Take care [заботиться]

      Прошлой ночью Кёя едва смыкал глаза. Вовсе не по причине давно поломанного режима сна, хотя это тоже сыграло свою роль.       Он просто не мог спать, пока не смог бы получить хоть каких-нибудь новостей со стороны личного отряда.       А их, к сожалению, ещё с утра не было.       — Ничего до сих пор не известно?       Тамаки поутру, разумеется, не был готов считаться с его испорченным настроением и усталостью.       По прибытию в школу, только только покинув лимузин, Кёя тут же оказался насильно им подхвачен и на сверхскоростной скорости унесён в сторону для возможности обсуждения последних новостей. Которые, с момента их с Тамаки последнего разговора, никоим образом не успели поменяться.       Беспокойство Суо было понятно, но его несносный характер, будучи неприятной проблемой в обычном случае, сейчас слишком усиливает головную боль. А Кёя и так страдает от недосыпа.       — Похититель скрылся ночью, — несмотря на усталость, он отвечает на вопрос спокойно, в любой момент ожидая того момента, когда его гипер-эмоциональный друг неизбежно начнёт нести бред, — но поиски продолжаются.       Вышеназванного момента оставалось ждать совсем немного.       — Да чем они занимаются?! — визг последнего, казалось, эхом разносится по ближайшей территории.       А Кёя едва сдерживает желание поморщиться.       — Речь ведь идёт про моих детей!       Он сочувствует Суо.       Он полностью понимает Тамаки.       Но его голос сейчас слишком… громкий.       — Бедные, бедные мальчики… — на краях чужих глаз выступают вполне искренние слёзы, несмотря на очевидное переигрывание. — Что с ними сейчас могут делать?       Честно говоря, был бы повод забеспокоиться, если бы Тамаки наоборот, не начал вести себя подобно идиоту. А пока он, конечно, тревожится, но ещё имеет достаточно духа для своего типичного поведения.       Немного успокаивает.       — Вероятно, это очередное похищение с целью выкупа. Хотя, странно, что пока никто не звонил, — Кёя делится, бросая быстрый взгляд в сторону толпы студентов, неторопливо двигающихся в школу, — но родители близнецов уже сегодня вечером должны прибыть в Японию.       — Ты говорил с ними? — голос Тамаки, щадяще уменьшается на пару децибел. Хотя тот все так же выглядит встревоженно.       — Один из моих людей общался с их матерью. Она позвонила ещё вчера, — он возвращает взгляд к своему собеседнику. — Теперь, может быть пойдём? Было бы лучше обсудить всё уже после занятий вместе со всеми в клубе…       — Как я могу сосредоточиться на чём-либо ещё, когда моих мальчиков похитили?!       И снова возвращение голоса повышенной драматичной тональности. Глаза Тамаки горят ярким уверенным блеском, от которого у без того страдающего от недосыпа Кёи вдобавок к головной боли неприятно зачесались глаза.       — Я должен… я… я не знаю! Расклеивать объявления, да? Я не могу быть спокоен, пока где-то там моих сыновей, должно быть, пытают отвратительными супами и дешёвыми обшарпанными стенами!       Едва ли это будет самой крупной проблемой для похищенных. Даже если речь будет вестись о похищении ради денежного выкупа, никто не станет относиться к ним с особой осторожностью.       Особенно, если близнецы не будут сдерживать свои провокационные характеры. …       Он ловит себя на мысли, что думать об этом сейчас неприятно. Можно даже сказать, болезненно.       Рука сама чешется в желании в очередной раз написать отряду, расследующему пропажу. Но ведь нет смысла надоедать им каждый час.       — Мы едва ли можем серьезно помочь, — стремясь подавить этот неожиданный всплеск беспокойства, Кёя сходу стремится охладить пыл Тамаки, — пусть этим вопросом будут заниматься профессионалы.       