Фарфоровая кукла

      — Ну как, Ирина Анатольевна?       Возмущенный мужской голос противно отражался от стен кабинета, где Ирина сейчас находилась. Её лицо перекосилось от гречки, которую подали на ужин. Блюдо было пересолено настолько, что возможным есть его не представлялось и вместо этого хотелось выплюнуть.       — Вкусно? — директор одарил саркастичной улыбкой. — Ваши повара хоть проверяют еду перед подачей?!       — Виктор Леонидович, — после недолгого молчания Ирина выдавливала из себя заученные наизусть слова, которые она всегда говорила гостям в ответ на жалобы и в том числе своему начальству, — прошу прощение за предоставленные неудобства. Я сейчас же разберусь с этой проблемой.       — Вы это говорили и в прошлый раз! — строго парировал директор, покрутив вилкой в руке. — И каков результат? Мало того, что гарнир пересолен, так ещё и переварен! К нему же медленное обслуживание со стороны официантов. Что вообще со всеми вами творится в последнее время?!       Ирина не знала, куда деть глаза, поэтому потупила их в безвкусный ламинат, косящий под дерево. Она словно вернулась в то время, где ненавистный учитель русского языка оскорблял каждого ученика, который не понимал или не выполнял его задания. А Ира для него — частая девочка для битья, которая никогда не давала отпор, защищать её некому. Однако если в то время давно бы уже расплакалась, то сейчас держалась стойко, несмотря на всю горечь обиды.       — Значит так, Ефремова, — уже тихо проговорил Виктор Леонидович. — За несоблюдения своих должностных обязанностей вы лишаетесь КТУ. Надеюсь, что хоть это вам станет уроком.       Ирина Анатольевна вышла из кабинета с заметно испорченным настроением. Это был далеко не первый случай за последнее время, когда блюда оказывались пересоленным. Люди часто шутливо оправдывали подобную оплошность влюблённостью повара, но заведующая же называла это «руки не из того места растут».       Становилось страшно — как бы гости ещё не начали травиться.       Звуки каблуков от тяжёлой походки казались угрожающими, ведь Ирина была намерена высказать поварам все косяки. Слишком часто происходили недочёты, слишком много жалоб и слишком долго прощала — и во что теперь это обернулось? Слёзы наворачивались на глазах, лицо начинало буреть от всего накопившегося за неделю негатива, что сейчас бурлил в груди. Обидно до боли: настолько, что хотелось прямо сейчас заплакать. Однако Ефремова не могла себе это позволить никогда и не за что, ведь слёзы — признак слабости, а она — сильная женщина.       — Индейцы не знают боли, — неожиданно вспомнились слова матери. — Вот и ты не смей тут нюни распускать!       Громкий и звонкий голос заведующей сразу обратил внимание всех на кухне.       — Это кто тут такой влюблённый в последнее время?! — строго интересовалась женщина. — Кто готовил гречку?       Все работники молча переглядывались между собой и особенно часто смотрели на молодую девушку-практикантку, чьё лицо становилось таким бледным, что почти сливалось с белым кителем. В какой-то момент заведующая увидела в ней одну из своих племянниц — точно такой же перепуганный взгляд, когда всё тесто для кексиков, которые Ирина замесила, оказалось на полу. Но если Лизе можно простить любой подобный грешок, то сейчас же это не дом, а производство, где более опытные повара должны следить за качеством блюд.       — Значит так: раз никто по-хорошему не понимает, то перейду сразу к делу. Всем, кто стоит на гарнирах, штраф!       С этими словами Ирина ушла к себе в кабинет. Её не волновало, что сейчас все перешёптываются, и не беспокоило, как лицо той практикантки теперь покраснело, — они получили то, что заслужили, а у заведующей есть и другие проблемы. Например списать испорченные продукты и переписать меню на неделю.       Когда женщина наконец оказалась наедине сама с собой в тихом помещении, она устало упала на кожаное кресло и помассировала виски, в которых кровь стучала ещё со времён разговора в кабинете директора. До конца рабочего дня осталось ещё четыре часа, а домой хотелось уже сейчас. Да и есть ли смысл надеяться, что уйдёшь в четыре, если, как всегда, получится только в семь вечера? Или даже позже?       «Работать!» — мысленная пощёчина немного взбодрила Ирину, которая наверняка ещё чуть-чуть и начала бы жаловаться на трудности в жизни.       Она достала сборник рецептур с полки, находящейся на уровне макушки, включила монитор и открыла файл с таблицей, где высветилось готовое меню. Тишину в кабинете развеяла мелодия колокольчиков, которая вызывала головную боль у женщины. Вытащив телефон из сумки, Ирина посмотрела на номер звонящего. Какой-то незнакомый, ещё и с кодом из другого города.       — Вроде бы мне никто не должен звонить… — задумчиво проговорила Ирина Анатольевна, вспоминая, что все, кому нужно связаться либо договариваются заранее, либо пишут в Вайбер. — Нет. Не поведусь больше на мошенников, — с этими словами она сбросила вызов.

