За кулисами славы

Глазго. Город встретил их суетой и шумом, сплетением узких улочек с высокими гранитными зданиями викторианской эпохи, широкими проспектами с современными стеклянными фасадами и зелеными оазисами парков, разбросанных среди каменных джунглей. Река Клайд, словно серебряная лента, прорезала город, отражая в своих водах хмурое шотландское небо. Небольшой городок, который больше напоминал огромный муравейник, царила атмосфера вечного движения. Люди спешили по своим делам, таща за собой чемоданы и сумки, сливались в неразборчивый гул, а запах кофе и выхлопных газов витал в воздухе. Из автобуса, пошатываясь от усталости, выбрались пассажиры. Музыканты, измученные долгой дорогой, с трудом переставляли ноги, их лица выражали смесь облегчения и апатии. Ханди, едва держась на ногах, чувствовала себя совершенно разбитой. Ночь без сна, эмоциональные встряски и смутные предчувствия оставили свой след. Ей хотелось только одного – спрятаться от всех и всего в тихом уголке. Однако расслабляться было некогда. Впереди их ждал напряженный день, заполненный репетициями, настройкой звука и подготовкой к вечернему концерту. Команда направилась к концертному залу, расположенному недалеко от парковки для гастрольных автобусов. Это было старинное здание с высокими колоннами и лепниной, хранившее в своих стенах историю многих музыкальных триумфов. Ханди, погруженная в работу, старалась не думать о недавних событиях. Она сосредоточилась на своих обязанностях, помогая настраивать оборудование, проверять микрофоны и расставлять инструменты. Она бегала по залу, давала указания техникам, решала мелкие проблемы, и в этой суете находила спасение от навязчивых мыслей. Однако полностью отгородиться от реальности ей не удавалось. Каждый раз, когда она случайно встречалась взглядом с Биллом, ее сердце начинало биться чаще, а щеки покрывались румянцем. Она избегала оставаться с ним наедине, стараясь держаться поближе к Густаву или Георгу. В глубине души она понимала, что так продолжаться не может. Рано или поздно ей придется поговорить с Биллом и разобраться в своих чувствах. Но сейчас у нее не было на это ни сил, ни желания. Она просто хотела, чтобы этот день поскорее закончился. Зал гудел от напряжения. Началась репетиция, и атмосфера сгущалась с каждой минутой. Ханди, стараясь быть полезной, сновала между музыкантами, поправляя микрофоны, поднося бутылки с водой и ноты. Взгляд её, однако, то и дело цеплялся за Йогана, лицо которого выражало крайнее недовольство. Музыка то взрывалась мощными аккордами, то обрывалась, словно спотыкаясь о невидимое препятствие. Билл, сегодня действовал рассеянно. Он сбивался с ритма, забывал слова, начинал петь не в свою очередь. В его глазах читалась та же растерянность, что и у Ханди. Йоган, не в силах больше терпеть это музыкальное издевательство, резко махнул рукой. – Стоп! – рявкнул он. – Что это за бардак я слышу?! Мы так весь концерт провалим! Музыка оборвалась. В зале повисла тяжелая тишина. Йоган, направился к выходу, бормоча что-то про перекур и необходимость привести себя в порядок. Ханди, застыв на месте, краем уха уловила обрывки разговора между братьями. – Что с тобой сегодня, Билл? – слышался взволнованный голос Тома. – Ты совсем не в форме. – Оставь меня в покое, – ответил Билл раздраженно. – Сам разберусь. – Но ты же видишь, что творишь! Йоган сейчас взорвется! – Да плевать мне на Йогана! – вспылил Билл. Ханди не стала подслушивать дальше. Ей было неловко вмешиваться в чужой разговор. – Эй, Ханди! – раздался рядом грубоватый голос одного из техников. – Ты там заснули, что ли? Мне кабель нужен! Ханди вздрогнула и подняла голову. Все глаза были устремлены на нее. Она покраснела и поспешно отвернулась, чувствуя себя совершенно растерянной. – Извини, – пробормотала она и бросилась исполнять просьбу техника. – Да ладно. Бывает. В этот момент из зала вышли