Кракелюры

      Утро начинается не с кофе. Утро начинается с нравоучений.       - Аля, детка, ну пора бы определяться! Тебе ведь уже двадцать два!       Алина сосредоточенно делала вид, что ее не касаются слова тети Аны, которая хлопотала у плиты. По кухне разносился аромат свежеиспеченных блинчиков, от которого у Старковой уже начинала кружиться голова. Интересно, на кого тетя готовит такую гору еды? Сама Алина уже давным-давно не обедала дома. Да и не ужинала частенько. Если вообще не забывала поесть. За что тетя - в прошлом повар - ругала племянницу нещадно. Наверное, это профдеформация - готовить так много. Впрочем, тетя никогда не выказывала Алине своего недовольства, готовить Ана Куя не только умела, но и любила даже дома, что бы там ни говорили о том, что повара терпеть не могут стоять дома у плиты. Ана Куя ломала стереотипы, иногда вот на этой самой кухне сооружая блюда, достойные лучших ресторанов столицы.       Небольшую, но опрятную кухню, заливало утреннее, летнее солнце, игравшее на зеркальных поверхностях, рассыпающееся сотнями солнечных зайчиков, заставляющее Алину щуриться блаженно. Девушка обожала лето - такое короткое в Ос Альте. И жара ее нисколько не раздражала. А солнце в свою очередь льнуло к девушке, одаривая ее своей благосклонностью. Стоило только весеннему солнышку начать пригревать интенсивнее, как кожа Алины тут же окрашивалась ровным, приятным загаром на зависть всем вокруг. Никогда и ни разу за всю свою жизнь Старкова не сгорела на солнце.       - Ну, вот Мальен, например! - продолжала тетя. Если уж она решила, о чем-то поговорить, то остановить ее было невозможно, и никакие возражения не работали. Оставалось только молчать и покорно слушать, потому что спорить было бесполезно. И Алина взбунтовалась бы, если бы не знала, что тетя искренне желает ей только добра, - такой хороший мальчик! Вы так долго дружили.       Старкова попыталась сдержать насмешливое фырканье, уткнувшись в кружку с кофе и сосредоточенно размешивая арахисовую пасту. Паста прилипала к стенке кружки, к чайной ложке и размешиваться упорно не желала. Интересно, это признак того, что она хорошая или плохая?       Да, Мальен - хороший мальчик. Да, дружили много-много лет, с самого детства. Жили в одном дворе, ходили в одну школу. Встречались с восьмого класса. А потом хороший мальчик Мальен изменил ей.       «Ну, понимаешь Алина, она такая...» Какая, Алина так и не поняла. Как не поняла, почему нельзя было сказать честно. Ведь Мал и не скрывал особо, не отпирался, когда Старкова пришла к нему с фотографиями, которые ей любезно кинула Руби. Фотографии нельзя было трактовать двояко. Так что Мал отправился нахер, а Алина поступила в Академию Следственного комитета Равки.       - Или Доминик! - тетя ловко перевернула блинчик, а предыдущий смазала топленым маслом, оно блестело в утреннем свете, и Старкова плотоядно облизнулась. Может, еще один? В конце концов, даже Зоя, берегущая фигуру, никогда не могла устоять перед воздушными, ажурными блинчиками Аны Куи. Их можно было есть вообще просто так, без добавок, они сами по себе были невероятно вкусными! - чем не угодил Доминик?       Девушка все же стащила блинчик прямо руками, пальцы блестели, и Алина украдкой их облизнула, ухитрилась сделать это за спиной тети и не получить лопаточкой по рукам. Было жирно, но вкусно.       Доминик. А что Доминик? Между прочим, было неплохо, легко, просто и приятно. Она даже начала влюбляться. Но он ушел служить по контракту, и девушка решила для себя, что ждать его не будет. Никаких взаимных упреков, расстались хорошими друзьями.       - Ну а Крыгин! - в голосе тети появился надрыв, - Крыгин! Алина хихикнула в кружку. По поверхности кофе пошла рябь. - И нечего смеяться! - тетя Ана воинственно взмахнула лопаточкой, - ты так навсегда останешься старой девой!       