Хроники Климэнда. Красный Легион.

Большая часть дня прошла в утомительном ожидании и раздумьях. Айдан и сам не понимал, но что надеялся. Он мог пойти на кладбище через день, в праздник чествования Мираны. А мог остаться на весь вечер, чтобы просто наблюдать за Сейной. Девушкой, которая так разительно отличалась от Эльноры. Почему он стал сравнивать их? Почему холодная некромантка запала в его душу так же сильно, как и рыжеволосая послушница? И была ли Эльнора некроманткой? Может быть, она просто эш’хайгарка — беженка или наёмница? Пока Айдан не увидит, что эта женщина воскрешает трупы и призывает духов из Аст’Морауна, он ещё мог позволить себе сомневаться в том, что Эльнора была некроманткой. Но ведь в карих глазах Сейны он заметил огонёк, когда сказанные им слова были связаны именно с ней! Айдан успел вспомнить всю брань, которую только знал, осыпая свою дурью башку! Но пока праздник был относительно далеко. Завтра вечером начнутся гуляния и песни в честь Старых Богов. И до завтрашнего вечера у Айдана было предостаточно времени, чтобы решиться. Но на что? Пойти поздней ночь на кладбище? Или же остаться на празднике? Казалось бы: глупость, да и только. Но Айдан так не считал. Никто не знал о том, что сейчас его тревожило. И никому не следовало об этом знать. Особенно Гарету и Кире. Прогулки быстро надоедают. Но быстрее них в скуку гонит безделье. Айдан ценил свободные часы в казарме, пытаясь отоспаться или же найти немного лишней еды. Но легион проводил время на постоянных тренировках, учениях, и даже на занятиях в Гилбертском Университете. Время от времени история, география, алхимия, даже литература и прочие науки должны были изучаться легионером. Войн на Зантаре не было, и гнать легионы на фронт надобности не возникало. Но мудрые короли Зантара знают, что война придёт. Рано или поздно. Учить умных солдат, готовых справиться с любым врагом — вот главная задача капитанов и командоров. Королю же нужно своими руками создавать государство, за которое его легионы будут умирать с особым рвением. Так было всегда. Айдан натянул тетиву лука. Глубоко вдохнул и прицелился. Мишень стояла не так далеко. Пятьдесят шагов. Дед всегда упражнялся в стрельбе, коли скука приходила, и Айдан решил последовать его примеру. Ещё одна секунда и выдох. Стрела мчится вперед, изгибаясь в полёте. Щелчок звучит резко и громко. Айдан оборачивается и видит растрёпанного Терона, быстро закрывающего за собой дверь. — Спаси меня! — Терон умоляюще смотрит на Айдана и тут же ныряет за кучу не расколотых дров. Раздосадовано, Айдан так же смотрит на мишень. Пятый выстрел оказался точнее всего, но ни один из них не достиг центра. Злость начинала кипеть, но не так сильно, чтобы тут же рвать и метать. В ворота стали тут же тарабанить и Айдан, не бросив лука, идёт смотреть на «друзей» Терона. И как только дверь раскрывается, перед Айданом предстают пять девиц со сковородами. Красные от злости, с большими глазами, готовы снести любого на своём пути, но не Айдана, совсем переставшего что-либо понимать. — Кудрявый, хилый, в зелёном кафтане. Ещё книжки при себе держал! — Айдан тут же подумал о Корре, но почему бежал Терон? — Помчал через дворы, встретите его на соседнем перекрёстке. — — Спасибо вам, милостивый лорд! — Как только дверь закрылась, Айдан хотел было допрашивать Терона, но позади себя услышал ехидный крик. — Эгегегей! — Корр переметнулся через забор, как кошка, удирающая от собак. И как только Корр умоляющие посмотрел на Айдана, СтоннКассел указал на кучу дров и кудрявую голову Терона. Мейстланд не сомневался ни минуты. Вновь кто-то застучал в дверь. Айдан открыл и увидел… моряков. Самых настоящих матросов с легионерских кораблей в синих, почти порванных рубахах. — Кудрявый, хилый, в кафтане зелёном! — Голос матросов был единым хором злобы. — Там забор ниже, на соседнюю улицу ведёт. Поторопитесь! — — Спасибо, брат! Лови змеюку! За жуликом! — И тут же толпа умчалась на соседнюю улицу в обход. Айдан посмотрел на близнецов, которые почти на карачках заползали в дом.

