Потускневшая, но такая величественная.

На ее лице был синяк. Конечно, на ее лице был синяк. Лекса вздохнула, посмотрев на себя в зеркало после того, как Майкл ушел на работу. Она увидела это сразу после пробуждения, но у нее не было времени даже обратить на свое лицо особое внимание, потому что она уже на десять минут отстала от своего утреннего расписания. Но как только он ушел, Лекса направилась прямиком к ближайшему зеркалу в коридоре, чтобы проверить, все ли в порядке со вчерашнего вечера. На левой стороне ее челюсти появился синяк, который был меньше, чем ожидала Лекса, но она прекрасно знала, что в течение следующих двадцати четырех часов он станет еще темнее. Это и так было заметно, но к настоящему времени Лекса уже очень хорошо умела скрывать следы насилия за макияжем. Она, вероятно, никуда бы не пошла сегодня, — может быть, позже, если бы чувствовала себя немного лучше, — но свежий воздух всегда помогал, и выбраться из дома тоже было приятно, так что Лекса решила постараться сходить куда-нибудь пообедать. В основном, однако, она планировала провести свой день на кухне, потому что Майкл, как правило, был скорее недоволен ужином, чем доволен; и, что ж, она не хотела повторения того, что произошло прошлой ночью. Ладно, скорее всего, это был просто предлог Майкла, чтобы причинить ей боль, но Лекса не хотела давать ему лишний повод для ссоры. Она хотела, чтобы он был счастлив, она хотела быть уверенной, что делает то, чего от нее ожидают, что она выполняет свои обязанности; в конце концов, она была его женой, и было не совсем простительно не уметь делать самые простые вещи. Например, приготовить приличный ужин. Не то чтобы Лекса не старалась, просто она не была сильна в приготовлении пищи. Она старалась изо всех сил, она действительно старалась, она точно следовала рецептам, делала все именно так, как должна, но... Получилось не очень хорошо. Она старалась изо всех сил, ничего из этого не входило в ее планы, но Лекса все равно делала все, что могла, и была такой, какой все хотели ее видеть. Она пыталась быть идеальной дочерью и достаточно хорошей женой, но, что бы Лекса ни делала, у нее ничего не получалось. Майкл не стал бы сдерживаться, если бы в его адрес прозвучала какая-либо критика, будь то устная или иная. Ее родители тоже были такими, особенно ее отец, и не важно, что Лекса делала, чтобы они были счастливы или гордились ею, она никогда не смогла бы стать тем человеком, каким они хотели ее видеть. Никогда ничего не было достаточно. Этого никогда не было достаточно, потому что все сводилось к тому, что она была лесбиянкой, и пока она не преодолеет это и не покается в своих грехах, она никогда не будет достаточно хороша для них. Майкл не знал, но ее семья сделала все возможное, чтобы никто никогда не узнал, что их дочь была другой и считала себя лесбиянкой. Лекса не сказала им об этом сама, у нее никогда не хватало смелости, но они вроде как сами поняли это, когда она была подростком. И с этого момента ее и без того непростая семейная жизнь стала еще хуже. Родители контролировали каждую часть ее жизни, Лекса зависела от них, и они хотели, чтобы так продолжалось как можно дольше. Вот почему они выдали ее замуж так скоро после окончания колледжа – она встретила Майкла через месяц после выпуска, и на этом все закончилось. Логика ее отца заключалась в том, что его и его жены не будет рядом, чтобы убедиться, что их дочь стоит на правильном пути, уступая своим желаниям. Так что лучше всего было бы просто передать ее кому-нибудь, кто смог бы контролировать ее так, как это делали они, и не дать ей сбиться с пути истинного. Ее семья была очень религиозной; они ходили в церковь каждое воскресенье, каждый праздник, а также использовали свои убеждения для оправдания своей ненависти и даже того, как воспитывали своих детей. У Лексы был старший брат, они не были близки, с таким же успехом они могли даже не быть родственниками из-за того, как по-разному относились к ним их