Calda italiana

«Мечтаете ли вы о вечной жизни? Возможно, каждый на этой планете, несчастный или счастливый, хоть раз задумывался о том, как прелестно было бы прожить целую вечность, за которую, казалось бы, можно много успеть. Переехать в новое место, исследовать неизведанные вами земли, духовно переродиться и обрести новые смыслы этой жизни. О последнем все же стоит задуматься. Действительно ли бесконечная жизнь позволит вам менять смысл вашего существования, ваши моральные принципы? Парадигма такова…»

     Довольно мрачная статья в потрепанной газете, что Энн Ринальди ухватила в забегаловке на дороге, ведущей к окраинам штата Вашингтон, заставила девушку вздрогнуть, отдаленно чувствуя на бледной коже табун мурашек. Отложив газету, она принялась изучать карту местности, но все возможное сосредоточение оттолкнули мысли о бесконечной жизни. «Это сущий ад, настоящее проклятие, а не дар с небес, коим вы его называете,» – пронеслось где-то в голове. Как никто другой она знала, что представляет собой это бессмертие. Однако ни к чему хорошему оно не приводило. Да, Энн объездила все континенты, с востока Азии, через всю Европу и самые отстранённые места Африки, до Южной Америки. И вот она здесь, в дождливой и туманной части Штатов, потому что в других странах в эпоху современных технологий находиться было небезопасно. За свои добрые 400 лет от сменила столько мест обитания, что и сосчитать не может. Без понимающего и схожего окружения справляться было сложно. Она знала о себе подобных по всей планете, но нигде не чувствовала себя дома. Поэтому сейчас леса заповедника, полные крохотных и никому не известных городков, кажутся ей отличным способом найти свое пристанище.     – Мэм, вы точно не будете ничего заказывать? – пробормотала официантка-брюнетка в коротком коричневом платьице и кружевном фартуке.     – Нет, спасибо. – отрезала Энн, в ответ получая укоризненный взгляд юницы. «Хочет заработать», – подумала девушка и достала из кошелька пять баксов. – Возьмите. За то, что возможно заняла чье-то место с прекрасным видом.    «Разве такие, как эта Медди, –она прочитала на бейдже имя работницы,– способны изменить свой смысл жизни даже если бы она была бесконечной?» – вновь размышления о бренности своего существования не давали Ринальди покоя. Стекающие капли вечного дождя напомнили о том, что пора отправляться в путь. До Форкса, на окраине которого Энн не без связей нашла маленький дом, оставалось порядка шестидесяти миль. Обычный человек проехал бы такое расстояние за час, однако для Ринальди скорость была страстью, поэтому она добралась до места назначения за тридцать минут, хотя на подъезде к городу скорость все-таки пришлось снизить, чтобы сразу не зачислиться в круг осуждаемых главных болтушек города. Дома, окруженные бескрайним лесом, растянулись вдоль разветвленных дорог. Казалось, что каждый из них – портал в невиданный мир диких животных, хвойной свежести и глубокой тишины. Хотя дорога из Сиэтла заставила девушку проехать через центр города, где домишки и главные здания скопились в кучу, будто боясь хищников, таящихся во мраке леса. На улицах пусто. То ли из-за льющего как из ведра дождя, то ли из-за привычной Форксу пустоты. И вновь окраина, но уже более глухая, пропитанная запахом смолы и дыма от местных каминов. Дом, по договору уже принадлежащий Энн, был крайним, что заставило девушку ликовать в душе. Никто не потревожит, а выход к природе будет ближе и чище.    На крыльце двухэтажного домишки, прячась под навесом, стоял мужчина лет шестидесяти. Заметив приближающуюся машину, он улыбнулся и готовился радушно встретить гостя.     – Мисс Ринальди! Вы не заставили себя долго ждать. – показать гостеприимство отлично получилось.     – Добрый день, мистер Харрис. – она улыбнулась в ответ со всей возможной радостью.     – У вас необычная фамилия для нашей страны. – отметил он, отпирая зеленоватую дверь со стеклянным окошком.     – Да, мои предки из Италии. – Энн не любила эти мимолетные напоминания о прошлом, но держать планку перед человеком, продающим ей дом, стоило.     – Думаю, вам будет неохотно рассказывать мне свою историю. – она лишь поводила глазами, неловок соглашаясь с мужчиной. – Я со своей благоверной переезжаю в Сиэтл, где гораздо проще с медициной для нашего возраста. Как здорово, что объявление о продаже нашли так быстро. Я немного расскажу вам о доме и оставлю вас. А наш сосед, Джонатан Уорд позже покажет город, если потребуется.     