Божественная муза 2: Естественный отбор

      «Это довольно странно, но я так и не смог точно вспомнить, сколько лет мне было в тот день. Кажется, тринадцать или… Ладно, какая разница? В конце концов, я запомнил этот день не из-за своего возраста, а из-за значимости той встречи, которая поджидала меня тогда.       – Аяка! Да постой же ты! Не тяни так сильно… – я как мог, старался остановить Камисато, которая изо всех сил тянула меня за собой, вынуждая переходить на бег, но все это было бесполезно.       – Мы почти пришли, Итэр! Поверь, когда ты увидишь все своими глазами, то сам не захочешь уходить!       – Да с чего ты взяла, что мне это подойдет?! – я чувствовал, что если она побежит еще сильнее, то я обязательно споткнусь и упаду, но Аяка, словно этого и не замечала – радость слишком сильно вскружила ей голову.       – Я нутром чувствую! Давай, только не упрямься! У тебя все получится!       Спорить с ней было бесполезно, я уже давно это осознал, но вот по-детски надуть щеки – этого мне никто не мог запретить. В то время я был таким «цундерным», что сейчас мне было даже смешно от тех воспоминаний. Но Камисато Аяка никогда не сомневалась в том, что из меня получится отличный друг, и потому всеми возможными способами искала то занятие, которым мы с ней сможем заниматься вдвоем. Хах! А ведь знаете, тогда я искренне сомневался, что у нее что-то получиться. Кем была Аяка? Прилежной ученицей, родом из важной японской семьи, у которой получалось почти все, за что она бралась. А вот кто я? Да всего лишь замкнутый в себе мальчишка, который днями и ночами воображает всякие выдуманные им же картины, и что-то там пишет в своих тетрадках. В те дни надо мной смеялся чуть ли не весь класс, считая, что я застрял в том самом возрасте, когда дети еще верят в Санта Клауса. Ну, не скажу, что их нельзя понять, ведь какой писатель может выйти из тринадцатилетнего ребенка? Вот только мисс Камисато было на это все равно, и став моей соседкой по парте, она начала думать, какое бы совместное занятие нам с ней найти, чтобы было о чем поболтать. В итоге, она остановилась на том, в чем сама делала успехи – школьная секция по «Кендзюцу».       Уж не знаю, что заставило ее выбрать именно фехтование, но не так давно она загорелась идеей, чтобы затащить меня туда. Все начиналось с простых намеков, которые плавно перетекли в уговоры, и в один прекрасный день все это так мне наскучило, что я случайно пообещал сходить в их спортзал, чтобы самому оценить обстановку. Реакция вышла совсем не такой, на какую я рассчитывал: вместо того, чтобы успокоиться, Аяка «загорелась» еще сильнее, и сразу после уроков чуть ли не волоком потащила меня за собой. И зачем я только на все это согласился? Хотя, теперь, когда мы уже подбежали к входным дверям, то было слишком поздно для жалоб. Оставалось лишь исполнить давнее желание подруги, и перешагнуть порог этой незнакомой для меня спортивной секции.       – Ого-о-о… – мои глаза округлились в приступе восхищения, когда я увидел спортивный зал кендо.       Конечно же, я посещал физкультуру, и потому со спортивными площадками был знаком. Однако кендо было совсем на ином уровне. Всюду стояли стеллажи с тренировочными мечами, по углам были выставлены тренировочные манекены, а на стенах красовались разного рода тренировочные приспособления. Даже пол, как мне казалось, был каким-то другим, словно из тех самых кино, в которых показывали японскую культуру. Неужели у нас в школе и в самом деле было настолько оборудованное место?       – Ну что, убедился? Я ведь говорила, что ты будешь впечатлен!       – Д-да… Говорила…       Мне не хотелось признавать ее правоту, и потому я притворился, что очень занят рассматриванием спортивного снаряжения. А впрочем, в самом ли деле это было притворством? Если честно, то мне, как ребенку, было интересно все: я присматривался к каждому углу, каждой деревяшке, и даже к каждой надписи. Мои ноги будто и не слушались меня, предпочитая шаг за шагом обходить весь зал. Именно так я и дошел до стеллажа, который сейчас был практически пустым, но именно потому он и смог привлечь мое внимание: там, в горизонтальном положении, лежал всего один «инструмент». Разумеется, мое любопытство было не запереть в коробке, и потому, когда я пригляделся к мечу, то руки сами собой потянулись к оружию. Сначала я не делал ничего запретного, если не считать того, что гладил поверхность ножен своей ладонью, но вот затем… В общем, я явно себя переоценил, когда решил взять его в руки: мое тело едва не плюхнулось на пятую точку, когда я снял клинок с самой верхней позиции.       «Ой! А он тяжелее, чем я думал… Из чего он вообще сделан?» – и только теперь, ответив себе на свой же вопрос, я осознал самую большую истину.       Наверное, я был глупым, но только сейчас я осознал, что держу в руках самый настоящий меч. Он был сделан из настоящей стали, что сейчас покоилась в своих ножнах, и стоило мне вытащить его всего на несколько сантиметров, как в глаза тут же ударил «солнечный зайчик». Сталь не была заточена, и потому я мог к ней прикасаться, но даже так, у меня едва ли было право полностью обнажать его. Да, как бы… В общем, я сделал именно то, на что не имел прав – я полностью вытащил меч, хотя даже не держал его за рукоять.       Как мальчишка, да еще и с таким возрастом, я имел особую любовь ко всему холодному оружию, начиная с ножей и заканчивая всякими пистолетами. Мне нравилось смотреть разные исторические или фентезийные фильмы, где герои сражались на мечах. Было бы очевидно, если бы мои глаза «загорелись», когда я увидел вживую самый настоящий меч. Но не тут-то было! Знаете, когда я увидел этот клинок во всей своей красе, то он показался мне каким-то странным. Почему он был изогнутым? И почему наконечник был заострен всего в одну сторону?? Он совсем не походил на те рыцарские мечи, которые я видел в кино!       – Хм, и это меч? Какая-то у него странная форма…       – Потому что это – катана, молодой человек. И не стоит брать ее со своего места, если вы посторонний.       Женский голос оказался таким резким и неожиданным, что я едва не подпрыгнул от страха. Нет, я не развернулся резко, как это обычно и бывает с людьми, но почему-то мне было страшно поворачиваться назад, из-за чего я встал как вкопанный. Да, я был похож на провинившегося ребенка, которого застали за хулиганством его собственные родители.       – Итак, быть может, вы мне объясните, что вы делаете в моем тренировочном зале?       – Я… Ну, я… – абсурд, но я все еще не отважился к ней повернуться, настолько сильно меня сковал ее ледяной голос. Но спасением моим стал другой женский голос, который принадлежал моей подруге.       – Госпожа Эи! – те радостные нотки, с которыми Аяка к нам подбежала, почему-то вселили радость и в меня самого. – А мы тут решили к вам зайти!       – Аяка? Так значит… – в голосе женщины наступила пауза, но теперь я ощущал, словно с каждым сказанным словом ее интонации становятся все мягче и мягче. – Получается, этот мальчик с тобой?       – Ну, конечно! Его зовут Итэр. Помните, я вам говорила про него?       Просто стоять спиной и ничего не делать – довольно заманчивая перспектива, но, к моему сожалению, не осуществимая. Так или иначе, но мне предстояло повернуться лицом к женщине, которую я едва не обокрал, и стоит признать, что это оказалось довольно трудно.       – З-здравствуйте… – но все мои слова потерялись в воздухе, когда я окончательно повернулся.       В будущем такое со мной случится еще несколько раз, но стоит признать, именно этот случай стал первым в своем роде: я был так сильно очарован, что потерял дар речи. Аяка частенько рассказывала мне об этой женщине – она называла ее «Госпожой Эи». Высокая, выглядящая моложе, чем она есть на самом деле, и стоящая в важной позе со сложенными руками – вот такой она и предстала мне при нашей первой встрече. В первые секунды нашего контакта, взгляд ее казался мне суровым и бесчувственным, словно я смотрю на какую-то куклу, которой не свойственны человеческие эмоции. Мне даже почудилось, будто ее глаза светятся, словно разряды молнии. Однако шли мгновения, и оценивая меня взглядом, фиолетовые глаза Эи будто бы расслаблялись, становились мягче, а вместе с тем падало и то напряжение, которое я к ней испытывал. И вот, когда это напряжение полностью сошло на нет, я смог оценить всю ту красоту, что была в глазах женщины.       Стоит признать, что до этого я никогда не видел настолько выразительных глаз в фиолетовом оформлении. Эи казалась крайне спокойной личностью, но вот во взгляде ее чувствовалась какая-то незримая доброта. Волосы ее тоже вызывали лишь восхищение: невероятно длинные, сплетенные в аккуратную косу и имеющие сиреневый окрас, они спадали аж ниже ее бедер. Грациозная и вселяющая уверенность в своей силе, Эи была необычайно красивой, и я лично смог оценить эту самую красоту. Но оценил я ее не как женщину, а скорее как… Знаете, я не могу точно этого объяснить, но смотря на Эи, я будто кое-кого вспоминал из своей жизни, но пока не мог осознать, кого именно.       – Ох, так значит, это ты тот самый Итэр? – моментально на лице главной мечницы появилась добродушная улыбка. Очень скромная, и даже неестественная, но все же улыбка. После этого я окончательно ощутил, что могу расслабиться под взглядом этих фиолетовых глаз. – Аяка уже все уши про тебя прожужжала, пока уговаривала меня взять тебя в команду.       – Учитель! Как вы можете нарушать женскую тайну!?       И хоть Аяка покраснела, но Эи не стала смеяться или что-то в этом роде. Вместо этого, ее взгляд так и продолжал держаться на мне. До меня слишком долго доходило, что Эи все еще ждет от меня ответа, и потому я боялся, что сейчас выгляжу как полнейший дурачок. Было как-то неудобно, да и я не знал, что надо говорить в таких случаях, ведь не привык посещать школьные клубы. В общем, не выдержав волнения, мои глаза ушли куда-то в сторону, пока я передавал ей меч, так что Эи пришлось самой «допытывать» меня.       – Значит, ты хочешь записаться в секцию?       – Н-нет, я только… – кажется, в тот момент мое лицо поразила какая-то недовольная к самому себе гримаса. Пришлось собрать в кулак всю свою решимость, чтобы продолжить говорить. – Я хотел лишь посмотреть…       – Не слушайте его! Он очень талантлив, я в этом уверена! – Аяка продолжала гнуть свою палку, от которой я уже начал уставать. Эй! Могла бы и меня спросить для приличия!       – Да я даже меча никогда в руках не держал, как ты можешь быть в этом уверена?!?! – подобное поведение со стороны Аяки меня поражало, и потому я слегка сорвался, но когда понял, что все еще нахожусь в присутствии учителя, то тут же сгорбился обратно. – Ой! Извините…       – Хм…       Теперь взгляд женщины изменился, и она начала переводить свои глаза с меня на Аяку, а затем обратно. Что сейчас было у нее в голове? Боюсь, она была слишком спокойной, чтобы я мог сделать хоть какие-то выводы. Так прошло секунд десять, пока Эи весьма равнодушно не пожала плечами.       – Я не против. Тренировка начинается через двадцать минут. Ты можешь присесть на лавочку и понаблюдать, а потом и сам решишь, подходит оно тебе или нет.       На лице Аяки пробежалась внеочередная волна радости, когда она поняла, что сможет продемонстрировать мне все свои навыки. Ну, а что же до меня? Не уверен, что в тот момент на мне читалось хоть что-то, кроме сомнений.       С течением времени, в зал начали приходить все новые и новые ребята. Как и предлагала Эи, я послушно занял свое место на скамейке, чтобы просто понаблюдать, но не проходило и секунды, чтобы я не чувствовал, что мне здесь не место. Сама Эи, как я заметил, куда-то пропала, но на этот факт я тогда почему-то не обратил внимания.       «Что я вообще здесь делаю? Мне ведь книгу писать надо! Я обещал мистеру Ли, что доведу ее до ума, и заставлю восхищаться моими трудами! Кем я буду, если начну отлынивать, даже не закончив работу?» – но пока я об этом размышлял, то даже не заметил, что глаза мои уже не отрываются от различных движений, которые демонстрировали ребята.       Юные мечники отрабатывали самые разные приемы. Какие-то из них я уже видел в кино, а какие-то – были мне совсем незнакомы. В то время я еще не разбирался в кендо, но даже такой неумеха как я мог выделить нескольких ребят, что отличались своей исключительностью. Конечно, сильнее всего я выделял Аяку, которая частенько оборачивалась в мою сторону, улыбалась, краснела, а затем отворачивалась обратно. Однако кроме нее были здесь и другие таланты: молодой парень со светлыми волосами, который выглядел всего на год старше меня, но при этом умудрялся на равных сражаться со старшеклассником. Глядя на их бой, я не мог не восхититься изящностью всех этих движений и, пожалуй, это был первый раз, когда фехтование смогло по-настоящему меня впечатлить. В недалеком будущем, мне еще предстояло узнать, что звали этого молодого парня – Каэдэхара Кадзуха.       «И с чего Аяка решила, что у меня что-то получится во владении мечом? Я ведь не такой как она! Да и вообще, мне надо…» – но моим мыслям было суждено оборваться, ведь я внезапно ощутил, как чья-то легкая ладонь легла на мое плечо.       – Ну, и как тебе? – голос Эи звучал слишком непринужденно, я определенно к такому не привык.       – Вы… Вы что, «сталкер»??       – Чего? – хоть ее лицо и ничего не выражало, но она определенно посмотрела на меня как на ненормального.       – Как вам удается ходить настолько бесшумно? – у меня было ощущение, словно Эи просто не понимает, на каком языке я с ней разговариваю. А может, ей было интереснее узнать ответ на свой вопрос, чем слушать мои глупости. В любом случае, мне нужно было хорошенько подумать, прежде чем я дам свой ответ, но вместо этого я ответил практически без размышлений. – Если говорить честно, то я все равно не уверен, что это мне подходит.       – А ты уже пробовал?       – Нет, но я… Почему-то я очень плохо представляю себя с мечом в руке.       И это было правдой. Я постоянно воображал о том, как персонажи моей книги берут в руки меч и покоряют выдуманный мною мир «Тейвата», но, сколько бы я ни думал – мне никак не удавалось составить потрет главного героя. Каким он должен был быть? Смелым, самоотверженным, справедливым… Если честно, в нашей школе я не знал ни одного человека, который совмещал бы в себе все эти качества.       – Вот, держи, – я так увлекся собственными размышлениями, что не сразу заметил, как Эи протягивает мне что-то, напоминающее катану, но только из дерева. Я очень медленно взял его в руки, и на секунду даже не мог поверить, что деревянная поверхность может быть настолько гладкой.       – Что это?       – Бокэн. Я подобрала размер, который будет подходить твоему росту, – Эи говорила это все так же непринужденно, но от того мне стало еще более неловко перед ней. Теперь мне стало ясно, куда эта учительница отлучилась перед самым началом тренировки.       – Но я ведь сказал, что буду только…       – Можешь остаться после тренировки и попробовать себя с ним перед манекеном. Когда возьмешь его в руку, то только тогда и поймешь, подходит оно тебе, или нет.       До чего же странная женщина, скажу я вам! Я несколько раз повторял, что не особо привлечен этой ее секцией, но Эи все равно продолжала говорить иное: сначала попробуй, а уже потом делай выводы. Хотелось бы что-то ей сказать, и если не протест, то хотя бы слова благодарности, ведь она потратила на меня свое драгоценное время. Однако и в этот раз Эи смогла меня опередить, и просто ушла в сторону, сохраняя равнодушное выражение лица. И как это вообще можно понять?       В любом случае, теперь у меня было такое ощущение, что я просто должен выполнить эту странную просьбу. Довольно необычное проявление чувства долга, да? Еще недавно я собирался уйти, а теперь, когда Эи специально отыскала для меня тренировочный меч, то я чувствовал, что покинуть ее будет, по меньшей мере, нечестно. Мне пришлось ждать еще не меньше получаса, пока я смог дождаться момента, чтобы все остальные покинули зал. Труднее всего было отвязаться от Аяки, которая так и не поняла, куда это я резко пропал. Думаю, по итогу она решила, что я просто ушел домой от скуки… Да уж, не самый лучший из меня друг, верно? Ладно, мысленно я пообещал себе, что обязательно чем-нибудь угощу ее в следующий раз.       Так какие же у меня были ощущения, когда я первый раз взял в руки тренировочный меч и встал перед манекеном? Да как бы верно выразиться… Если честно, я еще никогда не ощущал себя более неуклюже. Я прекрасно видел, как некоторые ребята стояли перед тренировочными куклами и отрабатывали на них приемы, но вот когда я попытался их повторить – это было посмешище. При первом же ударе я умудрился потерять равновесие, из-за чего споткнулся и упал. Во время второй попытки я старался попасть по голове «противника», но промахнулся, и улетел вперед. Третий удар вышел таким сильным, что деревянное основание меча отскочило от манекена, и я опять упал. В общем, я очень быстро понял, что до великих «джедаев» мне еще очень далеко. И вот он я, сижу на полу с ушибленной попой, а мои растерянные глаза смотрят на бокен так, словно тот меня чем-то обидел.       – Эх… И чем я вообще занимаюсь? Я хотел лишь найти совместное увлечение с Аякой, а в итоге выставляю себя полным позорищем… Может, еще не поздно все ей объяснить?       – Ты неправильно стоишь, и неправильно его держишь, отсюда и все проблемы, – этот внезапный голос точно доведет меня до инфаркта!       