Нет. Он определённо наведается к этим профессионалам первым же делом после учёбы. Он доверяет отряду и знает, что, попытайся вмешаться в их работу, то, вероятно, только помешал бы. Но всё же желание быть в курсе событий никуда не девается.       — Как ты можешь быть настолько спокоен! — Тамаки продолжает драматизировать, экспрессивно всплёскивать руками и всё никак не замолкает по мере того, как дуэт, наконец, неторопливо начинает идти к школьным дверям.       Его слова, несмотря на внешнее недовольство, вовсе не несут в себе посыла усомниться в бесчувственности лучшего друга. Так что Кёя и не спешит их поправлять. Лишь терпеливо молчит, выслушивая яркие, эмоциональные всплески Тамаки впереди.       Он прекрасно знает, что таков личный способ Суо справляться с тревогой. Да и тот постепенно успокаивается сам, неспешно убавляя экспрессивность.       — Они… — в какой то момент Тамаки становится совсем тихим. Где-то после пересечения школьных дверей, проходя вдоль коридоров, полных учеников самых разных возрастов и уровней достатка. — Думаешь, с ними всё в порядке?       Никто из людей вокруг пока ещё не знает о произошедшем. Парни совершенно спокойно обсуждают свои дела в стороне, а клиентки хост-клуба любезно машут дуэту вслед, понятия не имея о разразившейся в коллективе проблеме.       Разумеется, временно. Вероятно, весть о похищении близнецов разлетится стремительно, как и почти всё, что так или иначе касалось их небольшой группы.       Да и СМИ, как правило, узнают о подобных вещи довольно быстро.       — Нельзя ни о чём судить заранее, — Кёя любезно кивает всем проходящим мимо клиенткам, но не задерживает внимание ни на одной из них. Да и старается нарочно держать голос намеренно тихим, приглушённым, не желая развивать тему произошедшего при свидетелях, — пока мы не знаем, кто именно это сделал…       В какой то момент он всё же бросает взгляд на Тамаки. Бледного как полотно, смотрящего на него округлыми глазами.       Чёрт.       Не самые лучшие подобранные слова.       Надо исправить ущерб.       — Но шансы, что с ними могло что-либо произойти, не слишком велики, — Кёя мгновенно поправляется, намеренно останавливая Тамаки чуть в стороне от основной массы людей, чтобы избавиться от лишних ушей. — К тому же, ими занимаются профессионалы. Мы сумеем быстро их обнаружить.       Разумеется, существовало правило двадцати четырёх часов, по истечению которых шансы найти потерянных людей стремительно идут к нулю. Но Тамаки о нём знать сейчас вовсе не обязательно.       Его, по хорошему, стоило бы отвлечь на другие дела. Было бы всем лучше, если бы король хост-клуба не лез туда, где он не нужен, и был отвлечён на что-нибудь стороннее…       — Пока тебе будет лучше сосредоточиться на клубе, — Кёя быстро определяется со словами, — в отсутствии близнецов каждому будет неуютно, и твоя задача, как нашего лидера, поддерживать настрой участников. Разве нет?       Ответ приходит не сразу. Еще некоторое время Тамаки просто молчит со всё тем же по странному пустым выражением лица. А уже спустя какую-то секунду его тёплые ладони резко оказываются на плечах Оотори.       — Ты обещаешь, что они вскоре найдутся? — тот спрашивает тихо, негромко, с целой горой эмоций в голосе и блеском надежды в глазах. — Кёя?       Его руки едва ощутимо дрожат. От искренней тревоги и столь очевидного сейчас желания быть уверенным, что всё кончится хорошо.       При всей своей натуре урождённого реалиста, Кёя никак не может сломать этой надежды.       — Я клянусь, что сделаю всё возможное, чтобы они вернулись, — он обещает столь же тихо.       Тамаки молчит ещё несколько секунд. Непривычно застывший, тихий на фоне его недавних эмоциональных всплесков.       А потом он медленно кивает, и всё это наваждение спадает как дым.       — Хорошо, — он говорит, стремительно возвращаясь к своему более привычному энергичному состоянию, — тогда мы их непременно дождёмся!

