — прошептала Гермиона. — Это что-то означает. Надо будет изучить нумерологию. — Давай не сейчас, хорошо? Я бы хотел встретить это Рождество не за фолиантами. — Как скажешь, — улыбнувшись сказала Гермиона, оставив нежный, невесомый поцелуй на щеке мужчины и удаляясь обратно в зал, подозревая, как он сейчас ошарашен ее поступком. Драко же остался ещё на пять минут на балконе думая об этом поцелуе, злых словах Джинни и втором имени дочери, про которое он так и не успел спросить у Гермионы.

***

      Во время разборок родителей три блондина стояли вместе и лениво потягивали шампанское, обсуждая только что произошедшую ситуацию. Чарльз был вынужден отойти к гостям своей матери, поэтому сейчас было идеальное время для разговора. — Как он это сделал Скарлетт? — серьезно спросил Скорпиус. — Я не знаю, правда не знаю, мальчики. Во время танца на Арбате мы познакомились и сразу друг другу понравились. Мы обменялись телефонами, всю ночь гуляли по ночной Москве, а когда пришло время расставаться, то я не помню что было дальше, — девушка виновато опустила голову, посмотрев в свой бокал. — Ты не виновата, Скарлетт. Не переживай, просто это странно, что ты не помнишь этого. — Я знаю, Скорп. И мне стыдно, что я не могла сказать об этом вам и маме. — Ты сделала все, что было в твоих силах, сестрёнка, а это самое главное. Скорпиус прав, не вини себя ни в чем, — устало произнес Александр. — Но неужели ты правда его любишь? — Да. Мы встречались почти каждые выходные летом, во время учебы пересекались в Лондоне. Помнишь, Скорп, когда ты долго ждал меня перед перемещением в мэнор? — спросила она. — Я тогда была с Чарли. Мы гуляли, завтракали, болтали. — Сексом уже занимались? — прямо задал вопрос Александр. — Алекс! — не сильно ударив брата в живот, прошипела девушка. — Нет, не занимались, но целовались. — Прикасались друг к другу? — теперь задал вопрос Скорпиус. — И ты туда же? — обижено спросила Скарлетт у второго блондина. — Нууу, как вам тут ответить? — Как есть, — прямо сказал Малфой. — Чтобы прям прикасались — нет, но вот очень интимные объятия были, — нехотя ответила на вопрос Скорпиуса Скарлетт. — Если он сделает это против твоей воли, — начал говорить Александр. — Мы его уничтожим, — закончил за него Скорпиус. — Готов уничтожить своего же кузена за меня, Скорпи? — изумилась Девелер. — Любого, Скарлетт, — ответил ей парень. — Кстати, на счёт вашего дня рождения. Вы родились четырнадцатого июля? — Ага, — отпивая шампанское, ответил Александр. — Все в порядке? — Я тоже родился в этот день. В два часа дня и семь минут. — Да ладно? Ты сейчас серьезно? — удивилась Скарлетт, повернувшись всем корпусом к парням. — То есть ты хочешь сказать, что мы втроём родились в один день, так ещё и между нами разница в семь минут. Александр родился на семь минут раньше тебя, а я позже, — пояснила ему ситуацию Девелер. — Невероятно, — произнес Александр, изучая Скорпиуса. — Мы, как тройняшки, получается. Только от разных мам. — Да, ты прав. — Но синий индиго мне идёт куда лучше, чем вам двоим, — весело смеясь сказала Скарлетт, подмигнув мальчикам. И проведя рукой по своему атласному платью, переливающемуся при свете люстр и свечей. Ее разрез на правой ноге доходил до середины бедра, правый рукав полностью закрывал руку и частично ключицы, когда левый рукав отсутствовал. Это платье с сплошной асимметрией идеально подходило Скарлетт. На девушке разрез и оголенные части тела не выглядели вульгарно или пошло. Нет, больше интересно и красиво, придавая ее юному, идеальному телу особую женственность. — Ты всегда думаешь об одежде? — Она всегда заботиться о своём внешнем виде и стиле. Привыкай, брат. Это не изменить, — прошептал на ухо Александр Скорпиусу, понимающе потом кивнув ему. — Ой, мальчики, там Гарри! Гарри Стайлз! — эмоционально воскликнула Скарлетт и быстро чмокнув обоих в щеки убежала к своему другу. — Александр, кто такой Гарри Стайлз? — поинтересовался Скорпиус, когда Скарлетт уже скрылась в толпе знаменитостей. — Певец один. Мы с ним познакомились года два или три назад и с того дня они со Скарлетт завели дружбу. Я знаю, что она даже вместе с ним песни пишет. — Серьезно? Пишет песни? — удивился Малфой, забирая бокал шампанского у официанта. — Ну, не только для него она написала тексты, ещё для Бруно Марса. С ним у неё заключён контракт, на сколько я знаю, 25% от продажи нового альбома — ее. — Ничего себе она предприниматель. — Просто делает то, что хочет, а мама одобряет. Это же не наркотики или убийство. Тогда почему бы и нет, — Девелер дружелюбно улыбнулся Малфою, отсолютировав своим бокалом какой-то девушке. — Я пойду подойду к ней, — Алекс кивнул головой на эту девушку блондинку, что сейчас стояла одиноко в семи метрах от них. — Это ещё одна наша хорошая знакомая, американка, — сказал парень, покидая Малфоя.       