***

Немного раньше

Терон напился за пару часов. Но на самом деле он был абсолютно трезв и полностью вменяем. Просто, игра в кости подразумевала некий блеф, и Терон распрекрасно знал, как его обыграть так, чтобы и золотишко в карманах было, и жизнь не зависела от расстояния вражеского ножа и твоего горла. Никогда не совмещай три вещи: выпивка, женщина и азартные игры. Но разве кто-то запрещал блефовать двумя из трёх запрещённых вещей? Притвориться пьяным, чтобы завести противника в заблуждение? Подмигнуть девице, чтобы показать себя неимоверно богатым лордом? Но есть ещё одно правило: уходить, когда у соперника ещё есть немного денег. К сожалению, Терон нарушил как раз таки второе правило. — Посмотрим, как ты сейчас запоёшь, сукин сын! — Терон был прижат к стенке, толи из-за того, что подмигнул не той красавице, толи из-за того, что обыграл пять человек за раз, но сейчас жизнь его зависела от одного мгновения, которым он воспользовался, как подвернулся случай. — Я как-никак наследный сын Амхары, поэтому: иди нахуй, игра есть игра! Я честно всех обыграл! — В руке оказалась пинта пива, угодившая в висок здоровенному моряку, который встал после такого мощного удара. Но пары секунд всё же хватило Терону, чтобы забрать два кошелька с монетами и рвануть с портового кабака, расталкивая всех на своём пути.

***

Тем временем

Корр умел любить и быть любимым. Не только книжки, фолианты и тайные тома магической силы составляли его интерес, но самая, что ни на есть, красота природы, данная людям, а в частности женщинам. Почему он не мог приподнять бровь, завидев прекрасную девушку. Бесчестно, конечно, показывать это на той, у кого уже есть пара и Корр это прекрасно знал, а потому, чтобы не запятнать честь двух влюблённых сердец и не рушить их отношений, Корр научился находить тех девушек, в жизни которых он мог появиться буквально на одну ночь и даже если они встретится вновь, они лишь кивнут друг другу, как хорошие знакомые. Корр просто хотел быть тем человеком, которому можно высказать абсолютно всё и конечно же, Корр всегда мог помочь. Но и плата за это, со стороны красавиц, всегда должна была быть равносильной! Многим такой подход не понравится, но Корру было не плевать лишь на мнение брата. Просто Терон никогда и не за что его не порицал. По крайней мере, так, чтобы слышали все. И вот, Корр решил наведаться к своей старой подруге. Это была Каймлина Тальвильд. Между ними не было ничего, кроме одного единственного поцелую в щёку, который Корр хотел развить! Но, всё пошло дракону под хвост…. Корр наведался в библиотеку, после пообедал, и направился в лечебницу святой Вирны, и там встретил медноволосую красавицу, в окружении пяти девиц, которым он обещал свидание и всё в один треклятый день. — Ой-ой-ой… — Корр попятился назад и услышал от лекарки Каймлины лишь ехидный выкрик: — Найди в своём списке дел место для меня, Корр! Потом поговорим! — — Лови приблуду! — И Корр побежал в единственное место, где было безопасно. Жилой Квартал, улица Райны, дом три. Айдан помолчал немного, послушав истории близнецов, и выдал: — Двое колют дрова, один чистит сарай и двор. Потом меняемся. Без разговоров. — Слава дому три на улице Райны! — Отчеканили близнецы.

