Espoir

      — Аргх, ну почему именно сейчас?.. — Джива скрипнула зубами. — Я вернусь через десять минут, не трогай их!       Стражница джавиана скрылась из виду, и Эхо чуть устало, но довольно улыбнулась. Ей не хотелось отвлекать хранительницу зимы во время цикла стражи — конец десцендра в этом году выдался особо вьюжным, а дочь Энирипсы всё же уважала Дживу — но иной возможности проверить свои подозрения могло и не быть. Джавиан для его хранительницы, особенно начало, каждый раз был полон хлопот: Джауль далеко не всегда сразу смирялся с очередным поражением. Джива, даже не желая оставлять своих «пленников», всё равно периодически вынуждена была отлучаться. Фловор тоже у неё уже который год оставался далеко не простым: его страж был не слишком-то доволен, по слухам, что ему уже век приходится исполнять и обязанности Ульгруда — но всё же Джива тогда б не покинула своё царство, оставив «гостью»… А следующий визит Эхо сможет нанести только первого мартало.       — И что вы такое, маленькие проныры?.. — Она наклонилась, внимательно смотря на Килби и Шинономе. Что Джива похитила именно их, а не Чиби и Гругалораграна, как изначально хотела, заставляло тревожиться энирипсу ещё до того, как Оропо поделился своими подозрениями. — Вы уже явно умеете говорить, может, скажете что-нибудь?       Маленький элиатроп, выглядевший в год на все три, наконец с видом величайшего одолжения соизволил выдать:       — Агу. Крылатая тётя.       Тихое пофыркивание Шинономе только убедило Эхо, что над ней сейчас подшутили. Да и в прошлые её визиты слишком был осмысленный взгляд у двух Перворождённых… Джива упорно считала их обычными детьми и позволяла во время прошлых разговоров им крутиться поблизости. Но Эхо знала подробности прихода Дживы на четырнадцатилетие Юго и Адамая: Шинономе и Килби выбрали только благодаря вмешательству первой. Стражница джавиана долго наблюдала за элиатропами и их драконами, как удалось понять по оговоркам (похоже, даже знала, где жил Гругалорагран до острова Ома), ища хоть какую-то возможность получить силу и вернуть любимого. Шестёрку, что была у Огреста, заполучить Джива не могла, не совладать ей, и возможность существования иной наверняка изрядно обрадовала стражницу. Вот только найти следы элиатропов с трудом смог даже Оропо, только с рождением Юго и Адамая стало получше…       Эхо едва слышно вздохнула. Что смертные, что бессмертные — все в одной лодке, одинаково слепые от чувств… Дочь Энирипсы лишь надеялась, что, если случится худшее, то она сможет вмешаться. Но пока, к счастью, время оставалось…       То, что она собиралась сделать, и ей самой не нравилось. Но рисковать не хотелось. Оропо достаточно доверял ей, чтобы не спрашивать, и решение она сейчас приняла сама. А он только рассказывал, даже не зная… Элиотропы были носителями фрагментов воспоминаний своего бога. Именно фрагментов. После гибели одного его память вместе с памятью погибшего наследовали другие. У Оропо уже была почти вся до активации шести дофусов. Мелкие провалы, по его словам, было сложно отыскать — то ли их носители ещё живы, то ли просто у Юго в голове вентиляция не хуже иопской… Оставалось только выяснять постфактум. Но крупных практически не осталось.       Два из четырёх — начало и конец второго путешествия, третий — примерно полгода после боя с Дживой за дофусы и Килби с Шинономе. Ирония судьбы, именно те, что могли пролить свет.       О да, глава Братства Забытых даже не пытался как-то оставить дофусы вопреки памяти Короля-Бога. Эхо невольно вспомнила слова Оропо из разговора несколько месяцев назад.       «Не видел бы сейчас, что из себя Юго представляет, то подумал бы, что он влияет, в каком порядке собираются фрагменты. Хотя, кто знает, и правда, образ божества может отдельно… В любом случае, с Килби и Шинономе что-то не так. Не сошёл бы он с ума от памяти одной жизни, а Юго бы не стал осуждать забывших… Скорее всего, они помнят прошлые. Чётких подтверждений, чтоб, нет, но всё на это указывает, да и слишком сообразительны для внешнего возраста были… Просто будь осторожней, прошу».       — А вы ведь и в самом деле куда умней, чем пытаетесь казаться перед Дживой… — пробормотала Эхо, опускаясь на землю перед детьми. Она сейчас не боялась: драконий огонь и когти ей повредить не в силах, да и в исцелении магией её превосходила разве что мать… А Джива, в свою очередь, была далеко и застряла явно не на десять минут: пришлось постараться, чтобы всё организовать, да так, чтобы хранительница джавиана и страж десцендра ничего не заподозрили… От неё угрозы тоже пока не будет.       Килби и Шинономе в два прошлых визита Эхо внимательно следили за ней. Во время второго это было сложней, они оставались поодаль, но слишком выдали свои намерения ещё в первую встречу. Веди себя изначально, как во вторую, то Эхо бы ещё сомневалась… Но собственные наблюдения только подтверждали выводы Оропо.       Унаследованная им память Юго была и козырем, и клеткой. То, что помнил юный элиатроп, было определенно. За пределами того, что он видел и слышал — вернее, что помнил Оропо — свобода была полная. Но вот прочее… Харебург, которому историю пятнадцать лет назад скормили под соусом прикосновения к артефакту вроде Изначального Копья форжелансов и, как следствие, видениям из памяти «героя» будущего, «создавшего» артефакт, от возможных временных парадоксов пришёл в ужас. С точки зрения Эхо, стоило бы всё перепроверить или хотя бы переспросить у графа Фригоста чуть позже, но Оропо, и сам умевший играть со временем, ему поверил сразу.       Впрочем, дочь Энирипсы всё равно не спешила безоговорочно доверять обоим касательно этого. К тому, что Харебург зациклен на своём острове, она привыкла давно, но проснувшееся пару десятилетий назад желанье найти невесту доверия не внушало. Да и Оропо, когда речь случайно заходила об этом, слишком странно хохотал, ничего не объясняя… Сомнения в душевном здоровье обоих были.       И всё же Эхо пока предпочитала не копать глубоко — собственным она пока дорожила.       Но это не отменяло того, что собиралась сделать. Небольшая банка открылась легко. Немного поколебавшись, энирипса всё же насыпала в ладонь чуть больше порошка, чем нужно: драконы легко разрушают чары. Меньше мгновения — порошок засветился в ладони под действием магии.       И Эхо быстро сдула его на двух детей.       — Простите. Но я не желаю рисковать. Если продолжите помнить — так тому и быть.       Джива в тот раз долго смотрела вслед, но так ничего и не сказала.       

***

      Хранительница джавиана не стала оставаться рядом надолго, так что Шинономе смогла с наслаждением отчихаться. Прошло меньше двух минут, как та женщина дохнула на неё и брата, так что нечто, чем бы оно ни было, ещё не успело полноценно подействовать.       И больше не успеет.       «Тебе помочь?»       «Буду премного… Апчхи! благодарен, сестра», — кивнул брат. Шинономе зависла перед ним и, сосредоточившись, мягко прикоснулась ко лбу.       Драконы могли творить магию с рождения. Просто в первые годы многие не осознавали… А алая драконица предпочитала не рисковать, слишком слаб был контроль — и не так много сил всё же. Однако… Она сощурилась и недовольно выдохнула струю дыма. Эхо по-прежнему оставалась загадкой, но то, что энирипса сделала сегодня, уничтожило даже те зачатки хорошего отношения, что могли бы быть.       Покушение на неё и брата — не то, что Шинономе простила б чужаку.       «Уже нормально… Счастье, что она половину не туда сдула. Богиня, кто так делает!.. — пробурчал Килби. — Вся дозировка сбивается к Разлому…»       «На драконов плохо действуют зелья. Я чувствую в ней что-то… такое. Наверное, полукровка, тогда вполне может знать. Возможно, магия компенсировала риски, — махнула хвостом Шинономе. — Хотя то, что она пыталась сделать…»       Слова Эхо сомнений не оставляли: в отличие от Дживы, она всерьёз подозревала Шинономе и Килби. Если б только драконица была чуть осторожней в первый раз… Но уже не переменить.       