Скорпиус не стал терять времени и подошёл к своим знакомым из Италии, чтобы обсудить с ними возможную встречу летом. Луиджи Эспозито, так звали восемнадцатилетнего знакомого Малфоя, был сыном одного из политических деятелей Италии. Парень с ранних лет был в бизнесе и поэтому для него не составило труда заняться продажей фирменных духов и ароматических масел, которые, к слову, пользовались большим популярностью у него на родине. Два друга весело болтали, вспоминая, как летом вместе отдыхали у него на вилле. — Гляди, это же Скарлетт Девелер. Я слышал, что они с братом те ещё змеи. — О чем ты? Я учусь с ними на одном факультете, да и дружу, — напряжено сказал Скорпиус. — Они не плохие ребята. — Я не об этом, друг мой. Они те ещё люди в бизнесе, несмотря на свой возраст. — Ты говоришь про контракт Скарлетт с этим Бруно Марсом? — уточнил Малфой. — Теперь уже с Марсом? — удивился итальянец. — Александр покупает акции у мировых компаний, а в некоторые инвестирует. — Ты знаешь, — начал говорить Скорпиус, после того, как осознал, что Девелеры имеют собственный бизнес будучи подростками. — Нельзя считать Скарлетт и Александра змеями за то, что они делают, для своих лет Девелеры умны и успешны, и в этом заслуга их матери, вложившей в них все те качества, которыми ребята теперь добиваются успеха. — Ты просто не сталкивался с ними на рынке труда и торговли, друг, — усмехнулся Луиджи, кивая своему отцу, разговаривавшему с мистером Гарри Поттером. — Однажды ты поймёшь о чем я говорил тебе сейчас, Малфой, — сдержано произнёс Эспозито, покидая Скорпиуса, отходя к своему отцу. — Как тебе праздник? — Малфой услышал голос кузена, подошедшего к нему. После того инцидента в холле, Чарльз не рисковал близко подходить к Скорпиусу, но и достаточную дистанцию держать не собирался, в основном из-за журналистов, бродивших по залу, и делающих провокационные снимки, продающиеся позже желтым газетам со всеми грязными сплетнями. — Неплохо, — сухо ответил Скорпиус, не удостоив Нотта и взглядом. — Как ты познакомился с ней? — После твоего дня рождения. — Это я и так понял! Как?! В какой момент ты покинул Лос-Анджелес? Как ты в Москву в ту ночь попал? Почему ничего не рассказал мне? — После того, как ты заснул, я решил смотаться в Москву и погулять там. Разница с Россией у Америки разнится на целых одиннадцать часов, так что я считай отметил твой день рождения повторно. — Это не ответ на мой вопрос, Чарльз, — сдержано произнес Скорпиус, кивая какому-то знакомому отца, который узнал его в толпе. — Да, ты прав, это ничего не объясняет, — Нотт тяжело вздохнул и отвернулся от журналистов. — У моего знакомого Патрика отец работает в министерстве магии LA, мы договорились, что он поможет мне переместиться в Москву. Для школы я должен был купить в какой-то антикварной лавке на старом Арбате вазу. Ты же помнишь, что нам каждый год говорят летом приобрести какой-то антиквариат в определенных городах и странах. — Это я помню, но почему именно в мой день рождения? — Было бы сложно с документами в Англии все это устроить, а тут мой знакомый отправляется в Москву, и я подумал почему бы не воспользоваться моментом, — ответил кузену Чарли, прокручивая в руке бокал, держа его за тонкую ножку. — Я купил эту вазу, а потом решил посмотреть город. Целый день я гулял по центру Москвы, а когда стало темнеть, то вернулся обратно на старый Арбат. В тот момент я и встретил Скарлетт, — Чарли улыбнулся, вспомнив этот момент, навсегда запечатлённый в его памяти. — Она была в кремовом платье в стиле 20-х прошлого века. Мы сразу заметили друг друга, ведь на фоне современных москвичей мы в такой одежде выбивались из толпы. Уличный музыкант, и хочу отметить, что отменный, играл на гитаре и пел Стинга, а мы как-то непроизвольно подошли друг к другу и стали танцевать. — Если ты обидишь ее, то я не буду стоять в стороне, Чарльз, — сурово произнес Скорпиус. — Я знаю, Скорпиус, знаю, — обречено сказал Нотт, хлопнув двоюродного брата по плечу, снова удаляясь к журналистам.

***

      Этот вечер на удивление шёл жутко медленно, несмотря на своё богатство неожиданными новостями. Драко Малфой стоял в стороне и наблюдал, как Скарлетт танцует и тихо поёт какую-то песню с каким-то юношей, что был явно старше ее.       После произошедшего мужчина стал переживать за дочь, не спуская с неё глаз за весь вечер, на сколько это было возможно. Гермиона сегодня много времени проводила рядом с Пэнси, Дафной, многими музыкантами, политиками или же журналистами. Девелер выглядела спокойной и никак не выдавала своего недавнего переживания за дочь и обиды на бывшую лучшую подругу школьных времён. Скорпиус снова общался с иностранцами, как и Александр, радуя своими дипломатическими наклонностями своего отца.       Минута за минутой, и вот Скарлетт дотанцевав с этим парнем, быстро проскочила сквозь толпу людей в сторону матери. Драко тронулся в ближе к женщинам, чтобы услышать разговор между двумя самыми близкими дамами в его жизни, которых он хотел видеть рядом с собой, как и двоих сыновей. Остановившись на расстоянии двух шагов, Малфой услышал разговор между воодушевленной девушкой и раздражённой женщиной: — Мамочка, Гарри зовёт меня к себе на вечеринку третьего января, — весело пролепетала мисс Девелер, лучезарно улыбаясь матери и ее школьным подругам. — Ты же отпустишь меня, да? — Нет, Скарлетт, не отпущу. После нового года ты будешь наказана за побег из Лос-Анджелеса в свой день рождения и это не обсуждается, юная леди, — строго сказала Гермиона, серьезно посмотрев на дочку. — Но мама, я видела Гарри Стайлза последний раз пол года назад. Он же мой близкий друг, плюс партнёр по бизнесу. Зачем ты так со мной? — грустно спросила девушка. — Затем, что ты заслужила это, Скарлетт Девелер, и ты это сама знаешь. — Ты жестока со мной, мама! — в сердцах сказала Скарлетт. — Скарлетт, я всегда стараюсь быть справедлива по отношению к тебе и Александру. Но подумай сама, что я должна чувствовать, когда сегодня ты сбегаешь из дома, не говоря мне или хотя бы брату ни слова, завтра хочешь на вечеринку к Гарри, потом ты встретишься с дочкой Деппа, а затем с Кассель и так далее. Мне правда очень жаль, но ты не поедешь к Стайлзу на вечеринку, — извиняющимся тоном сказала Гермиона. — Ты можешь сегодня хоть весь вечер просидеть со своим другом, но никаких вечеринок у