Гарри Поттер и Монстр Слизерина /Harry Potter and the Monster of Slytherin

            

26 ноября 1992 г.

Невилл

      Однако школа поступала несколько иначе.       Уже через три дня Гарри не мог пройти нигде без того, чтобы барсуки, львы и некоторые когти не свернули с его пути, не бросили на него испуганный и яростный взгляд и не зашептались за спиной. Невилл не знал, как он с этим справляется. Лицо Гарри лишь изредка перекашивалось, показывая, как его всё это раздражает; он держал себя в руках, ходил на уроки, делал домашние задания и был абсолютно вежлив со всеми профессорами. Студенты, задававшие ему грубые вопросы, в большинстве случаев получали едкие саркастические ответы от Тео, а в некоторых случаях - от Гарри. Невилл общался с ними, когда мог, и не забывал помахать Гарри через Большой зал во время каждого обеда.       — Почему ты до сих пор с ним дружишь, Нев? — с отвращением спросил Симус однажды вечером. Гриффиндорцы второго курса готовились к Астрономии. Никому не нужно было спрашивать, о ком говорит Симус.       Щеки Невилла вспыхнули. Он уткнулся головой в свою звездную карту и ничего не ответил.       — Он опасен, — решительно добавил Дин. — Парселтанг — признак Темного мага, это всем известно.       — Он говорил, чтобы она ушла от Джастина, - сказал Невилл тихим голосом. Но слова прозвучали. Он крепче сжал карандаш.       — Откуда ты знаешь? — сказал Жюль. В его глазах была почти свирепая напряженность. Это заставило Невилла немного испугаться. Трусливое бесполезное жалкое оправдание гриффиндорца. — Ты тоже говоришь на змееусте?       — Парселтанг.       Они все уставились на Гермиону.       —Че? — спросил Жюль.       — Парселтанг это язык. Люди, говорящие на нем, - змееусты.       —Допустим. — Сказал Рон — Короче. Это Малфой произнес то заклинание. Малфой, сосед Гарри по дому. Кто скажет, что они не спланировали это заранее? Чтобы Гарри мог притвориться, что спас Джастина, и избавиться от слухов о том, что он - Наследник. Вот только все пошло наперекосяк, потому что теперь мы все еще больше убеждены, что он - Наследник.       — Он или Малфой, — сказал Симус. — Они могут работать вместе. Может быть, ты сможешь применить Темную магию и дать кому-нибудь парселтанг. Это было бы очень по-слизерински, ты не находишь? Пусть все думают, что это Гарри, а на самом деле это был Малфой?       — Малфой ненавидит магглорожденных, — мрачно сказал Жюль.       — По крайней мере, он перестал называть людей грязнокровками, — заметила Парвати, рассеянно вертя в руках свою палочку.       Слова Невилла скопились у него внутри, забились в горле и грозили задушить его. Он хотел что-то сказать. Гарри был его другом. Гарри помогал ему, заступался за него — Невилл был не настолько глуп, чтобы не видеть, какое влияние Гарри оказывает на второкурсников Слизерина. Гарри не возражал, когда Невилл не мог найти слов; Гарри понимал, что такое молчание, и что иногда проще просто промолчать - Гарри понимал. Невилл должен уметь постоять за него в ответ.       Гермиона могла, и делала это, даже если они с Гарри ссорились.       — Да, и это благодаря Гарри. Ты все еще думаешь, что он Наследник?       — Они Слизеринцы, — сказал Дин, как будто это было все, что имело значение. — Кто знает, почему они что-то делают?       — Они все лжецы, — сказал Симус. — Мерзкие коварные гады.       "О, оскорбление из трех слов, посмотри на себя, Финнеган", - вот что сказали бы Гарри или Тео. Невилл не смог выдавить из себя ничего, кроме тихого "Нет, это не так", которое никто не услышал.       — Нотт - сын Пожирателя смерти, — продолжал Симус, как будто только это имело значение в человеке. Что ж, он был прав, это действительно имело значение, но Невилл знал Тео, знал, что тот не придерживается экстремистских взглядов - он немного презирал магглорождённых, но только за их общий отказ от попыток интегрироваться в традиции волшебников. С чем семья Невилла, в общем-то, была согласна. Не то чтобы он был достаточно смел, чтобы сказать это кому-то. Даже Тео и Блейзу.       — Кто знает, чему он научится? Возможно, он окажется умнее Малфоя в том, чтобы скрывать это. А Забини - у его мамы семь мужей умерли, оставив ей кучу золота.       — Он же ребенок, — сказала Гермиона. — Он бы не имел к этому никакого отношения.       — Он вырос с этим, — сказал Рон. — Он либо слишком глуп, чтобы понять, что происходит, либо он замешан в куче убийств. И они оба - друзья Гарри.       Жюль посмотрел на свои руки.       — Гарри - мой брат. Я... я просто жалею, что не обратил внимания, понимаешь? В то первое лето он казался вполне приличным... каким-то тихим и странным, но папа сказал, что магглы не очень хорошо к нему относятся, и я смирился... Он много времени проводил в библиотеке в Поттер-Мэноре, и я думал, что он будет в Когтевране, если не в Гриффиндоре. А потом его отсортировали. И я не разговаривал с ним целую вечность. Но он не казался таким уж плохим, и прошлым летом я думал, что у нас что-то получается... а теперь я не могу не думать обо всех этих странностях. Он просто был Наследником все это время. Он, наверное, не смог бы выдержать, если бы все время находился в гриффиндорском доме...       — Он не Наследник!       Слова словно разорвали его горло, и Невилл представил себе вкус крови во рту, но они попали туда. Он сделал это. Он что-то сказал.       Остальные мальчики смотрели на него с разной степенью удивления.       Плотину прорвало, и Невилл запнулся.       — Он провел все лето с Уизли - я не знаю ни одного более гриффиндорского дома, чем этот, и близнецы любят его - Джинни в Слизерине, ты знаешь, что называешь младшую сестру Рона лгуньей, которой нельзя доверять? Заставишь ее спать на заднем дворе следующим летом, Рон?       Наступила ошеломлённая тишина.       — Выпустил пар, Нев? — сказал Симус, и тут раздался смех. Смех.       Если бы Невилл был Тео или Гарри, он бы их укокошил. Если бы он был Пэнси, Блейзом или Джастином, он бы точно знал, что сказать, чтобы заткнуть их. Но он был просто Невиллом, поэтому он схватил свои книги и ушел так быстро, как только мог.       Один раз он оглянулся, перед тем как подняться по лестнице в общежитие мальчиков. Гермиона и Парвати, склонившись, что-то сосредоточенно обсуждали с мальчиками. В последнее время Гермиона была очень близка с ними - особенно с Жюлем и Роном - и, похоже, это не собиралось меняться.       Невилл вздохнул и отправился спать. Он собирался встать пораньше и закончить эссе в Большом зале до завтрака.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

30 ноября 1992 г.