Мотивы Дживы уже были кристально ясны. Ах, любовь, бич бессмертных… Шинономе вздохнула. Именно чувство разило верней стали тех, кто был близок к богам, разило порой даже сильней, чем людей. Алая драконица за долгую жизнь тоже не раз любила… И даже о другой грани, о любви к родственникам и друзьям, забывать не стоило, пусть годы и укрыли всё туманом. Поэтому за желанье Дживу не винила.       Лишь за методы и поступки. Если стражница джавиана и впрямь следила за Юго и Адамаем… Они добры, добры даже в этой жизни, когда их не направляет вера, а вокруг люди иных народов, добры даже к ней и Килби. Если бы Джива попросила, то они вполне могли согласиться помочь… Не отдать дофусы, но вернуть Ульгруда. Шинономе бы и сама поддержала б их: сквозь лёд не разглядеть, но у мальчишки ведь не самый худший случай!.. Алая драконица не прониклась искренним сочувствием к хранительнице зимы и холодов — похитительнице и убийце — но могла пустить в сердце понимание. И брат успел немного изучить космологию этого мира — отсутствие стража ничего хорошего в такой системе не обещало, а Ульгруд, судя по оговоркам, заточён уже не одно десятилетие…       Если бы Джива обратилась напрямую к Юго и Адамаю с просьбой помочь излечить, да даже хотя бы раскрыла свои мотивы, то, возможно, выжил бы Фаэрис… Шинономе прикрыла глаза. Близнец не видел разницы между воплощениями братьев и сестёр — разве бурчал порой, что мозгов остаётся всё меньше, признав лишь Короля-Пророка и другом, и канувшим в забвенье — и сама Шинономе считала так же, но всё же она успела искренне привязаться к тому синему дракону, что хранил дофус с ней множество столетий, порой что-то рассказывая… Заточив когда-то Килби, Юго лишил надежды обоих близнецов, и всё же решил в этот раз проявить милосердие, позволив родиться.       Но Джива просто потребовала дофусы, потому что такую плату назначила Эхо. Странная женщина, дочь богини исцеления этого мира… И потомок драконов, Шинономе чуяла кровь — разве что не могла понять, отец ли то был или дед… Почему ей потребовались дофусы, узнать не удалось. Разве что она не собиралась отдавать Джаулю или Бракмару: Джива не успокоилась, пока не узнала. С одной стороны, для этого мира опасности в передаче дофусов элиатропов не было: они не подчинятся чужаку, в этом драконица была полностью согласна с Килби. Но наполненный силой дофус способен искажать реальность сам по себе.       А ещё внутри… Шинономе резко вдохнула.       Она уже потеряла!.. Лишиться ещё и братьев с сёстрами — ни за что!!!       Килби бросил на неё тревожный взгляд. Драконица покачала головой, восстанавливая спокойствие.       «Так что думаешь?» — спросила она. Мысли брата были ей ведомы, но своеобразная игра дарила умиротворение и помогала порой им заметить то, что иначе бы не увидели.       «Что Эхо всерьёз подозревает, что мы помним, но не знает наверняка, — успокоившись, задумчиво протянул Килби. — А значит, постоянно в королевстве Садида не следила, как и на Багровом Когте. Впрочем, то же можно сказать и о Дживе, но Эхо явно внимательней либо имеет другие источники… А ещё ей не принципиально, сохраниться наша память или нет. Давненько попыток стереть её не было…»       «А мнение у тебя такое же?»       Сама Шинономе памятью дорожила — о каждом, кого встретила на пути. Когда-то позволила себе закостенеть… И исход до сих не могла простить себе.       И, возможно, удалось бы вытащить брата…       «Я, конечно, ненавижу, что другие ведают забвение… Но ненавижу именно это, — хмыкнул Килби. — Опускаться до их уровня?..»       Шинономе слабо улыбнулась. Вопреки тому, что с возрождения прошёл уже почти год, она всё ещё тревожилась о разуме брата.       

