Божественная муза 2: Естественный отбор

      Изначально здесь не было этого длинного мягкого сиденья. Однажды нам с Фуриной захотелось это исправить, так что мы тайком вытащили мягкую сидушку из комнаты отдыха, чтобы затем перенести сюда – прямиком в верхнее ложе.       Я так увлекся этим поцелуем, что даже не заметил, как одна рука Фурины, что до этого обнимала меня вокруг шеи, теперь напористо хозяйничает в моих волосах. Впрочем, я и сам не отставал, ведь периодически моя свободная рука нагло забиралась под школьную рубашку девушки. Много ли кто задумывается о том, насколько это приятное чувство – гладить чью-то нежную кожу? Я не позволял себе лишнего, хотя и очень хотелось, но в такие моменты мне нравилось изучать пальцами талию девицы, периодически переходя на поясницу и пупок.       – М-м! – ее довольное мычание было некой музыкой для моих ушей, но в то же время служило мучительной провокацией для остального тела.       В этом диком танце наши языки постоянно переплетались, но внезапно я ощутил, как Фурина немного подалась вперед, желая углубить поцелуй настолько, насколько это было возможным. Это было сигналом к тому, что у девушки заканчивается кислород, и в последний момент поцелуя она просто хочет получить от него все, что только можно. Своей второй рукой я удерживал «замок» вместе с ладонью Фурины, и за мгновение до конца четко ощутил, как девушка сильнее сжала мою руку.       – Ах…       Стоило нашим губам оторваться друг от друга, как «Богиня воды» с жадностью вдохнула свежий воздух, из-за чего ее грудь начала активно подниматься. Я тут же освободил руки, чтобы возвыситься над Фуриной и посмотреть на плоды своих «трудов». Две верхние пуговицы на ее рубашке были расстегнуты, да и сама рубашка местами съехала вперед, открывая для моих глаз некоторые участки кожи. Ее шея так и манила мое сознание, но Фурина не могла позволить себе подобные «поцелуи» в театре, где ее тело обязательно увидят другие девушки из раздевалки. Так что с такими вещами нам обязательно приходилось ждать наступления выходных, когда мы могли провести время вместе хоть от заката до рассвета.       И хотя я совсем ее не удерживал, Фурина все еще не торопилась подниматься и принимать сидячее положение. Ее щеки были красными, а дыхание никак не хотело прийти в норму, но такой она мне нравилась даже больше – она была настоящей. В такие моменты, когда нас никто не видел, мы оба были теми, кем хотели быть друг для друга. Я не был знаменитым писателем, а она не была талантливой актрисой; сейчас мы были самыми обычными подростками, каждый из которых хочет ласки и любви от человека, которого любит. Только наедине друг с другом мы открывали свое «истинное я». И лучшим доказательством этого были глаза девушки, что были разных цветов, но которые я при этом обожал за это. Сейчас в них будто отражалось море, а в глубинах этого самого моря – желание Фурины.       Не знаю, сколько еще я был готов смотреть на эту синеву, но уголки женского рта начали приподниматься, образуя красивую, но скромную улыбку. Чего это с ней? Она так выражает свое удовлетворение, или снова хочет как-то подшутить надо мной?       – Нам… Нам надо работать над сценарием… Ты не забыл?       Нет, она все же любила иногда надо мной поиздеваться. Какой нормальный человек будет вспоминать о делах в такие моменты?? Но, все же, приподнявшись на локтях, Фурина повернула голову в сторону, чтобы посмотреть на ту кучку бумажек, что мы с ней скинули вниз. Если бы она этого не сделала, то я бы и вовсе забыл об их существовании, как это случилось в тот момент, когда мы только начали целоваться.       – Да… Так и есть…       Я окончательно присел на колени, чтобы дать девушке подняться. В то же время моя рука автоматически дернулась к губам, чтобы стереть остатки слюны. Это стало для меня некой привычкой, и я всегда дотрагивался до губ после поцелуя с девушкой. Ну а Фурина… Так и не оторвав взгляд от наших совместных записей, девица решила поправить свою прядь волос, что не смогла сохранить нормальное состояние после наших «развлечений». А вот это уже была одна из черт самой Фурины – она всегда и всюду следила за состоянием своей прически.       – Кажется, Навия нас уже потеряла, да? – чтобы ответить на ее вопрос, мне пришлось заглянуть за деревянные перила, дабы узреть всех тех ребят, что находились внизу. Я тут же покачал головой, давая отрицательный ответ.       – Не думаю. Смотри, она целиком и полностью занята номером Лини и Линетт.       Глаза девушки последовали моему примеру, и заглянули за край нашего балкона. Там внизу, Навия давала какие-то указания, с удовольствием наблюдая за тем, как ее ученики отрабатывают высший пилотаж. Лини, вместе со своей сестрой и братом, как и всегда, показывали изящные фокусы, а затем наигранно прощались со зрителями. Подобное не могло не радовать, и даже сама Фурина, наблюдая за этой картиной, не могла сдержать своих эмоций.       – И в самом деле. Но, нам все равно следует вернуться, пока они ничего не заподозрили.       – А может, посидим еще пять минут?       Стоило мне об этом сказать, как глаза девушки с хитростью переключились на меня. Ее улыбка слегка изменилась, чтобы отразить ту же лукавость, что была и в глазах. Ох уж эта ее «королевская черта», которую я любил и недолюбливал одновременно…       – А ты, выходит, довольно жадный, Итэр.       – Прошло больше года, а ты только сейчас поняла? Да и не грех иногда быть жадным, когда постоянно видишь перед собой настолько манящий десерт.       Она дерзко ухмыльнулась, будто не соглашаясь со мной, но рукой я почувствовал, как она снова берет мою ладонь в свою. Ее морской взгляд вернулся к представлению внизу, однако она сделала это лишь для того, чтобы я не заметил ее детской радости на лице. Так Фурина дала понять, что «еще пять минут» у нас есть.       Помните, как я говорил вам о том, что Фурина является главной актрисой школьного драмкружка? Но я совсем забыл добавить, что и сам нахожусь в его составе. Наша руководительница – Навия – когда-то выделила мне роль сценариста, чтобы я смог поближе познакомиться с Фуриной во время совместной работы. Тогда-то и началось наше общение с этой талантливой, но заносчивой девицей. Ведь не зря же говорят, что совместный труд объединяет?       В этой школе, основную роль в образовании играли именно школьные клубы. Наше руководство почерпнуло эту систему от Японии, но в итоге они пошли еще дальше, и смогли ее усовершенствовать. В стенах этой школы, наши клубы помогали ученикам найти свои таланты, а затем использовать эти таланты для дальнейшей самореализации. Всю нашу деятельность в клубах руководство школы записывало в особое дело, которое затем отправлялось в то или иное учебное предприятие. Имея за спиной такое поощрение, мы могли без проблем поступать на нужное направление, даже если сам институт находился в другой стране. Можно сказать, что школа отсылала «рекомендательные письма», прилагая в качестве доказательств наши успехи в школьных клубах.       