Mass Effect I: Близнецы

***

      — Адмирал, можно войти?       — Капитан Андерсон. Конечно, проходите. Присаживайтесь. С чем пожаловали?       — У меня для вас есть новости, сэр. Сообщение от N-школы на Земле.       — Я слушаю.       — Поступила информация о двух близнецах, чьи способности оказались настолько феноменальными, что они окончили курс подготовки по программе N7 всего за четыре месяца.       — Четыре месяца? Такое вообще возможно?       — Не могу знать, сэр. Но то, что они обладают поразительными навыками — это факт. В первый месяц тренировок один из них победил сотню тренированных бойцов за несколько минут голыми руками, а другой прошёл тест на IQ с рекордным результатом в двести сорок баллов, обогнав даже гения из Книги рекордов Гиннеса. Инструкторы не знают, что с ними делать. Обучать их они не могут, так как уровень их подготовки ничтожно мал по сравнению с этими двумя.       — Что вы знаете об этих близнецах?       — Да практически всё. Сэйрю и Химари Мацуда, две тысячи сто пятьдесят седьмого года рождения, родом из Японии на Земле. Родители также были военными — служили во время войны Первого контакта. Через восемь лет погибли во время пиратского налёта на корабль «Теночтитлан», на котором они проходили службу. Находились под опекой своих дяди и тёти из семьи Камадо. Тётя вскоре умерла из-за серьёзной болезни, дядя в данный момент проживает в Японии. Никакого криминала за близнецами не числится. Во время тренировок показали себя дисциплинированными, хладнокровными и решительными. Химари также неоднократно проявляла лидерские качества, благодаря своему мягкому характеру и эмпатическим способностям имеет тёплые отношения со всеми курсантами. Сэйрю продемонстрировал шокирующую выдержку, скорость и силу. Имеет… запредельные физические способности. Любимый стиль ведения боя — фехтование с катаной, за что ему дали прозвище «Самурай».       — Действительно уникальные ребята. Такие могут принести человечеству большую пользу. Капитан Андерсон, вы известный лидер и один из лучших офицеров Альянса систем. Я хочу, чтобы вы взяли этих двоих под своё крыло. Будете докладывать мне об их успехах. А я свяжусь с послом Удиной. Ему точно стоит о них узнать.       — Слушаюсь, адмирал. Разрешите идти?       — Разрешаю.

***

СКОПЛЕНИЕ ИСХОДА, 2183 ГОД

      Космос. Пустота, полная звёзд, планет и чёрных дыр. Ещё пару столетий назад человечество могло только мечтать даже о путешествии на Луну. Теперь же, благодаря технологиям загадочной инопланетной расы протеан, люди получили возможность исследовать Галактику и колонизировать новые миры, обеспечивая новый путь к процветанию. Хотя вместе с этим появились и новые проблемы — пиратство и политические игры с другими разумными расами, населявшими Млечный путь, но человечество выжило спустя столько времени только благодаря одному — адаптации. Умение подстраиваться под новые условия всегда было их отличительной чертой.       Когда Химари впервые отправилась в космос, она словно ребёнок часами сидела у окна и пыталась посчитать звёзды, зная, что их там миллиарды. Выглядело глупо, но когда ты первый раз в жизни видишь такую красоту, очень тяжело сдерживать свои порывы.       Даже сейчас, когда они вместе с братом закончили обучение и стали полноценными бойцами N7 в рекордно короткие сроки, она собирала узоры из всех звёзд, которые она могла разглядеть. Получалось достаточно неплохо.       За последний год с ними приключилось очень многое. Сразу же после окончания подготовки им присвоили звания коммандеров и фактически бросили в бой. Сэйрю довелось принять самое горячее участие по защите одной из крупных человеческих колоний Скиллианского предела от пиратской флотилии и их главных «инвесторов» — батарианцев, славившихся своей чуть ли не патологической ненавистью к людям. Элизиум был в огне, но благодаря мастерству Сэйрю, организовавшему местное ополчение, захватчики оказались в меньшинстве. В их глазах он был настоящим монстром, потому что так драться не умеют даже кроганы. Генерал, руководивший батарианскими силами и называвший себя Балаком, навсегда запомнил его лицо и метку на лбу и каждый раз испытывал ужас, вспоминая о том, как этот человек разрубил почти 80% его подчинённых, и почти достал его самого.       Химари не была там, но она командовала одним из отрядов на Торфане, уже после того, как силы Альянса прогнали бесчинствующих пиратов из системы. Ей тогда было всего 21 год. Самый молодой командир, когда-либо учавствовавший в подобной операции. Их цель была проста: найти и обезвредить базу пиратов, которая была ответственна за нападение на Скиллианский предел. Никто даже подумать не мог, что крылатая фраза «Пришёл, увидел, победил» найдёт своё олицетворение именно в Химари — база была уничтожена очень быстро, и без потерь в отряде. За это она заработала себе прозвище «Ангел Торфана».       