Te amo infinitum

Floating over the sea

Metallic, filigreed, horizon free

And you, the storm of depths revealed

In a trance of steel

Tell me, how do you feel?

      Утренний покой и умиротворение в одной из главных спален особняка Чон нарушают низкие протяжные стоны спящего омеги, постепенно превращающиеся в утробное рокотание. Чонхёну снятся горячие сухие руки, аккуратно задирающие его чёрную шелковую пижаму и нежно блуждающие по его груди и бокам. Аккуратные сухие поцелуи около пупка. Мягкий нос проходится вверх и вниз по ребрам, вызывая щекотку. Бесконечный шепот, в смысл которого он не в силах вникнуть, ведь грубоватые пальцы, растирающие его чувствительные соски, окончательно сбивают дыхание. Его стройные длинные ноги медленно разводят в стороны, впиваясь мертвой хваткой в ягодицы и фиксируя в одном положении. Приоткрывая рот, он облизывает свои сухие губы, чувствуя, как его член каменеет и прижимается к животу. Как только горячий мокрый язык проходится по его сокращающейся дырочке, слизывая выступающие капли смазки, омега дергается, заводясь до предела. Запах кокоса пробивается так же глубоко в душу, как и настырный язык в его попку, заставляя бедра задрожать. Чонхён резко открывает глаза, промаргиваясь и понимая, что это не сон. Поднимая голову, он видит белую макушку близнеца, что так старательно его вылизывает, порыкивая от удовольствия.        — Чёрт, — брат роняет голову на подушку, выгибаясь дугой, когда его альфа добавляет к языку сразу два пальца, сгибая в нужном направлении, вводит их и вытаскивает снова и снова.        — Ах, Парц, ты сошёл с ума?! — пытаясь скользить и насаживаться, омега запускает руку в волосы Чонгука, прижимая его голову еще ближе.       Так его ещё ни разу не будил альфа. Эти непредсказуемые близнецы всегда найдут, чем удивить свою пару. Спустя столько времени порознь и после снова вместе, они постоянно пытаются впечатлить друг друга, показывая свою всепоглощающую страсть и любовь.       — Доброе утро, моё сумасшествие, — Чон отстраняется, смотря на перевозбужденного извивающегося брата с ухмылкой, вытирая рукой испачканные в смазке рот и подбородок. Довольный такой картиной перед глазами, он тянется за утренним поцелуем к манящим губам, нависая над ним. Со стоном впившись в них, Парцифаль растворяется в нём окончательно. Окутанный запахом возбужденного омеги, любимым запахом дыма, его внутренний волк угрожающе скалится и требует большего, подталкивая альфу скорее слиться воедино со своим зверем, со своей парой.       Когда губы начинает покалывать от поцелуев, а воздуха катастрофически не хватает, чтобы сделать вдох, Принц разрывает поцелуй и тянется одной рукой к возбуждённому члену альфы, сжимая и разжимая его в руке. Тяжело дышит, смотрит так преданно и нуждающе в глаза своего близнеца и трётся своей грудью об его грудь, задевая членом его живот. Чонгук больше не в силах ждать. Он подставляет головку к раскрасневшемуся и готовому его принять входу омеги и медленно проникает внутрь до самого конца, в то время, как его брат поскуливает ему в шею и обвивает его талию ногами, прижимаясь еще ближе.       — Чонгук, дааа... — Чонхён плавится в его объятиях, стонет беспомощно, не в силах сказать что-либо внятное, отдающий себя полностью своему близнецу. Дрожит от возбуждения, находясь под его контролем с начала и до конца.       — Да, вот так лучше, малыш, — страстно шепчет Чонгук на ушко, начиная двигаться. Альфа тянется рукой к брату, зачёсывая его взмокшую чёлку назад и проводит указательным пальцем по губам, сразу получая реакцию. Омега погружает его в рот, начиная посасывать, а Чон добавляет еще один, проталкивая глубже в рот, чувствуя, как тот обводит их языком по кругу. Окончательно дурея от происходящего, Парц облизывает ушную раковину брата, сводя с ума своими словами и его тоже.       — Такой хороший мальчик. Уже представляешь, как будешь также старательно облизывать мой член, да? — Получая невнятный рык при очередном глубоком толчке, он закидывает ножку своего мальчика себе на плечо, вбиваясь в него под новым углом, глубоко и размеренно.       — Мой невероятный, бесподобный, — воркует Чон, вставляя палец в попку рядом со своим членом, резко наращивая темп и чувствуя приближающуюся разрядку. Попадая четко по простате, альфа видит насколько разрушено выглядит его брат сейчас. Другой рукой он берёт аккуратный покрасневший член омеги в руку, проводя от основания до головки, большим пальцем царапая уретру.       — Смотри мне в глаза! — хрипит, впиваясь взглядом в близнеца, что сразу же смотрит на него. — Не смей отводить взгляд, Чонхён. Будь послушным мальчиком!       Омега всхлипывает, как только чувствует сильный шлепок по своей ягодице и сладко кончает, пачкая свой живот, сильно сжимая альфу внутри, доводя и его до конца. Чонгук аккуратно выходит из него до образования узла под разочарованный стон.       — В следующий раз, малыш, — тянется к омеге, улыбаясь и чмокая в пухлые губки и направляется в ванную за мокрым полотенцем. Возвращаясь в спальню спустя минуту, Чон видит уже спящего близнеца, уткнувшегося носом в подушку. Он аккуратно вытирает его, накрывает одеялом и даёт ещё время поспать, выходя из комнаты в сторону кухни.       