Кракелюры

      Алина стояла над собранной сумкой и сосредоточенно кусала ноготь на большом пальце, пытаясь понять, все ли она взяла с собой. Часы показывали шесть сорок пять утра, и через пятнадцать минут за ней должен был заехать Морозов, чтобы они вместе отправились в загородный особняк мэра, где и произошло убийство.       Вообще Старкова говорила, что доберется сама, но детектив настоял на совместной поездке. Чуть больше часа с ним наедине? Эта мысль вызвала бы раздражение еще вчера утром, но после того, как детектив все же согласился взять Алину с собой, благодарность вытеснила естественно возникшую неприязнь. И сейчас Старкова скорее предвкушала поездку.       Морозов вчера отпустил ее пораньше. То есть практически собирался выгнать, и Алина почти согласилась, но вспомнила о Феофане. Как он будет тут без нее?!       После ее вопроса о том, кто же будет поливать фикус, Александр Владимирович даже опешил на мгновение. - Вы беспокоитесь о фикусе? - у него был такой ошарашенный вид, что Алина рассмеялась бы, если бы не понимала, что Морозову плевать на несчастное растение, которое вообще погибало тут без нее. - Он без меня умрет! - Старкова не собиралась сдавать позиций. Детектив открывал и закрывал рот, Алина стояла, скрестив руки на груди, и взирала на мужчину исподлобья. - Ладно, - наконец, буркнул мужчина, - я договорюсь, чтобы фикус поливали. - Кто будет его поливать? - тут же дотошно спросила Алина, - я хочу поговорить с этим человеком! Феофану нужна подкормка, а землю нужно рыхлить! И листья! У него очень нежные листья... - Кому?! - казалось, что Морозов сейчас с ума сойдет, он никак не мог понять, о чем речь. - Фикусу, - хладнокровно ответила Старкова, - его зовут Феофан! Александр Владимирович не то всхлипнул, не то едва подавил смех, в глазах его мерцало самое настоящее потрясение. И Алине даже жалко стало на мгновение вредного детектива. - Ладно, - взял себя в руки Морозов, - идемте, Алина Дмитриевна.       Старкова почти не удивилась, когда они с Морозовым поднялись на этаж выше, а дверь им открыл Корней Иванович. - Александр? - удивился мужчина, а Лиззи радостно тявкнула. Ну, кто бы сомневался, что злонравная такса будет руки лизать Морозову, подпрыгивать, напрашиваясь на ласку. - Мы с Алиной Дмитриевной уезжаем в командировку, - произнес Морозов, потрепав довольно ворчавшую Лиззи за ушами, - хотел бы попросить вас... - мужчина вздохнул, словно ему было даже как-то неловко произносить такие слова, - поливать фикус. - Ему нужна подкормка, - встряла Алина, - он очень чувствительный! И не всякое удобрение ему подходит, но я купила... - девушка осеклась под веселым взглядом Корнея Ивановича, он смотрел поверх очков-половинок, переводил взгляд с Александра на раскрасневшуюся Старкову. - Я все учту, Алиночка, - мягко произнес Корней Иванович, - я умею ухаживать за цветами. Моя покойная супруга их обожала. Старкова кинула быстрый взгляд на большую фотографию, висящую на стене, невероятно красивая женщина улыбалась на черно-белом фото, сделанным в фото-ателье, когда те еще существовали. Настоящее произведение искусства, куда там всем этим фоткам в Сети, которые появляются на бегу. - Больше сорока лет вместе, - ностальгически произнес мужчина, - спокойно поезжайте, Алиночка. И не беспокойтесь о вашем фикусе.       Теперь Старкова вспоминала добрый взгляд соседа Александра и улыбалась, знала, что в любящих руках Корнея Ивановича Феня будет в порядке.       