него. — Это несправедливо, мама, — обижено сказала девушка и быстро ушла обратно в толпу к другу. — Кто такой этот Стайлз? — серьезно спросил Драко над ухом у Пэнси и Дафны, не обратив внимания на то, как испугал их своим внезапным появлением. — Гарри Стайлз — друг Скарлетт. Они познакомились где-то два или три года назад, сейчас вместе музыку иногда пишут, — ответила Гермиона. — Он старше ее и это бросается в глаза, — сверля теперь спину Стайлза настырным взглядом, заметил Малфой. Следя за руками молодого человека, обнимавшего Скарлетт за талию. — Да, он старше ее на семь лет. — Не слишком ли взрослый у нашей дочери друг, Гермиона? — стараясь скрыть недовольство спросил Драко у Гермионы. — Я знаю о чем ты, но он не плохой паренёк. — Ты будешь считать меня сумасшедшим, если я приставлю к дочери тысячу и одного охранника? — пошутил Малфой, наблюдая как Гермиона весело хихикнула, поняв его шутку, в отличии от Забини и Нотт. — А если серьезно, то… — То я заметила, как ты весь вечер не спускаешь с нашей дочери взгляда, наблюдая за ней и каждым ее шагом, — перебила его Гермиона, сменив у официанта один бокал шампанского на другой. — Не вздумай меня в этой упрекать, Гермиона, — спокойно попросил он ее. — Не буду, Драко, это твое решение и твое право. Ты можешь делать все, что посчитаешь нужным, но сначала обговори это со мной. — Это уже не все, что я посчитаю нужным, ведь ты сто процентов не одобришь половину моих идей. — Как знаешь, — пожав плечами произнесла Гермиона, повернувшись к Нотт и Забини. — Мне надо кое-что обсудить с Марион, — сказала Гермиона, кивнув на французскую актрису. — Можете сходить со мной я вас поближе познакомлю или подождать тут, — предложила она женщинам. — Скажи честно со сколькими людьми ты тут знакома, Гермиона? — фыркнув спросила Пэнси, переглянувшись с Дафной и Драко. — Ммм, проще будет сказать скольких я тут не знаю, дорогая, — подмигнув ответила Девелер, уходя в толпу к очередной знакомой. — Дорогой Драко, ты когда начнёшь действовать? — открыто спросила Пэнси у лучшего друга, когда Девелер была достаточно далеко. — Мы все тут не слепые и все видим. — Пэнс, не лезь туда, куда не попади, — грубо ответил мужчина. — Ты сейчас моей жене нагрубил, Малфой? — холодно спросил Блейз, подошедший к ним. — Я спишу это на эмоции и гормоны, старик, но больше так никогда не делай. — Просто скажите мне почему вы все хотите залезть в мою личную жизнь? — Потому что, если этого не сделаем мы, то ты так и будешь один тухнуть до конца своих дней, — сказал Поттер, подойдя к ним и кивая бывшим слизеринцам. — Заткнись, а! — рявкнул на него Драко. — Не тебе давать мне советы, Гарри Поттер, — прошептал Драко, посмотрев сначала на Гарри, а затем на Пэнси, понимающую о чем он сейчас говорил. — Пойду лучше покурю на балконе, — сказал Малфой, пробираясь сквозь толпу к балкону, где можно было побыть одному и поразмышлять.

***

      Приближалась полночь. Драко Малфой стоял на балконе и курил Бог знает какую сигарету за этот вечер, выпуская в воздух серые, как и его костюм, массивные клубы дыма. Повернувшись лицом к окнам он увидел, что Гермиона вместе с той француженкой, к которой она отходила поговорить, теперь стоит рядом со всеми своими, а именно с супругами Нотт, Забини и Гарри Поттером. Где были дети неизвестно, да это и не важно. Драко на секунду засмотрелся на Гермиону, весело что-то обсуждавшую и смеющуюся. Вот к ним подошли Скорпиус и Александр, и теперь мальчики что-то обсуждали с Гермионой. Интересно, а что они там обсуждают. Вот Тео подошёл к Гермионе и что-то стал нашептывать ей. На этом моменте Драко тушит свою сигарету и выходит с балкона.       Скарлетт. Малфой поймал взглядом дочку, снова быстро, нервно и спотыкаясь проходя сквозь толпу к матери. Вот она что-то ей говорит, а Гермиона видимо ей снова отказывает, обрывая ту на полуслове. — Ты даже меня не выслушала! — на пол зала крикнула Скарлетт, убегая в слезах в сторону балкона, туда где стоял Драко. — Скарлетт, — тихо позвал мужчина девушку, когда она чуть не врезалась в него. — Мерлин, что с тобой, милая? — взволнованно поинтересовался Драко у девушки, заметив, что она была на грани истерики. — Я…мой друг…нет…а мама, — дрожащим голосом произнесла Скарлетт, стараясь скрыть истерику так стремительно подступающую к ней. — Пойдём, — Малфой обнял девушку за плечи и повёл ее сторону балкона. — Пойдем, подышишь свежим воздухом и успокоишься, — Драко посадил дочку на диван, присаживаясь рядом с ней. — Я… — Скарлетт не смогла договорить ибо слёзы предательски потекли по ее скулам, капая на платье. Мужчина сел ближе и крепко обнял хрупкую фигуру девушки, поглаживая ее и покачиваясь, чтобы успокоить. Девелер всхлипывала, шмыгая носом и содрогаясь в слезах. Драко ничего не говорил. Он просто обнимал и поглаживал дочку, желая узнать что заставило ее так расплакаться. — Мой друг из Нью-Йорка… Нейт, — будто бы услышав его мысли прошептала Скарлетт. — Что случилось с твоим другом, Скарлетт? — тихо спросил Драко. — Он умер пол часа назад. Его сбросил родной отец с крыши Эмпайр-стейт-билдинг, — Скарлетт снова начала неистово реветь, обняв Драко за талию и вцепившись ладошками в его пиджак, сжимая ткань из всех своих сил. — Мне очень жаль, что это произошло с твоим другом, милая. Терять близких людей очень больно, — сочувственно произнес мужчина. — А что случилось с мамой? Ты сейчас кричала на неё. — Она даже не выслушала меня, — обижено сказала девушка. — Мама решила, что я хочу снова отпроситься на вечеринку к Гарри. Поэтому она сразу стала отрицать все, что я говорила. — Ее