Вспомни меня!

Кто ты? Кто я? Нас отныне двое. Нас отныне двое – Только ты и я. Кто ты? Кто я? Пьеса без героя. Пьеса без героя Ничего не стоит. Эля Чавес, Кукла©

Прошли несколько дней. С того дня, когда свершилось «хорватское чудо» и Леон нашёл Дориана, минуло более двух недель. Братья сидели в спальне младшего и смотрели телевизор. Уютный послеобеденный час: солнце медленно ползёт к западу, стараясь не отставать от стрелок часов, интересное кино. Но Леона вновь гнело ощущение того, что что-то не так. И дело было в Дориане, вернее, в их общении. Нет, младший отвечал на вопросы, заговаривал сам, обсуждая разные темы, но разговоры их оставались поверхностными, будто они были просто знакомыми, они никак не желали становиться личными. И это убивало Леона. Он ругал себя за нетерпеливость, за то, что требовал от близнеца того, чего он пока что не мог ему дать. Но иначе почему-то не получалось. Он нужен был Леону: прямо сейчас, прежний, родной, самый близкий. А Дориан не отталкивал его, но и в душу к себе не пускал. Леон пытался сосредоточиться на фильме, он стоил внимания, но едва он успевал это сделать, как глаза сами собой скашивались в сторону близнеца. А вот Дориан, напротив, был полностью увлечён просмотром кино, по крайней мере, так казалось со стороны. Когда фильм закончился, и из телевизора заорала реклама, воодушевлённо рассказывая о какой-то вещи, без которой ну никак нельзя прожить счастливо и долго, Дориан встал. - Я пойду, сделаю себе чая, - произнёс он. - Давай я? Согласно кивнув, младший вновь сел, забираясь с ногами на кровать и складывая их по-турецки. Заварив ему чай, Леон вернулся в спальню. - Спасибо, - кивнул Дориан, забрав кружку, и подул на обжигающий напиток, спеша остудить его. - Пожалуйста. Леон несколько минут сидел, смотря на близнеца, затем предложил: - А давай поиграем? - Поиграем? – удивлённо переспросил младший, подняв на него взгляд. - Да. Подумав всего пару секунд, Дориан кивнул. - Хорошо, давай сыграем. А во что? - У этой игры нет конкретного названия. Пусть будет… «Вопросы и ответы», - соврал старший, стараясь ничем не выдать своей хитрой задумки. Младший нахмурился. - Ты же понимаешь, что мне сложно ответить на многие вопросы? – уточнил он. - Понимаю, - с готовностью кивнул Леон. – Но я не буду спрашивать ничего сложного. Это будут элементарные вещи. «В чём тогда смысл?», - подумал Дориан, но всё-таки кивнул, соглашаясь. - Давай попробуем, - ответил он. – Спрашивай. - Нет, не так сразу. Дориан недоумевающе взглянул на близнеца, тот добавил: - Сначала выключим телевизором, - Леон щёлкнул пультом. – А теперь сядь удобно, закрой глаза и расслабься. Теперь уже во взгляде младшего скользнула опаска. Его несколько напрягли странные подготовительные условия игры. - Тебе что-то не нравится? – участливо уточнил Леон, видя напряжённую задумчивость близнеца. - Странные условия… - проговорил младший. – Но ладно, давай попробуем, если ты так хочешь. Он отодвинулся к спинке кровати и прислонился к ней спиной, закрыл глаза, но уже через мгновение вновь открыл их и устремил взгляд на близнеца, спрашивая: - А мы так играли раньше? - Да, - снова соврал Леон, почти поверив в то, что это действительно было так. Этот обман маленький и он во благо. Если что-то пойдёт не так, то Леон обязательно признается в том, что никакая это не игра и что ничего подобного они раньше не делали, по крайней мере, вместе. Кивнув, Дориан снова закрыл глаза и немного запрокинул голову, упираясь затылком в стену. Теперь, когда Дориан согласился на его несколько бредовую затею, и когда всё было готово, Леон начал волноваться. Он боялся, что не справится, всё-таки, опыта в подобных делах у него не было. Игра, на которую Леон уговорил близнеца, являлась на самом деле методом свободных ассоциаций – знаменитой психоаналитической техникой и прекрасным способом разбудить вытесненные воспоминания и стереть грань между сознанием и подсознательным. О ней Леон узнал от Хелены, когда она занималась с Дорианом, она пыталась применить её, но, увы, не получилось, потому что Дориан с первых её слов ощетинивался и закрывался ещё больше, не желая позволять ковыряться у себя в голове. Теперь попробовать сделать это решил Леон. Только вместо обычных слов, призванных разбудить ассоциации, он избрал вопросы. Ему не казалось, что