Незаходящая звезда

Следующий день оказался таким же пасмурным. На затянутом хмурыми облаками небосводе не было видно ни единого просвета. Но зато ящеры, засидевшиеся в замке, без устали парили над морем и берегом, тыряли в густые тучи и освещали их пламенем, точно пытаясь развеять. Холодный дождь барабанил по кожистым крыльям, по неуязвимой броне чешуи. Выпустив пар, двое взрослых драконов вернулись в замок, а детёныши в сопровождении одного из старших — по всей видимости, их деда, улетели в сторону скалистой пустоши. Контестар отчаянно искал способ пробраться в замок. Дук помог ему миновать открытый участок по своим подземным ходам, но, знай он способ прошмыгнуть внутрь, минуя драконье семейство, не торчать бы ему тридцать лет на своём импровизированном посту. Когда ящеры отлетели подальше, юноша рискнул вскарабкаться по стене туда, где согласно словам его неожиданного союзника находился жертвенный зал. Древняя кладка величественных стен во многих местах была выщерблена, источена ветром и дождями. Переступая по узкому карнизу над пропастью, Контестар держался руками за выросшие в прорехах между камнями сорняки. Под выступами во множестве гнездились ласточки, уже улетевшие на свои зимовья. В основание могучей крепости неусыпно бились волны, словно таран вековечного врага драконьего рода. Карниз вывел под площадку полуразрушенной башни. Подтянувшись на руках, юноша едва не свалился в пропасть, но отчаянным усилием удержался за скользкий замшелый камень. Уровнем выше на него насмешливо и хищно скалилась небольшая уродливая горгулья. Оглядевшись, Контестар вдруг увидел в окне соседней башни какого-то человека. Он мгновенно приник к стене и замер, изо всех сил надеясь, что равномерно вымазанные глиной одежда и лицо помогут ему слиться с каменными блоками. Наблюдатель выглянул наружу, и юноша с удивлением понял, что перед ним женщина. Высокая, бледная, с собранными в тугой пучок русыми волосами. На вид ей можно было дать около тридцати пяти лет. Вытянутое нервное лицо казалось задумчивым, тонкий длинный нос украшала легкая горбинка, а по скуле полумесяцем вытянулся глубокий шрам. На шее и плечах поверх тёмного платья сияло, отбрасывая во все стороны солнечные зайчики, искусснейшей работы золотое ожерелье. Золотые браслеты и кольца змеями обвивали её запястья, а лицо с одной стороны обрамляла длинная золотая серёжка. Контестар присмотрелся и понял, что не ошибся: у женщины не хватало одного уха. На его месте под левым виском чернела неопрятная свежая рана. Она опиралась локтями о подоконник, задумчиво и печально глядя вдаль, туда, куда улетели подрастающие ящеры. Натруженные пальцы её машинально сцепились в замок. На правой руке не хватало мизинца, на левой — и мизинца, и безымянного пальца. Юноша гадал, кем может быть эта таинственная женщина, и нельзя ли попытаться вступить с ней в переговоры. Разумеется, она знала о судьбе Контестарии, а может, согласилась бы помочь? Ведь её-то сердце всё ещё при ней, несмотря на то, что она живёт подле пятерых драконов! Но прежде чем Контестар придумал, как бы привлечь внимание незнакомки, чей-то голос окликнул её изнутри. — Тарма! Она вздрогнула, обернулась. Подошедший к ней сзади мужчина встал вплотную, бесцеремонно коснулся затянутого в тёмную ткань локтя, провёл ладонью по предплечью. Женщина боязливо сжалась, не решаясь понять глаза. Широкая рука всё водила по её плечам, по шее, потом взялась за подбородок и повернула голову. Мужчина рассматривал рану на том месте, где недавно ещё была ушная раковина. Хищно очерченные губы коснулись тонкой шеи. Обитатель замка укусил женщину за горло, и той, видимо, было очень больно, но она не закричала — лишь изящные пальцы чуть дрогнули, выдавая муку. Они о чём-то разговаривали, но до Контестара их слова не долетали. Названная Тармой женщина безропотно позволила себя обнять, потом её муж или любовник по-хозяйски сорвал несколько поцелуев с бледных губ и отстранил от окна. … Контестар двинулся дальше, но не прошёл он и пяти шагов, как услышал грохот. Он судорожно вцепился в обвалившийся участок карниза, чувствуя всем телом, как замок трясётся, точно в лихорадке. Перед глазами встала леденящая кровь картина: Дук, раскладывающий слегка отсыревший порох вокруг очага. Накануне они решили просушить его таким способом, и Контестар не сомкнул глаз, следя, чтобы ни одна искра не попала на чёрную россыпь. Сочтя порох достаточно просохшим, они положили его обратно в мешок и пристроили в самый дальний от огня угол землянки. Но причина, по которой дрожала земля под замком, была иной. Юноша видел со стены, что то место, где находилось замаскированное жилище, цело и невредимо. Вскоре замок перестал ходить ходуном. Вероятно, это