Царство лицемерия

Люмин было некуда идти, вокруг шастали слуги Тартальи, желающие её привести к нему... Смерть резко перестала быть для неё наилучшим вариантом. «Итэр... Итэр отдал свою жизнь ради меня... Ради того, чтобы я жила... Я не могу... Не могу убить себя, зная, чем он пожертвовал ради меня!» — каждый раз уверяла себя девчонка, когда в её голове вновь пролетали мысли о самоубийстве. Все всегда верили, что суицид — не выход, однако у девушки больше не было других путей... Лишь смерть была перед её глазами. Люмин, прижавшись к стене старого дома, сидела на холодной земле грязной улицы, боясь быть увиденной своим мужем, точнее, лучше сказать, мучителем. — Госпожа Люмин... — вдруг послышалось над её головой, что до этого была прижата к коленям. Подняв голову, девчонка увидела Чжун Ли. Страх резко появился перед глазами, ибо блондинка знала, что тот может запросто сдать её своему господину. — Что... Что Вам нужно..? Вы... Вы пришли, чтобы сдать меня Тарталье..? — руки Люмин дрожали то ли от холода, то ли от страха, а сама она говорила очень тихо и испуганно. — Я не намерен докладывать о Вас господину... Однако позвольте мне с Вами поговорить, — попросил брюнет, и вскоре, получив одобрительный кивок, продолжил говорить. — Я больше не собираюсь прислуживать господину Тарталье... И уж сдавать Вас ему — тем более. — Он... Он вновь что-то сделал..? — удивившись столь чуждой для слуги речи, спросила блондинка. — Даже не знаю, как ответить на Ваш вопрос... — Чжун Ли отвёл взгляд от девчонки и направил его куда-то в даль. — У меня другая причина на отречение от господина, однако Вы правы — он вновь разбивает чужие надежды... Забирает свободу... А я такого не хочу. Я не хочу даже видеть действия господина... — Люмин заинтересовалась разговором, однако всё же постоянно оборачивалась, крутила головой вправо и влево, боясь увидеть слуг Тартальи. — Тарталья забрал свободу даже у меня и всей моей семьи... — Но... Разве он не относится к Вам хорошо? Я бы даже сказала, что он относится к Вам лучше, чем ко всем своим женам, — недоумевала девчонка, вновь провалившись в удивление. — Просто я единственный, кто понимал его ранее, поэтому он и относился ко мне отлично... Однако, не смотря на его почти идеальное отношение ко мне, это не мешает господину Тарталье лишить меня свободы... Всё дело в контракте, — брюнет довольно печально вздохнул, вспоминая о чёртовом договоре. — В контракте, из-за которого вся моя жизнь и жизни тех, что будут после меня и были до, становятся чуть ли не рабством... Вся моя семья на протяжении нескольких веков могла лишь прислуживать семье господина Тартальи из-за контракта, который был заключён из-за нехватки денег и всяких долгов моей семьи... — Но Вы ведь не можете нарушить контракт! Как же Вы тогда отречётесь от Тартальи? Это ведь невозможно! — не понимала Люмин, и в ответ ей первым делом проступал печальный взгляд слуги, а только после слова. — Смерть... Либо моя, либо смерть господина Тартальи навеки освободит меня... А также и Вас, Люмин. Вы тоже будете навеки свободна после чей-то смерти... — произнёс свой ответ Чжун Ли. Он медленно вздохнул, достал из кармана какую-то маленькую, закрытую колбу и сказал: — В этой колбе яд. Я собираюсь либо отравить им господина Тарталью, либо выпить его сам... — Это не выход! Вы лишь потеряете последнее, что у Вас есть — жизнь! Вы не сможете убить Тарталью, и тогда Вам придется принять смерть, Чжун Ли! Откажитесь от яда! — уговаривала его Люмин, однако слуга уже принял решение... — Я подсыплю яд в еду господина Тартальи, всё остальное решит лишь удача... Если хотите — можете идти со мной, однако сейчас Вы находитесь в слишком опасном положении для каких-либо походов куда угодно... — брюнет разглядывал яд в колбе, вникая в его зеленоватый оттенок. — Советую Вам не покидать это место, госпожа Люмин... Оно самое безопасное для Вас сейчас. Еду и что-нибудь ещё Вам я могу принести. — Ничего нести не стоит... Единственное, о чем я прошу Вас, — быть осторожнее, — со вздохом проговорила девчонка, и Чжун Ли, кивнув головой, молча ушёл. Он направился обратно в особняк Тартальи.