тоже можно понять. Она переживает за тебя с братом, а после той ситуации с запретом и Чарли, Гермиона волнуется за вас ещё больше. — Она не даст мне поехать в Нью-Йорк на похороны. Я знаю ее. Она скажет, что это слишком для меня, что мне не стоит появляться на подобном мероприятии, или что я маленькая и одна не могу там появится. — Скарли, — ласково обратился Драко к девушке, повернувшейся к нему и теперь смотревшей на него с самой счастливой улыбкой, пусть и горькой от скорби по другу. — Твоя мама, как и любой родитель думает, что поступает правильно, но вот только никто не знает как быть родителем. Нет пособия «Лучший родитель» или «Как никогда не ссориться с детьми». Это очень тяжело быть мамой или папой, понимать вас, слушать, подстраиваться под вас и ваши желания или интересы. Я не хочу сейчас сказать, что Гермиона поступила правильно — нет, это не правильно, но и ты постарайся ее понять. — А вам сложно быть папой? — тихонько спросила Скарлетт. — Ты даже не представляешь насколько, — на выдохе произнес Драко, сняв пиджак и накинув его на плечи Скарлетт, обратив внимание, что оголенные плечи молодой девушки стали покрываться мурашками, несмотря на то, что балкон был заколдован и сейчас зимой тут было достаточно тепло. — Я поговорю с Гермионой, чтобы она отпустила тебя в Америку. — Правда? Спасибо большое, — Скарлетт прижалась к мужчине, думая о том, что сейчас она обнимает не «мистера Малфоя», а своего папу, с которым скоро будет хорошо общаться, по крайней мере она надеялась на это. — Давай договоримся, что если тебе понадобится помощь, то ты напишешь мне, хорошо? Вдруг надо будет с кем-то поговорить, или что-то достать, а может чтобы отпросили у мамы. Ты всегда можешь обратиться ко мне, Скарлетт Нарцисса, — поцеловав в макушку дочку, сказал Малфой. — Договорились, — тихо сказала Скарлетт, — папа, — тихонько добавила она, произнеся это куда-то в грудь мужчине, почувствовавшему это обращение. — Давно ты знаешь? — спросил охрипшим голосом Драко, кажется на секунду перестав дышать. — Ммм… где-то с первого дня нашей встречи я начала подозревать, как и мальчики. Сейчас мы с ними это обсудили и пришли к выводу, что вы с мамой должны разобраться между собой, а мы не будем вам мешать, — честно ответила Скарлетт, посмотрев на своего побледневшего отца, на Драко Малфоя. — Папа, я рада, что ты наш отец, и что Скорпиус мой старший брат. — Мне так стыдно, что я столько лет отсутствую в ваших с Александром жизнях, милая, — извиняясь признался Драко Малфой. — Прости меня за это, если сможешь. — Я никогда-никогда-никогда не держала зла на тебя и никогда не обижалась, как и Александр. Мы просто знали, что ты где-то есть, и что твое отсутствие никак не может духовно отразиться на нас, — Скарлетт говорила и смотрела в глаза отцу, готовому заплакать от этих слов дочери. — Мы всегда защищали тебя, когда в Америке и Европе, в школах, студенты начинали плохо про тебя говорить, — она тяжело вздохнула и прикусила нижнюю губу, думая говорить ей дальше или нет. — Однажды один парень ответил за свои слова, — холодно сказала Скарлетт. — Что ты имеешь ввиду? — настороженно спросил Драко, нахмурившись. — Несчастные случаи происходят каждый день, — оттягивала момент с сутью дела, произнесла девушка. — И любой человек должен знать, что для меня нет границ, если дело касается моей семьи. Валериана мы предупреждали очень много раз, но…глупенький мальчик так ничего и не понял. Хм, теперь у него алюминиевые ноги, — ледяным голосом договорила Скарлетт, посмотрев на отца. — Что? — не своим голосом спросил Драко. — Что ты с братом сделала? — удивился Малфой, не веря своим ушам, переспросив у Скарлетт. — Посмотри сам, — произнесла дочь отцу, пропуская его в свои воспоминания:       Не успел Драко опомниться как очутился в воспоминаниях Скарлетт, стоявшей неподалёку и наблюдавшей за всеми своими действиями со стороны. Двор Иливермони был полупуст, где-то вдалеке виднелись поля для квиддича и гольфа. Студенты юноши были в серых брючных костюмах — форме, а девушки в сереньких юбках и нежно розовых блузках. — Эй, Девелер! — крикнул какой-то парень Скарлетт двенадцати лет через всю поляну, на которой сидела она коротая время за чтением какой-то книги, напомнив Драко своим сосредоточенным выражением лица Гермиону. — Сегодня твой самый худший день — день дочери и отца. И где же твой? А точно он же бросил твою мать, когда она была ещё беременна. — Иди к черту, Арчибальд! Мой отец никого не бросал, — крикнула в ответ девочка, вскочив с пледа и достав волшебную палочку, направив ее на студента. — Конечно, не бросал, — саркастично передразнил ее Валериан. — Но и сейчас его нет рядом с тобой! — Драко тяжело сглотнул и повернулся к настоящей Скарлетт, у которой как и той ее юной версии застыли сейчас слёзы в глазах. Мужчина подошёл к дочери и обнял ее, стараясь поддержать, когда самому ему было очень больно и тяжело от слов этого юноши. — А может быть он сдох? А? Думаю, что такой исход тоже был бы неплох. — А может быть ты хочешь отойти в мир иной? — прошипела Скарлетт из воспоминаний, применив парализующее к однокласснику. — Не смей так говорить о нашем отце, Валериан Арчибальд! Никогда! — Что ты мне сделаешь? — сквозь боль спросил парень. — Да у тебя кишка тонка, чтобы пойти и хотя бы напасти на кого-то. — Не стоит недооценивать девушку, а особенно когда она мстит за тех, кого любит, — холодно и остро, как провели по лезвию, ответила Девелер, отпуская парня, посеревшего от недостатка кислорода и боли, сковывающей его мышцы в сильнейших судорогах.       