Старкова отпила кофе. Кхм, кажется, паста все же растворилась.       Эмиль Крыгин - помощник депутата и прожигатель жизни, сынок какого-то высокопоставленного чиновника - Алина никогда не вникала, какого именно, - любитель запрещенных веществ и нелегальных ночных гонок. Этот хотя бы оказался честен.       «Понимаешь, Алина, она дочка моего начальника, страшная, как моя жизнь, честное слово! И в подметки тебе не годится! Но женитьба на ней - мой путь в большую политику!»       Старкова не обижалась. Не так уж она и была влюблена, право слово! Расстались ко взаимному удовольствию. И от Эмиля хотя бы была польза.       Ох, какая польза!       «А хочешь на стажировку к Морозову? Я знаю, что он твой кумир!»       Технически, это было невозможно, Александр Владимирович Морозов был частным детективом, и никогда бы не взял к себе недоучку, а Академия никогда бы не позволила ей проходить стажировку у частного лица.       «Пффф! - только фыркнул тогда Эмиль, - «Морозов мне кое-что должен, я спишу должок. А с Академией я все улажу. Даже не парься, солнце!»       И он действительно уладил!       И вот сегодня Алина Старкова идет к человеку, который был самой настоящей легендой в полиции! К человеку, который раскрывал коррупционные схемы, ловил маньяков и вернул Музею Большого дворца редкую картину, украденную пару десятилетий назад, - «Вид на Большой дворец и парк» кисти кого-то из прошлых царей. Его принимал сам премьер-министр Равки, пожимал ему руку. Он был невероятно талантлив! Стажироваться у такого человека было бы невозможно, если бы не Эмиль.       Алина просто расцеловала бывшего парня от избытка чувств. А он и не отказывался. «Ох, детка, ну почему же ты сирота, а?» Алина только смеялась от такого беззастенчивого цинизма. Это был Эмиль Крыгин, Старкова не могла на него злиться.       - Ну, чего ты ухмыляешься! - тетя Ана не прекращала ворчать, - чего ты ухмыляешься, несносная девчонка! Вот не станет меня, и кто будет о тебе заботиться?       Позаботиться о себе Алина вполне была способна сама. Конечно, она не умела готовить так потрясающе вкусно, как тетя Ана, но зато отлично ставила чайник, а это, знаете ли, тоже требует таланта и аккуратности!       - Я тоже тебя очень люблю, - Старкова чмокнула тетю в щеку, - вернусь поздно. - Вернись к ужину! - строго велела тетя Ана.       Алина только пожала плечами. Вечером она собиралась встретиться с подругами. Ведь должна же была поделиться, как все прошло! Похвастаться, в конце концов!       Алина быстро надела сандалии, поправила пучок на макушке, схватила рюкзак и выскочила за дверь под недовольное цоканье тети Аны. Перепрыгивая через ступеньку и на ходу настраивая плеер, Алина выбежала на улицу, чтобы окунуться в жаркое июльское лето. Долго рылась в рюкзаке, отыскивая завалившиеся на самое дно солнечные очки, а потом, надев наушники, бодрым шагом отправилась к метро.       Солнце палило уже с самого утра, в тонком, летнем брючном костюме было жарко. Но Алина очень хотела выглядеть хорошо в глазах Морозова. Она, казалось, до конца не могла поверить своему счастью. Сам Александр Морозов согласился, чтобы она у него стажировалась! Святые! Она, наверное, еще раз расцелует Крыгина, когда стажировка закончится. Ей будут завидовать все в Академии, ведь новость непременно разлетится по всему учебному заведению!       Ох!       Алина улыбалась широко, уже предвкушая, как здорово это будет! Ей хотелось подпевать музыке в наушниках, хотелось танцевать. И даже куча людей в метро ее не раздражала. На нее поглядывали косо. В конце концов, ранним утром, в толчее и жаре молодая, улыбающаяся девушка выглядит странно, но сегодня Старковой было плевать. Она была уверена, что день будет просто великолепным.       