родители. Он был мальчиком, их идеальным сыном, а она была разочарованием, той, кого нужно было держать под контролем, чтобы она не испортила их репутацию. В переезде из родного города было что-то хорошее, она наконец-то была вдали от них, она наконец-то оторвалась от своей семьи. Хотя это означало остаться наедине с Майклом, это все равно было лучше, чем быть рядом с ним и ее родителями. Еще раз вздохнув, Лекса отошла от зеркала, отодвигая свои мысли на задний план, и направилась на кухню, чтобы приготовить себе кофе. Она была в стрессе, более сильном, чем обычно, и одним из немногих известных ей способов справиться с этим стрессом была уборка. В большинстве случаев, когда у Лексы было много забот, и она нервничала, она выплескивала их во время уборки – в любом случае, она больше ничего не могла сделать, она была предоставлена самой себе, а дому всегда требовалась дополнительная тщательная уборка, даже если они только что переехали и осели здесь пару недель назад. Налив кофе в свою кружку, Лекса добавила сахар, прежде чем размешать, и отошла, чтобы сесть. Она поставила кружку на маленький столик для завтрака, отодвинула стул и села рядом. Но его угол задел ее бок, Лекса зашипела от боли, когда ее руки потянулись к очень чувствительной стороне ребер, куда Майкл ударил ее прошлой ночью. Покачав головой, Лекса сделала маленький глоток кофе и поставила чашку обратно, прежде чем задрать рубашку, чтобы взглянуть на свой бок. Там был синяк, к тому же сильный, кожа уже потемнела, стала сине-фиолетовой, а края стали более серыми, а прошло совсем немного времени. Она могла только представить, как это будет выглядеть через некоторое время. Но, по крайней мере, он был спрятан под ее одеждой, так что Лексе не пришлось бы беспокоиться о том, чтобы его спрятать.

***

— Кларк, у нас небольшая проблема. Нет, это было не первое, что она хотела услышать, придя на работу. Сегодня Кларк начала работу поздно, через час после открытия музея, но, как правило, здесь все проходило без происшествий. — Что за проблема? — Спросила Кларк в ответ у женщины за стойкой регистрации. — Ребенка вырвало в галерее Н. — Хорошо...? — Кларк не совсем понимала, зачем Майя ей это говорит. — Разве вы не должны говорить об этом уборщикам, а не мне? — Да, но дело в том, что малыш вырвал прямо на Кей Сейдж в той галерее. — Нет! — Воскликнула Кларк слишком громко, широко раскрыв глаза. — Это оригинал... Майя печально кивнула: — Да... Кларк вздохнула, покачав головой, прежде чем заговорить. — Кто-нибудь из реставраторов сегодня на месте? — Было маловероятно, что кто-то из них будет здесь; у них не хватало персонала, а более специализированные должности были заняты на неполный рабочий день. И поэтому не было большим сюрпризом, когда Майя покачала головой. — Просто отлично. Я собираюсь сделать несколько телефонных звонков. Она достала свой телефон еще до того, как отошла от стойки регистрации, просматривая свои контакты в поисках кого-нибудь, кто мог бы разобраться с этим беспорядком. Нет, такие вещи случались нечасто, но... К счастью, это было не в первый раз, так что Кларк точно знала, что делать. Сначала ей нужно было пойти посмотреть, насколько все плохо, снять картину и отнести в одну из студий в задней части здания. Затем ей нужно было связаться с одним из реставраторов, которые работали в музеях, которые могли бы рестоврировать картину как можно скорее. Но ей нужно было найти кого-то, кто умел бы работать с этим видом искусства, и чем скорее они будут здесь, тем лучше. Была причина, по которой еда и напитки в музейных галереях были запрещены, и если бы это зависело от Кларк, она бы запретила посещать их и совсем маленьким детям, установила бы минимальный возрастной ценз для входа или открыла бы только определенные галереи для маленьких посетителей. К счастью, повреждения были не слишком серьезными, это был огромный беспорядок, который в основном нуждался в уборке, но большая его часть тоже нуждалась в восстановлении. Как