Я, Мишель, Каленны. Подождите, будет кто-то ещё?

      Сидя на кровати и заплетая волосы в косу, я поняла, что Карлайл был прав. Вообще-то, так было почти всегда, но важно было не это, а то, что поспать с этой новостью действительно стало хорошим решением. Вспыльчивый всплеск прошёл, и теперь можно было проанализировать ситуацию, отложив всё лишнее подальше. Таким образом вся информация условно разделилась на три категории: факты, требует уточнения и выводы.       Кроме того, я хотела узнать, была ли малейшая вероятность, что Каллены были недостаточно внимательны, поэтому ничего не заподозрили; зачем им сдалась пара человек, не выделяющаяся ничем, кроме жизни с вампирами и будем ли мы выполнять их требования.       Эти вопросы я и озвучила, когда пришла вниз, встретившись в коридоре с сестрой, и, приветствуя, застала в сборе всех родных на тех же местах, где и вчера. Интересно, они вообще двигались? — Нет, Кэт. Такой возможности не существует, — отвечать мне взялся Эдвард. — Понимаешь, мы не можем не обратить на что-то внимание, уж тем более если это связано с нам подобными. Наш мозг работает не так, как у тебя и любого другого человека, а мультизадачно. То есть даже будучи невероятно увлечёнными чем угодно, появление чужака пропустить невозможно. — Значит, он скрывался намеренно. И серьёзно подготовился, раз ему это удалось. — Именно так. Второе… — Второе, — извини, что перебиваю, — по-моему вполне понятно из письма, — прервала брата Ми, обводя всех вопрошающим взором, — разве нет? — Видимо, не вполне. — «Только вот это срочно, вопрос жизни и смерти, так сказать». Это можно бы посчитать очередным обещанием расправы, но автор ни разу до этого не выражается прямо. Мне кажется, речь идёт об… — Обращении. Ну конечно! — Воскликнула Розали, глядя прямо в зелёные глаза, обладательница которых склонила голову, подтверждая совпадение их мыслей. — Даже если и так, это не ответ. Почему мы? — Очень хотелось добавить «снова».       Смотря видео про расследования, я уяснила одно: ищи мотив. А там станут ясны и способы, и преступник. — Не знаю. Буквально единственная приходящая на ум причина — ваша осведомлённость о нашем мире, — согласился папа, пожимая плечами. — Осведомлённость. — В голове почти ощутимо крутились шестерёнки. — А, а это не могут быть Вольтури? — Нет, — тут же отмёл предположение отец, — им незачем скрываться. Будь это Вольтури, написали бы открыто или просто нанесли бы визит. — А только мне кажется, что мы не обсудили главное? Мы будем делать вид, что не поняли поскриптум? — Звонкий голос ясновидящей настойчиво вернул всех к основному. — Как вариант. — Это не вариант! — Кэт. — Простите, — выдох. Аргументы, а не эмоции. — Пока, всё что явно требовали, это переговоры. Я считаю, они не станут нападать, если мы условно выполним их требование и придём. Но если, то могут пострадать другие, ни в чём не виноватые люди. — Это имеет смысл. Парламентёров не должны атаковать. Тем более, если бы хотели действовать силой, за девочками бы не смотрели со стороны на протяжении недель, а похитили сразу, — Джаспер звучит уверенно, он верит в правильность такого решения. — И кто в таком случае пойдёт? — Все, конечно, — говорю я, словно ставя в обсуждении точку.

***

      Ноги опустились на влажную от росы и дождя траву. Вокруг ещё клубилась темнота, хоть и уже разбавляемая утренними сумерками.       Я бы в жизни никому не призналась, что сердце отбивало какой-то странный ритм, передавая по всему телу мелкий тремор. Руки абсолютно точно дрожали, можно даже не смотреть.       Благо, в голове никакого тумана, только абсолютная собранность, как собственно и у каждого из присутствующих.       Нельзя поддаваться страху. Не сейчас. Закрыть глаза. Дышать. Шестнадцать секунд. Ещё раз. Почувствовать тело, разжать кулаки. Я в безопасности. Близкие рядом и с ними всё будет хорошо. Пульс успокоился, переставая стучать по грудной клетке, как по барабанной установке.       Когда я вернулась в реальной мир из своего личного, по лицу скользнул золотой луч света.       Рассвет.

***

— Доброго утра, рад, что вы приняли моё приглашение.       А дальше Карлайл и темноволосый вампир с отливающими рубиновым пламенем глазами долго говорили. Преимущественно, конечно разглагольствовал второй, представившийся Инимикусом.       Когда тёмная фигура появилась из леса напротив нас едва солнце выглянуло из-за елей, мы были готовы. А вот к чему не были, так это к заявлению, что собеседник и составитель взбудоражившего нас послания, окажется или назовётся учёным, исследующим таланты вампиров и собирающим их к себе.       В ответ на вопрос по какой причине он решил, что я и Ми этими самыми способностями будем обладать, из пустоты рядом с гостем появилась женщина, имени которой я не запоминала. Однако именно она сказала, что в нас есть потенциал, открывшийся бы после обращения. — Я так понимаю, ваше мнение не изменится? — Да, Инимикус, вы всё поняли верно. — Жаль, я надеялся на более благополучных исход. Тогда, позвольте познакомить вас с ещё одним членом моего клана и более я не стану вас задерживать, — эта безупречная вежливость была насквозь пропитана угрозой. — Стефани, дорогая.       С выражением абсолютного ужаса на лице, я увидела, как справа от него материализовалась девушка. Такая знакомая и чужая одновременно. Из неё словно выкачали все краски, поза была абсолютно неподвижно, как у куска скалы, а каряя прежде радужка горела алым.       Но среди этого безошибочно угадывалась моя одноклассница. Подруга, не появлявшаяся в школе целое полугодие, не отвечающая на звонки и не открывающая двери. Как я была уверена, серьёзно больная, а потому спрятавшаяся от всех. Стояла здесь, в десятке метров и смотрела на меня с сестрой с болью. — Вижу, вы узнали старую знакомую. Она оказалась очень полезной нам. Стефани?       Тут словно обрушился водопад, и со стороны противников полукругом появились около двадцати вампиров.