Гарри

      Гарри перестал ходить на занятия учебной группы. Энтони, Лиза и Сью, по крайней мере, верили ему, но Гарри мог сказать, что им было тяжело в их собственных факультетах быть друзьями с ним и избавить их от необходимости выбирать. Гермиона остановилась примерно в то же время, что и он. Невилл, Джастин и когтевранцы по-прежнему встречались, изредка встречались Трейси или Тео, но в основном Слизеринцев не было.       Он обнаружил, что его не особенно интересует компания в целом. Тео понимал молчание - у него бывали дни, когда ему хотелось просто помолчать, не разговаривать, но при этом иметь рядом надежного собеседника, и Гарри был рад быть таким человеком, каким был для него Тео. Блейз обычно предпочитал отвлекаться на компанию в плохие дни, и для этого он обычно искал общую комнату. Все они знали границы друг друга, знали, когда нужно дать спящим драконам полежать. А Невилл был таким неутомимым доброжелателем, что Гарри не мог найти в себе силы раздражаться из-за него. А вот все остальные...       Затхлый запах старых книг пронизывал всё вокруг, так далеко в глубине стопок. Гарри стал проводить много времени в библиотеке. Извилистые полки казались бесконечными. Он так и не смог найти им конца. Это умиротворяло.       К тому же приближался комендантский час. Он вздохнул и начал возвращаться.       — Джастин, я все еще думаю, что тебе стоит спрятаться в нашем общежитии.       Гарри замер. Он знал этот голос. Напыщенный, упрямый, убежденный в собственной гениальности. Эрни Макмиллан. Он заглянул в стопку. Джастин, Эрни, Сьюзен Боунс и еще несколько барсуков — не Ханна, Гарри видел ее двадцать минут назад, когда она занималась трансфигурацией — столпились вокруг стола.       — Я не собираюсь трусить, — сказал Джастин, понизив голос. — Только потому, что вы все стали параноиками...       — Это не паранойя! Ты буквально сказал Поттеру, что ты магглорожденный...       — Конечно, черт возьми, я сказал ему, он же мой друг...       — Нет, не друг. — Сьюзен Боунс. — Он змееуст - все знают, что это знак Темного мага. И он из Слизерина! Они мастера врать, откуда ты знаешь, что ты ему вообще нравишься?       — Я не идиот, — сказал Джастин. — Я могу сказать, кто мне друг, а кто нет. Например, похоже, что все сидящие за этим столом относятся к последней категории.       Он встал и пошел прочь от нее, обогнул полку и чуть не столкнулся с Гарри.       — Гарри, — удивленно произнес Джастин, остановившись на месте.       Вслед за Джастином появились Эрни и Сьюзен.       — Подожди... — начал Эрни и замер, увидев лицо Гарри.       — Рад тебя видеть, Джастин, — сказал Гарри так приятно, как только мог. — Должен сказать, приятно знать, что хотя бы один пуффендуец соответствует своим ценностям преданности и доброты. Увидимся на травологии.       Он повернулся на пятках и зашагал прочь.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Позже Гарри никогда не сможет сказать, как долго он бродил по замку. Он только помнил, что в какой-то момент увидел Хагрида, державшего в руках связку дохлых петухов, и что он находился в каком-то оцепенении, очень похожем на то, как он очищал свой разум каждый вечер на уроках Окклюменции, только более туманном, а потом нож разрезал его надвое, когда он наткнулся на окаменевшее тело Джастина Финч-Флетчли и слегка дымящуюся, совершенно неподвижную фигуру гриффиндорского призрака.       Он смотрел на них несколько секунд, мысли метались. Джастин. Это был Джастин — его друг.       Гарри развернулся и бросился бежать.       На нём не было бесшумных туфель, и он проклинал себя за эту оплошность, проносясь по одному коридору за другим. Он использовал заклинание "Не замечай меня" в отдышке, пока ждал, когда лестница сдвинется с места, прошел три потайных хода и нашел тайный черный ход в общежитие Слизерина. Потный, запыхавшийся и не знающий, сколько времени у него осталось, Гарри заставил себя замедлиться и прокрасться в общежитие второкурсников.       По счастливой случайности там были только Тео и Блейз. Гарри закрыл за собой книгу и сделал несколько задыхающихся вдохов. Оба его друга сидели прямо.       — Гарри? — сказал Тео. — Что...       — Час назад, Блейз, ты встретил меня возле библиотеки, и мы пошли сюда, — прохрипел Гарри. — С тех пор мы что-то пересматривали. Алиби. Была еще одно окаменение. Джастин.       — Понял, — бодро сказал Тео, отгоняя шок и беспокойство. — Общая комната была довольно активной; не странно, что никто не помнит, как ты вошел. Мы изучаем теорию переключающих заклинаний и теорию магической связи Брайанта-Паркса.       — Слава Мерлину, — сказал Гарри, уже копаясь в сундуке и доставая конспекты по Трансфигурации. Он разложил их на одеяле, снял ботинки и мантию, бросил их в сундук, захлопнул его и бросился на кровать. Тео и Блейз, убедившись, что их конспекты готовы, сразу же приступили к обсуждению четвёртой гипотезы Паркса.       Не прошло и двух минут, как двери распахнулись, явив Северуса Снейпа во всей его мелодраматической красе.       Гарри поднял голову, и его удивление, удивление Тео и Блейза полностью совпали.       — Профессор? — сказал Блейз.       — Поттер, — сказал Снейп. — Пойдемте со мной.       Гарри послушно поднялся на ноги. — Профессор, что...       — Гарри ничего не сделал, — сказал Тео.       Снейп окинул его взглядом, заставляя замолчать. — Да, спасибо, мистер Нотт. Поттер. Сейчас же.       — Да, сэр. — Гарри схватил мантию, накинул ее, сунул ноги в ботинки, проверил свою палочку и вслед за старостой вышел из общежития.       Снейп промаршировал через общую комнату. Гарри следовал за ним по пятам с намеком на подобающую Слизерину усмешку на лице, встречая каждый любопытный взгляд, направленный в его сторону, ледяным оскалом. Монтегю и близнецы Кэрроу усмехались в ответ, но остальные отводили взгляд.       Они вышли из подземелий, пересекли вестибюль и начали подниматься по Большой лестнице.       — Профессор...       — Не здесь, Поттер.       Снейп наконец остановился перед горгульями, охранявшими кабинет Дамблдора.       — Лимонная капля, — прорычал он, и статуи отпрыгнули в сторону, пропуская их во владения директора.       Гарри был не более счастлив оказаться здесь, чем в конце прошлого года.       Феникс сидел в углу кабинета. Повсюду были разбросаны металлические инструменты. Портреты предыдущих директоров по-прежнему притворялись спящими на стенах.       — Добро пожаловать, Гарри, — сказал Дамблдор с теплой улыбкой. — Входи, пожалуйста.       Гарри не повернулся, чтобы посмотреть, как уходит Снейп.       —Благодарю, сэр.       — Я уверен, что ты задаешься вопросом, почему ты здесь.       Гарри уперся взглядом в переносицу Дамблдора. Такая прозрачная попытка заставить его выдать, что он знает больше, чем следует. — Да, сэр.       — Присаживайся, пожалуйста. Я с сожалением вынужден сообщить тебе, что произошла ещё одно окаменение.       Гарри вздохнул. — Нет...       — Боюсь, что да.       — Кто? — тихо сказал Гарри, медленно опускаясь на стул.       Глаза Дамблдора были пронзительными. Гарри подумал, что ему не показалось, что Дамблдор пытается установить зрительный контакт, и сосредоточился на своих ногах.       — Джастин Финч-Флетчли и сэр Николас, призрак Гриффиндора.       Гарри расширил глаза. — Джастин? Мерлин... Но с ним все будет в порядке, не так ли, директор? Мандрагора у профессора Спраут - он проснётся?       — Конечно, дорогой мальчик, — ответил директор. —Уверен. Окаменение - это, конечно, не смерть, за что я очень благодарен.       — Можно мне пойти к нему? — сказал Гарри. —К Джастину, я имею в виду, и Невилл, и Блейз, и Тео захотят прийти, я уверен в этом...       — Возможно, мы сможем договориться, — сказал Дамблдор. — Я сделаю все, что в моих силах.       Гарри сделал вид, что задумался.       —Что... сэр, что может... окаменеть призрака?       Выражение лица Дамблдора стало серьезным. — Весь персонал и множество прекрасных умов за пределами наших священных залов работают над ответом именно на этот вопрос.       Что, в общем-то, не внушало оптимизма, но Гарри мог позволить ему откланяться без боя. Он опустился в кресло.       — ...Я рад это слышать. Сэр, я не могу не спросить... вы... — Он прикусил губу.       — Нет, Гарри, — доброжелательно сказал Дамблдор. — Я не считаю тебя наследником Слизерина или виновником этих подлых нападений.       — Спасибо, — прошептал Гарри.       Мерцание усилилось. —Конечно. Приятных снов, Гарри.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Снейп ждал у входа в кабинет.       — Я провожу вас обратно в общежитие. Хотя я уверен, что вы умеете перемещаться после комендантского часа, не будучи пойманным с потерей баллов, — добавил он со слабой усмешкой.       Гарри проигнорировал это замечание и наклонил голову.       — Спасибо, сэр.       Топот ботинок был единственным звуком на некоторое время.       — Шкура бумсланга и растертый рог двурога, — внезапно сказал Снейп.       Гарри смутился от этого и пораженно посмотрел на профессора. —Что, простите?       Глаза Снейпа буравили его. — Не думайте, что я не замечал, как вы тайком экспериментируете с продвинутыми зельями в неиспользуемых секциях подземелий.       Гарри не хотел менять выражение лица, но, похоже, это не имело значения: Снейп ухмыльнулся.       — Вы же не будете настолько глупы, чтобы воровать из моих личных запасов... не так ли?       — Сэр, если бы мне нужны были такие ингредиенты для зелий, я бы заказал их через своего сокола, — сказал Гарри. — Полагаю, у меня в сундуке действительно есть небольшое количество растертого рога двурога.       — Очень хорошо, мистер Поттер.       Снейп отвернулся, как будто их разговора и не было.       Гарри задался вопросом, кто же ворует из кладовой, но выкинул его из головы. У него были проблемы поважнее. Скорее всего, это был старшекурсник, который хотел попрактиковаться самостоятельно и не мог позволить себе менее распространенные ингредиенты.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