***

Колоть дрова — дело честное, требующее не только бездумного движения, в котором необходимо поднимать колун, но и ума, вместе с точностью. Направить удар, вовремя вдохнуть и постараться не перевести все свои старания в бессмысленный гнев, которые только навредят простому, но полезному делу. Айдан поднял колун и от резкого, мощного удара чурка раскололась на две части. С каждым последующим ударом расколотая часть разделялась на поленья, которые тут же летели в общую кучу сарая, где складывались Тероном в ровненький и высокий ряд, почти обогнавший его собственный рост. Айдан колол почти без остановки, лишь на пару минут закрывая глаза, от вновь вышедшего из-за туч солнца. Пекло не так сильно, но платок на голову завязать было необходимо. Терон же додумался взять свою рубаху и обвязать её на манер пустынников, которые прикрывали лица так, чтобы песок и горячий ветер не опаляли кожу. Корр, как магически одарённый, и осведомлённый во всяких рунах, обезопасил себя от жары, без остановки охлаждая флягу с водой на своём поясе. — Ая-яй! Больно! — Терон и Айдан отвлеклись от расколотой кучи дров, ведь Терон тоже решил показать свою удаль, и взяв второй колун, стал наперегонки с Айданом раскалывать чурки, от чего давно валявшаяся куча стала заметно меньше. Но поленья уже никто не складывал, от чего одна большая гора уменьшалась, переходя во вторую, под навесом сарая. Когда друзья услышали крик Корра, то метнулись в сарай, стоявший за домом, предназначавшийся для хранения всякой разной утвари. Айдан помнил, что у его деда была привычка скидывать всё в одну кучу, в своём дорогом сарае, не подпуская туда никого кроме самого себя. — Проклятая железяка! — Корр валялся на земле, в куче самых разных вещей. На него упал старый ковёр, на ногу, с высокой полки, опрокинулся молоток, а на голову, под ковром, упал ржавый шлем. — Помогите! — Терон стал хохотать, а вот Айдан, с горем пополам, вытащил Корра из-под завала. Злой, перепуганный, обученный магии, Мейстланд оттолкнул Айдана в сторонку и взмахом руки поднял ржавый шлем, отправив его прямиком в лоб братца. Терон не успел закрыться руками и, упав наземь, что есть мочи, закричал. — Больно! Сука, как же больно! — — Ржать над чужим горем не будешь, сука…. — Айдан прикрыл рот ладонью, наблюдая за тем, как оба близнеца с небывалой удалью, шипением и досадой, чешут синяки. Один на правой стороне лба, другой на левой. — Демон меня подери, почему в этом сарае есть статуи драконов?! — Корр обратился к Айдану, а сам Айдан смотрел на статую дракона размером с человека, расположенную в углу старого, пыльного сарая. Действительно, увидев такое чудовище из камня, трудно было держать себя в руках. — Я не знаю, что ещё сюда дед натаскал. Давай откапывать! И хватит визжать! — А дальше настало время пыли, сажи и грязи. Продираясь сквозь пыльные ковры, где клопов было очень много, троица друзей успела перейти целый перевал из старых, ржавых мечей, кучи запылённых стрел в грязных колчанах. Столы здесь были завалены всем, что вообще-то должно было служить кузнечному делу: точильный камень, станок для работы с бронёй, дубильный станок для выделки кожи. Разве что самой кузни не хватало для полной картины. Захламлённое, забытое в пыли место, идеально подходившее для любого вида работы: от швейного процесса, до починки боевых лат. Много времени было потрачено для того, чтобы сложить мечи на стойки, а стойки для этого нужно было вытащить из-под старых досок; для того чтобы смести пыль понадобилось много времени. Но смотреть на это место становилось приятнее с каждой минутой. — Я насчитал десяток мечей; пару старых, но добрых доспехов, кучу ремесленных штук и два рабочих верстака. Эврадар здесь штаб легиона хотел сделать? — Терон деловито прошёлся по сараю и присвистнул, глядя на статую дракона. — Кто знает, что на уме у старого деда? Он всегда любил всё делать своими руками. А что это за статуя, я ума не приложу…. — Айдан подошёл ближе. Корр быстро метнулся к дому и вернулся с очередной книгой в руках, что-то истерично выискивая, быстро и нервно перелистывая страницы. Айдан же протянул руку к морде змея, обвившего каменный столб. Казалось, что этот зверь, был абсолютно не похож на того дракона, который красуется на стягах и доспехах легиона, но что-то в нём было до боли знакомо Айдану. Всё те же четыре лапы, но тело было длинным, как вьющаяся лента, покрытая чёрными шипами и золотой чешуёй. У дракона на стягах и доспехах было тело больше похожее на ящера, нежели на подводного угря. Но и морда отличалась: эта статуя изображала дракона как опасного и до безумия мудрого врага, с не такой вытянутой мордой, которой обладали все остальные крылатые чудища. Да и длинных усов, по всем легендам, у Царей Неба и Земли не было. Даже легендарных вьющихся рогов не было у статуи, но были крылья: неуклюжие, не подходящие под тело, способное подниматься не благодаря размаху коротких крылышек, а благодаря простому потоку ветра. Айдан долго думал, и когда рука его коснулась статуи, глаза каменного дракона загорелись и в сумасшедшей боли, Айдан услышал крик Корра: — Это статуя Эдхута! —