***

      Бальтазар продолжал говорить с печалью в голосе. С каждым словом Юго становилось всё трудней и дальше спокойно слушать.       — … Мы потерпели неудачу, потому что ошибались. Проблема была не в мехазмах, а в нашем народе. Элиатропы не знают, как жить с другими… В отличие от нас, иные народы жестоки и воинственны…       А ведь рядом сейчас стоят Амалия, Руэль, Евангелина, Тристепан, Жорис… Всё слышат.       Адамай в согласии раздражённо буркнул. Никто не заметил — значит, в мыслях… Хотелось согласиться вслух. Напомнить Бальтазару, что сделал сейчас он. Какой народ развязал войну, приведшую к исходу. Кто уничтожил всё на планете в последней битве… Что Килби тоже из народа элиатропов, что Нора и Эфрим — «радость жизни», что на Зините неспроста был мощный арсенал.       Юго не помнил, но тихий шёпот в голове порождал мысли.       Хотелось спросить, помнит ли Бальтазар, кому это всё говорит. Что говорит он это своему королю, защитнику элиатропов. Если на первоначальной планете их народ был один и жил в гармонии — в гармонии ли: что из рассказанного многие месяцы назад — не правда, не специальная ложь, а лишь сказка для детей?.. То от чего его хранили Юго и Адамай?       От чего?       Хотелось спросить, понимает ли старый дракон, кому всё это говорит. Что Юго взрастил житель Мира Двенадцати, что Адамай рос в нём под присмотром прожившего там тысячелетия.       Что они жили среди этих «жестоких и воинственных» иных народов, что они не знали другой жизни. Или, по мнению Бальтазара, раз рождены элиатропами, то однозначно чисты?       В памяти всплыла искаженная улыбка Килби. Ощущение тёплой крови на руках.       Хотелось согласиться с Адамаем вслух. Но… Старый учитель, любимый наставник очень упрям и порой боязлив. Его нечего винить… Но и остановить надо. Только осторожно… Дети скоро очнуться — должны очнуться, должны!.. — и будут всё слышать.       — Ты не прав, Бальтазар. Я встретил замечательных людей в Мире Двенадцати… — возразил Юго. — Нам есть в нём место.       И есть что узнать в нём.       Когда из памяти исчезнет белое измерение и то, что было там?..       — Это время не настанет! Что ты мне можешь рассказать о твоём мире, чего я ещё не знаю? Что там воцарился покой? И ты пришёл в Эмруб требовать дофусы своего народа?       «Твоём мире»? Даже ведь и не спорит… Мир Двенадцати — действительно мир Юго. Он не знал иного, не знал, как когда-то жили элиатропы. И Мир Двенадцати и правда едва ль дождётся покоя: всё ещё бушует Хаос Огреста, строят какие-то свои планы правители, живут самые разные люди, в том числе не самые лучшие…       И всё же тот мир — живой. Есть и плохое, есть и хорошее. Чудеса и беды могут идти рука об руку… Но люди всё преодолевают, все трудности, могут на них учиться.       Всё это правда уже было когда-то без тех отличий, что усмирили бы скуку, или старейшина просто сошёл с ума?..       Эмруб даже с силой шестью дофусов будет уютной клеткой с мягкой оббивкой на прутьях. Чтобы не поранились внешним миром. И что будет делать Бальтазар, когда, после запуска временного хода, дети вырастут и изменятся?..       Или хуже — не сумеет убрать замороженное время.       Стагнация… Юго не знал, насколько стоит её страшиться. Килби мог бы ответить, но он и безумен… Но юный элиатроп хотел жить. А ещё очень, очень боялся, что его младшие братья не увидят тот мир, что был так любим ему. Что ему самому придётся его покинуть.       Но…       Бальтазар, когда начинал говорить, смотрел сверху вниз, прищурившись. Будто уверенный, что всё знает… Теперь он поднял голову вверх, смотря на дерево вакфу, по-прежнему считающий себя правым.       — Эмруб — наш дом, наследие и жертва элиатропов. С помощью шести дофусов я смогу дать жизнь этому миру вне времени. Дети — ключ, они наша потерянная невинность.       