Том и Билл. Они направились к выходу, очевидно, решив присоединиться к Йогану. Ханди следила за ними взглядом, чувствуя, как в груди разрастается тяжелый ком тревоги. После мучительной репетиции, прерванной нервными срывами и перекурами, настало время готовиться к пресс-конференции. – Ханди, – раздался рядом голос Йогана, – ты едешь с нами. Девушка удивленно подняла глаза. – Но... зачем? – спросила она растерянно. – Журналисты зададут вопросы по технической части, – ответил Йоган, – ты должна быть рядом, чтобы помочь парням. И вообще, ты же часть команды. Ханди кивнула, хотя в душе ей совсем не хотелось ехать на эту пресс-конференцию. Она предчувствовала новую порцию сплетен. В автобусе Ханди села на одно из задних сидений, подальше от остальных. Она не решилась сесть рядом с Биллом, как обычно, боясь его близости. Автобус тронулся, и к Ханди подсел Том. – Ну что, пирожочек, – начал он с ухмылкой, – готова к светской жизни? Ханди только хмыкнула в ответ. Она не была расположена к шуткам. – Не грусти, – Том похлопал ее по ноге. – Всё будет хорошо. – Откуда такая уверенность? – спросила Ханди с сарказмом. – Я оптимист, – ответил Том с улыбкой. – А теперь давай забудем про наши недавние разногласия. Я был неправ. Извини. Ханди с удивлением посмотрела на него. Она не ожидала таких слов. – Ладно, – сказала она после небольшой паузы. – Забыли. Разговор потек более спокойно. Они начали обсуждать предстоящую пресс-конференцию, делились впечатлениями о Глазго, спорили о музыке. Время от времени их диалог превращался в легкую перепалку, полную подколов и сарказма, но в целом общение было довольно приятным. Билл, наблюдая за ними из другого конца автобуса, чувствовал, как в нем закипает ревность. Он видел, как Том улыбается Ханди, как она смеется над его шутками, и ему становилось не по себе. В этот момент он понял, что Ханди значит для него гораздо больше, чем просто друг и коллега. Он ревнует ее, и ревнует сильно. *** Толпа фанатов, жаждущих увидеть своих кумиров, встретила музыкантов визгом и вспышками фотокамер. Когда же после Йогана из автобуса вышла Ханди, на некоторых лицах отразилось недоумение, а затем и откровенная враждебность. – Снова эта девка? – раздался чей-то возмущенный голос. – Что она тут делает? – Убирайся отсюда! – крикнула другая фанатка. – Не лезь к нашим парням! Ханди опешила. «Спокойно. Спокойно Ханди.» Негатив, исходивший от толпы, словно физически ударил ее. В этот момент одна из фанаток, растолкав охрану, бросилась к Ханди с криками и угрозами. Девушка застыла на месте, парализованная страхом. Она не успела даже осознать, что происходит, как Йоган, словно щит, встал перед ней, заслонив ее своим телом. – В сторону! – крикнул он Ханди. Охрана, опомнившись, оттеснила агрессивную фанатку, и Йоган, крепко держа Ханди позади себя за руки, поспешно провел ее в здание. Уже внутри, в безопасности, Йоган оглядел Ханди, с беспокойством. – Ты в порядке? – спросил он. Ханди кивнула, хотя внутри все еще дрожала. Она не могла поверить, что только что чуть не стала жертвой нападения. «Боже. Что еще мне стоит пережить?» В этот момент подошли остальные. – Пирожочек… – тихо протянул Густав. Увидев бледное лицо Ханди, они возмущенно заговорили, осыпая проклятиями неадекватную фанатку. – Успокойтесь, – сказал Йоган, прерывая их. – Ханди и так напугана. Он мягко улыбнулся девушке, и она попыталась улыбнуться всем. Пресс-конференция проходила в просторном зале с высокими потолками и большими окнами. Вдоль стен стояли ряды стульев для журналистов, а в центре была установлена сцена с микрофонами и столом для музыкантов. Зал был полон людей: журналисты с блокнотами и диктофонами, фотографы с камерами, операторы с видеокамерами. В воздухе витал ажиотаж и ожидание. Пресс-конференция началась. Музыканты и Йоган расселись за столом, а Ханди примостилась на стуле сбоку, стараясь быть незаметной. Для нее все это было в новинку. Она никогда раньше не присутствовала на подобных мероприятиях, и атмосфера официальности и публичности ее немного пугала. Девушка испуганно озиралась по сторонам, встречаясь взглядами с журналистами, которые уже готовили свои диктофоны и блокноты. Вспышки фотокамер слепили глаза, заставляя ее невольно кривиться. Ханди улавливала обрывки разговоров, перешептывания, иногда даже смешки, доносившиеся от группки девушек-журналистов, сидящих в первом ряду. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Вопросы посыпались как из рога изобилия. Журналисты интересовались новым альбомом, планами на будущее, творческими идеями. В основном отвечали Том и Билл, иногда в разговор вступал Георг. Йоган внимательно следил за их ответами, иногда вставляя свои комментарии или поправляя парней. Ханди же сидела молча, стараясь не привлекать к себе внимания. Однако в конце пресс-конференции один из журналистов, молодой человек с хитрым прищуром, неожиданно обратился к Ханди. – Скажите, – спросил он, – а не связаны ли ваши обязанности в группе с какими-либо... личными отношениями с одним из участников Tokio Hotel? Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Ханди замерла, не зная, что ответить. Она не привыкла к такому вниманию к своей персоне, тем более в контексте личной жизни. – Нет, – ответила она наконец, немного запинаясь. – Мои обязанности чисто профессиональные. Журналист удовлетворенно улыбнулся. Он получил тот ответ, который хотел. Ханди же с облегчением вздохнула, за то что её больше не трогали. *** Вечер опустился на Глазго, окутывая город мягкой синевой. В уютном салоне трейлер-автобуса, где музыканты устроились после пресс-конференции, царила расслабленная атмосфера. Парни, расположившись за столом, с аппетитом ужинали, обсуждая прошедший день. Йоган, как всегда, был в ударе. Он философствовал о жизни, музыке и смысле творчества, сыпал цитатами великих людей и давал ценные советы. Парни то и дело перебивали его шутками, вспоминали забавные моменты с пресс-конференции, смеялись над своими ответами журналистам. Ханди же сидела в стороне, погруженная в свои мысли. Она бесцельно крутила в руках вилку, не прикасаясь к еде. Аппетит пропал, уступив место тяжести в желудке и горькому комку в горле. События последних дней навалились на нее неподъемной ношей, выдавливая из нее все силы. Ночное столкновение с Биллом, полное неловкости и смущения, всколыхнуло в ней чувства, которые она тщательно пыталась подавить. Не понятки с Томом оставил после себя неприятный осадок и чувство вины. Нападение фанатки вызвало панику и ощущение уязвимости. А неловкий вопрос на пресс-конференции заставил ее почувствовать себя маленькой и ничтожной. Ханди не могла понять, что с ней происходит. Она всегда считала себя сильной и независимой, но сейчас чувствовала себя слабой и растерянной. Ей казалось, что она теряет контроль над своей жизнью, что она скользит в какую-то темную бездну, где нет ни света, ни надежды. Слезы подступили к глазам, но Ханди с силой зажмурилась, прогоняя их. Она не хотела плакать, не хотела показывать свою слабость. Но слезы все равно текли, обжигая щеки, оставляя соленый след на губах. Внезапно рядом с ней опустился Билл. Ханди вздрогнула, словно от удара током, и резко подняла голову. Его взгляд, обычно теплый и дружелюбный, сейчас был холодным и отстраненным. Он словно смотрел сквозь нее. – Ханди, – его голос звучал тихо и напряженно, – что с тобой творится? Ты весь день ведешь себя так, словно... словно тебя подменили. Девушка сглотнула комок в горле, но не смогла выдавить ни слова. Язык словно прилип к нёбу, а мысли путались, превращаясь в неразборчивый шум. – Ты меня пугаешь, – продолжал Билл, протягивая руку и осторожно касаясь ее пальцев. – Пожалуйста, поговори со мной. Дай мне понять, что происходит. Его прикосновение обожгло ее кожу, словно