Everything is Not What it Seems

Существует целый другой мир, о котором знаешь только ты,

Когда можешь стать невидимым с ног до головы.

Но пойми, это не статус-кво,

Осторожнее с тем, что показываешь.

***

      Это происходит спонтанно, но Аарон всё равно навещает Кевина в его закусочной. Он оправдывает себя тем, что должен знать врага в лицо. Тёплый свет ламп над столами создаёт уютную атмосферу. Это место оказывается не таким уж привычным пристанищем вампиров, как думал Аарон.       Фотографии на стенах, кадры из старых фильмов ужасов и прочая вампирская атрибутика выглядят скорее забавно, чем пугающе. Запах жарящегося мяса смешивается с ароматом свежесваренного кофе, создавая неожиданно приятную атмосферу. Если это место не является его, Аарона, раем, то он отказывается смириться с этой реальностью.       Кевин слегка наклоняет голову в сторону приближающегося гостя и вытирает руки о фартук. Аарон оглядывается по сторонам, пытаясь скрыть свое внутреннее смятение. Кевин встречает его легкой приветственной улыбкой, как будто они давно знакомы. В его глазах — неподдельный интерес, который сразу же притягивает, и Аарон наконец-то может позволить себе расслабиться, хотя бы на мгновение.       — Давно не виделись! — восклицает Дэй.       Аарон сжимает пальцами визитную карточку в кармане, пытаясь собраться с мыслями. Он хочет узнать больше о Кевине, но понимает, что, подойдя слишком близко, подвергнет себя опасности.       — Как ты? — спрашивает Кевин, заставляя Аарона на мгновение замешкаться.       — Я… хорошо, — отвечает он, хотя это утверждение так же далеко от истины, как лунный свет от солнечного.       Что на самом деле скрывается за этой неестественной улыбкой? Почему вампир не бросается на него? Почему принимает его как одного из своих?       Аарона преследуют противоречивые мысли. Кевин ведет себя не как обычный вампир. Это сбивает с толку. Когда он берет себя в руки, то заставляет себя улыбнуться в ответ, хотя внутри него бушует буря.       — Я думал, тут мрачнее.       — Да, многие так думают, — усмехается Кевин. — Гробы, склепы, прочие стереотипы.       — И ты не боишься, что кто-то узнает о твоей истинной сущности? — спрашивает Аарон, чувствуя себя достаточно смелым, чтобы задать этот вопрос.       Кевин смеется, и этот звук, полный небывалой силы, прокатывается по Аарону. Миньярд чувствует, как что-то щелкает внутри, как будто разжимается пружина, которая долгое время сдерживала его эмоции.       — Уверяю тебя, мир изменился. Никто больше не прячется в тени, не живёт в склепах и не спит в гробах. Мы склонны находить общий язык с людьми. Это может показаться странным, но в конце концов мы все хотим одного и того же: мирной жизни.       Аарон ощущает себя полным кретином, когда понимает, что осудил его только из-за происхождения.       — Всё в порядке, я был таким же, как ты, — продолжает Кевин. — Непонимание и страх заставляют людей навешивать ярлыки.       — Не пойми меня неправильно, но среди волшебников ходит достаточно слухов и сплетен о вас, чтобы я сделал неутешительные выводы. Например, говорят, что вы когда-то заключили сделку с Дьяволом или, по крайней мере, с его сторонниками, и якобы все знания о древней тёмной магии — дело рук вампиров.       Кевин слегка приподнимает бровь.       — Слухи не всегда правдивы. Я знаю, вы боитесь, что мы убиваем людей и не умеем жить в мире, но все эти истории не имеют ничего общего с правдой.       На секунду он задумывается, стоит ли рассказывать остальную часть правды. Да, большинство вампиров больше не занимаются убийствами, жертвоприношениями и другой преступной деятельностью, но эксцессы всё ещё существуют. Вероятно, важно предупредить об этом, если он не хочет, чтобы Аарон жил с иллюзией безопасности.       — Не все, конечно.       Аарон кивает, хотя в глубине души ему трудно смириться с противоречиями. Каждый уголок ресторана, каждая тень кажутся ему опасными. Кевин продолжает говорить, и легкость, с которой он рассказывает о своей природе, постепенно разрушает его оборону.       — Всё-таки трудно освободиться от стереотипов, — говорит Аарон, подбирая слова, — но я признаю, что, возможно, был слишком суров в своих суждениях.       