Сложные отношения с мамочкой-красавицей

      Не прошло и пяти минут как батя вылетел из окна.       Грохнувшись с высоты второго этажа, на незаконно сооружённый ларёк, тело Оливера вместе с горшком герани произвело ажиотаж на нашей обычно тихой улице.       Хозяин ларька матерился на всю улицу, проезжающие мимо автомобили останавливались, кто-то подбегал помочь, кто-то включал камеры, а какая-то бабка перекрестилась.       Очевидцы вытащили Оливера из груды раздавленных фруктов и овощей. Он был в порядке, по крайней мере внешне, но по его взгляду я понял, что дело куда хуже чем мы надеялись.       Думаю можно констатировать, что батя облажался.       А значит пришёл мой черёд.       Не бросив на отца лишнего взгляда я устремился на наш этаж. И хоть я и не заметил как я стремительно преодолел лестницу, у входной двери я замер.       Мне совсем не хотелось заходить. Проблемы, которые ждали меня там, были совсем не моего калибра. Но всё же…       Глубоко вздохнув я толкнул незапертую дверь и зашёл домой. Обратного пути не было.       Меня встретили две злобные девушки.       Взъерошенная свирепая мать в одной ночнушке и взбешённая Элли с крашенными волосами в мятой футболке и юбке с колготками.       Словно кошки они молча глазели друг на друга готовясь вот-вот набросится друг на друга. Элли извини, что пришёл так поздно.       Судя по их внешнему виду и состоянию одежды они уже успели перейти к насильственному способу решения проблемы.       — Ещё один припёрся…       Мама была совсем не рада меня видеть.       — Плевать, что ты, что твой отец… Все одинаковы.       Джессика ушла в спальню громко хлопнув дверью.       Я не вылетел в окно вслед за батей. Уже достижение.       Мы остались с Элизабет одни.       Странно мы не виделись всего два дня, а мне кажется, что мы уже так давно не виделись.       Вынужден признать, что чёрный ей идёт, а этот наря…       Оздоровительная пощёчина вернула меня в чувство.       — Я же говорила тебе не трахать маму! Что с этим теперь делать?       В всплеске эмоций она упала мне на грудь. Её тонкие плечи слабо дрожали в моих объятиях.       — Извини, тебе тяжело пришлось.       — Не прощу…       Без понятия какого ей было все эти дни с мамой наедине. Сомневаюсь, что это было легко.       — Молодец, что притащил отца…       — Ну он всё равно не оказался особо полезным.       — Даже так… Я хотя бы вспомнила как он выглядит…       Хотелось обниматься так вечно, но я сюда пришёл не для этого. Не без скрежета в душе я отпустил сестру и перешёл к причине наших проблем.       Вкратце я пересказал ей всё, что узнал у отца недавно разбавив это своими размышлениями. На всякий случай я говорил шёпотом, мама была всего лишь в нескольких метрах за дверью. Вряд-ли ей будет приятно всё это услышать, но я должен переговорить с сестрой.       — То есть, если сократить, — Элли тоже перешла на шёпот, — Мама хочет напоследок завести ребёнка и воспитать его как подобает, но ни ты, ни папа не можете её обрюхатить. Она винит вас, но скорее всего это она та, кого надо провести на обследование.       — Когда ты говоришь так прямо это звучит ещё хуже.       — Хуже не куда. Всё-таки она и вправду наша мать.       — Всмысле?       — Также как и я с сёстрами, — Элли вломилась к маме в комнату, — Тупая сука, Усложняющая всё на пустом месте!       Так, теперь мне и вправду страшно, как прошли эти два дня матери и дочери. Я и забыл, что рядом с матерью Элли становится настолько реактивной.       Я вбежал за Элизабет в ожидании худшего. Я уже подготовился, что мы сейчас полетим из окна вместе.       Окно и вправду было открыто. Одинокое блюдце без горшка стояла на подоконнике, а слабый утренний ветер колыхал прозрачный тюль.       — Мне плевать…       Мама лежала как убитая на кровати.       — Говори, что хочешь… Никто мне не нужен… Вы… все… враги…       Её бледные голые ножки совсем не шевелились, а со спины она выглядела невероятно грустно.       Меня пробила жалость. Мне захотелось помочь ей. Обнять. Приободрить. Мне не хотелось, чтобы она грустила.       Щелбан по носу от Элизабет вывел меня из состояния аффекта.       Что это было? Одного взгляда на грустную спину мамы хватило, чтобы я совсем забыл зачем сюда пришёл.       — Ма-айк. Ты здесь? Какого чёрта ты поддался на её чары даже быстрее отца? В окно захотел? Чёртов эдипов комплекс.       — Я не… Нет не подумай… И нет у меня подобного комплекса.       — Ври больше. Со стороны бы на себя посмотри.       Давление со стороны сестры было невероятным. При этом не могу сказать, что её гнев не заслужен.       — Хорошо, — я вернулся в строй, — Мам, мы хотим поговорить.       Тело не отвечало. Даже не шелохнулось.       Я пытался ещё, но так и не получил реакции.       — Бесполезно. Она так себя с прошлого дня ведёт, — Элли плюхнулась на кровать, — Можешь её хоть матом посылать — не ответит.       Я присел рядом.       — Зато потом начнёт буянить словно бешеная, начнёт бить посуду, рвать обои выкидывать ужин в мусор, я между прочем старалась, сука!       Мама не отвечала.       Это была какая-то крайняя стадия эскапизма.       — И что нам делать?       — Нууу… Я давно уже придумала способ… Правда тут понадобится твоя полная самоотдача.       Я обернулся на мать. Её спина показалась мне всё такой же грустной, и требующей защиты. Я должен ей помочь.       — Ну и что ты предла…       Когда я снова повернулся к сестре меня встретили её мягкие губы.       Я был застигнут врасплох и оттолкнул сестру.       — Что ты творишь?       — Единственный рабочий метод. Доверься мне…       Элли снова потянулась ко мне.       Мама была не то что в метре, она буквально лежала рядом, к нам спиной, а моя близняшка изо всех сил пыталась обменяться со мной слюной.       Я видел тысячу причин отказаться, но всё же почему-то позволил сестре опрокинуть меня на кровать.       Я ещё не привык к новой «напористой» Элли, а за спиной матери обнимать её было ещё стремнее, но… Когда я увидел как чуть-чуть дёрнулось плечико мамы я понял план сестры.       Возможно, это был единственный способ достучаться до матери.       Два года назад я и представить не мог, что моя близняшка будет обнимать меня так страстно за спиной у матери.       Боже, сколько времени мы потеряли за старшую школу живя вместе под одной крышей. Мы никогда это не наверстаем, но… Это и не важно.       За год, Элли неплохо поднатарела в постели. Её словно совсем не волновала мама по соседству.       — Мне было тяжело без тебя, Майк. Я не выдержу если ты покинешь меня так ещё раз…       Её шёпот отлично доходил до Джессики, а окно на улицу, где всё ещё толпились зеваки и наш отец, было всё ещё открыто. Но несмотря на это, я всё равно пустил свои руки сестре под юбку.       — Наверное мне не стоило сегодня одевать колготки.       — Что ты, так даже лучше.       Я уже бесчисленное количество раз лапал орешек сестры, поэтому тонкая ткань тёмных колготок — это приятное изменение. Это был мой повод сжать попку Элизабет посильнее обычного.       — Хах… Хах…       Она упала на меня своей грудью, а мамино ушко слегка дёрнулось от сдавленные вздохов дочери.       — Майк, давай поскорее перейдём к главному… Я сегодня, слишком нетерпелива…       С этими словами она вцепилась мне в ремень штанов и оттащила прочь ненужную одежду. Мой дружок как всегда был рад видеть сестру.       Уперевшись мне в плечи Элли приподняла свою попку задев подолом юбки об кожу матери. Плиссированная ткань должна была сильно щекотать, но мама не шевелилась.       — Смотри только на меня, — её рука схватила моё лицо.       — Не ревнуй сестрёнка, тебя всё равно никто не заменит.       Элли довольно ухмыльнулась. Её удовлетворил мой ответ.       Прощекотав мой член также как и маму своей юбкой, Элли уселась своей жопкой мне на живот.       Её руки нетерпеливо проскользили к моим себе под юбку.       — Мне кажется это нам мешает.       — Согласен.       Совместными усилиями наших рук мы разом порвали ткань её колготок.       — Так, гораздо лучше.       Совсем ничего не стесняясь Элли приподнялась приотодвинув пальчиком чёрные трусики. А чего нам было стесняться? Уж точно не лежащей рядышком матери.       Отпустив руки с сестры я позволил ей всё сделать самой.       Я уже не обращал внимания на мать. Может её трясло? Или может она краснела, что хорошо было видно на её бледной коже? Не знаю. Всё самое интересное было на нашей половине кровати.       