Дети… Именно от них и зависит всё. Пусть Юго и был уверен, что не стоит оставаться в Эмрубе, но… Килби тоже когда-то решил один за весь народ, что лучше двигаться дальше, а не «стоять на месте».       И он тоже считал себя правым.       Как понять, когда отличие исчезнет?..       Коли Юго и впрямь выпадет править элиатропами, то решать за всех ему придётся ещё не раз. Но сейчас ответит не он. Один из коконов древа вакфу рассыпался с хрустом, за ним другой, третий…       — Бальтазар! Бальтазар!       На лице старого дракона появилось изумление, смешанное с испуганным неверием. А Юго… А Юго слабо улыбнулся.       — Бальтазар? Где ты, Бальтазар?       Пусть дети и воспитаны старым драконом… Пусть они все ещё — малыши, и даром, что некоторые даже постарше, чем Юго сейчас!..       — Бальтазар!!! Это ты нас освободил?       — Конечно же это он! Он всегда заботился о нас!       … Отчего-то юный король элиатропов не боялся их решения. Дети льнули к Бальтазару, смотрящему на них со страхом. Дракон напряжённо стоял, а от недавней уверенности не осталось и следа.       «Жаль, ты не рассказал мне, какие они», — прошелестел в голове голос Ада, зачарованно наблюдающего за освобождающимися элиатропами.       «Я ведь и сам был здесь недолго», — покачал головой Юго. Как же он мало знает о них… И насколько же они кажутся родными.       «Как Бальтазар вообще?.. Элиакуб дурно влияет на мозги».       «Но ведь теперь он вспомнил, — кивнул элиатроп на старого белого дракона. — И больше уже не сумеет забыть».       Раз обжёгшийся…       — Спасибо!!! Быть запертыми там — ужасно!       Дети, не замечая ничего вокруг, бежали к Бальтазару, обнимали огромную морду… Но обиде у Юго и Адамая было здесь взяться неоткуда. Близнецы переглянулись, тихонько фыркнув.       Что маленькая клетка, что большая — всё одно… Просто счастье, что дети в порядке.       Кто-то из элиатропов перенёс поближе Братство Тофу, несколько уже заметили Ада и Юго, с сияющими глазами смотря на них. Услышав слова Бальтазара, близнецы вновь повернулись к нему.       — Дети… Я слишком стар, чтобы заботиться о вас!!! — По щеке скатилась слеза. — Я лишь прошу о вашем счастье…       Уже почти все элиатропы собрались на небольшой планетке и вокруг неё.       — Но вы больше не можете мне доверять… Веря, что защищаю вас, я рискнул вашими жизнями. — Балтазар опустил взгляд на младенца на руках у стоящей перед ним элиатропки. — Использование элиакуба и объединение дофусов дало жизнь моему брату.       Юго резко вдохнул. Брату? Но… Как?! Глипу?! Перворождённые же перерождаются вдвоём… Когда оба… Но если Бальтазар…       Килби и поэтому искал дофус?!       — Ребёнок, спрятанный с дофусами, — твой брат Глип? — ошеломленно спросил Юго.       Значит, когда появилась бы возможность, Килби бы попытался вернуть сестру? А не послал ли за дофусом изначально ради этого?..       — Надеемся, он мудрее, чем его брат-дракон… — буркнул мастер Жорис. Бальтазар вновь скривился.       — Я заслуживаю это замечание, мастер Жорис… Но знайте, что я всегда действовал в интересах своего народа… — Он опустил голову вниз. — Я думал, что элиакуб и дофусы элиатропов защитят нас от внешнего мира.       Дети продолжали обнимать старого дракона с счастливыми улыбками… И наконец одна из них заговорила.       Юго не сомневался в том, что будет, но всё же… Всё же…       — … Но ты должен услышать и голос наших сердец. Эмруб не наш мир. Жить — открывать, узнавать, падать… И подниматься.       Наставник элиатропов побуждал искать когда-то свой путь… Не мог вот так упрямо закостенеть во всём! Дети продолжали говорить, а сдерживаться Юго было всё трудней…       Да и зачем?       — … Там есть животные!       — И реки! И солнце!       Юго сначала счастливо улыбнулся…       Он обязан справиться со всем! Обязан показать им тот мир!!!       «Мы, братец, — делая вид, будто вовсе не собрался шмыгать носом, усмехнулся Адамай. — Надоел всё на себя брать!»       … А потом вспомнил.       Доброта короля садида — но от него же и снисхождение. Неприятие Советом Двенадцати — Ад рассказывал весьма эмоционально и мог сгустить краски, но не перепутать что-то. То, как долго не давали использовать элиакуб. Хотя последнее — ещё и из-за самого Юго, присоединись он к близнецу, то смог бы…       Кривая усмешка того, кому изначально не стоило доверять. Сколько времени прошло с собрания до момента, как он сорвался?       Король элиатропов на мгновение прикрыл глаза. Обязан справиться.       Справится.       И вскинул голову.       — Бальтазар!!! Я обещаю тебе, мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы вы смогли вернуться как можно скорее.       Ад тем временем поднял с поверхности планетки элиакуб. Артефакт элиатропов, результат страшного преступления сейчас казался не больше, чем игрушкой. Если бы Юго сам не видел, как тот питался от древа вакфу, то не поверил бы, расскажи ему это кто-нибудь иной.       … Но Бальтазар даже в помрачённом рассудке не стал бы вредить детям? Мог бы ещё поместить в те шары… Но не тянуть из них жизнь.       Почему тогда???       — Возвращаю тебе элиакуб, только здесь он действительно в безопасности… — Адамай протянул артефакт старому дракону. Юго заметил, что в голосе близнеца мелькнуло неслышное другим сомнение… Но сберечь элиакуб в Мире Двенадцати шансов ещё меньше. А наставник элиатропов и дети будут уже внимательней.       Юго бросил взгляд на дофусы. Сейчас оставалось самое сложное… В памяти мелькнуло, как он прощался, уходя отсюда в прошлый раз. Может, стоило рассказать правду тогда?       И имеет ли он право требовать дофусы для спасения тех, по чьей вине его народ заперт здесь?..       Но и оставить всё так не может.       Слова нашлись с трудом.       — А что до шести дофусов… — На плечо будто руку кто-то положил. Пусть Ад и стоял чуть в стороне, но отчего-то Юго казалось, что они сейчас совсем близко… — Они нужны нам, чтобы спасти Килби и Шинономе.       Перешёптывания среди детей прекратились. Бальтазар с шумом втянул носом воздух и наклонился, ожидая ответа.       — Если бы Шинономе не вмешалась, то нам пришлось бы спасать Чиби и Гругала. — Юго не отводил взгляд от дракона. — И даже сейчас они могут стать следующими, если мы не справимся.       — Килби и Шинономе могут хотя бы отчасти позаботиться о себе, — добавил Адамай. — Но угроза по-прежнему есть.       Дым вырвался вперемешку с искрами, элиатроп едва не закашлялся.       — Предатель не мог вернуть сестру без полного круга или элиакуба, не нашёл бы энергию, — глухо произнёс дракон. — Их дофус давно у Бальтазара… — он осёкся.       Во взгляде наставника элиатропов, направленном на Юго, появился страх. Сдержать истерический смешок не составило труда.       Страх был вызван не близнецами багряного дофуса.       — Когда я уходил отсюда, то говорил, что Килби сейчас не сможет никому причинить вреда, — ровным голосом ответил Юго. — Я не говорил, что оставил его в белом измерении.       Морда Бальтазара была совсем близко. Элиатроп не боялся драконов. Когда-то лишь изумился, радостный от того, что угадал, за кем гонялся. Искренне желал поблагодарить того, кто защищал его и близнеца тысячелетиями. Хотел разобраться, что происходит на Багряном Когте. Едва отойдя от шока встречи, попытался объясниться, пока страж Зинита не напал.       «… А ты почему, Бальтазар, сейчас смотришь со страхом?»       Глаза начало печь, Юго стиснул зубы. Он знал, знал наверняка, что всего четыре слова — и всё прекратится…       Которые он не произнесёт.       — Ты стал жёстче, маленький король, — наконец глухо произнёс Бальтазар.       — А не ты ли совсем недавно говорил, что это иные народы жестоки и воинственны? Хотя и это не так, — вздохнул Юго и положил осторожно руку на морду старого дракона. — Не надо думать, что мы лучше или хуже других… Пожалуйста, Бальтазар. Мы такие же. Просто давай, когда я и Ад сможем вывести вас, двигаться к лучшему? — Элиатроп бросил взгляд на друзей, на внимательно слушавших детей и слабо улыбнулся. — Мир Двенадцати — прекрасное и удивительное место…       Недолго Бальтазар молчал. Затем он поднял голову, но по-прежнему смотрел, не отрываясь, на Юго и Адамая       — Надеюсь, вы тщательно всё обдумали. Рассчитываю, что вы будете использовать дофусы элиатропов с мудростью, — кивнул он. — Но я отдаю их вам с предостережением. Прислушайтесь к этим советам, они очень важны.       Члены Братства Тофу, стоявшие рядом, подняли дофусы. Юго почувствовал, как те полыхнули силой… Следующие слова Бальтазара стали неожиданностью.       — Только элиатропы могут черпать из них силу.       … А Джива знает? И зачем ей вообще были нужны дофусы? В любом случае, раз смогли получить их так быстро, то ещё останется достаточно времени, чтобы выяснить. Если не выйдет, то, возможно, что-то расскажут Килби и Шинономе?..       — Но вы не должны делать это иначе, чем в случае крайней нужды… Никто не знает, к чему может привести их использование…       Но ведь за историю элиатропов их наверняка уже активировали? Полный круг дофусов дал бы слишком большую силу, чтобы это прошло незамеченным. Или всё было так давно, что Бальтазар уже не знает?.. Единственных, кто знал ответ, и не спросить сейчас.       — Будьте осторожны!       Юго поднял эбонитовый дофус. Чиби и Гругал… Как они дома? И папа… Как же элиатроп остро жалел, что не может с ними связаться. Хотя, раз Гиперзаап способны привести куда угодно, то можно будет заскочить домой, до первого мартало должно быть время… Или лучше сразу попытаться разобраться с Дживой, и плевать, зачем ей нужны дофусы? Она не сможет ими воспользоваться, но почему-то же искала, и если ей было всё равно, элиатропов или Огреста, то явно собиралась использовать, но зачем?.. Хранительница джавиана и так чудовищно сильна, но стражи месяцев должны держать слово… Багряный дофус Килби и Шинономе, полыхающий в руках Жориса необжигающим пламенем, будто укорял.       Охристый же в руках Адамая одним своим видом жёг изнутри. Ведь дофусы — не просто артефакты… Там их братья и сёстры!!! Фаэрис направил вакфу в свой дофус —тот светился изнутри… Мина погибла тысячелетия назад, пусть и позже Чиби, но спустя столько времени разница невелика. Эбонитовый дофус раскололся спустя несколько месяцев после смерти второго близнеца, пусть и под внешним воздействием.       Нора и Эфрим прожили немногим дольше прошлой инкарнации Юго и Адамая. Если именно они, брат и сестра, сражались с Оргонаксом, то могли израсходовать больше сил… И всё равно прошли тысячелетия, а Юго и Ад уже переродились.       Получится ли вернуть дофусы потом?! Зачем, зачем они Дживе?.. Если бы только знать, можно было бы решить всё раз и навсегда… Не думая, что будет с дофусами, не боясь, что она вновь придёт за младшими…       Юго прикрыл на мгновение глаза, восстанавливая ровный ход мыслей.       Ещё успеет подумать.       А ведь, прячась за завесой пустоты, уже готовый уйти, когда-то вообразил, что уже больше не придётся решать. Дурень. Тогда всё только началось…       — Положись на нас, Бальтазар! — Элиатроп крепче сжал в руках дофус Чиби и Гругала. Адамай кивнул, неотрывно смотря на охристый дофус.       — Мы найдём способ спасти Килби и Шинономе, сохранив дофусы.       Адамай казался задумчивым, если не встревоженным. Вспоминал Фаэриса?.. Но откуда тогда тревога? Или тоже думал, как быть теперь с дофусами и Дживой?..       Почему-то Юго казалось, что нет…       Элиатроп счастливо попрощался с детьми, веря, что сможет — пусть даже через несколько лет — принести им хорошие вести. И всё же кое-что омрачало сердце.       О чём именно задумался Адамай???       