Согласившись с Харрисом, Энн прошла в дом. Простенький американский стиль без излишков, деревянная окаемка на мебели и теплое, желтоватое освещение навевали представления о будущей спокойной отшельнической жизни. Комнат было предостаточно для одной Энн, поэтому она заранее начала продумывать назначение для каждой из них – для отдыха, коим у неё было чтение, для исследований в области ботаники, где позже появятся многочисленные научные книги, горшки, мешки с землей и удобрениями и инструменты, комната для музицирования и… кухня. Ей за годы в домах и квартирах современной планировки Энн никак не могла найти применения, хотя полагала, что возможное наличие друзей принесет пользу и этому помещению, но она сомневалась, что кто-то здесь пойдет на дружеский контакт со столь привлекательной бледнолицей особой.     Еще одна проблема её существования. Мальчики, парни, мужчины – все упаиваются в любви к ней, исполняя нелепые подкаты, не вникая в остатки её человеческой души. Как считала девушка, они гонятся лишь за внешней оболочкой и никогда не заглядывают глубже – в таинственное сознание, умение поддержать любой разговор. Девочки, девушки и женщины в свою очередь всегда лишь покрывались черной завистью из-за повышенного внимания от мужского пола к нашей героине. Ни с кем она не могла пойти на контакт, осознавая, что за спиной не будут пускать сплетни, осуждать и уличать в страшнейших грехах человечества, к которым она физически, даже биологически, не могла относиться.    Проведя экскурсию и еще много раз радушно поблагодарив Энн, бывший хозяин дома оставил её одну. И вновь девушку окутали мысли, но на этот раз – позитивные. Она была уверена, что ничто не испортит ей ближайшие десять лет пребывания в городе. Ринальди не менялась внешне, поэтому осознавала, что вечность жить в Форксе не получится. Скрываться тоже невозможно – нужно будет пополнять запасы книг и расходников в виде одежды, а включающийся свет в пустом доме явно не обрадует редких соседей. К тому же, мистер Харрис точно предупредил ближайший круг местных друзей о своем отъезде и новом владельца жилища. Возможно, она пойдет в местную старшую школу, которая, увы, из-за идеально изученного материала, уже поднадоела, а может просто будет тихонько существовать в своей скромной обители, по-привычному дистанционно работая.     Все же сейчас хотелось наслаждаться предоставленным уединением. Девушка с легкостью перетащила из багажника своего тонированного Форда, пулей бегая по новому пристанищу, заполнила полки своими книгами и прочими предметами первой необходимости. Полки кухонного гарнитура наполнились еще не открытыми коробками с шу пуэром, отправленным когда-то друзьями из китайской провинции Юньань; золотистыми бутылками кукурузного бурбона из штата Кентукки и южноафриканского ликера амарула; турецкий кофе, русская водка, ирландский сливочный ликер. Она пробовала разные виды алкоголя, напитков и региональной еды, но действительно прочувствовать могла только первое, хотя такого эффекта, как на человека, спирт на неё не производил. В остальном она ориентировалась по чуткому обонянию и могла с превосходностью отличить лондонский сухой джин от голландского «женевра» лишь по легким ноткам с завязанными глазами. Холодильник покрыли цветастые магниты с изображениями Нойшвайнштайна и Шварцвальда, миниатюрные копии храма Гефеста и музея культуры Сингапура. На полках в «гостиной» появились деревянные статуэтки Шивы, английская фарфоровая балерина, крохотные кломпы из Голландии. Эти сувениры отголосками напоминали о том, как много культур девушка познала и впитала в себя за время странствия по круглому свету.    – Может открыть свою лавку культуролога? – усмехнулась про себя, поглаживая кончиками тонких пальцев стеклянный шар с заснеженным Красным Кремлем внутри. – Вряд ли жители Форкса много знают о малых и больших народах, населяющих иные части света.     Мысль неплохая. Своеобразная затея поможет создать образ прилежного гражданина и чуть больше познакомиться с местными обитателями и их традициями.     Стоило сделать небольшой ремонт, но в достаточно поздний час ближние магазины наверняка закрыты, поэтому Энн решила уделить свое время привычкам, свойственным человеческому роду. Ванная. Хоть девушка и не могла полностью ощутить на себе прелести горячей расслабляющей воды, шум струящегося потока успокаивал и навевал растерзанной душе умиротворение. Встав перед зеркалом по пояс, обрамленным белым мрамором, Энн скинула себя блузу и облегающие штаны, нижнее белье, смысл которого она не понимала, но носила из-за модных привычек новейшего времени – это не кальсоны до колена и утягивающие корсеты, в которых хранилась женская грация; и взглянула на свое отражение. Цвета терпкого красного вина волосы вились по выделяющимся ключицам, контрастируя на фоне кожи и придавая девушке завораживающий вид. Элегантные, даже пикантные формы, чистая мраморная кожа без малейших покраснений и шелушений – вот она причина зависти остальных особей женского пола. Она любила себя такой, и пусть прошло уже очень много лет существования в таинственном, сумеречном облике, она не уставала любоваться собой и радоваться своей божественной красоте. Появлялись и проблемы, вызванные аномалией её кожи – невозможность находиться на солнце из-за бриллиантового блеска, но все же это было ни к чему. Она осознавала, что, получая одно, второе нужно отдать взамен. В этом и таились прелести и разочарования жизни вампира.     