Например, если брать нашу любимую Фурину, то она была неоспоримой звездой нашего школьного театра, поэтому после выпуска могла без труда поступить в любую театральную школу и начать там карьеру актрисы. До того, как попасть в школьный театр, я был лучшим мечником в нашей школьной команде по кендзюцу, и потому, при желании, мог бы начать спортивную карьеру и вступить в какую-нибудь профессиональную команду. Разумеется, существовало и многое множество других клубов, каждый из которых был под наблюдением школьного руководства. Был у нас и клуб с кулинарией, и спортивные клубы, и даже клубы с точными науками (наверное, для будущих «профессоров»).       Для школы же, самым главным в этой методике оставалось сохранение своей безупречной репутации. Чтобы поддерживать эту систему, им приходилось сотрудничать со многими институтами в самых разных странах мира. Очевидно, что при таких условиях школа просто не могла допустить, чтобы о ней ходили разные слухи. Потому-то, если возникал какой-то конфликт, то его участников либо строго наказывали, либо делали все, чтобы скрыть дело и замять.       – Кажется, Лини с Линетт с каждым днем становятся все лучше и популярнее.       – Боишься, что однажды они тебя перегонят? – вообще-то, я сказал об этом в шутку, но Фурина тут же нагло улыбнулась и приняла крайне важную позу. Ее рука легонько коснулась груди, а нос устремился к верху, как бы подчеркивая собственную важность. Ох, иногда даже я забывал, что это лишь ее образ.       – Еще чего! Чтобы кому-то обогнать меня на сцене, ему придется трудиться всю свою жизнь! И даже тогда не факт, что он сможет меня превзойти!       – Как всегда «скромничаешь», – я усмехнулся, и в ответ услышал точно такой же смешок со стороны девушки, что говорило о принятии моего сарказма. Сразу после этого ее лицо позволило себе стать прежним. – Тогда, отчего же ты так волнуешься?       – Я не волнуюсь, просто… – тут я понял, что улыбка и глаза девушки как-то странно исказились, словно в воздухе повисла грустная атмосфера. – Не так давно я осознала, что нашему театру не хватает умелых кадров.       – Хах! Но у нас же есть ты, разве нет? Пока ты с нами – театру не о чем беспокоиться. На твои выступления даже из других городов приезжают…       – В своих силах я не сомневаюсь, но что будет после того, как меня не станет?       Так, а вот такие разговоры меня совсем уж не устраивали. Не знаю, на что она намекала, но я в любом случае не мог принять такое развитие событий. Наверное, мое тело излишне напряглось, и тогда Фурина, почувствовав ладонью это самое напряжение, тут же переключилась обратно на меня. Ее улыбка опять смогла измениться, демонстрируя свою мягкость и желание попросить прощения. Я не понимал, как можно быть настолько милой…       – Прости-прости! Я не так выразилась…       – А это неважно. Не думай, что я позволю тебе хоть куда-то «исчезнуть».       – Хи-хи… – я ощутил, как девушка вновь переплетает свои пальцы с моими, чтобы хоть немного меня успокоить. – Просто… Итэр, скажи, а ты задумывался о том, что будет после нас?       – Разве это имеет значение?       Фурина отвернулась, чтобы как можно лучше рассмотреть всех тех ребят, что трудились внизу. Я знал, что она всегда волновалась за них и их будущее, даже когда они проявляли к ней всевозможную неблагодарность. В этом была вся Фурина – она была самим воплощением самопожертвования.       – Для школы, быть может, и нет, но такого нельзя сказать про наш театр. Что будет с ним, когда ты, я, и даже Лини – уйдут? На днях мне снова звонил Тедди, и приглашал в Англию, чтобы я продолжила обучение в одной театральной школе, – при последних словах, у меня на какую-то секунду засосало под ложечкой. – Разумеется, я ему отказала, но после этого у меня никак не выходит из головы мысль, что нам остался лишь год обучения.       Теперь до меня начало доходить, к чему она мне намекала. Если честно, сам я не сильно об этом задумывался. Для меня, как для писателя, было все куда легче: закончить школу, освоить специальность, которая позволит мне находиться поближе к Фурине, а параллельно с этим найти свое место в мире писателей и начать строить семью со своей девушкой. В моих планах никогда не было пункта о том, что станет с моими учителями или товарищами по клубу, но вот Фурина была намного добрее и заботливее меня, в глубине души она никогда не думала о себе.       Увидев сейчас в ней это прекрасное чувство, я медленно потянулся рукой, чтобы указательным пальцем погладить щеку девушки. В обычной ситуации она бы точно вскочила, словно кошка, но сейчас все было иначе. Так как мы были одни, то Фурина ответила на мои прикосновения, с радостью прижимая мою руку к своей щеке ладонью. Я почувствовал, будто мое прикосновение помогло ей расслабиться.       – Ты боишься? – спросил я вполне серьезно, на что получил не менее серьезный ответ.       – Не знаю… При жизни, моя мама сделала все, чтобы сохранить этот школьный драмкружок. Я же сделала все, чтобы спасти его после ее смерти. Не сомневаюсь, что профессор Невиллет будет стараться, чтобы защитить театр, но если сюда не будут приходить новые таланты – то рано или поздно этому месту придет конец.       – Этого не случится. Я тебе обещаю.       Фурина не стала ничего говорить, но прикасаясь к ее лицу и чувствуя ее руку, я словно перенимал от нее частицы ее эмоций. Мои слова помогли ей успокоиться, просто она не хотела этого показывать. Если честно, я был готов провести вот так хоть весь день, но Фурина решила «спустить меня с небес на землю». Уж слишком резко ее взгляд переключился на меня, при этом оставив позади всю женственность, которая была у девушки секунду назад.       – Кстати, Итэр, а твои-то дела как?       – А с ними что-то может быть не в порядке? – вопрос был риторическим, но не для Фурины.       – А «Натлан»? У тебя… У тебя с ним все хорошо?       – Почему ты спрашиваешь?       Теперь уже и мне предстояло стать серьезным. Я не был против таких вопросов от Фурины, но если она их задавала, то значит, что у нее имелись поводы для беспокойства. В этом не осталось сомнений, когда я увидел, как моя девушка виновато отводит глаза в сторону. Должно быть, ей было стыдно лишь от одной мысли о том, что она во мне сомневается. Неужели ей и в самом деле так нравились мои книги?       – Просто после ухода Эи… – при упоминании моей ушедшей наставницы моя рука сама собой попыталась сжаться, из-за чего по лицу Фурины прокатилась гримаса боли. – Я знаю, что Эи была одной из твоих любимых преподавателей. Но с тех пор, как она ушла, ты так ни с кем и не поговорил об этом. Люмин беспокоится, что ты решил в себе закрыться, да и… И я тоже об этом беспокоюсь.       «Наверное, это из-за того, что она видела мое лицо, когда Эи заявила о своем уходе… Проклятье!» – в мыслях оставалось лишь выругаться, но это никак не помогало справиться со своими проблемами в реальности.       Я знал, что глаза Фурины, полные заботы и сострадания, сейчас направлены прямо на меня, но я не мог ответить на ее взгляд, и потому избегал встречи. Прошло уже два дня с того момента, как «Вельзевул» нас покинула, а я так и не смог прийти в себя окончательно. Мне не хотелось бы, чтобы кто-то обсуждал со мной это происшествие, потому что все еще было обидно. Почему Эи ни о чем нас не предупредила? Почему никого не попросила помочь? Конечно, едва ли группа студентов могла повлиять на решение школы, но вместе мы уж точно смогли что-нибудь придумать… Я впервые ощутил, какого было «Скарамучче» – ощущения того, кого бросили, не объяснив причины.       – Скажи, Итэр, ты точно не хочешь об этом поговорить? Я ведь знаю, что ты довольно чувствителен к своему эмоциональному состоянию и… У тебя не возникнет проблем из-за этого с твоей работой?       «Натлан» – так называлась шестая книга в моей серии романов, которую все называли «Геншином». Страна огня и войны, требующая грамотного подхода и хорошего сценария, если быть честным – то я давно ждал того дня, когда начну ее писать. В прошлом, я частенько впадал в творческий кризис, когда в моей жизни начинались проблемы с общением. Иногда это были проблемы с девушкой (чаще всего), а иногда проблемы с друзьями или родителями. И во все подобные времена мне на выручку всегда приходили мои близкие наставники – госпожа Эи и мистер Ли. Но на этот раз все было иначе… Неудивительно, что Фурина беспокоится о том, как у меня могут возникнуть проблемы с написанием, на фоне таких новостей.       Однако, я мог легко удивить Фурину хотя бы сегодня. После недолгой паузы, я с заботой положил свою руку ей на голову, чтобы мягко погладить. Моя улыбка была лучшим для нее ответом, который вполне оставит ее довольной.       – Не бойся, на этот раз я все приготовил заранее. Мне осталось дописать лишь несколько глав – и тогда можно будет передать книгу Яэ Мико для редактирования.       И то было чистейшей правдой. В этот раз, на роль архонта я взял молодую, но неуверенную в себе девушку с короткими рыжими волосами – Мурата. Она должна была унаследовать Натлан, даже не зная о том, что она – избранная предыдущим архонтом. Наверное, кто-то скажет, что я излишне увлекся, но ее образ я тоже частично списал с Фурины, только добавил несколько деталей от другой моей знакомой. Но кому какое дело, если при этом я все равно создам весьма прописанного персонажа?*       – Ох… Так значит, у тебя все хорошо? – я уверенно кивнул, и стоило мне это сделать, как Фурина с облегчением выдохнула. Должно быть, я и в самом деле заставил ее поволноваться. Вы даже не представляете, каким по-детски счастливым стал ее взгляд в этот момент. – Я рада… Не хочу, чтобы ты когда-нибудь перестал быть писателем.       На такое заявление мне оставалось лишь самоуверенно усмехнуться, но в целом я понимал ее чувства. Своими книгами я когда-то подарил Фурине надежду на лучшее, и именно благодаря ним она верила, что однажды кто-нибудь полюбит ее такой, какая она есть. Именно с моей писательской души началось зарождение чувств Фурины ко мне, и она просто не могла этого потерять. А вот я – был готов на все, чтобы сберечь эту детскую улыбку на ее лице.

***

      В тот же день, сразу после остальных занятий, я направился в тренировочный зал. В моем представлении это был последний раз, когда я его посещаю. Решительно все взвесив, я определился с тем, что в моем присутствии здесь теперь отпадал всякий смысл. В конце концов, я обещал, что буду помогать с тренировками именно Эи, но раз теперь ее нет, то и я был освобожден от роли «помощника».       В этот раз я решил не шокировать друзей своими внезапными решениями, и потому заранее предупредил их о происходящем. Разумеется, я не пропадал из кендо навсегда, и все еще соглашался оказывать персональную помощь, если кому-то из ребят она понадобится. В общем, получалось странно, но, по сути, я просто не занимал роли помощника, который Мавуике был и не нужен. Во всяком случае, так она дала понять во время первого занятия.       У меня были довольно странные ощущения: я никогда не испытывал к кендзюцу той любви, какая была, к примеру, у Аяки. Для меня этот вид спорта был лишь инструментом, чтобы проводить время со своей лучшей подругой, а затем – со своей любимой наставницей. Мне нравилось учиться под началом Эи, и я даже представить не мог, что однажды кто-то займет ее место. Но теперь я вдруг понял, что все-таки буду скучать по этому залу. Интересно, так к чему конкретно я так привязался? К своим спаррингам с Аякой? К самому кендо? Или же к учительнице, которой подарил одну из главных ролей в своей книге? Да и как именно я относился к самой Эи? Если честно, я никогда не задавал себе всех этих вопросов, но теперь уже было слишком поздно отвечать…       Не знаю, что именно на меня нашло, но свою спортивную форму я решил надеть на себя, а вот школьную – убрать в рюкзак. Глупый каприз, но хотелось уйти отсюда именно в форме, чтобы лишний раз отдаться чувству ностальгии. Свой тренировочный бокэн я тоже забрал, хотя и не был уверен, что теперь хоть когда-нибудь им воспользуюсь. Почему? Да потому, что обещание, которое я когда-то дал Эи – оставалось в силе даже после ее ухода. Так уж мы с ней условились, хотя я и чувствовал себя досадно из-за этой ее просьбы. Под гнетом вот таких мыслей у меня невольно сжался кулак, но тут я услышал, как сзади меня открывается дверь.       Наверное, чего-то такого и надо было ожидать, но это была сама Мавуика. Почему-то ее появление меня удивило, ведь внутренне я был уверен, что пока я нахожусь здесь, то никто другой сюда зайти не сможет. Может быть, так я хотел слегка отгородиться от мира, пока не попрощаюсь со всеми теми счастливыми воспоминаниями, которые приобрел во время совместных тренировок с любимой наставницей.       – Ой-ой-ой… – странное зрелище, но почему-то Мавуика заходила в зал спиной вперед. Я не мог понять ее логики, но тут до меня дошло, что в руках женщина несет целую кучу каких-то коробок. Причем коробки эти явно превышали уровень ее глаз. – Вот же зараза.       Внутри как-то странно защемило: с одной стороны, мне не хотелось лишний раз связываться с Мавуикой, но не мог же я просто так пройти, когда она попала в такую ситуацию? В общем, я тут же кинулся к двери, дабы придержать ее для бедной мадам. Уж с этим-то я вполне мог ей удружить.       – Давайте помогу, – сказал я это вполне спокойно, но вот получил совсем неспокойный ответ.       – Кто это здесь?!       – Уж точно не «недруг», раз помогает вам зайти.       Отвечать мне ничего не стали, но я был готов поклясться, как Мавуика издала какой-то дружелюбный смешок. Странно, но разве я говорил что-то смешное? В общем, пока я держал дверь, то новая преподавательница по кендо смогла войти в зал, а затем дотащить всю эту кучу коробок до нужного угла. Лишь тогда она смогла понять, кто именно стал ее «спасителем».       – Ах, извини, Итэр. Просто я была уверена, что в это время здесь никого не будет, – она широко мне улыбнулась, но я почему-то не смог поступить точно так же.       – А зачем же взялись за такие тяжести? Можно ведь было попросить о помощи…       – Вот только не надо волноваться! – так и сохраняя свое дружелюбие, «пламенная леди» начала покачивать головой из стороны в сторону. – Я ведь теперь в ответе за это место, а значит – должна лично следить за всем спортивным инвентарем. Что я за взрослая, если буду нагружать детей?       Она была какой-то… По обычному странной, что ли? Таких людей я встречал только в манге или аниме, но Мавуика была слишком теплой на общение, и потому это казалось слегка неестественным. По правде говоря, то я привык ждать подвоха от подобных личностей, но эта женщина не торопилась разрушать свой дружелюбный образ. Только теперь я заметил, что ее огненные глаза бегают по моему телу, словно изучая детали.       – Смотрю, ты уже забрал вещи?       – Да. Если честно, я не уверен, что вам будет нужен помощник, так что в моем присутствии теперь пропадает смысл. Да и к экзаменам лучше как следует подготовиться.       Но Мавуика продолжила меня изучать, несмотря на мой четкий ответ. Я не врал ей, ведь мне действительно хотелось взяться за учебу, дабы не попасть в неприятности. Однако женщина будто бы видела во мне что-то еще, что-то такое, что могла показать лишь душа человека. Ее голос стал еще мягче, а вместе с тем – теплее.       – Тут ты прав, помощник мне и в самом деле не нужен. Вот только… – легкая ухмылка завладела ее лицом, и тогда она заглянула прямо в мои глаза, слегка сузив взгляд. – Итэр, ты ведь можешь и остаться, верно? Не обязательно менять род деятельности только от того, что твой преподаватель сменился. Да и разве я говорила, что стану менять установленные Эи порядки?       – Хотите заполучить в команду ценный актив? – во мне будто что-то стрельнуло, какая-то личная обида, для которой у меня к Мавуике не было никаких причин, но которая задела мое сердце. Поэтому я задал ей вопрос более дерзко, чем сам того хотел. За подобный тон она запросто могла спросить с меня так, что мало бы мне точно не показалось, тем не менее, даже тогда она просто покачала головой.       – Вовсе нет, Итэр. Я предлагаю это не из корыстных целей.       – А из каких же тогда? Вы появились сразу после провала прошлого руководителя. Чего же вы можете хотеть, если не карьерного роста? – внезапно я ощутил, как «пламя» вокруг Мавуики усилилось, словно я задел ее за живое. Честно говоря, на секунду мне стало не по себе, когда ее голос внезапно стал таким серьезным.       – В отличие от вашего школьного «руководства», я – никогда не смотрю на ситуацию с точки зрения выгоды. Быть может, это ваша директриса видит в школьных командах очередной инструмент для «поднятия уровня», но не стоит приравнивать меня к этой методике.       – Вот как? И на что же тогда смотрите вы?       – Будь то кендзюцу, шахматы, или самый обычный клуб читателей, в первую очередь – это место, где дети собираются, чтобы провести время вместе. Вот для чего должны существовать кружки и тому подобные места, а вовсе не для того, чтобы нагрузить детей еще больше.       Она будто бомбардировала меня словами, ставя под сомнение само существование нашей школы. Удивительно, но ее взгляды был чем-то похож на мое мировоззрение. Как же так вышло, что она смогла занять здесь место учителя, если не любила «методы» нашей директрисы? Я почувствовал, будто совсем ничего не знаю об этом человеке, но уже несправедливо сделал о ней какие-то идиотские выводы. Стало стыдно, и от того на моем лице появилась искренняя печаль, которую я прятал с того самого момента, как Эи в последний раз вышла из тренировочного зала. Не в силах больше терпеть этот огненный взгляд, я все же отвел глаза в сторону, признавая тем самым вину своих слов.       – Простите, я наговорил лишнего. Но все же, я не могу… – я был уверен, что после этого Мавуика лишь печально покачает головой и отпустит меня, но вместо этого ее тон вновь стал каким-то теплым и дружелюбным.       – Что же, понимаю… Эи была одним из твоих фаворитов, а тут заявляюсь я и просто краду ее место. Это естественно, что ты чувствуешь обиду, как и подобает ребенку твоего возраста.       Меня словно обезоружили, сказав все это вот так прямо. Мавуика не просто почувствовала мои эмоции, она смогла с точностью описать их до последнего слова. Сказать на это мне было нечего, так что оставалось лишь униженно стоять и терпеть. Но новая учительница не торопилась читать мне нотации или что-то в этом роде, вместе этого ее ноги начали делать шаги в мою сторону. Лишь оказавшись около меня, она продолжила говорить.       – Не знаю, насколько ты в курсе, но я лично знакома с Эи, как и с мистером Ли.       А вот теперь меня обезоружили уже во второй раз. Лично? Да и ладно с Эи, но даже с мистером Ли? Мои глаза стремительно расширились, когда я осознал, насколько сильно заблуждаюсь в некоторых ситуациях.       – З… Знакомы? – ответом мне стало два уверенных кивка, а бонусом – она взъерошила мне волосы, словно глупому ребенку.       – Именно так. И уж поверь мне – я тебе не враг. Эи сама попросила меня занять ее место, чтобы не оставлять вас всех абы кому.       В памяти, словно во вспышке света, всплыл момент, когда я не так давно навещал этот спортзал, чтобы поговорить с Эи. Ее разговор с Мико не остался забытым, но почему-то моя внутренняя обида помешала мне сложить простое дважды два. Никогда еще я не чувствовал себя таким круглым дураком.       – Стоп-стоп… Так это она о вас говорила?! Это вы будете моей «защитницей»?       Сдается мне, что говорить последние слова – было лишним. Должно быть, я слегка смутил Мавуику, из-за чего она убрала руку за голову, да еще и как-то неудобно улыбнулась. Мне даже стало интересно, сколько лет этой женщине, потому что сейчас она и сама напоминала мне какого-то ребенка.       – Ну-у, она немного преувеличила, если сказала об этом вот так… – когда прошла эта неудобная секунда, то Мавуика смогла взять себя в руки, чтобы я понимал всю серьезность ее слов. – Я действительно пообещала защитить тебя, Итэр, но в этой школе я преследую и свои цели. Так что справедливее будет сказать, что наши с Эи интересы совпадают.       – Справедливо. Но, быть может, хоть вы мне объясните, от чего меня следует «защищать»?       В этот раз этот вопрос и в самом деле был мне интересен. Когда я услышал об этом из уст Эи, то не придал тому разговору значения, ссылаясь на то, что наставница просто не так выразилась. Но теперь и Мавуика говорит что-то похожее, а между тем, никто не хотел объяснять мне, из-за чего вообще вся эта шумиха. Впрочем, кажется, что и новая учительница не торопилась с ответом: услышав мой вопрос, на ее лице пробежало искреннее удивление, которое почти сразу же сменилось на лукавую улыбку.       – Так ты еще не в курсе?       – Не в курсе чего? Мавуика, я не очень люблю загадки…       – А теперь по имени значит, да? А вот Эи ты называл «госпожой».       «Она издевается??!! Такой странной даже Люмин не бывает!» – кажется, я был в шаге от того, чтобы мой глаз задергался, но Мавуика даже тогда не торопилась ответить на мой вопрос. Более того, она будто специально развернулась перед моим лицом, демонстративно подчеркивая свое безучастие.       – Мои двери всегда открыты. Когда понадобиться помощь – то ты меня найдешь. Только постарайся не влипать в неприятности раньше времени…       «Она точно ненормальная…Весело же будет ребятам у нее учиться» – хоть я так и подумал, но почему-то уголки моего рта странно дергались к верху.       Рыжеволосая женщина так и не повернулась ко мне, да и даже не посмотрела в мою сторону, но я отчетливо видел, как на ее лице присутствует победоносная улыбка. В очередной раз я подметил, что она довольно красивая, но, что более важно – от нее веяло непонятной силой.       Я не знал кто, и не знал для чего, но кто-то в этом маленьком мире точно хотел втянуть меня во что-то очень большое. Оставался лишь один вопрос: а был ли у меня выбор, чтобы отказаться?