***

Всё в этом мире содрогнулось. Даже беспросветная тьма, от чего сознание отказывалось вспоминать, что случилось несколько секунд назад. Вместо этого перед глазами возникли образы, воспоминания, видения времён настолько давних, что и поверить в их подлинность было очень трудно. Легенды не лгут, лишь приукрашивают события, дабы слушать их было куда приятнее. Неран шагал вперед медленно, размеренно и самое главное — спокойно. Бежать на зов Царя Неба и Земли было, по меньшей мере, глупо. Драконы не любят суету. Но больше всего они терпеть не могут, когда кто-то идёт к ним быстро и резко. Их инстинкты тут же заставляли кровь кипеть, принимая быстрый шаг за брошенный в ярости вызов. Зачастую драконы предпочитали решать дела долго, уделяя много времени душевным разговорам; рассказам о приключениях, полётах, былых временах или же просто размышлять с собеседником о самых странных вещах. Даже те крылатые владыки, что плюются огнём, уважали данную традицию. Ещё сотня метров по белокаменному дворцу, растянувшаяся на долгую прогулку в размышлениях, и Неран наконец-то стоит перед одним из великих драконов. Путь привёл его в логово, расположившееся в глубине дворца. Огромная пещера с выходом, что вёл к заливу Авиандеры. Дракону стоило лишь расправить крылья, как бешенные желание пронестись в дюйме от водной глади захватывало разум, без возможности отказаться от этой манящей идеи. Неран никогда бы не устоял перед этим. Но сейчас, когда перед глазами его предстал правитель Рок’Яндара, во всей ужасной красе, Неран сумел лишь вымолвить: — Мурсолькар, Кайлифар. — Язык драконов был витиеватым и непонятным для не подготовленного уха. С лёгкостью он мог посоревноваться с древним наречием в своей сложности и прочих особенностях — И тебе мирного неба над головой, Неран. — Прогоготал Кайлифар, поднимая длинную шею, покрытую шипами острыми похожими на сталь шипами. Огромный дракон сливался с чернотой пещеры, и лишь дым из пылающих ноздрей мог выдать его положение. Неран прищурился, вглядываясь в мерцающие камни и монеты на полу. Древний дракон опять перетащил свои драгоценности в другой угол пещеры. Каждый раз он делал это, когда звал кого-то на длинный разговор. — Язык такойра? — Неран был рад, что наконец-то сможет говорить как смертный. Но это могло не понравиться Кайлифару. — Твой родной язык, Неран. — Слова драконы был громом, что еле заметно заставляли пещеру дрожать. Неран склонил голову. — Вижу, господин, твои драгоценности вновь были спрятаны. В той ложбинке осталось пара монет. — Неран посмотрел на царапину от огромных когтей. Дракон усмехнулся, направив дым из ноздрей как раз на эту царапину. — А ведь и правда. Всегда остаётся пару монет. Пусть блестят. Мне нравится. — Неран согласно кивнул и поглядел на выход. Старые Боги, как же он хотел полетать! — Скажи, Неран. Как там солнце? Как ветер? — Неран почувствовал, как в темноте что-то движется. Дракон, видимо, менял своё положение очень медленно. — Солнце яркое и печет сильно. Давно не было дождей. Земля стала жаркой, как пламя. Говорят, что