Новое воспоминание быстро перенесло Скарлетт и Драко в какую-то комнату. Убранством походившую на спальню, совмещенную с кабинетом. Драко осмотрелся, заметив на полке фотографии Скарлетт с братом, мамой и ещё какие-то другие фотокарточки с неизвестными Малфой людьми. Комната была большой и очень светлой. Стены, выкрашенные в мягкий серый цвет идеально сочетались с массивными темно синими шторами. — Это моя спальня дома в Швейцарии, — объяснила отцу Скарлетт где они находятся. — Прошёл год с прошлого воспоминания, — на этом она замолчала, повернувшись на звук открывающейся двери гардеробной комнаты. — Скарли, ты же знаешь, что с нами будет? Как будет зла и разочарована мама? — Александр вышел из двери, ведущей в гардеробную, как позже понял Драко. Александр был слегка зол и неуравновешен, говоря с сестрой. — Александр, не притворяйся сейчас святым, ладно? Я знаю, что ты думаешь об этом, — сказала Скарлетт, выходившая вслед за братом из гардеробной, завязывая находу кожаный топ. — Ты тоже хочешь отомстить и не смей это отрицать. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо. — Ненавижу, когда ты права, — прошипел Алекс. — Да я хочу мести, — признался парень. — Вот и славно. Помнишь наше кредо жизни? — Глупый вопрос, сис, — усмехнулся Девелер, положив руки на плечи младшей сестры. — Никто и никогда не смеет оскорблять нас и нашу семью. — Именно, братишка, — подтвердила его слова Скарлетт.       На этом моменте воспоминание снова сменилось. Драко повернулся к дочери, наблюдавшейся за собой и братом со стороны. Судя по одежде это был тот же день. Больница. Девелеры стояли под какой-то палатой, тихо перешёптываясь. Рядом с ними было немного людей, нервно смотрящих на часы и женщина, сидевшая на лавочке и периодически вскакивающая с неё, подбегавшая ко всем подряд врачам с вопросами. — Нам удалось его спасти, — начал с ходу врач, вышедший из операционной. — Но его ноги. Их пришлось ампутировать. — Нет! — крикнула рыжая женщина, которая все это воспоминание ревела и подбегала к врачам. — Мой мальчик больше не сможет ходить? — в истерике промямлила она. — Есть вариант — имплантаты, но это должны делать магглы, мы не специализируемся в этой технике. — Это наверное стоит таких денег, — печально сказала та женщина. — От десяти тысяч долларов и это только на одну ногу, — ответил врач. — Мерлин, — захлёбываясь в слезах сказала женщина, присаживаясь на стул. — Вы можете договориться с этой клиникой? — деловым и серьезным тоном спросил Александр. — Да, мистер Девелер, но правильно ли я вас понял? — Да, доктор Джеймис, — сдержано произнесла Скарлетт, взяв под руку брата. — Миссис Арчибальд, мы оплатим операцию для Валериана. — Что? — удивилась миссис Арчибальд, убрав руки от лица. — Боже мой, дети. — Все в порядке, миссис Арчибальд, Валериан наш одноклассник, а мы единственные у кого сегодня из ваших знакомых есть средства, чтобы помочь ему, — остановил женщину Александр. — К тому же быть инвалидом на коляске в четырнадцать лет и врагу не пожелаешь, — подходя к женщине, сказала Скарлетт, обняв мать больного.       Воспоминание сменилось. Тяжелый взгляд близнецов, стоявших около больничной койки, на которой спал Валериан, напомнил Драко себя, когда дело касается Скорпиуса. Малфой всегда так смотрит на тех, кто обижает его сына. — Ммм, Девелеры? — промычал Валериан Арчибальд, приоткрыв глаза. — Что я здесь делаю? Почему я в больнице? Где … — Сыночек, — звонко произнесла миссис Арчибальд, заходя в палату. — Родной мой, как я счастлива, что ты очнулся. — Что произошло, мама? — Ты попал в дтп, тебя сбила машина, — быстро ответила женщина. — Что с моими ногами? Почему я их не чувствую? — в панике спросил Арчибальд. — Их пришлось ампутировать, но ты не переживай Александр и Скарлетт оплатили операцию по установлению имплантатов. Ой, вы наверное хотите поговорить, я оставлю вас, — протараторила женщина и вышла из палаты. — Вы правда это сделали? — неверующе спросил Валериан. — Да, — сдержано сказала Скарлетт. — А теперь слушай сюда, Валериан Арчибальд, — холодно произнесла она, наложив заглушку на палату. — Ты до конца своих ебаных дней должен благодарить всех богов, что всё-таки остался жить, — злобно, сквозь зубы и мерзкую улыбку, сказал Александр теперь напомнив Драко своим выражением лица Люциуса, когда тот говорил с подчинёнными или магглорожденными. — Александр, да я всю жизнь буду вам двоим благодарен за то, что вы сделали, — пробормотал перепуганный Валериан. — Глупенький, ты так ещё и не понял? — усмехнулась Скарлетт, повторив выражение лица брата. — Ты жив только потому что этого захотели мы. — Вы, все это подстроили? — неуверенно спросил парень, стараясь отодвинуться. — Бинго, — в унисон прошипели брат с сестрой. — Но для чего вы это сделали? Что я вам такого сделал? И зачем тогда сохранили жизнь, убили ты тогда сразу? И эти, — он посмотрел на алюминиевые ноги, тяжело сглотнув. — ноги. Зачем? Зачем все это?! — Сколько лет мы говорили тебе не оскорблять нашего отца? Сколько раз я предупреждала тебя, что мое терпение не вечно и за все те гнусности ты понесёшь наказание? — Мы с сестрой всегда говорим, что отец — опора, — Александр кивнул на ноги. — Мать — возможности, — теперь он поднял обе руки вверх. — А мы, — Девелер взял сестру за руку. — Мы — души друг друга. — Ты оскорблял нашего отца, нашу опору, и за это мы лишили тебя твоей, — холодно сказала Скарлетт. — А имплантаты, чтобы ты не забывал кто это сделал с тобой и кто даровал второй шанс на жизнь, а самое главное за что.       