2 декабря 1992 г.

      Гарри,       Жюль сказал мне, что в школе уверены, что ты - наследник Слизерина. Мы - Поттеры, наверное, самая маловероятная семья, в которой течет кровь Слизерина! И я бы сказал, что это глупо, если бы ты не был змееустом.       Разговаривать со змеями - признак Темного мага, Гарри. Я не знаю, сделала ли это с тобой магия, выпущенная в ту ночь, когда Жюль победил Сам-Знаешь-Кто, или как ты можешь это сделать, но ты должен понимать, как это выглядит.       Мне нужно, чтобы ты сказал мне, если кто-то в Слизерине ведет себя подозрительно. Если настоящий Наследник будет пойман тобой или с помощью переданной тобой информации, это многое сделает для того, чтобы очистить твое имя.       Джеймс ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Гарри нахмурился, глядя на письмо. Оно было до смешного прозрачным. Джеймс надеялся, что Гарри будет так отчаянно нуждаться в родительском одобрении, так отчаянно пытаться доказать, что он не ребенок Темного Лорда, что он выдаст своих товарищей по Дому. Как будто он всерьёз думал, что есть шанс, что Гарри не выдаст человека, который бегает с монстром по школе и пытается убивать людей. А насмешки Жюля, прозвучавшие накануне, до сих пор звенели в его ушах: "Отец был в ярости, когда узнал. Сказал, что не потерпит в семье тёмного волшебника и никогда не примет тебя в нашем доме, не забрав сначала твою палочку."       Письмо лежало на столе и слегка подрагивало на сквозняке от входа в общую комнату. Гарри нахмурился ещё сильнее.       Один угол письма загорелся.       Гарри сел в кресло и стал смотреть, как оно медленно сгорает.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

7 декабря 1992 г.