Когда Эи снова обратилась ко мне со своим серьезным тоном, хотя я и был уверен, что вокруг меня никого не было, то мое собственное тело чуть не подпрыгнуло от испуга. Как оказалось, молодая учительница стояла всего в паре метров от моей спины, да еще и с таким видом, будто стоит здесь уже очень давно. Ну, точно «сталкер»! Ни одному человеку не под силу так бесшумно передвигаться…       Но мой испуг довольно быстро сменился стыдом, когда я осознал, что Эи прекрасно видела все мои идиотские попытки. Глаза поспешно опустились, будто признавая поражение, но Эи это ничуть не смутило. Хотелось бы хоть как-то оправдаться, но едва я успел открыть рот, как наставница подошла еще ближе, пока не встала прямо передо мной.       – Итэр, встань и вытяни руку вперед.       – А это еще зачем?       – Просто сделай и все.       От непонимания ситуации на моем лице решительно изогнулась бровь. Эи продолжала сохранять спокойное, и я бы даже сказал – ледяное, выражение лица, пока ее глаза внимательно рассматривали мою ведущую руку. Спорить или задавать вопросы не хотелось, так что я послушно выполнил обе ее просьбы. И когда я сделал это, то Эи мягко взяла меня за ладонь, которой я держал меч. Вы даже не представляете, каков был мой шок, когда я увидел секундную искру в глазах женщины: это произошло как раз в тот момент, когда она взяла меня за руку.       – Как я и думала – ты слишком напряжен. Расслабь руку, не нужно стискивать рукоять с такой силой. Ведь твой удар не должен быть сильнее, чем тебе позволяет ведущая рука.       – Ась? А я всегда думал, что основной принцип ударов мечом – это вкладывание силы.       Стоило мне это сказать, как красивые глаза Эи обратились к моим, и тогда я отчетливо увидел, как мягко и тепло она способна улыбаться. Я словно сказал то, что она и ожидала услышать от очередного новичка, но при этом подобное ее не злило, а напротив – ей нравилось учить детей вроде меня, и исправлять их стереотипное мышление.       – Меч, а тем более катана – это не то оружие, которое контролируется одной лишь силой. Не надо воспринимать его так, словно это топор или булава. Во время взмаха лезвие должно само плыть по воздуху…       – Эм… Эи, простите, но я не совсем понимаю… – но наставница будто бы и не заметила моих слов. Ее рука продолжила гладить деревянную поверхность бокэна, словно в нем она видела собственное дитя.       – Как глаз лучника знает, куда пустить стрелу, так и рука фехтовальщика должна сама чувствовать, куда направлять лезвие.       И вновь Эи посмотрела на меня так, словно ждала какого-то ответа, но я все еще не мог его дать. Если честно, то до меня всегда тяжело доходили все эти символические истины, которые так любил мой классный руководитель – Чжун Ли. Когда до будущей «Богини вечности» дошло, что я все равно ее не понимаю, то ей не оставалось ничего, кроме усталого вздоха.       – Думаю, ты не совсем правильно понимаешь. Ладно, тогда попробуем вот что: Итэр, встань перед манекеном с мечом, и закрой глаза.       – К… Как скажете…       Я уже говорил, что Эи смогла довести меня до восхищения, когда я ее увидел, но вот ее методы с каждой секундой заставляли меня лишь сомневаться. Неужели что-то подобное и впрямь могло научить человека искусству меча? Как по мне, все это оставалось лишь на уровне красивых сказок. Однако я ведь уже говорил вам, что у меня не было причин ей возражать? Тогда мне думалось, что молодая наставница лишь немного помучает меня нравоучениями, а затем обязательно от меня отстанет, когда поймет, насколько я безнадежен. Поэтому я спокойно выполнил все ее указания, и встал перед игрушечным «противником», а затем и вовсе закрыл глаза.       Поначалу я просто стоял, рассуждая о том, как же глупо я, наверное, выгляжу со стороны. Но прошло несколько секунд, и все эти мысли внезапно меня покинули, оставляя при себе лишь чувство невероятного смущения. Мои щеки слегка порозовели, когда я внезапно ощутил, как Эи положила руки на мои плечи, а затем и вовсе приобняла меня со спины. Когда ее подбородок приземлился на мое плечо, то уже через мгновение под самым ухом я услышал тихий голос своей наставницы.       – Представь перед своими глазами дикую природу… Зеленая весенняя трава, которой ты легонько касаешься лишь кончиками пальцев. Она такая мягкая, словно ткань одежды. Вокруг деревья с ярко-зелеными листьями, и среди них слышны звуки пения птиц, – Эи сделала паузу, будто ожидая моего подтверждения, и она получила его, когда я одобрительно кивнул. – Прямо перед тобой пролегает поток бурной реки, всего несколько метров в ширину. Эта река уходит вперед, а затем скрывается за деревьями. Представил?       Моему воображению не нужно было приказывать, ведь оно отлично работало и без всяких излишних команд. С каждым словом, которое говорила Эи, мое сознание словно переносилось в другое место: теплое, душевное, заставляющее тебя испытывать умиротворение. Трава доходила мне до кончиков пальцев, а река была такой чистой, что в ней я мог увидеть собственное отражение. Солнце светило очень ярко, и даже птицы своим пением словно приветствовали меня, не боясь незваного гостя.       – Да… Представил… – в ответ на эти обрывистые слова я снова услышал приятный шепот, под действием которого мой мозг продолжил рисовать картину.       – А теперь, представь, что по этой реке ты спускаешь лодку, внутри которой находишься ты сам. Лодка подчиняется течению реки, и плывет вперед, прямо по поверхности воды. Ты не можешь сопротивляться этому течению, но если попробуешь войти с ним в резонанс, и будешь лишь легонько его направлять, то тебе удастся плыть, игнорируя препятствия.       И я плыл. Я попытался представить, как чувствую лодку, а через нее – чувствую течение воды. Я понимал, что плыть против реки невозможно, и потому я должен обратить силу течения в свою пользу. Движение воды было таким, словно оно… Словно я – это пушинка в потоке ветра. И хоть я молчал, но Эи будто чувствовала все мои мысли, когда продолжила говорить.       – Твой клинок – это и есть та самая лодка. Теперь же, сделай шаг вперед и нанеси удар. И пускай в этом ударе будет изображено то самое течение, которое ты смог вообразить.       Эи мягко отпустила мои плечи, словно хотела, чтобы ее присутствие не отвлекало меня. Я сделал самый глубокий вдох, на который был способен, а затем, когда пришло время выдоха – мое тело пришло в движение. Это было очень странное чувство: рука только-только взяла меч, но теперь я четко ощущал, что должен делать и как именно это надо делать. Следуя моему воображению, рука будто бы сама почувствовала, как и с какой силой должен быть направлен удар, чтобы я смог легко рассечь воздух и провести атаку по противнику. Даже ноги будто бы подчинились внутренним инстинктам, когда делали шаг вперед для моего первого «выпада».       «БАМ!» – деревянное лезвие со стуком ударилось о «голову» манекена, и я почувствовал вибрацию в руках, но в этот раз смог благополучно ее удержать. Через секунду мои глаза открылись, и когда я увидел, что верхняя часть манекена повернулась, то уже не смог сдержать своей детской улыбки.       – Ха! Видели?! – я даже забыл о своем смущении, когда резко развернулся к Эи, чтобы «похвастаться» своим успехом. Она так и стояла в своей серьезной позе, но теперь ее улыбка была еще теплее, чем раньше. – Я… Я!       – Знаю, – спокойно завершила она, когда вытянула руку. Я даже забыл, что меч этот не мой, и потому мне было нелегко с ним расстаться. Словно за этот удар я привязался к этому куску дерева. – Приходи сюда снова, и я научу тебя, как передать все свое «воображение» с помощью владения мечом.       – Конечно, госпожа Эи!       Хоть я и улыбнулся, но вот Эи будто поперхнулась в мыслях. Ей что, не нравится, когда ее называют «Госпожой»?»

***

      Взяв небольшую горсть снега, я прилепил ее к основной массе. Кажется, что именно та часть снеговика, которую лепил я, выходила какой-то кривой, а вот сторона Фурины – напротив – получалась необычайно ровной и красивой. Разумеется, этот факт не мог ее не радовать, и свою радость она показывала посредством счастливой физиономии на лице, пока ее морские глаза бегали по нашему «зимнему» творению.       Если говорить про меня самого, то, как минимум я ощущал себя не в своей тарелке. Чем мы вообще с ней занимались? Нет, мне вовсе не хотелось назвать ее идею глупой, но почему-то я думал, что такая девушка как Фурина любит что-то более… Хм, даже не знаю, романтичное?       – Да уж, иногда ты и в самом деле странная, Фурина, – сказал я на выдохе. Девушка явно не ожидала такой реакции, и потому посмотрела на меня с добрым непониманием.       – То есть?       – Когда ты сказала мне, что в качестве моих извинений хочешь сама выбрать место следующего свидания, то я был уверен, что ты выберешь что-то подходящее под любовную атмосферу. Но ты просто решила «слепить снеговика»? Серьезно?       – А ты бы хотел, чтобы я попросила у тебя поход в очень дорогой ресторан? Я тебя правильно поняла?       Ее поразила какая-то опасно-лукавая улыбка, которая словно так и пыталась мне сказать: «Не жалуйся – а то напросишься». Хотя, такая ли уж это была угроза? Конечно, я не любил пользоваться всякими «привилегиями», но если я хотя бы раз попрошу своего отца помочь мне устроить свидание, то он ведь не будет против? Эта мысль показалась мне забавной, и потому я слегка усмехнулся, но вот Фурина поняла мою реакцию по-своему: быть может, она решила, что я ее провоцирую. Ее ответ не заставил себя долго ждать, и уже через секунду я ощутил, как мне в лицо прилетает небольшая горсть снега, кинутая моей «странной» девушкой.       «Вредина!» – подумал я, но самому почему-то стало весело.       Как и всегда бывает в таких ситуациях, мне захотелось ей ответить, бросить снежок в ответ, но сейчас у Фурины было настолько счастливо-невинное лицо, что мне совсем не хотелось его портить. В общем, я лишь ухмыльнулся, а после вытер с лица остатки снега и продолжил нашу «работу». К сожалению, за этим занятием я не успел заметить, как лицо Актрисы стало серьезным, будто откидывая все те детские мысли, что были у нее раньше.       – Значит, Мавуика предложила тебе сделку? Ты будешь помогать ей, а она – снабжать тебя информацией об экзаменах?       – Да, условия были такими.       Я вернулся с той встречи вчера вечером, но так как позвонил я довольно поздно, то Фурина объявила о своей «плате»: она сказала, что следующее свидание будет назначать она, и это будет моей платой за опоздание. Не могу сказать, что я был согласен с таким вердиктом, но в моем случае было легче просто согласиться на такие условия, чем спорить с Фуриной.       Весь сегодняшний день я потратил на то, чтобы обрывками рассказать своей девушке все, что сам успел узнать за последнее время. Информации было немного: я рассказал лишь про настоящую причину ухода Эи, про свою стычку с Дотторе и его дружками, а затем закончил информацией о «Естественном отборе». Вообще-то, я должен был сделать это гораздо раньше, но ведь не зря говорят, что лучше поздно, чем никогда?       – И… И что ты ей ответишь? – ее скрытые панические нотки привлекли мое внимание, и в то же мгновение я смог заметить, как сильно волнуется Фурина.       Что же, это была ожидаемая реакция. Когда я рассказывал девушке обо всей этой программе, то ее определенно сковал ужас, ведь она считала, что подобное – просто бесчеловечно. Фурине не всегда удавалось быть уверенной в себе, но она никогда не показывала это людям. Притворяться сильной, чтобы никто не боялся за нее или за себя – в этом была вся Фурина. Но я знал ее настоящую сторону лучше, чем любой другой живущий на этом свете, и потому научился замечать ее детский страх. Очевидно, что теперь Фурина боялась того, что она станет тем самым «слабым звеном». Однако, чего она боялась еще больше, что я позволю втянуть себя во всю эту опасную авантюру, и оттого пострадаю сам. Я вновь взял горсть снега, чтобы слепить на голове снеговика своеобразную шапочку.       – Я еще не решил. В конце концов, разборки учителей – это не мои проблемы, а слова Мавуики о нашей директрисе могут оказаться самым обычным блефом, чтобы использовать меня.       – Получается, ты не будешь сближаться с теми ребятами?       И вновь я посмотрел на нее, чтобы увидеть то, чего и ожидал: девушка выглядела спокойной, но в ее глазах отражались страх и надежда. Наверное, кто-то посчитал бы подобное поведение эгоистичным, но с точки зрения самой Фурины, это было нормальным – ведь для нее все эти «ученики» Мавуики были самыми обычными незнакомыми людьми. Но, вот знаете, я почему-то испытывал долю удовольствия, видя свою девушку такой.       – А ты, значит, ревнуешь?       – Чего?! Да было бы из-за чего! На такое ни одна девушка не согласится!       «Гидро-королева» гордо и демонстративно задрала нос к верху, словно пытаясь подчеркнуть свое безразличие. Для меня всегда было забавно смотреть на эту ее детскую сторону, особенно когда она не успевала толком нацепить свою «маску» и отчасти продолжала быть самой собой.       – Да-а? – в этот момент я просто не мог не ухмыльнуться. – А кто мне однажды говорил, что я довольно популярен у женского пола? Быть может, мне расспросить парочку девушек, не согласились бы они пойти со мной на свидание?       – Я… Ах ты!!!       Ее детские, но красные щеки моментально надулись, да и сама она стремительно покраснела, причем явно не от холода. Гнев этой «богини» был беспощаден: она в ту же секунду оторвала от снеговика тот же кусок снега, который сама и прилепила. И это только ради того, чтобы кинуть его мне в лицо! Можете себе представить такое зверство??       Конечно же, моя реакция мечника сработала сама собой, и я тут же отвел голову в сторону, уклоняясь от вражеского снаряда. Вот только Фурина будто бы предугадала мои действия, и тут же направила в мою сторону еще один снежок, да еще и не скромничая на самодовольную улыбку.       «Да она же так на части его разорвет!» – никогда бы не подумал, что буду волноваться за какого-то снеговика.       Естественно, я не мог позволить, чтобы Фурина сама уничтожила наши с ней труды, и потому мне оставалось лишь приступить к более решительным действиям. Я моментально совершил рывок вперед, обхватывая девушку руками вокруг пояса и поваливая ее на кучу снега. Как и ожидалось, Фурина начала сопротивляться, но я был к этому готов, и потому мгновенно отвечал на каждое ее действие.       – Нечестно!! – крикнула она, пока махала руками и ногами.       Стоит признать, что я все же ее недооценил, ибо в разъяренном состоянии к этой мисс, очевидно, прибавилось излишних сил на сопротивление. Мы с ней катались в снегу еще несколько минут, пока Фурина не начала выдыхаться и я не прижал ее тело своим. В таком положении она уже не могла вырваться, но на всякий случай я все равно схватил ее за обе руки и развел их в разные стороны. Кажется, я только не заметил, что в пылу нашего «сражения» часть снега попала Фурине под теплую одежду.       – Итэр! Прекрати! – сказала она, пока сама продолжала вовсю смеяться подо мной. – Мне же холодно!       – А снеговику будет жарко, если продолжить разбирать его на снежинки! Отпущу, когда сдашься.       – Вот ведь глупый!       Еще некоторое время она продолжала смеяться, и каким-то образом смогла заразить смехом и меня самого. А пока я ждал ее капитуляции, то мне выпала блестящая возможность полюбоваться ее «божественным очарованием», от которого я не мог не улыбнуться.       В этом синем пуховике, который доходил девушке до колен, Фурина чем-то напоминала снегурочку, и это было весьма красивым зрелищем. Даже сам снег вокруг нее, будто бы блистал ярче, чтобы подчеркнуть изящество девицы. Теперь ее глаза больше не отражали детской заносчивости или божественного высокомерия, которое в ней частенько видели другие. Фурина не скромничала, и с помощью своей улыбки и глаз смогла передать все то добро с мягкостью, что были спрятаны в ее душе.       Я только сейчас понял, что мое сердце начало стучать еще чаще, чем когда мы начали беситься в снегу. Момент был подходящим, да и чего скрывать – я уже давно хочу этого – хочу поцеловать девушку, что стала моей «Божественной музой». Но, что же меня тогда останавливает, спросите вы? А ответ был весьма банален: я боялся, что кто-то увидит эту «настоящую» сторону Фурины, пока мы с ней здесь обжимаемся.       – Ну? – ожидающе спросила она, словно я должен был что-то сделать, и этот самый вопрос смог вогнать меня в ступор.       – Ч-чего?       – Боже… – именно в такие моменты она и казалась мне старше меня. Сейчас у нее было такое лицо, словно ей приходилось иметь дело с ребенком, которому предстоит объяснить элементарные вещи. – Долго ты еще будешь тянуть? Мы ведь с тобой уже год встречаемся. Если хочешь поцеловать – то целуй. Тем более что мы с тобой уже ни один раз занимались и более «взрослыми» вещами.       – Я не стесняюсь! А если… Если нас увидят? За себя я не волнуюсь, но ведь ты все еще не привыкла обходиться без своей «маски» на людях.       – Хи-хи, но мы ведь сейчас одни, верно?       Что же, утверждение было довольно смелым. На дворе был уже вечер, и для прогулки мы выбрали площадку, которую мало кто посещал. Вот только эта самая площадка находилась прямо между двумя корпусами, и нас мог увидеть любой, кто случайно заглянет в окно. Тем не менее, Фурину это будто и не волновало, и она всем своим видом давала мне это понять.       – Так почему бы не позволить себе что-то «такое»? – игнорируя тот факт, что я все еще удерживаю ее руки, девушка смогла набраться сил, чтобы приподнять верхнюю часть тела и легонько поцеловать меня.       