Гарри Поттер и Логово змей / Harry Potter and the Den of Snakes

      Предсказуемо, вся школа четыре дня строила догадки о туалете на втором этаже, в котором пахло тухлым мясом, о тролле, которого на самом деле не было в подземельях, и о предполагаемой причастности к этому Гарри Поттера, Теодора Нотта, Невилла Лонгботтома и Гермионы Грейнджер.       Гарри и Тео отбились от вопросов своих товарищей по дому, сказав, что попали под перекрестный огонь, когда гриффиндорец сделал что-то глупое и храброе ради друга. Остальные Слизеринцы захихикали и охотно поверили этому оправданию. Это было правдой.       Когтевранцы задавали острые вопросы, Джастин с умным видом наблюдал за тем, как Гарри устало пересказывает историю, и Гарри был уверен, что по крайней мере Джастин и Сью могли понять, что он преуменьшает значение этой истории, ведь он не хотел пока получить репутацию человека, который заживо сжигает троллей в ванных комнатах, и они не настаивали, за что он был им благодарен.       С Тео вообще было сложнее всего.       — Мне показалось, что я видел, как ты уронил свою палочку, — сказал он как-то случайно, когда они работали над эссе по Чарам.       Гарри надеялся, что легкое вздрагивание его руки осталось незамеченным. — Да, но я поднял её снова. Очевидно.       Тео посмотрел на него сверкающими глазами и перестал задавать вопросы.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       За всем этим Гарри почти забыл о своей вражде с Жюлем.       О том, что он враждует с братом, ему насильно напомнили на Защите через неделю после Хэллоуина, когда он же громко и резко завел разговор с Уизли, в котором Уизли неоднократно обращал внимание на статус Жюля как ловца. И как он молод для этого. И как все говорят, что он потрясающе талантлив. И как он собирается привести команду Гриффиндора к Кубку по квиддичу впервые после ухода Чарли Уизли. Гарри провёл три часа в библиотеке, изучая различные средства защиты от сглаза на мётлах для квиддича и способы их обхода.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       В ближайшую субботу состоялся первый в этом сезоне матч по квиддичу.       Весь первый курс Слизерина собрался на трибунах. Даже соперничество Малфоя и Гарри (Гарри не забыл, как Малфой поставил подножку Невиллу на зельях) было отложено в сторону ради поддержки Дома Слизерин.       Они были одеты в зелёное и серебряное, а один из пятикурсников подошёл к ним и научил их заклинанию, которое рассыпало зелёное и серебряное конфетти из их палочек. Это почти сразу же привело к игре, в которой конфетти распылялись в волосы друг друга. Малфой был особенно огорчен, когда Гринграсс высыпала конфетти прямо на его идеально уложенную назад белокурую голову.       Друг близнецов Уизли, Ли Джордан, комментировал игру. Он объявил команду Слизерина — Флинт, Пьюси, Райт, Хиггс, Блетчли, Деррик и Боул! — под громкие аплодисменты слизеринской секции и смешанную поддержку Когтеврана, и команду Гриффиндора — Вуд, Спиннет, Белл, Джонсон, Уизли, Уизли и Поттер! — под еще более громкие и бурный аплодисменты всех остальных студентов. Гарри закатил глаза от такого фаворитизма и погрузился в наблюдение за игрой.       Команды шли друг за другом целую вечность. Флинт сфолил на Жюле в столкновении, которое, как с удовлетворением подумал Гарри, наверняка оставит гематомы у его брата. К сожалению, Спиннет пробила пенальти. Гриффиндорские охотники были машиной, их вратарь - маньяком, а близнецов Уизли не зря называли “ужасными близнецами” или “ужасами Уизли” в общей комнате Слизерина. А ещё был Жюль, который явно умел летать на метле, хотя по сравнению с Теренсом Хиггсом он выглядел шокирующе маленьким.       И поскольку, по всей видимости, каждый аспект жизни Джулиана Поттера должен быть как можно более драматичным, кто-то начал налаживать сглаз на его метлу. “Кто-то” — это профессор Квиррелл. Гарри направил бинокль на учительскую секцию, как только метла Жюль взбесилась, полагая, что только взрослый человек, убитый Тёмными Искусствами, способен сглазить высококлассную метлу. Конечно, Квиррелл, не сводящий с него глаз и что-то бормочущий себе под нос, был на месте, но и Снейп тоже.       Гарри выхватил палочку, готовый предпринять что-то решительное, когда заметил, как Гермиона пробирается в пространство под трибунами.       — Мерлин, - пробормотал он, — она слишком умна для своего собственного блага.       Гермиона бросилась следом, сбив Квиррелла головой вперед в ряды учителей перед ним, Гарри проверил Джулса, чья метла резко прекратила свои потуги - Гермиона подожгла мантию Снейпа и скрылась в глубине приподнятой зрительской секции.       Жюль выплюнул снитч, помахал им в воздухе, и матч превратился в хаос.       Тео уставился на Гарри, который, не обращая внимания на послематчевый хаос, направил свой бинокль на учительскую секцию. — Что только что произошло? — спросил он.       Гарри опустил бинокль и посмотрел на Тео и Блейза. — Квиррелл только что пытался убить моего брата. Гермиона подожгла Снейпа и спасла ему жизнь.       Оба мальчика раскрыли рты в удивлении.       — Пойдемте —вдруг сказал Гарри, заметив, что Гермиона и Невилл следуют за Жюлем, Уизли и Финнеганом с поля. — Я уверен, что все они убеждены в том, что Снейп - потенциальный убийца, и мы должны их переубедить.       Слизеринцы без труда выследили своих союзников и врагов из Гриффиндора до хижины егеря. Гарри уже был здесь однажды за крайне неловким чаем, который он предпочёл бы не повторять, и его больше не приглашали. На этот раз он даже не стал стучать, а лишь выдержал паузу, чтобы определить, что голос внутри принадлежит Гермионе, и толкнул дверь.       Жюль мгновенно напрягся. — Ты, скользкая змея...       Затем он заметил Тео, который с презрением оглядывался по сторонам, и Блейза, который нацепил свою фирменную ухмылку — я смеюсь над шуткой, которую ты слишком глуп, чтобы понять —Гарри видел, как гнев брата поднялся на несколько ступеней и он сам перешел в состояние “потерять дар речи от ярости”.       — Полагаю, ты злишься, потому что думаешь, что мой глава Дома только что пытался тебя убить — сказал он, пытаясь подражать спокойствию Тео.       — Откуда ты это знаешь? — возмутился Финнеган. —Ты был в этом замешан?       — Серьезно? — Гарри вздохнул. —Братоубийство? Да ладно, Финнеган, не то чтобы у Слизерина были ночные собрания, на которых мы замышляли безвременную смерть гриффиндорцев.       — Хочешь верь, хочешь нет, но у нас есть дела поважнее, чем одержимость тобой — сказал Тео. — Например, учеба, которой большинство из вас могли бы заняться.       Хагрид выглядел встревоженным нарастающим напряжением. — Эй, давайте... давайте останемся вежливыми, хорошо?       — Конечно— приятно сказал Гарри. У него хорошо получалось изображать вежливость, когда он ее совсем не чувствовал.       — Гарри, Тео, мы... мы не просто думаем, что Снейп пытался убить Джулс— сказала Гермиона. — Я видела это - он держал зрительный контакт и безостановочно кастовал, все признаки того, что метлу сглазили...—       — Я знаю — сказал Гарри. — Я изучал этот вопрос Он сделал паузу, чтобы ухмыльнуться Жюлю. — Но, конечно, ты не заметила, что профессор Квиррелл тоже смотрел в глаза и бормотал заклинания.       — Это говорит только о том, что один из них сглазил метлу, а другой наложил контрсглаз, — возразила Гермиона.       Гарри кивнул. —Все верно. Именно поэтому, как только ты столкнула Квиррелла лицом к лицу с профессором Спраут в своем безумном порыве к Снейпу, я проверил что с Жюлем. Его метла стабилизировалась и начала нормально работать, после того как Квиррелл нарушил концентрацию и до того, как ты отвлекла Снейпа, поджигая его.       —Кстати, отличный ход, — добавил Блейз. Он немного потеплел к Гермионе, как только она научилась быть осторожнее, чтобы случайно не вывалить на всех свою гениальность, и успокоилась на уроках.       —Подождите, — сказал Финнеган. —Гермиона, как получилось, что ты обращаешься к Нотту по имени?       — Как получилось, что ты можешь контролировать, кто ее друзья? — ответил Тео.       Невилл удивился; видимо, либо свобода выбора друзей была для него чуждой концепцией, либо он был удивлен тем, что Тео встал на защиту Гермионы. Или и то, и другое. Гарри подозревал и то, и другое.       Финнеган покраснел тусклым пунцовым цветом, чем неприятно напомнил Гарри своего дядю. — Потому что вы все противные, вот почему...       — Мы вместе сражались с троллем — огрызнулась Гермиона, обращаясь к истуканам. — Если это не ставит нас в один ряд, то я не знаю, что должно!       — И еще, Финнеган, это было сто лет назад, — сказал Гарри. — Постарайся не отставать — Он огляделся, изучая реакцию других. Уизли выглядел ошеломлённым, Хагрид растерянно молчал, а Жюль вообще был задумчив. — Вопросы? Нет? Тогда я пойду.       — Подожди. — вдруг сказал Жюль. — Ты - Гарри, Снейп бродил по окрестностям в Хэллоуин. Мы думаем, что он собирался найти то, что спрятано в коридоре третьего этажа.       — Ты имеешь в виду под Цербером? — сказал Тео.       Жюль опять напрягся, еще сильнее предыдущего. — Вы знаете об этом?       — Ну, это было обоснованное предположение. — сказал Тео. — Спасибо за подтверждение.       Гарри наблюдал за Гермионой и Невиллом. — Вы знаете и кое-что еще. — сказал он. — Что вы скрываете?       — Хагрид... возможно, проболтался, что это как-то связано с Николасом Фламелем. — призналась Гермиона.       Хагрид наклонился вперед, внезапно рассердившись. Гарри отшатнулся на шаг назад и рефлекторно сделал свое лицо отчужденным. Комната показалась ему вдвое меньше, чем мгновение назад, и ему пришлось бороться с желанием броситься наутёк. Он решительно уставился вперёд, не обращая внимания на обеспокоенные взгляды Блейза и Тео.       — Ты должна была забыть об этом! — сказал Хагрид.       — Прости, — сказала Гермиона, не выглядя очень уж сожалеющей.       — Я уже достаточно наслушался. — сказал Гарри, затем посмотрел на брата. — Надеюсь, тебе ясно, что ты, как первокурсник, не имеешь права приближаться к тому, что происходит в коридоре третьего этажа. Или вмешиваться в планы, которые строят люди намного старше, сильнее и умнее тебя. Или просто умнее. А значит, не стоит вмешиваться и в мои планы. До встречи, Гермиона, Невилл.       Выйти из хижины было огромным облегчением.       Они с Блейзом и Тео были уже на полпути к замку, когда Блейз кашлянул и сказал: — Полагаю, ты предпочтешь, чтобы я не говорил им, что Николас Фламель - создатель Философского камня.       Гарри поперхнулся.       Тео рассмеялся. — Вот оно, слизеринское благоразумие.       — Кажется, я догадываюсь, что охраняет псина. — мрачно сказал Гарри. — Может, донести это Снейпу?       — Он тебя ненавидит. — прямо сказал Тео. — Может быть, твоего брата он ненавидит больше, но тебя он ненавидит. Лучше бы это сказал Блейз или я.       — Но ты должен прийти, — сказал Блейз. — Чтобы ответить на вопросы. Просто, знаешь, стоять там и жалеть о том, что существуешь.       — О, хорошо, — сказал Гарри. — Мне даже не придется притворяться.       — Тебе никто не говорил, что у тебя довольно мрачное чувство юмора? — спросил Тео.       Гарри задумался. — Вообще-то, нет.       — Ну, у тебя довольно мрачное чувство юмора. — сказал Тео.       — Принято к сведению.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Снейп нахмурился, как только они вошли в его кабинет. — Да?       — Сэр, — почтительно сказал Тео, — мы решили, что вы должны знать, что Жюль Поттер, Рон Уизли и Симус Финнеган знают о том, что Цербер на третьем этаже и что-то охраняет, и знают, что это связано с Николасом Фламелем. Они также частично убеждены, что вы пытались убить Жюля Поттера сегодня во время матча.       Снейп очень медленно положил перо на стол и сосредоточил всю силу своего взгляда на них троих. Гарри неожиданно порадовался тому, что согласился предоставить Тео вести разговор. Казалось, что Снейп может заглянуть в его мысли.       — Откуда у вас эта информация?       Тео объяснил, что их гриффиндорские знакомые Грейнджер и Лонгботтом рассказали им, что "Три истукана" узнали о "Цербере", затем наблюдения Гарри из секции студентов, попытка поджога Гермионы - хотя он оставил ей неназванного гриффиндорца - и, наконец, последняя промашка Хагрида. В конце он сказал: — Блейз немного знает алхимию, профессор, поэтому мы уверены, что вещь, которую охраняет Цербер, - это Философский камень. Гермиона Грейнджер умна, и я не удивлюсь, если в конце концов они догадаются об этом, но мы ничего не сказали.       — Слава Мерлину за малую милость, — вздохнул Снейп. Он посмотрел на Гарри нечитаемым взглядом. Гарри вдруг со щемящей уверенностью подумал, что ему не следует долго смотреть в глаза Снейпу, и опустил взгляд.       — Пять баллов Слизерину за благоразумие и за то, что додумались донести это до профессора. Поттер, на пару слов. Нотт и Забини, вы можете идти.       — Мы подождем снаружи, — прошептал Блейз, направляясь к выходу.       Гарри привстал, когда дверь закрылась за его друзьями.       Несколько долгих секунд Снейп молчал, а взгляд Гарри был устремлён на край его стола. Затем -       — Я заметил, что вы, кажется, не получаете писем, мистер Поттер.       Что ж, это было неожиданно. Гарри, вероятно, не очень хорошо постарался скрыть удивление, подозрение и раздражение на лице.       — Не получаю, сэр, — согласился он.       — Вы почему-то отказываетесь смотреть мне в глаза, Поттер? — В голосе Снейпа абсолютно не было ни капли снисходительности.       — Я... я стараюсь следовать своим инстинктам, сэр. — А инстинкты Гарри кричали, что он не должен смотреть в глаза. Интересно, что они не реагировали страхом на гнев Снейпа. По крайней мере, не так, как Хагрид. Он, конечно, боялся Снейпа, но не больше, чем любой уважающий себя Слизерин.       Еще одна тяжелая пауза. — Значит, инстинкты ты явно унаследовал не от отца, — сказал он мрачно.       Это была проверка. Проверка на реакцию. Гарри понял, что происходит - Снейп пытался выяснить отношения между лордом Поттером и его наследником. Он старательно сохранял безучастное выражение лица.       — Я знаю его всего несколько месяцев, сэр, поэтому не могу сказать.       — Ммм. Свободен.       Гарри кивнул и ушел так быстро, как только мог, не выглядя при этом бегущим.ㅤ

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Перепалки между Уизли и Малфоем только усиливались по мере того, как ноябрь полз к зимним каникулам. Гриффиндор маршировал в несносно приподнятом настроении после победы в квиддиче, а Уизли, казалось, считал это предметом личной гордости, хотя он не имел к победе никакого отношения. Он был даже более надутым по этому поводу, чем Жюль, что говорит о многом.       По крайней мере, Мальчик который выжил, похоже, решил заключить перемирие с Гарри. Они игнорировали друг друга на уроках и не давали своим товарищам по дому донимать друг друга. Если Гарри делал вид, что не замечает шипящих заклинаний Малфоя, пущенных по коридору в "Истуканов", он всегда мог просто сказать, что не особо тепло общается с Малфоем.       Таким образом, Жюль переместился из списка дел в список наблюдения. Малфой остался на первом месте в списке дел Гарри. Он уже давно был невыносимым грубияном по отношению к Невиллу и расхаживал по общей гостиной, как павлин, раздражая даже пятикурсников и делая вид, что он занимает первое место среди первокурсников. Это было не так, но пока он не пытался командовать никем, кроме своей команды, и до тех пор, пока он не сделал первый рывок, Гарри был готов не вмешиваться в слизеринские игры за власть и позволить ему тешить себя иллюзиями.       Однако когда речь зашла о Невилле, Гарри не собирался оставлять это просто так.       — Я точно знаю, что ты закончил эссе о порошкообразном позвоночнике рыбы-льва два дня назад, а других домашних заданий по Зельям у нас нет, — категорично заявил Тео.       — Поэтому я немного не понимаю, почему ты провел четыре часа с четырьмя учебниками по Зельям, каждый из которых относится к уровню третьего курса или выше.       Гарри не поднимал глаз. Он занял почти весь стол в библиотеке, исписанный расчетами, предсказаниями и заметками, которые он сделал во время экспериментальной варки, затянувшейся на три часа предыдущим вечером. — Какой же ты, все таки, наблюдательный, — рассеянно пробормотал он.       — Ты ведь не собираешься объяснять, что это такое?       — Не-а.       Тео вздохнул.       Блейз подошел как раз вовремя, чтобы уловить его. — Что это было?       — Гарри слишком много времени проводит со Снейпом. — скорбно сказал Тео. — Он стал таким загадочным.       Блейз осмотрел стол. — Это выглядит ужасно скучно, и я бы предпочел вернуться к практике по Чарам. Тео, ты идешь?       — Я бы не пропустил, — сказал Тео, но его внимание затянулось.       Гарри проигнорировал их обоих. У него была работа перед завтрашним двойным зельем с гриффиндорцами.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Он намеренно уронил свой котел, когда доставал его из кладовки, что вызвало грохот, насмешливый взгляд Снейпа и приказ поработать с Лонгботтомом. Гарри притворился раздражённым и заставил Невилла начать тщательно размалывать семена щелкунчика ступкой и пестиком. Гарри не сводил с него глаз, очень малую часть внимания уделяя собственной работе, а остальное внимание - Уизли и Малфою. Которые почти неизменно оказывались вместе, когда Снейп раздражался на Гарри и ставил его к Невиллу.       Сегодня они варили немеющее зелье, которое представляло собой густую зелено-серую пасту и могло быть нанесено на кожу для временной потери чувствительности. Гарри потратил уйму времени, подробно изучая ингредиенты, варя зелье и экспериментируя с добавлением или исключением тех или иных ингредиентов, пока не добился нужного результата. Это было относительно небольшое изменение, но оно дало бы совершенно иной результат.       — Нет, нет, помешивай медленнее, — пробормотал он, обращаясь к Невиллу. — Добавь быстрое обратное перемешивание - вот так. — Он взял Невилла за руку и направил мальчика на одно перемешивание против часовой стрелки, а затем вернул его на перемешивание по часовой стрелке. Зелье, которое к этому моменту заметно отклонилось от оливково-зелёного цвета, каким оно должно быть, и стало тошнотворно горчично-жёлтым, снова стало оливковым.       — Спасибо, — пробормотал Невилл и продолжил помешивать, на этот раз медленнее. Гарри с облегчением увидел, что два месяца вдалбливания знаний по зельям в голову Невилла при каждой встрече их учебной группы, а это было уже несколько раз в неделю, начали приносить свои плоды. Пусть и медленно.       Он снова посмотрел на котёл Малфоя и Уизли, не обращая внимания на их шипящие споры и тихие оскорбления, и изучил оттенок.       Оливково-зеленый с оттенком серого. Идеальный момент для действий.       Гарри наклонил голову, сосредоточился, и в тот промежуток времени, когда Уизли повернулся за ножом, а Малфой опустил глаза в книгу, он без палочки левитировал три печени жабы и чашку бразильской пятнистой слизи из открытого Уизли набора для зелий в их котёл.       Печень и слизь скользнули в котёл без единого всплеска.       Гарри прикусил губу. Это было проще простого: жабьи печени должны были свести на нет сложную комбинацию из трёх других ингредиентов, создающих эффект онемения. При этом основной эффект - воздействие на нервные клетки - оставался нетронутым. Слизь действовала противоположно предыдущему воздействию: она вступала в реакцию с остатками этой реакции и печени жабы, посылая нервным клеткам сообщение о жестокой боли. Гарри испытал это на себе и знал, что ощущения не из приятных.       Теперь нужно было сделать так, чтобы Уизли и Малфой разделили удовольствие. Это было самое сложное.       По какой-то прихоти он бросил взгляд на котел Жюля и Финнегана, в котором весело бурлило зелье и которое сейчас было совсем не такого серо-оливкового цвета, как должно быть. Гарри проверил состояние Невилла и был приятно удивлён, увидев, что, хотя зелье было не совсем того цвета и, вероятно, не могло оказать существенного обезболивающего действия, Невилл сумел более или менее точно следовать инструкциям без присмотра и не взорвать котёл. Инертное зелье лучше, чем взрывное.       