Рыжики из Линчёпинга

      Дети Лисбет не любили слишком шумные компании. Они обычно проводили время за книжкой, за материалами очередного дела или за компьютером (в случае Хольгера). Однако не пойти на вечеринку в доме одной из самых популярных девочек школы - в данном случае не уважать себя! Эмма Слеттебакк воспользовалась отъездом родителей в заграничную командировку и решила закатить тусовку. Брата и сестру Саландер она терпеть не могла в той же степени, что и Клара. Про причину нелюбви к Хольгеру говорить не приходится. А вот Агнета - другое дело. Агнета Саландер была не только умной, но и притягательной. Она была красивее её и других знакомых девчонок. Даже Клара Ольсен была после неё только на втором месте! А она сама? Плечи как у тяжелоатлетки, лицо как у мопса, волосы почти мышиного цвета. Высокий рост плохого настроения не убавлял.       На тусовке Агнета и Хольгер пытались пристально следить за Эммой, но ничего не намекало на жестокий розыгрыш. А ими квартира Слеттебакк славилась на всю гимназию. Саландеры насчитали десять жертв. И вполне могли этот список пополнить. — А теперь приступим к гвоздю нашей программы!!! - воскликнула Эмма Слеттебакк, пытаясь перекричать громкую музыку.       Девушка из-за спины достала коробку с настольной игрой. Хольгер воздержался от того, чтобы не закрыть уши. Визг при виде настольного покера с ноткам эротики действовал на нервы. А на щеках Агнеты появился стыдливый румянец. О сексуальной раскрепощённости матери, присущей той в молодости, она была осведомлена. Однако, несмотря на свою раскованность, Лисбет старалась прививать своим детям если не целомудрие, то хотя бы его подобие. Теперь пятнадцатилетние двойняшки подумали: а на кой чёрт им теперь эти нравоучения? — Саландер, мне показалось, или ты как маков цвет покраснела? - спросила с усмешкой Слеттебакк Агнету.       В толпе послышались удивлённые смешки. Агнета опустила глаза. От подпевалы Клары Ольсен иного ожидать было бы странно. Хольгер в ответ спросил: — Ну, гориллам краснеть не свойственно, а, Эмма?       Эмма перестала ухмыляться. Единственное, что мешало ей загнать Агнету на задний двор гимназии и превратить в кусок мяса - это почти постоянное присутствие брата рядом с ней. И её пугал не факт избиения. По лицу Хольгера Эмма не могла понять, что у него на уме. Год назад хватило пожара в кабинете химии (Эмме об этом со слов Клары известно). — А ты бы снял трусы, если бы девушка стала с тобой заигрывать?       Эмма положила коробку с покером в центр образовавшегося круга. Хольгер рывком поднялся на ноги и начал расстегивать пуговицы на рубашке. Меньше чем через минуту клетчатая рубашка полетела на пол. Среди публики послышались удивлённые стоны. — Саландер, мы ещё ставки делать не начали, - небрежно ответила Клара Ольсен. — Ты не начинала. А я начал.       Наступила гробовая тишина. Агнета теперь пронзительно смотрела на брата, а не в стену цвета всего, что связано с Барби. Если об этом узнают в гимназии - не сносить в из семье головы никому. Мать вызовут к директрисе Густафссон. Сидеть будет там вместе с Хольгером, Эммой и её родителями. Прения в суде и то эстетичнее выглядят. В лучшем случае директриса Густафссон вспомнит о профессионализме их мамы и ограничится выговором или более мягким наказанием. В худшем исключат из гимназии, и тогда семье придётся переехать. Эмма во весь голос прокричала: — Так, ребята, делаем ставочки. Этот вечер будет самым жарким в истории гимназии!       Послышались бурные аплодисменты. Ладони Агнеты начали потеть. Вечер напоминал теперь игру "правда или действие". Только были в этой игре одни действия за определённую сумму крон. И куда без эротики? Действо продолжалось на протяжении полутора часов. За это время Эмма разделась до нижнего белья. Агнета не отрывала взгляд от Хольгера. Не только из-за переживаний, но и чтобы не маячили бордовые лифчик и трусики с кружевом. А вот брат разделся полностью. — А ты не промах. Спал с кем-нибудь? - осведомилась Эмма. — А сколько у тебя было любовников? — О таком на людях не говорят. — Вот и про становление мужиком тоже на публике не говорят.       Агнета почувствовала вибрацию в кармане джинсов. Она достала телефон и посмотрела на экран. Абонентом оказалась мама. Девушка взяла трубку. — Алло? — Привет, солнышко. Твой брат рядом?       Агнета встала с пола и пошла в прихожую. Судя по шуму в телефоне, мама была в машине. Это показалось девушке странным, так как мать должна была вернуться через две недели. — Д-да, мам, он недалеко... — Отлично, тогда дай ему трубку, - категорично потребовала Лисбет.       Поняв, что с мамой спорить бесполезно, Агнета подбежала к танцующему голому брату и дала телефон брату. Тот нехотя его взял. — Привет, мам. — Я еду домой, удалось освободиться пораньше. Что вы сейчас делаете?       Хольгер оглядел заинтригованную публику, Эмму Слеттебакк и комнату. Музыку никто выключить не додумался. Юноша вопрошающе взглянул на сестру, но ответа получить не смог. Лисбет, почувствовав, видимо, неладное спросила: — Хольгер, что это за шум на заднем фоне?! — А... А это мы с с Агнетой решили на йогу пойти...       В толпе послышалось хихикание, а Агнета закрыла лицо запотевшими ладошками. Лисбет такой ответ не устроил. — Это клуб?! Вы там пьяные? — Какой клуб, мам?! Мы... — Ага, клуб нудистов, - пискнула Ида Фарстад.       Больше всего на свете Хольгер Драган Саландер хотел разбить телефон об стенку и выпрыгнуть из окна. Но из-за гневного возгласа мамы мысль в его рыжей головушке засела ненадолго. — ТАК!!! Я приеду домой и заберу у вас телефоны! Ни шага без меня теперь не сделаете! Всё!!! Жду дома!       Подростки переглянулись и разом встали с пола. До приезда мамы оставалось примерно полчаса. И было бы лучше им поторопиться. Зная всю мощь гнева Лисбет Саландер.