огонь. Ханди резко отдернула руку, пряча ее в карман толстовки. – Не трогай меня, – прошептала она, голос дрожал от сдерживаемых слез. – Просто... оставь меня в покое. Билл отшатнулся, словно от удара. В его глазах промелькнуло недоумение, сменившееся раздражением. – Что за глупости? – резко спросил он. – Неужели я не заслужил объяснений? Ты избегаешь меня весь день, не разговариваешь, даже на Тома не реагируешь так, как на меня... Ханди молча слушала его, каждое слово отзывалось в ней острой болью. Она чувствовала, как внутри нее нарастает волна отчаяния, угрожая захлестнуть ее с головой. Не в силах больше терпеть это напряжение, она резко встала, привлекая внимание всех присутствующих. Взгляды парней, устремленные на нее, словно иглы, вонзились в ее истерзанную душу. Ханди поспешно выбежала из кухни, стремясь укрыться в своей комнате-каюте. – Черт! – Билл вскочил со своего места, наблюдая за ее бегством. – Что я опять не так сказал? – Похоже, она еще не отошла от инцидента с фанаткой, – тихо произнес Йоган, следя за Ханди взглядом. – Бедная девочка... Наверное, ей сейчас очень тяжело. Билл остановился, словно наткнувшись на невидимую стену. Слова Йогана заставили его задуматься. Он вдруг осознал, что Ханди действительно очень уязвима сейчас. Нападение фанатки, комментарии в социальных сетях, да и его иногда собственное холодное поведение... Все это могло нанести ей серьезную психологическую травму. В нем вспыхнуло чувство вины. Он понимал, что сам во многом виноват в ее состоянии. Ему хотелось защитить ее, успокоить, сказать, что все будет хорошо. Он бросился вслед за Ханди, успев подхватить дверь каюты прежде, чем она успела ее захлопнуть. – Подожди, – прошептал он, заходя внутрь и закрывая за собой дверь. – Ханди, прости меня... Девушка стояла у окна, сгорбившись, ее плечи тряслись от беззвучных рыданий. Билл подошел ближе и осторожно коснулся ее руки. – Я же просила уйти, – прошептала она, не поворачиваясь. Билл не ответил. Он просто обнял ее, прижимая к себе крепко-крепко. Ханди сначала замерла от неожиданности, а потом разрыдалась, утыкаясь лицом ему в грудь. Билл гладил ее по волосам, шепча успокаивающие слова. Он впервые видел ее такой – сломленной, уязвимой, беззащитной. И впервые по-настоящему понял, насколько она ему дорога. За окном царила непроглядная ночь, лишь изредка мелькали тусклые огни придорожных фонарей. В каюте было тихо и темно, только ровное дыхание спящей Ханди нарушало безмолвие. Девушка уютно устроилась на груди Билла, ее волосы рассыпались по его футболке, а руки крепко обнимали его талию. Билл не спал. Он лежал неподвижно, боясь разбудить Ханди, и внимательно наблюдал за ней. Его сердце сжималось от нежности и боли при виде ее бледного лица и следов слез на щеках. Он вспоминал ее всхлипывания, морщинки на лбу, беспокойный сон. Она что-то бормотала себе под нос, крепко сжимая его футболку в кулачках. "Какая же она хрупкая и беззащитная в эту минуту. И как же я хочу защитить ее от всех невзгод." Он осторожно провел рукой по ее волосам, отметив, какие они мягкие и шелковистые. В этот момент Ханди сладко потянулась и еще плотнее прижалась к нему. Билл затаил дыхание, боясь пошевелиться. Он чувствовал биение ее сердца, ровное и спокойное, и это успокаивало его. "Наверное, она давно так не спала," – подумал он. – "Наверное, она очень устала от всего этого напряжения и эмоций." Билл и сам чувствовал себя измотанным. Он переживал за Ханди, переживал за группу, переживал за их отношения. Он не знал, что будет дальше, но сейчас, в эту тихую ночь, ему хотелось просто насладиться близостью Ханди, ее теплом и доверием. Он осторожно поцеловал ее в макушку, вдыхая аромат ее волос. "Я буду рядом, Ханди. Я не дам тебя в обиду." *** Солнечные лучи пробивались сквозь щели в шторах, освещая небольшую каюту трейлер-автобуса. Ханди медленно открыла глаза, чувствуя