даже вода в заливе теплая. Правда, ветер уже давно дует с запада. — Дракон не мог не почувствовать огорчения в голосе своего верного слуги. — Для тебя это столь ужасная новость? Каждый раз тебя печалит ветер с запада. Что в нём такого? — Неран вдохнул смог. Было больно, но приходилось терпеть. Дыхание Царя Неба и Земли — благословение. — Там, где я был рождён, ветер с запада предзнаменовывал бурю, ураган, мор. Все беды шли с могилы Эдхута, именуемой его цитадель. Всё, что шло с запада, приносило боль и страх. Моё сердце всё ещё хранит эту боль. — Неран мог говорить об этом только Кайлифаром. Любой другой уже счёл бы его предателем. — Твоя родина долгие годы звалась Кару’реон. Я помню дни, когда летал над великим сапфиром. Я видел великие города твоего народа, высеченные в скалах. Я видел и слышал, как они уговаривают гномов сделать из камня статую в честь их последнего короля, а эльфов украсить камень рунными письменами. Я созерцал свадьбы с радостным смехом и погребения с горькими слезами. Ветер тогда дул и с севера, и с запада, и с востока и с юга. Ветер приносил мне вести, и я шёл к ним по его зову. Не стоит бояться того, что приносит тебе плохую весть, Неран. Важно лишь то, как ты встретишь эту весть. — Неран открыл глаза, отбросив воспоминания о Кинхарте. — Я помню лишь боль, мой господин. Реки крови: братьев, сражающихся с братьями, сестёр, подливающих яд сестрам. Матерей, что топили своих детей; отцов, приносящих домой кровь и насилие. Я никогда не застану Кару’реон таким, которым вы видели его. — Неран ненавидел свою родину. Кровогорье принесло в его жизнь только страх и отчаяние. — Тогда позволь познакомить тебя кое с кем. Она покажет тебе твою родину. — Тогда дракон одним выдохом, тяжёлым и до боли жарким, три чана с огнём. Неран наконец-то сумел посмотреть на Кайлифара. Дракон был мудр, но стар. Донельзя огромный зверь с порванными и истлевшими крыльями, чья чешуя была чернее самой ночи. А глаза…. Глаза дракона были белыми и не зрячими. Неран знал, что такие старики, как Кайлифар, уходят в долгую спячку, чтобы потом пробудиться молодыми, но как это происходило, никто не знал. Даже сами драконы. Неран оторвал взгляд от Кайлифара. Вместе с ним, на колени опустилась девушка с серыми глазами и волосами, цвета самого красивого каштана. — Моё имя — Юмкарана Вайренхолл. — Девушка улыбнулась, а Неран застыл, как болван. — Неран…. Неран СтоннКассел. — Айдан не мог поверить своим глазам. Он сейчас смотрел на прародителей всего своего рода. На Нерана — безумца-императора и человека, завоевавшего два материка. И рядом с ним, склонив голову перед драконом, сидела Юмкарана, первая императрица Зантара. Никто из присутствующих не видел Айдана, он был призраком во тьме, что молча наблюдал. Но когда дракон повернул к нему голову, его слепые глаза встретились с глазами Айдана. И тогда юный СтоннКассел понял, что дракон ВИДИТ его. Если бы Айдан мог, он закричал бы, но его рот как будто наполнился водой, а огонь из пасти Кайлифара вырвался быстро, полностью окутывая Айдана с ног до головы.

