Работы с барашком или восемь несчастий

— Почему вы тогда не вымолвили ни слова, дянься? Действительно он не блещет умом, но это и не так очевидно, а потому градоначальник пялится на него пару секунд в молчании. Сначала пусто, а потом как будто взглядом крича "Да как по-твоему можно стерпеть самосуд без единого крика, кроме как не лишить себя голоса?!" Но его правда теперь беспокоило – почему же его дорогой друг никак себя не выдал? Даже когда понял, что перед ним тот, кто мог бы исправить положение. Даже когда понял, что придется терпеть такие муки, каких он даже недругам не устраивает – действительно вот что называют "врагу не пожелаешь". Да потому что, того хуже, сам это выбрал. Даже не добровольно-принудительно. По искренней любви, видите ли. Да черта с два эта принцесса его хотя бы поблагодарила. — я имею возможность говорить только благодаря Будде. — Говорит он нарочито хладнокровно, от чего чувство вины только сильнеет. Пренебрежительно ничего так и не уточняет. Он, усугубляя свое впечатление дурака, молчит непозволительно долго. Не понимает — что немудрено, а спросить боится. Вспыльчивость градоначальника известна далеко за пределами города. Хоть о нем много чего говорят, это можно сказать наверняка после первого взгляда только на то, как он на публике держится. В конце концов спрашивает неуверенно. — Что? — Я бы и остался нем, если бы его высочество не был так милосерден вернуть мне голос.