Воспоминания закончились. Драко сидел и пораженно смотрел на дочь. Мужчина не мог поверить, что его дети заступаются за него, не зная абсолютно ничего о нем. — Ты ничего не скажешь? — тихо и настороженно спросила Скарлетт. — Я в шоке от увиденного, — начал говорить Драко. — И я не понимаю почему вы с Александром так яростно защищаете меня, человека который всю вашу жизнь отсутствует в ваших жизнях. Для меня это загадка, но … — Мама никогда не говорила о тебе плохо, как это делают другие матери, оставшиеся с детьми на руках. Я с ней обсуждала тебя больше, чем Александр, в основном, когда она выпивала, тогда она более разговорчива и порой говорила о своих чувствах к тебе и как относится к тебе, — девушка слегка улыбнулась, вспомнив, как мама под градусом говорила об отце, которого безумно любила. — Александр более дельный человек, всегда сохраняет молчание, а потом действует, выбивая почву из-под ног, — продолжила говорить Скарлетт. — Брат не фанат душевных разговоров и посиделок перед камином. Он это делает только из-за меня, потому что я этого хочу, — блондинка усмехнулась, разведя одну руку, показывая, что это очевидно. — Поэтому я сразу просекла все про вас с мамой. Даже ваши прикосновения, особенно самое первое такое невесомое, когда вы впервые встретились после стольких лет. — У нас с Гермионой очень сложная история, Скарлетт, — тихо сказал Малфой, после недолгого молчания, переваривая информацию, поправив свой пиджак, спавший с плеча дочки. — Никто из нас не хотел, чтобы получилось все так, как вышло. — А Астория Малфой? — Астория была замечательной девушкой, она любила меня, а вот я не мог ответить ей тем же. Бедняжка скончалась в жутких муках, а ее милый и нежный возраст, — Драко замолчал и тяжело выдохнул, вспоминая больную жену. — Она не заслужила смерти, а тем более такой тяжелой. — Скорпиус переживает, что она не общается с ним, — призналась в переживаниях брата Скарли. — Миссис Малфой всегда уходит с картины в ее спальне, когда видит Скорпа. И его это очень гложет, он думает, что она не любит его и поэтому не хочет видеть. — Я не знал этого. — Да, он очень переживает по этому поводу, — кивая своим мыслям произнесла Скарлетт, но заметив как помрачнел отец, быстро взяла его за руку, продолжив. — Скорпи уверен, что своими переживаниями оттолкнёт тебя. Я пытаюсь его в этом переубедить, но он как все мальчишки слишком упрям, но тем не менее прогресс есть. — О чем ты? Какой прогресс? — удивился Малфой, чуть вздрогнув, услышав недалеко от балкона голос Гермионы, забеспокоившийся за дочь. — Ваш разговор с ним после дня рождения Чарли. Для вас обоих это было важно, — девушка понимающе кивнула головой на немой вопрос мужчины, удивленно поднявшего брови. — Мама идёт. Если честно, я не хочу чтобы она знала, что мы с братьями обо всем догадались. — Почему ты этого не хочешь? — окружённый непониманием со стороны действий дочери, спросил Драко Малфой. — Мм, так она начнёт торопить ваши отношения или того хуже сбежит, а я этого не хочу, — она быстро обняла Драко, когда на балкон зашла Гермиона. — Спасибо мистер Малфой, что выслушали меня, — всхлипнув и пустив одинокую слезу, произнесла Скарлетт, играя безупречный концерт перед мамой. — Все в порядке, Скарлетт, и спасибо, что поделилась со мной своей утратой, — ответил ей мужчина, полностью закрыв сознание, на случай если Гермиона захочет залезть к нему в голову и прочитать мысли. — Скарлетт, я слышала, что произошло с Нейтом, — тихо-тихо произнесла Гермиона, проходя на балкон. — Доченька, прости меня пожалуйста. Я не знала, что твой друг погиб. — Проехали, мам. Бывает, — скрипнув зубами, совсем как Драко, когда хочет уйти от разговора, ответила она Гермионе, вставая со своего места. Младшая Девелер одним взмахом палочки подтерла дорожки от слез и теперь повернулась к Гермионе. — Ты же отпустишь меня на похороны? — с надеждой в глазах спросила она у матери, опустившей виновато глаза в немом отрицательном ответе. — Ясно. Так я и думала, мам, — обречено вздохнула девушка, проходя мимо Гермионы, сочувственно посмотревшей на неё и только открывшую рот, чтобы что-то сказать, как Скарлетт ее опередила. — Знаешь, я не представляю как сейчас простить тебя за это. Думаю, мне понадобится время, — надев маску безразличия произнесла Скарлетт и вышла в большой зал. — Почему ты не отпустишь ее на похороны этого Нейта? — сдержанным тоном задал вопрос Драко, подходя к женщине. — Она же так переживает. — Она загуляет там, Драко, забудет обо всём, уйдёт в запой с горя, — начала эмоционально и на повышенных тонах перечислять причины Гермиона. — Ты прости, конечно, но я лучше знаю нашу дочь. — Тогда почему ты не поедешь сама с ней в Америку? Чтобы она там не запила с горя? Или не влипла в плохую компанию от тоски? — в том же эмоциональном тоне, но не повышая его, стал задавать очевидные вопросы Малфой, желая добиться успеха в этом споре. — Это другое и у меня…работа, да работа, которую я не могу бросить. — Неужели? Работа? Ты ничего по лучше не придумала?! — наехал на Гермиону Драко. — Поставь себя на ее место, Гермиона. Сомневаюсь, что если бы Гарри Поттер погиб, то ты бы сидела в сторонке, — холодно сказал Малфой, уставший от глупых аргументов и действий Гермионы, совсем не похожих на неё. — Нет! Ты бы уже была на пол гребаного пути к месту происшествия. Так почему ты так жестока к родной дочери?! — Она ещё ребёнок, чтобы присутствовать на похоронной церемонии, как ты этого не понимаешь? — крикнула Гермиона, когда увидела, что за секунду до ее слов Малфой предусмотрительно наложил заглушку. — Ты знаешь порой человеку нужно проститься с близким, чтобы не сойти с ума. Скорпиус