эта разница может что-то изменить. Нужно только действовать согласно намеченному плану и не оплошать. - Слушай мой голос и отвечай, не задумываясь, - произнёс Леон, стараясь сделать так, чтобы голос его звучал спокойно и размерено, как у истинных специалистов по «мозгокопанию». Дориан слегка кивнул. - Как тебя зовут? – задал Леон первый вопрос. Он был странным, но младший не стал об этом задумываться и ответил: - Дориан. - Сколько тебе лет? - Двадцать четыре. - Кто из нас старше? - Ты. - На сколько? Дориан задумался на несколько мгновений. - На двенадцать минут. - Не думай, пожалуйста, - мягко напомнил Леон. – Просто отвечай, не важно, правильно или нет. Младший вновь кивнул. - Хорошо. - Как зовут меня? Губы Дориана тронула лёгкая улыбка. - Леон, - ответил он. - Где мы родились? - Здесь. В Гамбурге. - Какая это страна? Младший вновь слегка улыбнулся. Вопросы Леона смешили его. - Германия. - А мы долго жили здесь в детстве? - Нет. - На каком музыкальном инструменте играю я? - На гитаре. - Какой? - Я не разбираюсь… Обычной, наверное. - А ты чем занимаешься? - В смысле? - Отвечай, как хочешь. Младший снова подумал пару секунд, затем ответил: - Прямо сейчас мы играем. - Как называется наш первый сингл? - «Я с тобой». - Какая фамилия у Эвана? - Прежан. - А у Леонарда? - Норват. - Какой твой любимый цвет? - Зелёный. Есть! Леон не рассказывал близнецу о том, какой цвет он любил больше всего, но Дориан всё равно ответил и назвал именно тот цвет, который всегда был у него любимым. Это было маленькой победой, но именно с таких мелочей начинаются большие свершения. Взволновано улыбнувшись, Леон облизнул губы и, глубоко вдохнув и постаравшись успокоиться, задал новый вопрос: - Сколько нам с тобой было лет, когда мы прославились? - Семнадцать. - В какой стране мы часто бывали в детстве? - В Марокко. - Почему? - Потому что у нас там живут бабушка и дедушка. Леон сглотнул, стараясь сделать это бесшумно. Он уже сумел вставить между теми вопросами, на которые Дориан точно знал ответ, потому что он сам рассказывал ему эту информацию, вопрос, на который он мог ответить только своими силами. Теперь нужно было повторить это и закрепить результат. На вопрос о цвете ведь Дориан мог ответить правильно не потому, что он помнит, что ему нравилось прежде, а потому, что амнезия не изменила его предпочтений. Нужно было спросить о чём-нибудь, что даст более достоверную информацию. - Во сколько лет у тебя случился первый секс? – спросил Леон. Было заметно, что Дориан задумался, но на вопрос он так и не ответил. Леон невесело усмехнулся. Вот она – достоверная информация, он не рассказывал близнецу про его первый сексуальный опыт и он не ответил, потому что просто догадаться в данном случае сложно. Но Леон заставил себя не опускать руки. Один промах ещё ничего не значит. - Как зовут нашего продюсера? – спросил он. - Рональд. - А нашу маму как зовут? У Дориана на шее дрогнули жилы, и это привлекло внимание Леона и заставило его нахмуриться. Ему показалось, что младший хотел ответить, сказать что-то, но по каким-то причинам не сделал этого. И это вновь натолкнуло Леона на мысль о том, что с Дорианом что-то не так, что он молчит о чём-то очень важном, а, возможно, даже помнит всё или хотя бы что-то, но почему-то делает вид, что это не так. «Я узнаю это», - твёрдо решил Леон и напомнил о вопросе: - Так, как зовут нашу маму? - Сесиль… - тише прежнего ответил Дориан. - А папу? Несколько секунд тишины, но ответ всё-таки последовал: - Далиль. Дориан начал волноваться, это было заметно невооружённым глазом. И это разжигало в Леоне огонь азарта, которого не позволил бы себе истинный психоаналитик, и желание дожать брата, вытащить из него то, что он скрывал. Леон осторожно придвинулся ближе к близнецу, сел перед ним на пятки. Сердце стучало всё быстрее, поддаваясь волнительному ожиданию того, что ещё чуть-чуть, и он что-то узнает, что-то изменится. - Когда ты в последний раз целовался? – задал Леон новый вопрос. Он уже даже не думал о том, о чём спрашивал. Просто нужно было что-то говорить. - Я не помню… - Сколько мне было лет, когда я начал играть на гитаре? - Шесть. Леон придвинулся ещё ближе к брату. Он ещё долго расспрашивал его обо всём, а Дориан смиренно отвечал: где-то сходу, где-то задумываясь. И у старшего всё сильнее складывалось