двое взрослых драконов ворочались где-то в его чреве на грудах золота. Добравшись до крыши жертвенного зала, Контестар заглянул внутрь через отверстие в потолке. Из-за разницы в освещении увидеть удалось не так-то много. Прямо под огромной дырой, через которую в ритуальную комнату проникали свет и потоки осеннего ливня, располагался жертвенник. Остриё трёхгранной иглы, нацеленное Контестару в глаза, матово поблёскивало. По краям жертвенного стола неровной бахромой торчали круто изогнутые крючья из того же материала, что и сама игла. Стол, стены и края отверстия в потолке густо покрывала копоть, набрякшая от дождевой влаги. Юноша тщательно осмотрелся. Он выпросил у Дука верёвку, но зацепить её на гладких камнях было не за что. Сколько Контестар ни примеривался, а спуститься и тем более подняться обратно через этот лаз не представлялось возможным. Ритуальный зал, мрачный и зловещий, не спешил становиться проходным двором для такого, как он. … За день и вечер Контестар успел изучить западную стену, северный борт замка и частично восточную его сторону, обращённую к морю. Он сумел пробраться в одну из башен, но сумасшедший риск, с которым он вскарабкался на неё, не принёс результатов: полуразрушенная башня оказалась замурована. Стоило ему услышать свист ветра в кожистых крыльях, Контестар прятался в щели и трещины в кладке. Несколько раз юноше казалось, что его сейчас заметят с воздуха, поднимут тревогу или просто сожгут на месте, но изменчивая судьба пока была на стороне храбреца. Хозяева замка были так сильны и могущественны, что позволяли себе некоторую беспечность. Дождь порой усиливался настолько, что по рукам, судорожно вцепившимся в выщербины на камне, лились холодные водопады с примесью каменной пыли. В густых осенних сумерках голодный и замёрзший Контестар вернулся в пристанище пожилого авантюриста. Дук, утром ещё пребывавший в своей обычной нервозной бодрости, был неожиданно задумчив, даже меланхоличен. Накормив юношу, он снова проводил его через туннель на разведку. Как и следовало ожидать, спустя несколько часов Контестар опять вернулся ни с чем. Опустошённый, он присел на бревно, заменявшее прощелыге скамью. Обхватил голову руками. Старик устроился рядышком. Присутствие другого человека пробудило что-то ото сна в его одичавшей душе. Дук посматривал на Контестара тепло и участливо, впервые за многие годы обретя товарища и собеседника. — А ведь я был как ты, когда пришёл сюда, — сказал он с отеческой интонацией. Контестар не отреагировал. Он думал о сестре, вспоминал остриё трёхгранной иглы и ящера, который рано или поздно приведёт её в эту комнату, чтобы заживо вырвать ей сердце и сожрать. А брат ничем не сумеет ей помочь. Дук всё перебирал в памяти самые разнообразные способы проникнуть в замок, которые он изобретал десятилетиями. Хитрец мог бы написать об этом толстую книгу, но не был обучен грамоте. Он знал тысячи способов добраться до вожденнных сокровищ, но понятия не имел, как помочь несчастной пленнице. Контестар произнёс, не особо надеясь на успех: — Ты подумай так. Если я выкраду сестру из-под носа этих тварей, они же кинутся в погоню, верно? — Верно, — подтвердил Дук, еще не понимая, куда клонит собеседник. — А пока они будут гоняться за нами, кто останется в замке? — Никого… — по лицу изобретательного вора молнией проскочила мечтательная улыбка. — Тогда ты сможешь беспрепятственно войти, и… Можно было не продолжать. Дук вскочил и принялся мерить тесную землянку ногами. Воодушевленный, он подхватил ветку, служившую кочергой, и принялся чертить что-то прямо на пыльном полу. Когда впереди маячило золото, голова у старика работала с удесятерённой силой. На Контестара градом полетели самые невероятные планы. Дук так разошёлся, что показал ему самодельные крылья, на которых он когда-то планировал влететь в замок подобно ящеру. Разумеется, затея не увенчалась успехом, и с тех пор прощелыга хромал на одну ногу, но ведь у молодого паренька силёнок-то побольше! … План всё-таки был разработан. Контестар и Дук рассуждали так: ведь прямо над жертвенником в ритуальной комнате есть большая круглая дыра. Настолько большая, что, если потолок обрушится, то жертва не пострадает, а вот дракон — точнее, драконы — попадут под обвал. Если злой чёрный порошок действительно обладает теми свойствами, о которых Контестару сообщил тот усатый стражник, то у них есть шанс поймать ящеров в мышеловку, используя Контестарию, как приманку. Тем временем Дук планировал осуществить мечту всей своей жизни и отыскать-таки вожделенную гору золота. Щедро пропитывая смолой ветхий, во многих местах стянутый узлами шнур, воодушевлённый старик не сомневался в успехе предприятия. Он никогда не знал подобных сомнений.