***

      Шесть дофусов. Два незнакомых ребёнка в руках у Дживы.       Вот только Адамая и Юго нет. И стражница джавиана явно не собирается возвращать Килби и Шинономе к ним.       Что случилось?!              Когда Джива «представляла» всех Ульгруду, Шинономе едва не стошнило. Помогла сдержаться злость.       Что эта тварь сделала?!       Адамай и Юго не отдали бы дофусы просто так! Они верны своему слову!.. Или бы отказались от сделки вовсе, сразившись, или потребовали бы её соблюдения! Именно изначальных условий, даже если Джива что-то сделала ещё!..       Близнецы изумрудного дофуса тоже должны помнить, что внутри артефактов их братья и сёстры… Их бы они не оставили.       И не стали бы выкупать Чиби и Гругала другими детьми. Плевать на воспитание, кое-что оставалось всегда неизменным…       От Дживы, пусть и крайне слабо, но всё же пахло огнём!!!       «Шинономе, стой!..»       Драконьи зубы остры. Но…       «Эти два ребёнка, возможно, от их приятелей, того иопа, как там его… — быстро заговорил Килби, — Тристепана! И Евангелины, они бы просто так своих детей не отдали, насколько о них могу судить. Джива могла угрожать Юго и Адамаю через них».       … необдуманное решение и правда может дорого стоить. Особенно сейчас, когда всё решается. Шинономе постаралась «обмякнуть», и стражница джавиана спокойно опустила её на траву.       «У них были дофусы, — тихо напомнила драконица. — Но Дживу разве что пару раз задели огнём… Даже в лучшем случае Ад и Юго просто ждут, пока она вернёт нас. А в худшем — не успели воззвать».       Но эти двое не нападают просто так. И откуда, откуда тогда ещё пара детей?.. Шинономе бросила взгляд на младенцев — Джива уже закончила и куда-то отошла — но те практически никак не реагировали.       «Возможно, просто не стали».       «Что?»       «Ты ведь сама заметила, какой в этой жизни Адамай, — вздохнул Килби, садясь поближе. — А он и Юго, раз были в Зините, практически наверняка зашли в Эмруб… Бальтазар мог всякое сказать насчёт дофусов. Если Адамай настоял, чтобы их не использовать, то вряд ли Юго бы стал спорить. Мы, — брат криво усмехнулся, — всё же едва ль так важны».       «Но тогда они сейчас могут просто лежать на Фригосте с переломанными костями, — Шинономе прикрыла глаза. — И не факт, что не умирают».       Их дофус, сияющий изумрудной зеленью, оставался пустым, драконица это чувствовала, но всё же осторожно прикоснулась к нему. Многие раны могут убить не сразу.       «Их и сейчас так просто не возьмёшь».       «Брат?»       «Я ведь сражался с ними, не забывай, — хмыкнул Килби. — Мальчишки, конечно… Но сильны для своих лет».       «И что предлагаешь?»       «Немного подождать. Адамаю уже должно хватить сил перекинуться в полную форму, он сможет сюда долететь. Юго я в прошлом году ранил знатно, но он должен был восстановиться, тем более около Зинита много вакфу и стазиса… — задумчиво пробормотал близнец. — Да ещё и их компания. Могут решить собрать, раз у самих справиться не вышло, хотя, по мне… В общем, если с ними что-то серьёзное было, то и Джива бы целой не ушла, любой за другого точно за дофусы бы схватился. А так, возможно, их просто слегка побили».       «… Ты ведь просто меня хочешь успокоить».       «Есть в целом, — не стал отнекиваться Килби. — Но в свои слова склонен верить. — Он встал и потянулся. — Пойдём? Может, узнаем побольше, да хотя бы правда ли этой сумасшедшей эти дети только для семейства…»       «Только не падай слишком много».              Ошибки в расчётах и предположениях Эхо были слишком явны. Шинономе не было дела до Ульгруда, но он ко всей ситуации прямого отношения не имел.       И не заслужил пострадать ни за что…       Но чтоб детские голоса, даром что речь была связная!.. Джива просто велела своим слугам пока увести детей.       Что же, тем лучше… Раз Адамай и Юго, судя по паре оговорок, действительно просто избиты, то, возможно, стоит быть не столь категоричной… Усмирять свои эмоции Шинономе умела, как и выводить на первый план вполне определённые.       Вряд ли с Ульгрудом всё пройдёт так, как задумано. А должница-стражница месяца…       Если советы не хотят слушать, так зачем их давать? Тем более что потом можно обернуть всё в свою пользу: решение близнецов изумрудного дофуса насчёт неё и Килби по-прежнему загадка. А Джива… Джива ещё успеет всё понять сполна, раз решила поступить так.       Брат просил подождать? Шинономе подождёт…