Слухи об их подвигах вышли далеко за пределы Альянса систем — даже турианцы, которые до недавнего времени воевали с людьми, стали ставить их в пример для своей армии.       За окном шёл 2183 год. Сейчас их миссия — провести тестовый полёт экспериментального фрегата-разведчика «Нормандия SR-1», являющегося совместной разработкой человеческих и турианских инженеров. Достаточно серьёзный шаг к примирению между двумя расами. Но только дурак не учует подвоха в этой операции.       Зачем им на борту Спектр? Это ведь самые лучшие агенты Галактики, и ставить перед ними такие пустяковые задачи как тестовые полёты — это минимум странно.       И почему для этого подрядили ещё и лучшего офицера Альянса, капитана Андерсона?       Вывод напрашивается сам — назревает что-то крупное. Что-то большее, чем обычная проверка лётных способностей «Нормандии». Не только близнецы это чувствовали — весь экипаж корабля тайно ломал над этим голову.       Из размышлений Химари вывел голос пилота «Нормандии» — Джокера. За всё время, что она работала с ним, он успел произвести на неё впечатление опытного и уверенного в себе человека, который оказался единственным, кто способен управлять таким сложно устроенным кораблём, как «Нормандия». Но раз за разом она чувствовала, как он превозмогал боль. Каждое движение его рук во время полёта было осторожным и осмысленным. Только благодаря Сэйрю она узнала, что Джокер болен синдромом Вролика, он же «синдром хрустального человека». Генетическое заболевание, когда кости недополучают важный для них белок — коллаген. В результате одно неверное движение — перелом. Даже слабое столкновение с твёрдой поверхностью может надолго вывести его из строя. Незавидная судьба. Но тем не менее Джокер это принял, и живёт с этим.       — Подходим к ретранслятору на Арктур Прайм. Процедура перехода через десять секунд.       Химари много раз летала на кораблях, которые проходили через ретрансляторы, но она ни разу не видела, как именно это происходит. Единственное, что она запомнила — небольшая встряска и головная боль. Через это проходит каждый, кто в первый раз пролетает через ретранслятор. Потом организм привыкает к резкой смене обстановки.       Она решила пойти к мостику, дабы самой посмотреть на это зрелище. По пути её приветствовали остальные члены экипажа, которые очень уважали её и её брата, ведь фактически они — герои Альянса и человечества, вставшие на защиту тех, кто не может защитить себя сам.       — Подключение к ретрансляторной сети успешно. Идёт расчёт транзитной массы и направления.       Работа кипела на этом корабле — каждый присутствующий здесь становился частью одного большого механизма, держащего этот новомодный фрегат на плаву. Часть солдат сидела за компьютерами, изменяя настройки систем для подготовки к контакту с ретранслятором. На мостике уже находились Джокер, Сэйрю, тот Спектр Найлус и один из членов её команды Кайден Аленко. Корабль сближался с огромным технологичным сооружением, от вида и яркости которого завораживает дух и болят глаза. Непонятно, как Джокер спустя столько переходов через ретранслятор не ослеп от такого светового шоу.       — Ретранслятор в сети. Выходим на вектор. Готовность номер один, начинаем заход. Контакт с ретранслятором через три… два… один…       На мгновенье почувствовалась невесомость. Всё материальное вокруг стало лёгким будто пёрышко. Но как только корабль достиг места назначения, всё резко вернулось в норму.       — Малая тяга и навигация в норме. Внутренние тепловые коллекторы задействованы. Все системы работают исправно. Дрейф в пределах тысяча пятьсот километров.       — Хорошо, прекрасно, — Впервые Спектр за всё время на «Нормандии» заговорил с кем-то, кроме капитана Андерсона. — Ваш капитан будет доволен.       Джокер обернулся через кресло и будто с отвращением посмотрел уходящему турианцу вслед.       — Блин, этот тип меня напрягает.       — Странная реакция на комплимент, Джокер, — усмехнувшись сказал Кайден.       — Эй, прыгнуть через всю Галактику и при этом не угодить в пролетающую рядом свалку — это тебе не из сортира выходить с застёгнутым комбезом! Тут реально уметь надо. К тому же, мне не нравится, что здесь Спектр. От них всегда жди беды. И нет, это не паранойя. Хотя плевать, считайте, чем хотите.       — Не паранойя, говоришь? Ты что, забыл, что «Нормандия» была спроектирована на деньги Совета? Любой нормальный бизнесмен захотел бы проверить свои инвестиции, особенно таких крупных масштабов.       — Это они так говорят. Но надо быть полным придурком, чтобы на такое вестись.       — Не думаю, что Спектров стали бы посылать на пробные полёты, — присоединилась к разговору Химари.       — Значит, грядёт нечто крупное. Ну хоть какое-то развлечение!       — Джокер! — Из интеркома пилота раздался громкий голос Андерсона. — Как обстановка?       — Только что прошли через ретранслятор, капитан. Стелс-система запущена и работает исправно. Тихо, как у глухого в жопе.       Все присутствующие, кроме Андерсона подавили свои смешки.       — Манеры, Джокер. Найди коммуникационный буй и отправь доклад начальству. Я хочу, чтобы оно получило его до того, как мы достигнем Иден Прайм.       — Слушаюсь, капитан. Советую вам застегнуть все пуговки — к вам сейчас нагрянет Найлус.       — Он уже здесь, лейтенант. — Джокер раздражённо покачал головой. — Передай близнецам, мы встретимся для инструктажа в радиорубке. Андерсон отключил связь.       — Слышали, ребят?       — Что-то голос у него недовольный, — сказала Химари. — Видимо, что-то пошло не так, как планировалось.       — У него всегда такой голос, когда он общается со мной.       — Интересно, с чего бы это? — с сарказмом спросил Кайден.       Химари и Сэйрю направились в радиорубку. По дороге они наткнулись на старпома Андерсона — Прессли. Он не обладал какими-то заурядными способностями, но он был достаточно опытен для того, чтобы стать навигатором и старпомом лучшего офицера Альянса — хорошо ориентировался по звёздам, системам и планетам. Он даже был одним из участников Скиллианского блица на стороне Альянса, как и Сэйрю, и видел, на что тот оказался способен. Он восхищался им, но в то же время и побаивался, ведь он может так же легко забрать его жизнь, как забрал жизни сотен батарианских налётчиков.       Сейчас он обсуждал Найлуса по интеркому со старшим инженером Адамсом. Ещё бы — Спектр на борту корабля Альянса было главной новостью для всех членов экипажа, и было бы странно, если бы никто не переговаривался за его спиной.       — Говорю тебе, я его видел! Прошёл здесь с таким видом, будто на задании!       — Прессли, это же Спектр. А они всегда на задании.       — А зачем мы тогда тащимся за ним следом?       — Да расслабься ты. Нам нужен здоровый навигатор, а не Прессли со своей язвой!       — Иди в баню, понял?       — Хе-хе-хе… Ладно, позже поговорим. Мне надо перенастроить ядро.       — Давай, удачи.       Тем временем Сэйрю и Химари подошли к нему поближе, заставляя привлечь к себе внимание.              — Прессли-сан.              — О, коммандер! — Он отдал честь. — Поздравляю вас. Похоже, всё прошло гладко. Вы идёте к капитану Андерсону?              — Капитан ждёт нас в радиорубке. Я тут краем уха подслушала ваш разговор с Адамсом-саном. Похоже, вы не доверяете нашему гостю-турианцу.       — Простите, коммандер, просто мы поделились друг с другом своими мнениями. Ничего такого мы не имели в виду. Просто… У меня странное ощущение тревожности из-за этого задания. Причём не только у меня.       — Говорите открыто, Прессли-сан, — спокойным тоном сказал Сэйрю. — Мы ведь просто беседуем.       — Честно скажу, мне не нравится, что сейчас происходит. Если это обычный пробный полёт для теста стелс-системы, зачем сюда назначили капитана Андерсона? Ещё и этот Спектр… Вы ведь сами знаете, что Спектры — элитные агенты, которых посылают на самые опасные задания в Галактике. Зачем посылать одного из них, тем более турианца, на эту пустяковую миссию? Здесь что-то нечисто, точно вам говорю.       — Похоже, вы не очень любите турианцев, Прессли-сан.       — Я не не люблю турианцев, я просто им не доверяю. Это у меня наследственное, ещё от деда пошло. Он был ветераном войны Первого контакта. Потерял очень много друзей, когда на его отряд напали.       — Наши родители тоже были на этой войне, и тоже потеряли друзей. Но они никогда не прививали нам предвзятое отношение к турианцам. К тому же это было двадцать шесть лет назад. Не нужно винить в этом Крайка-сана.       — Прошу прощения, мэм, я не хотел никого обидеть. Думаю, что мой дед просто был зол на них даже после войны. Но меня всё равно нервирует присутствие Спектра-турианца на борту. Мы — корабль Альянса, представители человеческой расы. А Найлус, в отличие от всех нас, не подчиняется капитану. У Спектров своя субординация, которая и то неофициальная. И их на простые задания не посылают. У Найлуса такой вид, будто он собрался с кем-то воевать, и мне это не нравится.       — Я поняла вашу точку зрения, Прессли-сан. Дело действительно подозрительное. Я попробую что-нибудь вытянуть из Крайка-сана, если увижу его.       — Удачи вам обоим, — воодушевлённо кивнул Прессли, после чего вернулся к работе.       Близнецы заметили, что неподалёку от радиорубки ещё один член их отряда Ричард Л. Дженкинс и доктор «Нормандии» Карин Чаквас о чём-то активно разговаривали. Даже стало интересно, о чём они болтают.       — Я вырос на Иден Прайм, док. Я бы не назвал это место особенно популярным среди Спектров. Найлус что-то недоговаривает об этой миссии.       — Не несите ерунду, капрал. Это миссия капитана Андерсона. А он не подчиняется Спектрам.       — У него нет выбора, док. Они стоят выше всяких законов. Творят, что хотят, и убивают любого, кто встанет у них на пути.       — Боже, Дженкинс, вам надо уменьшить дозу просмотра шпионских фильмов!       — Дженкинс-сан, Чаквас-сан, — подошли к ним Химари и Сэйрю. — Как вы?       — Хорошо, спасибо, коммандер.       — Коммандер, у меня руки чешутся по настоящему делу! Как думаете, мы долго пробудем на Иден Прайм?       — Я искренне надеюсь, что вы шутите, капрал. Каждое «настоящее дело», в котором вы принимаете участие обычно заканчивается очередным походом ко мне в лазарет.       — Спокойно, Дженкинс-сан, — сказал Сэйрю. — Хороший солдат спокоен всегда, даже под огнём.       — Простите, сэр. Но я действительно не могу дождаться! И если на борту Спектр, то задание действительно обещает быть серьёзным! Знаете… А из вас и вашей сестры получились бы первоклассные Спектры! Может, даже самые лучшие в Галактике!       Близнецы переглянулись между собой.       — Уймите полёт своих фантазий, Дженкинс. Совет никогда не примет в ряды Спектров человека.       — Почему? — поинтересовалась Химари.       — Обычно Спектров набирают из представителей рас, имеющих место в Совете Цитадели — турианцы, азари и саларианцы. Людей они не набирают, вне зависимости от способностей, так как мы это место ещё не заслужили. Учитывая наши текущие отношения с остальными расами, особенно с турианцами, очень маловероятно, что человечество получит его в ближайшем будущем.       — Я верю, что турианцы когда-нибудь поменяют своё мнение о нас. Нельзя же держать обиду вечно.       — Боюсь, что это вещи, которые мы не можем контролировать, коммандер. Это зависит только от того, какой курс выберут наши политики.       — А я не соглашусь. Необязательно быть политиком, чтобы мирить целые народы. Достаточно подать хороший пример другим, чтобы ни у кого не было желания ссориться.       — Если бы всё было так просто…       — Оно и просто. Это мы, органики, любим всё усложнять. Ладно, я не буду докучать вам философией. Тем более, Андерсон-сама нас ждёт.       — Вы не докучаете нам, коммандер, — Чаквас улыбнулась. — Я считаю, что вы правы. Жаль, что политики не разделяют вашу позицию. Удачи вам!       — Ага, удачи! — подхватил Дженкинс.       Наконец дойдя до радиорубки, близнецы прошли мимо отсалютовавших им солдат и неспешным темпом зашагали по небольшому мосту в центр комнаты, где стоял Найлус. Странно, Андерсона нет.       — А, вот и вы, — Турианец обернулся к ним. — Именитые близнецы Мацуда. Химари и Сэйрю, верно?       — Верно, — максимально вежливо ответила Химари.       — Хорошо, что вы пришли первыми. Будет время поговорить.       — О чём? — Сэйрю недоверчиво поднял брови.       — Послушайте, я ведь вижу, каков настрой у вас и вашей команды. Все так и ждут подвоха, ведь на борту Спектр. Скажу начистоту, эта миссия — действительно не просто пробный полёт.       — Мы уже сами догадались, но спасибо за честность. И в чём же истинная цель этого задания?       — Разумеется, вы знаете о протеанских маяках. Все наши современные технологии были получены благодаря информации, хранящейся в этих носителях данных. Если бы не протеане, мы бы до сих пор торчали в своих родных мирах, а наши теории об инопланетной жизни считались бы безумной конспирологией. И так получилось, что один из этих маяков раскопали ваши сородичи на Иден Прайм.       — Кажется, я знаю, что дальше. Альянс решил поделиться этой находкой с остальными расами в обмен на более тёплые отношения, поэтому сообщил о ней Совету. И они прислали вас, чтобы вы проконтролировали перевозку маяка на Цитадель. Знаете, чутье мне подсказывает, что это не единственная причина, Крайк-сан.       — Впечатляет. Вы и вправду так проницательны, как вас рекомендовал капитан Андерсон. Совет прислал меня выполнить две задачи — доставить маяк в Цитадель и заодно оценить вас и ваши способности.       — Вы… хотите сделать нас Спектрами?       — Да. О ваших подвигах известно не только Альянсу, но другим расам Цитадели. На Торфане вы разбили пиратскую базу в пух и прах, при этом не потеряв ни одного солдата. А ваш брат практически в одиночку отразил их нападение на Элизиум. Честно скажу, что я никогда раньше не видел бойцов с такими поразительными способностями. Мне наплевать, что вы люди, — если вы продемонстрируете мне свои таланты и способность быстро и качественно выполнять свою работу, то я отправлю в Совет свою самую лучшую рекомендацию. Вы станете первыми Спектрами-людьми. Галактике нужны такие, как вы.       — Что ж, полагаю, это пойдёт на благо человечеству.       Дверь в радиорубку с характерным звуком открылась. Близнецы обернулись и встретились взглядами с капитаном Дэвидом Андерсоном — человеком, взявшим их под своё крыло. Военный до мозга костей. Честный, принципиальный и мудрый. В Альянсе близнецы никого не уважали так же сильно, как его.       — Прошу простить за опоздание, — скромно сказал Андерсон. — Полагаю, что вас уже проинформировали о настоящей цели задания?       — Так точно, — ответила Химари, отдав офицеру честь вместе с Сэйрю.       — Миссия строго секретная, поэтому мы хотели, чтобы о ней знало как можно меньше посторонних. Иден Прайм — достаточно тихая колония, и какой-то особой бурной деятельностью не отличалась… до сегодняшнего дня. Никто из учёных, проводивших раскопки, не знает, что именно хранится в этом маяке. Если это архив по вооружениям, то он ни в коем случае не должен попасть в плохие руки вроде тех же пиратов, атаковавших наши колонии в Скиллианском пределе. Если вы успешно справитесь с заданием, вас сделают Спектрами, чего человечество уже давно пытается добиться. А там и до членства в Совете недалеко.       — Мы сделаем всё, что в наших силах, капитан, — сказал Сэйрю.       — Я знаю, Сэйрю, — улыбнулся Андерсон. — И я уверен в вашем успехе. Уже через пару минут мы будем на подлёте к…       Внезапно капитан был прерван встревоженным голосом Джокера:       — Капитан! У нас проблемы!       — Что случилось, Джокер?       — Срочное сообщение с Иден Прайм, сэр! Вам стоит на это взглянуть!       — Выводи на экран.       Спустя несколько секунд изображение с панорамой планеты сменилось шокирующими кадрами в реальном времени, где кучка космопехотинцев Альянса отстреливаются от неизвестного противника на фоне громких взрывов и странного треска. Господи, что же там происходит?       Солдат, записывавший данное побоище попал в радиус взрыва, и камера на несколько секунд источила помехи. Затем её схватил другой солдат, после чего направил на себя. Звук сильно искажён — некоторые его слова обрывались:       — Это …рал Робертс из …ряда «Псы», двести двен…цатый взвод! На… напали! Несём тяж… п…ри! Повторяю: тяжёлые потери! Они свали… ниоткуда! …ется эвакуация! Повторяю: тре…       Речь солдата снова оборвалась, и похоже, что теперь навсегда — в него попал снаряд. Камера упала и направила свой объектив на нечто в небе. Похоже на корабль, но гораздо крупнее всех известных. Он напоминал огромного кальмара с чёрным покрытием и разрушал буквально всё вокруг.       После этого видео сменилось очередными помехами.       — После этого всё обрывается, — заговорил Джокер. — Нихера не пашет. Будто все умерли.       — Перемотай на тридцать восемь с половиной секунд, — приказал Андерсон.       Проведя манипуляции с видеоматериалом, пилот остановился на изображении того самого корабля. Мандибулы Найлуса нервно задёргались. Едва направив на него свой взгляд, Химари почувствовала очень зловещую ауру, исходящую из этого корабля. Сэйрю лишь недовольно нахмурился — он видел в нём лишь машину, которую срочно нужно обезвредить.       — Статус?       — Семнадцать минут, полёт нормальный, капитан. Других кораблей Альянса в районе нет.       — Вперёд, Джокер. Быстро и тихо. Задача только что сильно усложнилась.       — Небольшая ударная группа может выдвинуться быстро и не привлекая внимания, — сказал Найлус. — Это наш шанс забрать маяк.       Смерть. Тьма. Разрушение.       Таких ужасных и броских сочетаний в ауре Химари ещё никогда не видела. Она не просто пульсировала перед глазами — она давила на мозг. Даже в глазах поплыло, но Химари смогла прийти в себя. Что бы это ни было, оно презирает всё живое, и не остановится, пока не уничтожит всё вокруг себя. С таким невозможно договориться — убьёт, не задумываясь.       — Собирайтесь, встречаемся в грузовом трюме, — продолжил капитан Андерсон и повернулся к близнецам. Найлус вскоре покинул радиорубке. — Передайте Аленко и Дженкинсу, чтобы были готовы. Ваш выход.       Кинув на существо последний нахмуренный взгляд, Химари ушла из помещения вместе с братом в арсенал, дабы подготовить своё снаряжение.       — Как думаешь, что это за корабль? — спросила сестра Сэйрю, проверяя своё оружие.       — Не знаю. Ни у одной расы, которых я знаю нет таких огромных дредноутов. Разве что у гетов, но они уже лет триста из Вуали не высовываются.       — Когда я посмотрела на него, — Она подняла голову и легко зажмурилась, — Я почувствовала… ауру. Это какое-то живое существо. Аура чёрная, словно ночь. И она… такая сильная, что у меня даже голова закружилась. Оно… хочет всех убить. Всех до единого.       — Мы ему не позволим. У него должно быть слабое место, и я его найду.       — Снова применишь своё супер-зрение? — улыбнулась она.       — Оно сработает, только если оно действительно живое, как ты говоришь.       — Только у живых есть аура. У этого корабля она тоже есть, и ты знаешь, что это значит.       — Значит, оно сработает.       В арсенал будто по щелчку зашли Кайден и Ричард, одетые в свою броню.       — Мы готовы, коммандер, — официальным тоном сказал Аленко.       — Хорошо, идите в грузовой отсек, там нас ждёт Андерсон-сама. Мы с Сэйрю сейчас подойдём.       — Есть, мэм! — отдал честь Дженкинс, после чего пошёл вместе с Кайденом к месту назначения.

