Хроники Климэнда. Красный Легион.

Реальность содрогнулась. Тьма пришла в движение, заставив время потерять своё значение. Сколько дней прошло? Дней ли? Может быть, уже пару лет пролетели незаметно? А что если десятки лет уже остались позади? Понять, что всё вокруг перемешалось, не составило труда, только вот, понять, что делать со всей этой путаницей, оставалось сложной задачей. Айдан тяжело дышал, пытаясь подстроить вдох под резкие и болезненные удары сердца. С каждым новым вздохом сердце отдавало болью в груди. Хотя бы раненный бок перестал гудеть, видно кровь запеклась, и рана перестала кровоточить. Как бы сильно Айдан ни хотел открыть свои глаза, веки его налились тяжёлым свинцом. Просто взять и полностью проснуться у него не получалось. Через несколько секунд он вновь упал в сон, спрятавшись за пеленой видений, а может быть и воспоминаний. Айдану чудился Джейстен. Красивый город в скалах с каскадными водопадами, с чертогами первых людских королей, что возвышались выше облаков. Юноша видел мать и отца, созерцающими улицы города с высоты крепости. На лицах Орина и Орианы читалась безмятежное спокойствие. Для них, в эту самую минуту, не было никаких проблем. Супруги были счастливы, до тех пор, пока не обернулись. Айдан стоял перед ними, с окровавленным, скошенным лицом. Он и шагу не успел сделать, как семейная идиллия сменилась ужасом. Теперь же Айдан смотрел на всю свою родню, лежа на смертном одре. Не было слёз и горя. Лица его родных были точной копией древних статуй в криптах. Айдан внезапно понял, что это не его похороны. Он остался совершенно один и попытка закричать, чтобы успокоить сердце, выпрыгивающее и груди, не принесла результата. Его рот был заполнен кровью, и вскоре глаза закрыла алая пелена. Как только он проснулся, его опять встретила тьма. А так же боль в левом боку. Всё тело ныло, весь мир подрывался от малейшей попытки встать, но когда Айдан сумел разобраться в темноте старых ходов и коридоров крипты, мысль о том, что он умрёт среди камней, не стала для него утешением. Скорее наоборот — эта мысль заставила его подняться и побрести вдоль стены в кромешной темноте. Один шаг, за ним другой. Боль в нём мучала каждый дюйм тела. Какой же он дурак! Не умер в бою, так помрёт в проклятом подземелье! Айдан смеялся и плакал. Никто не видел его слёз, не видел, как его тошнило, и как сильно кружилась его голова. Нет. Никто не мог увидеть, как наследный сын великой семьи тихо бредёт вперед, всхлипывая, до крови кусая губы, чтобы просто не плакать. Айдан шёл довольно долго. Он и не знал, сколько времени прошло. Час? Два? А что если он пробыл внизу уже несколько дней? Нет, тогда бы его точно нашли. И всё же Айдан продолжал идти, пока путь из петляющих коридоров, узких лестниц и старинных сводов не привёл его к арке и огромному залу, чьи стены полностью состояли из могилы, закрытых плитами. Темнота со временем стала рассасываться, и Айдан стал понимать, что и где находится. С каждым новым шагом СтоннКассел стал чувствовать, что сейчас он вовсе не ходит кругами по могилам. За ним кто-то шёл. Тот, кто желал его смерти. Шаг за шагом Айдан всё сильнее верил в то, что за ним охотятся. В ту секунду, когда в затхлых, запылённых коридорах завыл ветер, способный сбить его с ног, Айдан увидел пред собой демона в полуистлевшем плаще и окровавленных доспехах. Всё тот же мертвец, что настиг его недавно в городе. Его точная копия, сгнивая почти полностью. В узком коридоре загорелись древние, настенные факела, тут же открывшие ему вид на сломанные