Осколки

Тело Вергилия наконец расслабилось. Его руки снова вернулись на катану в попытке найти утешение. И, ох дьявол, его близнец с Ямато выглядел как Пэтти, обнимающая своего плюшевого медведя во сне. Только он был не в себе, и в крови, а Данте тут был виновником. Ещё одно воспоминание оказалось испорчено. Ужасная ночь... Пока младший сверлил взглядом злополучный осколок, Вергилий начал двигаться, очевидно, пытаясь куда-то уползти. Пришлось с силой прижать его к кровати. Похоже, Данте нашёл причину, по которой часто просыпался на полу после ранений. Демоны не могут лежать на одном грёбаном месте. — Эй-эй, не вставай. Внутри тебя сейчас настоящая кровавая каша. Заживать будет пару часов. Хотя я на твоём месте полежал бы минимум сутки. Вергилий не услышал, но остановился. Он был слишком холодным даже для своего обычного состояния. Это всё равно было лучше, чем ничего. Самое страшное закончилось. Теперь у младшего, похоже, появилась возможность зайти в ванну. Брату бы не понравилась вся эта грязь. Данте положил осколок на край раковины и помыл руки. В зеркало смотреть жутко не хотелось, поэтому он просто прислонился к нему головой, чтобы ощутить приятный холод стекла. Он постоял так несколько минут, удостоверившись, что его не будет рвать как минимум в ближайшие десять минут. Начавшееся похмелье явно не помогало ситуации. Было бы неплохо сейчас поспать, но пришлось наполнять ванну водой и заливать туда перекись. Если он не замочит все окровавленные вещи  сейчас, то ему придётся усиленно оттирать их днем с ещё худшим похмельем. Ещё хуже будет если кровь брата засохнет на его мече. Борьба с кровавыми пятнами это один из основных навыков охотника на демонов, и в этой битве всегда нужно быть на шаг впереди. Закончив, Данте набрал теплую воду в таз и выбрал несколько тряпок из корзины "Это неприлично носить даже дома, но выкинуть жалко". Что ж, после этого выкинуть придётся. Вергилий всё ещё лежал на своём месте в оцепенении. Он всё ещё держал Ямато прижатым к своей груди. Данте вернулся на своё кресло и намочил тряпку. Видеть близнеца в таком состоянии было довольно жутко, но чем больше он оставался в ступоре, тем больше можно было успеть сделать для него без драки. Поэтому он приступил к тому, чтобы очистить туловище брата. Мышцы всё ещё были сильно напряжены, а внутренности раздуты от скопившейся крови. На самом деле выглядело даже хуже, чем изначально, но такое уж было выздоровление. Ладно, это прибавляло ещё час на исцеление к его изначальным прогнозам. Если что-то начало гнить, то это будет заживать долго, поэтому Данте так не любил демонов с разлагающим ядом. И, что ж, он был прав, штаны Вергилия оказались полностью пропитаны остывающей липкой кровью, так же они явно давили на его распухшее тело. Посмотрев на безучастное лицо брата, он посчитал, что у него ещё есть время их снять. И ладно, если близнец зарежет его за это впоследствии. Не успел Данте стянуть брюки даже до середины бедра, как Вергилий схватил его за руку. — Прекрати, — зло прошипел он, щурясь от света люстры. — Планируешь продолжать лежать в луже крови? Это, по-твоему, выглядит достойно? — Данте с силой потащил штаны вниз. — Я сам их сниму, когда станет лучше. Со мной не надо нянчиться, — Вергилий вцепился в ткань мёртвой хваткой. И откуда у него такая выносливость? —Ага, тебе лучше станет к обеду. Если всё это засохнет до того, как я успею замочить, то придется потратить полдня на стирку, — победа в этом раунде осталась за младшим. Будь тому причиной аргументы или физическая сила. Данте успешно снял штаны вместе с сапогами. Слава дьяволу, нижнее белье оставалось относительно чистым. Драка за боксёры не входила в планы на это утро. Вергилий выглядел по-детски обиженным, но хотя бы воздерживался от язвительных комментариев. Он снова был похож на себя, хотя Данте больше не был уверен, кто его брат. Они прожили большую часть жизни порознь, они стали чужими людьми, несмотря на то, что вышли из одной утробы. — Ну вот, давай, — Данте подхватил брата под лопатки, вытягивая из-под него промокшие простыни. Тот перестал сопротивляться и отрешенно закрыл глаза. Всё-таки не стоило забывать, что для него