***

      Первые дни в N-школе прошли не так утомительно, как этого боялась Химари. Да, тренировка всё же была довольно жёсткой — силовые и кардио тренировки до отказа тела, симуляции реальных планетарных и космических боёв с непредсказуемыми вариантами развития и психологическая давка от инструкторов. Всё это под палящим солнцем, а иногда их специально отвозили на морозные планеты и оставляли там надолго с минимумом припасов и без снаряжения и средств связи. Порой их учителя под видом вражеских агентов могли похитить их прямо посреди ночи из их кроватей и подвергнуть настоящим пыткам.       Древние спартанцы со своими устоями нервно курят в сторонке по сравнению с такой подготовкой.       Но даже спустя такое количество травм, боли, стресса и молчаливых слезливых желаний умереть, лишь бы прекратить эти мучения, Химари не сломалась. Такая жестокая тренировка, напротив, закалила её дух. Сначала инструктора были просто удивлены её выдержке, но потом они были просто шокированы. Ни одна, даже самая чудовищная нагрузка на организм не смогла заставить её свалиться от усталости — казалось, будто бы её сердце и мышцы сделаны из, мать его, иридия! Пытки тоже стали абсолютно бесполезными — она не издавала не звука, даже когда её запихнули в «Железную деву». Инструкторы до последнего не хотели применять такую жестокость, особенно к такой доброй и милой девушке, как Химари, но самые садистские среди них, видя, с какой решительностью она прошла через весь этот ужас, решили проверить её последним способом. Куча острых и тонких шипов вонзались в её тело до крови. Учителя позаботились о том, чтобы любой летальный исход от этого пыточного инструмента сошёл на нет — шипы были слишком короткими, чтобы пронзать насквозь и вызвать серьёзное кровотечение. Но даже без этого они причиняли невыносимые муки своей жертве, ведь они были нацелены на нервные окончания.       Химари в любой момент могла это прекратить — ей нужно было всего лишь крикнуть, так как в статую установили микрофон, который при улавливании её голоса отключал шипы и открывал дверцы.       Она этого не сделала.       Даже самые бездушные инструкторы испугались за жизнь Химари, когда осознали, что она простояла в этой адской статуе целый час, не издав ни звука.       Поэтому они с испугом и тревогой приняли решение прервать эти бесчеловечные тренировки и выпустить её.       Сквозь дикую боль и помехи в глазах, она увидела проблески света, и грешным делом подумала, что переборщила со своей выносливостью. Однако затем она услышала перепуганные голоса своих инструкторов.       — Мацуда! — крикнул один из них, помогая ей выйти из этого ада. — Мацуда, ты совсем с катушек слетела?! Мы же тебе сказали, что если ты хочешь выйти, просто крикни! Ты представляешь, как мы испугались?!       — С-со… мной всё-ё… н-нормально… — дрожащим голосом ответила она. Вся одежда была проткнута шипами и покрыта небольшими струйками крови. Через пару секунд она почувствовала, как начинает терять сознание. Но она продолжала стоять, как ни в чём не бывало.       — Эй-эй-эй! Отставить гордость! — Они всё же заметили, как её изувеченное тело пошатывает из стороны в сторону. — Срочно в медпункт её! Если ты меня ещё слышишь, Мацуда, то запомни — это в твоё личное дело никто не занесёт! Мы в тюрьму ещё не хотим!       В этот момент Химари попросту уже не слышала их, и в бессознательности закрыла глаза. Она уже была готова плюхнуться на пол, но один из инструкторов её поймал и бегом отнёс в медпункт на руках.       После этого они вычеркнули пытки из тренировочной программы N7. Химари выбыла из строя на несколько дней. В перерывах между сборами на плацу её навещал Сэйрю. Хоть он и не показывал, он был в ярости. Он был готов порвать этих садистов на куски — ни одна, даже самая жестокая тренировка не должна превращаться в подобие инквизиции. Благо, сестре удалось его остановить, напомнив ему слова дяди.       Никто так и не узнал об этом. А если бы узнал кто-то из Альянса — инструкторы были бы разжалованы с позором и сели в тюрьму. Шрамы постепенно заживали. В качестве отмазки Химари говорила, что на одной из тренировок по выживанию её подрал медведь. Только Сэйрю и командиры знали настоящую причину.       После её выписки руководители не решились возобновлять её программу, видя в каком она была состоянии после произошедшего. Вместо этого они дали ей временное освобождение от тренировок.       