      Куда бы Гарри ни шел, за ним следовали взгляды и шепот. Раньше они были любопытными, настороженными, подозрительными, недовольными. Теперь они были откровенно недоброжелательными. Весь день он уворачивался от сглазов вроде жалящего, спотыкающегося сглазов, заклинания паралича тела и прочих неприятных вещей — если бы не коллективное умение Тео и Блейза блокировать гардусом, он бы никогда не успел никуда вовремя. Он добавил ещё один слой к заклинаниям вокруг своей кровати.       Фред и Джордж, казалось, находили это забавным.       — Дорогу наследнику Слизерина! — кричали они, выбегая в коридоры перед Гарри, когда видели его. Он подумал, что они и в самом деле из кожи вон лезут, ведь они учились на разных курсах, в разных факультетах и не имели общих занятий.       — Серьезный злой волшебник пробирается - смотрите, Гарри отправился на поиски своего домашнего монстра...       — Вы идиоты, — сообщил им Гарри. Перси Уизли пытался пробиться сквозь толпу к Гарри, Тео и близнецам, и, похоже, был с ними согласен.       Джордж усмехнулся.       — Ах, но мы забавные идиоты, и это значит, что мы нравимся людям.       — Вы двое думаете, что делаете!? — возмущался Перси, добравшись наконец до них. Он упал, когда они вчетвером направились к лестнице на третий этаж.       — Смеемся, очевидно, — сказал Фред.       — Это не повод для смеха! — Перси не смотрел прямо на Гарри или Тео.       Джордж заметил это.       — Да брось ты, Перси, ты же не веришь в это дерьмо всерьез? Он жил с нами. Не думаешь ли ты, что мы бы заметили, если бы наследник Слизерина жил в старой спальне Чарли?       — Может быть, и нет, Джордж, — серьезно сказал Гарри. — Я был на целых два этажа ниже ваших комнат.       — Очень забавно... подожди, когда ты понял, как нас различать? — возмутился Джордж. Фред и Перси выглядели одинаково потрясенными. Тео театрально вздохнул.       — Это не так уж сложно, — сказал Гарри. — Вы разные люди. Я просто обратил внимание.       Он усмехнулся удивлению на их лицах, помахал рукой на прощание и направился к столу своего факультета в лучшем настроении, чем у него было уже несколько дней. Но оно не продлилось долго. Один из старшекурсников Когтеврана попытался запустить в него колдовством. Гарри отклонил его, а Блетчли в ответ со своего места произнёс проклятие, которое сцепило пальцы другого студента. Для пущей убедительности Гарри откинулся назад и пронзил его заклинанием "Анатикула" - арканным проклятием, которое заставляло палочку выплевывать уток при попытке произнести заклинание. Это продлиться день или два.       — Должен быть неприятный шок, когда он пойдет на занятия, — хмыкнул Блейз, подслушав заклинание. Пэнси сделала вид, что ничего не заметила.       Гарри поел как можно быстрее и вышел на улицу, чтобы спокойно прогуляться по снегу.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

18 декабря 1992 г.

Джинни

      — Слава Мерлину за праздники, — пробормотала она.       Эвелин кивнула.       — Не могу поверить, что позволила вам двоим уговорить меня остаться, — сказала Натали. — Или что дядя Альбаре вообще позволил мне это сделать. У меня стопка журналов высотой почти с мой сундук и открытая сумка, прикрепленная к Гринготтсу. Мы собираемся заняться розничной терапией.       — Мне не нужно, чтобы ты покупала мне одежду, Натали, — язвительно сказала Джинни.       —Во-первых, да, нужно, твои школьные мантии в порядке, но твое чувство моды плачевно. Во-вторых, ты в долгу передо мной за то, что оставалась рядом, чтобы составить вам двоим компанию на каникулах, и ты собираешься вернуть мне долг, позволив купить тебе новый гардероб.       Джинни уставилась на нее.       — Ты... шантажируешь меня, чтобы я позволила тебе сделать мне подарок?       Натали сияла от счастья. — Я делаю то, что должна.       — Я все еще не привыкла к тому, что Слизерин все делает, — пробормотала Джинни. Она не могла отрицать... что было бы неплохо... иметь приличные мантии. Не то чтобы она обижалась на своих родителей. Она знала, что они сделали все, что могли. Она любила их, она не винила их, но иногда ей хотелось купить одежду, которая казалась ей симпатичной. Иногда ей хотелось иметь возможность хорошо выглядеть.       — Отлично, мы договорились. Эвелин?       Эвелин пожала плечами. — Никаких ярких цветов.       — Ты высасываешь все веселье из жизни. Ты как веселый вампир.       — А ты - модный оборотень, ты превращаешься в невыносимое чудовище, когда видишь каталог, — ответила Джинни.       Эвелин усмехнулась, что было так близко к тому, чтобы рассмеяться.       Натали обняла каждого из них за плечи. — Пойдёмте, наш домовик прислал мне сегодня утром огромную посылку, и мы вернёмся в общую комнату и заставим Гарри, Пэнси и Блейза помочь нам съесть все сладости.       — Гарри в последнее время не помешало бы поднять настроение, — сказала Натали.       Решение Эвелин было проще.       — Мы в долгу перед ним.       Джинни не могла не согласиться. Нерегулярная опека Гарри, Тео и Блейза дала им достаточное преимущество, чтобы выпутаться из нескольких затруднительных ситуаций, в основном с гриффиндорцами, особенно по мере нарастания напряжённости. Джинни была уверена, что Гарри был благодарен за каникулы даже больше, чем она сама.       — Как ты думаешь, он... ну, ты знаешь. — Натали была необычайно серьезна.       — Нет, — резко ответила Джинни. Она не знала политику Гарри, не очень хорошо, но она знала его, и его вендетта против слова "грязнокровка" была чем-то вроде городской легенды в Слизерине. Он не станет.       —Ладно. — Нат опустила руки.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ

Гарри

      — Слава Мерлину за праздники.       — Как бы я хотела, чтобы Невилл и Тео остались здесь, — вздохнула Пэнси. — Здесь так тихо...       — Простите, мы недостаточно развлекаемся? — возмутился Блейз.       — Не на половину, — фыркнула Пэнси.       Гарри пожал плечами.       — В любом случае, нам нужно было, чтобы Тео отправился домой.       — Надеюсь, его отец знает что-нибудь о Комнате, — сказал Блейз. — Или знает кого-то, кто знает.       — А пока что Слизерин в нашем распоряжении, — язвительно пробормотал Гарри, потому что, выйдя из общежития, они обнаружили Малфоя и Булстроуд, играющих в шахматы с волшебником, в то время как двое других наблюдали за ними.       Блейз подтолкнул его.       — Плюс еще приятная компания.       Джинни Уизли, Натали Нильсен и Эвелин Трэверс тоже остались на каникулах. От Джинни и Невилла Гарри узнал, что Жюль хотел остаться, чтобы пережить хогвартское Рождество, а Рон и Гермиона остались, чтобы поддержать его. Гарри отодвинул в сторону обиду, которую он испытывал всякий раз, когда думал о внезапном переходе Гермионы на сторону гриффиндорцев.       — Не возражаете, если мы присоединимся к вам? — обратился он к первокурсникам.       Натали широко улыбнулась.       — Вовсе нет. Мне нужно перебрать огромную коробку сладостей. Вы поможете нам ее съесть, да? В качестве платы за вашу помощь в этом семестре.       — Слизеринцы заботятся о своих, - сказал Блейз.       — Но Слизеринцы также знают, что нельзя отказываться от хорошей сделки, — сказала Пэнси, толкнув его локтем и усаживаясь поудобнее. — Я приму еду в качестве платы за то, что буду обучать вас моде.       — Мне не нужна помощь, — сказала Натали.       — Еще как нужна, никто не должен сочетать пастельный розовый с горчично-оранжевым.       Гарри вдруг представил себе, как Пэнси и Натали наставляют одну или две девочки из каждой новой формы, как Пэнси ловко распускает слухи, и не мог решить, заинтересоваться ему или ужаснуться.