Получалось, что Гарри изучал, как вызвать катастрофу в зельеварении, в то самое время, когда Невилл наконец-то понял, как её избежать.       Он бросил в котел Жюля немного кальцита, отчего тот зашипел и выплюнул несколько желтых искр, и, пока все отвлеклись, Гарри вновь обратил свое внимание на Малфоя и Уизли.       Из набора для зелий Малфоя в их котёл высыпался большой кусок растертой полыни.       В следующую секунду - хаос. Котел Малфоя и Уизли взорвался, обрызгав их обоих модифицированной пастой онемения. Невилл рефлекторно подпрыгнул. Жертвы Гарри тут же начали кричать от боли и пытаться оттереть пасту, что, конечно же, только размазало её ещё больше. Малфой принял на себя основную тяжесть и, похоже, попал в глаза, но Уизли тоже был изрядно забрызган. Лаванда Браун, Парвати Патил и Пиф-паф (Крэбб и Гойл) подхватили немного осадков и стали жаловаться на боль, добавляя шума и паники в картину саботажа.       Гарри посмотрел вниз и обнаружил, что Невилл умудрился опрокинуть их котёл; он отпрянул от растекающейся немеющей пасты, которая до этого была вполне пригодной, но теперь вступала в реакцию с остатками ингредиентов на рабочем столе и приобретала неприятный шипящий оттенок фиолетового цвета. Котел Буллстроуд и Паркинсон тоже опрокинулся.       Громкий удар из палочки Снейпа заставил замолчать всех, кроме Уизли и Малфоя. Снейп взмахнул палочкой, и зелье исчезло, накрыв обоих; после его исчезновения нервные клетки перестали посылать в мозг вопиющие сообщения о боли, и они перешли на икотные всхлипывания. У Малфоя на лице были настоящие сопли, и он никогда не выглядел таким растрепанным.       Снейп насильно напоил каждого из них Успокаивающим зельем, убрал два пролитых зелья, проверил остальных, кто немного распылился, и объявил день провальным, за который никто не будет получать оценки. Он задал всем эссе о свойствах кальцита, теперь им предстояло наверстать упущенный урок по истории, процессу варки и применению Опохмеляющего зелья. Пока остальные ученики отмывали свои рабочие места и убирали все на место, он осмотрел остатки зелья Уизли и Малфоя в их котле.       Только после этого он усадил всех на свои места и злобно посмотрел на них.       — Мистер Уизли. Мистер Малфой. Кто-нибудь из вас добавлял печень жабы в это зелье?       — Ч-что? — Уизли все еще заикался. — Печень жабы? Н-       — Зачем нам добавлять печень жабы? — перебил рыжего Малфой. — Она не относится к ингредиентам зелья, сэр.       Снейп проигнорировал его. — Слизь бразильского пятнистого слизня? Порошок из полыни?       Гарри почувствовал уважение к мастерству этого человека в зельеварении.       — Нет, — ответили Малфой и Уизли, выглядя не просто трясущимися, но и растерянными.       Снейп повернулся к остальным ученикам с самым мрачным выражением лица, которое Гарри когда-либо видел.       — Похоже, — сказал он с тихим злорадством, — Что сегодня у нас был преднамеренный и тщательно спланированный акт саботажа.       Гарри сохранял безучастное выражение лица. Он не смотрел ни на Тео, ни на Блейза, зная, что у них хватит ума не оборачиваться и не пялиться на него.       — Вы все представите свои палочки на проверку с помощью Приори Инкантатем последнего часа, — сказал Снейп, задерживая взгляд на Гарри, — и если я найду какие-либо доказательства магического вмешательства в зелье Уизли и Малфоя...       Он угрожающе замолчал. Все поняли, о чём идёт речь.       Гарри торжественно вручил свою палочку Снейпу, когда подошла его очередь. Гарри старался не встречаться глазами с главой Дома, а затем последний прикоснулся своей палочкой к палочке Гарри и тихо сказал: "Priori Incantatem".       Призрачные очертания оставили его палочку, показывая, как Гарри тренировался в заговоре обмена утром, перед тем как покинуть общежитие, контрзаклинание против сглаза Желейных пальцев и быстрое Репаро, которое Гарри использовал, чтобы исправить порванную страницу в тетради. Ничего, что указывало бы на то, что он магически левитировал ингредиенты для Зелий по классу.       Снейп наконец-то отпустил его. — Это... приемлемо, — сказал он так, будто каждое слово приходилось вытаскивать изо рта. — Для кого вы использовали контр-сглаз желейных пальцев?       — Лонгботтом, сэр.       Гарри все еще нужно было выяснить, кто был заклинателем. Невилл считал, что это был когтевранец, но не был уверен.       Снейп поджал губы. — Мм. Вы можете идти.       — Спасибо, сэр.       Гарри выскользнул из класса и его тут же настигли Блейз и Тео, которые молча проводили его взглядом и направились в соседнюю неиспользуемую комнату.       — Это сделал ты, — категорично заявил Тео.       Гарри скрестил руки. — Почему ты так уверен?       — Ты уже три дня одержимо изучаешь зелья, а Снейп был явно впечатлен тем, насколько умным и точным был этот саботаж. — резко сказал Блейз.       — Косвенные улики, совпадение. — сказал Гарри. Этот термин он почерпнул из криминальных телепередач тёти Петунии.       Тео пожал плечами. — А я видел, как ты смотрел на котел Малфоя прямо перед тем, как пара жабьих печенок и немного слизи оказались в этом котле. Без палочки.       Гарри посмотрел на них обоих, споря с самим собой. Он надеялся, что его беспалочковая магия останется при нём дольше, и был немного раздосадован на себя за то, что не был более осторожен.       — И что с того, что я это сделал? — медленно сказал он.       — Это было великолепно, — сказал Тео. — Я не расстраиваюсь из-за саботажа; он был хорошо сделан, а Малфой - придурок. Очень по-слизерински. Просто... беспалочковая магия?       — У меня было много свободного времени, когда мои глупые родственники заперли меня на несколько дней в чулане, - более холодно ответил Гарри. Блейз, не знавший большинства подробностей о жизни Гарри с Дурслями, потрясённо заморгал.       — Как только я понял, что странные вещи, которые происходят вокруг меня, связаны со мной, я начал пытаться контролировать их.       — Сделай что-нибудь, — попросил Блейз.       Гарри сжал кулаки, концентрируясь; последний урок был утомительным, и последние несколько дней он почти не спал, но...       Блейз медленно левитировал, поднявшись на несколько дюймов от пола. Он вскрикнул от удивления.       —Опусти меня!       — Это была не очень слизеринская реакция, — сказал Гарри, опуская его на пол.       Рот Тео был слегка приоткрыт. — Гарри, ты понимаешь, насколько это редкое явление?       — Примерно, — сказал Гарри, желая, чтобы они перестали так суетиться. Он же не победил непобедимое проклятие. Это сделал его брат. Это было просто... упрямство, в основном. — Это случается довольно редко, но я не могу делать больше нескольких элементарных вещей, и у меня жутко болит голова, и я очень устаю, если пытаюсь сделать слишком много... Сейчас у меня как раз болит голова...       — И все же, — сказал Блейз. — То, что ты вообще можешь это контролировать...       Гарри очень не нравилось, что они оба смотрят на него так, что это грозит перейти грань от впечатления к восхищению. Он не хотел заставлять людей испытывать благоговение. По крайней мере, не этих людей. Он хотел, чтобы Тео и Блейз были друзьями. Если они таковыми были.       — Тролль, — вдруг сказал Тео.       Блейз нахмурился. — Что?       — Я знал... знал что у тебя нет палочки! — Тео щелкнул пальцами, словно решил загадку всей Магической Британии. — Неудивительно, что ты так устал - я могу наложить Incendio так же хорошо, как и ты, и оно не оставляет меня в полном бреду - ты ведь поджег тролля без палочки, не так ли?       — ...Может быть, — медленно произнёс Гарри.       Блейз присвистнул.       — Не набивай себе цену, — сказал Тео. — То, что ты какой-то беспалочковый вундеркинд, не делает тебя лучше нас. Ты все еще плохо разбираешься в Чарах и Истории магии.       —Историю магии все плохо понимают, — запротестовал Гарри, но напряжение спало, и он почувствовал огромное облегчение от того, что они смогли продолжить свой день, не обращаясь к нему по-другому.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       На следующий день Гарри загнал Малфоя в угол в туалете.       — Поттер, — сказал другой мальчик, заметив Гарри, молча прислонившегося к стене у двери. — Что тебе нужно?       Это сопровождалось его обычной усмешкой.       Гарри ухмыльнулся. — Рад видеть, что ты вернулся из больничного крыла, Малфой.       Малфой оскалился. Он был в ярости, когда Снейп повел их с Уизли туда, чтобы убедиться, что обливание зельями не вызвало никаких побочных эффектов.       — А тебе какое дело?       — Мне никакое, — легкомысленно ответил Гарри. — Просто предупреждаю. В духе единства факультета Слизерин и все такое. На твоем месте я бы сосредоточился на Уизли и другом Поттере, держался бы подальше от Невилла Лонгботтома и перестал бы называть Грейнджер грязнокровкой в лицо. Иначе все может стать... более болезненным.       Малфой выглядел растерянным, потом шокированным, потом рассерженным, потом - всё ещё рассерженным, но и немного испуганным.       Гарри хищно ухмыльнулся - этому острому приёму он научился у Блейза. Лицо Малфоя стало немного бледнее.       — Увидимся за ужином, — весело сказал Гарри и повернулся к Малфою спиной, его плечи вздрагивали, но ни один сглаз не попал в него.       Его авантюра оправдалась.       — Как всё прошло? — спросил Тео, когда Гарри вернулся к ним с Блейзом в общую комнату.       — Думаю, теперь он будет перенаправлять свои склоки на гриффиндорцев, которые на самом деле придурки, — сказал Гарри, уже доставая учебники. До начала занятий ему предстояло написать эссе по Чарам и сделать работу по Астрономии. — Зелья должны пройти намного легче, если Малфой не будет доставать Лонгботтома каждые десять минут.       — И мы сможем посмотреть шоу "Малфой против Уизли, — согласился Блейз. — Замечательно получается.