ощущение того, что близнец догадался о его плане и делает всё, чтобы обойти его. Его нужно было застать врасплох, сделать нечто, чего он не может ожидать, и тогда у него не будет иного выбора, кроме как отреагировать естественно, пусть даже на долю секунды, её Леону хватит. И тут Леону в голову пришла идея… Эта мысль была не просто шальной, она была совершенно сумасшедшей. Такое просто не должно приходить в голову нормального человека! Но в этот момент это казалось Леону единственным выходом, он даже не успел проанализировать его, а просто поддался порыву. Резко сократив расстояние между ними, Леон взял лицо Дориана в ладони и поцеловал его. Эффект неожиданности должен сработать, он просто обязан это сделать! И если опасения Леона оправданы, и Дориан действительно помнит хотя бы то, что происходило после трагедии двухгодичной давности, он должен будет по привычке ответить на поцелуй. Если же он на самом деле вновь ничего не помнит, то такой шаг, возможно, всколыхнёт в нём память о том, что между ними действительно были такие отношения, а уже эта память потянет за собой всё остальное. Леон даже не задумывался о том, что в данный момент он делал именно то, из-за чего некогда разорвал их отношения. Он просто хотел понять. Любой ценой. Дориан мгновенно отшатнулся от него, выворачивая на себя чай. - Ты что делаешь? – испуганно воскликнул младший, напряжённо смотря на близнеца. Леон замер, даже не дыша, лишь сердце гулко ухало где-то у основания горла. - Зачем ты меня поцеловал? – снова спросил Дориан. – Ты же говорил, что мы братья? Или… это не так? – на последнем вопросе голос дрогнул, а в глазах отразился неподдельный страх. Он не играл, это было очевидно. - Это так, - ответил Леон, стараясь говорить максимально спокойно, хоть внутри бушевала самая настоящая паника. Он не знал, как оправдываться перед братом. – Я не вру тебе, честно. Мы братья, близнецы. Ты сам посмотри – мы же одинаковые. Дориан несколько секунд молчал, недоверчиво смотря на него, затем спросил: - А зачем ты это сделал? Это же ненормально? - Просто… «… мы делали это раньше. И не только это. И я думал, что это заставит тебя вспомнить, насколько мы близки» - это объяснение Леон оставил при себе, он бы не озвучил его даже под страхом смерти. - Просто, если честно, мне казалось, что ты врёшь мне о том, что ничего не помнишь, - произнёс он, потупив взгляд. – И я думал, что если застану тебя врасплох, то смогу понять, так ли это. Дориан снова ответил не сразу. - Хорошо… - через какое-то время вздохнул он. – Только не делай так больше, пожалуйста. Мне это неприятно. Леон кротко кивнул, не смея поднять взгляд. Встав, Дориан поднял чашку и, взяв сухие штаны, ушёл в ванную, переодеваться. Когда он вышел из комнаты, Леон закрыл ладонями лицо и согнулся пополам. Он снова всё испортил. И «помощь» его лишь напугала Дориана и ещё больше оттолкнула его. В этой же позе его застал Дориан, вернувшись. Он остановился на пороге, не зная, как поступить, и осторожно спросил: - Что случилось? - Прости меня, пожалуйста… - тихо проговорил Леон. Разогнувшись, он обернулся на близнеца и уже нормально повторил: - Прости меня, пожалуйста, Ди. Я не хотел тебя напугать. И я не извращенец, честно. Кивнув, Дориан подошёл и тоже сел на кровать, подумав, пересел ближе к Леону. - Всё в порядке, - негромко проговорил он, смотря вниз, и тронул старшего за руку. – Я просто испугался… потому что не ожидал такого. - Понимаю, - ответил Леон, слабо улыбнувшись, и украдкой взглянул на близнеца. – Мне не нужно было так делать, просто... – он тяжело вздохнул. – Просто я очень хочу, чтобы ты вспомнил хотя бы меня. Ты не представляешь, как я этого жду. Дориан медленно придвинулся ещё ближе к нему и несмело опустил голову на плечо, тихо говоря: - Мы справимся… У Леона на глаза навернулись слёзы, а на душе стало горько-горько. Сколько раз он повторял эти слова тогда, два года назад, убеждая близнеца в том, что всё непременно будет хорошо, а теперь почему-то расклеился и требовал от него, чтобы он чудесным образом вмиг исцелился сам. А так не бывает. Дориану нужна была поддержка в его беде и океан терпения от окружающих, потому что он сильный, он может справиться со всем, но пока что просто не помнит этого. Закусив губу, Леон обнял близнеца за спину и едва слышно ответил: - Я знаю…