***

— Блять, он проснулся! — Терон подскочил к Айдану с кувшином воды, почти пролив половину его содержимого. Айдан понял, что лежит в гостиной дома, на одном из диванов. — Живой! Слава богам! — Корр присел рядом, с миской, в которой покоилась какая-то тряпка. — Что случилось? — Айдан медленно принял кувшин из рук Терона и так же медленно стал пить холодную воду, чувствуя, как стынут зубы и колит лоб. — Приложи к голове, ты здорово так ударился. Это лечебные травы, от них синяки сходят быстрее. — — Ты как статую дотронулся, так и упал. Уже утро. Ты весь день и всю ночь пробредил, чего-то там бормотал на каком-то языке. Мы кое-как сбили горячку и жар! Я три раза бегал в лекарскую лавку! — Терон не на шутку испугался и сейчас смотрел на Корра. — Что ты видел? — Корр не мог не спросить это. — Ты сначала объясни, что это была за драконья подстава?! — Айдан продолжал молчать, пытаясь вспомнить всё, что увидел, пока Корр подбирал слова: — Эдхут — отец всех драконов. Его статуи это оракулы. Они постоянно показывают какие-то видения из прошлого, но чем чаще используешь эту штуку, тем больше она от тебя требует. Я это нашёл в библиотеке, между прочим, твоего деда, Айдан! Эта статуя будет манить тебя, пока ты не станешь себе кровь пускать, чтобы прошлое увидеть! Говорили нам в академии — ничего хорошего от треклятой магии крови не жди! Бррр, я боюсь представить, что ты там видел. — Корр почесал затылок, а Терон откупорил флягу с самогоном. К этому моменту Айдан наконец-то пришёл в себя и смог вспомнить, на каком языке он говорит. И он рассказал им обо всём, что увидел. О Неране, Юмкаране и Кайлифаре… «Я действительно схожу с ума». Айдан с каждым разом убеждался в этом всё сильнее и сильнее. — А Юмкарана она была…. Ну… какой? Грудь большая? А ноги длинные? — Корр первым полез с подобными вопросами. — Прояви уважение, она моя прапрапрапар….до одури прабабка. Но да, она…. Она была очень красивой. Платье закрытое, но её ключица, … а шей, как у лебедя! — Корр поджал губы от слова Айдана. — Уфь....... — Терон же закатил глаза. — Корр, ты же уродец, как девки тебе на шею вешаются-то? — Терон лишь через секунду понял, что сказал: — Я просто умею находить ключики к девичьим сердцам, а тебе, как моему близнецу, приходиться мириться с участью уродца! — Корр ехидно отобрал флягу у брата и победно отпил. — Пошёл-ка ты на… — Мужики… — Айдан повысил голос, пусть и голова его трещала. — Гарету и Кире ни слова! — Близнецы согласно кивнули: — Ни слова! — Пока близнецы спорили, кто из них самый страшный, Айдан подошёл к окну, чтобы проветриться. «Скажу ребятам спасибо, только чуть попозже. Ужас, я же проспал почти день. Или же я столько времени наблюдал за Нераном? Проклятье! Почему именно Неран?! Ветер холодный. Почему мне кажется, что он дует с запада? Треклятый запад! Ненавижу Нерана! Ненавижу все эти видения!». Айдан глубоко вдохнул, не подозревая, что ветер действительно дул с запада, принося с собой пепел с земель, где был похоронен Эдхут.