сейчас винит себя за смерть матери, которая со своего чертова портрета даже не общается с сыном. Мама ушла вслед за отцом от горя, что даже не смогла проститься с ним. А теперь! — он перевёл дух, проведя рукой по волосам, путая их меж пальцев. — Теперь, когда моя единственная дочь, более того Скарлетт — первая девочка в роде Малфой, а то что их родилось трое, а не один, как было всегда для меня ещё большая загадка, но сейчас не об этой. Когда Скарлетт так переживает за смерть своего друга я…я не знаю как можно оставаться в стороне. Если ты не можешь ехать с ней в Нью-Йорк, то могу поехать я, найду себе там пару делишек и буду за ней приглядывать, — Драко говорил даже не заметив, как внимательно Гермиона со слезами, застывшими в межресничном пространстве, слушает его, не останавливая. — Хорошо, — просто сказала женщина, сглотнув ком то ли счастья, то ли гордости за Драко и его твердость в желании поддержать дочку. — Что? — Хорошо, Драко, я тебя услышала и поняла. Если вы хотите успеть с ней на похороны, то вам лучше обоим выезжать завтра утром, а лучше прямо сейчас ночью. — Об…обоим? — переспросил Малфой, не веря в услышанное, успокаиваясь. — Ты ничего не перепутала? — Нет, я не ошиблась. Скарлетт поедет в Америку только с тобой. Кому, как не родному отцу я могу доверить ее, — сморгнув слёзы прошептала Гермиона Девелер. — Придумай сам, как скажешь ей про поездку и… если захочешь, правду о нас. — Ты шутишь сейчас? — снова неверующе спросил Драко. — Ты определенно заболела на нервах, — мужчина в один шаг оказался рядом с ней и чуть заметно прикоснулся губами ко лбу Гермионы, дабы проверить наличие температуры. — Нет, я не шучу, — улыбнувшись его порыву, ответила Девелер. — Ты так за неё переживаешь, а она… Скарлетт с Александром с самых ранних лет защищали тебя и твое имя. Сейчас, в этот момент, ей нужен именно ты, наша девочка нуждается в папе, который выслушает, окутает своей любовью, заботой и защитит от всех, кто только захочет к ней приблизиться. — Как ты это делаешь, Ми? Минуту назад я был взбешён, а сейчас я чувствую себя счастливым. В чем твой секрет? Как ты одна можешь вызывать такой необъятный спектр эмоций у меня? — А в чем твой секрет? — вопросом на вопрос ответила Гермиона. — Я могу сказать тоже самое о тебе, — Девелер чуть приблизилась к Драко и обняла его одной рукой за шею, расслабившись, когда Малфой обнял ее за талию, притянув ещё на пару миллиметров ближе к себе. — Может быть я просто хорошо тебя знаю, — предположил Малфой, поглаживая женщину, что любил все эти годы, по талии большими пальцами, чувствуя как под ними содрогается ее живот. — Я все равно знаю тебя лучше, дурачок , — насмешливо произнесла шатенка, перебрав в правой руке его короткие пряди волос. — Разумеется, — усмехнулся мужчина, зная, что никогда не переспорит эту женщину, оставшуюся гриффиндоркой от стоп до макушки. — Скорпиус, — тихо сказал Малфой, вспомнив, что покинув страну с дочерью бросит тут сына. — Александр уговорил меня пригласить Скорпиуса к нам в Швейцарию ещё до всего этого происшествия. Твои сыновья хотят потренироваться в полетах на мётлах, а у нас как раз есть зимняя площадка на заднем дворе, которую можно расширять до нужного размера. — Александр тоже любит полеты, — радостно улыбнувшись прошептал Драко слова Гермионы, чуть покачиваясь из стороны в сторону под какую-то мелодию, исходившую из зала. — Скарли тоже безумно любит летать на метле, но твой сын, запрещает ей. — Значит он уже мой сын? Не наш? — весело усмехнулся Малфой, радуясь, что Александр оберегает сестру. — Ты же знаешь о чем я говорю. Кстати, тебе не кажется, что Тео с Блейзом уже готовят план по сводничеству нас. — Было бы слишком глупо с моей стороны, если бы я не замечал их косых взглядов на нас с тобой за весь вечер, — подтвердил слова Гермионы Драко. — Подаришь мне танец в зале? Или лучше не стоит? — Лучше здесь, тут обстановка приятнее и спокойнее. Так мы оба насладимся танцем, а не косыми взглядами гостей, друзей и детей, — мягко сказала Гермиона, положив голову на плечо Драко, двигаясь равномерно ему, повторяя за ним буквально каждое движение. — Как пожелаешь, — прошептал Малфой, направляя Гермиону в такт неспешной музыки. — Нам пора, Ми, — шевеля губами около ее виска, тихонько сказал Драко, спустя пять минут. — Мы уже слишком долго тут. — Знаю, но я так не хочу возвращаться. За той дверью у меня столько дел, обязанностей и ролей, — уставшим голосом произнесла Гермиона. — Дай мне ещё минутку побыть собой и слабой, — прошептала в плечо Драко Гермиона, почувствовав, как он согласно кивнул ей. — Спасибо, теперь надо вернуться в этот зал и закончить этот вечер. — Как будем говорить с детьми? — Скарлетт и Скорпиус на тебе сейчас. Поговори с ними как только мы выйдем отсюда. Потом с мальчиками поговорю уже я, — Девелер говорила так спокойно и размеренно, что Драко Малфою казалось, будто она спланировала это все специально. — Хорошо, проходи, я выкурю ещё сигарету, — Малфой потянулся за новой, но женщина оказалась на долю секунды быстрее его и выхвалила из крепких рук табак, превратив его в пепел заклинанием. — Зачем? — обречено спросил Драко, облокотившись об перила. — Хватит уже курить. Это раздражает, — высказала Гермиона своё недовольство. — Завязывай с этой ужасной зависимостью, Драко, это губит тебя. — Боюсь, что одну зависимость я заменил другой, — пробубнил мужчина себе под нос. — Так, я на разговор с дочерью и сыном, — подмигнув, Малфой быстро вышел с балкона, погружаясь с головой в пьяный аромат развратных сплетен и нескончаемых вспышек фотографов.