плиты, на могилы и черепа, смотревшие прямо на него. Айдан обернулся и один из призраков Дэвлерэйя обнажил меч. Звон вынимаемой из ножен призрачной стали заставил Айдана быстро рвануться вперёд. Под хохот призраков и их голоса он бежал, бежал не как легионер на учебном сборе и не как лорд, поднимающих своих людей на бой. Айдан бежал как трус, бежал сломя голову, не разбирая дороги. Всякий раз ему приходилось спотыкаться и подниматься, зажимая кровоточащую рану. И вот, когда призрак оказался у него за спиной, Айдан скользнул в щель между залами. Наплевав на уже давно испорченный кафтан, Айдан протиснулся в проход, миновав руку призрака, что так желал его схватить. Кричать юноша не мог. В горле до крови пересохло. Ему хотелось упасть и вновь уснуть, но призраки появлялись то тут, то там и когда голос завопил: «Кровь зовёт кровь!», Айдан в сотый раз споткнулся и в сотый раз содрал кожу на ногах. Но на этот раз он уже был не в могильнике. Нет. По всей видимости, раз могилы закончились, он, скорее всего, оказался под другим кварталом столицы. Догадка подтвердилась, когда Айдан поднялся на ноги и встретился лицом к лицу со статуей дракона. Дёрнувшись от испуга, СтоннКассел шагнул в сторону и тихо застонал, когда боль в боку стала невыносимой. — Айдан! Сынок! — Голос матери в миг отвлёк его от боли. Айдан пошёл вперед, обходя статую. С каждым новым шагом юноша слышал голос Орианы отчётливей и с большей охотой бежал к нему, уцепившись за глупую надежду, что его мать взаправду оказалась рядом. Айдан продолжал идти, и всякий раз его встречали статую драконов с алмазами в глазницах. Голос матери становился всё яснее. Адриана — его сестра — так же стала зазывать Айдана. — Где ты, братец? Где же?! — Айдан хотел было закричать, но когда ветер завыл вновь, он затих. Путь вывел его к круглому залу. Четыре коридора служили входами и выходами. Стоило Айдану оказаться здесь, как решётки по магическому велению захлопнулись, заперев его здесь. Айдан наблюдал за всем этим, сжимая кровоточащую рану. Он прошёлся к центру, медленно и аккуратно спустившись по кольцевым ступеням вниз. Айдан кашлянул и припал на колени. Кровь окропила камень под его ногами. И как только алая кровь СтоннКассела оказалась на древнем камне — чаны с огнём зажглись, показывая всю красоту этого места. Десять тронов, расположившиеся по кругу стояли, разделённые чанами с огнём. Угли вспыхнули, и искры стали подниматься вверх, освещая потолок Зал был не таким огромным, как могло показаться. Сферический свод из камня над головой был покрыт рисунками. Драконы сжигали людей. На следующей фреске десять человек вонзили мечи в драконов и испили их кровь. Девять из десяти обратились в прах, и лишь один стал драконом, выпуская из пасти ветви молний, копья изо льда и струи огня. А затем фрески менялись. Девять человек восседали на девяти каменных престолах и один, с клинком в руках и крыльями за спиной, восседал на самом высоком троне. Послышался чей-то шепот. Словно целая армия из самых разных голосов, как один единый человек, стала шептать слова на древнем наречии. — Дазардан паранор. Азра элит Четэ. Тадчаир. Раихам Райт’Ногер-Имарет. Крохатур. Алдорей нел’мар. Раихам Сайфлоран Тадерон. — Айдан с трудом сумел поднять голову. Теперь пустующие троны заняли дети Нерана. Николас Предатель и Райна Искусительница, что развязали войну Восьми Близнецов. Гилберт Умный, ставший самым просветлённым человеком третьей эры. Ви’Марк Неживой — первый некромант-император. Провидица Ависия. Розалетри — повелительница горного