***

      Знаете, в конце этого дня я раз за разом задавал себе один и тот же вопрос: ну, вот какой черт дернул меня пойти именно этой дорогой? Быть может, пойди я через другой этаж, то и не влип бы в то «приключение», которое ждало меня впереди.       Оказавшись в учебном корпусе, я должен был доложить учителям, что окончательно прекращаю свою деятельность в клубе фехтования. Вообще-то, я мог сделать это и в другой день, тем более что я там практически и не числился. Однако я подумал, что будет нехорошо откладывать подобные дела в долгий ящик, так что лучше всего заглянуть сегодня и больше на это не отвлекаться. Поэтому путь мой лежал прямиком в учительскую.       Мне оставалось миновать лишь один поворот, за которым меня и ждал нужный мне кабинет. О недавних словах Мавуики я почему-то даже не задумывался, предпочитая не забивать этим голову. В конце концов, учителя вечно пытаются привлечь к чему-то своих учеников, чтобы решить собственные проблемы, так уж решались дела в этой школе. Куда сильнее меня заботило то, кто именно из преподавателей сейчас сидел в учительской.       «Так… Если там сейчас Невиллет или Чжун Ли, то никаких проблем быть не должно, они легко смогут меня понять. Но вот как быть, если там окажутся кто-то вроде Пьеро или мисс Арли?» – стоило мне вспомнить последнее имя, как на мгновение по всему телу пробежалась дрожь. Это была единственная женщина во всей школе, какую я слегка побаивался, и сталкиваться с ней лишний раз – уж лучше сразу под домашний арест. – «Может быть, мне просто изобразить, что я ошибся кабинетом, если кто-то из этих сейчас там? Так я бы смог избежать…».       БАМ!!! Лишь таким словом я мог описать то, что сейчас случилось. Я уже собирался завернуть за угол, когда соседняя дверь внезапно распахнулась, и оттуда вывалилось что-то, что любило доставлять мне неприятности. Нет, меня вовсе не ударили дверью, ведь я шел как минимум в метре от нее, но тот, кто распахнул эту самую дверь – вылетел из нее подобно торпеде. Макушка из белых волос со всей силы врезалась в мою грудную клетку, тотчас же заставляя меня упасть на пол и больно удариться головой.       – АУ!!! – кто бы она ни была, но голос у нее явно был громким. И с помощью этого голоса я понял лишь то, что принадлежал он девушке. Впрочем, до всего остального мне сейчас было по барабану – у меня слишком сильно кружилась голова после таких «приключений».       «Я точно заработаю здесь сотрясение мозга, если так продолжиться дальше…» – глаза были закрыты, а тело все никак не хотело подчиниться и собраться с силами.       Странно, но ведь я не упал настолько, чтобы выбить из себя весь дух? Так я и понял, что не могу пошевелиться вовсе не из-за недостатка сил, а потому, что кое-кто мертвым грузом лежал у меня на груди, мешая встать. Девушка грубо пользовалась моим телом, словно какой-то смягчающей подушкой, и совсем не торопилась подниматься.       – Ай-ай-ай… – даже сейчас, потирая ушибленную голову, она вовсе не торопилась вставать с меня. Это уже было чересчур! – Ну и чего же ты стоишь как вкопанный? Тебя ведь так передавят как таракана…       – Ну, вообще-то…       Сума сойти, она еще и обвиняет меня? Я думал, что это Фурина в своем образе олицетворяет само воплощение наглости, но, как оказалось, я слишком сильно заблуждался. Моих сил хватило лишь на то, чтобы со скрипом в зубах приподнять голову, но даже тогда эта фурия не торопилась вставать. Внезапно ко мне пришло осознание, что грудь этой барышни упирается прямо в мой корпус, из-за чего стало уж совсем не по себе. В этой ситуации оставалось надеяться лишь на две вещи: первая, что я не слишком сильно покраснел, а вот вторая, что в такой позе меня не застанет Фурина, или кто-то из наших общих знакомых.       – Вообще-то это ты в меня врезалась… Встать с меня уже!       Девушка выполнила мою просьбу, но совсем не так, как я того хотел: мало того, что она изо всех сил уперлась руками в мои плечи, чтобы подняться, так и делала она это не торопясь, словно хотела как можно дольше сидеть на мне сверху.       – А ты на меня не ори! Не моя вина, что ты такой остолоп…       – Чего?!?!       Считайте меня кем угодно, но тут мои силы закончились. Злость придала мне излишней мотивации, так что я с легкостью смог принять сидячее положение, а заодно – столкнуть с себя эту чертовку. Разумеется, она тут же свалилась на свою пятую точку, но, почему-то, мне совсем не было ее жаль.       – Коротышка! Внимательнее на дорогу смотри, и тогда не придется изви…       – Еще раз назовешь так какую-нибудь девушку – и я тебя самого укорочу! Тоже мне, джентльмен наше…лся…       К этому времени я успел встать в полный рост, но вот девица так и продолжала восседать на полу. До этого наши взгляды не встречались, но теперь, когда она соизволила поднять голову, то я, наконец, смог ее узнать. Наверное, и с ней произошло то же самое, ведь все то недовольство, что властвовало на ее лице, моментально испарилось, когда она увидела мое лицо.       Кажется, если не ошибаюсь, ее звали Киана. Я знал о ней только то, что не знаю ничего. Для меня это было верхом странности, ведь как писатель – я знал практически всех учеников нашей школы, чтобы иметь материал для своих книг. Но, каким-то непонятным мне образом, Киана в свое время ускользнула от меня, так что, о ее существовании я узнал лишь полгода назад. Даже Фурина тогда согласилась, что это крайне удивительно. А еще удивительным было то, что и в прошлый раз Киана сбила меня с ног, после чего быстро исчезла.       – И… Итэр… – это был первый раз, когда она обращалась ко мне по имени, но она будто бы отлично была с ним знакома.       Если честно, то я не знал, как мне относиться к этой девчонке. Нас с ней не связывало ничего, я ничего не знал о ней или ее окружении, и потому у меня не было никаких причин, чтобы хоть как-то обращать на нее свое внимание. Однако была кое-какая деталь, которая все же могла привлечь мой интерес, когда я только впервые заметил эту девчонку вдалеке: Киана была очень похожа на мою мать. У девушки были точно такие же белые как снег волосы, что доходили до самой поясницы. Насколько я мог вспомнить, моя мама всегда держала их распущенными, а вот Киана явно любила разделять их на две большие косы. Но оставим волосы в стороне, потому что это была не единственная мелочь, которая объединяла двух девиц: некоторые черты лица, в том числе и разрез глаз, тоже были идентичны тем, которые я наблюдал у мамы. Была лишь одна существенная разница – это цвет глаз. Мы с Люмин унаследовали этот цвет как раз от своей матери, и он был ярко-янтарным, а вот глаза Кианы были голубыми, подобно небу.       