***

      Через два часа после сочельника Драко уже летел в Нью-Йорк в бизнес классе с Скарлетт, мирно спавшей в него на плече. Взяв телефон в руки он написал Скорпиусу, что любит его и просит понять его сейчас, на что тот ответил, что все в порядке и они уже в Швейцарии. Гермионе Малфой написал ещё раньше, когда они вылетели из страны, она ответила, чтобы он берег их дочь и был осторожен. Вздохнув и попросив у стюардессы бутылку холодной воды Малфой вспомнил, как говорил с дочерью и сыном: Как только Драко вышел с балкона, на него налетели журналисты, требующие ответов на самые глупые и провокационные вопросы, но им было достаточно одного грозного «Малфоевского» взгляда, чтобы расступиться перед аристократом и пропустить его вперёд. Вокруг Скарлетт и Александра до этого момента также кружили журналисты, а Скорпиус пытался закрыть заплаканную Скарлетт от фотографов, пока Александр всеми силами отбивался от бестактных людей с микрофонами. И как все трое были рады появлению на горизонте Драко, к которому побежали все эти люди, и которых мужчина так легко отослал прочь. — Скорпиус, надо поговорить, — быстро сказал Малфой сыну, отводя его в сторону. — Мне придётся уехать ненадолго в Америку… по делам. Ты в это время побудешь у Александра в Швейцарии. — Это командировка по работе, пап? — уточнил парень, догадываясь об истинной причине отъезда. — Не совсем, я обещаю, что когда вернусь, то мы все обсудим. Правда, Скорп, — Драко обнял сына, погладив того по голове. — Я очень хочу, чтобы ты постарался понять меня сейчас, хоть это и трудно и не злился. — Я все понимаю, папа, правда понимаю. — Отлично, малой, — потрепав его по голове сказал Драко. — Я буду сейчас лететь на одном самолёте с Скарлетт, — тихо сказал он сыну. — Ее мама попросила меня об этом. — Удивительно, что мисс Девелер отпустила Скарлетт, — размышляя произнес Скорп. — Она же очень прямолинейная особа. — Что есть, то есть, но сейчас это не главное. Пока меня не будет постарайся отдохнуть с Александром и потренироваться в полётах, я обязательно приеду на ваш весенний матч с красными. — У нас нет ещё ловца в команде, если его не найдут, то игру придётся будет перенести, но спасибо большое, мы будем стараться, — улыбнувшись договорил Скорпиус Малфой, поворачиваясь к младшим Девелерам. — Ты тогда сам скажешь ей, что вы едите в Америку? — Да, а теперь иди и поговори с Александром и кем-то ещё, — велел Драко сыну. — И помни, что я всегда люблю тебя и в любой момент готов выслушать, ну или назначить встречу в министерстве, — пошутил мужчина про встречу на работе, на что паренёк весело улыбнулся хихикнув.       Гермиона в этот момент говорила с Скарлетт, уверяя дочь, что та действительно может поехать в Америку. Александр отошёл от матери и сестры и направился к Драко и Скорпу. — Значит ты прямо сейчас к нам, — сдержано произнес он, но нотки радости все же не скрылись от Драко. — Ага, а ты я погляжу и рад. — Конечно, дружище, знал бы ты как тяжело жить одному парню в огромном доме с двумя женщинами, — закатив глаза на маму с сестрой, произнес Девелер. — Нас с тобой ждёт много интересного. Берегите ее, ладно? — серьезным чуть дрогнувшим голосом сказал он Драко, когда Скорпиус покинул их, присоединившись в крестным. — Она бывает на нервах просто ужасной и неконтролируемой. Может сотворить что угодно, а потом и не вспомнить об этом. — Обещаю тебе, что с Скарлетт все будет в порядке, Александр. Я глаз с неё не спущу, — твёрдо ответил мужчина подростку, такому взрослому, но все же подростку. — Хорошо, … мистер Малфой, — с задержкой произнес Алекс, думая о том как лучше обратиться к отцу, ведь в этом более не было никаких сомнений. — А ты приглядишь за Скорпом и… — Малфой запнулся повернувшись лицом к Гермионе, печально смотрящей в спину удаляющейся дочери, оборвавшей с ней диалог. — Да, мама под моим контролем, ну на крайний случай подключу Скорпа. — Отлично. Нам уже пора, — Драко протянул руку Александру, не зная как грамотно с ним попрощаться, ведь обнять его как Скорпа или Скарлетт он не мог сейчас.       Кивнув Гермионе, прошептавшей ему не без помощи легилименции, что Скарлетт все ещё очень сильно обижена на неё, но благородна за возможность побывать на похоронах. Также женщина каким-то образом телепортировала Малфою документы дочери, чтобы они вместе могли покинуть страну. Драко кивнул ей на это, слегка улыбнувшись, и удалился в сторону гардеробной, где его уже ожидала дочь.       Как только Драко аппарировал их в аэропорт, то девушка крепко обняла его, промокая своими слезами его рубашку. — Спасибо тебе, — прошептала она. — Я знаю, что мама никогда бы этого не сделала. Спасибо, папа. — Милая моя девочка, это самая малость, которую я могу сделать для тебя, — поглаживая дочку по голове, ответил ей Драко. — Пойдём в здание, ты можешь замерзнуть тут. — Идём, ты только не отпускай меня, ладно? Я боюсь остаться одна, — попросила Скарлетт Драко. — Я больше никогда не отпущу тебя, доченька, — ответил ей обещанием Драко, обняв Девелер за плечи и ведя в здание аэропорта.       Драко поправил капюшон кофты, которую они наспех купили Скарлетт в каком-то брендовом магазине в аэропорту вместе с кроссовками и спортивными штанами, чтобы ей было удобнее во время полёта. Это Рождество было по-настоящему самым невероятным, странным и чуточку безумным за последние четырнадцать лет. Драко встретил сочельник на борту самолёта, держащего курс по маршруту Лондон — Нью-Йорка, он был без Скорпиуса, но зато с дочкой, спящей у него на плече, и обращающейся к нему, как к папе. И это ли ни счастье, не хватало только Гермионы, сыновей и других обстоятельств для такого скорого отправления из Англии.