Она нарочно сделала этот поцелуй коротким, чтобы он продлился всего секунду. Контакт между нами разорвался, не успев толком установиться, но для меня и этого было достаточно: я почувствовал, как мои губы окутало приятным теплом, и это несмотря на то, что на верхней губе осталась влага. Так и не убирая своей счастливой улыбки, в которой моим глазам открывалась часть ее белоснежных зубов, девушка легла обратно на спину.       Стоит признать, что Фурина добилась именно того, чего и хотела: этот короткий поцелуй смог меня раздразнить, и стал неким зеленым светом. Как только тело девушки приняло свою изначальную позу, то я тут же подался вперед, впиваясь в ее губы своими и углубляя поцелуй. В каком-то смысле это даже хорошо, что под нами был снег, ведь иначе могло показаться, что я чересчур сильно прижимаю Фурину к земле.       В первые секунды я так и продолжал удерживать ее запястья, но затем очень быстро переложил руки на ее лицо и волосы, с желанием перебирая каждую их прядь. Как и ожидалось, Фурина нисколько не удивилась моему решительному поцелую, и потому ответила в самое первое мгновение. Я четко ощущал, как всячески переплетаются наши языки, пока руки девушки все сильнее и сильнее прижимают меня к себе. Увлечение стало таким сильным, что я даже не заметил, как моя ладонь легла на талию девицы. Мне очень хотелось продолжать это до самого конца мира, а еще сильнее – расстегнуть замок на куртке девушки, но в этот раз я сдался первым: у меня закончился кислород, и с тяжелым дыханием я был вынужден оторваться от Фурины.       Ветер подул с новой силой, сметая с крыши корпуса часть снежных хлопьев, которые очень быстро долетали до лица Фурины и тут же таяли на нем. Она была верна себе, и оставалась с тем же провоцирующим выражением лица, с которым начала меня целовать. Верно, прошел уже год с начала наших отношений, но в такие моменты мне и сейчас напрочь сносило голову, а сам я ничего не мог с этим поделать.       – Слушай, а может… – пришлось сделать паузу и проглотить слюну, ибо понадобилась доля смелости, чтобы закончить предложение. – Может, останешься сегодня у меня? Я попрошу Люмин, чтобы она переночевала у Сяо, ей все равно такое только в радость.       К своему сожалению, я осознал, что перестарался. От решительности и открытости Фурины не осталось и следа, когда все ее лицо залила густая краска. И это она-то говорит мне про год отношений?? Да она же все еще смущается, когда речь заходит об этом! Хотя, быть может, я просто неправильно понимаю ее реакцию? Вполне возможно, что девушка краснела не из-за стеснения, а скорее от того, что и сама давно этого хочет. В конце концов, последний раз у нас был в начале рождественских каникул, а с того момента прошел уже почти месяц. Вроде бы и совсем немного для семнадцатилетних школьников, но в то же время – нестерпимо много для жажды двух влюбленных, которую те проявляют друг к другу. Не в силах с легкостью ответить на мой вопрос, Фурина отвела глаза в сторону перед тем, как начать говорить.       – Я бы очень хотела, но… Понимаешь, скоро ведь эти самые экзамены, так? Будут проблемы, если кто-то узнает, да и Шарлотта обязательно будет читать мне нотации.       – Да, тут ты права, пожалуй. Тогда, будем ждать нашей победы на этом отборе, да? – несмотря на явный отказ, я все еще был полон оптимизма. Вот только даже тогда Фурина не торопилась мне отвечать. У меня возникло такое чувство, словно от моих слов смущение девушки только усилилось.       – Послушай, Итэр… Кхм… Я знаю, что мы с тобой очень осторожны в этом вопросе, но что если… Что если однажды я случайно… Ну, как бы…       Знаете, я замечаю про себя один удивительный факт: в такие моменты, словно под инстинктом самозащиты, у меня срабатывает необычайно сильная тупость! Ведь было очевидно, на что именно намекает девушка! Но, по какой-то причине, тогда я этого просто не понял.       – Что? Что «если»?       – Д… Да ничего такого! Просто боюсь, что ты попадешь в неприятности, если кто-то узнает о наших шалостях по ночам! – весьма необычная перемена в настроении, но вдаваться в подробности я не стал. – И вообще, быть может, ты уже слезешь с меня?! Мне холодно, вообще-то!       А вот тут она подметила верно. На самом деле, я и сам беспокоился, что лежа на снегу, девушка рискует простудиться, но беда была в том, что в такие моменты мы оба об этом забывали. Впрочем, сейчас это не было проблемой, ведь даже не вспомни об этом факте Фурина, и мы бы все равно отскочили друг от друга как ошпаренные уже через секунду. И причиной тому был внезапный голос, что прозвучал со стороны.       – Не хочу вас прерывать, «голубки», но вам и в самом деле лучше вернуться в общежитие, – когда мы синхронно обернулись, то заметили, как издалека, в своей обычной непринужденной походке, к нам подходит Сяо. – Учителя сегодня проводят дополнительные проверки, и если заметят, что кто-то отсутствует после отбоя – беды не минуете.       – Д… Д… ДЕЙСТВИТЕЛЬНО! – когда Актриса это прокричала, то я даже не мог понять, утверждение это или какой-то крик о помощи.       Не знаю, как ей это удалось, но Фурина не только смогла подняться на месте, но даже скинула меня с себя! Я и не успел чего-то понять, когда она уже вскочила со своего места, отряхивая с себя снег и приводя себя в порядок. А когда я принял сидячую позу, то с шоком заметил, что девушку и след простыл – она уже убегала прочь.       – Н-н-ну пока, ребята! Я об-б-бязательно перезвоню, Итэр!       И вот что это сейчас было? Я уверен, что хоть Сяо и оставался спокоен, но даже его до глубины души поразило столь быстрое отступление с поля боя. Но знаете, хоть я и испытывал долю печали, на моем лице все еще отражалась и радость, пока я смотрел вслед убегающей Фурине.       – Ого. А она у тебя довольно шустрая…       – Да, этого у нее не отнять.       – Значит, она так и не преодолела свою замкнутость?       – Мы над этим работаем.       Сяо будто хотел спросить о чем-то еще, но вместо ответа сделал то, чего почти никогда не делал в этой школе – он тепло улыбнулся. Я заметил эту улыбку, пока он протягивал мне руку, чтобы помочь подняться с земли. Мне тоже следовало отряхнуться, ведь если я вздумаю болеть перед самыми экзаменами – мистер Ли меня точно не пощадит, а Ху Тао не отстанет от меня со своими «услугами».       – Ну, тогда желаю удачи в «работе».       – А я думал, что ты не веришь в удачу, – я ответил ему точно такой же улыбкой, какую демонстрировал он сам. – Но ты ведь пришел сюда не только для того, чтобы предупредить об учителях?       – Так как ты был «занят» и не отвечал на сообщения, то Аяка прислала мне весточку.       – Что еще за весточка может быть перед самым отбоем?       – Она сказала, что завтра нам надо встретиться в кафе, недалеко от территории школы. Говорит, что поступили интересные новости, касательно вашей секции по «кендо». Встречаемся на первой же длинной перемене, и желательно прихватить всех наших.       – У Фурины завтра репетиция, она не сможет. Да и ее правда – нужно больше готовиться к экзаменам.       – Там хватит и тебя за вас двоих. Но Аяка подчеркнула, что твое присутствие обязательно.       Пришлось немного задуматься, но по итогу я просто кивнул. В конце концов, Аяка вызывала достаточно доверия, чтобы откликнуться на ее просьбу, так что нужно будет прийти. Да и Фурина будет не против, если вместо встреч с учениками Мавуики я буду больше времени проводить с собственными друзьями.       Мы с Сяо отправились домой вместе, идя по той же тропе, которой не так давно убежала моя девушка. Идя по ее следам, я почему-то не смог отделаться от забавного смешка: я вспомнил, как еще четыре или пять лет назад называл подобных людей «сталкерами», если они любили ходить по следам других. Не знаю, о чем подумал Сяо, увидев мою реакцию, но каким-то образом он тоже смог связать мои мысли с Фуриной.       – Слушай, Итэр, могу я задать тебе вопрос? Хотя нет, вопросов будет два…       – Ты ведь итак знаешь, что ответ будет положительным.       – Год назад ты спросил меня о том, как понять, что ты влюблен в кого-то. Речь ведь шла о Фурине, да?       – А что, были другие кандидатки?       – Если честно, тогда я думал, что речь могла идти и про Аяку… – почему-то мне стало стыдно, что я даже не включил подобный вариант в список. – Тогда вот второй вопрос: почему ты выбрал именно Фурину?       – Почему? Хм… – вопросы от Сяо никогда не казались мне неуместными, ведь я уже давно научился доверять нашей дружбе. Сяо никогда не высмеет и не осудит, и уж точно он не станет как-либо использовать мой ответ для чего-либо запретного. Но все же, когда он задал этот вопрос, то я вдруг понял, что не могу ответить что-то банальное. – Почему же…       Мы с ним резко остановились, когда в лицо ударил легкий порыв ветра. Хотя нет, вернее будет сказать, что это я остановил нас. Мне потребовалось подключить свое воображение, чтобы я смог представить Фурину: она стояла среди этих снежных сугробов, одетая в свой синий пуховик «снегурочки», и искренне мне улыбалась. Эта улыбка была такой широкой, что я четко мог рассмотреть ее ровные зубы, прямо как перед нашим поцелуем. Она совсем не походила на ту притворную маску, которую Фурина всегда показывала перед другими – эта улыбка была намного счастливее, нежнее и теплее, а потому – она была искренней. Сильнее чем эта улыбка мне нравились разве что глаза девушки: взгляд моря, отражающий всю красоту водной глади, он тоже был искренним. Кажется, теперь я знал, как мне надо ответить на вопрос от лучшего друга.       – В этом суровом мире, есть вещи, которые своей красотой не похожи на все то, что нас окружает. Такие вещи можно назвать лишь одним словом – чудеса. И достанется это «Чудо» лишь тому, кто готов раскрыть глаза, чтобы его разглядеть. Почему? Да чтобы получить его смог лишь тот, кто по-настоящему этого заслуживает, – я вдруг понял, что еще никогда в жизни так не улыбался, как когда смотрел на воображаемую улыбку Фурины. Хорошо еще, что Сяо терпеливо ждал, пока я закончу, а не стал делать каких-то поспешных выводов. – Не знаю, как это описать, но когда я думаю о том, что я первый, кому эта девушка показала свое искреннее очарование – то меня переполняет радость.       Наверное, звучало как-то наивно, а для кого-то – так и вовсе эгоистично. Я был похож на ребенка, которому нравится чувствовать себя каким-то особенным, но все равно ничего не мог с собой поделать. В конце концов, это был равноценный обмен: Фурина тоже была первой, кто смог понять мою истинную, творческую сторону. Мне думалось, что Сяо так и продолжит молчать, чтобы не сказать что-то обидное, но этот парень и сейчас смог меня удивить.       Уже во второй раз за сегодняшний день Сяо продемонстрировал свою теплую улыбку. А ведь это рекорд! Даже жаль, что я не заснял все это на телефон! Хотя, он бы все равно успел снять с себя эту эмоцию, пока я доставал телефон из кармана. В общем, смотря в ту же точку, что и я сам, он будто и сам «кого-то» там представил, и я даже догадывался, кого именно.       – Получается, что ты такой же как и я, – ему удалось обратить мое внимание на себя, но прежде чем я успел задать хоть один вопрос, Сяо уже и сам все мне объяснил. – В каком-то смысле, я тоже полюбил Люмин за что-то подобное.       – Это и неудивительно, ведь потому мы и дружим, верно?       Я был на все сто уверен, что в этот момент мой друг усмехнулся, и сразу после этого мы с ним продолжили путь домой. На обратной дороге я еще несколько раз задавал себе вопрос, а о чем таком хотела спросить меня Фурина, перед самым появлением Сяо? Жаль, что тогда я не смог вовремя об этом догадаться… Почему? Да потому что если бы я смог уже тогда честно ей ответить, то не жалел бы о своей недогадливости весь следующий год.