себя отдохнувшей и умиротворенной. Она потянулась, сладко зевнула и улыбнулась новому дню. Вчерашний кошмар вроде как отступил, оставив после себя лишь легкую грусть и приятную тяжесть в теле. Она огляделась по сторонам и обнаружила, что в каюте она одна. Билл ушел, очевидно, еще рано утром, не желая ее будить. Ханди прикоснулась к подушке, все еще хранившей тепло его тела, и на ее лицо вновь вернулась улыбка. Вчерашний вечер всплыл в памяти яркими образами. Слезы, объятия, слова утешения... Ханди вспоминала их с благодарностью и легкой грустью. Ей стало намного легче после того, как она выговорилась Биллу. Она как будто сбросила с себя тяжелый груз, который так долго давил на нее. "Он был так нежен и заботлив. Он действительно волновался за меня." Но вместе с теплыми воспоминаниями пришло и горькое осознание того, что их отношения уже никогда не будут прежними. Ханди больше не могла воспринимать Билла просто как друга. Вчерашний вечер открыл ей глаза на ее собственные чувства, которые она так долго скрывала от себя и от него. "Он ничего не знает о моей любви. И скорее всего, лучше будет если никогда и не узнает." От этой мысли стало еще больнее. Ханди понимала, что ей придется жить с этой тайной, скрывать свои чувства, притворяться, что все в порядке. Но как долго она сможет это делать? "Может быть, мне стоит уйти?" Ханди встала с кровати и подошла к зеркалу. На нее смотрела красивая молодая девушка с грустными глазами. "Ты справишься, Ханди," – сказала она своему отражению. – "Ты справишься. Осталось всего ничего. А дальше учеба." Ханди тихонько вышла из каюты, осторожно прикрыв за собой дверь. На кухне еще никого не было, царила утренняя тишина, нарушаемая лишь тихим шумом дождя за окном. Девушка подошла к окну и выглянула наружу. На площадке перед концертным залом уже во всю кипела работа: техники настраивали оборудование, грузчики сновали туда-сюда с ящиками, а где-то в дали виднелись фигуры музыкантов, обсуждающих последние детали предстоящего концерта. "Пора и мне приступать к своим обязанностям," – подумала Ханди, решительно отворачиваясь от окна. Она быстро умылась, привела себя в порядок и направилась к выходу. На площадке ее встретила привычная суета и шум. Ханди улыбнулась, приветствуя знакомых техников и рабочих. За время тура она успела подружиться со многими из них, и теперь они отвечали ей взаимной симпатией. – Доброе утро, Ханди! – поздоровался с ней один из техников, проходя мимо с охапкой кабелей. – Выглядишь отдохнувшей! – Доброе утро! – ответила Ханди, стараясь, чтобы ее голос звучал бодро. – Да, выспалась отлично! Она надела на лицо маску спокойствия и уверенности, хотя внутри все еще чувствовала себя неуютно. Воспоминания о вчерашнем вечере не отпускали ее, но Ханди решила отложить все раздумья на потом. Сейчас ей нужно было сосредоточиться на работе. Она с головой окунулась в предконцертную суету. Ханди проверяла микрофоны, настраивала мониторы, помогала расставлять инструменты на сцене. Она бегала от одного техника к другому, задавала вопросы, выполняла мелкие поручения, следила за тем, чтобы все было готово к началу концерта. Ее энергия и энтузиазм заражали окружающих. Техники улыбались ей, шутили, обращались за помощью. Ханди чувствовала себя нужной и важной частью команды. В этой суете и заботах она на время забыла о своих проблемах, о своих чувствах к Биллу, о всех тех переживаниях, которые мучили ее последние дни. "Может быть, все и правда наладится," – с надеждой подумала Ханди, наблюдая за тем, как техники зажигают свет на сцене. – "Может быть, я смогу просто наслаждаться жизнью." Ханди, увлеченная работой, не сразу обратила внимание на звуки, доносившиеся со сцены. Но постепенно до нее начали долетать знакомые мелодии, сливающиеся в мощное и гармоничное звучание. Группа проводила последнюю звуковую проверку перед концертом. Девушка невольно замедлила