***

      В середине ноября он снова написал Джеймсу. Прошла целая вечность с тех пор, как он пытался общаться с отцом, а поскольку Жюль все еще не давал Гарри покоя, и приближалось Рождество, он решил, что пора что-то предпринять.       Джеймс,       Я не получал от тебя никаких известий весь семестр. Предположу, что ты злишься на меня за то, что я в Слизерине. (Если это не так, пожалуйста, расскажи мне, почему ты так и не написал ответ, и можешь игнорировать остальную часть этого абзаца). Я не выбирал этот факультет; Шляпа поместила меня сюда, а когда я стал спорить, она не стала меня слушать.       Формально это была ложь, но Гарри был готов пойти на незначительную ложь, если это было необходимо, чтобы пока оставаться в хороших отношениях с отцом.       Некоторые из Слизеринцев приличные. Тео Нотт - хороший парень. У него нет предрассудков, как у некоторых других. Блейз Забини не очень любит магглорожденных, но он постепенно выходит на правильную дорогу. А вот Малфой, по-моему, еще тот гад. Его всегда преследуют эти два говнюка по имени Крэбб и Гойл. Если ты знаешь их отцов - это генетически заложено в этих семьях, быть огромным и глупым?       Я состою в учебной группе, которая собирается пару раз в неделю. Нас уже четыре раза выгоняли из библиотеки за слишком громкий шум, в основном когда Тео и когтевранцы ссорились из-за чего-то. Тео нравится спорить, а им - дискутировать и обсуждать какие-то необычные темы. Другие ребята в группе — Дафна Гринграсс, Трейси Дэвис, Невилл Лонгботтом, Гермиона Грейнджер, Джастин Финч-Флетчли, Сью Ли, Энтони Голдштейн, Ханна Эббот и иногда Лиза Терпин.       Гарри было неприятно перечислить всех и писать, что в его группе учатся студенты всех четырёх Домов, два имени, по которым Джеймс узнал бы, что они магглорождённые, и ещё несколько, вероятно, полукровок, но Гарри не был уверен, что его мысль дойдёт до читателя, если он не будет ужасно откровенен. Джеймс был гриффиндорцем, лишенным такта.       На Хэллоуин мы с Невиллом, Гермионой и Тео расправились с троллем. Мы с Тео гуляли, и тут откуда ни возьмись появился Невилл, который стал лепетать о тролле в подземельях, а Гермиона была в туалете и не знала об этом. Мы решили захватить её на обратном пути в Большой зал, но тролль был не в подземельях, а на втором этаже, и он чуть не убил нас. Но мы выкарабкались и даже получили за это баллы факультета.       Наверняка ты уже слышал об этом от Жюля, но матч по квиддичу был очень драматичным, и он очень хорошо летал. Он определенно талантлив. Я собираюсь попробовать себя в следующем году, но сомневаюсь, что буду так же хорош.       Еще одно мучительное предложение. Гарри пожевал губу, обдумывая, как бы ему сформулировать это.       Сейчас ходит список всех, кто хочет остаться на каникулы. Я могу предположить, что ты не хочешь видеть меня дома, поскольку я не получал от тебя никаких известий весь семестр. Если меня примут в Поттер-Мэноре на рождественские каникулы, пришлите мне ответную сову, и я уберу свое имя из списка, но пока я отмечен как планирующий остаться здесь.       -Гарри       Тео выхватил его из рук и прочитал письмо.       — Это лучше, чем он заслуживает, — пробормотал он и передал письмо Невиллу, который просканировал его и кивнул в знак согласия. Они сидели в библиотеке и ждали, когда придут остальные члены их учебной группы, чтобы подготовиться к экзамену по трансфигурации в середине года.       Гарри схватил его обратно.       — Спасибо, я бы предпочел куда-нибудь уехать на лето.       — Если он не хочет принимать тебя дома, то тебе будут рады во многих местах, — сказал Тео. Он заколебался. —В том числе и в моем доме, но наши отцы не в лучших отношениях. Это может стать... осложнением.       Невилл выглядел озадаченным. — А разве он не был бы рад взять к себе Гарри? Чтобы разозлить Джеймса?       —Необязательно, — сказал Гарри. —Я в Слизерине, но я все еще Поттер, а Нотты и Поттеры не ладят. — Он не мог поверить, что снова объясняет Невиллу подобные тонкости. — Отец еще больше отдалится от меня, если я поеду на лето в дом одного из его заклятых врагов. И это вызовет напряженность между Тео и его отцом, если Тео будет настаивать на том, чтобы дать мне место для проживания, что было бы невежливо с моей стороны. Для всех будет лучше, если я просто... не знаю, я мог бы пожить в "Дырявом котле" несколько месяцев. Может быть, я попрошу Гольдштейна, он всегда говорит о том, как пустеет его дом летом...       —Ты... ты можешь остаться со мной, — заикнулся Невилл. — Если... если тебе нужно. Я уверен, что бабушка с радостью примет тебя.       Гарри встретился взглядом с Тео, когда Невилл покраснел и посмотрел на стол. Это было почти слишком просто.       — Ты уверен, Нев? - несколько сомневаясь, сказал он. — Я бы не хотел причинять тебе неудобства...       —Ничего подобного, — сказал Невилл с огромным облегчением. Возможно, он ожидал, что Гарри рассмешит его молчанием. — Действительно. Дом огромный и пустой, и вокруг не так много детей. К тому же, твой отец не сможет пожаловаться, я уже давно кручусь вокруг Жюля...       — Спасибо, Невилл, — сказал Гарри. Его искренность не была напускной, но... ну, он определенно выражал ее гораздо больше, чем обычно. — Я не могу сказать тебе... Я имею в виду, что это очень много значит. Я очень волновался о следующем лете. И о том, что папа не хочет видеть меня дома, наверное... — Он прикусил губу.       Невилл неловко похлопал его по плечу. — Я имею в виду, что друзья так и поступают, верно? Помогают друг другу?       — Да, — с благодарностью согласился Гарри.       Тео подмигнул ему.       Невилл вернулся к учебнику по трансфигурации, кончики его ушей слегка покраснели, а Гарри вернул Тео слабую ухмылку.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Джеймс Поттер так и не ответил. Гарри постарался сказать себе, что ему все равно, и с размаху подписал свое имя на листе "проживание в Хогвартсе".       Тео и Блейз обменялись взглядами.       — Да ладно, я знаю, что вы все хотите домой, — сказал Гарри более язвительно, чем собирался.       — Ты можешь пойти с кем-нибудь из нас. — сказал Блейз.       — Конечно. Остаться в Италии с тобой и твоей мамой, которую мой отец ненавидит, или остаться с Тео, которого мой отец ненавидит еще больше? — Гарри покачал головой. — Мы уже обсудили все причины, по которым это не сработает.       Они подробно, по кругу, пока не остановились на Лонгботтомах как на безопасном варианте и не провернули свою маленькую аферу с Невиллом. Под "аферой" Гарри подразумевал план того, как попросить друга об одолжении самым вежливым образом с наибольшими шансами на успех.       Его друзья сделали паузу.       — Ради Мерлина, — сказал Гарри. — Серьёзно. Со мной все будет в порядке.       — С нами все Уизли, и, судя по всему, Поттер решил составить компанию Рональду, — внезапно сказала Паркинсон, резко садясь за стол в общей комнате.       — Возможно, тебе действительно нужна поддержка. Именно поэтому я остаюсь здесь.       Гарри настороженно посмотрел на нее. Он не знал, что думать о Паркинсон. Она была слишком умна, чтобы цепляться за каждое слово Малфоя, что говорило о том, что она либо запрягает свою социальную колесницу в его колесницу, либо ведёт с ним долгую игру, либо имеет какие-то семейные обязательства, подобные тем, которые, как он понял, связывают Крэбба и Гойла с Малфоями.       — Я не знаю, доверю ли я тебе прикрывать мою спину, Паркинсон, — медленно произнёс он.       — Мне больно, — сказала она, ухмыляясь. — В конце концов, мы, Слизеринцы, держимся вместе.       Гарри сузил глаза.       — Все будет не так уж плохо, — сказала она. —Я слышала, что ты в хороших отношениях с близнецами Уизли.       Вот оно что.       — Да, — ответил Гарри, борясь с собственной ухмылкой. — Дай угадаю, ты хочешь что-то получить от них в обмен на то, что будешь моим запасным вариантом на каникулах.       Паркинсон вздохнула. —И это после того, как я приложила все усилия, чтобы втянуть их в это.       — Я не в настроении играть в слова, — пренебрежительно сказал Гарри. — Что за сделка?       — У них есть сверхъестественная способность красться, — сказал Паркинсон.       — Если ты сможешь узнать от них, кто является тайной подружкой Лукаса Робертса, я назову свое имя и поддержу тебя против Уизли.       Гарри наклонил голову, раздумывая.       — Вообще, это неплохой обмен, —сказал Блейз.       Паркинсон надулась. — Ты так говоришь, как будто удивлен, что я могу заключить хорошую сделку, Забини.       — Я просто удивлен, что ты заключила ее с Гарри, - резко ответил Блейз.       — У него есть кое-что, что мне нужно, — сказала она, ухмыляясь. — Подтянешь Ужасов?       — Договорились. — сказал Гарри.       Они пожали друг другу руки.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Три часа спустя, обменяв заклинание на сглаз, способный спустить чьи-то штаны, которому Гарри научился у четверокурсника Слизерина, Гарри вернулся в общую комнату Слизерина и прошел мимо Паркинсон, даже не взглянув на нее, направляясь к Тео и Блейзу. Однако особо проницательные наблюдатели, такие как Тео Нотт, заметили бы, что из рук Гарри выпал клочок бумаги и лег аккурат на незаконченное эссе Паркинсон по Чарам. Паркинсон смахнула его в руку под видом свертывания эссе в аккуратный свиток и прочла, убирая свиток в сумку.       Элизабет Осборн, пятый курс Гриффиндора.       Тот же умный наблюдатель заметил бы, что, как бы хорошо Паркинсон ни умела скрывать свои чувства, особенно для одиннадцати лет, она выглядела очень радостной, когда собирала свои вещи и выходила из общей комнаты.       