В комнату к девушке скользнула тетя Ана. Алина обернулась и обняла женщину, та вцепилась в племянницу с неожиданной силой, выдавая свое волнение, вот только, отнюдь, не такое радостное, как у Алины. - Все будет хорошо, - пробормотала девушка. Тетя со вздохом отстранилась. - Не пойми меня неправильно, детка, - произнесла держа девушку за руки, - я очень рада, что ты едешь получать знания, - по губам ее скользнула скептическая улыбка, - пусть и таким способом, но... ты едешь одна с мужчиной, который старше тебя и которого ты знаешь всего-то неполных две недели. И уж тем более не знаю его я! Старкова похолодела и отвела взгляд. А ведь знала, что этим закончится. - И мне было бы спокойнее проводить тебя хотя бы до машины, - продолжала Ана Куя, - поздороваться с этим твоим... - Морозовым, - пробурчала Алина, чувствуя, что непрошеный румянец заливает щеки уже сейчас.       Что ей скажет вредный детектив? Да он будет издеваться над ней всю поездку. Теперь Алина вновь думала, что согласилась совершенно зря. Взяла бы машину в каршеринге, в конце концов, у нее водительский стаж - четыре года, она прекрасно водит. Или бы поехала на электричке, не развалилась бы! А теперь придется представить Ану Кую Морозову, потому что отказать тете Алина не могла.       Звякнул телефон, Морозов оповещал о том, что он внизу. Ровно семь часов утра. Нет, с его патологической пунктуальностью, определенно, нужно что-то делать.       Старкова подхватила сумку, Ана Куя пошла за племянницей. Так они и спустились вниз вдвоем.       Морозов замер у черного, агрессивного внедорожника. Алина едва подавила в себе желание закатить глаза. Почти сразу заметила любовь детектива ко всем оттенкам черного. Святые!       - Доброе утро, - поздоровалась, улыбнулась сухо, - Александр Владимирович, это моя тетя - Ана, - тетя, это Александр Владимирович Морозов - мой куратор по летней практике. Если Морозов и удивился или разозлился, то ничем этого не показал, пожал тете руку. Ана Куя с интересом разглядывала стоявшего перед ней мужчину. Невольно вспомнился вопрос Зои в кафе. Алина нервно выдохнула, комкая ручку сумки во вспотевших ладонях. - Вам не стоит переживать, - мягко произнес Морозов в ответ на вопрос тети Аны, который Старкова, задумавшись, пропустила, - простенькое дело, никакой опасности, - говоря это, - он протянул руку и мягко, но настойчиво заставил Алину отпустить ручку сумки, закинул вещи девушки в багажник и улыбнулся уже ей. - Будь осторожна, Аля, - обняла девушку тетя. - Хорошо, - кивнула Алина. - Напиши, как доберетесь, - наставляла Ана Куя. - Конечно, тетя, - Старкова поцеловала женщину в щеку. - Позванивай! - велела тетя. - Обязательно, - Алина еще раз обняла Ану Кую и села в машину.       Здесь все пропахло этим волькровым ароматом, от которого то ли чихнуть хотелось, то ли втянуть воздух поглубже. Старкова не сделала ни первого, ни второго.       Она помахала тете рукой в окно, а когда машина плавно тронулась, произнесла: - Извините меня за это, Александр Владимирович. Просто тетя переживает. - Ничего, - пожал плечами Морозов, бросил на девушку быстрый взгляд. И Старкова не заметила ни тени насмешки, выдохнула длинно, откидываясь на кресле, невольно расслабляясь. - Я одна у нее, - зачем-то все же пояснила девушка. - Могу я спросить о родителях? - такой деликатности Алина до сих пор за детективом не замечала. - Погибли, когда мне было пять, - пожала плечами, - автокатастрофа. Ана Куя забрала меня к себе. Я даже не уверена, что она действительно мне родственница. Но выяснять никогда не хотела. Это неважно, родные ли вы по крови, знаете. Морозов задумчиво кивнул. - Понимаю.       Некоторое время они ехали молча, Старкова смотрела в окно и боролась со сном. «Не работает этот ваш кофе», - подумала почти весело. На самом деле, теперь, когда радостное возбуждение и предвкушающее волнение сошли на нет, на девушку навалилась усталость предыдущих недель и целого учебного года. Она от души зевнула, мотнула головой, пытаясь прогнать сон.       - К слову о безопасности, - произнес вдруг Морозов, заставляя Алину подобраться, - я хочу, чтобы ты кое-что поняла, Алина. И с каких это пор они на «ты» перешли? Алина решила не акцентировать на этом факте внимание. - Мы едем к людям, которые, - он помолчал, скривился, - имеют весьма своеобразные представления о морали. Они могут показаться тебе сколь угодно вежливыми и даже очаровательными, но не ведись на это. Будь внимательна, собрана и осторожна. Никаких решительных действий без моих санкций, это ясно? - он бросил на девушку строгий взгляд, дождался ее кивка и продолжил, - пока мы там, я за тебя отвечаю, надеюсь, что и это ты понимаешь.       Алина снова кивнула, помялась немного и все же сказала: - Александр Владимирович, а вам не кажется... - Александр, - резковато перебил он ее, и пока Старкова хлопала глазами переваривая это, произнес, - ты едешь туда как моя помощница, логично будет обойтись без всех этих церемоний. Алина откашлялась растерянно, пытаясь уложить вот это в своей голове. Пятнадцать минут назад он был ее злой куратор, а теперь уже начальник и к нему можно на «ты». Старкова пока не знала, как относиться к этим переменам. - Хорошо, - кивнула, - Александр. Не кажется ли тебе, что ты предубежден? Когда ты говорил с Багрой Ильиничной, мне показалось, что ты не слишком любишь Ланцовых. - Не люблю, - поморщился мужчина, - ты права. И, возможно, Багра тоже права. Ты будешь не просто моими лишними глазами и ушами, ты будешь объективными глазами и ушами. Кстати, пока едем, можем познакомиться со всеми фигурантами дела, - он мотнул головой, - на заднем сидении лежит две папки - в одном материалы дела, в другой - немного о каждом обитателе особняка.       Старкова перегнулась между сидениями, едва не задев Морозова, и достала папки. Начать решила с папки с делом. - Вслух, - скомандовал Морозов. - Жертва - Валерия Робертовна Сафина. Какое... необычное отчество, - пробормотала Алина, - двадцать пять лет, художница, закончила Академию искусств, - Старкова посмотрела на красивую рыжеволосую девушку с огромными карими глазами, - я что-то слышала о ней, но никогда не видела картин. Интересно, в каком стиле она работала? - задумчиво произнесла девушка. - Разбираешься в живописи? - заинтересовался Александр. - Только в том, что мне интересно, - ответила Алина.       Не стала говорить, что в юности ходила в художественную школу. Таланта у девочки особого не было, и тетя Ана решила, что лучше потратить деньги на нечто более полезное, чем бумага и краски. И, в общем, оказалась права. Не то, чтобы Алина страдала, когда бросила художку. А рисовать и так рисовала время от времени, когда было настроение.       Девушка стала листать дальше. Тело Валерии обнаружила повар, когда пришла утром на работу. Старкова разглядывала фотографии трупа, вертела их, кусая губы. - Знаешь, что смущает? - спросила, наконец, - зачем кому-то перемещать тело вот так? - Что ты хочешь этим сказать? - уточнил Александр, он явно был доволен этим вопросом. Приободренная Алина продолжила: - Зачем вообще перемещать тело? Чтобы его спрятать. А здесь тело, похоже, протащили пару метров и... все? Не спрятали. Тот, кто тащил, выбился из сил? Получается, что наш преступник женщина? Или очень умный мужчина, который хотел исказить картину преступления, спутать карты криминалистам, ведь, как ты вчера заметил, траектория падения при случайном падении и при умысле будет разной. Не понимаю, - пробормотала девушка, - заключения вскрытия еще нет? - Пока нет, - коротко ответил мужчина. Алина еще повертела фотографии. - Негусто с информацией, - вздохнула. - Придется собирать самой, - поддел ее Александр, - это тебе не в офисе старые дела читать.       