шаг, прислушиваясь. Сегодня музыканты играли как-то по-особенному слаженно и вдохновенно. Каждый инструмент звучал чисто и ярко, голоса сливались в единый хор, а энергетика музыки буквально пронизывала все вокруг. Ханди не удержалась и подошла ближе к сцене. Отсюда она могла видеть музыкантов, погруженных в свое творчество. Билл, стоявший у микрофона, пел с особенным чувством и страстью. Его голос лился мощно и проникновенно, заставляя сердце Ханди биться чаще. На мгновение девушка забыла обо всем на свете. Она завороженно смотрела на Билла, любуясь его энергией, его харизмой, его талантом. Щеки ее незаметно покраснели, а в глазах заблестели слезы восхищения и... любви. – Эй, Ханди! – раздался вдруг рядом громкий голос одного из техников. – А так нормально? Девушка вздрогнула и очнулась от своих мечтаний. Она не сразу поняла, что от нее хотят, и растерянно оглянулась по сторонам. Техник, стоявший у световой консоли, нетерпеливо повторил свой вопрос: – Ханди, ты меня слышишь? Как тебе свет? Нормально? Девушка поспешно кивнула, стараясь придать своему лицу выражение сосредоточенности. – Да-да, все отлично! – ответила она, чувствуя, как ее щеки пылают от смущения. Техник удовлетворенно хмыкнул и вернулся к своей работе. Ханди же еще некоторое время стояла на месте, пытаясь успокоить свое взволнованное сердце. Она не могла поверить, что так засмотрелась на Билла, что даже не услышала вопроса техника. "Ну вот, опять я веду себя как школьница," – с досадой подумала Ханди. – "Надо брать себя в руки." Она глубоко вздохнула и решительно направилась к выходу из-за кулис. Ей нужно было отвлечься, заняться делом, чтобы прогнать из головы образы Билла и те чувства, которые он в ней пробуждал. Ханди, покинув кулисы, направилась в гримерку. Ей нужно было передать небольшое поручение от стилиста Линды, которая колдовала над образами музыкантов. – Так, кажется, Линда просила принести ей дополнительный набор кистей для макияжа, – бормотала Ханди себе под нос, чтобы не забыть. – Где же они лежат?.. Ах, да, кажется, в том чемодане с косметикой... Она повернула за угол и чуть не налетел на Тома, выходившего из курилки. Парень удивленно вскинул брови. – Ого, пирожочек, ты где пропадаешь? – спросил он с улыбкой. – Я уже начал скучать. – Я занята, – коротко ответила Ханди, стараясь пройти мимо. – Подожди, – Том преградил ей путь. – Как ты себя чувствуешь? Вчера ты выглядела не очень... – Со мной все в порядке, – Ханди попыталась уклониться от его взгляда. – Мне нужно идти. – Ханди, – Том мягко коснулся ее руки, – я волнуюсь за тебя. Если тебе нужна помощь... – Спасибо, Том, но я справлюсь, – Ханди аккуратно освободила свою руку. – Мне действительно нужно идти. – Ладно, – Том вздохнул, – но если что, ты знаешь, где меня найти. Ханди кивнула и поспешила дальше. В этот момент вышли Билл и Густав. – Ханди! – радостно воскликнул Густав. – Привет! Как ты? – Привет, Густав! – Ханди улыбнулась ему в ответ, стараясь выглядеть как можно более естественно. – Отлично выглядишь! – Густав обнял ее и по-дружески поцеловал в щеку. – Я рад, что с тобой все хорошо. – Спасибо, Густав, – Ханди почувствовала, как ее щеки слегка краснеют. Густав, довольный, что Ханди вернулась в свое обычное веселое настроение, махнул рукой и скрылся в гримерке. Том проводил его взглядом, а затем снова повернулся к Ханди. Но в этот момент их разговор был прерван появившимся Биллом. Ханди встретилась с ним взглядом и на мгновение растерялась. Вчерашний вечер вновь всплыл в ее памяти, вызывая смесь смущения и нежности. Она поспешно опустила глаза, а затем, собравшись с духом, кивнула Биллу с натянутой улыбкой. – Привет, – тихо произнес Билл. – Как спалось? Ханди почувствовала, как ее щеки вновь заливает краска. – Хорошо… Спасибо… – ответила она, стараясь не встретиться с ним взглядом. – Мне нужно... Линда ждет... Она повернулась и поспешно