эта ночь была даже хуже. И если младший планирует поддаться эскапизму, не просыхая, пока воспоминания не померкнут, то Вергилий столкнётся с её последствиями на трезвую голову. Забавно. Этот мир был бы намного целее, если оба полудемонических близнеца были бы склонны к алкоголизму. Данте поспешил накрыть брата одеялом и поправить подушки. Вергилий спал, а его работа была закончена. Но пойти сейчас продолжать приятный вечер в радушной компании бутылок виски казалось поспешным решением. Поэтому охотник решил поднять упавшие книги. Что ж, Вергилий добился своего, Данте убирался. Жаль, что для того потребовалась одна ужасная ночь. Некоторые книги казались ему незнакомыми, они точно были не из библиотеки агентства. Если, конечно, библиотекой можно было назвать два захламлённых шкафа. Не то чтобы он много читал, но воспитание не позволяло ему выбрасывать или продавать антикварные издания, попадавшие ему в руки за последние двадцать лет. И всё это было, как выяснилось, не зря. Вергилий оценил коллекцию, хоть и не сказал об этом вслух. Всё-таки он был тем человеком, который пополнил запас классической литературы, когда не мог даже позаботиться о том чтобы поесть. Какое ребячество. — Ты же всё ещё старший брат, да?— спросил Данте, не ожидая ответа. — Ничего не изменилось, ты родился позже. Ты слабее,— прошипел близнец, впрочем, даже не открывая глаза и не руша свой окаменевший образ. — Я ожидал, что ты спишь. — И поэтому решил меня разбудить? — Пользуюсь возможностью поговорить с тобой, пока ты не можешь сбежать. Вергилий посмотрел крайне осуждающе, но не продолжил перепалку. Похоже, эта ночь сильно его потрепала. Поэтому Данте не настаивал и продолжил складывать книги, просто оставаясь в зоне досягаемости, на случай, если его брату всё-таки есть что сказать. — Я слышал, что у Неро было сегодня сложное задание,— после долгого молчания спросил Вергилий на пробу. Может, это была лишь пьяная иллюзия, но младшему показалось, что его брат не был уверен в том, имеет ли он право о таком спрашивать. — Если я говорю, что оно сложное, это не всегда правда. Нужно же как-то поднимать самооценку парню, — ответил Данте, стараясь не выдавать никакой излишней реакции. В конце концов, близнец впервые со времён Клипота напрямую спросил о своём сыне. — И что там было? — скептически спросил Вергилий. — Огромное гнездо Эмпуз, насколько я знаю. Не сложно, но долго. Думаю, они уже управились, не хочешь позвонить, спросить как всё прошло? — Нечего отвлекать их от дел без повода. — Семейные посиделки это тоже повод. — Данте постарался сделать свой вид настолько серьёзным, насколько он вообще ещё был способен — В конце концов, тебе пора хотя бы попытаться позаботиться о своём сыне. — Если ты не заметил, я сегодня не в состоянии этого сделать. — Вергилий оскалил зубы, абстрактно указывая рукой на ситуацию. — Предлагаешь подождать, пока ты снова сможешь сбежать? Чёрт, ты со мной-то разговариваешь сейчас только потому, что недавно чуть не сгнил заживо. — Возражений не последовало — В любом случае, это мой офис и мой племянник. Можешь спрятаться в своей комнате, сославшись на усталость, я не стану выламывать дверь (снова), но, видит дьявол, надеюсь, ты постараешься этого не делать, хотя бы ради ребёнка. — Данте отвернулся и демонстративно направился к выходу, ожидая, что брат последует за ним и его придется снова укладывать насильно. Но дверь была уже близко, а характерных звуков не последовало, Вергилий оставался на месте. Что ж, сил злиться давно не осталось, поэтому младший лишь обернулся, готовый слушать. — Неро не примет ничего из того, что я могу предложить. — Констатировал Вергилий, с некоторой горькой нотой в голосе. Он смирился и принял это за парадигму. Данте не считал близнеца дураком, скорее наоборот, но он не мог не отмечать, что его брат склонен зацикливаться на своих выводах и игнорировать все доказательства обратного. — Ты в этом ошибаешься. Ребёнок помешан на поиске отцовской фигуры. Он будет счастлив даже просто от того, что ты будешь иногда обращать на него внимание. — Потребность в авторитетах была опасной слабостью Неро. Он искал образ родителя в лидерах секты, в Кредо, в