Девушка так и продолжала смотреть на меня с некой долей удивления, и поначалу я даже не понимал, в чем здесь причина. Но прошли секунды, и я вновь вспомнил о том, что о Киане рассказывала Фурина. Уж не знаю, откуда взялась эта ирония, но мы с этой девушкой имели кое-что общее: Киана мечтала стать писательницей, как и я сам, но в отличие от меня, она совершенствовалась путем различных литературных конкурсов. Быть может, она сейчас так на меня смотрит, потому что мы с ней коллеги?       – Что, удивляешься от встречи с товарищем по работе? – я решил, что стоит начать с улыбки, и даже протянул ей руку, чтобы помочь встать, но… Это явно стало моей ошибкой…       – Пф…       Взгляд девицы стал таким скучным и равнодушным, словно она смотрит на самое неинтересное существо на всем белом свете, которое не заслуживает даже такой вещи как отвращение. Она проигнорировала мой жест, и без всяких проблем встала на ноги сама, отряхивая при этом колени. Только тогда я заметил, что одета она не по форме: снизу на ней присутствовали короткие обтягивающие шорты, а вот сверху спортивная кофта, белая до середины и черная с оранжевым в плечах. И откуда она такая вообще взялась?!       – Сдался мне такой товарищ. Даже от бегущей девушки увернуться не может. Вот же слабак…       – Чего сказала??? Да ты же выскочила оттуда как пробка! Не один нормальный человек не сможет увернуться от машины, если ее ведет НЕНОРМАЛЬНЫЙ!       Говоря это, я был в шаге от того, чтобы начать плеваться кислотой. Глаза Кианы так и оставались до невозможности равнодушными, словно она меня вообще не слушала. Поэтому, говоря последние слова, я не выдержал, и мой указательный палец оказался совсем рядом с лицом этой выскочки. Наверное, это была уже вторая моя ошибка за этот день.       Киана схватила меня на палец быстрее, чем я успел что-либо осознать. Сохраняя свой невозмутимый взгляд, она тут же начала выгибать его, из-за чего боль пронзила мою руку аж до самого локтя. Вообще-то, в моих правилах не было того, чтобы бить женщин, но здесь я даже не знал, что должен делать, чтобы такого правила у меня не оказалось. Параллельно со своими попытками сломать мой палец, Киана с силой ударила коленом по моей коленной чашечке, заставляя опуститься ниже нее. Даже не знаю, что сильнее меня раздражало: то, что я позволяю девчонке себя избивать, или е равнодушие, с которым она это делала?       – Соблюдай субординацию, мальчик. Я не встречаюсь с теми, кто сначала караулит меня у двери, а затем еще и «грозит пальчиком». Думай, прежде чем вот так вести себя с дамой, а иначе останешься без девушки.       – Ах ты… мелкая…       – Кажется, я уже просила тебя не говорить таких слов, да? – это был тот самый момент, когда выражение ее лица изменилось. Теперь она нагло и победоносно улыбнулась мне, как бы подчеркивая свое превосходство, а между тем, ее рука еще сильнее выгнула сгиб моего пальца.       – Да я… Я вообще не к тебе шел! С чего это мне тебя караулить, сумасшедшую мужланку, когда я иду в учительскую??!!!       Признаюсь, я просто не знал, что такого ей ответить, чтобы остаться хотя бы с ничьей, но попал очень метко: лицо Кианы исказилось в обиде, и она явно собиралась сделать со мной что-то еще (даже знать не хочу, что именно), но внезапно…       – Ну и кто тут шумит на всю школу? – властный мужской голос возник вместе с его обладателем, словно тот умел появляться прямо из воздуха.       В тот же миг прекратилось все, что только могло прекратиться. Киана отпустила мой палец, а ее возмущение закончилось, уступая место осторожному взгляду. Я тоже убрал с лица все свои болезненные потуги, чтобы встать с колен и в полной мере оценить новых «гостей». Должно быть, пока мы с Кианой выясняли отношения, из-за угла вышла компания учеников, с каждым из которых я бы предпочел не встречаться.       Всего их было трое, но о каждом из них я был наслышан в той или иной мере. Первым был рыжеволосый парень с синими глазами, который не так давно играл против меня в баскетболе – Тарталья. Увидев меня на горизонте, он несколько коротких мгновений изображал удивление, но затем легко сменил их на приветливую улыбку и даже помахал мне рукой. Стоит признать, что он был наименее «проблемным» из всей этой троицы. Второй была девушка с густо-черными волосами, края которых имели пурпурный оттенок, и имела она довольно низкий рост. У нее тоже была улыбка, но даже дурак сказал бы вам, что подобную улыбку на себя примеряют только самые опасные из людей. Ее глаза были подкрашены, это было легко заметить, ведь она держала их либо закрытыми, либо едва открывала. Заметив в ней это, я тут же вспомнил, какие слухи гуляли про эту девчонку: говорят, что она любит ходить с закрытыми глазами, из-за чего многие вообще всерьез верят в то, что она слепая, но на деле то был лишь блеф. Думается мне, что на самом деле она настолько высокомерна, что не считает своим долгом даже смотреть на тех, кого считает ниже себя.       Но что-то я излишне увлекся «спутниками» этой компании, когда как больше всего внимание к себе привлекал именно ее «лидер». Во главе этого трио стоял не кто иной, как сам Дотторе: довольно высокий парень, выпускник школы, а также лучший ее ученик, если верить цифрам из школьного рейтинга. В те времена, когда я искал людей, по которым составлю образ «Фатуи» для Геншина, то до меня быстро дошли слухи об этом человеке. Однако я для себя понял, что от него лучше держаться на расстоянии, и потому портрет свой составил лишь основываясь на слухах и личном наблюдении. Внешность его была довольно приметной, из-за чего многие удивлялись, как это у него все еще нет девушки: красные выразительные глаза, бедно-чистая кожа, длинные завивающиеся волосы – одним словом, его можно было назвать красавцем. Наша разница в возрасте составляла всего год, но я был поклясться, что в чистой внешности он старше меня, по меньшей мере, лет на пять. Быть может, такую шутку сыграли гены, а может, все дело было в его ауре – он казался невероятно самоуверенным и самолюбивым.       Как и в случае с Тартальей, он позволил себе удивиться, когда встретился со мной глазами. Однако уже через секунду его взгляд вновь стал хищным, словно он увидел перед собой именно ту добычу, которую преследовал очень долгое время. Даже его губы сейчас как-то странно изогнулись, не предвещая мне ничего хорошего. В своей руке он удерживал зеленое яблоко, которое до этого активно подбрасывал в воздух, но теперь, почему-то перестал это делать.       – Ты, значит, в учительскую шел, Итэр? – я совсем забыл о том, где нахожусь, пока смотрел на лицо Дотторе, но своим вопросом Тарталья смог вернуть меня к реальности. – Извини, но там сейчас нет никого…       – А вы, получается, уже оттуда? По какому же вопросу?       – Да так, просто кое-какие дела.       