Второй раз омегу вырывают из сна резкие движения рядом. Соскучившаяся гиена с разбега запрыгивает на кровать и одним прыжком оказывается под боком у Принца.              — Хееель, — из-за утренней охриплости голос выходит ниже обычного, на что его частичка души начинает смеяться, фыркая и копошась на одеяле рядом. — Я же просил не делать так! Задавишь же!       — По утрам ты всегда такой забавный, мой Принц, — ментально проносится в голове омеги. — Вставай! Всё на свете проспишь! — И снова в спальне проносятся хихикающие звуки и порыкивания.       Чонхён цокает и поворачивается на спину, а Хель сразу кладёт свои передние лапы ему на грудь, утыкаясь своим мокрым носом в его подбородок.       — Что вы все за люди? Не даёте мне поспать нормально! — ворчливо произносит, потирая глаза. — Кстати, а где Парц?       — С Луи внизу. Пошли к ним. Вставаааай! Они ждут нас к завтраку.       Омега протяжно вздыхает и поднимается с кровати, надевая легкий шелковый халат, — Скажи им, что я скоро спущусь, — И направляется в ванную комнату. Гиена резко подрывается и пулей летит из спальни в сторону лестницы на первый этаж.       Чонгук сидит на барном стуле, допивая воду с лимоном, переключая радиостанции, когда на кухню заходит брат, мягкой поступью шагая к нему и протягивая расческу. Их обычный утренний ритуал. Омега разворачивается спиной, двигает соседний стул ближе и садится в ожидании.       — Как себя чувствуешь? — альфа начинает аккуратно расчесывать спутанный после сна длинные фиолетовые волосы его близнеца, на что тот мурчит от удовольствия, прося тем самым порасчёсывать его ещё. — Замечательно, а вы тут чем занимались? И где все? — Чонгук вытаскивает из кармана домашних брюк резинку, заранее приготовленную для омеги, и делает Чонхёну высокий хвост. Встает, целуя брата в нос, и подходит к столешнице, чтобы накрыть на стол.       — Пока ты досыпал, я искупал Хель и сделал нам завтрак. — Омега удивленно поворачивает голову в сторону плиты, принюхиваясь, понимая, что альфа приготовил его самый любимый завтрак - сырники со сгущёнкой.        Чон подходит к альфе вплотную, окольцовывая его талию руками, и утыкается лбом между лопаток. — А где твой змей? — Чонгук, хохотнув, поворачивается к брату, резко сжимая его ягодицы, прижимает его к себе и низко шепчет прямо в губы, — Между ног, уже соскучился по нему?       Омега закатывает глаза, делая попытки вывернуться из захвата, — Я про Луи, извращенец! — Но Чон не дает ему сделать и шага, прижимает со спины, обхватывая поперек живота и потираясь пахом об его аппетитную попку сквозь шелк халата, — Как и ты, Принц, — рычит в шею, прикусывая запаховую железу. — Уже забыл, как жадно облизывал мои пальцы, пока мой член глубоко трахал тебя, ммм?       — Б-блять, — омега, неконтролируемо выпускает свои феромоны от возбуждения, заполняя всё пространство кухни запахом дыма, и начинает потираться о Чонгука сзади, — Чёрт тебя дери, Парцифаль! Я пришёл покушать, а не течь!       — Кушай, сладкий, — Альфа неожиданно отпускает его, напоследок сильно сжав половинки. — Твой ненаглядный Луи на каком-то дереве в саду.       — Кстати, — Чон следит, как омега накладывает еду в тарелки и расставляет на столе, — Ты помнишь, что я сегодня еду в Нагасаки и вернусь только завтра?       — Ммм. Да. А мы завтра с Юнги едем заключать договор с Ши. Наконец-то получилось договориться о встрече с ними. — Омега наливает стакан сока, ставя его перед альфой, и заглядывая в глаза, задаёт интересующий вопрос.       Была не была.       — Я хочу взять твой BMW.       — Нет, — коротко и отрезая на корню. И опережая его следующий логичный вопрос, — Чонхён, ты прекрасно понимаешь, почему.       Попытаться можно же было.       Минуты тишины тянутся слишком долго. Чонгук моментально улавливает изменившееся состояние брата, который сидит как хмурая туча, вздыхая, но это с ним не сработает. У него есть действительно весомая причина для этого. — Я понимаю, почему ты хочешь взять именно его. Но нет. Ты можешь взять любой другой мотоцикл, выбор большой. И ты это знаешь.       Знает, конечно же он всё знает.       Первым закончив завтракать, Чон обходит стол, обнимая брата сзади и целует в шею, окутывая своим ароматом кокоса. Ему не хочется расставаться на такой ноте, но и вернуться назад, изменить разговор невозможно.       — Мне пора собираться, Чонхён. Держи меня в курсе всего, договорились? — получая утвердительное мычание, альфа поворачивает его лицо к себе, пытаясь увидеть во взгляде близнеца то, чего он больше всего не хочет видеть в данный момент. — Пожалуйста, будь осторожнее, — Брат смотрит на него несколько секунд, а после нежно прикасается своими губами к его, утягивая в поцелуй. — Ты тоже. Позвони, как будешь на месте.       Омега провожает Чона пристальным взглядом, прокручивая их диалог снова и снова, внимательно слушая, как его демоны внутри насмешливо перешёптываются, определенно замышляя что-то, над чем он точно не властен. И это решение обязательно приведёт к неминуемому эпичному исходу. А вот в плохом или хорошем смысле, он пока понять не может.