ушла, бормоча себе под нос что-то невразумительное. Билл проводил ее взглядом, а затем повернулся к Тому. В его глазах читалась смесь недоумения и раздражения. – Что это было? – спросил Билл, наблюдая за удаляющейся Ханди. – Она тебя боится? Том ухмыльнулся. – Вряд ли, – ответил он, закуривая сигарету. – Скорее, стесняется. – Стесняется? – Билл недоверчиво прищурился. – Тебя? После всего? – Ну, – Том выпустил клуб дыма, – я же извинился. И вообще, девушки любят плохих парней. – Ты серьезно? – Билл не скрывал своего скептицизма. – Думаешь, Ханди из таких? – А ты как думаешь? – Том многозначительно посмотрел на брата. Билл задумался. Он вспоминал их с Ханди ночные разговоры, ее смех, ее задорный блеск в глазах. "Нет, – решил он, – Ханди не такая. Она слишком искренняя, слишком добрая для "плохих парней." – Не знаю, – не признался он вслух. – Но мне кажется, ты ошибаешься. – Посмотрим, – Том загадочно улыбнулся. – Время покажет. – Что ты задумал? – насторожился Билл. – Ничего особенного, – Том пожал плечами. – Просто хочу немного поразвлечься. – Только не за счет Ханди, – предупредил Билл. – Она не игрушка. – Расслабься, братец, – Том похлопал его по плечу. – Я все контролирую. Билл не был в этом так уверен. Он видел блеск в глазах Тома, и этот блеск ему не нравился. Он знал своего брата слишком хорошо, чтобы верить его словам. Том любил игры, любил риск, любил побеждать. И Билл не хотел, чтобы Ханди стала его очередной "победой". – Просто будь осторожен, – сказал он. – Не навреди ей. – Не волнуйся, – Том усмехнулся. – Я знаю, что делаю. Билл промолчал, но в душе у него зародилось нехорошее предчувствие. Он понимал, что Том заинтересовался Ханди, но какова природа этого интереса, он не мог понять. И это его тревожило. *** Время до концерта неумолимо сокращалось, воздух за кулисами наэлектризовался предвкушением и волнением. Ханди, проверив все технические детали и убедившись, что звук и свет работают безупречно, заглянула в гримерку к музыкантам. – Ну что, ребята, готовы? – спросила она, окидывая взглядом собравшихся. Парни, уже в полном сценическом облачении, выглядели впечатляюще. Том, в кожанной куртке и рваных джинсах, настраивал гитару. Георг, в черной футболке и узких брюках, проверял свой бас. Густав, в яркой рубашке и шляпе, отбивал ритм палочками по колену. А Билл... Билл стоял у зеркала, поправляя свои волосы. Его образ был потрясающим: черный костюм, мрачний макияж и небрежно растрепанные волосы. – Ханди, – обратился он к девушке, – как я выгляжу? Ханди замерла, словно пораженная громом. Она не могла оторвать глаз от Билла. Его красота, его харизма, его энергия – все это действовало на нее как магнит. Щеки ее вспыхнули, сердце забилось чаще. – Ты... ты прекрасно выглядишь, – пробормотала она, смущенно опуская глаза. Билл улыбнулся, и эта улыбка озарила все вокруг. Ханди почувствовала, как ее душа наполняется теплом и нежностью. – Спасибо, – сказал он. – Я рад, что тебе нравится. Ханди поспешно кивнула и, бормоча что-то про необходимость проверить еще раз сцену, выскочила из гримерки. Она побежала по коридору, стараясь успокоить свое взволнованное сердце. "Соберись, Ханди. Соберись. Вспомни для чего тебе эта работа." Огромный зал был заполнен до отказа. Тысячи фанатов, с плакатами и светящимися палочками, нетерпеливо ждали начала концерта. Сцена, освещенная сотнями прожекторов, выглядела фантастически. Огромные экраны транслировали логотип группы, а мощные колонки разносили по залу заводные ритмы. Команда техников вносила последние штрихи в подготовку к шоу. Кто-то проверял микрофоны, кто-то настраивал свет, кто-то бегал с инструментами. В воздухе витал ажиотаж и предвкушение чего-то необыкновенного. Ханди глубоко вздохнула, впитывая в себя эту атмосферу праздника и волшебства. Она чувствовала себя маленькой частью этого грандиозного механизма, и это наполняло ее гордостью.