***

25 декабря 1992 г.

      — Гарри!       Подушка ударила Гарри в лицо, и он резко поднялся, нащупывая одновременно очки и палочку.       Блейз ухмылялся. — Если не хочешь получить подушкой по лицу, сними свои защитные заклинания. Или включи воздушные подушки в список того, что блокируется заклинаниями. Вставай, приятель - это же Рождество!       Гарри спрыгнул с кровати, накинул мантию поверх пижамы и вслед за Блейзом вышел в общую комнату, оставив Малфоя с телохранителями в постели. Под ёлкой, как и в прошлом году, лежали аккуратные кучки подарков.       — Подарки, — сказал он с кривой ухмылкой. На Рождество невозможно быть ворчливым.       — Да, подарки, это же Рождество, — сказал Блейз. — А чего ты ожидал, грязной посуды?       Гарри проверил, что в общей комнате кроме них никого нет. Неудивительно - ведь еще не было шести.       — В прошлом году я впервые получил на Рождество нечто большее, чем сломанную вешалку для одежды или старый носок, — сказал он, перетаскивая свою кучу подарков на отдельную кучку стульев.       — Магглы, — прошипел Блейз. — Подождем Пэнси?       Гарри пожал плечами. — Возможно. И - должны ли мы ждать Джинни, Эвелин и Нат?       — Да, пожалуй, — сказал Блейз. — Я хочу посмотреть, что Уизли могут позволить себе подарить своей дочери на Рождество.       Гарри пнул его лодыжку. — Липкий, помнишь?       — Отлично, — пробормотал Блейз. — Я хочу посмотреть, насколько плох их вкус в подарках, как тебе это?       — Менее безвкусно, — разрешил Гарри. — Родители на самом деле довольно милые люди. Я никогда не ел лучшей еды. И я знаю, что тебе нравятся близнецы, не отрицай этого.       Блейз закатил глаза, но не стал спорить. Поначалу он держался от них отчуждённо, но потом потеплел, когда они отнеслись к истории с Наследником как к шутке и поддержали Гарри. Возможно, помогло то, что Гарри показал ему некоторые записи близнецов об экспериментах, которые они проводили с магическими веществами, и Блейз неохотно впечатлился их злой гениальностью.       Ждать было мучительно. Гарри подпрыгнул на коленях и сел на руки, чтобы не потянуться за самым верхним подарком в стопке. Стопка была меньше, чем у других, но ему было всё равно.       Наконец Пэнси высунула голову из женского общежития.       — Ждете первокурсников? — отозвалась она.       Гарри усмехнулся. Пэнси хорошо их знала.       — Да, позови их, — вздохнул Блейз. Гарри бросил в него подушкой, и Блейз отбил ее, смеясь.       Пэнси вернулась через две минуты с сонной Эвелин и Джинни на хвосте.       — Нат идет, — сказала Джинни. — Она ненавидит просыпаться. Я никогда не встречала таких утренних людей.       — Давайте спрячем её подарки, — неожиданно сказал Гарри, наклонившись вперёд и ухмыляясь.       Блейз ухмыльнулся.       Через пять минут Натали, спотыкаясь, вышла из женского общежития.       — Извините, я... так... где мои подарки?       Остальные невинно подмигнули ей. Их стулья были сдвинуты в свободный круг, на столе лежали завернутые посылки, а у ног валялись свертки.       — О чем ты? — сказала Джинни.       Натали сузила глаза и указала на них.       — Нет, нет, нет, я знаю этот взгляд, Джиневра Уизли - верни мне мои подарки!       — Только если ты согласишься не преследовать того, кто это сделал, — сказала Джинни.       — Ни за что. Я оставляю за собой право на колдовство.       Джинни усмехнулась. — Хорошо, но ты сама напросилась...       — Я могу справиться со всем, что ты в меня бросишь, Джиневра.       Гарри достал свою палочку и левитировал один из стульев прямо в воздух, обнаружив спрятанную под ним кучу подарков.       — С Джинни ты, конечно, справишься, но как насчёт меня? — сказал он с ухмылкой.       Натали оскалилась. — Ты меня подставила!       —Конечно, подставила, — сказала Джинни. Блейз и Пэнси засмеялись, и даже Эвелин улыбнулась, что, как заметил Гарри, было редкостью в компании других людей, кроме Джинни и Натали. — Не зря же я в Слизерине.       Натали надулась и села в кресло, откинув длинные каштановые волосы на плечо. — Вы все ужасные люди.       — Да, но ты с нами дружишь, — ответила Джинни.       — Справедливое замечание. Открывай уже свои подарки, Уизли.       Они с энтузиазмом вгрызлись в оберточную бумагу, на время отбросив слизеринские приличия в черное озеро.       Несколько старшекурсников просочились внутрь и отнесли свои подарки в другие части общей комнаты, не обращая внимания на младших. Малфой, Крэбб и Гойл вместе с Булстроуд вышли и развернули подарки рядом с ними. Малфой громко комментировал, насколько дороги все его подарки, но все остальные не обращали на это внимания. Гарри заметил, что Малфой наблюдает за ними с почти ревнивым выражением лица, и вдруг задался вопросом, когда ещё этот мальчик проводил Рождество с настоящими друзьями. Было ли у него когда-нибудь Рождество, когда ему разрешалось просто разорвать оберточную бумагу и побыть ребенком.       Гарри он понравился не настолько, чтобы приглашать его вместе с остальными, но это дало ему достаточную паузу, чтобы ухмыльнуться Малфою, когда они встретились взглядами.       Малфой отрывисто кивнул и повернулся к своим "друзьям".       Джинни взяла в руки свитер Уизли и скорчила гримасу.       — Почему она всегда выбирает розовый цвет, он ужасно сочетается с моими волосами...       Блейз направил свою палочку на свитер.       — Колорвария верде, — сказал он, и розовый свитер превратился в насыщенную слизеринскую зелень.       Джинни удивленно посмотрела на него.       —Я... Спасибо, Блейз.       Он уже повернулся к коробке, в которой лежали три тяжелые золотые булавки для плаща. — Если уж слизеринец ходит в этой штуке, то пусть она будет хотя бы приличного цвета, — пренебрежительно сказал он, но Джинни это не обмануло.       В этом году Гарри снова получил свитер Уизли, на этот раз чуть большего размера и оттенка полуночного синего, а также сливовый пирог. Ивлин и Натали тоже получили свитера, что удивило всех в группе, кроме Джинни, и вызвало радость на лицах обеих девочек.       В куче подарков Гарри лежало роскошное перо из орлиного пера, полученное от Гермионы. Он взвесил его в руке и понадеялся, что ей понравится книга, которую он ей прислал, - сборник самых странных необъяснимых ошибок трансфигурации, которые когда-либо были зафиксированы. Он надеялся, что они скоро перестанут ссориться.       Он надеялся на многое и редко получал что-либо из этого.       Вздохнув, Гарри вернулся к разворачиванию подарков.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       Никому, даже студенту, боящемуся общения со сверстниками, не может не понравиться рождественский пир в Хогвартсе.       Гарри наелся так, что чуть не впал в пищевую кому. Джинни и Натали последовали его примеру. Пэнси и Эвелин ели с большей осторожностью, манеры были точными, и они смеялись, когда мальчики по очереди бросали горох по столу в Рона Уизли, когда тот не смотрел. Одна горошинка попала ему в волосы, но он не заметил, и Гарри с Блейзом минут десять задыхались от смеха, каждый раз глядя на него, пока Жюль, наконец, не заметил и не отмахнулся от нее, бросив взгляд в их сторону. Фред и Джордж заколдовали значок Перси так, чтобы он читался как "Кустоголовый", и по очереди громко спрашивали Гарри, Жюля, Рона и Блейза, над чем они смеются, а Перси всё больше и больше недоумевал.       