***

      Мощная струя воды наполнила лейку в считанные минуты. За дверью раздавались приглушенные голоса актёров сериала, но — как удачно! — к выходу послышался цепляющий за душу любимый трек. Двинув бедрами под оверсайз футболкой, Кэт быстро пересекла комнату до балкона. Музыка заглушала плохие мысли, а при виде любимого холеного дерева лицо расплывалось в улыбке.       Девушка взглянула в левый угол балкона, заполненного хламом — в основном коробками с зимней одеждой и обувью — и мысленно пообещала, что к холодам разберёт кучу. Несмотря на стекло, в помещение просачивался лёгкий холодок ранней осени. По ляжкам и локтям в тот же миг пробежали мурашки, подгоняя хозяйку скорее приняться за дело. Больше не будет той душной жары и ослепляющего солнца ещё полгода.       В правой стороне расположился её милый маленький палисадник из мяты, небольшого кактуса, декоративного клёна и лимонного дерева. Руки сами тянулись к листьям, трепетно протирая каждый от пыли. Кэт краем глаза посмотрела назад, услышав интересный момент, и продолжила ухаживать за растениями, как вдруг звуки на фоне прервал телефонный звонок.       Сомнения гасили неумирающую надежду, что это младшая сестра наконец-то соизволила перезвонить, поэтому Кэт уже не хотелось отвечать. Слишком горькое на вкус разочарование. Тем не менее мелодия очень сильно раздражала, да и хотелось вернуться к просмотру серии.       Сердце пропустило удар. Кэт и забыла, что сохранила этот номер. Что-то щёлкало в груди и отдавало в голову. Звонок шёл довольно долго, человек не сбрасывал, что удивляло. Хотелось взять трубку, но в тоже время и нет. Зачем он вообще напомнил о себе таким образом? Это странно. Однако любопытство вынуждало принять звонок.       — Ничего страшного не случится, если я отвечу, не так ли? — Кэт нервно посмеялась, прежде чем провести пальцем по экрану.       — Катюха, здоров! Я уж беспокоился, что не ответишь, — послышался насмешливый мужской голос, от которого сердце в груди сжималось.       — Удивлена, что ты мне вообще позвонил спустя столько времени, — ответила Кэт, накручивая рыжую прядь на палец. — Ты что-то хотел?       — Это у вас семейное, что ли? Что ты, что Лизка — все задают этот вопрос. Я что, не могу просто так обратиться к своим старым подругам?       Услышав имя сестры, Кэт едва не опрокинула лейку с водой.       — Ты с ней говорил?!       — Ну да. В последнее время мы часто зависали вместе, а позавчера я отвёз её домой. Не думал, что со слабоалкоголки так может вштырить. Кстати, она тебе разве не рассказывала обо мне?       Лицо Кэт стало более мрачным. Она невольно задалась вопросом: «Неужели Олег и есть этот "кое-кто"?». Впрочем, почему же Лиззи не сказала, что вообще встретилась с бывшим? Это точно нужно выяснить. Если Кэт не получит ответы от Элизабет, то с небольшой вероятностью узнает это от Олега. Вот только стоит ли идти навстречу?       — А вообще: почему я звоню. Просто я только сегодня приехал, вот и ищу компанию для прогулки. Все заняты, а одному как-то скучно.       — Олег, я… — голос дрогнул, и она активнее стала накручивать прядь волос на палец, пытаясь подавить собственную трусость, — не знаю, у меня как бы тоже могут быть планы.       — Да, я понимаю, — Олег вздохнул. — Тогда давай, если что, до связи.       Оставив лейку на подоконнике, Кэт прижалась лбом к прохладному стеклу. Виски пронзила ноющая боль после изданного хозяйкой тяжёлого вздоха. Сдавливающий ком от обиды, что сестра снова утаила новость, застрял в горле, перекрывая на мгновение кислород. С одной стороны, если сама Лиззи не хочет рассказывать о возможных отношениях, то зачем навязываться? Она ведь жива, а ценнее этой информации нет в мире. А с другой, Олег — крохотный шанс получать больше и постоянно.       Девушка так погрузилась в поток мыслей, что не услышала собственного имени. Старания Люси докричаться до подруги оказались тщетны. Даже люди с верхнего этажа затарабанили по батарее, не вынеся этого шума. Неприятный звон в ушах вывел Кэт из созерцания, заставив с кривой натянутой улыбкой обернуться к соседке, вместе с которой снимала квартиру.       — Привет, Люська.       — Все в порядке? — взволнованно поинтересовалась Люся. — Ты неважно выглядишь.       — Нормально, — поменявшись в лице, ответила Кэт и собиралась было скрыться в ванне, но соседка успела перехватить беглянку.       — Прости, что прошу о таком сейчас, но ты не могла бы погулять пару часов? — девушка смущённо поправила светло-русые волосы. — Скоро придёт мой парень, и мы бы хотели уединиться, понимаешь?       Кэт нахмурила брови, скрестив руки на груди, прямо показывая своё недовольство. Она не думала сегодня куда-либо выбираться из тёплой комнаты. Да как можно так безответственно в последнюю минуту предупреждать о планах?       — А раньше предупредить, нет? Может, ко мне тоже должны подняться, — сухо выпалила девушка, закатывая глаза. — Ну ладно, так уж и быть.       Люся засветилась, как осеннее солнышко, от счастья, также ярко выражая благодарность, но холодно заботясь о дальнейшей судьбе подруги. С ненавистным вздохом Кэт взяла телефон и снова набрала старого знакомого.