только Кларк закончила работу и оказалась в студии, она позвонила одному из своих знакомых реставраторов – на самом деле, своему старому другу Уэллсу, – и ей сказали, что он будет здесь менее, чем через пятнадцать минут. Итак, это было хорошо, небольшой кризис, но его удалось предотвратить. Хотя, скорее всего, на восстановление картины уйдет пара дней, а у Уэллса была другая работа, так что Кларк не был уверена, как быстро он сможет с этим справиться. Далее, пыхтя и отдуваясь немного без необходимости, сидя в своем кабинете, Кларк включила компьютер и попыталась занять свои мысли какой-нибудь другой работой. Нет, это было не самое удачное начало дня, но она справилась с этим, Уэллс был уже в пути, и единственное, что она могла сейчас сделать — это занять себя чем-то другим. Нужно было ответить на пару электронных писем, ей нужно было позаботиться еще о нескольких вещах, связанных с вечеринкой Лайтборнов в пятницу вечером. Когда Кларк начала работать здесь, у нее действительно сложилось впечатление, что она будет отвечать только за кураторство произведений искусства, а не за управление буквально всем, что связано с галереями. Но, что ж, она нравилась людям, нравилась ее начальству, и зарплата была хорошей, так что она не жаловалась, как и чаевые от некоторых клиентов. Кларк была просто немного удивлена тем, как ей удалось найти занятие, требующее от нее большей ответственности. — Кларк? — Раздался стук в дверь, заставивший ее поднять глаза в поисках кого-нибудь из команды по организации мероприятий. — Да? — Официанты на вечер пятницы отменили заказ, — парень выглядел по-настоящему напуганным тем, что именно он сообщил ей эту новость. — Что?! — Воскликнула Кларк еще громче, чем при встрече с Майей на стойке регистрации. — Сегодня четверг! — Она в панике посмотрела на свой стол, взяла телефон, чтобы перепроверить дату, желая, чтобы это была хотя бы среда. — Где я могу найти кого-нибудь за такое короткое время? — Она всплеснула руками, потирая виски, размышляя об этом и пытаясь найти хоть какой-то смысл в этой неразберихе. — Почему они отменили, мы вернем депозит? — Да, мы были здесь, и девушка по телефону только что сказала, что произошло что-то серьезное, и они не могут взять этот заказ. — Что ж, это просто замечательно, это идеальное оправдание, — Кларк саркастически вздохнула. — Ты не мог бы попросить Нейтана приехать сюда? Мы что-нибудь придумаем. Надеюсь, Лайтборны не захотят отменять вечеринку за день до нее. Нейтан был менеджером по организации мероприятий, он тесно сотрудничал с Кларк, когда здесь планировались какие-либо крупные мероприятия. Казалось, что люди предпочитали иметь дело с Кларк, она умела общаться с людьми, но при этом не принимала ничью чушь, в то время как Нейтан с легкостью соглашался на все, чтобы его клиенты были довольны. И если быть честным, семья Лайтбурнов немного пугала его; они были устрашающими, контролировали большую часть города и хотели, чтобы все шло по-ихнему. Так что Натан на самом деле не понимал, как Кларк удавалось делать их счастливыми, в то же время делая все в интересах музея. — Итак, Блейки только что спасли наши задницы, — положив трубку, Кларк сказала, что у брата ее лучшей подруги была нужная им компания, и они отлично справились бы с поставленной задачей. Это было сделано в сжатые сроки, и это не те люди, которых хотели Лайтборны, но это было лучшее, что они могли сделать прямо сейчас. И, кроме того, еда у Беллами была великолепной, так что Кларк не слишком беспокоилась об этом, просто беспокоилась о том, чтобы они все приготовили вовремя. — Давай пообедаем, мы вернемся к Беллами позже, чтобы узнать, как у него дела. Ей нужен был небольшой перерыв после сегодняшнего утра, день определенно был не из приятных, и самое меньшее, что Кларк могла сделать — это побаловать себя за то, что потушила два пожара еще до полудня. Было уже больше часа дня, время ее обеденного перерыва, так что небольшая прогулка за едой показалась