Незаходящая звезда

Конь потерял подкову на левой задней ноге. Копыто крошилось, и по нему прошла неглубокая пока, но опасная трещина. Прихрамывая, боевое животное влекло человека по древней дороге. В этот первобытный тракт вливались такие же мощёные камнем артерии, что как ручьи вытекали из диких ущелий с разных сторон. Дурное место. Зловещее. Миновав три хребта невысоких гор, Контестар перед самым закатом выехал на край лесистой равнины. Вдалеке он увидел светлую полоску моря, того самого, от которого два дня неспешно отдалялась свадебная процессия, будь она неладна. На гребне скалистого полуострова, серпом снимавшего пену с морских волн, угнездилась мощная, почерневшая от времени крепость. Юноша чётко видел башни и зубцы на стене. Величественный и грозный силуэт замка казался памятником несокрушимой силе, могуществу и кровавой славе его владельцев. Словно желая показать себя противнику, над замком взвился дракон, а следом за ним, к огромному удивлению и ужасу Контестара, ещё один, а потом ещё и ещё. Четыре ящера парили над своим логовом, изрыгая пламя. Вскоре к ним присоединился пятый, вылетев из огромной чёрной дыры, протянувшейся туннелем в чрево замка. Юноша услышал многоголосый рёв. Покружив над замком, драконы полетели в сторону от моря. Они стремительно ныряли вниз, приметив что-то на земле, и Контестар понял, что твари охотятся. Солнце скрылось позади за горными хребтами. Тень усталого коня сделала ещё несколько шагов, а после растворилась в густых сумерках. Стремительно темнело, и обитатели ночного мира пробуждались от дневного сна. То тут, то там видны были мерцающие фонарики светлячков. Цикады и кузнечики стрекотали, словно целый оркестр, по обеим сторонам древней дороги. В воздухе мелькали нетопыри, ухали совы. Убывающая луна, подобная своим ликом погнутой медной монете, висела в ночном небе. Отражая её скупой свет, зажглись невдалеке чьи-то хищные глаза. Высоко-высоко в зените мерцала искра незаходящей звезды, словно синий огонёк надежды. Цокот копыт, впервые за многие тысячелетия слышимый в этом месте, эхом отдавался от подножий скалистых останцов. Тоскливый шакалий вой вспорол воздух где-то вдалеке, потом ещё раз, ближе. Контестар почувствовал голод. Он ничего не ел с прошлого вечера, и теперь опустевший желудок напоминал о себе дрожью в руках, мерзким сосущим чувством в подрёберье. Силы коня также были на исходе. Боевое животное плелось, опустив голову, уже безразличное к ударам кнута и тычкам шпор. Контестар спешился и пошёл пешком рядом с конём, машинально подметив, что скорость от этого только возросла. Спустившись с отрогов гор, он потерял замок из виду. Вокруг стеной стоял мрачный, неприветливый лес. Еловые ветви цеплялись за его плечи, проводили по конским бокам, точно чьи-то когтистые лапы. Контестар всё шёл и шёл, ныряя в этот страшный мир, как в прорубь. Лес смыкался за ним, как смыкаются тёмные волны над утопающим. Начался мелкий холодный дождь, но под кронами вековых деревьев было ещё сухо. Контестару пришлось остановиться, чтобы собрать немного лапника и соорудить на конской спине что-то наподобие растрёпанного шалаша над мешком пороха. То и дело слышался лёгкий торопоток. Древний путь перебегали достаточно крупные ёжики, старавшиеся отъесться напоследок перед зимней спячкой. Контестар изловил одного, а потом второго и слопал сырыми, отскребая мясо от шкуры кончиком меча. Вынужденная остановка окончательно доконала коня. Он остановился, оперевшись головой на крутой породистой шее о ветви дерева. Потом колени его подогнулись, и животное с жалобным ржанием опустилось на землю. Контестар испугался, что конь, загнанный днём, падёт прямо сейчас. Ему как-то не приходило в голову ранее, что в бешенной скачке по горным склонам и каменистым пустошам, лошадь могла запросто сломать ногу. А ведь пешком он точно не успеет на выручку Контестарии. Необходимо было немедленно отыскать воды, но не подпускать к ней коня: поить из кожаной седельной сумки, сапога или хоть из горстей. В темноте Контестар услышал негромкое журчание, но то был не лесной ручей. Пытаясь определить источник звука, юноша прислушался, потом приник ухом к каменным плитам дороги и понял, что не ошибся: прямо под ней шёл водосток. Самый настоящий сливной канал, какие делают под улицами в крупных городах. Дождевая вода наполняла его, стекая с окрестных холмов, а потому на дороге было сухо. Кто же проложил этот путь? Какой властитель построил замок, куда ведёт древняя дорога? Контестар прошёл вперёд и назад, отыскивая пролом или щель, через которую можно было бы добраться до воды. Пришлось снять рубашку, просунуть ткань между камней и после отжимать, смачивая горячий и сухой лошадиный язык. Юноша обессиленно сел возле судорожно подрагивавшего лошадиного бока, снова взялся руками за