Офис Морозова находился в центре города, где-то среди хитросплетения узких улочек и старинных домов, рядом с дворами-колодцами и набережными с мостиками, перила, которых покрывала облупившаяся краска, позади сада в центре города, в небольшом старинном особняке, на третьем этаже.       По дороге Алина купила себе кофе и теперь смаковала сладко-соленый сырный раф, пытаясь унять волнующую дрожь, которая пробегала по телу. Девушка все рассчитала и должна была даже прийти чуть раньше, ведь вышла из дома заблаговременно, не желая опаздывать в такой важный день. А на самом деле, была просто не в силах усидеть на месте. Ну, и конечно, хотела сбежать от Аны Куи и ее горячего желания выдать племянницу замуж.       Чего Алина в том замужестве не видела? Ей всего двадцать два! Вся жизнь впереди! Жизнь, в которой было столько интересного, что Алина Старкова невольно пропускала из-за учебы! И все говорила себе, что, как только закончит Академию, уж вот она-то...!       Сверяясь с картой в телефоне, уверенно шагая по старому булыжнику и не менее старому асфальту, старательно избегая старинных балконов, обтянутых снизу зеленой сеткой, опасаясь где-то в глубине души камня на голову - и скажите спасибо, что не сосульки, ведь сейчас лето! - Алина, наконец, дошла до места назначения.       Она выкинула стаканчик в урну и вытерла вспотевшие ладони о брюки. Девушка волновалась невероятно. Какой он в жизни Александр Морозов? Что скажет ей? А она ему? А ей доверят какое-нибудь невероятное, - ведь других-то у Морозова не бывает, - дело? Ну то есть сможет ли она помогать, участвовать?       Ох, святые! Старкова даже хихикнула нервно. Она такая... нелепая, должно быть. А должна быть серьезной, должна показать, что готова работать, что она не какая-то там девочка по блату, ведь все четыре года в Академии училась только на четыре и пять! Она все-все знает! Она не разочарует самого...       Кинув, взгляд на часы - подарок Аны Куи на двадцатилетие, - и увидев, что осталась всего одна минута до назначенного времени, Алина позвонила в домофон. Звонок длился и длился, но открывать никто не спешил. Старкова нахмурилась. Позвонила снова. И снова осталась перед запертой дверью. Какое досадное осложнение! Девушка закусила губу, раздумывая, что же делать, когда дверь открылась, выпуская наружу пожилого мужчину, он был в костюме и шляпе, а еще при трости. Компанию ему составляла упитанная такса, заворчавшая на Алину недовольно. А вот мужчина приподнял шляпу приветливо, Алина кивнула ему, словно они каждый день виделись и скользнула внутрь парадной. Именно парадной, подъездом язык назвать не поворачивался помещение с высокими, арочными окнами и цветами на подоконниках, лепниной на потолке и картинами на стенах. Сглотнув нервно, Алина поднялась по широкой лестнице, любуясь витражами на окнах. Широкие перила приятно холодили ладонь, да и в целом, после жаркой улицы здесь была очень комфортная температура окружающей среды.       Лаконичная табличка рядом с дверью оповещала о том, что здесь находится детективное агентство А.В. Морозова. Никаких пафосных и кричащих названий. Впрочем, фамилия Морозова уже сама по себе была кричащей.       Алина постучала, но вряд ли ее кто-то услышал из-за толщины двери. Впрочем, ну, что она смущается? Ей же назначено!       Глубоко вздохнув, Алина открыла тяжелую дверь и вошла внутрь, попадая в приемную.       - Да пошел ты нахер, Морозов! - раздался громкий крик из-за закрытой двери, которая, видимо, вела в кабинет самого детектива, - кем ты, блядь, себя возомнил! Мужчина за дверью что-то резко ответил. Послышался шум, звук разбитого стекла. Алина попятилась невольно. - Да наплевать мне! - дверь резко распахнулась, являя встрепанную и заплаканную молодую женщину в строгом костюме с узкой юбкой. Она была бы красива, если бы ее рот не кривился зло, а на щеках не чернели потеки размазанной туши. - Люда! - рявкнул мужчина в кабинете, - вернись немедленно, мы не договорили! - Я с тобой ни о чем больше разговаривать не буду! Я ухожу! Я... - девушка осеклась, заметив оторопевшую Алину, - а вы кто? За спиной Люды показался Морозов, вид у него был, как у человека, которого достало все на свете, а больше всего истерики данной особы. Он мрачно смотрел на замершую Алину, то и дело косясь в сторону заплаканной Людмилы.       Алина не знала, как ей реагировать. Щеки ее стремительно краснели, словно бы это она устроила тут сцену, хотя была ей всего лишь невольной свидетельницей. - Вам назначено? - устало спросил Морозов. - Вот! - развернулась к нему Люда, тыча пальцем в сторону Алины, - вот! Ты даже не знаешь, какие у тебя сегодня встречи! Ты ничего без меня не знаешь! А что я получаю в ответ?! А?! Что я получаю?! - Люда, - сухо произнес мужчина, - перестань устраивать сцены, - губы его сжались в одну тонкую линию, а глаза потемнели. - Да пусть все твои клиенты видят! - истерически расхохоталась Люда, - пусть знают, какой ты! Пусть... - Я не клиентка, - наконец, отмерла Алина, переступила с ноги на ногу, не зная, куда деть себя, - я... стажер. Теперь на нее удивленно смотрели две пары глаз: темные и гневные, карие и заплаканные, обведенные размазавшейся подводкой. - От Эмиля Крыгина, - сочла нужным пояснить Старкова, начиная подозревать, что Александр Морозов попросту забыл о каком-то там стажере, потому что лицо детектива, конечно, озарилось пониманием, но мужчина тут же сморщился, как от зубной боли. - Вот и чудно! - захихикала вдруг Люда, - вот и славно, детка! - хохот ее отдавал истерикой, - вот, Александр, новая тебе секретарша! Пусть она со всем разбирается! И ноги моей здесь больше не будет! Пока-пока! - и, покачивая бедрами, цокая высокими шпильками, она прошла мимо замершей у двери Алины, покосилась на изумленную девушку.       Старкова отскочила поспешно, освобождая путь Люде, налетела на какую-то этажерку, едва удержала ту от падения. И вздрогнула, когда дверь изо всех сил ударила о косяк.       Повисла неловкая тишина. С улицы не доносилось ни звука - хорошая звукоизоляция. Окна были почему-то закрыты. Старкова увлеченно разглядывала свои ярко-красные сандалии. Почему-то они выглядели вопиюще неприличными среди сдержанной и строгой обстановки офиса Морозова. Наконец, когда пауза стала затягиваться, Алина все же решилась поднять голову. И с размаху налетела на недовольный взгляд темных глаз.       Александр Морозов, склонив голову набок, откровенно разглядывал стоявшую перед ним девушку, хмурился и кривил губы, словно раздумывал над чем-то. Алина нервно сглотнула, сердце бухало где-то в районе горла, а ладони похолодели. А Морозов все молчал, заставляя девушку дергаться еще больше.       - Александр Владимирович, - решила быть вежливой и сделать вид, что безобразной сцены не было, - меня зовут Алина Дмитриевна Старкова, и Эмиль... - Это я уже слышал, - фыркнул мужчина, на лице его появилось насмешливое выражение, - ну что же, - теперь губы раздвинула нехорошая ухмылка, - рабочее место здесь, - указал на стол с компьютером, заваленный бумагами, - кухня - там! - ткнул пальцем в еще одну дверь, а потом, развернувшись, скрылся в своем кабинете, притворив плотно дверь.       У Алины приоткрылся рот, глаз нервно дернулся. Она посмотрела на стол, неопрятно заваленный бумагами, потом на дверь кухни, потом на дверь кабинета.       