Не могу сказать, что он мне врал, но и честно его ответ не звучал. Тарталья словно что-то недоговаривал, о чем никому не следовало знать. Впрочем, какая для меня была разница? Все это меня не касалось, и сейчас у меня было лишь одно желание – уйти. Я даже успел поправить свой бокэн, который все еще висел на моем плече вместе с рюкзаком. На Киану я предпочел не смотреть, потому что искренне надеялся, что это была наша последняя с ней встреча.       – Ладно, раз там никого, то я лучше поспешу вернуться к себе. До скорого, Тарталья… – дабы закрепить свои намерения, я демонстративно помахал рукой, пока проходил дальше по коридору. Но не могло же все закончиться так просто, верно?       – Что, даже не захочешь познакомиться? – твердый, но сладостный голос успел обратиться ко мне, когда я отошел уже на четыре или пять шагов. Я не обернулся, но при этом даже не сомневался в том, что Дотторе сейчас улыбался.       – Нет, не захочу. Предпочитаю не связываться со всеми подряд.       – Ох, как жаль… А я-то надеялся, что смогу однажды поговорить с живой «гордостью» нашей школы. Тем более что всем нам он отвел роли в своей книжке.       Что-то незримое заставило меня остановиться, когда он сказал свои последние слова. Мне всегда было интересно, и когда же это закончится? Каждый второй считал себя самым умным в школе, и если я отвел ему не самую хорошую роль в Геншине, то этой отличный повод, чтобы «наехать» на меня. Разумеется, я уже привык к подобному, но иногда мне приходилось жалеть, что я вообще пишу свои книжки по такой методике. Что же, такое случалось уже сто раз, а значит, я переживу и сто первый. Конечно, не без усталого вздоха, но я повернулся лицом к Дотторе, который так и продолжал меня оценивать.       – Слушай, Дотторе, чего тебе надо? Тебе же выпускаться в этом году, так чего ты заводишься из-за какой-то книжки?       – Прости-прости… – руки «Доктора» выставились вперед, словно в оборонительной позе, но я почему-то не чувствовал в этом жесте никакой искренности. – Наверное, ты неправильно понял. У меня и Келли к тебе нет никаких претензий из-за твоих книг.       – Тогда, что за спектакль ты тут разводишь? Иди себе куда шел, а я буду идти дальше.       – А разве это не очевидно?       И снова его хищные глаза посмотрели на меня с каким-то непонятным для меня желанием. Только сейчас я вдруг понял одну интересную вещь: Дотторе со своей компанией вышли из-за другого угла, совсем не оттуда, где была наша учительская. У меня было странное ощущение, будто перед самой нашей встречей он со своей «подружкой» обсуждали именно меня, хотя я и не понимал, в чем здесь причина. Красные глаза этого опасного типа на секунду переглянулись с глазами Келли, которую я своем вымышленном мире назвал именем «Коломбина». Уж не знаю, на какую реакцию рассчитывал «Доктор», но девушка всего лишь пожала ему плечами, мол «поступай, как хочешь».       – Ты ведь уже заметил, что внизу выставили электронное табло с личным рейтингом?       – И что если да?       – Крайне обидно, когда кто-то из… Ну, скажем, «бездарных» учителей попадает в самый низ подобного рейтинга, ты так не думаешь? В таких случаях, некомпетентных людей остается только увольнять.       Градус моего напряжения стал резко повышаться, а руки – сжиматься в крепкие кулаки. В голове всплыла печальная женская улыбка, которую Эи подарила мне на прощание перед тем, как навсегда покинуть школу. Я вдруг осознал, что мне стало крайне жарко, когда как голос мой звучал весьма холодно.       – На что ты намекаешь?       – Мы с Келли уже на вершине этой идиотской системы, а ведь экзамены еще даже не начались. Думаешь, мне не скучно от осознания всего этого? Вот я и подумал, что стоит найти в школе людей, с которыми мне будет хоть чуть-чуть веселее. Ну, так что? Не хочешь немного «развлечься» на этих экзаменах?       – Обойдешься… – я отрезал его сразу, как только последняя буква слетела с его губ. В голове всплыл образ отца, который всегда предупреждал меня о том, как опасны для человека излишние эмоции. И потому я не мог позволить этому человеку так легко себя провоцировать. – Не знаю, с чего ты записал меня в ряды «особенных», но лучше тебе протереть глаза. Я всего лишь махаю мечом, да придумываю интересные сюжеты.       По моим расчетам, это должно было хоть немного остудить этого ненормального, но что-то здесь было не так… «Доктор» так и продолжал смотреть на меня с хищной улыбкой, при этом все еще вертя в ладони свое яблоко. С ответом он явно не торопился, предпочитая вместо этого перекидываться взглядом с Тартальей. Мне вся эта игра в гляделки не нравилась, так что я уже приготовился уходить, но не тут-то было.       – Правда что ли? Тогда жаль… Впрочем, я тебя предупредил, так что не обижайся, если внизу этого списка однажды окажется твоя любимая маленькая «Актриса».       – Чего???       Ярость белым пятном заслонила мой взгляд, но ответа на свой вопрос я так и не получил. Наверное, вы сейчас подумали, что я сорвался с места и побежал на Дотторе? Не стану врать, что очень этого хотел, но все произошло быстрее, чем я успел определиться со своими желаниями…       Яблоко, которое было в руке противника, стремительно полетело мне в голову, едва я успел моргнуть. Словно в замедленной съемке глаза Кианы начали расширяться, и она с испугом собиралась что-то выкрикнуть, чтобы меня предупредить, но для такого она была слишком медленной. Зеленый фрукт был уже почти у самого моего лица, а я даже не успел понять, что он в меня летит, но…       «Где… Где это я…» – с моим разумом происходило что-то странное, будто он действовал отдельно от моего тела.       Если говорить про тело, то теперь оно полностью отдалось своим собственным инстинктам, словно и не подчиняясь моей воле. Моя рука метнулась к рукоятке бокэна еще до того, как яблоко оторвалось от пальцев Дотторе, и когда оно было уже совсем близко к моему лицу – то произошел удар. Я отбил летящий снаряд эфесом своей деревянной катаны, позволяя яблоку полететь в сторону школьного окна, подобно «бладжеру» из Гарри Поттера. И удар оказался таким сильным, что стекло под ним треснуло. Я не понимал, что именно делаю, и что вообще происходит, но мое тело продолжало действовать само по себе.       В тот момент, когда я отбил яблоко, то нога Тартальи уже рассекала воздух, стремясь задеть мои открытые ребра. Такой удар однозначно должен был меня свалить, но к шоку самого Тартальи – мои ноги среагировали еще быстрее, и тело отскочило как раз тогда, когда кроссовок рыжеволосого парня прошелся по краю моей одежды. Теперь я видел, как глаза оппонента наполнились не столько удивлением, сколько ужасом.       «Что происходит?» – я все еще действовал на собственных инстинктах, как робот, который не замечает ничего, кроме своей цели. У меня не было возможности увидеть свой взгляд со стороны, но я был совершенно точно уверен, что сейчас мои глаза были абсолютно пустыми. Совсем как тогда, когда я увидел, что один хулиган обижал мою девушку.       