〄〄〄〄〄

      Один из самых престижных, но не менее опасных районов Токио - Минато встречает звенящей тишиной и утренним весенним бодрящим ветром, который беспощадно проходится по открытым щиколоткам омеги, покрывая их мурашками и заставляя на секунду отвлечься от проблем. Но только лишь на секунду.       — Дьявол, — сбивчиво шепчет омега, пытаясь успокоить своё лихорадочно бьющееся сердце, смотря на догорающую груду металла, что осталась от белого мотоцикла его альфы. Спасибо, демоны, великолепная работа. Как всегда, на высоте!       Да. Дьявол - это именно тот единственный, кто сейчас сможет помочь в этой неразрешимой ситуации. Может настал тот час, когда Чонхёну пора продать ему душу? Иного выхода он пока что не видит. В противном случае, за его безумной душой придёт его личный дьявол. А он обязательно придёт. Его внутренние демоны беспрекословно согласны с таким исходом событий. Сами уже давно поняли, что перестарались. Переборщили, черти.       Из этой фееричной утопии мыслей и душераздирающих чувств его вырывает усилившийся запах топлёного молока. Принц медленно поворачивает голову вправо, встречаясь с таким же, как у него, шокированным взглядом с Юнги, не предвещающим ничего рационального.       — Он убьёт меня, Юнги! Всё! Это конец! — закрывая лицо ладонью, стонет омега. Разворачиваясь, он быстрым шагом покидает это место. Не такой подарок на их приближающийся день рождения он хотел сделать для своего близнеца. Чонхён подготовил для любимого совершенно иное, пока тот в отъезде, но, видимо, темные силы были сильнее его в этот раз.       Солнечные лучи сейчас раздражают как никогда, и омега резким движением снимает с головы солнечные очки, надевая их и рыча на всю улицу. Делая глубокий вдох, наполняя лёгкие утренним воздухом, он делает бесполезную попытку успокоится, ведь это просто невозможно сейчас. Просто невыполнимо.       — Какого чёрта сейчас вообще произошло?!       Его план был надёжный, как чёртовы швейцарские часы на его руке. К слову, подаренные Чонгуком. Омегам надо было всего лишь доехать до места встречи с представителем клана Ши. Обсудить поставки и другие важные дела как партнеры по бизнесу. Вернуться обратно в особняк. Поставить драгоценность альфы на его законное место в гараже и всё. Омега в итоге взял тот самый мотоцикл Чона. Он сделал это для подстраховки. Какого дьявола он решил взять самый любимый мотоцикл альфы, а не другие, про которые ему говорил альфа? Парц напичкал именно его всеми возможными средствами самообороны и не только, упрятав их в самые потаённые места внутри байка. Принц хотел лишь обезопасить себя и Юнги на всякий случай. Особенно после недавних неприятных, мягко говоря, событий, что надолго отпечатались на его подкорке мозга и оставили неизгладимый след.       Парцифаль его не погладит по головке, уж точно, он скорее прикончит его за такие выходки, вопреки своей безумной любви. Порой он бывает очень суров. Ведь его вещи неприкосновенны. Табу. Даже для его омеги. Можно было использовать множество других вариантов, о которых ему и говорил вчера альфа.        — Вот дерьмо, Юни... Что за чертовщина?..        — Это была непредвиденная ситуация, Чонхён, — с печалью в голосе отзывается друг. — Не надо винить себя, ладно? Не мы его подожгли! Я разберусь с этим. В конечном счёте... Подумаешь, кусок железа. Главное, что мы в итоге целы, — Юнги вытаскивает телефон из заднего кармана брюк, делая пометки и вызывает такси для них. — Пора сваливать отсюда.       Чон, тяжело вздыхая, вызывает эвакуатор, чтобы остатки этого догорающего сокровища доставили на их склад. А нужно ли? Он не знает. По-другому он сделать не может. Не оставлять же его здесь? В данную секунду он хочет понять лишь одно. В его голове крутится на повторе только одна фраза, затягивающая его всё глубже в темноту его сознания, всё дальше от реальности.       Что будет дальше? Парц прикончит его быстро или медленно? Неужели эта куча белого железа настолько важнее его?       Так некстати Чонгук даёт о себе знать, как будто всё знает. Омега смотрит в экран телефона, чувствуя, как сердце пропускает удар, замечая несколько пропущенных звонков и сообщение. Парцифаль Почему ты не отвечаешь? Как всё прошло?