Привыкшая к постоянным действиям Химари не находила себе места, хотя тело даже спустя месяц до сих пор ныло после пережитого. Однако, это дало ей возможность поближе познакомиться с остальными курсантами и немного почитать дневник Танджиро Камадо, который, как оказалось, вёл очень бурную жизнь истребителя демонов.       Во время обеда в столовой к только что севшим за столик Сэйрю и Химари подошёл высокий человек довольно интересной внешности и попросил подсесть. Они сразу узнали в нём соотечественника.       Его волосы имели золотистый окрас с передними кончиками красного цвета, вкупе представлявшие собой языки пламени. У глаз точно такая же цветовая палитра — красноватые зрачки с ярко-жёлтой оболочкой вокруг. Его брови раздвоены и были очень густыми.       — Простите, можно к вам сесть? — спросил он их на английском, видимо посчитав их не за японцев, а за людей другой азиатской страны.       — Не стесняйтесь, тут все свои, — ответила ему на японском с улыбкой Химари. Мужчина приятно удивился.       — Ой… - подрастерялся тот, усмехнувшись, после чего сел рядом с Сэйрю. — Извините, я думал, что вы из Кореи или Китая… Приятно видеть соотечественников так далеко от дома.       — Ну, бывает и дальше, — ответил Сэйрю. — Но это взаимно. Я Мацуда Сэйрю, а это моя сестра Химари.       — Очень приятно, — Он поклонился. — А я Ренгоку Рюджуро.       «Стоп… Ренгоку? Что-то знакомое, я точно где-то уже видела эту фамилию… Точно, дневник Танджиро Камадо! Даже черты внешности совпадают! Обалдеть, это что за совпадения такие? Каковы были шансы того, что мы встретим потомка семьи Ренгоку именно здесь, в N-школе?!»       — Итадакимас! — произнесли все трое молитву, сложив руки вместе и поклонившись, согласно родному этикету, после чего приступили к трапезе.       Во время приёма пищи Химари заметила, что за самым дальним от всех столике в одиночестве сидела какая-то молодая девушка, её ровесница, которая судя по особенностям внешности тоже родом из Японии. Её короткие чёрные волосы были подкрашены фиолетовым на кончиках, а у её больших глаз не было зрачков. Сплошная фиолетовая дымка… в которой было много грусти.       — А кто та девушка, которая одна сидит? — спросила парней Химари. Те обернулись в её сторону. Не похоже, что она их как-то замечала — она просто тихо ела свою еду в одиночестве с грустным лицом.       — Она? - присмотрелся к ней Рюджуро. — Я не знаю, как её зовут, но мне рассказывали, что она с Мендуара. Помните налёт батарианских работорговцев в семидесятом?       — Мы с Сэйрю тогда были детьми, но кажется, мы что-то из этого видели по новостям. Ужас, какими же чудовищами нужно быть, чтобы так поступать?       — Ненависть и не на такое способна, — с сочувствием в голосе сказал Ренгоку. — Казалось бы, что только мы ушли от древних расовых предрассудков и работорговли, как вдруг приходят батарианцы. Мне жаль её. Потерять всю семью за такой короткий промежуток времени таким жестоким способом и не сойти с ума — для этого нужна железная воля.       Сэйрю и Химари всей душой понимали эту девушку, ведь они тоже потеряли почти всех, кого любили. Казалось бы, что с момента налёта прошло уже пять лет, но такая рана может никогда не затянуться. Горевать в одиночестве нельзя.       — Так, посидите здесь, у меня есть идея, — с огоньком в глазах сказала Химари, после чего встала из-за столика и пошла в сторону девушки. Сэйрю и Рюджуро наблюдали с интересом. — Здравствуй. Ты меня понимаешь?       Она подняла свой грустный взгляд на Химари и немного замешкалась.       — Да… — неуверенно ответила она, избегая зрительного контакта. — Понимаю.       — Прости, что я так бесцеремонно прервала твой обед, - заранее извинилась другая, присаживаясь напротив неё. — Просто ты тут сидишь в одиночестве с печальным лицом, и мне показалось, что тебе нужна компания. Кто-то, кому тебе можно высказаться.       Та промолчала.       — Так… Это правда? — ненавязчиво перешла к делу Химари. — Ты с Мендуара?       В ответ девушка испуганно посмотрела на неё.       — Пожалуйста, не напоминай мне об этом…       — Извини. Я не хотела тебя расстроить. Я ведь тоже сиротой была. Родители погибли от рук пиратов. Так что я понимаю, что ты чувствуешь. Но такое горе лучше не переживать в одиночку. В компании будет легче, поверь.       — Я знаю, просто… — Девушка томно вздохнула.       — Ты боишься показаться слабой перед остальными, — закончила за неё Химари. — Показывать свои эмоции другим — это не слабость. Напротив, это признак того, что ты сильнее большинства. Не каждому хватает для этого смелости.       Девушка посмотрела на неё своими большими глазами, и в этот момент Мацуда заметила, что её аура изменилась. Печаль и грусть немного стёрлись. Вместо них пришла надежда.       — Может, ты и права…       — Давай лучше закрепим на практике, — добро улыбнулась она. — Меня зовут Мацуда Химари. А тебя?       — Кочо Кадзуки.       «Ещё одна фамилия из дневника?! Второе совпадение подряд! Неужели мир настолько тесен? Сколько ещё потомков и реинкарнаций личностей из дневника я встречу?»       — Красиво, будем знакомы. Хватай свой поднос, и давай к нам за стол! Мы будем только рады твоей компании!       — Я… — Кадзуки на секунду запнулась. — Спасибо.       С этими словами она взяла свой поднос и пошла следом за Химари, попутно обдумывая её слова.       — Парни, это Кочо Кадзуки. Прошу любить и жаловать! — Она присела на своё место. — Кочо, это Ренгоку Рюджуро и мой брат Сэйрю.       — Приятно познакомиться! — улыбнулся Ренгоку, скромно помахав ей рукой. Сэйрю молчаливо, но с улыбкой наклонил голову.       — Взаимно… — немного неуверенно зазвучал голос Кочо, когда она села рядом с Химари.       — У нас тут целая компания собралась! — усмехнулся вместе с остальными Рюджуро. Кадзуки выдавила из себя слабую улыбку и продолжила есть. — Честно сказать, не знал, что в N-школе учится столько моих соотечественников. Когда я учился в Лондоне, там я был единственным учеником из Японии!       — Ты учился в Лондоне? — заинтересовано спросила Химари. — И как там? Туманы и дожди, как в известных стереотипах?       — Ну-у-у, по большей части было солнечно, но моросило достаточно часто, да. Видел Букингемский дворец, Биг-Бен… Красиво, конечно, однако, наша природа гораздо лучше. Лондон для меня холодноват. А вы?       — А у нас, так сказать, «родное» обучение. Обычная школа в Токийской префектуре. Порой возникало желание поехать куда-нибудь за рубеж, но на родной земле был какой-то… свой шарм. Изюминка, понимаешь?       — Понимаю. Я и сам скучаю по дому. Я планирую взять отпуск после того, как закончу обучение, и поеду к матушке в Маэбаси. Её онигири просто объедение!       — Онигири? — оживилась Кочо. — Я… давно не ела онигири…       — Правда? Тогда тебе стоит поехать со мной. Она туда такие комбинации добавляет, что оно, как она сама говорит, «ум съешь как вкусно»!       — Честно, я бы и сам от онигири не отказался, — сказал Сэйрю.       — Я тоже! — подхватила Химари.       — Тогда решено — после N-школы все берём отпуск и едем к моей матушке в ресторан! Уж поверьте мне, оно того стоит!       — Поверим тебе на слово, Рюджуро, — ухмыльнулась Химари.       С того самого дня эта четвёрка стала настоящими друзьями. Близнецы были счастливы получить возможность хоть с кем-то пообщаться, а не тратить всё свое время за тренировками, которые оказались для них слишком простыми.       Тем более, что благодаря их компании Кадзуки стала позитивнее смотреть на вещи. Боль постепенно сходила на нет. Вскоре она полностью оправилась от травмы после Мендуара и стала более улыбчивой к окружающим.       Однако все их планы обрушились, когда близнецы узнали, что их феноменальные способности вышли им боком — руководство школы решило выпустить Химари и Сэйрю через четыре месяца после начала тренировок. Такого не случалось никогда — обычно программа N7 занимает целый год, и то, если кандидаты очень талантливые. А в случае с Сэйрю и Химари… «талантливые» — это преуменьшение столетия.       Расставание со своими хоть и совершенно новыми, но уже хорошими друзьями вышло довольно болезненным. Кочо и Ренгоку были откровенно расстроены таким поворотом событий, но тем не менее были поражены и рады их успехам. Химари и Сэйрю дали им обещание, что продолжут общаться с ними по экстранету, но им очень хотелось бы снова увидеться вживую.       С этого момента они — бойцы спецподразделения N7. Лучшие из лучших. Таким дают только самые опасные задания, самое лучшее снаряжение Альянса и самую высокую заработную плату, какую только можно получить, проходя службу в армии.       Возможно, их ждёт задание, от которого зависит судьба всей Галактики…