После трёх порций рождественского пудинга Гарри и Блейз попрощались с близнецами и побрели к себе в общежитие, опережая Крэбба, Гойла и Булстроуд, которые могли съесть больше, чем Гарри и Блейз вместе, но отставая от Пэнси, первокурсниц и Малфоя.       Пэнси втянула Гарри в игру в шахматы. Блейз достал книгу и начал читать. Первокурсницы вернулись в общежитие. Малфой вышел из общежития в более повседневной мантии, сделал несколько ехидных замечаний по поводу шахматных способностей Гарри и в раздражении покинул общий зал, когда Гарри не поддался на провокации.       Через пять минут он вернулся в сопровождении своих друзей.       — Подождите здесь, — сказал Малфой своим друзьям, — я сейчас схожу и принесу...       И скрылся в общежитии. Гарри отвернулся от шахматной доски, пока Пэнси обдумывала свой следующий ход, и стал наблюдать за другими второкурсниками. Крэбб и Гойл незаметно переглядывались со странными выражениями на лицах. Булстроуд сидела прямо, чего никогда не делала в общей комнате, только на уроках или в Большом зале, чтобы не терять видимость перед другими домами. Когда вокруг были только Слизеринцы, она сутулилась.       — Гарри, твоя очередь, — напомнила ему Пэнси.       Крэбб наклонился вперед. — Шахматы, да?       Гойл толкнул его локтем.       — ...да, Крэбб, — медленно сказал Гарри. — Ты играл раньше?       Пэнси открыла рот, но Гарри наступил ей на ногу под столом.       — Немного, — сказал Крэбб, чувствуя себя неловко, но в его глазах появился острый интерес, когда он посмотрел на доску.       Гарри видел Крэбба играющим в шахматы всего один раз, и тот крупно проиграл Булстроуд, которая сама отнюдь не была мастером игры.       За диваном, на котором сидел Крэбб, Блейз, оторвавшись от своей книги, с подозрительным выражением лица наблюдал за происходящим. Пэнси почувствовала, что с Гарри что-то не так. Она посмотрела из-под ресниц на Крэбба, а затем снова на Гарри.       Гарри изучал шахматную доску и делал ход. Заведомо глупый ход.       Крэбб коротко хихикнул.       Пэнси посмотрела на доску и медленно кивнула.       — Я вижу, что ты делаешь, — сказала она, притворяясь, что дразнит его, но Гарри знал, что она заметила то же самое, что и он.       — Вот оно, — объявил Малфой, выходя с ухмылкой на лице и с газетной вырезкой в руках. — Мой отец только что прислал его мне - это вас рассмешит...       Гарри прекрасно знал, что это за вырезка: Малфой упоминал интервью своего отца в газете "Пророк" о летающем автомобиле мистера Уизли.       Крэбб прочитал вырезку, отрывисто рассмеялся и передал её Гойлу и Булстроуду, которые дружно склонили головы.       Гарри не пропустил мерзкого взгляда, который Гойл послал Малфою, как и Пэнси. Малфой, что неудивительно, ничего не заметил.       — Ну что? — спросил он. — Тебе не кажется это забавным?       Пэнси сделала шаг вперед. Гарри изучил доску и оскалился: она воспользовалась тем, что он решил проверить Крэбба. Она невинно улыбнулась, и Гарри вздохнул и приготовился спасать то, что мог. Однако его внимание было приковано не к доске - не совсем. Он слушал слабый смех Крэбба, наблюдал за тем, как тревожно подрагивают лица Крэбба и Гойла, пока Малфой оскорбляет Уизли. Что-то здесь было очень, очень не так.       В глубине сознания Гарри защекотала одна идея - но такая, что если он будет думать о ней слишком много, то она уйдёт в подсознание. Он позволил ей закипеть.       — Уизли — старая и уважаемая семья, — рассеянно сказал Гарри, делая вид, что увлечен игрой. — То, что Рон — болван, не означает, что все они такие. Близнецы на самом деле очень умные, а Джинни, как ты должен помнить, учится в нашем доме, Малфой.       — Что с тобой, Крэбб? — огрызнулся Малфой. Гарри оглянулся - лицо Крэбба было странно искажено.       — Живот болит, — пробурчал Крэбб.       — Тогда иди в больничное крыло и дай всем этим... — Малфой взглянул на Гарри. — Этим статуям от меня пинок. Я удивлен, что Пророк не сообщил обо всех нападениях - наверняка Дамблдор пытается все замять. Не надо было пускать этого идиота Криви.       Его голос стал высоким и жестоким.       — Могу я получить твой автограф, Поттер? Могу я сфотографироваться, Поттер? Могу я лизнуть твои ботинки, Поттер?       Крэбб, Гойл и Булстроуд сидели не шелохнувшись. Малфой уставился на них.       — Что с вами тремя?       Гарри очень хотелось узнать то же самое. Он потерял слона из-за Пэнси, и ему было все равно. Друзья Малфоя запоздало рассмеялись.       — Святой Поттер, — усмехнулся Малфой. — Бегает с этими гриффиндорскими идиотами и подонками. Надеюсь, чудовище Слизерина сделает исключение из правила, по которому в школу допускаются только магглорожденные, и отправит Поттера в больничное крыло следующим.       — Если он окаменеет ко второму семестру, мы, возможно, получим немного покоя, — лениво заметил Блейз.       — Может, и не окаменеет, — сказал Малфой. — Мой отец рассказывал мне об этом. Когда Комната открывалась в последний раз, пятьдесят лет назад, умерла девчушка. Хотел бы я знать, кто это был, — добавил он. — Я бы сказал ему, чтобы он в следующий раз пошел за гриффиндорским Поттером.       Он сказал это, бросив ехидный взгляд в сторону Гарри. Гарри не знал, пытается ли Малфой намекнуть, что Гарри на самом деле является наследником, или ищет реакции на то, что Малфой желает смерти его брату. Тем временем Крэбб и Гойл выглядели поражёнными.       — Ты действительно желаешь смерти другому студенту? — с недоверием сказал Блейз. — Малфой, ради Мерлина.       Малфой усмехнулся, но ничего не ответил.       — Ты должен иметь представление о том, кто это... — сказал Гойл.       — Ты знаешь, что нет, Гойл, я уже сто раз это говорил, — огрызнулся Малфой. —И отец больше ничего не говорит мне о том, что было в прошлый раз. Он говорит, чтобы я не вмешивался и предоставил Наследнику заниматься этим делом.       — Ну да, ведь то, что в школе разгуливает монстр-убийца, - это фантастическая идея, и мы все должны с ней смириться, — мрачно сказал Гарри.       Крэбб издал странный придушенный звук.       Гарри посмотрел на него. И все остальные тоже. Что-то в нем было не так - может быть, волосы?       Не успел он как следует рассмотреть его, как Крэбб, Гойл и Булстроуд уже встали и направились к выходу из общей комнаты.       — Куда это вы собрались? — сердито спросил Малфой.       — Лекарства для желудка, — пробурчал Крэбб.       — Кажется, мы съели что-то плохое, — добавила Булстроуд, и затем они ушли.       Малфой хмыкнул, когда вход закрылся за ними.       — Честно говоря, иногда я не знаю, зачем я с ними вожусь. — Он зашагал к общежитию.       Гарри проводил взглядом Блейза, наклонил голову в сторону входа и встал. Через секунду Блейз уже стоял на ногах, забыв о книге и прижавшись к Гарри.       — Не думайте, что пойдете без меня, — встрепенулась Пэнси, догоняя Блейза с другой стороны.       Когда они вышли из общей комнаты, остальные Слизеринцы уже совсем скрылись из виду. Гарри прислушался и услышал отдаленное эхо бегущих ног.       — Вперед, — сказал он и пустился в погоню. Здесь был потайной ход - поверните кронштейн факела и скажите "Слизерин", и вы попадете в темный и тесный, но гораздо более прямой путь к вестибюлю. Гарри пошёл первым. Блейз слабо схватил его за плечо, а Пэнси держалась за плечо Блейза.       — Люмос, — бросил Гарри и зашагал в тусклом палочном свете.       Через минуту они выскочили в вестибюль и увидели Булстроуда, Крэбба и Гойла, которые, шатаясь, отходили от открытого шкафа с метлами, дезориентированные и без обуви.       — Да что с вами такое? — огрызнулся Блейз.       — Шкаф, — ответила Булстроуд, выглядя крайне озадаченной.       Гарри сузил глаза.       — Вы выходили из общей комнаты?       — Что? Нет, ты уже сходишь с ума? — усмехнулась Булстроуд.       Гарри отмахнулся от нее. Друзья Малфоя петляли по ступенькам подземелья. Щекочущая идея стала сильнее - скорее, царапина, если честно.       — Кто-нибудь, скажите мне, что происходит, — сказала Пэнси.       Растертый рог двурога. Кожа бумсланга. Хаос на Зельях и подозрительно настороженная Гермиона. Предположение Снейпа, что кто-то ворует. В голове Гарри промелькнула страница из "Moste Potente Potions", и он дико выругался, когда все части встали на свои места.       — Что... — начал Блейз.       — Оборотное зелье! Снейп сказал мне, что кто-то ворует порошок из рога двурога и кожу бумсланга. Я думал, это кто-то из старшекурсников, который не может позволить себе ингредиенты... Помните раствор для набухания? Кто-то бросил этот фейерверк. Это был не розыгрыш, а отвлекающий маневр, чтобы кто-то из гриффиндорцев мог украсть ингредиенты! Мерлин, я идиот - куда же можно пойти, чтобы незаконно сварить зелье, если не в подземелья? — сказал он.       Пэнси на секунду задумалась.       — Ванные комнаты, — сказала она. — Вода и кафельный пол. Но где-нибудь в укромном месте, где никому не придет в голову - в туалете Плаксы Миртл!       — Что? — сказал Гарри.       — Туалет для девочек с привидением на втором этаже.       Пэнси уже бежала со всех ног. Блейз и Гарри бросились догонять ее.       — Никто им никогда не пользуется, а Миртл затапливает его половину времени. На самом деле, это совсем рядом с тем местом, где ты нашел миссис Норрис, Гарри, пол был затоплен в тот день, помнишь? Они могли впервые найти его в тот день и понять, насколько он может быть полезен - там!       Гарри поднял руку, чтобы Блейз не распахнул дверь для драматического входа, быстро бросил "Кайсум сонар" на петли и дверь вылетела.       Ванная комната была большой, отделанной белым мрамором и гулкой. В центре стоял круг раковин, а по другую сторону от них тянулись два ряда кабинок, упираясь в стену прямо напротив двери. Гарри услышал шарканье и движение.       — Не могу поверить, что это не Малфой, — сказал знакомый голос. Жюль. От злости у Гарри похолодели вены.       — Хотя, возможно, это всё ещё Гарри.       Это был Рон.       — Ты же видел, как Малфой на него смотрел? Когда он сделал тот комментарий о Наследнике? Даже слизеринцы думают, что это он.       — Он мой брат, Рон. Если мы родственники, то я тоже могу быть наследником.       — Может быть, темная магия, не знаю, исказила его, когда ты убил Сам-Знаешь-Кого! Ты же знаешь теории своего отца, Жюль...       Они шаркали по кабинкам, вероятно, переодеваясь в гриффиндорские мантии. Гарри обогнул раковины и прислонился спиной к той, что выходила прямо на ряды кабинок, держа палочку в правой руке. Блейз и Пэнси без вопросов обошли его с флангов: Пэнси скрестила руки, а Блейз приподнялся и сел на раковину слева от Гарри, вертя в пальцах свою палочку.       — Более того, вы, два идиота, чуть не сорвали наше прикрытие, — сказала Гермиона с яростью в голосе. — Честное слово, если бы вы играли ещё хуже, то оборотное было бы бесполезно!       — Ты думаешь, что просто сидеть и не реагировать, пока он оскорблял мою семью, Грейнджер...       — Да! Я бы так и сидела, если бы он начал ныть о грязнокровках! Ты знаешь, чем это чревато - честно говоря, почему я вообще согласилась вам помочь, я не знаю...       — Потому что ты тоже думала, что это Малфой или Гарри, — огрызнулся Жюль.       Дверь распахнулась. —Я...       Гермиона замерла на месте, ее лицо стало пепельным, когда она увидела трех Слизеринцев, ожидавших ее. Гарри ухмыльнулся. — Хей, Гермиона. Забавно видеть тебя здесь.       Рон и Жюль выскочили из своих кабинок, подняв палочки.       — Экспеллиармус! — Гарри и Блейз в унисон взмахнули палочками, заставив гриффиндорцев закружиться в воздухе и лишиться своих орудий. Гарри поймал одну из них, а Пэнси - другую; она секунду рассматривала её, как будто это было какое-то неясное интересное украшение, и передала её Гарри.       — Что вы здесь делаете? — сказал Жюль, пытаясь блефовать, но Гарри мог прочесть страх в его глазах.       — Правда? Оборотное зелье? — Блейз усмехнулся. — Эта катастрофа на Зельях была прикрытием того, что ты украла ингредиенты - повезло, что только Гарри связал все точки; ты же понимаешь, что Снейп знает о краже с его запасов. А что будет, если он узнает кто украл?       — Тебе повезло, что никто не заметил, — сказала Пэнси. — Не считая нас, конечно - твоя игра просто ужасна, Уизли, Грейнджер в этом уверена. Крэбб интересуется шахматами? Пожалуйста, перестань.       — У нас было полное право, — сказал Жюль, отбросив притворство. — Один из вас бегает вокруг и пытается убить людей.       — Я уже ожидал от тебя такого недоверия, — сказал Гарри, окинув Жюля и Рона презрительным взглядом. — Но, Гермиона, правда? Я же сказал тебе, что это не Малфой. Он не больше моего знает, кто это. Но нет, ты не можешь доверять слизеринцу, поэтому ты пошла и сварила запрещенное зелье, чтобы проникнуть в мою общую комнату и узнать именно то, что я тебе сказал.       — Мы узнали... мы узнали больше прошлого раза, — настаивала Гермиона, но Гарри видел сожаление и вину в ее глазах. — Пятьдесят лет назад...       — Тот, кто это сделал, был пойман, исключен и, вероятно, брошен в Азкабан, — сказал Гарри. — Так что это не может быть один и тот же человек. И вся эта информация будет в школьном архиве, если вы заглянете достаточно далеко назад.       — Знаешь, Гарри, — сказала Пэнси с преувеличенным удивлением, — ты прав: варить зелье в двенадцать лет в заброшенном туалете - это крайне незаконно. Не говоря уже о том, чтобы спаивать других студентов, выдавать себя за других...       — Будет очень жаль, если кто-нибудь... узнает об этом, — сказал Блейз так непринуждённо, словно они обсуждали погоду.       Гарри кивнул.       — Хотя, думаю, никто не узнает, если только наши начинающие преступники будут держать это в тайне... и не проболтаются о входе в общую комнату Слизерина или о том, как туда попасть.       Он сделал пометку, чтобы префекты сменили пароль.       Жюль уставился на них.       — Шантаж? Теперь вы угрожаете нам шантажом?       — Ну и друг же ты! — буркнула Гермиона.       — До сегодняшнего дня я бы даже не подумал об этом, — ледяным тоном сказал Гарри. — Ради тебя, Гермиона. Но, очевидно, мы не такие уж хорошие друзья, как я думал.       Он с усмешкой бросил палочки Жюля и Рона на пол и вышел, Блейз и Пэнси следовали за ним по пятам, не желая оставаться рядом с идиотами и секундой больше.