хребта Баордар. Евандалира Илайтанская — святая дочь и священная служительница. Павел Верный и Альвева Прекрасная — единственные дети Нерана, рождённые в его единственном браке. И все они сидели, уставившись на него, взглядом прожигая саму душу. И на самом высоком троне сидел Неран. Император-дракон со стягом грифона. Айдан смотрен на самого себя, что держал в руках рунический меч. Нет. Он не верил словам всех этих призраков. Не верил. — Дазардан паранор. Азра элит Четэ. Тадчаир. Раихам Райт’Ногер-Имарет. Крохатур. Алдорей нел’мар. Раихам Сайфлоран Тадерон. — Они продолжали говорить это, с каждым разом всё быстрее и быстрее, будто только эти слова они и знали. И каждая раз они говорили всё громче и громче, от чего уши Айдана начинали гудеть, и кровь теплой струйкой медленно стала вытекать из них. Айдан посмотрел вниз. Всё это время он стоял на печати, что изображала дракона, расправившего свои крылья, покрытого огнём. Глаза его были двумя рубинами размером с яблоки. Крылья, вырезанные в камне, как и чешуя, были каналами для крови, что растекалась от центрального углубления, где у дракона было сердце. Айдан в последний раз поднял голову и увидел лицо матери, затем в глазах мигнула вспышка, и перед ним уже оказалось лицо отца, ещё одна вспышка, лицо Киры, вспышка, лицо Гарета, вспышка, лицо сестры, вспышка, лицо деда, вспашка, лицо Терон, вспышка, лицо Корра, ещё одна вспышка, лицо Сейны, вспышкавспышкалицовспышкалицолцоНеранАйданвспышка дракон, лицо, грифон, череп, Неран, Юма, боль, страх. Смерть. — Дазардан паранор. Азра элит Четэ. Тадчаир. Раихам Райт’Ногер-Имарет. Крохатур. Алдорей нел’мар. Раихам Сайфлоран Тадерон! Дазардан паранор. Азра элит Четэ. Тадчаир. Раихам Райт’Ногер-Имарет. Крохатур. Алдорей нел’мар. Раихам Сайфлоран Тадерон! — В голове всё перемешалось, и как только кровь полностью заполнила печать под Айданом, огонь вырвался с чанов живыми потоками, врываясь в руки Айдана, оставляя на них красные ожоги. Могильный холод камней заставил перестать чувствовать ноги и молния, раскинувшаяся над ним, в один короткий миг вонзилась в тело Айдана. И вновь СтоннКассел оказался во тьме.

***

Почти два дня спустя.

Гарет был сам не свой. Редко кто мог похвастаться тем, что видел капитана Пятнадцатого Легиона в истинном порыве гнева. Да и почти никто не мог назвать это «хвастовством». Скорее тот, кто видел Гарета действительно злым, при молитве, благодарил богов за то, что не пострадал. Люди знали, что брат Орина СтоннКассела, прозванного Чёрным Грифоном, был умел в бою, всегда мстил обидчикам и никогда не ставил под сомнение репутацию своей семьи. Гарета попросту бескрайне уважали и когда Терон и Корр, после внезапного землетрясения прибежали к своему капитану и разъяснили всю ситуацию, все солдаты Пятнадцатого легиона, оставшиеся в столице и солдаты Четырнадцатого легиона, сей же момент собрали свои полки и уже к рассвету кладбище был полностью под контролем столичных сил. Следы контрабандистов были обнаружены, так же, как и следы некромантии. Но Айдана нигде не было; так же, разведчики не нашли некромантов, пусть их вещи были обнаружены на месте обрушенного входа в крипту. Гарет всем своим сердцем надеялся, что лужа крови и следы, ведущие вглубь подземелья, не принадлежат Айдану. «Орин меня убьёт. Потом Ориана воскресит и убьёт. Боги, за что мне это? Айдан, найдись уже, непутёвый ты племянник!». Поиски в руинах и катакомбах продолжались весь день и всю ночь. И следующую половину дня Гарет, как и всё время до этого, не спал, пытаясь осознать