И резко выдохнув, расправив плечи, вскинув подбородок, решительно направилась к двери кабинета. Постучала и, не став дожидаться ответа, вошла.       - Александр Владимирович, вы, видимо, не совсем поняли, - начала воинственно Алина, - я не работать к вам пришла! Я стажер! У меня летняя практика, и я... - Нет, - перебил ее Морозов, откинувшись в кресле и глядя надменно, - это вы, видимо, не поняли, Алиса. - Алина! - холодно поправила Старкова. - Алина, - покорно согласился мужчина, всем своим видом давая понять, что ему, в общем-то, плевать, - так вот, Алина... - Дмитриевна, - процедила девушка, расправляя плечи, не собираясь спускать грубость. - Дмитриевна, - отмахнулся Морозов, - это частная структура, я вообще не обязан был вас брать. И не надо мне тут про ваши блестящие успехи в учебе, - произнес, не дав и рта раскрыть, - учился я в том же заведении, что и вы, прекрасно знаю, как порой достаются оценки, тем более, молодым и привлекательным особам, - он окинул ее с ног до головы насмешливым взглядом. Старкова мгновенно вспыхнула, вскинула подбородок, прищурилась. - Да как вы смеете! - ощетинилась, - да я... - Меня не интересует, что вы, - припечатал Морозов, усмехаясь уголком губ, довольный донельзя, что парой фраз довел ее, - Эмиль попросил принять вас. Мне пришлось это сделать, потому что, да, я был ему должен. Но, Алина... Дмитриевна, я не обещал, что буду вас учить. Я не преподаватель, а это не база для стажировки, где у вас был бы куратор на период летней практики. И либо вы выполняете функции моей секретарши, - как видите, я временно остался без нее, - либо идете вон.       Алина стиснула зубы. Быть секретарем и разбирать бумажки?! Вместо того, чтобы учиться?! И самое обидное, что уйти она не может, ведь тогда останется без практики! Девушка беспомощно выдохнула.       Да и не хотела она уходить! Может, просто сегодня Морозов не в настроении? Может, завтра будет лучше? В конце концов, ему потрепали нервы с утра, разозлили, а Алина просто подвернулась под руку. Ну, не может же он быть таким... мудаком, в конце концов! Зачем тогда соглашался принять ее?! Ведь можно же было отдать долг Эмилю каким-то другим способом!       - А хотите, - вдруг оживился Морозов и даже в кресле подобрался, - я просто подпишу вам практику, а описание того, что делали, в сети найдете, придумаете там чего-нибудь, вы же умная девочка, - лесть в его тоне мешалась с издевкой, - Эмиль очень вас хвалил и крайне рекомендовал.       В его голосе было столько затаенной надежды, столько желания избавиться от ненужного стажера, что у Алины внутри все взбунтовалось, природное упрямство взяло вверх, заставляя руки сжаться в кулаки, а сердце гулко стукнуть в груди. На губах зазмеилась ухмылочка, карие глаза недобро сверкнули.       - Нет, - отрезала Старкова, - я пришла учиться. Морозов скривился так, словно уксуса хлебнул, смерил девушку еще одним нелюбезным взглядом, заставив расправить плечи и выпрямиться до хруста в позвоночнике. - Тогда, - процедил явно недовольный мужчина, - рабочее место - там, - ткнул пальцем в сторону двери, - кофе черный, без сахара. И умоляю, никакой робусты. Только арабика! - Кислое вредно для желудка и настроения, - с каменным лицом отбила Старкова, - будет смесь сортов!       И, оставив изменившегося в лице Морозова в его кабинете, вышла за дверь, закрыв ту со всей возможной аккуратностью. На мгновение замерла, оглядывая приемную с тоской во взгляде. А потом, скинув на стул рюкзак, прошла к окну и открыла его, впуская с помещение теплое летнее утро и шум улицы. Внизу залаяла встреченная ею такса, пожилой мужчина что-то умильно говорил своей любимице.       Ничего! Алина так просто не сдастся!       Она еще покажет этому самодовольному индюку, чего стоит Алина Дмитриевна Старкова!