***

      Преодолев не один этаж, запыхавшаяся Ирина схватила за перила. Пот градом стекал по телу, оставив на спине мокрое пятно. Болтающаяся сумочка, как назло, периодически шлёпалась о бок, не на шутку раздражая. Единственной усладой для неё в данную секунду являлась бутылка разливного пива. Хозяйка серой жизни наконец добралась до последнего этажа и закопошилась в карманах. И будто намеренно сначала ключи спрятались среди хлама, а затем и замок заело. Из-за кипящей ярости хотелось выбросить всё куда подальше, но в таком случае риск ночевать в подъезде крайне велик. Мастера, к сожалению, в такую пору не ходят.       Спустя две доводящие до психа попытки, женщина распахнула дверь и — крайне уставшая — ввалилась в квартиру. Смахнув с ног мерзкие туфли, она быстро добралась до дивана. К счастью, пиво, которое все время находилось в руке, также охлаждало. Оглядев измученным взгляд себя со стороны, хозяйка квартиры вспомнила о классическом костюме. От одежды витал неприятный потный запашок после тернистого пути на пятый этаж.       «Нужно включить воду и принять ванну, но у меня нет сил даже встать», — хныкая, подумала про себя женщина.       В доме царила тишина, от которой с непривычки начала гудеть голова. В ушах до сих пор играла какофония из криков детей и переговоров людей в зале столовой. Ноги неприятно ломило от бесконечной беготни на каблуках, ведь из-за нехватки официантов приходилось работать вместе с ними. Сегодняшний день действительно выдался напряжённым. Больше не хотелось слушать людей и их жалобы.       Телефонный звонок разрушил тишину. Ирина недовольно прорычала: желания общаться с кем-либо сейчас не возникало. Она вытащила из сумки телефон и, не обратив внимание на номер звонящего, выключила звук. Теперь только дисплей горел. Чуть позже и он потух.       — Пускай перезвонят завтра.       Тихо проговорила Ирина, прежде чем её веки опустились.