Кевину, вероятно, все равно, что он думает. Аарон делает глоток кофе, любезно предложенного Кевином. Его привлекает то, насколько они разные. Кевин выглядит живым, настоящим… и чертовски красивым. Аарон понимает, в какой ярости будет Эндрю, когда узнает, что он связался с монстром.       Их разговор плавно уводит его от привычных страхов. Аарон с восторженным вниманием слушает истории о том, как вампиры приспособились к современному миру. Кевин делится всем, что его интересует. Оказывается, он был знаком с Цезарем, Галилеем и многими другими известными людьми. Что ж, Аарон склонен считать, что всегда иметь связь с великими умами планеты очень полезно.       Аарон проводит пальцем по ободку чашки. Он начинает понимать, что мир, в котором он живет, гораздо сложнее, чем он думал. Будет непросто доказать всем, что слухи о вампирах ложны… да он этого и не хочет. Было бы неплохо сначала узнать Кевина получше.       Перед Аароном словно приоткрывается завеса, скрывающая сотни неизведанных путей. Кевин этого не упускает, и ему приятно, что Аарон слушает его бредни с открытым ртом. Он забавный, этот парень. Кевин уже и не помнит, когда в последний раз встречал человека, который принял бы его без вопросов. Ему казалось, что в мире не осталось никого, кто с готовностью сделал бы первый шаг навстречу, пусть даже неосознанный.       Вампир ловит себя на том, что не может оторвать глаз от волшебника. И не находит причин скрывать это. Весь Аарон — странное наваждение. Даже его запах немного отличается от привычного кирпично-соснового.       Кевин наслаждается чистотой эмоций Аарона. Его искренний интерес напоминает о том, каково это — быть услышанным. Он рассказывает о своих первых днях, о страхах и радостях, которые он испытал, когда впервые увидел свет после обращения.       Рядом с Аароном время летит слишком быстро, и когда он собирается уходить, Кевин останавливает его, боясь упустить шанс на счастье. Слова не приходят на ум, но он все равно их произносит, запинаясь.       — Я довольно старомоден и не умею говорить о чувствах, но, честно говоря, хотел бы встретиться снова. Что ты на это скажешь?       Аарон останавливается. Кевин чувствует, как его сердце начинает биться быстрее. Но он также отчетливо ощущает, как бьется вена на шее, запах крови и едва сдерживается. Просить его о чем-то настолько личном и интимном, как кормление во время их первой встречи, — слишком смело. И, честно говоря, Кевину совсем не нравится причинять ему боль. Даже мысленно.       Аарон неловко мнётся, заламывая пальцы.       — Я… я тоже не прочь увидеть тебя снова.       Кевин не знает, как реагировать, но внутренне наполняется надеждой. Он размышляет о том, что будет дальше. Даже если это всего лишь интрижка, внутри него разгорается новая искра. Найти кого-то, с кем можно разделить свое вечное существование, — настоящая редкость в их мире.       Вероятно, именно поэтому он сразу берёт «быка за рога».       — Почему бы нам не встретиться завтра? Ты же не имеешь ничего против казино? Кажется, это довольно странное место для… свидания, полагаю?       Аарон, все еще смущенный неожиданным предложением, на мгновение погружается в свои мысли. Он не ожидал, что встреча с Кевином окажется такой насыщенной. В глубине души у него зреет желание исследовать эти новые чувства. Странно, еще недавно он ненавидел Кевина, а теперь мысль о том, чтобы провести с ним вечер, начинает его радовать.       — Слегка необычно, но почему бы и нет?       — Отлично! — отвечает Кевин, стараясь говорить как можно более уверенно. — Тогда зайду за тобой завтра?       Аарон смеется, и этот звук, словно ледяная вода, окатывает Кевина, пробуждая от давнего сна. Он давно не чувствовал такой легкости. Его последняя любовь умерла много веков назад, и Кевин пообещал себе никогда больше не влюбляться в смертных.       — Договорились.       Мысли о Кевине проносятся в его голове, вызывая что-то искреннее. Каждый момент, проведенный с ним, лишь подчеркивает, как много можно узнать о жизни, себе и своих чувствах, если отбросить предубеждения.       Их ресторан пуст, как и всё время с момента открытия «Позднего ночного укуса». Он должен злиться на Кевина за то, что тот переманивает всех клиентов к себе, но, увы, ничего не получается. Аарон надеется, что ему удастся пробраться в постель незамеченным, потому что уже поздно и Эндрю не понравится, если он его побеспокоит, но все надежды рушатся, когда он открывает дверь.       