Старкова закатила глаза и отложила папку. Взяла вторую, открыла. С фотографии на нее смотрел сам мэр Ос Альты. - Петр Сергеевич Ланцов, пятидесяти пяти лет, мэр города Ос Альта, - негромко начала Алина, - образование юридическое. Интересно, что ж его в политику-то понесло, - пробормотала. - Династия, - коротко ответил Морозов и в ответ на вопросительное молчание девушки пояснил, - его отец, дед и даже прадед были политиками. Прадед одно время баллотировался в премьер-министры. Но не вышло. Поговаривали, что они в родстве со свергнутой царской династией, поэтому в большую политику его не пустили. Это сейчас все хвастаются аристократическими корнями, Ланцовы, кстати, тоже. А в то время не модно было об этом говорить. У них семейный пунктик - большая политика. Василий, - мужчина поморщился, - тоже пытается, а Петр не идет на второй срок в мэрии, потому что метит выше. Алина задумчиво постучала карандашом по губам, прищурилась, глядя вдаль на ровную трассу, на расстилающиеся вокруг зеленые поля с лесополосами. - Но тогда Багра Ильинична права. Очень странно, что он хочет выяснить обстоятельства смерти невестки. Ему действительно было бы проще, чтобы смерть девушки трактовали как несчастный случай. Тогда ведь не будет никакой угрозе репутации, - Старкова вывела на странице внизу большой знак вопроса и написала: «почему? зачем? не выгодно». - Спросим, - пожал плечами Александр. - И откуда мы будем знать, что он не врет? - приподняла бровь Алина. По губам Морозова скользнула легкая улыбка. - В том и дело, Алина, если он соврет, то мы посмотрим, какая это будет ложь, что именно он скажет. Ложь также важна, как и правда. Алина покусала губы, опустила взгляд на страницу. Ничего особенно на ней и не было. Минимум информации. В большей степени, наверное, для Алины, чем для Александра, который и так эту семью знал. - Татьяна Георгиевна Ланцова, - открыла следующий лист девушка, - пятидесяти четырех лет. Кхм, а она не выглядит на свои годы, - прокомментировала, не удержавшись, - гораздо моложе. Вот они, большие деньги, - хмыкнула весело, - актриса. Серьезно? Не помню ее ни в одном фильме. - Она и не снималась никогда, - ответил ей детектив, - играла вроде бы в театре. Не помню точно. Но она давно домохозяйка. Хранительница домашнего очага, как она всегда говорит. - Конечно, так звучит гораздо лучше, - фыркнула Старкова, - интересно, как она относилась к невестке? Любила? Ненавидела? Плевать ей было? Она вообще своих детей любит? - Василия обожает. С Николаем все сложнее. Поговаривают, что он не сын Петра. Соответственно он к мальчику всегда относился прохладно, а за ним и Татьяна, потому что муж для нее всегда был в приоритете. - Ну да, конечно, - хмыкнула девушка, - поэтому она ему изменила. Нестыковка какая-то, - покачала головой. - Почему? - удивился Морозов. - Странный вопрос, Александр, - отозвалась Старкова.       Вот уж чего она не выносила, так это неверности. Мальен оставил слишком сильный след в душе, потоптался просто по ее девической влюбленности, не особенно задумываясь, как это больно.       - Поясни, - голос мужчины стал ниже. Девушка тяжело вздохнула. - Я всегда считала, что если человек для тебя в приоритете, если ты его любишь, то зачем тебе кто-то другой. А если не любишь, то и зачем тогда ты рядом с ним, - выпалила Старкова, вызывающе вскинув подбородок на легкую улыбку, которая мелькнула на губах Морозова.       Спорить, однако, он с ней не стал. И девушка, объяснившись, решила тему не развивать. В конце концов, она не имеет никакого отношения к делу. Или имеет?       - Итак, Татьяна, - продолжила Алина, - хранительница семейного очага, покровительница приютов и домов престарелых, благотворительность, пожертвования. Даже экология. Неплохо, - перевернула страницу, - Василий, - замерла, разглядывая парня. Он был очень похож на отца, вот только те черты лица Петра Ланцова, которые делали его красивым, у его сына были чуть-чуть не такими и производили отталкивающее впечатление. Что-то в изломе бровей, в линии губ, в блеске глаз и форме носа было неприятно настолько, что Старкова замолчала надолго, не в силах оторвать взгляда. Так смотришь на что-то ужасное, оно невольно притягивает взгляд, хоть и неприятно тебе. Вот и Василий Ланцов заранее был Алине неприятен. Моргнув пару раз, Старкова постаралась сбросить наваждение, - международные отношения, - прочитала, - какая банальность. Почему они все идут в международные отношения? - не дождавшись ответа продолжила чтение, - а, ну, понятно. Типичная золотая молодежь. Девочки, тачки, ночные клубы и запрещенные вещества, лошади, скачки, ставки, долги. Зачем ему нужна была жена? - написала вопрос на листе, - заставили родители? Или она была богатой наследницей? - Может, он в нее влюбился, - хмыкнул Морозов. - Такой? - вскинула брови Старкова, - да ты не всерьез! - Вот уж не думал, что ты такая злая, - мужчина явно ее поддевал и получал от этого удовольствие, - вон Крыгин твой вполне себе влюблен в тебя. - Ой, да ладно тебе! - махнула рукой Алина, - между влюбленностью и любовью - большая разница! А Эмиль ветреный и непостоянный, но с ним было весело. - Веришь в большую любовь? - заинтересовался вдруг Морозов. - Ага, - хмыкнула Старкова, - как в книжках.       Разговор то и дело уходил в сторону, принимая интересный оборот, пусть и не совсем такой, как хотелось бы Алине. Но впервые за все эти дни было легко.       Алине казалось, что в начале июля она познакомилась с каким-то другим человеком, совсем не с тем, который сейчас расслабленно вел машину, обсуждал с ней семью Ланцовых да еще и подшучивал над ней, но беззлобно, так, что это было даже приятно. Поразительный контраст! Пожалуй, Старковой придется к этому еще привыкать.       - Николай, - прочла дальше Алина, - кхм, вообще не похож на отца, знаешь. Но и на мать мало. Да уж, у Петра Сергеевича были все основания для подозрений. О, а вот это уже интересно. Проживает постоянно в Кеттердаме, учится в Керчийском государственном морском университете. А что, еще кто-то мечтает стать моряками в наше время? Тем более сын такого человека? Ну надо же! И что он делал в особняке Ланцовых? Каникулы? А разве у них не должно быть практики на корабле в летнее время? - Думаешь он приехал специально убить невестку? - Почему сразу убить, - пожала плечами девушка, - может, на помолвку приехал. Интересно, какие у него отношения с семьей? Все эти подозрения. И учится он в Керчии, там, где всем явно плевать на положение его отца. Это такая самостоятельность? Или такая нелюбовь к семье? Он вообще был знаком с невестой брата? И если это он убил ее... - Если ее вообще кто-то убивал, - вклинился в вопросы девушки Морозов, - мы еще пока не знаем. Может быть, это действительно несчастный случай.       Алина молчала, ее вдруг осенило. Мысль была яркая и настолько четкая, что девушка тут же забыла о Николае.       - А если все дело не в том, что Петр переживает о том, что случилось в его доме. Если все дело в том, что от тебя ждут как раз доказательств того, что это несчастный случай? И если ты их не предоставишь, они будут на тебя давить? - Плевать, - коротко ответил Александр, у него даже голос не дрогнул, - я никогда не шел на поводу у сильных мира сего. И никогда не лгал в делах, в чем бы меня ни обвиняли. - А в обычной жизни? - вдруг спросила девушка, - в обычной жизни лжешь? - Нет, Алина, - голос мужчины стал мягче, - я стараюсь быть честным всегда. Это невозможно, конечно, полностью, каждый человек хоть по мелочи, но лжет. Кто-то больше, кто-то меньше. Но вообще лгать - это так утомительно. - Почему? - даже заинтересовалась девушка. - Помнить все, о чем солгал? - вскинул бровь Морозов, - каждая ложь рождает еще большую ложь. А еще рождает страх разоблачения. А страх ведет к ошибкам. В итоге этот снежный ком погребает тебя под собой, не давая дышать, - голос мужчины изменился. Алина явно задела какую-то струну в душе детектива. Тема была слишком личной.       