Кирие. В самом Данте. Иногда он задумывался о том, чтобы назваться отцом. Это не была бы сложная ложь. Никто бы не доказал обратного. Но кража наследника своего мёртвого брата была бы слишком тяжелым грузом, в довесок ко всем прочим. Промолчать было правильным решением, теперь ребёнок сможет получить своего настоящего родителя. — Ты знаешь, я не хороший отец. Я ушёл, как Спарда, но не пытался защитить своё потомство и не оставил ему наследие. Я даже не оставил ему хороших воспоминаний о себе. — Но, в отличие от Спарды, ты вернулся. И это самое важное. Ты ещё можешь научить Неро открывать бурбон с помощью меча, сходить с ним на рыбалку и поговорить о дьявольских пестиках и тычинках. Серьёзно, парню двадцать три, а он, похоже, не заходил дальше поцелуев со своей миленькой невестой. — Откуда ты вообще это знаешь? — Парень уж слишком общительный. Вергилий явно это осуждал. Что ж, ну и пусть. В любом случае, у Неро есть дядя для обсуждения тем, для которых его отец слишком ханжа. — Я позвоню ребёнку. Спрошу, не хочет ли он заехать. Делай, что посчитаешь нужным. — Данте вышел, не удосужившись закрыть дверь. Может быть, он уже жалел о предложении позвать ребёнка, но отступить значит признать выводы брата о бесперспективности налаживания отношений правдой. Поэтому, добравшись до первого этажа, охотник первым делом потянулся за телефоном, а не за бутылкой. Номер мобильной группы он помнил наизусть. — «Дьявол может плакать», если у вас что-то срочное, звоните в главный офис. — В трубке послышался раздраженный голос Неро. Похоже, он был в порядке, что порадует Вергилия, очевидно, подслушивающего разговор. — Это я. Как дела, молодняк? – спросил охотник, чтобы обозначить себя. — Чёрт, Данте, сейчас 6 утра, я присел впервые за сутки, мы не возьмём новый заказ. Ебись с этим сам. — Похоже, Неро чересчур агрессивно протирал свою Красную Королеву. Демонический слух своеобразно взаимодействовал с телефоном, но некоторое представление об окружении собеседника можно было выстроить. — Вообще-то я звоню по другому поводу. — Сказал Данте, проверяя, не планирует ли его своенравный племянник бросить трубку, даже не попытавшись выслушать. — Выкладывай быстрее, что у тебя там. Нам скоро садится на паром до Фортуны. — Ничего срочного, если ты занят. Просто твой старик интересуется, как у тебя дела. Голос в трубке затих, на фоне послышались смущающие визги оружейницы Николетты. — Вергилий что? Он снова разделился на Ви и Уризена? — Нет, он преимущественно в порядке. Немного ранен, но в своём уме. — Что ещё мог сказать Данте? «Твой отец как обычно ходячая проблема, он не ест, не спит, и я не знаю, что делать?». Это было бы правдой, но жестоко взваливать больше проблем на ребенка. — Вы не можете быть ранены. Это не смешно. — Серьёзно ответил Неро. Похоже, с ним действительно нужно было серьёзно поговорить о демонической биологии. — Не хочу разочаровывать тебя, но, к сожалению, можем. — Чёрт, парень заслуживает получить подробные объяснения. Данте помнил свою молодость и помнил, как его пугали отвратительные свойства его демонического тела, которые он совершенно не понимал. Что, если ребёнок тоже встретится с ошибкой регенерации и не будет знать что делать? — И он... — Будет в порядке к полудню, думаю. — Может, мне стоит... Данте, что мне с этим делать? — Можете заехать в агентство. Поесть, отоспаться. Я слышу на фоне поезд, до порта далеко, вы не успеваете на утренний паром, так что можете отдохнуть у меня и поехать на дневном. — Да, мы согласны! Мы даже привезём пиццу! Две пиццы! — резко трубку выхватила Николетта — Мне без оливок. — Халявная пицца – это всегда хорошо. — Я помню, босс! — телефон вновь был брошен в сторону пассажирских сидений. — Данте, она хочет пробраться в твою оружейную ради какого-то своего исследования. — Прошептал Неро, прижимая трубку ко рту. — Спасибо за подсказку, малыш. Я забаррикадирую дверь. Если серьезно, ты можешь не приезжать, если тебя это смущает, у меня всё под контролем. — Ничего, в любом случае я хотел показать тебе штуку, которую сегодня убил. Да, Нико взяла её с собой, она воняет. Я не видел описаний таких демонов в библиотеках Фортуны, может, ты