Пружины плавно скрипели под нашим весом потрясывая всю кровать и все три фигуры на ней.       Элли скинула с себя футболку, но сняв лифчик немного задумалась.       — Элли?       Небольшой перерыв в толчках был удачной передышкой, но мне всё же было интересно, что она задумала. Интереснее даже чем красивая грудь сестры-близняшки.       Улыбнувшись, она кинула свой лифчик прямо матери на голову.       — Не волнуйся Майк, я только разогреваюсь, — сестра упала и прижалась ко мне, — Никто и ничто нам не помешает.       В объятиях друг друга мы всё больше входили в раж. Вся моя шея покрылась маленькими укусами, а сама виновница моих ранений сладко постанывала на моём члене.       Совсем наплевав на открытое окно и лежащую мать, я снял с себя уже немного уставшую сестру и бросил её поперёк кровати.       Мне было абсолютно плевать, что она приземлилась прямо на попку нашей матери. Вернее, я хотел отнестись к присутствии матери абсолютно небрежно и нарочно кинул на неё сестру, чтобы подчеркнуть своё пренебрежение.       — Да вы вконец охренели?!       Наша «подушка безопасности» наконец оживилась.       Джессика грубо оттолкнула на меня сестру, но прижавшись друг к другу мы единым целым навалились на мать сверху.       Может наша мама и супер сильный монстр, но вместе мы точно сможем её одолеть.       — Элизабет! Немедленно слезь с меня!       — Прости мамочка, — её киска сжала меня посильнее, — Заткнись, и дождись, когда брат закончит!       Мы зашли слишком далеко чтобы остановится.       — Дети! Это неправильно!       Мама пыталась скинуть нас, но я продолжал вдавливать её в кровать вместе с сестрой.       — Одумайтесь! Вы хоть понимаете где находитесь?!       Стоны сестры и крики матери улетали прямо в открытое окно.       Элли совсем прижалась к маме. Их руки и ноги переплелись и брыкались в борьбе друг с другом, а груди тёрлись друг о друга сквозь мамину ночнушку при каждом моём толчке.       — Майк! Не отпускай меня до конца!       Трахая свою сестру я видел лицо матери. Я и вправду плохой сын раз это заводит меня ещё больше.       — Прекратите!..       — Мама, — наши взгляды пересеклись, — Поздно спохватилась.       Я не видел ни одной причины отпускать бёдра сестры сейчас.       В отчаянии, Джессика совсем разбушевалась. Нас бросало из стороны в сторону словно в каком-то родео, но и мы с Элли были готовы выдать все наши силы.       Оставалось продержаться ещё немного. Как бы не брыкалась, мама уже не сможет нас остановить. Я собираюсь накончать своей любимой сестре до краёв прямо перед лицом своей матери.       Мы очень… Странная семья.       Вспоминая это сейчас я могу точно сказать, что я бы точно не остановился. Даже понимаю всю аморальность наших действий, мне просто это нравилось.       Хорошо, что чьи-то маленькие ручки осмелились вмешаться.       Слабого, но уверенного толчка хватило, чтобы все пирамидка разрушилась.       Элли полетела прочь с кровати выскользнув с моего члена, сам я упал под весом нового прибывшего члена семьи.       Зажмурив глаза меня обнимала, неожиданно, моя младшая сестра — Саманта! Большая сумка на лямке больно въехала мне под рёбра.       Она была только с дороги и прямо в сапогах она ринулась остановить наше безумие.       — Братик! Братик! Братик!       Её взволнованный голос запищал на всю квартиру и даже перекричал, то как Элли треснулась башкой об батарею.       Я был настолько шокирован появлением младшей сестры, что даже не почувствовал как под напором выпустил сперму на свою тяжело дышащую мать.       — Саманта?       Маму тоже не сильно отвлекало покрывающее её семя. А тем временем сперма впитывалась в её мятую ночнушку и даже попала на вывалившуюся из-за борьбы сиську.       Саманта прекратила жмуриться и красными глазами глядела прямо на меня.       — Братик… Что… Происходит?       Хотел бы я это знать. Всё это… Уже выше моих сил.       Я мог лишь молча обнять внезапно объявившуюся Саманту.       Я трахнул всех своих сестёр. И младшую, и близняшку, и старшую. Мама знает. Я и её трахнул. И вот мы здесь.       Абсолютно без понятия, что будет с нашей семьёй.       В каком-то то смысле мы ещё никогда не были так близки друг с другом.