Его брат ждет его, как будто знал, что Аарон вернется так поздно. Эндрю — помешанный на контроле, поверьте, и он наверняка ждет ответов. Он внимательно разглядывает Аарона и усмехается.             — Был занят чем-то интересным, — произносит он с укором, — раз не смог предупредить, что пропадёшь на весь день?       Аарону не хочется ничем с ним делиться. Особенно о Кевине. Он не может просто сказать Эндрю, что, похоже, ему предстоит свидание с нежитью. Тот, как всегда, взбесится.       — Просто… увлёкся библиотекой, — лукавит он, оглядывая пустую закусочную, и меняет тему: — Сегодня вообще не было посетителей?       Эндрю качает головой, но не настаивает на объяснениях.       — Вампирский ублюдок заманил всех к себе, — отмахивается он. — У нас завтра экзамен, а ты болтаешься без дела, вместо того чтобы заниматься. Это на тебя не похоже.       Аарон вздыхает, пытаясь скрыть внутреннюю бурю. Его брат всегда был чрезмерно заботливым и по-своему ревнивым. И не зря, мир, в который они вступили, был полон опасностей.       Эндрю щурится, читая Аарона, как открытую книгу.       — Что-то мне подсказывает, что кто-то у этого выродка и ошивался.       — Я просто решил немного отдохнуть, — бросает Аарон, защищаясь. — Нельзя?       — Ты знаешь, как я к этому отношусь.       Аарон поджимает губы, глядя на брата. Он понимает его беспокойство, но это бесит. Каждый раз, когда они затрагивают тему отношений, — да, у него был неудачный опыт, так что же теперь, никого в свою жизнь не впускать, — Эндрю находит способ обострить ситуацию.       — Ты все ещё думаешь, что я не могу принимать собственные решения? — резко отвечает Аарон, чувствуя нарастающее раздражение. — Я не ребёнок, Эндрю.       — Не он будет потом собирать тебя по осколкам, — парирует брат. — Ты реально не осознаёшь, кто такой Кевин? Вампир!       Аарон ненавидит, когда они ссорятся. Разве он не заслуживает того, чтобы почувствовать себя живым, хотя бы на мгновение? Его мысли возвращаются к Кевину.       — Я знаю, что рискую, — говорит он тихо, почти шепотом. — Ослабь уже этот поводок, дай мне попытаться построить с кем-то отношения, черт возьми, одна неудача ничего не решает.       Эндрю молчит несколько секунд, глядя на Аарона, пытается осмыслить всё это.       — О ней ты так же говорил, и к чему это привело?       Аарон стискивает зубы.       — Не. вздумай.       Воспоминания о том, как этот мир отнял у него любовь, прежде чем наделить магическими способностями, будоражат старую боль. Он не намерен повторять этот болезненный опыт. С Кевином все будет по-другому, хотя бы потому, что он бессмертен, а Кейтлин всегда была обычным человеком.       — Ты не посмеешь использовать Кейт против меня, — Аарон бешено сжимает кулаки, едва сдерживая себя. — Это очень низко, Эндрю. Она мертва, зачем вспоминать прошлое…       — Чтобы ты вспомнил, кто у тебя её отнял, — сурово обрывает его брат. — Может, ты и забыл, но это был вампир. Сородич того ублюдка, с которым ты собираешься спутаться.       Аарон чувствует, как в его груди нарастает гнев. Он помнит об этом без напоминаний. Кевин — вампир, но это не делает его убийцей. По крайней мере, он очень надеется, что это так. Тщетно и наивно, сказочно слепо.       — Не все вампиры одинаковы, Эндрю! — восклицает он дрожащим от волнения голосом. — Кевин… он никого не убивал. Я вижу в нём что-то другое, что-то светлое, несмотря на его природу.       Эндрю сжимает челюсти, но не сводит глаз со своего брата. Он не привык терять контроль над ситуацией. Это его очень беспокоит.       — Не убивал? Ты так в этом уверен? Господи, Рон, он хищник, история которого насчитывает тысячи лет. Вы с ним в разных мирах, и ты это знаешь.       — А ты никогда не поймешь меня, — тихо и отчетливо произносит Аарон, глядя Эндрю в глаза, словно надеясь прочесть в них поддержку. — Я еще даже ничего не сделал, а ты уже в ярости.       — Ты слеп. Доверяешь чудовищу, не понимая, насколько это опасно.       Эндрю сдается. Он не сможет переубедить брата. Аарон не хочет его слушать, поэтому остается только один верный способ. Охотники решат за него, когда придут за Кевином.       Ему просто нужно найти способ не впутывать в это Аарона.