Тео взглянул на Гарри, который намеренно отвернулся, и едва заметно подмигнул ему.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Гарри терпел колкие замечания Малфоя по поводу того, что у него нет семьи, к которой он мог бы вернуться, в течение двух дней, прежде чем получил намек на холодное плечо от Гринграсс и Дэвис и решил, что надо положить этому конец, пока его положение в Слизерине, всегда несколько шаткое, не стало еще хуже. В следующий раз, когда Малфой что-то пробурчал, Гарри обернулся и холодно сказал:       — По крайней мере, никто из моих родственников не сидит в Азкабане, Малфой. Я в любой день предпочту свою семью твоей.       Малфой начал первым, из его палочки вылетел сглаз. Гарри уклонился и ответил тем, которому научился у близнецов. Малфой тут же потерял способность говорить на любом языке, кроме суахили, и, соответственно, произносить заклинания. Один из префектов предупредил их о дуэли в общей комнате, но не придал этому значения, так как "дуэль" закончилась почти сразу же, как началась. Гарри давно усвоил, что большинство размолвок можно уладить с помощью магии, если только никто, кроме участников, не пострадал. Малфой в ярости бросился прочь, а Гарри получил одобрительные кивки от Гринграсса, Блейза и, что удивительно, третьекурсника Адриана Пьюси, который сидел неподалеку.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Блейз и Тео сели в поезд почти со всей школой и отправились на юг к своим семьям, пообещав написать хотя бы раз за каникулы.       В первое же утро Гарри и Паркинсон оказались в общей гостиной после завтрака, где было всего два ученика и не было никаких домашних заданий. Паркинсон решила начать учить Гарри волшебным шахматам и основательно его обыграла. По всей видимости, это была традиция - один из старост седьмого курса оставался на каникулах, если кто-то из слизеринцев тоже был на каникулах - в этом году это был Спенсер Райт, который был занят подготовкой к ТРИТОНу, но, тем не менее, смог найти час-другой, чтобы потренировать первокурсников в шахматах.       — Мы продолжим заниматься этим во время каникул, чтобы мне не приходилось постоянно слушать, как ты споришь со своими фигурами, Поттер, — холодно сказал он, но Гарри всё равно оценил его слова и решил послать префекту на Рождество коробку шоколадных конфет.       Покупки на Рождество не давали ему покоя. С Тео всё было просто: Гарри просто наполовину заполнил коробку любимыми конфетами Тео и приложил к ней набор маггловских романов о греческих богах и мальчике, чьим отцом был Посейдон. Все обложки были трансфигурированы так, чтобы они выглядели как тома с первого по пятый полного компендиума бразильской флоры, на случай, если у отца Тео возникнет мнение о том, стоит ли его сыну читать маггловские книги. Блейз получил еще одну коробку конфет и кобуру для палочки, похожую на кобуру Гарри, только с красивой гравировкой в виде змей и стилизованной буквы BZ, поскольку он всегда говорил о том, как удобно выглядит кобура Гарри. Но без этого Гарри был в растерянности.       На второй день за завтраком он уселся напротив Паркинсон с решительным выражением лица.       — Мне нужен совет по поводу подарков на Рождество, — прямо сказал он. — Ты лучше всех знаешь, что люди хотели бы получить, а я, честно говоря, никогда раньше не был в состоянии дарить или получать подарки.       Паркинсон хитро посмотрела на него.       — И что же я получу взамен?       Гарри разыграл козырную карту, о которой он договаривался накануне.       — Иммунитет от близнецов Уизли до конца года, — мгновенно ответил он.       Она закашлялась, откусив кусочек тоста, и уставилась на него, вероятно, за то, что он заставил её сделать что-то столь неженское.       — Как? — спросила она.       Гарри ухмыльнулся. Это было не так уж сложно: он слышал от своих друзей с Пуффендуя, что Фред и Джордж заколдовали метлу Седрика Диггори так, что ее рукоятка смазывалась маслом всякий раз, когда Диггори приближался к снитчу. Это был открытый секрет, но близнецы остались безнаказанными. Он просто пригрозил рассказать об этой выходке Перси Уизли, если близнецы не предоставят иммунитет человеку по выбору Гарри.       — Скажем так, наличие связей в других Домах имеет свои преимущества, — сказал он.       — Ты согласна?       — Согласна, — мгновенно ответила Паркинсон, как Гарри и предполагал. Неделю назад любой Слизеринец, вошедший в определённую дверь на четвёртом этаже, на целый день становился обладателем ярко-рыжих волос, а Паркинсон мало что считала столь же ценным, как свои волосы. Она достала перо и пергамент, отложила в сторону свой завтрак и посмотрела на Гарри с таким выражением, что он вдруг подумал, не пожалеет ли он о том, что дал Паркинсон возможность давать советы, что было её любимым занятием.       — Для начала давай определимся, кому ты будешь дарить подарки.       Он категорически отказался говорить ей, что подарил Блейзу и Тео, так как маггловские романы были никому не нужным осложнением, а раскрывать подарок Блейза и Тео он не мог. Они работали по списку знакомых Гарри. Ханне Эббот, Джастину, Энтони, Сью Ли и Лизе Терпин он стал посылать сладости и простые, но персонализированные письма, а для Гермионы, поскольку ее родители были дантистами, нашел органайзер для домашних заданий, который был зачарован на напоминание о сроках сдачи и вычитку всех ее эссе, которые она в него вкладывала, с помощью удобных копирующих чар, которые он написал на листке бумаги и вставил в обложку.       Для Невилла Гарри и Паркинсон выбрали сладости, а также настоящую коллекцию книг с описанием самых странных растений, обнаруженных на каждом из семи континентов за последние пять лет, что вызвало у Гарри смех. Объяснять шутку он отказался.       С девочками было сложнее. Гарри не давал покоя вопрос об украшениях, пока Паркинсон не сказала ему, что он должен вспомнить, что читал о культуре чистокровных, и купить каждой из них по браслету. Он позволил ей самой выбрать браслеты, поскольку не имел ни малейшего представления о том, что в них со вкусом, а что нет, проследил, чтобы ни один из них не был слишком нелепо дорогим, и отправил их вместе со сладостями и чуть более формальными рождественскими письмами.       С близнецами было проще. Гарри сделал большой заказ на сову в магазине шуток Зонко, завернул коробку, даже не открывая её, и ухмыльнулся при мысли о том, какой хаос близнецы могут устроить с её содержимым. Всем было известно, что Уизли испытывают недостаток в золоте. Он сильно сомневался, что кто-то из близнецов смог бы позволить себе столько купить у Зонко. Паркинсон смотрела неодобрительно, но поскольку она уже была в списке безопасных, то не могла пожаловаться.       Гарри некоторое время размышлял, прежде чем завести разговор с Паркинсон о своём отце и брате. Ему не хотелось выносить на всеобщее обозрение грязное бельё своей семьи, но ни для кого не было секретом, что он не в ладах со своей биологической семьёй - ради Мерлина, он остался здесь на Рождество, - поэтому он просто глубоко вздохнул и начал. Они спорили целый час, прежде чем остановились на золотой булавке для Джеймса в виде льва на плаще и красном шарфе с согревающими чарами для Жюля.       Их перемирие продолжалось: дружеские посиделки, уроки шахмат с Райтом, а потом еще партии, сыгранные только друг против друга. Гарри постепенно, хотя и медленно, становилось лучше. Он также начал тайком летать по утрам перед завтраком. Благодаря бессоннице он уже неплохо научился пробираться по замку незамеченным и считал, что знает потайные ходы школы лучше, чем любой другой первокурсник Слизерина. Паркинсон Пэнси, судя по всему, поняла это почти сразу и заключила ещё одно соглашение, по которому она будет приносить Гарри все особо интересные сведения, распространять слухи, как и когда он захочет, и хранить все его секреты до конца первого курса, если он будет тратить по часу в день на всех каникулах, демонстрируя свои тайные ходы. Он согласился и оставил для себя только самое секретное, непонятное и полезное. Он вполне ожидал, что она будет избирательно относиться к информации, которую передаст ему, независимо от того, каков был их договор. Это было в духе Слизерина.       Он довольно быстро понял, что она, возможно, лишь в малой степени владеет палочкой, но зато она блестяще разбирается в сплетнях и наводит на него легкий ужас. Во имя Салазара, она была первокурсницей, и казалось, что у неё есть компромат на половину Слизеринского дома.       Гарри изо всех сил старался избегать Рона и Жюля. Фред и Джордж - он был почти уверен, что Фред был более диким близнецом, хотя и не мог быть уверен - постоянно присутствовали рядом, каким-то образом умудряясь ходить по острию ножа между уморительным и раздражающим. Гарри перенял от них несколько занимательных сглазов и, в свою очередь, научил их одному из простейших заклинаний защиты из книги, которую Тео прислал ему прошлым летом. Это было, пожалуй, четвёртое, самое близкое к легальному заклинание в книге. Близнецы понимающе ухмыльнулись, когда он предупредил их, чтобы профессор не слышал, как они его произносят.       Они втянули его в драку снежками. Паркинсон отказалась, но Гарри объединился с близнецами против Рона, Жюля и Симуса, которые крупно проиграли. Гарри знал, что это в основном из-за почти экстрасенсорной связи между близнецами Уизли, но он определенно получил некоторое удовлетворение от того, что бездумно запустил снежком в лицо Жюлю. Он ушел только тогда, когда близнецы решили зачаровать снежки, чтобы они отскакивали от тюрбана Квиррелла. Гарри не любил задерживаться на каникулах.       