Принц  

Продуктивно.

Едем домой.

Парцифаль Отлично. До вечера, малыш.       Отличнее некуда.       Превосходно.       Блеск.       Сам себе кивает омега, направляясь в такси. Сев в салон и откинувшись на спинку кресла, он прикрывает глаза и собирается позвать Луи. Охваченный паникой, ему жизненно необходимо рассказать всё здесь и сейчас, посоветоваться, что делать дальше со всем этим дерьмом. Но в последний момент он обрывает связь, передумывая. Позже, все разговоры позже. До вечера еще есть время. Альфа сегодня приедет поздно, они всё обязательно обсудят. Чонхён постарается всё уладить. Он обязательно что-нибудь придумает. Или его демоны. Он же глава клана, такой пустяк ведь сможет решить? Да?       Или нет?..

〄〄〄〄〄

      Истошный болезненный вопль доносится из небольшой квартиры в самом центре Нагасаки. Мужчина в возрасте, в запачканной кровью одежде, стоит на одном колене, еле дыша, смотря на презрительную улыбку альфы перед ним. Мужчина упорно отказывается принимать свою судьбу, от которой уже не уйти. Его вычислили. Его нашли. Смотрит заплывшим от многочисленных ударов одним глазом на свою смерть. С катаной.       — Ты не посмеешь, щено... — секундный хрип. — Лезвие острой катаны резко проходится по вспотевшей шее прямо на уровне кадыка, разрезая её на кровавые полосы, обмякшее тело падает на пол, оставляя эту грязную во всех смыслах квартиру без своего хозяина. Чонгук с брезгливой гримасой вытирает своё лучшее и любимое оружие о спинку стоящего рядом дивана, последний раз опуская взгляд на лежащее рядом тело. Очередной предатель. Помеха. Ещё одна никчёмная пешка в игре великих игроков их безумного мира.       — Вонючий щенок здесь только ты, Фухито! — Выплёвывает Парц, убирая катану в ножны и направляясь поскорее к выходу из этого ужасного места.       Скорее домой.       Через тысячу километров.       Скорее.       К нему.       Он устал. Смертельно устал от таких моральных уродов. Единственное, о чём он думает последние несколько часов, это его брат. Как у них с Юнги прошла сделка? На чём сошлись в итоге? Всё ли с ними в порядке? Почему не выходят на связь? Бесконечные мысли не давали покоя всё это время, мешая решать поставленные задачи.              Получив наконец-то сообщение от омеги, он направляется дальше, предвкушая сегодняшний вечер. В преддверии гона, он, как никогда, нуждается в нём. Они не виделись один лишь день, а Парц уже безумно соскучился. По его запаху. По его голосу. Улыбке, смеху. Особенно по его мягкой и упругой попке и надрывным стонам, по его распухшим губам, что так сильно растягиваются вокруг его члена. От этих мыслей у Чонгука моментально пересыхает во рту, а в паху тяжелеет. С тихим рыком он шагает дальше, пытаясь хоть на секунду перестать думать о нём. А еще об их совместном празднике и сюрпризе, который он для него приготовил. Сегодня ночью он точно не выпустит омегу из своих объятий и осуществит все свои звериные желания.