***

      Весь хост-клуб встречается на обеденном перерыве в клубе. Потому что ждать до самого конца занятий, казалось, ни у кого из участников не хватит духу.       — Если бы речь шла о выкупе, то разве похитители бы уже не позвонили родителям? — Харухи морщится, без особого желания подцепляя палочками кусочек принесённого ею с собой омлета.       Никто не может обвинить её в потере аппетита. Кажется, Хани единственный, кто поглощает десерт с привычной охотой. Хотя даже он заметно подрастерял своей псевдо-детской энергичности.       — Времени прошло немного. Возможно, звонок будет в течении дня, — Кёя отзывается негромко, делая очередной глоток свежезаваренного кофе. Нормального, а не той дряни, что пьют простолюдины, и к которой, по неизвестной причине, сумел пристраститься Тамаки. — Если же этого так и не произойдёт, то к нам могут обратиться за дачей показаний.       Все члены хост клуба молча переглядываются. Напряжение нависает над их обычно шумный компанией подобно плотному одеялу.       На протяжении последних нескольких минут они обсуждали всё то, что Кёя не стал передавать хостам вчерашним вечером по телефону. И намеренно встретились в комнате клуба, стараясь всё же держать хоть какую-никакую иллюзию конфиденциальности.       Не то что бы похищение Хитайчинов действительно могло касаться кого-либо вне их небольшого круга.       — Мы должны продолжать работу клуба, пока их нет? — Хани в какой-то момент подаёт голос. Негромко, с осторожностью, втыкая миниатюрную ложку в представленный перед ним полу-съеденный десерт. — Без Хика-чана и Као-чана это кажется… странным.       Кёя ожидал этого исхода. И оттого, поправляя очки, оглядывает всех собравшихся.       — Мы не уверены точно, насколько…       — Ну хватит!       Обрывает его крайне резко голос Тамаки, что звонко хлопает ладонью по столу и резко поднимается со своего миниатюрного розового диванчика.       — Их потеря это не причина обрывать деятельность клуба! Это неуважение!       Все головы вмиг поворачиваются к нему. Кто с неуверенностью. Кто с грустью. А кто-то просто был Мори.       Несмотря на то, что собственные руки Тамаки дрожат, а в голосе заметно скользит неуверенность, но стоит отдать Суо должное. Он в их компании единственный, кто сумел сохранить настрой.       — Да, без них будет совершенно не то. Но мы… наша обязанность радовать людей! И мы не должны позволять обстоятельствам этому мешать.       Весьма красноречиво он обводит рукой всех сидящих за столом. И после, всё же давая лёгкую волю драматичности, ведёт пятернёй ладони вдоль светлых волос.       — Мне тоже будет грустно без них. Как и всем вам. Но мы всё равно должны продолжать работу! Ради наших клиенток и ради нас самих! Нельзя полностью утопать в апатии.       Его голос громким эхом раздаётся по всей комнате. И, несмотря на очевидность того, насколько сам Тамаки напряжён, но… В нём всегда была эта некая энергия. Воодушевляющая. И работающая даже при столь, казалось бы, мрачных обстоятельствах.       Если он войдёт в дело с головой, сконцентрировавшись на улучшении самочувствия членов клуба, то всем от этого было бы лучше.       Надо было только его в этом начинании поддержать.       — Тамаки прав, — заявляет Кёя, к собственному же легкому удивлению, учитывая, что ещё вчера вечером был твёрдо уверен в том, что на время расследования клуб полностью прекратит свою деятельность, — отсутствие братьев не причина устраивать перерыв.       Наверное, вчера он поторопился со своими выводами? При откровенно мрачных событиях, нависших над клубом, все пока ещё сохраняли уверенность в том, что пропажа близнецов долго не продлится.       Лишь бы это впечатление не оказалось ложным.       — Надеюсь, ты говоришь это не из денежной выгоды? — как обычно скептичная, даже в этих обстоятельствах, Харухи приподнимает бровь.       — Их клиентки могут захотеть поговорить с нами. И нам, возможно, тоже не помешает поговорить с ними, — он умело обходит вопрос. — Закрывать клуб было бы слишком большой переменой в быте нас всех. Вы так не считаете?       Над столом вновь нависает тишина. Все молча обдумывают произнесённое.       — Честно говоря, от тебя, Тама-чан, я совсем не ожидал этого, — в конце концов заговаривает Хани.       — Я просто уверен, что они скоро найдутся, — Тамаки поясняет, умудряясь светиться даже при столь тёмных обстоятельствах. — Незачем закрываться, если они вернутся к нам завтра же! Или… послезавтра. Но не дольше!       Скорее, он просто желает цепляться за хоть что-то привычное на время потери братьев. Не то что бы Кёя не мог этого желания понять.       — Тогда… — Харухи неуверенно отзывается, откладывая в сторону так и не доеденный обед. — Мы скажем их клиенткам правду?       — Пока Хитайчины не дадут официального подтверждения, мы не имеем права, — Кёя слегка качает головой. — Будем придерживаться версии, что они заболели.       — Мне не нравится скрывать это, — Тамаки недовольно бубнит, теряя немного своего прежнего энтузиазма.       — Но это не наше решение.       Может быть, такой совет родителям близнецов дали правоохранительные органы. Или же они сами захотели временно скрыть произошедшее от прессы.       Юдзуха сначала хотела вернуться в Японию и разобраться в ситуации вместе с мужем, а уже потом справляться со СМИ. Она ясно дала об этом понять.       — Тогда встречаемся сегодня в обычное время, — Кёя объявляет, заслышав раздавшийся по всей школе мелодичный звук, объявляющий собой конец обеденного перерыва.       Неуютно, но остальные из членов клуба медленно начинают кивать, покидая стол.       Один лишь Тамаки задерживается, неожиданно затормозив, словно бы о чем-то задумавшись. И почти тут же начиная мяться, подобно обеспокоенному первокласснику. Сияющие тревогой глаза то и дело оглядываются на рядом собирающуюся Фудзиоку. Но заместо слов наследник Суо лишь издаёт какие-то странные, непонятные свистящие звуки неуверенности.       Кёе хватает одного лишь быстрого взгляда, что бы понять, что конкретно того резко начало беспокоить. Как обычно, его лучший друг предпочитает хандрить и переигрывать, нежели открыто говорить о своих тревогах.       Хотя, может, это связано с тем, насколько у их общей знакомой самодостаточный характер. Та уже не раз отшивала предложения хостов.       — И Харухи? — мысленно вздыхая, Кёя обращается к единственной участнице хост-клуба.       Тамаки поднимает голову так резко, что кажется, будто в ней что-то непременно хрустнет. Фудзиока, ранее укладывающая недоеденное бенто в сумку, так же поднимает взгляд.       — Да?       — Я знаю, что ты обычно не любишь принимать от нас помощь, — он неторопливо начинает, надеясь, что девушка хоть в этот раз поймёт всё сразу, — но всё же. Как ты смотришь на то, что бы следующие несколько дней тебя до дома подвозил лимузин Тамаки?       Суо замирает.       Харухи же ещё несколько секунд растерянно моргает. Её лоб морщится в преддверии скорого отказа.       — Я не уверена…       Как обычно, недогадлива.       Кёя быстро обрывает её ответ.       — В свете произошедшего с близнецами не уверен, стоит ли тебе добираться до дома своими обычными маршрутами, — он бросает идею говорить намёками и заявляет прямо в лоб.       Вот теперь в её глазах замелькало осознание.       — Мы всё ещё беспокоимся, — он закрепляет свою мысль. Легкое, небольшое напоминание о событиях на пляже Нэкодзавы.       Тамаки на протяжении всего этого диалога ни на секунду не переводит глаз с них обоих. Затянувшаяся пауза перед окончательным ответом девушки словно бы оставила его в странном подвешенном состоянии.       — Я думаю, это было бы не лишним. Наверное, — несколько смягчившись, Харухи бормочет себе под нос.       — Правда?!       Одним рывком поднявшись с дивана, Тамаки тут же стремительно бросается к ней.       Возникает уже давно привычная для хост-клуба картина.       — Да! Только не заставляй меня жалеть об этом! — Харухи недовольно кричит, в очередной раз пытаясь отцепить от себя излишне любвеобильного, радостно обнимающего её за талию короля.       — Я позабочусь о тебе! Несомненно! Доверься папочке!       Кёя на всю эту картину лишь удовлетворенно хмыкает.       Честно говоря, видеть участников хост-клуба такими ему нравится намного больше, нежели погрязшими в тревоге и беспокойстве.       Осталось лишь дождаться двух единственных недостающих членов. И надеяться, что они вернутся достаточно скоро.