В канун Рождества Райт отозвал Пэнси, Гарри и четверокурсницу Еву Прайс в сторону и сказал, что все их подарки будут в общей комнате, так как их всего четверо, а по правилам Слизерина никто не должен встречать Рождество в одиночестве. Прайс только кивнула и ушла. Райт сурово заставил Гарри и Пэнси сесть на свои места и полтора часа обучал их основным заклинаниям, позволяющим обнаружить вредные чары, проклятые предметы, заминированные или вредоносные подарки.       — Мы - Слизеринцы, - сказал он. — У нас есть враги. Гриффиндорцы нередко посылают в нашу сторону гадости, что полностью нарушает дух каникул. Если кто-то сделает это, приходите ко мне, мы выясним, кто это и как вернуть им должок, как только начнутся занятия.       — Неофициальное правило номер девять, — сказала Пэнси, ухмыляясь. — Всегда отыгрывайся.       Райт ухмыльнулся. Гарри с силой напомнил себе, что тот не зря староста на Слизерине.       — Именно.       Гарри подумал, что все это немного глупо, поскольку подарков он, скорее всего, все равно не получит, но принялся энергично изучать заклинания. Любое новое заклинание было преимуществом.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       На следующее утро он встал с постели в свой обычный час и отправился в общую комнату с книгой, полностью рассчитывая оказаться там первым. Вместо этого он столкнулся с новой версией Пэнси. Всё её лицо светилось от возбуждения, и она буквально подпрыгивала на диване.       — Кто ты такая и что ты сделала с Пэнси? — спросил он. — Пэнси никогда бы не стала так подпрыгивать.       — Да ну тебя, Поттер, — сказала она. — Это Рождество. Честно говоря, если бы я не думала, что меня убьют, я бы уже пошла будить Райта и Прайса, чтобы мы могли открыть подарки.       В этот момент Гарри заметил, что у очага лежат четыре кучи подарков, и на одной из них лежит пакет с надписью Harry Potter, сделанной жирным чёрным шрифтом. Он широко раскрыл глаза. — У меня есть подарки.       — А чего ты ожидал? — огрызнулась Пэнси. — Ты купил подарки для многих людей.       — Я... я, наверное, не подумал об этом, - смущенно сказал Гарри. — Я никогда раньше не получал подарков. Ну. Один раз - вешалку для одежды и старый носок.       Пэнси уставилась на него. — Магглы не очень-то хорошо к тебе относились, не так ли?       Гарри пожал плечами, чувствуя внезапную неловкость. Он не хотел нарушать неофициальное правило номер восемь: когда дело касается политики крови, живи и дай жить. Насколько он мог судить, маггловское происхождение не делало тебя хуже волшебника или ведьмы, а лишь создавало препятствия для преодоления культурного шока. В конце концов, он уже несколько месяцев тонко помогал Джастину и не очень тонко помогал Гермионе разобраться в этом. И он не думал, что все магглы могут быть такими плохими, как Дурсли. Просто на основании статистики. Но встать на защиту магглов - это отличный способ закончить тем, что сглаз будет бить тебя по спине по пути в общую комнату и из неё, поэтому самое большее, что Гарри делал, - это ловко и тихо отвечал, когда кто-то из первокурсников использовал слово "грязнокровка".       — Они... были не очень, - сказал он наконец. — Моя тетя и моя мама не ладили, я думаю, и тетя вымещала это на мне. Большинство детей в школе казались нормальными. Мой двоюродный брат - чудовище. Он похож на свинью, которая пытается притвориться мальчиком.       Пэнси покачала головой. — Не могу поверить, что они позволили чистокровному ребенку вырасти магглом, - сказала она. — Это трагедия.       — Технически, я не чистокровный, — напомнил он ей. —Моя мама была магглорожденной.       — Она, по крайней мере, владела магией, — сказала Пэнси. — Это уже выше маггловского уровня. И, судя по всему, при всем при этом она была блестящей ведьмой. У нее было больше ТРИТОНов, чем у кого-либо на ее курсе. А твоя семья по отцовской линии - чистокровная.       Гарри впервые узнал об этом летом во время изучения культуры, и сейчас, как и тогда, ему было неприятно осознавать, что он был бы таким же, как Малфой, если бы Джеймс Поттер не имел здравого смысла жениться на магглорожденной. Он тут же сменил тему.       — Ты уже начала проверять, нет ли ловушек?       — Я пыталась, - ответила Пэнси. — Ничего не нашла, и я уверена что все правильно делала. Чары - это единственная работа с палочкой, в которой я хоть немного разбираюсь.       — А я наоборот, - сказал Гарри. — Приходи как-нибудь в нашу учебную группу; если поможешь нам с чарами, мы поменяемся на всё остальное.       Она пожала плечами, как будто ей было все равно, но Гарри определенно увидел в ней интерес. Он пробежался проверочными заклинаниями по своей собственной куче подарков, пытаясь подавить тошнотворно-возбуждённое чувство в животе при мысли о том, что кто-то удосужился прислать ему подарки, и без лишних вопросов направил свою палочку на кучу подарков Пэнси. Сегодня он использовал ясеневую палочку, так как она лучше, чем остролист, справлялась со сглазами, проклятиями, заклинаниями оберега и всем, что хоть как-то напоминало Серую или Тёмную магию. Остролист был лучше для трансфигурации, чар и щитов.       Вскоре в общую комнату вошла Ева Прайс с растрепанными волосами и полузакрытыми глазами. Она пробормотала "доброе утро" и сделала себе большую кружку чая из сервиза, стоявшего в углу. К тому времени, когда Райт присоединился к ним, Прайс уже пила третью кружку и выглядела гораздо бодрее.       Райт сел за стол и окинул взглядом первокурсников, которые были явно взволнованы и изо всех сил старались быть вежливыми, воспитанными детьми Слизерина.       — Это Рождество, — сказал он и разорвал оберточную бумагу своего первого подарка, ухмыляясь. — К чёрту манеры.       Гарри и Пэнси не нуждались в дополнительных подсказках. Они оба вгрызлись в свои кучи.       У Гарри была самая маленькая, но он не мог заставить себя переживать. Он все еще был потрясен тем, что ему вообще что-то досталось. Невилл прислал ему книгу о редких зельях, написанную прадедушкой, который был последним мастером зелий в семье Лонгботтомов. Ещё одна книга пришла от близнецов, только эта была заколдована так, что если в неё вдавить кусочек пергамента, то пергамент становился замаскированным под другую страницу учебника до тех пор, пока вы не захотите его вернуть. Гринграсс, семья которой, как вскользь упомянула Пэнси, владела магазином одежды, прислала Гарри огромную коробку с одеждой, что, как он понял, означало, что его чувство моды несколько отсутствует. Заглянув внутрь, Гарри убедился, что все вещи высокого качества, зачарованы так, что могут вырасти с ним как минимум на два размера, а также подобраны по цвету и фасону. Ему не терпелось попозже порыться во всем этом.       Дэвис прислала ему сладости и заколку для шляпы в виде извивающейся серебряной змеи. Тео каким-то образом раздобыл пару туфель с заклинанием изменения размера, чтобы они подходили по размеру и не издавали никакого шума при ношении. “У меня есть свой собственный комплект” — говорилось в сопроводительной записке.       Пригодятся, чтобы подкрадываться к Лонгботтому. Блейз, в свою очередь, подарил Гарри сладости и красивое перо, принадлежащее когда-то ворону. Гарри получил ещё больше сладостей от большинства членов учебной группы, а также упаковку шариковых ручек от Гермионы, хитроумно заколдованных, чтобы они притворялись перьями, если сказать им "я волшебник". Он показал подарок остальным Слизеринцам, никто из которых раньше не видел ручек и был неохотно очарован.       Райт даже обменял упаковку "вонючих бомб" на одну из зачарованных ручек.       — Чертовски полезно делать заметки на уроках, — сказал он, — год ТРИТОНа и все такое, не могу поверить, что никто не показывал мне эти штуки раньше...       Прайс фыркнула.       — Полагаю, магглы должны были кое-что компенсировать.       Гарри был весьма удивлен, обнаружив в куче подарков книгу по одиночным тренировкам охотника в квиддиче, лежащую без этикеток и упаковки. Прежде чем взять ее в руки, он наложил на нее несколько дополнительных заклинаний, чтобы убедиться, что это не что-то другое, замаскированное под книгу, от которой у большинства первокурсников потекли бы слюнки.       — Думаешь, никто не заметил, как ты тайком летаешь по утрам, Поттер? — сказал Райт.       — В следующем году команде понадобится больше достойных охотников, а Малфой больше подходит на роль ловца, чем ты. Я наблюдал за тобой; ты летаешь так, будто родился для этого. Я буду изводить тебя до конца каникул. Я ни за что не выпущусь без того, кто хотя бы попытается меня заменить.       Гарри постарался скрыть, как его обрадовала такая перспектива. Благосклонность старосты седьмого курса и звездного охотника помогла бы сократить количество взглядов со стороны старшекурсников, которые варьировались от настороженных до откровенно враждебных, а если в следующем году он сможет попасть в команду по квиддичу, то будет еще более защищен. К тому же, это был шанс полетать.       Возможно, он никого не обманул.       Гарри с благоговением отложил книгу в сторону и взял последний пакет - странный комковатый предмет, завернутый в коричневую бумагу. Он открыл его и остановился.       — Что, во имя Мерлина...       Свитер, лежавший в пакете, был связан из мягкой шерсти и выглядел одновременно домашним и удивительно теплым. Он был зеленого цвета с серебряной буквой H на лицевой стороне.       — Милый Мерлин, что ты сделал, чтобы получить свитер Уизли? — хмыкнула Прайс.       Гарри с опаской взял его за плечи. — Так…. что это такое?       — Матриарх Уизли делает их каждый год для всех своих детей, — с усмешкой сказала Прайс. — Не знала, что ты в таких хороших отношениях с предателями крови, Поттер.       — Только с близнецами, - сказал Гарри. — В основном, я думаю, им кажется забавным наблюдать, как Рон Уизли краснеет всякий раз, когда затевает со мной драку, а потом не может найти, что ответить.       Прайс пожала плечами и потеряла интерес.       — Не надевай это, — сказала Пэнси низким голосом.       — Я не идиот, — пробормотал Гарри, откладывая его в сторону. — Разве что, только в моем общежитии. Он выглядит очень теплым.       Пэнси критически осмотрела его. — Наверное.       Он определенно удивил Пэнси филигранным ожерельем, которое купил в том же каталоге, по которому она подбирала подарки для Гринграсс и Дэвис.       — Гарри! — сказала она, тут же принявшись извлекать его из коробки. — Как ты узнал, что мне нравится именно это?       —Я видел, как ты постоянно перелистывала страницу, — самодовольно сказал Гарри. — Ты оставила каталог в общей комнате. Я беспокоился, что ты уже попросила его у родителей...       — Они сказали, что по одному украшению от них в год до тринадцати лет, — сказала Панси, закатив глаза. Гарри все еще не привык к более яркой версии Пэнси, которую он видел с тех пор, как начались каникулы, и остаток года они провели дома. Он впервые задумался о том, что у нее были свои причины не возвращаться к родителям на Рождество, и она просто использовала сделку с ним как предлог, чтобы остаться. — И я уже выбрала для этого другой вариант.       Гарри, в свою очередь, остался доволен водонепроницаемыми перчатками из мягкой кожи с меховой подкладкой, которые ему подарила Пэнси, и положил их к остальным подаркам. При взгляде на эту кучу у него потеплело на душе, и это почти заглушило колючее осознание того, что он не получил ничего ни от отца, ни от брата.       Пэнси и остальные тоже явно заметили это, но, по крайней мере, ни у кого из них не хватило дурного тона затронуть эту тему. Это был один из тех моментов, когда Гарри был несказанно рад, что оказался в Слизерине, где все понимали, что в семьях бывает разлад и когда нужно отступить и оставить тебя в покое. Даже Невилл, наверное, попытался бы заговорить об этом, и тогда Гарри пришлось бы сдерживать себя, чтобы не заставить другого мальчика замолчать. Может быть, его знания в области заклинаний и были на уровне второго курса, но они явно превосходили все, что мог наложить Невилл. Не говоря уже о крайне хрупкой уверенности Невилла в себе. Если Гарри потеряет самообладание в общении с Невиллом, это добром не кончится.       Все обеды в Хогвартсе были хороши, но в канун Рождества домовики действительно превзошли самих себя. Гарри ел, пока не наелся до отвала, и вместе с Пэнси потянулся за волшебным крекером.       — О, смотрите, шахматный набор! — взволнованно сказала она. — Отлично, я возьму набор для выращивания бородавок, я могу использовать его на Булстроуд, а ты можешь перестать одалживать мои запасные фигуры, они начинают жаловаться, что мне не нравятся... о, милый Мерлин...       Гарри проследил за выражением её ужаса и подавился своим пирожным с патокой. Пока они отвлекались на грохочущие и дымящиеся крекеры для волшебников и свои собственные десерты, профессора пили. На Дамблдоре вместо шляпы был надет цветистый чепец, а на плечах сидели две белые мыши. Гарри как раз успел увидеть, как покрасневший Хагрид целует МакГонагалл в щёку. Он ожидал, что она его отшлёпает, но она лишь хихикнула.       Гарри повернулся к Пэнси, чувствуя, что слегка позеленел. — Скажи, что мне это показалось.       — Если бы это было так, я бы беспокоилась о твоем психическом состоянии, - ответила она, выглядя не менее обеспокоенной.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Остаток каникул прошел как в тумане. Гарри вместе с Пэнси выполнял домашние задания: он без труда справился с зельями и Защитой, выполнил практические занятия по Трансфигурации и с мрачной решимостью взялся за эссе, чтобы сдать его за два часа, провел вечер, записывая наблюдения по Астрономии, и еще два часа барахтался в Чарах, пока Пэнси не сжалилась над ним и не помогла. В ответ он вычитал её эссе по Зельям, а затем дал ей почитать своё.       — Ты объясняешь всё гораздо лучше, чем в книге, — как-то раз пожаловалась Пэнси.       Райт стал заниматься с Гарри по утрам с пяти до шести и вечером с восьми до девяти, поручив Пэнси присматривать за гриффиндорцами и вмешиваться, если кто-то из них решит выйти на поле для квиддича. Он изматывал Гарри, но Гарри никогда в жизни не получал такого удовольствия от полета на метле. После каждой тренировки Райт выглядел все более мрачным и довольным. После обеда Райт наложил на себя и Гарри чары "Не-замечай-меня", и они затаились на трибунах, подглядывая за близнецами Уизли, Роном, Жюлем и Финнеганом, выполнявшими упражнения. Райт негромко комментировал их выступление.       — Мы будем продолжать в том же духе, Поттер, — решительно заявил он за три вечера до возвращения однокурсников. — Каждое утро - подъем в пять, и к пяти тридцати - за замком. Я могу заниматься с тобой ровно сорок пять минут, а ты еще тридцать - самостоятельно. Только не на поле: капитан Гриффиндора - маньяк, и он все время, черт побери, очаровывает кваффлов, чтобы они летели ему в лицо. Мы останемся за озером.       Гарри охотно согласился. Одна только возможность полетать на приличной командной метле, а не на школьной, стоила изнурительных тренировок, а чтобы догнать брата до следующего года, ему нужна была любая помощь. Не говоря уже о Малфое, который, несомненно, тоже будет пробоваться в команду. В общем-то, это даже не было неудобством - всё равно по утрам он обычно просыпался около пяти-шести. Он проанализировал, на что тратил больше всего времени вне уроков, и решил, что может пожертвовать частью времени, проведённого за игрой во "Взрывные карты" и "Плюй-камни" в общей комнате, в пользу домашних заданий, а то, что было поздней ночью, использовать для тренировок с ясеневой палочкой, которые раньше происходили по утрам, пока ещё никто не проснулся. Это будет тяжело, но преодолимо. Определённо, это было не хуже, чем некоторые плохие месяцы у Дурслей, а здесь ему действительно нравилось всё, что он делал.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       В тот же вечер Гарри решил испытать подарок Тео.       Гарри с радостью обнаружил, что ботинки оказались прочными, с цепкой подошвой и хорошей поддержкой, и не издают абсолютно никаких звуков, как бы быстро он ни бежал. Это было почти жутко — чувствовать, как ноги стучат по земле без всякого шума, кроме дыхания, и он так увлекся этим ощущением, что чуть не налетел на Пивза. Его спасло только то, что Пивз повернулся спиной. Это дало Гарри драгоценные две секунды, чтобы нырнуть в ближайший класс и замереть.       Гогочущий смех полтергейста затих вдали.       Гарри выдохнул, долго и медленно, и повернулся, чтобы оглядеть найденную комнату.       Это был неиспользуемый класс, похожий на тот, в котором он нашёл близнецов Уизли в первую неделю учёбы. Пыльные парты и забытые пустые книжные полки были бессистемно задвинуты в углы. Странным было то, что прямо посреди комнаты стояло огромное витиеватое зеркало, почти вдвое выше Гарри, в золотой раме прекрасной работы.       — Странно, — пробормотал он, подходя ближе и стараясь не смотреть на его поверхность, чтобы не оказаться в опасности. Взглянув на него сбоку, он увидел выгравированные сверху слова. Обратные буквы. Гарри долго смотрел на них, бормоча про себя, и против своей воли почувствовал сильное искушение, когда понял, что они означают.       Я показываю не лицо, а желание твоего сердца.       Это может быть полезной информацией.       Гарри как раз собирался посмотреть в зеркало, когда в коридоре послышалось шарканье ног и приглушённое ругательство. Гарри мгновенно пригнулся за партой в углу и затаил дыхание.       — Оу-отвянь, Рон...       О Мерлин! Это были Жюль и Уизли. Гарри закрыл рот руками, чтобы не рассмеяться.       Он заглянул за край стола и увидел, что Жюль запихивает в сумку какой-то кусок ткани. Уизли был занят тем, что вскарабкивался перед зеркалом, где застыл, уронив челюсть.       — Жюль, — сказал он придушенным голосом, — Жюль, я...       — Что ты видишь? — с нетерпением спросил Жюль.       — Я... я один, не такой, как обычно... я выгляжу по-другому, я старше... и я староста!       Да, вероятность такого развития событий примерно такая же, как если бы меня перевели в Гриффиндор.       — Что? — недоверчиво сказал Жюль. Похоже, он думал так же.       — Да, и капитан по квиддичу! У меня будет Кубок Дома и Кубок по квиддичу...       Он внезапно и нетерпеливо набросился на Жюля. — Думаешь, это показывает будущее?       — Как это может быть? — раздраженно сказал Жюль. — Гарри в Слизерине, а не в Гриффиндоре, и я видел его в красной мантии...       Гарри действительно пришлось сделать паузу и обдумать этот вопрос. Желание сердца Жюля влекло его в Гриффиндор?       Это было почти приятно.       Что-то в глубине его живота жаждало этого - семьи. Чтобы они с Жюлем были братьями, как и должно быть, а не в этом токсичном состоянии постоянного соперничества.       