Я ринулся вперед быстрее, чем успел осознать, что вообще вытворяю. Целью моей был Дотторе, ведь без головы змея укусить не могла. Разумеется, Тарталья успел принять защитные меры, и очень быстро встал между нами, чтобы конец моего меча никак не мог достать до «Доктора». Ну, не знаю, что он там себе успел придумать, но я совсем не собирался следовать по его сценарию. Моя левая нога изо всех сил оттолкнулась вправо и вверх, выполняя довольно эффектный прыжок. Причем настолько эффектный, что моя правая нога смогла коснуться подоконника, где недавно пролетало яблоко. Далее, оттолкнувшись уже правой ногой, и обходя Тарталью, я оказался прямо над Дотторе, чтобы мой деревянный меч со всего размаху угодил ему по шее.       Что же в нем было? Страх? Удивление? Непонимание? Пожалуй, что ничего из этого. В те короткие мгновения, пока я был в полете над ним, и мой удар летел к его голове, то я не видел на его лице ничего, кроме наслаждения. Он даже не дернулся, пока я намеревался отправить его в больницу, а затем…       СТУК! – что-то подобное пишут, когда хотят описать тот звук, что раздался по коридору. Не знаю как, но Тарталья не только успел развернуться, но еще и встать между нами. Обеими руками он поймал мое деревянное лезвие, из-за чего на его лице прокатился не только ужас, но еще и гримаса боли. Быть может, оно и к лучшему, но именно вот такое выражение лица стало для меня «холодным душем», который вернул меня в сознание – теперь я хотя бы понимал, что делаю.       Шли секунды, а гримаса рыжеволосого парня потихоньку сменялась насмешкой, словно ему и в самом деле было весело от происходящего. Впрочем, может быть, это и не была ложь? Во всяком случае, Тарталья сейчас не был похож на человека, который готов от меня убежать.       – Не горячись так, Итэр. Это ведь была небольшая шутка…       – Уйди с дороги, а иначе – будешь следующим.       – Да подожди ты! Дай мне все объяснить…       – Я считаю до пяти.       Тем не менее, хоть я и сказал это каким-то бездушным голосом, но Тарталья даже тогда не прекратил ухмыляться. Ему что, и в самом деле нравилось видеть меня таким? Впрочем, я ведь знал, что этот парень представляет собой что-то подобное, но сейчас у меня не было времени им восхищаться. Мои руки уже собирались выхватить меч обратно, чтобы отправить «Чайльда» в нокаут, а вместе с ним и всех его дружков, но в очередной раз посторонний голос смог меня остановить.       – Пока вы не поубивали друг друга, то советую вам всем попридержать коней, – едва Киана подала голос, как все четыре головы повернулись к ней. Должно быть, в этой обстановке все мы забыли о ее существовании.       – А ты еще кто? – мне казалось, что смотря на нее, Дотторе находится в шаге от того, чтобы рассмеяться.       – Мое имя значения не имеет, но вот ваши я знаю отлично.       – Ха?! И что с того?       – Как минимум – я могу позвать на помощь «тетушку Химеко». Уж поверьте, тогда никому из вас не будет сладко.       Это была самая странная угроза, какую мне довелось слышать. Наверное, это было единственное чувство, в котором мы с Дотторе сходились, потому что он после слов девушки окончательно поддался смеху. Тем не менее, несмотря на такую реакцию, Киана продолжала широко улыбаться, и даже продемонстрировала свой телефон-раскладушку. Должно быть, так она хотела показать, что совсем не шутит.       – Кого-кого позвать? Ты себя-то слышишь?       – Одну из учителей, болван…       Либо у Кианы отсутствовал инстинкт самосохранения, либо она была той еще дурой. Впрочем, мешало ли одно другому? Совсем не чувствуя опасности, Дотторе прекратил смех, но теперь смотрел на Киану с тем же хищным взглядом, которым он одаривал меня минуту назад.       – А, значит ты из тех, кто верит, что учителя всегда и во всем смогут ее защитить? Так, получается? – слова звучали со скрытой угрозой, но даже тогда Киана не испугалась, и просто убрала телефон в карман. Я был уверен, что она отступит, но вместо этого она просто встала вплотную к «Доктору», совсем игнорируя их разницу в росте.       – А кто сказал, что мне нужна защита? Она не меня будет спасать, а вашу троицу… Думаешь, что сможешь справиться с нами двумя?       Двумя? Она как-то странно объединила нас двоих в одну команду, особенно если учесть, как несколько минут назад явно хотела сломать мне палец. Тем не менее, эта ненормальная девчонка выглядела более чем решительно, и в подкрепление своим словам пару раз похрустела кулаками. Под взглядом красных глаз она не удосужилась даже моргнуть, что вызвало у меня долю восхищения.       А вот говоря о Дотторе, то он еще раз осмотрел меня, а затем и саму Киану. Не уверен, что его мог напугать вид двух школьников, но что-то во всей этой ситуации его явно остановило. Красные глаза блеснули еще раз, и вновь они обращались к Келли, которая теперь выглядела весьма серьезно. Я не успел увидеть ее лицо, но был готов поклясться, как она качнула головой в знак протеста. Этого хватило, чтобы попридержать намерения Доктора, так что он просто продолжил идти по коридору вместе со своими спутниками.       – Ну-с, будет интересно понаблюдать за вами… До встречи, Итэр.       Шаг за шагом неприятная компания отдалялась от нас все дальше и дальше, пока и вовсе не скрылась из виду. Киана еще долго смотрела в их спины, не скрывая своей враждебности к этим ребятам. Лишь когда их шаги перестали посылать нам звук, то девушка позволила себе вздохнуть.       – А ты и в самом деле, очень проблемный парень… – меня почему-то перекосило от ее слов, и я был готов возмутиться, но тут же заметил, как Киана смотрит на меня с долей улыбки. – Но, далеко не слабый.       – Это я-то проблемный?? Ты собиралась драться с тремя ненормальными, двое из которых – парни спортивного телосложения. И кто тут создает больше проблем?       – Хе-хе, но ведь я была не одна, верно? Не поверю, что ты бы смог спокойно стоять и смотреть на то, как одинокая девушка дерется с двумя сильными парнями. Это ведь совсем не в духе «Путешественника»?       Почему-то меня вновь перекосило от ее слов, хотя Киана и продолжала дружелюбно улыбаться. Может быть, это потому, что она смогла попасть в самую точку? Или меня смутил тот факт, что она все же читала мои книги? В любом случае, я даже не успел определиться, как эта девчонка протянула мне руку для рукопожатия. Учитывая, что не так давно она чуть не сломала мне палец, то отвечать на этот жест мне не очень хотелось, но ее улыбка почему-то смогла сломить мои сомнения.       – Киана, будем знакомы. Поприветствуй новичка в мире писателей. А ты, значит, «Итэр из Тейвата», да?       – Заканчивай с этим юмором, тебе явно не идет… – не знаю, что смешного я сказал, но Киана увлеченно засмеялась.