ей хорошей идеей. Хотя погода была не из лучших, Кларк поняла это, как только вышла на улицу, — моросил мелкий дождик, и в воздухе чувствовался холодок. Но все равно было приятно, это помогло ей собраться с мыслями и расслабиться после напряженного утра и полудня. На ходу она терла глаза, останавливаясь в маленькой закусочной в десяти минутах ходьбы от музея, потому что макароны с сыром, картошка фри и, возможно, молочный коктейль — это именно то, что ей сейчас нужно. Но вот чего Кларк никак не ожидала, так это увидеть за угловым столиком лицо, которое становилось ей все более знакомым. Она могла видеть только часть ее лица, каштановые кудри скрывали половину его, но Кларк заметила, что она сгорбилась, и если бы она не знала Лексу лучше, то сказала бы, что она выглядела расстроенной. Может быть, это было не ее дело, может быть, Лекса все еще была незнакомкой, потому что они действительно провели вместе всего несколько часов, но Кларк не могла не подойти к ней. Она дружески помахала рукой в знак приветствия одной из официанток, которая работала здесь столько, сколько Кларк себя помнила, и к настоящему времени все уже достаточно хорошо знали друг друга. — Если бы я не знала тебя лучше, я бы сказала, что ты следишь за мной, — пошутила Кларк, подходя к столику, за которым сидела Лекса, с легкой улыбкой на губах. Но лицо Кларк вытянулось, когда Лекса повернула голову, чтобы посмотреть на нее, она выглядела усталой, расстроенной и измученной, и внезапно Кларк забеспокоилась. — Кларк, — выдохнула Лекса, не в силах даже улыбнуться другой женщине в знак приветствия. На самом деле, она немного растерялась, она не ожидала увидеть Кларк здесь, в конце концов, был четверг, и у нее была работа. — Эй, — Кларк с беспокойством посмотрела на нее. — Все в порядке? Она понаблюдала за ней мгновение, осторожно спрашивая. Лекса немедленно кивнула, потирая рукой подбородок и мысленно проклиная себя за то, что не нанесла достаточно тонального крема на синяк, чтобы скрыть его. Было не слишком темно, а из-за тонального крема, который она нанесла, его нельзя было разглядеть, пока не подойдешь слишком близко. — Да, да, — она быстро кивнула. — Что ты здесь делаешь, я думала, ты на работе? Кларк кивнула, стоя рядом со столом, не желая мешать, присаживаясь, на случай, если Лекса захочет побыть одна или будет здесь с кем-то еще. — Перерыв на обед, мне нужно было подышать свежим воздухом. — Тяжелый день? Кларк кивнула: — До полудня у меня было два кризиса, но все в порядке, — она вздохнула, задаваясь вопросом, передает ли слово "кризис" всё то, что сегодня произошло. — Что насчет тебя? Ты выглядишь так, будто у тебя тоже был тяжелый день. Лекса только вздохнула, ничего не ответив на вопрос. — Присаживайся, — она указала на кресло напротив себя. — Я могу составить тебе компанию. — О, я не хочу навязываться, — быстро ответила Кларк, несмотря на то, что на самом деле хотела присоединиться к ней. — Ты выглядишь так, будто хочешь побыть одна и... — Нет, нет, — остановила ее Лекса, — Пожалуйста, я была бы рада, если бы ты присоединилась ко мне. Кларк сдалась, сняв куртку, прежде чем сесть за столик напротив Лексы. Но, усаживаясь на свое место, что-то привлекло ее внимание, темное пятно на нижней стороне левой челюсти Лексы. — Боже мой, что случилось с твоим лицом? — О! — Глаза Лексы расширились, застигнутая врасплох этим вопросом. Да, Кларк была намного ближе к ней, чем она ожидала, что кто-то будет рядом сегодня, так что она, скорее всего, могла хорошо разглядеть синяк. — Ничего страшного, не беспокойся об этом. Она отмахнулась, переводя тему. — Как проходит твой день? — Утомительно, — ответила Кларк, прежде чем вернуться к тому, что случилось с Лексой. — Ты не пострадала? — Правда, ничего страшного, я в порядке, — Лекса снова попыталась перевести тему и спросила: — Что происходит на работе? — Она очень старалась сменить тему. Она бы предпочла послушать, как Кларк рассказывает о своем дне и о том, с каким