***

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ       В общем зале Гарри прошел мимо нескольких старшекурсников, которые остались, и направился прямо к общежитию мальчиков. Он распахнул дверь.       Малфой поднял голову, собираясь забраться в постель, и только успел расширить глаза от страха, как Гарри набросился на него с палочкой наперевес и отбросил к стене.       — Ты, маленький идиот, — прорычал Гарри, тыча палочкой в шею Малфоя. Он смутно видел, как Пэнси и Блез сдерживают Крэбба и Гойла своими палочками. — Как ты вообще можешь быть таким тупым?       — Отвали, Поттер, когда мой отец услышит, как ты напал на меня в нашем общежитии...       — Он поблагодарит меня за то, что я выполнил свой долг Слизерина, когда ты облажался! Давай, Малфой, пиши домой и скули ему, я сообщу ему, что это ты был слишком слеп, чтобы заметить, что три твоих ближайших друга на самом деле гриффиндорцы, использующие незаконное оборотное зелье!       Малфой замер.       — Именно так, — фыркнул Гарри. — Вся эта история с газетной вырезкой? Ты сунул ее в лицо Рону Уизли. У нас в общей комнате сидели три гриффиндорца, и ты привел их сюда.       — Я убью его, — прошипел Малфой.       Гарри сильнее вонзил свою палочку в шею Малфоя.       — Нет, не убьёшь. Это лучший друг Жюля Поттера. Неужели ты думаешь, что если он внезапно умрет, его друзья не соберут все воедино и не поймут кто убийца? Не говоря уже о том, что начинать подсчет трупов с двенадцати лет - настолько плохая идея, что я даже не могу тебе сказать, что может быть хуже. Я уже разобрался с ними. Они будут держать язык за зубами. А тебе нужно быть чертовски осторожным. Ты позоришь то, что значит быть на слизерине.       Он толкнул Малфоя и отошел.       Малфой потирал шею, застыв где-то между яростью и страхом.       Гарри отошел на три шага и передумал жалеть Малфоя.       — АНТЕОКУЛАТИА, — яростно прошипел он, крутанувшись на месте, и метнул проклятие в сторону Малфоя с особой силой.       Малфой вскрикнул: светлые волосы, которыми он так гордился, затряслись и начали выпадать, а из черепа выросли огромные рога, пока он не стал совершенно лысым и не стал похож на оленя.       — Лучше поднимись в больничное крыло, Малфой, — холодно сказал Гарри.       — Уверен, что мне не нужно напоминать тебе о третьем правиле Слизерина, но на всякий случай, если твоя память так же плоха в отношении правил Дома, как и в отношении твоих друзей, - мы не сваливаем все на других слизеринцев.       Малфой выскочил за дверь, сам он был ярко-красным. Гойл и Крэбб обменялись растерянными взглядами и поплелись за ним.       Наступила пауза.       — Тебе понравилось, да? — сказала Пэнси.       — Да, — сказал Гарри. — Вообще-то, да. Очень.       Блейз неожиданно рассмеялся.       — Тео будет в ярости, что пропустил это.