Гарри пинал этот голод до тех пор, пока он не отступил в темную пещеру, из которой появился. У него была новая семья - Слизерин. Неблагополучная, где нужно было застилать постель и играть в словесные игры при каждом вздохе, но всё же семья. У него были друзья, которые прикроют ему спину, и потенциал стать великим. Это было то, чего он хотел.       — Интересно, почему здесь показана твоя семья, а не моя, — ворчал Уизли. — Посмотри еще раз, может, это одно и то же.       Они зашевелились, меняясь местами.       — Да, — вздохнул Жюль, почти как в трансе. — Да, мы... мы стоим у входа в поместье, там мой отец - он выглядит таким гордым, и Гарри со мной, только он выглядит прилично, а не как болван, и на нем гриффиндорская мантия, а я держу метлу и одет в квиддичное снаряжение, и он рад за меня...       — Так приятно знать, что я нужен тебе только как член твоего фан-клуба, - проворчал Гарри, выходя из своего укрытия.       Уизли и Жюль выхватили свои палочки.       — Гардус! — сказал Гарри, блокируя заклинания, похожие на паралич тела и желейные ноги.       — Что ты здесь делаешь, змеёныш? — усмехнулся Жюль.       — Ух ты, ты делаешь это лицо почти так же хорошо, как делают это слизеринцы, — сказал Гарри с насмешливым удивлением. — Я здесь, потому что, видимо, красться по ночам - это генетическая особенность.       — Ты слышал? — неожиданно спросил Уизли. — Что мы сказали?       Гарри усмехнулся и немного ослабил заслонку, которую он держал на цвет своих глаз, зная, что при слабом освещении его глаза будут жутко ярко-зелёными.       — Недалекое у тебя желание сердца, Уизли.       Они оба удивленно посмотрели на зеленоглазого.       — Честно говоря, разве вы не разобрались с подсказкой? — сказал Гарри, указывая на верхнюю часть зеркала.       — Прочитайте его в обратном порядке, не обращая внимания на пробелы. Я показываю не твое лицо, а желание твоего сердца.       Жюль застыл между тоской и яростью. — Что… то есть то, что мы видели...       Гарри пожал плечами.       — Не надо было подслушивать, — огрызнулся Уизли с горящими ушами. — Теперь ты знаешь наши, но мы не знаем твое...       — Ступай, Гарри, — сказал Жюль. —Или ты недостаточно хороший волшебник, чтобы справиться с этим?       Гарри моргнул пару раз. Он не мог знать, насколько нервирует других мальчиков его жуткое самообладание. В Слизерине было нормальным, даже ожидаемым, что ты будешь постоянно контролировать себя. И благодаря своему воспитанию Гарри умел это делать лучше, чем большинство первокурсников. Однако для гриффиндорцев он был практически инопланетянином.       Его мысли метались. Он понимал, что им манипулируют; это было невыносимо неуклюже и очевидно, но, несмотря на это, Гарри был взбешен намеком на то, что он не может справиться с тем, что увидит в зеркале, и ему было смертельно любопытно, что же там такое. А Жюль и Уизли, похоже, не испытали никаких побочных эффектов, разве что, возможно, стали более раздражительными, но они и в хорошие дни бывали идиотами...       Со скучающим лицом, внутренне кипя от нервозности и любопытства, Гарри подошёл к краю зеркала и посмотрел на своё отражение.       На полсекунды ему показалось, что он смотрит на Джеймса. Затем Гарри понял, что это не Джеймс, а более взрослая версия его самого. Лет двадцати, наверное, в фиолетовой мантии Визенгамота и с кольцом Лорда Поттера на пальце. С ним были Тео, Блейз и Невилл, все они были бесконечно счастливы и уверены в себе. Невилл сменил пухлость на мускулистость, робость на добродушную непринуждённость; Блейз был как всегда резок, а ухмылка Тео осталась прежней. Старшее отражение Гарри, чьи волосы были достаточно взъерошены, чтобы быть стильными, но более скромными, чем у нынешнего Гарри, Джеймса или Жюля, посмотрел на настоящего Гарри и злобно ухмыльнулся.       На секунду в его животе зародилось физически болезненное сочетание радости и голода.       Гарри отвёл глаза. Ему не нужно было сидеть здесь и смотреть на иллюзию; это ни к чему не приведёт.       — Мощное зеркало, — пробормотал он, с уважением глядя на него, и быстро отошел в сторону.       — Ну? — спросил Жюль.       Гарри поднял подбородок и встретил взгляд брата.       — Похоже, твой идеал будущего предполагает, что я буду лакеем, младший брат, а мой не предполагает тебя вообще. Только я и мои друзья, здоровые, счастливые и где-то в районе двадцати лет.       — А ты говорил, что мое скучное, - насмехался Уизли.       — Я сказал "недалекое", а не "скучное". Ты, видимо, жаждешь кубка по квиддичу как своей конечной цели? Правда?       — Я подозреваю, что все гораздо сложнее, мой мальчик.       Все трое вскочили. Реакция Гарри была самой бурной: он крутанулся в сторону источника голоса с палочкой в руке и присел на корточки, сгорбив плечи на случай удара...       Это был Дамблдор, мерцающий из того места, где он незаметно стоял в одном из углов.       — Мистер Уизли, мне кажется, вы хотите добиться всего того, чего добились ваши братья, - мягко сказал он.       — Выделиться, добившись всего, а не только части. Мистер Поттер и мистер Поттер... похоже, ваше детство тоже повлияло на то, что вы видите в зеркале.       К тому времени, когда Дамблдор закончил свою речь, Гарри уже убрал палочку и вновь обвёл взглядом пустые глаза, которые добродушно блестели. Они были ярко-голубыми и сияющими, совсем не такими, как у Снейпа, но почему-то у Гарри возникло такое же отчетливое ощущение, что смотреть в глаза - плохая идея. Он сосредоточился на полу, изображая уважение.       —Директор, — заикаясь, произнес Жюль в ужасе, — я... я-я.. прошу прощения, мы...       — Не стоит извиняться, — с улыбкой сказал Дамблдор. — Я не сниму сегодня никаких баллов, если вы все немедленно вернетесь в свои общежития. Зеркало Еиналеж - мощный магический артефакт, и я не могу винить никого из вас за то, что вы поддались его притяжению... Хотя, Гарри, я должен похвалить тебя за силу воли. Немногие могут так легко отстраниться от первого взгляда в зеркало.       — Спасибо, сэр, — жестко сказал Гарри.       — Будьте уверены, после сегодняшнего вечера оно будет перемещено, — сказал Дамблдор, и в его голосе появились нотки суровости. — Многие растратили себя впустую, глядя в зеркало на свои желания. Не стоит зацикливаться на мечтах и забывать жить.       С этими словами он выпроводил троих мальчиков за дверь и плотно её закрыл.       Гарри обернулся и увидел, что Жюль пристально смотрит на него.       — Только послушай, что он говорит о нашем детстве, — пробормотал Жюль. —Ну и что, что магглы были немного грубы с тобой, это не дает тебе права...       — Немного... грубы... со мной? — повторил Гарри, выпрямляя позвоночник и зажигая глаза со всей силой их естественного ядовито-зелёного оттенка.       Жюль оскалился в ответ, а Уизли, как сердитая красная тень, навис за его плечом.       — Да, немного грубы, — повторил он. — Мне пришлось пройти через годы интенсивных тренировок, мое детство тоже было не самым лучшим...       — Уверен, что уворачиваться от папарацци было не так уж и сложно, - усмехнулся Гарри.       Жюль выхватил свою палочку. — Фуррункулюс!       Гарри легко увернулся.       — Экспеллиармус! — бросил он и выхватил палочку Жюля из воздуха как раз вовремя, чтобы уклониться от заклинания паралича тела в исполнении Уизли - тот в ответ применил сглаз "желейные ноги", который Уизли едва успел блокировать, призвал свою беспалочковую магию, чтобы покрыть пол ледяной коркой, заставив Уизли поскользнуться.       Гарри только того и надо было.       Он обезоружил Уизли, поймал его палочку и шагнул вперёд, оказавшись нос к носу с Жюлем.       — В моём детстве не было папарацци, - тихо сказал он. — Моё детство было связано с ударом сковородкой по голове и с тем, что я проводил лето, убегая от кузена и его банды малолетних головорезов. Мое детство закончилось, когда мне исполнилось четыре года. В следующий раз, когда ты попытаешься притвориться, что тебе приходилось сталкиваться с таким же дерьмом, как и мне, я покажу тебе, чему именно я научился на Слизерине.       Жюль хранил гробовое молчание. И в его глазах определенно читался страх.       Гарри наслаждался этим.       — Если это всё, — приятно сказал он, отключив ледяную ярость и одарив обоих обезоруживающей улыбкой, — то я пойду.       Он бросил их палочки на пол и ушёл.       Позади него Жюль сжимал в дрожащей руке свою палочку и размышлял о том, что после полугода, в течение которого он с презрением говорил людям, что Слизерин превратит его брата в Тёмного мага, он действительно был прав.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       В классе, возле заколдованного зеркала, Альбус Дамблдор завершил заклинание, позволившее ему подслушать разговор мальчиков, и тяжело вздохнул. По крайней мере, старший Поттер сумел справиться с ситуацией, не прибегая к насилию; Альбус был бы вынужден вмешаться, если бы это произошло, и даже он вздрогнул, когда Джулиан сознательно проигнорировал испытания, выпавшие на долю бедного Адриана. Альбус будет нести вину за это на своих плечах всю оставшуюся жизнь. Он знал, что сыграл не последнюю роль в том, чтобы убедить Джеймса в том, что отправка Адриана к Дурслям будет только к лучшему.       Но он будет нести эту ответственность, не позволяя себе поддаваться сомнениям, сожалениям и размышлениям. Что сделано, то сделано, и это было к лучшему. Во имя общего блага. Джулиан Поттер должен был вырасти сильным, защищённым и готовым к выполнению своей роли Мальчика-Который-Выжил. Брат мог только отвлекать.       Альбус выбросил из головы мысли о школьных разборках. Близнецы Поттеры либо решат свои разногласия, либо нет. А пока у него была более важная работа.