Гиблое место

      Убраться от подозрительной старухи ребята решают прямо с первыми лучами солнца, благо баба Нюра решила с утра пораньше навестить отца Василия. Это избавило друзей от неловкого и скомканного прощания. Гром склонялся к версии, что баба Нюра их чем-то опоила и всё, что дальше Саше привиделось было следствием галлюцинаций. Ни в какую мистическую хрень он не верил. Может, бабка вообще с местным маньяком заодно? Серёжа своё мнение решил держать при себе и на реальности Птицы не настаивать. В желании как можно скорее покинуть подозрительный дом он с друзьями был крайне солидарен. Всё здесь буквально было пропитано затхлостью и унынием, словно хранило отпечаток застывшего советского времени.       Оказавшись на улице, Разумовский словно расправил плечи, вдохнув полной грудью. Гром с Юлей и Максом оживлённо спорили о том, с чего начать поиски. Игорь предлагал для начала опросить местных жителей и осмотреть пустые дома, Юлия — вернуться в церковь, уж очень это место показалось журналистке подозрительным, а местный священник дёрганым и суетливым.       Серёжа тоскливо спрятал в карман новенький айфон, связи по-прежнему не было. Всем, чего он хотел, было найти Дениса и как можно скорее убраться отсюда. Но сначала им нужно найти надёжное убежище, где они могли бы остановиться. Перспектива ночевать под открытым небом и кормить комаров компьютерного гения совершенно не вдохновляла. Достаточно того, что они, как изящно выразился Макс, застряли в жопе мира на неопределённый срок.       Проблема решилась неожиданно быстро. Обходя вымершую деревню, Макс первый заприметил вполне современный дом, но с горевшими окнами.       Возле калитки на грядках возилась в грязи симпатичная девица лет семнадцати. Арина, заприметив туристов, лучезарно улыбнулась, вытирая ладони о короткие шорты, выпрямляясь в полный рост, гордо демонстрируя слегка обескураженному программисту полностью обнажённую грудь. Разумовскому сразу захотелось дать девушке свою толстовку, замёрзнет ведь, дитё неразумное. Серёже даже смотреть на неё холодно было. Зато Макс откровенно пялился, залипая на соблазнительных прелестях белокурой девицы. Впрочем не он один, Саша тоже невольно залипла на соблазнительной пышной груди и лишь потом скользнула взглядом к красивому лицу девушки, разглядывая пухлые губы и небесно-голубые глаза. За что удостоилась гневного взгляда Пчелкиной.       — Прости, Юлечка, я по привычке, — виновато улыбнулась Филлипенко, переводя взгляд на подругу.       Макс решил взять переговоры на себя, проявляя небывалый энтузиазм. Впрочем бойкую девицу уговаривать не пришлось, едва завидев деньги, она с радостью согласилась предоставить туристам две свободные комнаты.       — Ты обороты сбавь, Казанова недоделанный, — гневно шикнул Гром, отводя неугомонного братца на перекур за дом. — Ей небось и восемнадцати нет.       — Возраст согласия с шестнадцати, так что формально, — начал Кольцов, за что сразу же получил подзатыльник от разгневанного Игоря.       — Даже не думай, — Гром угрожающе оскалился.       — Понял, не дурак. Пойдём вещи закинем что ли. Да и пожрать не помешает, — примирительно поднимает руки Макс.       — А ты из этих, да? — бесцеремонно спрашивает бойкая девица, нагло рассматривая Серёжу, по-кошачьи плавно приближаясь к нему, вторгаясь в личное пространство. Разумовский невольно делает шаг назад. Нет, Арина ему совершенно не нравилась, несмотря на кукольную внешность в девушке чувствовалась какая-то наигранность, было в ней нечто отталкивающее, что сам программист себе не мог до конца объяснить.       — С чего ты так решила? — осторожно спрашивает Серёжа.       — Ты единственный из вашей компашки мне в глаза смотришь, — Арина игриво накручивает прядь волос на палец, кусая нижнюю губу.       Серёжа молча проходит на кухню, не желая продолжать этот нелепый бессмысленный разговор.       