〄〄〄〄〄

      Первые часы Чонхёна по возвращению в особняк проходят со своими демонами в голове в личных терзаниях и ссорах. И всё это время за ним безмолвно наблюдают Хель с Луи. До последнего не планируют вмешиваться. Единственные на данный момент в этом доме существа, знающие всю картину полностью. Луи сейчас мрачнее тучи, ведь он, являясь частичкой души Парцифаля, прекрасно понимает, какие чувства их обоих настигнут в скором времени, какую боль и недопонимание придется принять, пережить и разрешить. Пятнистая гиена, неотрывно наблюдающая за снующим по своей спальне Принцем, медленно поднимается и направляется к нему. Ей тоже велено молчать, хранить секрет, рассказанный Луи. Преграждая хозяину путь, Хель пронзительно смотрит на омегу. Без слов даёт понять, что она с ним, всегда и во всём, разделит все тревоги. Услышав громкий выдох сверху, следующее, что она чувствует, это руки Чонхёна, которые оплетают её тело, прижимая к себе.       — Он ведь сказал мне не трогать его. А я сделал как всегда. Как хотелось мне, — омега медленно ведёт ладонью по пятнистой шерсти, пытаясь успокоить свои нервы, и слышит голос Хель в своей голове, — Он очень сильно любит тебя, Чонхён. Помни это всегда, что бы он не сказал. А все мы знаем, он скажет. Многое скажет.       — И я его, Хель, — омега отстраняется, накидывает на плечи вязаный кардиган и берет пачку сигарет, направляясь в сторону балкона, но останавливается, замирая, после слов Луи в голове. — У него предгон.       — Отлично.       Отличнее некуда.       Превосходно.       Блеск.