голову. Всё его существо требовало движения, вперёд, на помощь сестре или назад, к безопасности, но движения. Надо было остановиться гораздо раньше, а не заставлять коня идти эти последние мили в темноте. Вдруг они пропустили какой-нибудь поворот, и несколько часов брели неведомо куда?! Дождь усиливался. Контестар не имел при себе ни огнива, ни кремня. Лишённый возможности развести огонь, он приник озябшим телом к грязной лошадиной спине, отчаянно молясь, чтобы конь пережил эту ночь. Он был ему нужен. Контестар отдал бы руку за жизнь этого дрожащего животного, которое хрипло и часто дышало в болезненном забытье рядом с ним. … Утром дождь усилился. Контестар сделал новый шалаш из еловых ветвей, взамен прежнего, промокшего насквозь. Укрыв им мешок с порохом, юноша сел на чудом оклемавшегося коня и двинулся дальше на северо-восток. Тёмная хвоя ковром устилала дорогу. Ящеры не заставили себя долго ждать. Контестар слышал рёв и треск, с которым из змеиных глоток вырывалось пламя, а один раз над его головой пронеслось двое крылатых чудовищ. Юноша отметил про себя, что они меньше того, похитившего его сестру. Драконы резвились в небе, гоняясь друг за другом, и одинокому всаднику подумалось, перед ним детёныши. До полудня они носились над морем и берегом, оглашая окрестности пронзительными и неестественными звуками. За очередным поворотом дорога выходила на берег моря, где далее вела к круто изогнутому серпу полуострова. Несмотря на то, что оба подрастающих ящера скрылись в замке и холодный, пасмурный небосвод пустовал, Контестар не решился ехать по открытому участку. Дорога прекрасно просматривалась с башен и стен замка. Подумав, юноша спрятал порох под корнями старой, толстой, как сруб колодца, ели, там же оставил коня и двинулся на разведку. Около получаса он крался, прячась за спинами придорожных деревьев. Чем ближе он подходил к крепости, тем чаще ему попадались обожжённые стволы, оплавленные сгустки камня. Контестар видел следы огромных когтей на песке и ошметки какого-то странного сероватого материала, похожего на кожу. Подобравшись к изножию полуострова, юноша взобрался на покрытый мхом пригорок. Ещё несколько шагов, и громада замка открылась перед ним во всём своём величии. Чем дольше Контестар рассматривал логово неприятеля, тем безнадёжнее казалось ему затеянное дело. Он не был трусом, но животный страх перед обитателями мрачного замка заставил его содрогнуться. Перед внутренним взором явилось лицо сестры, такое, каким он его видел в последний раз, накануне отъезда. Тёмные кудри распущенных кос, бледные, словно полупрозрачные щёки и огромные заплаканные глаза. И сразу же пришло другое видение: маленькая Контестария стоит на башне, подставив под ноги старый ящик, чтобы хватило роста заглянуть в бойницу. А он отпихивает её, потому что ящик только один, а ему тоже хочется посмотреть наружу, на первый снег. И вдруг она принимается радостно приплясывать, завидев вдали отряд. Возвращались дозорные, с ними был отец. Тут уж ящик был бесцеремонно захвачен братом, а сестра бросилась по лестнице вниз. И как они потом вечером сидели у огня бок о бок, слушая сказки старого капрала. Сказки обо всём на свете: о морских русалках, о болотных чудищах и… О драконах. Контестар застонал сквозь стиснутые зубы. Глубоко внутри его существа огоньком свечи горела уверенность, что сестра всё ещё жива. Что-то с ней сейчас? Как ни было ему страшно, брат не мог оставить Контестарию на растерзание. Поборов минутную слабость, юноша постарался высмотреть как можно больше подробностей. Ему показалось, что в бойнице на западной стене мелькнуло чье-то лицо. Ощупывая глазами крепость, Контестар искал способ прокрасться внутрь. Вокруг замка на расстоянии полёта стрелы лес был начисто выжжен. Подвесной мост опасно накренился над пересохшим рвом. По всей видимости, им не пользовались многие века. Створки ворот были наполовину завалены каменными глыбами в рост человека. Полуразрушенный барбакан густо оплели лозы дикого винограда. Редкие окна были расположены недосягаемо высоко, но в стене на одном из нижних уровней Контестар приметил пролом. Но сообщается ли открывшийся за ним коридор с полостью замка или же замурован изнутри — этого выяснить не представлялось возможным. Дождь всё усиливался. Мокрая хвоя липла к одежде и рукам, а осенний ветер, разойдясь, присовокуплял к дождевым каплям солёные морские брызги. Волны бились в крутой берег, фонтанами пены взлетали сбоку от дороги и кропили её своей горькой влагой. Контестар решил попытаться добраться до пролома в стене, но сперва извозиться в земле и гари — так он надеялся стать менее заметен на подступах к замку. Сделав пару шагов вглубь леса, юноша неожиданно провалился одной ногой в густой мох, потерял равновесие и с криком ухнул куда-то под землю.