все события, произошедшие в столь короткий срок. Кто-то в Кинхарте сотрудничал с Эш’Хайгаром. Кто-то, за очень хорошие деньги, помогал некромантам. К тому же, Гарет получал самые разные вести, не касавшиеся его племянника. В порту были бои между командами легионерских кораблей. В помесном квартале дворяне играли в свои игры, успевая раздуть сплетни до целых историй с неимоверными последствиями для всего государства. Много всего происходило одновременно: ремесленный рынок гудел от новых поставок и нашествий призраков. В жилом квартале люди как жили, так и живут. Легиону и так приходилось ютиться со стражей в гарнизоне, а кладбище вовсе было переполошено. Столица гудела от новостей из провинции: был убит оракул Старых Богов. Дворец же собирал верных капитанов на совет. Гарет внезапно понял, что мыслит как Орин. Слишком масштабно. Ему нужно было найти племянника, а уже потом работать с остальными проблемами. И благо, Кира пришла с хорошей новостью. — Мы нашли его! — На дворе стояло ранее утро. Неделя прошла слишком быстро. Вроде бы вчера он отпускал троицу закадычных друзей и вот теперь Мейстланды всё просились обыскать каждый метр катакомб, а Айдан наконец-то нашёлся. — Жив? — Кира помедлила, как если бы была бы не уверена в этом. Но через секунду она кивнула, полная уверенности и решимости. — Его доставили в лазарет. Пока что спит. — Уже через полчаса Гарет и Кира были подле койки племянника. Айдан мирно лежал под простыней, грудь его еле заметно поднималась от коротких вздохов. — Где его нашли? — Кира отвернулась от брата, надеясь, что он не заметит, как глаза её дрожат от страха. — На Рок’Яндарской печати в подземелье под дворцом. Он потерял столько крови, что камень под ним напитался алым цветом. Чаны с огнём горели, как пять минут назад зажжённые. Когда отряд легиона нашёл его, то они увидели тени на тронах. — Гарет понимал, о каком месте идёт речь. — Старый Тронный Зал. Как он умудрился так глубоко забраться? Что за лихо погнало его туда? — Лекари осматривали Айдана, но к их удивлению, не нашли ни одной раны, из которой могла бы литься кровь, пусть вся одежда юноши и была запачкана в чёрно-алой грязи. Гарет понимал, о чем идёт речь. О тех самых стенах, где Неран и его дети создавали свою империю. Там же Неран прятался от натиска драконов, когда крылатые ящеры поднимались в небо, чтобы сжечь всех своих врагов. Люди и эльфы тогда научились у гномов житию в подземных городах и шли в бой лишь тогда, когда победа была безоговорочной. — Если бы я только знала, Гарет! Это ты научил его врать и молчать. Ты и Орин! Мейстланды столько всёго понарасказывали. И оба как всё заучили! Призраки, эш’хайгарцы, живые мертвецы? Я бы не поверила, если бы не увидела трупы вурдалаков и тронный зал в крови! Что теперь? — Кира повернулась к Гарету и увидела на лице брата трясущиеся желваки. — Нас созывают на собрание легионов. Король лично будет присутствовать, так что рапорта буду докладывать я. Айдан жив и это главное. Так что, пусть оклемается. — Хотел бы Кире возразить, да неё уже стали поглядывать исподлобья. Нужно было держать лицо невозмутимого командира, а она тут устроила истерику. «В конце концов, я не мать Айдана. Не мать. Да. Но я должна, по крайней мере, приглядывать за ним. Дура. Самая большая дура во всём Кинхарте!». — Ты прав, Гарет. Пойдём-ка на собрание. — Кира гордо выпрямилась, поджала губы и, оставив племянника лекарям, дождалась, пока Гарет ещё несколько секунд постоял в дверном проёме лекарской палаты. Два капитана двинулись к дворцу короля.