знаешь, что это такое. — Постараюсь помочь. Половина дела была сделана. Ребёнок будет здесь и, по своему обыкновению, он будет открыт к диалогу. Осталось только поддержать относительно мирное настроение Вергилия. Данте не был уверен, что хочет получить от этого дня. В общем-то, любые положительные изменения были бы кстати. Глупо считать, что проблемы со странным поведением брата решатся за один разговор, да и их дисфункциональная семья требует намного больше времени на исправление, но возможность не сходить с ума от происходящего в одиночестве — уже неплохое подспорье. Нужно было подготовиться. Данте направился в сторону своего шкафа в поисках спортивных штанов. В гардеробе его брата присутствовали всего две пары брюк — плотные боевые и элитарно-классические. Последние, в прочем, он почти никогда не носил, по причине своего добровольного затворничества, но главное, что они не подходили к сегодняшней ситуации. Разумеется, Вергилий бы надел их от безысходности, вторые сейчас были замочены в ванне вместе с простынями, но Данте предпочёл бы не смотреть на этот акт мазохизма. И обсуждать возможность оставить ширинку расстегнутой, во избежание лишнего дискомфорта для восстанавливающегося тела, тоже было нежелательно. Поэтому лучшим выходом всё ещё оставались собственные тренировочные штаны. Формально чистые и формально не дырявые. На самом деле, Данте ещё в самый первый день после прибытия из мира демонов дал брату разрешение одалживать одежду. Хотя бы первое время. Всё-таки у них был примерно один размер, да и у Вергилия по понятным причинам в собственности оставались только Ямато, пальто и книга. Ну ладно, возможно тут сыграл роль пунктик младшего близнеца на втюхивание своих вещей членам семьи. Триш однажды заполучила его штаны, Леди — парочку рубашек, когда она ещё носила мужские фасоны, а Неро вообще с завидной регулярностью получал то старую кобуру Данте (в конце концов, кобуры для левшей не так-то просто достать), то футболки с логотипами рок групп. Пацан ценил классику, а его дядя всегда мог соврать, что они стали ему малы. Вергилий же был другим делом. Он предпочёл не пользоваться гостеприимством и упорно неделю ходил в одном наряде. К счастью, в итоге он заполучил себе две рубашки, пиджак, ещё одни штаны и несколько комплектов нижнего белья. Этого всё равно было мало, по мнению Данте, хотя не то чтобы он нарывался на увеличение объемов стирки. Для справки, учитывая навыки Вергилия в выполнении бытовых задач, стирать ему в этом доме было категорически запрещено, во избежание уничтожения имущества.  Будь тому причина в промывании мозгов или в том, что за больше чем двадцать лет в мире демонов знания о технологии стирки различных материалов могут забыться. Данте бросил штаны на кровать брата. — Навязывать ненужную помощь это твое хобби?— Вергилий был Вергилием. Чего ещё стоило ожидать? Он не мог просто так взять и надеть предложенные штаны, чтобы не предстать перед сыном в одних трусах. — Ну, давай же. Не усложняй мне задачу! Взаимопомощь между братьями, семейные ценности, разве об этом не пишут в твоих книжках? Почему я должен объяснять? — В последней человеческой книге, которую я читал, — он кивнул в сторону книжного шкафа, будто предполагал, что Данте понимает, о чем речь — брат земледелец убивает брата пастуха из зависти. Люди имеют странные представления о взаимодействии между собой. — окей, Вергилий принял это за философский разговор. Какие вообще аргументы могли быть в пользу того что стоит надеть штаны и перестать портить всем жизнь? — Тогда ладно, тебе не нравятся люди... А демоны заботятся о своей семье? — Данте использовал козырь в рукаве. — Чаще всего нет, но представители нашего вида — исключение. Я нашёл упоминания как минимум об альтруизме в отношении потомства и партнёра. Поведение Спарды тоже это подтверждает. — Значит, тебе стоит порадоваться тому, что я всё-таки следую своим демоническим  инстинктам. Потому что мне иногда до невозможности хочется накормить тебя и принести тебе больше подушек на кровать. — Мы не занимаемся гнездованием. А ты просто сентиментальный идиот. — О, скажи это Неро, потому что он, похоже, занимается коллекционированием