Когда вода и благоухающая лавандой пена окутали девичье тело, Энн томно прикрыла глаза.     Что-то изменилось в момент. Распахнув очи, она увидела вокруг лишь тьму, почувствовала чьи-то горячие бархатные руки, обвивающие её, казалось бы, хрупкую талию. В тот же миг видение испарилось, Ринальди узнала ванную своего дома и поспешила продолжить сеанс релаксации.      После ванных процедур она накинула на себя изумрудную водолазку и джинсы на низкой посадке, взятые из привезенных вещей. И вновь посмотрела на себя. Глаза, привычно красные, залились почти черным цветом. Счастье в том, что окружающие из-за этого не заметили необычности её взгляда. А беда – в том, что её наполнил адский голод. Будь она в теле человека, живот бы заурчал, оглашая на весь штат о жажде мисс Ринальди. Мысли о сладостном ужине наполнили голову. Запах и вкус человеческой крови чувствовался из соседних домов. Совершать убийство, тем более в первый день в городе, к счастью или сожалению, было не в её принципах. Раньше, лет так двести назад, спрятать тело какого-нибудь проходимца или жалкого отродья было просто, а сейчас, в эпоху видеокамер и отличной полиции, наказание за убийство будет неминуемо. И все-таки нотка гуманизма играла на её совести. Она научилась сдерживать свои инстинкты и ярое желание высушить тело первого попавшегося человека, однако насыщение необходимо. Энн вспомнила, как по дороге к дому проезжала больницу Форкса. «Там не может не быть хотя бы пары пакетов донорской крови»,– подумала красноволосая, выходя на крыльцо. Незнакомая машина может привлечь внимание, а вот пробежать мимо потенциальных встречных она могла легко. По пути можно насладиться красотами окружающей среды и вкусить дивный лесной аромат.     Если бы улицы, окутанные сумерками, кишили людьми, кто-нибудь бы и заметил мечущуюся в пространстве со скоростью тока, бегущего по проводам, искорку. Все как не зря складывалось девушке на руку. Но вдруг она остановилась.     – Негодный мальчишка! Снова пришлось краснеть за него перед директором. – мысли не принадлежали ей, но невиданной силой заполнили отголоски сознания. «Странно», – лишь пронеслось в красной головушке, в секунду отмахнувшей чужие мысли.     Добежав до больнички, Энн запрыгнула на второй этаж и, ухватившись одной рукой за верхнюю часть оконной рамы, ловко подняла стеклянную панель. Она оказалась в тусклом помещении, в нос дал резких запах медикаментов, через который жаждущая насыщения девушка все-таки чувствовала нотки железа. Где-то с первого этажа доносилась тонкая мелодия – дежурная медсестра насвистывала какую-то песенку. Легонько прошмыгнув в коридор, Энн последовала собственной чуйке, что никогда не подводила. И вот – успех. В одном из больничных кабинетов находились морозильные камеры, наполненные донорской кровью. Каждый пакетик в железных контейнерах маняще благоухал, заставляя внутреннюю жажду наполнить девушку дрожью. Она взяла пару пакетов разных видов крови, дабы создать невидимость пропажи.     Закрыв двери и окна, тем самым уничтожив существующие улики, Энн убежала в лес.     Природное достояние штата встретило её с особым гостеприимством. Деревья будто раздвигали свои кроны, давая проход мисс Ринальди, открывая перед ней еще более завораживающие виды. Массивные корни некоторых хвойных тянулись из-под земли, тем самым создавая таинственные тоннели и арки. Отдаленно слышалось звонкое цоканье копыт убегающей от возможной опасности лани. Сквозь будто гипнотизирующий шелест листьев тонкой дорожкой слышался шум волн, разбивающихся о прибрежные скалы. С головой окунувшись в изучение местной природы, не замечая никаких помех, Энн добежала до пустынного берега. Галька хрустела под ногами, а легкий морской бриз бил в лицо. Расположившись на груде камней, она принялась утолять жажду, смакуя каждую каплю любимого напитка.

***

    Спустя какое-то время в лесу, также упиваясь его красотами, мелькало несколько похожих искорок.     – Я чую запах чужого вампира.