***

Зал совета предназначался не только для совещаний министров и высших чиновников, которые завесили от решения короля. Здесь так же заседали капитаны всех гарнизонных легионов, которые могли присутствовать в городе. Не очень просторная комната с длинным, богатым столом из резного дерева. Большая часть комнаты малого совета была заполнена шкафами с книгами и письмами, а так же, около окна с золотым витражом, расположился небольшой столик с фруктами и серебряным кувшином вина. На собрании присутствовали Нил Амелион, Рендон Пэтрот, Кира и Гарет, командующий гвардейским легионом Найт Аксель, капитан легиона стражи — Хэйвон Меларит. Так же здесь присутствовала Айзора Дейн — командирша особых «вольных» отрядов легиона. Белокурая бестия, живущая войной и подготовкой к ней. Уильям Пятый Кон-Итьен, король Кинхарта, сюзерен Джейстена, Амхары, Сайн-Ктора и Уэйстека, прибыл чуть раньше всех остальных. Король выглядел уставшим. Его будто подняли среди ночи и не давали спать днями напролёт. Король-Волк сейчас напоминал голодного бирюка, еле сдерживающегося, чтобы не оскалиться на своих подчинённых. Всё то время, что Гарет докладывал рапорт, его не покидало ощущение, что король и без него всё прекрасно знал. Проблема крылась даже не в том, что наследные сыновья двух великих семей могли запросто отойти к праотцам. Короля мучали другие вопросы. Более масштабные. — Капитан Гарет, вы склонны верить вашим легионерам? Можем ли мы доверять их словам? — Хэйвон Меларит покачал головой. Старик смотрел то на Гарета, то на Киру и может быть, он ни за что не поверил никому другому. Если правильно рассудить, то вина за распоясавшихся контрабандистов лежит сугубо на нём и его людях. — Всецело. Может быть, именно эти три легионера и не являются примером дисциплины и послушания, но в их честности я уверен, как в самом себе. — Гарет потёр руки и увидал, как Амелион с Пэтротом переглядываются, а Найт Аксель, отстранённый от всего происходящего, читает какой-то доклад. — Я бы отмечал не только честность твоих ребят, Гарет. Удали и храбрости им не занимать. Проникнуть на кладбище, вступить в бой с живыми мертвецами. Если так дальше пойдёт, то эта троица может взяться за любое нераскрытое дело в столице. — Рендон усмехнулся и через секунду поник, почувствовав на себе недобрый взгляд Киры. — Лорды и леди. — Король поднял голову и перед тем как продолжить, расстегнул пуговицы кафтана у самой шеи. — И так, что мы имеем? Нашествие некромантов, взбаламученную столицу и осознание того, что у нас под носом крутятся дела, о которых мы и понятия не имеем, так? Лишь недавно я выплатил банку Мейстландов почти пять сотен тысяч золотых, которые так безбожно и бездумно занял мой отец. Лишь месяц назад я получал донесения о спокойствии на всех наших границах, и стоило мне забыться, как моя столица почти заполыхала! Ваши предложения, господа капитаны? — Что же мучило короля? Гарет мельком поглядел на руки Уильяма и заметил, что они все исцарапаны. Кошки у королевских детей были самыми милыми зверьми и агрессию проявляли только к птицам, мышка и Найту Акселю. Кира заметила, что Гарет уже поднялся, и сама с интересом вгляделась в лицо брата. — Ваше Величество, слова капитана Пэтрота пришлись мне по нраву. У рядовых Мейстландов и СтоннКассела есть внутренний талант к…. нестандартному решению задач. Если они стали свидетелями, выразимся так: «начала» странных событий, то стоит подтолкнуть их к поиску решениях этой проблемы. Я готов взяться за обучения Пятнадцатого легиона не только пути меча и копья, но и пути ветра. — От слов Гарета король просиял. Уильям улыбнулся и посмотрел на остальных. Первой возразила Айзора Дейн: — Не согласна. Рядовых ещё нужно обучить, а мои отряды готовы хоть сейчас выступить и… — Кира перебила леди, прозванную Ринойской Львицей. — И разрушить полстолицы. Мы наслышаны о том, как работают «Хардарские Вороны», «Волки-с-Хребта» и «Львы Риноя». Мы не войне с захватчиками, леди Дейн. Мы у себя дома. — Айзора гневно посмотрела на Киру и тяжело задышала. Ещё секунда, и она сорвётся с места: — Давайте не будем забывать, что мы все сели в калошу. У капитана Гарета…. «удивительные» подчинённые, у леди Дейн…. Не менее удивительные солдаты. Я, к примеру, склонен верить старым сказкам о призраках Дэвлерэйя и грядущей войне, а потому — я бы усилил