всяких декоративных подушек, пуфиков и пледов. Я готов делать ставку на то, что он в итоге действительно совьёт гнездо. — Возможно этот феномен требует дополнительного исследования. Я не особо верю в то, что ты прав, но, вероятно, правда где-то посередине. Во всяком случае я не испытываю особых чувств к спальным принадлежностям, это рушит твою теорию с инстинктом. — Я тоже не чувствую это, когда живу один. Не замечал за собой таких склонностей до тех пор, пока у меня не поселилась Пэтти. И вот, теперь оно возобновляется из-за тебя. — Это связано с твоей человеческой половиной. Она ещё глупее, чем демоническая. — Тогда сделай скидку на слабоумие своего брата и не устраивай ему сцен. Я просто делаю то, что считаю правильным. — Данте протянул сложенные брюки Вергилию, в последней попытке не превращать этот разговор в очередную драку. — Нам не подходит этот фасон. — Старший близнец всё же принял подношение, после долгих раздумий. Он был до безумия упрям, но, видимо, идея спускаться на первый этаж за своими собственными штанами казалась ему слишком непривлекательной. Вергилий просунул ноги в обе штанины, с крайне недовольным видом. Ему явно не хватало гибкости с наспех срощенными брюшными мышцами, так что при попытке встать, чтобы натянуть штаны выше, он тот час начал накреняться в бок Встреча лица с полом была нежелательна, поэтому Данте машинально подхватил брата за плечо. Чёрт. Это было лишним, Вергилий бы не упал на самом деле. Возможно, виной произошедшему была привычная тактильность. Данте не упускал возможности прикасаться к людям, даже если знал, что они его оттолкнут, как это постоянно делали Неро и Леди. Возможно, его проблема с сепарацией от близнеца вновь обострилась. Когда они были детьми, люди часто спрашивали, какого это – иметь в мире свою вторую половину. Странный вопрос, просто их было двое, вот и всё. Вергилий завязывал Данте шнурки, Данте застегивал Вергилию рубашку. Вещи просто так работали, по крайней мере, пока они не начали взрослеть. Однажды они стали совершенно разными взрослыми. Вергилий схватил брата за предплечье в предостерегающем, но не агрессивном жесте. Он мог бы сломать кость и отбросить Данте в стену, но пока предпочитал удерживать, даже не оставляя синяков. — Извини. Только сегодня, брат.— Прошептал младший, не совсем уверенный в том, как избежать драки. Ситуация пока не менялась к худшему и это уже было благословением. — Я убью тебя, если ты когда-нибудь об этом припомнишь.— Вергилий поудобнее ухватился за близнеца и привалился к его груди для лучшей опоры. Позиция всё ещё была недостаточно устойчивой для двух почти двухметровых полудемонов, поэтому Данте использовал вторую руку, чтобы прижать брата к себе. Вот так, это самое близкое к объятиям из того, что между ними было за последние тридцать лет и оно происходило только из-за того, что они достаточно облажались по жизни и пришли к тому что, один из них не может надеть штаны без посторонней помощи. Данте подавил невесёлый смешок ещё до того, как он добрался до его голосовых связок. Стоило наслаждаться настоящим, пытаясь запомнить ощущения в мельчайших деталях. Знакомый мускусный запах с привкусом гари, вечной спутницы горячих адских созданий. Мягкие волосы, которые, как Данте знает, станут завиваться, если их отрастить. Такой же рост, такие же кости, кровь и плоть. О Дьявол, как же они пугающе похожи. В разной физической форме — жилистый и подтянутый Вергилий, предпочитающий точность и мастерство владения мечом, массивный и мускулистый Данте, полагающийся на силу и приспособляемость. Жизнь травмировала их по-разному, но оставила в сути одинаковыми. В детстве это не беспокоило ни капли, но со временем экзистенциальный ужас лишь накапливался. Видеть себя в другой роли и другой жизни. Носить лицо убитого самолично брата. Вергилий разорвал контакт и сел на кровать, когда штаны оказались на их законном месте. — Что с лицом? — спросил он, в общем-то, надменно, но с большей концентрацией усталости, чем яда. — Я пережил глубокий эмоциональный опыт, имей уважение. — Данте не посмел упомянуть то, что заметил, как его брат прижал руку к месту их соприкосновения, будто оно его обожгло.