Старкова закусила губу, отворачиваясь к окну. Право слово, она не хотела топтаться по чужим душевным ранам.       - Кто там еще? - после непродолжительного молчания спросил Александр. - Давид Костюк, - торжественно возвестила Алина, - с ума сойти! Сам Костюк! - Он кто? - поинтересовался мужчина. - Серьезно? Ты не знаешь? - у Старковой даже глаза округлились от удивления, а рот комично искривился. Она смотрела на Морозова недоверчиво, думая, что он ее разыгрывает. - А должен? - не меньше Алины удивился детектив. - Ясно, - коротко хмыкнула Старкова и пояснила, - знаменитый модельер. Прославился тем, что продвигал равкианские народные узоры, мотивы, шил только из равкианских тканей. Взял мировой рынок вот этой экзотикой. Самородок откуда-то из глубинки. Без связей, без денег, без покровителей пробился, стал известен на весь мир. Недавно презентовал новую коллекцию в зеленых, синих, коричневых тонах. Все тут же заговорили о том, что у него новая рыжеволосая муза, все цвета нарядов подходят именно рыжим да и на презентации коллекции были преимущественно рыжие модели. Одновременно выпустил линейку косметики, и все тут же стали ходить со сливовой помадой, а она вообще не всем подходит. Но Костюк - это бренд, он определяет то, что будет модно в этом сезоне. Да его все знают, Александр! - Я не знаю, - пожал плечами мужчина.       Алина махнула рукой, мол, безнадежен Александр Владимирович Морозов, что с него взять-то. Перевернула страницу и ойкнула. - Валерия и Евгения Сафины, - произнесла тихо. На нее со страницы смотрели две абсолютно одинаковые рыжеволосые девушки. Близнецы. Интересно, кто из них был музой Давида Костюка? И как переживает Евгения смерть сестры? - такие красивые, - произнесла тихо Алина, пробежала взглядом информацию о Сафиных, - такие разные - художница и экономист. Надо же.       Девушки смотрели с фото печальными карими глазами. Такие разные, но, кажется, несчастны они были одинаково. Последнее Старкова произнесла вслух.       - Да брось, - поморщился Морозов и вдруг прикоснулся рукой к верхней половине живота, - что можно понять по фотографии, - снова скривился, как от боли, что не укрылось от внимательного взгляда Алины. Девушка покопалась в рюкзаке и вытащила йогурт, протянула Морозову. Брови мужчины взлетели вверх. - Это что? - Йогурт, - терпеливо озвучила очевидное Алина, - без добавок. Несладкий. - Зачем? - недоумевал детектив. Старковой стало смешно. Она прищурилась, глядя на мужчину. Поразительная безалаберность. - Ты, очевидно, давно завтракал, - кивнула на его руку, которую он все еще держал в области эпигастрия, - вот желудок и разболелся. Морозов тут же поспешно убрал руку, возвращая лицу нейтральное выражение. - Я бесконечно благодарен, Алина, - в голосе его прорезалась ядовитая ирония, - но не стоит. - О святые! - закатила глаза Старкова, - серьезно? - кинула йогурт мужчине на колени и выдала, - прекращай! - и спросила сочувственно, - гастрит? Морозов неопределенно пожал плечами, губы его превратились в одну тонкую линию.       Алина покачала головой неодобрительно. Что это? Нежелание принимать помощь от нее или нежелание принимать ее, в принципе?       - Это всего лишь йогурт, Александр, не обязательства по кредиту, - терпеливо произнесла девушка, глядя, что мужчина даже побледнел от боли, - давай ты сейчас остановишься, я отвернусь, ты выпьешь йогурт, а твоя гордость не пострадает. Идет? Мужчина посмотрел на Алину и весело хмыкнул. - Ты никогда не сдаешься, да? - Меньше, чем в половине случаев, - самодовольно заявила Алина. ***       Под конец поездки Алина все же задремала. Плавное движение машины, тишина и расслабленная атмосфера, царившая между ней и Александром, сделали свое дело, и девушка провалилась в сон, откинувшись на сидении и обняв себя руками. А проснулась, когда они остановились возле ворот, ведущих на территорию Ланцовых. Охрана проверила их документы и пропустила машину. У Старковой приоткрылся рот. - Вот это да, - пробормотала, - целое поместье. Это действительно был не просто особняк с прилегающей территорией, это было несколько десятков гектар земли с полями и куском леса вдалеке. Алина заметила хозяйственные постройки, конюшню и даже домашнюю церковь. - Кто-то в семье религиозен? - поинтересовалась. - Не замечал, - пожал плечами Александр, выруливая на дорогу, ведущую к дому, - но все могло измениться. Мы не слишком-то общались с Ланцовыми, только Багра, но и то в большей степени с Петром.       Вид на особняк, расположившийся на пригорке был великолепен. Алина невольно залюбовалась трехэтажным домом, построенным в стиле начала прошлого века. - Умеют люди жить, - произнесла задумчиво, - я бы спросила, откуда у мэра такие доходы. Но, вероятно, семейные деньги?       Александр хмыкнул и ничего не ответил, позволив Алине додумывать самой. Они остановились на подъездной дорожке. Морозов заглушил мотор, но выходить не спешил, задумчиво смотрел на особняк, словно оценивал. Алина же в нетерпении кусала губы и готова была выскочить из машины по первому слову детектива.       Наконец, мужчина обратил на на Старкову внимание. - С Петром, Татьяной и Василием я поговорю сам, - произнес Александр, - на тебе Николай, Евгения и этот твой модельер, - помолчал и спросил тихо, - готова? - Да! - вышло слишком громко, и Алина ойкнула, покраснев. Морозов же тихонько засмеялся, покачал головой, разглядывая девушку, которая даже не скрывала свое нетерпение. - Сколько тебе лет, напомни? - спросил вдруг. - Двадцать два! - гордо возвестила Алина, вскинув подбородок, она терпеть не могла, когда поступки и слова оценивали через призму возраста, поинтересовалась нахально, - а тебе? - Тридцать пять, - просто ответил Морозов и вышел из машины.       Не успела Алина отстегнуться, как дверь перед ней открылась, а Александр подал девушке руку, помогая выбраться из машины. Рука была теплая, кожа мягкая, а сама Алина вдруг покрылась мурашками от простого прикосновения, которое не несло в себе ничего, кроме вежливости. На мгновение девушка даже замерла, осмысливая происходящее, но Морозов уже отпустил ее. Достал ее сумку и свой стильный чемодан на колесиках. Ох, ну конечно! Старкова едва подавила в себе желание глаза закатить.       - Александр! - послышалось со стороны дома, к ним спешил сам мэр города. Позади него, отставая на полшага шла его супруга, - очень рад, что ты приехал! - Ланцов пожал Александру руку. - Моя помощница - Алина, - представил девушку Морозов. - Приятно познакомиться, - Петр протянул руку и Алине.       «Ну вот», - как-то остраненно подумала Старкова, - «можно будет рассказать Нине, что мне руку сам мэр пожал». Алина подняла взгляд, чтобы поздороваться и с хозяйкой дома. Взгляд Татьяны Ланцовой был настолько нелюбезен, словно она застала Алину в постели со своим мужем. Старкова постралась растянуть губы в приветливой улыбке. Интересно. Пустая ревность? Или все же Петр дает повод?       Они прошли в дом. Татьяна вызвалась сама проводить Александра, награждая его томной улыбкой. Сумку Алины подхватила служанка. Девушке досталась просторная комната в северной части дома на третьем этаже. Окна выходили на задний двор, сад и, кажется, оранжерею. Вдалеке виднелся лес, блестело стекло озера.       Алина огляделась и, решив, что разбирать вещи будет потом, решительно направилась к двери. Девушке не терпелось начать расследование.