Его намного больше привлекли стоявшие на кухне многочисленные бутылки с минеральной водой. Как вскоре удалось выяснить Саше, воду и свежие продукты ей ежедневно привозил капитан Козлов, Арина ему приходилось не то племянницей, не то дальней родственницей, так что за дополнительную плату девица легко согласилась поделиться с туристами. Серёжа выдохнул с облегчением, мысль о том, что вода в Топях была чем-то отравлена и пить её явно не стоит, не покидала его с первого дня. Да и капитан Козлов, пьющий исключительно алкоголь наводил на определённые размышления.       Наскоро позавтракав и захватив воду с собой, друзья принялись прочёсывать местность. Большинство покосившихся домов в деревне явно пустовали не первый год. Игорь легко решал проблему, просто вышибая дверь плечом или ногой. Серёжа лишь неодобрительно закатывал глаза, предпочитая никак не комментировать методы Грома. Они тщательно обыскивали дом за домом, пытаясь обнаружить следы пребывания Дениса. К сожалению, жильё стояло заброшенным уже много лет. Там не было ничего, кроме крыс, голубей и испорченных хранящихся в подвале солений. Серёжа чихал от пыли, брезгливо отряхивая волосы от прилипчивой паутины.       Солнце медленно клонилось к закату, нужно было возвращаться. Игорь пнул с досады покосившуюся дверь, день почти закончился, а ведь они ещё и половину домов не обыскали. Нужно было возвращаться. Бродить здесь в потёмках небезопасно. Лучше держаться вместе и завтра продолжить поиски.       Серёжа наскоро принял душ, смывая пыль и паутину. Дом Арины выглядел более обжитым и современным, но Разумовский всё равно не чувствовал себя в безопасности. Делить комнату пришлось с Максом и Игорем, что успокаивало и одновременно нервировало гениального программиста. Этой ночью он должен был спать на просторной кровати, близнецы заняли раскладной диван. Несмотря на усталость Серёжа долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок, а потом долгое время лежал на спине с открытыми глазами, уставившись в потолок. Тревога за Дениса сжирала его разум живьём, не давая отключиться.       — Что, если мы опоздали и Ден давно мёртв? А если его состояние резко ухудшилось? — лихорадочно думал Серёжа. Разум резко сел на кровати, потирая покрасневшие глаза, потянулся к лежавшему на тумбочке бесполезному айфону.       2.15 ночи.       Где-то рядом безмятежно дрых Макс, бессовестно забросив ноги на брата. Игорь зычно всхрапнул, что-то бормоча во сне.       — Хватит истерить, Тряпка, — ласково мурлыкнул до боли знакомый голос.       Сережа едва не слетел с кровати, но его ловко прижали к широкой груди, два янтарных глаза хитро смотрели на него из тьмы, крылья зашелестели в темноте, пряча Серёжу в уютный кокон.       — Жив твой Денис, успокойся, — Птица снисходительно улыбнулся, склоняя голову.       В свете луны лицо Птицы казалось завораживающе красивым.       Серёже не удержался и коснулся аспидно-чёрных перьев, окончательно осмелев осторожно, огладил мощные крылья. Как мечтал сделать уже очень давно. Развернулся, провёл пальцами по острым скулам Ворона, разглядывая лицо Птицы.       Огненно-рыжие волосы казались мягкими на ощупь, тонкие губы изогнулись в саркастической улыбке, обнажая острые жемчужно-белые клыки.       — Я сплю? — тихо спросил Серёжа.       — Нет, Птенчик.       — Тогда почему я тебя чувствую?       — Ещё скажи, что тебе не нравится, — Птица забавно фыркает, заливаясь хрустальным смехом.       — Думаешь я не видел как ты смотрел на меня тогда в шестнадцать? А ещё я знаю, что твоей первой любовью был вовсе не Олег, — томно шепчет Ворон, согревая дыханием ушную раковину Серёжи.       — Ты бы хотел чувствовать меня по-настоящему? Разве ты никогда не мечтал иметь брата-близнеца? Больше никогда не быть одиноким в этом мире и всё такое? — лукаво продолжает Ворон, заставляя заалевшего Тряпку смотреть в пылающие янтарём глаза. — Просто признай это. Скажи своё самое сокровенное желание.       — Птица, стань человеком, — заворожённо шепчет Серёжа. — Не оставляй меня.       — Я буду с тобой всегда, — Ворон довольно урчит, укладывая обессиленного Серёжу рядом с собой, накрывая огромными крыльями. — А теперь спи. Завтра будет долгий день.       Утром Серёжа просыпается на удивление отдохнувшим. После завтрака друзья решают продолжить осмотр оставшихся домов. Управляются на удивление быстро, ещё до конца дня. С каждым часом Игорь выглядит всё более хмурым и раздражённым. Обыск покосившихся изб предсказуемо ничего не даёт.       — Надо бы в церковь наведаться, — подсказывает Макс. — Этот священник определённо что-то знает.       Игорь молча кивает. Они успеют вернуться до темноты.       При свете дня полуразрушенная церковь не кажется зловещей, лишь заброшенной и запустелой. Обычное старинное здание, остро нуждающееся в реконструкции. Ушлого священника нигде нет, что несомненно играет им на руку, можно спокойно осмотреть территорию в поисках улик, не опасаясь, что их выставят за дверь в самый неподходящий момент. Возле двери сиротливо стояла собранная ещё с утра бабой Нюрой корзинка со свежими яйцами, молоком и домашним хлебом. Значит, отец Василий в церкви не появлялся.       И всё же действовать следовало быстро, пока блудный священник не вспомнил о своих прямых обязанностях. Весящие в проходном зале вещи больше не вызывали безобидных ассоциаций с театральной гримёрной. Пройдя по узким коридорам, Гром вскоре наткнулся на запертую дверь. Решив не терять времени, Игорь незатейливо выломал её привычным способом.       — Я тебе плечи вправлять не буду, — Макс звонко фыркнул, впуская брата в комнату с низкими потолками.       — Свет практически не проникал сквозь грязные окна, здесь явно давно не прибирались, — невольно подметил Игорь. Помещение использовали как огромную кладовку. Горы одежды были небрежно раскиданы по углам. И что-то подсказывало Игорю, что монашки явно не в модных худи и кроссовках Balenciaga на службы ходят. Среди старых почти истлевших спортивных костюмов попадалась абсолютно новая брендовая одежда. Мужская, женская, детская. Эти вещи явно принадлежали людям разных комплекции, уровня достатка и возраста. Одежда выглядела максимально функциональной и удобной, тёплой и не сковывающей движения владельца. Идеальной для пикника или похода.       — Туристы, — в голове Игоря невольно всплыли многочисленные объявления о пропавших людях, которые им встретились ещё на станции. — А ведь экскурсии в чудотворный монастырь проводились явно не один год.       Гром обернулся, собираясь поделиться своими опасениями с друзьями. Макс и Пчелкина достали телефоны, снимая разбросанные вещи на видео и делая многочисленные снимки.       Пускай, видеофиксация доказательств может оказаться полезной.       — Ребята, сморите, что я нашла! — Саша машет руками, привлекая всеобщее внимание. Под горой старых шмоток обнаруживается огромный сундук с массивным замком.       — Нужно найти лом или что-то в этом роде, — задумчиво бормочет Игорь.       — У кого-нибудь есть булавка или скрепка? — неожиданно спрашивает Разумовский.       — Вот, а тебе зачем? — Саша роется в безразмерном рюкзаке, доставая кислотно-жёлтую скрепку.       — Сейчас увидишь, — Серёжа хитро улыбается, хитро выгибает скрепку в тонких пальцах, присаживается на корточки и начинает ковыряться в старом замке.       Меньше чем через полминуты замок со скрипом падает на грязный пол.       — Не спрашивай, Игорь, я в детдоме вырос, там и не такому научишься, — Разум дёрганно улыбается, поймав на себе нечитаемый взгляд Грома.       — Сам я ничего такого не делал, просто Олег регулярно попадал в карцер за драки. А драться ему приходилось часто, другие дети меня не слишком любили, — Разумовский нервно пожимает плечами. — А я по ночам к нему пробирался и булочки из столовой таскал.       — Ну всё, хватит болтать, — Макс подлетает к сундуку, с трудом поднимая массивную крышку, кашляя от пыли. — Посмотрим-ка, что тут прячут.       Здесь свалены рюкзаки и походные сумки. Пчёлкина хмурится, вываливая содержимое первой на грязный пол, доставая водительские права.       — Брат, посвети фонариком, — просит Макс.       Игорь склоняется над сундуком, обнаруживая под грудой рюкзаков аккуратно сложенные паспорта в потёртых обложках и старые кошельки.       Паспорта и водительские удостоверения были аккуратно разложены и раскрыты прямо на на полу. Пока Игорь насчитал в общей сложности тридцать девять документов, подтверждающих личность, но кто знает, сколько ещё они могут найти. Майор мог поклясться, что все они принадлежали пропавшим людям. Есть что-то тревожное и неправильное в том, чтобы смотреть на улыбающиеся лица людей, которые предположительно мертвы.       Пчёлкина и Макс тщательно фиксируют новые видео и фото в качестве доказательств, благо память и заряд телефона позволяют это сделать. И Игорь искренне благодарен им за это. Правда он не разделяет какого-то нездорового энтузиазма близнеца, который явно почуял сенсацию. У Юли глаза так же горят азартом и неподдельным интересом, наверняка мысленно уже репортаж про маньяка из Топей монтирует, невесело усмехается Игорь.       Разум притих, облокотившись спиной о стену, явно ведя какой-то внутренний диалог, стараясь отрешиться от пугающей реальности. Страх за Дениса накатывал удушливой волной, мысли путались.       Выдыхай, Птенчик, ты же не хочешь словить здесь паничку, правда? Ну что ты дрожишь как осиновый лист, найдем мы твоего Дениса, я обещаю.       — Думаю, сейчас самое время навестить нашего падре, — Макс первым подает голос, буквально озвучивая мысли Игоря.       — И задать отцу Василию парочку вопросов, — тихо рыкнул Гром, невольно сжимая кулаки.       Священник, словно почувствовав неладное, явно забил на свои обязанности. Игорь настойчиво постучал кулаком в дверь, а после без особых усилий выломал хлипкий замок.       — Игорь, может, всё-таки не стоит так вламываться, — робко заметил Серёжа, но так и застыл, рассматривая келью священника.       С потолка гордо свисала верёвка с петлей, словно позабытая ёлочная гирлянда.       Все обшарпанные стены были разрисованы надписями.       Не убоюсь я зла.       — Это не краска, — мрачно замечает Игорь, размазывая пальцами запёкшуюся кровь.       — В таком антураже только фильмы ужасов снимать, — присвистывает Макс.       — Думаешь, он сбежал? — спрашивает Саша.       — Не похоже, — Игорь хмурится, обнаруживая в ящике стола толстые пачки наличных. — Он бы прихватил деньги с собой.       — Вещи тоже на месте, — замечает Юлия заглядывая в платяной шкаф.       Игорь тихо матерится, в потрепанной Библии он внезапно обнаруживает самодельные крючки на один из которых он чуть благополучно не напоролся. На дне ящика он натыкается на неприметную потрёпанную толстую тетрадь. Гром открывает ее без особого интереса, листая пожелтевшие от времени страницы.       5 марта 1993 года.       Это что, дневник?!       Сегодня Хозяин привёз в Топи первую группу туристов. Пришёл ко мне после обеда на «исповедь», рассказывал, как весь день гонял их по лесу, натравливая на людей собак. Загонял словно дичь. Двоих подстрелил да так и оставил на растерзание диким зверям, третий угодил в волчью яму и умер в страшных мучениях. Хвастался, как девушкам голову отсёк топором прямо на пеньке. Говорит, что в бошках выводятся лучшие опарыши. Принёс деньги.       3 апреля 1993 года.       С утра приходил Хозяин, снова исповедаться. Рассказывал, как расправился с новой группой туристов. Подробно рассказывал, как топил невинную девушку в озере. Как держал её под водой, пока она не задохнулась. Я спросил «Зачем?». Ведь она совсем детя ещё невинное. Он лишь сально усмехнулся, подробно объяснил, что озёра и реки Топей заселять надо. А из утопленниц отличные мавки выходят. Этот нечестивец ко мне на исповедь ходит преисполненный гордыней за свои злодеяния. Не исповедь это, а одно святотатство.       Сегодня первый раз пытался покончить с собой, верёвка оборвалась. Видно, не принимает Господь душу мою грешную, противны ему деяние мои.       — Что там? — Юля выглядывает из-за плеча Игоря, и он молча демонстрирует ей свою мрачную находку.       — Похоже, наш священник не просто был лично знаком с убийцей, но и подробно записывал все его преступления, по крайней мере те, о которых ему рассказывают, — Гром бегло просматривает дневник, который охватывает более двадцати лет, а после прячет во внутренний карман куртки.       А вот это уже серьёзная улика.       — Может, маньяк просто решил убрать его как опасного свидетеля? — подаёт голос Макс.       — Такой вариант исключать нельзя, — хмуро бормочет Игорь, вспоминая все похожие дела со своей работы. У него появляется острое желание наведаться к капитану Козлову, в свете открывшихся обстоятельств к нему возникли вопросики.       Когда они выбрались из церкви, на улице уже стемнело. В участке капитана Козлова не обнаружилось, его машины тоже как назло нигде не было видно. Впрочем Игоря это совершенно не остановило. С совершенно невозмутимым лицом он принялся рыться в столе нерадивого коллеги.       — Игорь, мы же не можем просто так вламываться в полицейский участок, — обескураженно лепетал Разумовский. — У нас нет таких полномочий.       — У меня есть, — холодно отрезал Гром, продолжая потрошить чужой рабочий стол. Правда ничего, кроме початой бутылки водки и зажигалки, он там не обнаружил.       — Игорь, что мы вообще здесь ищем? — вопрошает Юля.       Откровенно говоря, майор и сам точно не знает, что именно намеривался найти. Доказательства связи с местным маньяком? Неопровержимые улики? Козлов явно не дурак и умеет заметать следы. И тут его осеняет. Архив. Здесь наверняка должен быть архив, где хранятся все висяки.       Архив обнаруживается прямо в подвале. Здесь всё просто заставлено коробками, никаких стеллажей, никакой синхронизации.       — Что мы ищем, Игорь? — деловито интересуется Юлия.       — Нераскрытые дела о пропавших людях. Здесь сам чёрт ногу сломит, — Игорь тихо матерится, ища выключатель, которого могло и не быть. К счастью, тусклый свет лампочки озаряет подвал. Друзья принимаются потрошить коробки, просматривая каждое досье.       Следующий час они тратят на изучение материалов. Очень быстро становится ясно, что эти дела никто и не пытался расследовать.       — Да сколько же их тут?!       Здесь были собраны висяки за прошедшие двадцать лет, Игорь уже насчитал как минимум шестьдесят нераскрытых дел, а ведь они ещё не все коробки просмотрели.       Некоторые дела были сданы в архив лично капитаном Козловом, другие вёл некий Павел Соколов. Напарник? Интересно, где он сейчас? Уволился? Или же его тоже убрали как нежелательного свидетеля?       В груди зарождается глухая ярость. Она клокочет, разрывая внутренности, ища выхода. Из-за таких таких продажных ублюдков, как Козлов, люди и не доверяют полиции. Двадцать лет покрывать маньяка?! Как такое вообще возможно? Такие люди — позор системы. Его отец буквально жил на работе и умер, защищая закон. Константин Гром всегда был для Игоря недосягаемым примером и моральным компасом, он готов сделать всё, чтобы отец им гордился. Он ведь и правда старается изо всех сил сделать жизнь простых людей в этом городе лучше. А эти…       Зря стараешься, Игорь. Разве ты не видишь, что система прогнила до дна? Каждый день рискуешь жизнью и ради чего? Чтобы твои коллеги на твоё увольнение ставили? Ты ловишь этих уродов, а потом их отмазывают ублюдочные адвокаты и их выпускают прямо в зале суда. Сколько раз богатые ублюдки, типа Гречкина, смеялись тебе прямо в лицо. Они воруют, насилуют, убивают и всё сходит им с рук. Нельзя с ними по закону, да ты ведь и сам это понимаешь.       Игорь вздрагивает, опасливо озираясь вокруг. Что это, чёрт возьми, было?!       Птица сыто ухмыляется, наблюдать за метаниями Грома слишком весело.       — Перестань лезть ему в голову, — укоризненно шепчет Сережа.       Не волнуйся, Птенчик, очень скоро он будет наш. Игорь уже на нашей стороне, просто ещё не осознает этого. А значит его нужно просто подтолкнуть.       Даже знать не хочу, что ты там задумал.