before the viperr.

воспоминания о событиях, произошедших минут пятнадцать назад, всплывают перед глазами яркими картинками и отдаются болью где-то в затылке, которым сережа сильно ударился, когда крупный парень из «б» класса повалил его на пол и стал бить по лицу, когда дмитриев как одичалый набросился на него со спины и схватил на удушающий, отвлекая тем самым от ицкова, которому тот руки заламывал. дмитриев не знает, что им руководило, но почему-то, как только он увидел, как дима дерется с кем-то, очевидно проигрывая, мозг отключился, и сережа даже подумать не успел, как скинул портфель на ступеньки и налетел на пацана из параллели. какое-то время сергей и, незнакомый ему, парень из «б» класса катались по полу, нанося друг другу удары по лицу и телу, пока их не разняли леша, саша и назар из того же одиннадцатого «б», а там и преподаватели подтянулись.   — ты зачем на него налетел, дурак? — дима спрашивает вполголоса, держа пропитанную медицинским спиртом вату на разбитой брови, второй рукой вынимая из ноздрей скрученные в рулоны ватные диски, пропитанные кровью.   — я не знаю, — честно отвечает сережа, что так же придерживал вату, но не у брови, а у нижней губы, которую рассекло с точного удара кулаком с кольцом на безымянном пальце, которое и нанесло серьезное ранение. — я типа даже опомниться не успел, моргнул, а уже на полу и по ебалу получаю.  парни сидели за последней партой в кабинете классного руководителя, где сейчас кроме них никого не было, хоть и уже шел урок, ведь у марии николаевны «окно» и потому кабинет пустовал, сама же преподавательница ушла к директору, разбираться на счет димы с сережей, которых обещали тоже позже пригласить на серьезный разговор.  — и после этого говоришь, что это я придурок, — ицков закатывает глаза, протирая, взятой из предоставленной учительницей пачки, влажной салфеткой остатки запёкшейся крови под носом. — сильно голова болит?  сережа молчит пару секунд, будто задумался о степени боли, а потом плечами пожимает, кривя лицо недовольно.   — ну так, терпимо, — убирает вату от припухшей и уже начинающей синеть нижней губы, и смотрит внимательно на диму, — ну-ка, дай сюда.  дмитриев, сидящий вполоборота к ицкову, аккуратно салфетку из его руки забирает, вторую ладонь кладя на его щеку. вытирает кровь с бледной кожи и пухлых губ, задерживая на них внимание, от чего вдруг становится как-то некомфортно и неловко обоим.   — хорошо хоть сережку не выдернул, — говорит сережа, отводя взгляд и отстраняясь почти пугливо.  дима кивает слегка, машинально проводя языком по колечку в нижней губе, проколотой буквально вчера и покрасневшей от полученного в челюсть удара.   — да, повезло… — говорит смущенно, после чего наступает напряженное молчание.  тишина режет слух и от этого становится еще более неловко, поэтому сережа решает разбавить атмосферу.   — это, кстати моя первая драка была, — трет больной затылок и неловко посмеивается. — и первый поход к директору будет. страшно даже.   — хочешь, можем сбежать, — дима хитрó улыбается, вставая со стула и поднимая портфель с пола.  — ты серьезно? — сергей посмеивается, смотря на ицкова, что уже шел в сторону выхода.   — ну а почему нет? тоже не хочу с директором беседовать, мне терять нечего, я уже на учете, а тебя отмажут родители сто процентов, — посмеивается, пожимая плечами и придерживая лямку портфеля. дмитриев задумывается о словах димы и соглашается с ними, кивая, и вставая с места, так же прихватив свой портфель с пола.  парни вышли из кабинета, закрыв за собой дверь и побежали к лестнице, уже по ней спускаясь на первый этаж, смеясь и толкаясь плечами. схватив куртки из раздевалки, выбегают на улицу, а там скрываются с територии школы, останавливаясь в каком-то соседнем дворе.   — а мы куда идем-то? — сережа закуривает, прикрывая вечно тухнущий огонек зажигалки ладонью от ветра.  —  я не знаю, можем по домам, — дима без задней мысли подходит чуть ближе, убирая светло-рыжую челку с сережиного лба, чтобы тот случайно волосы себе не поджог, хоть пламя до них и не доставало, но риск всегда имелся.   — а ты прогуляться не хотел? — сережа прикуривает наконец и сам отстраняется от диминой руки, выдыхая дым в сторону, чтобы в лицо ицкову не попасть.  — честно, после пизделовки все болит, — дима посмеивается, — но и расходиться не хочется…  сережа понимающе кивает, протягивая диме сигарету, на что тот соглашается охотно.   — если хочешь можем у меня дома затусить, родители на работе, — улыбается широко, наблюдая за тем как дима фильтр сигареты, зажатой меж худых пальцев, к пухлым губам прислоняет. — могу таксу вызвать, но тут можно и пешком за полчаса дойти.  — ну, думаю, тридцать минут на ногах я выдержу, — дима улыбается в ответ и передает сигарету другу, после чего они вместе сдвигаются с места и идут в сторону дмитриевского дома.  по пути забежали в магазин и сережа уговорил, уже достигшего совершеннолетия, ицкова купить сигарет, что тот по началу наотрез отказывался делать, скорее из игривой вредности, шутя и смеясь, что сережа еще маленький, чтобы курить. за продолжительную дорогу было поднято много тем, в том числе и тема драки всплыла уже второй раз.   — а я так и не понял, за что он на тебя налетел? — сережа хмурится и спрашивает возмущенно даже.   — так это не он, а я первый начал, — дима пожимает плечами, говоря об этом как о чем-то совершенно нормальном, а дмитриев в осадок выпадает.   — ты совсем больной? — в какой-то степени нервно посмеивается младший.   — ну… сначала он доебался за то что у меня глаза накрашены, — дима как бы рассуждает вслух, жестикулируя и глаза в сторону отводя, — но это похуй вообще, я ж не первый раз такое слышу. а потом он сказал что-то про тебя, типа ты долбаеб, что со мной связался, и я подумал: какого хуя он тебя сюда приплетает. и… сережа останавливается, потому что встал в ступор, а следом и дима на месте встаёт, прекращая рассказ и оборачиваясь на друга.   — ты из-за меня полез что ли?..  — ну типа, — вдруг диме становится ужасно стыдно и неловко, что он по глупости правду рассказал, а не выдумал что-нибудь менее постыдное и неловкое.   — ахуеть, дим, даже не знаю чо сказать, — сережа снова сдвигается с места, но идет медленее, задумался о чем-то будто. — спасибо наверное…   — скорее тебе спасибо, что вмешался, а то я реально силу не расчитал, он мне чуть руки не сломал нахуй, мне кажется синяки останутся.   — дай посмотрю, — сережа, идя рядом, аккуратно диму за запястье берет, а у того сердце удар пропускает: не ясно от ощущения близости или от страха и стыда за свои изувеченые руки.   — да хуйня, забей, — ицков убирает чужую руку со своего запястья и немного отстраняется. — мы разве уже не пришли?  дима переводит тему, указывая в сторону сережиного подъезда, что был в паре десятков метров от них. сережа благополучно принимает димино решение не показывать свои травмы, но точно знает, что вернется к этому разговору, потому что переживает, правда. и когда только для него стало важным благосостояние парня, над которым он буквально месяц назад так же смеялся вместе с другими, не ставя в важность ничего, что с ним связано в принципе, а сейчас трясется над ним, как над ребенком, что забавно, ведь ицков был старше… дома у сережи, как и обещалось, никого не было и не будет до девяти вечера, потому парни быстро скинули обувь, куртки и портфели в прихожей, пробегая в комнату дмитриева и закрывая за собой дверь. за те несколько суббот, которые диме удавалось побыть здесь, он уже привык к комнате и чувствовал себя куда комфортнее, чем в самый первый раз, потому сразу же, как-то даже по-свойски, упал на сережину кровать. ложится, вытягивает руки вверх, потягиваясь, и выдыхает с облегчением, даже почти стонет вымученно-устало, потому что после драки, правда, все тело ныло. сережа посмеивается от этого, и падает на кровать рядом с димой, только в отличии от него животом вниз, утыкаясь одной стороной лица в мягкое покрывало и смотря на диму, что так же голову повернул в сторону друга.   — бля, была бы моя воля, я бы жить у тебя остался, — признается ицков, приподнимаясь на локтях и поправляя задравшийся вверх и оголивший впалый живот свитер.   — ну на счет жить не знаю, но могу на ночь предложить остаться, — сережа говорит абсолютно серьезно, садясь по-турецки и телефон из кармана джинс доставая. — только у мамы спросить надо.   — ты смеешься что ли? — дима хмурится, вставая на четвереньки и подползая к сергею, садясь рядом и заглядывая тому в телефон.  дмитриев набирает маме сообщение в телеграме, спрашивая о том, может ли у них на ночь остаться его друг, а дима почему-то улыбаться начинает как дурак и щеки краснеют.   — твои-то не против будут?   — да, мне кажется, им вообще все равно, главное, чтобы я жив был, а где и как — не важно, — дима отмахивается, искренне радуясь такой спонтанной ночевке, потому что в его жизни никогда подобного опыта не было. буквально через пару минут мама сережи дала добро, и диминому счастью, правда, не было предела. весь оставшийся день улыбался, даже совсем забыв о мелочах типа завтрашнего похода в школу, который они с сережей уже потом вместе решили отменить для себя. так же из головы благополучно вылетело и чувство стыда за свое тело, которое не получится скрыть под домашней одеждой сережи, которую тот пообещал одолжить позже, но оно успешно настигнет его после ужина, а пока парни лежали вместе на кровати и тик ток листали с сережиного телефона, смеясь.