гарнизон одним из имеющихся у нас легионов. Что до контрабанды, то события на кладбище пошатнули и бандитскую преступную сеть. Мало того, мир слухами полниться и всем уже известно о смерти Предтечи Адэонесы. Ваше Величество, позволите ли вы моему легиону приложить все усилия в патрулировании города и посильной помощи страже? — Пэтрот поднялся вслед за Гаретом, заставив Киру и Айзору отвернуться и не пытаться прожечь одна другую взглядом. — Если возражений нет у капитана Мелатри… — Уильям дождался кивка старого командира стражи и отдал следующие приказа: — Тогда, Двенадцатый легион поступает на усиление гарнизона. — Капитан Амелион, наведите порядок в предместье столицы и выясните, кто стоит за гибелью Предтечи Старой Богини. На ваших солдат будет надеяться церковь Илайтана. Помните, что превращаться в инквизицию Раингора вам запрещается. — Король хотел пошутить, но упоминание о кровавом служителе церкви заставали Нила Амелиона помрачнеть и стиснуть зубы. — Будет исполнено, Ваше Величество. Тринадцатый легион расквартируется за городом, занимаясь месяцем полевых учений. Так же я отберу людей, и вместе с ними буду искать убийцу Предтечи. — — Леди Дейн, вас я прощу с визитом отправиться в Монс-Ранхар. Напомните капитану-ренегату о нашем уговоре. — Среди присутствующих пробежала холодная дрожь. Крепость Монс-Ранхара имела славу бунтарского оплота еретических учений о том, что красный легион обязан нести службу лишь драконом, кровь которых является цветом их стягов и штандартов. Но Уильям, будучи молодым королём, сумел о чем-то да договориться с ренегатами, а не вести против них долгую войну. Айзора будто поблагодарила короля за столь трудное задание: — Ваше Величество, я исполню этот приказ. — Глаза Кон-Итьена выражали лишь радости. Среди легион он был своим. Родным. — Все кроме СтоннКасселов и Акселя свободны. — Когда все остальные покинули зал малого совета, Аксель лично проверил, что никогда за дверью нет. Дождавшись разрешения короля, гвардеец горько выдохнул. — У гвардии есть основание предполагать, что среди легиона предатель. — Кира, сидевшая по левую руку от Гарета, невольно схватила ладонь брата и поёрзала на стуле. Гарет же покачал головой. Будто просыпаясь: «Нас что, уже в предатели записали?». — Какого рода основания? — Король устало откинулся на спинку мягкого кресла. — Туманные догадки. — Королю-Волку эти слова не нравились так же, как и СтоннКасселам. Но Аксель говорил уверенно, без тени всякого сомнения. — Банды не осмелели, если бы их не прикрывали. Некроманты в жизни не сунулись сюда, если бы их не пригласили. Смерть Предтечи Старой Богини Равновесия лишь повод задуматься. Красный Легион охраняет Кинхарт и под его носом убивают провидицу? Никто не знал, когда её поджидать. Никто кроме человека с лентой офицера. Я не знаю кто это. Не могу знать, но хочу это выяснить! — Паранойя ли правила умом гвардейца? Или же разум его действительно привел к дельной мысли. Слишком много тайн и мало ответов. Всё как всегда. — Найт, я услышал тебя. Позже я оглашу решение. Свободен. — Гвардеец отдал королю честь и, откланявшись, покинул зал малого совета. — Кира, Гарет, я приказываю вам навести порядок в городе. Ваши легионы отныне не просто боевые формирования Кинхарта. Ваши солдаты должны сделать всё, что найти некромантов, побороть банды на улицах города и по возможности, помочь всем и каждому, кто получил приказание в этом зале. Я не хочу ещё одного бунта Четырёх Легионов. Если предатель есть, принесите мне его голову. А я пока продолжу треклятую переписку с королевой Аладены, Падишахом Даргона и кем-то там ещё. Каждый из них норовит навязать мне свой союз. Я надеюсь на вас. Всё. Свободны. — Гарет и Кира низко поклонились королю, и покинул дворец так же быстро, как и явились в него. — Отпуску конец? — Кира кивнула и Гарет, остановившийся на лестнице дворца, протяжно и обречённо выдохнул. — Отец говорил: «СтоннКассел на слуху либо как герой, либо как тиран. Иногда как пьяница, иногда как дурак…. — И Кира, конечно же, докончила слова брата, кои слышала от отца на каждом уроке жизни. — «Так что, дети мои, если вас называют героями или тиранами — это правда. А если называют дураками, то это чистая правда!» — Гарет похлопал сестру по плечу и вместе они пошли домой. Тяжёлые, мрачные дни теплого и светлого лета уже начались.