〄〄〄〄〄

      На часах почти десять вечера. Чонхён быстрым шагом идет по коридору второго этажа в сторону рабочего кабинета. Со всеми сегодняшними переживаниями и душевными метаниями, он совсем забыл покормить своих пираний. Прокручивая в голове мысль, что в мини - холодильнике ещё достаточно их любимой еды, омега заворачивает за угол, как вдруг его резко хватают за руку и тянут в открытую дверь. На секунду опешивший Принц замирает, пока к нему не приходит осознание, кто это. Родной запах забивает легкие, заставляя все внутренности сжаться, а колени подогнуться.       — Чонгук, — единственное, что он успевает сказать, как альфа захлопывает дверь своей спальни ногой и припечатывает брата спиной к ней, сразу же сжимая его талию, и набрасывается голодным диким поцелуем. Омега путает свои пальцы в его волосах, пропуская настойчивый язык в свой рот, пытаясь поспевать за напором Чона. Альфа бесконтрольно рычит, прижимается все ближе, не оставляя между ними ни сантиметра. Их ароматы смешиваются, что заводит еще сильнее. Подхватывая омегу под ягодицы, он поднимает его, потираясь почти полностью возбуждённым членом о его пах, и направляется в сторону кровати.       — Я схожу с ума рядом с тобой, — укус в ключицу, — Как же я скучал, малыш, — водит носом по шее, переходя размашистыми мазками языка по кадыку и подбородку. А его брат, практически сдаваясь под воздействием своего близнеца, пытается собрать последние крупицы сознания, чтобы остановиться и начать серьёзный разговор.       — С-стой, Подожди, Чонгук! — альфа, полностью игнорируя слова брата, одурманенный начинающимся гоном, мнёт мягкие половинки и растягивает их в стороны, от чего Принц чувствует, как от его смазки начинают намокать джинсы. — Остановись! — выкрикивает, сразу чувствуя, как Чон замирает и, недовольно рыкнув, смотрит на него грозным возбужденным взглядом. — Нам нужно поговорить. Выслушай меня!       — Прямо сейчас?! — шипит Парц, — выпуская омегу из рук, но не отстраняется полностью, тяжело дышит, но ждёт.       Чёрт! Чёрт! Чёрт!       Вот и всё.       Момент истины. Кульминация.       Финал. Полнейший финиш.       Смерть.       Набирая побольше воздуха в лёгкие, Чонхён вскрывает первую печать их личного Апокалипсиса.       — Я не послушал тебя, Чонгук.              Вторую...       — А ещё я тебя обманул.       Альфа выгибает в изумлении бровь, скрещивая руки на груди. Не ожидая такого поворота событий, он и с интересом слушает дальше, даже не представляя, как именно на него повлияют последующие признания его брата.       Третья печать врывается в его душу огненными искрами, разжигая неконтролируемый взрыв.       — Я взял твой мотоцикл. Тот самый. И он сгорел. Вчера. От него не осталось ничего. — С вызовом. Громко, чётко, без капли страха.       Сердце Чонгука замирает. Сначала вся эта информация просто не укладывается в его голове, затуманенный предгоном мозг воспринимает всё как шутку, но по взгляду омеги предельно ясно, что всё это действительно происходит с ними здесь и сейчас.       — Ты сделал что?.. — утробно рычит на всю комнату разгневанным зверем. — Ты хоть представляешь, что ты наделал, Чонхён?! — Мысленно посчитав до десяти, чтобы успокоиться и просто не разорвать здесь всё и всех, Чон делает шаг к омеге, хватая его за плечи, блокируя любые движения и сбивая его своими усилившимися феромонами, от чего тот начинает задыхаться. — Отвечай мне, когда я задаю тебе вопрос!       Четвертая... — Отпусти меня, чёртово животное! Угомонись! Это всего лишь кусок металла! — омега толкает его от себя, бросаясь оскорблениями, начиная закипать внутри. — Психуешь так, будто он тебе важнее всего на свете! Его подожгли, пока нас не было, ясно?! Я ничего не мог поделать!       — Ты мог не брать его, как я тебе и сказал! — выкрикивает Чонгук, почти полностью теряя самообладание. Главное не сказать сейчас ту самую никому неизвестную правду, из-за которой его душу рвёт на части. — Где он?!       — На южном складе. Сектор D.       Чон срывается с места, но Принц хватает его за руку, останавливая, в шоке смотря на него, не веря, что он вот так просто возьмёт и уедет. Что ему важнее его чёртов байк, точнее то, что от него осталось, а не то, что происходит между ними в эту секунду. — Ты что, серьёзно? Собрался поехать туда прямо сейчас? Ты больной, Чонгук!       — Ты не знаешь, о чём говоришь! Ты. Ничего. Не. Знаешь! — Яростно цедит сквозь зубы альфа. — Я так сильно разочаровался в тебе, Чонхён. — почти доходя до двери его останавливают слова омеги, тысячами лезвий врезаясь в уже израненное сердце пятой печатью.       — Знаешь, а я нисколько не жалею, что твой мотоцикл наконец-то превратился в пепел! — Добивать, так до конца. — Я безмерно рад этому! — выплёвывает ядовитые слова брат, полный непонимания и окончательно расстроившись во всей ситуации.       — Может хоть теперь твои мозги вернутся на место! — слова льются рекой, не понимая уже, что стоит говорить, а что нет. — Если ты сейчас уйдешь, можешь ко мне больше никогда не приближаться!       Шестая печать...       — Можешь считать, что у тебя больше нет близнеца, слышишь?! Нет брата! Нет омеги! — Их крики уже слышно на первом этаже, но никто из присутствующих в доме не осмеливается вмешиваться.       Вся сдержанность и выдержка обоих идёт к краху. Краху всего.       Осталось лишь нажать на спусковой крючок.       Два больших быстрых шага. И Чонгук стоит прямо перед ним, сверкая красными радужками глаз. В лице ярость, а рот изгибается почти звериным оскалом. Пристально смотря прямо в глаза, Парц ловким резким движением вытаскивает пистолет брата, висящий на его талии, из кобуры. Другой рукой кладет ладонь на фиолетовую макушку омеги и притягивает к себе. А после тянет замогильным голосом. — Я ненавижу тебя...       Последняя печать сгорает в оглушительном выстреле.       Как и конец его фразы.       — И люблю.