кризисом ей пришлось столкнуться, чем рассказывать о том, как прошло ее утро. — Детей нельзя пускать в музей, — быстро ответила Кларк, не столько заинтересованная в том, чтобы рассказать о своем дне, сколько в том, чтобы убедиться, что с Лексой все в порядке. — Лекса, у тебя на лице синяк, что случилось? — Если бы это был кто-то из ее друзей, Кларк бы накричала на них за то, что они так часто переводили разговор на другую тему. — Э-э, — Лекса неуверенно вздохнула, выпрямляя спину. — Я, э-э, — она задумалась, не зная, какое оправдание подойдет Кларк. — Я упала, когда поднималась по лестнице, — наконец ответила Лекса. — Одна из ступенек попала мне прямо в челюсть, вот и все, — Она слегка пожала плечами, но Кларк смотрела на нее обеспокоенным взглядом. — Должно быть, синяк стал темнее, потому что в прошлый раз, когда я проверяла, ничего не было видно. Но это не больно! Кларк, однако, не была полностью убеждена: — Не похоже, — сказала она ей, — что это... Не больно. Не похоже, что это не серьезно, — быстро добавила она, поправляя себя, когда заметила, как изменилось выражение лица Лексы, и почти заняв оборонительную позицию, когда Кларк сказала, что это не похоже на правду. — Выглядит хуже, чем есть на самом деле, не волнуйся, я в порядке, — ответила ей Лекса с вымученной улыбкой, на самом деле желая оставить эту тему. Кларк коротко кивнула, собираясь что-то сказать, когда подошла официантка и спросила Кларк, хочет ли она как обычно или заказать меню. К этому времени она уже выучила меню наизусть, ей не нужно было заглядывать в него, и она только улыбнулась пожилой женщине, прежде чем заказать макароны с сыром и два шоколадных молочных коктейля – один для себя, а другой для Лексы. — Кларк, на улице мороз, — Лекса прокомментировала заказ молочного коктейля, после того, как Кларк сделала заказ. — Здесь тепло, — она пожала плечами. — И ты наверняка захочешь попробовать молочный коктейль, он потрясающий. Поверь мне, он может скрасить любой день. — Это трудновыполнимая задача для молочного коктейля, — Лекса приподняла бровь, в конце концов, у нее был тяжелый день, и, возможно, появление Кларк здесь было лучшим, что могло случиться. — Что случилось на работе, почему ты не хочешь, чтобы там были дети? — Ты даже не захочешь знать, — вздохнула Кларк, качая головой, прежде, чем опустить плечи. — Этот детский сад вырвало на картину. — Пожалуйста, скажи мне, что это была хотя бы копия. Кларк только медленно покачала головой: — О нет... — У Лексы расширились глаза. Было приятно с ней поговорить, как только Лекса узнала, что картина будет в порядке, она получила удовольствие от этой истории. Кларк не ожидала встретить ее здесь, но была рада, что встретила, ей это действительно было нужно. Что ж, похоже, им обеим это было нужно: разговор с ней был как глоток свежего воздуха, это был идеальный перерыв после целого дня, который Кларк провела на работе. Она не знала, что в ней было такого, но с Лексой было легко разговаривать, она заставляла ее чувствовать себя легче. То, как она смотрела на нее, то, как внимательно слушала, помогало снять напряжение с ее плеч и немного расслабиться. Кларк заставила ее улыбнуться впервые за весь день, после того как Лекса чувствовала себя несчастной утром. Даже после того, как она, наконец, вышла из дома и сидела здесь с тарелкой картошки фри и кофе, Лекса чувствовала себя... Опустошенной. Из-за того, как Майкл относился к ней и разговаривал с ней, Лекса чувствовала, что ей нужно подавить это и не позволять этому задевать ее, потому что на данный момент, после стольких лет, проведенных с ним, у Лексы не было сил на что-то большее. Она не могла слишком много думать об этом, она не могла позволить этому задеть ее, потому что если бы она это сделала, то только еще больше впала бы в депрессию. Так что было приятно провести этот час с Кларк, они, кажется, просто... Сблизились. И, сидя за угловым столиком, Лекса чувствовала себя так, словно знала Кларк всю свою жизнь.